CC BY
29
ЛИТЕРАТУРА
1. Адаты шамхальства Тарковского и ханства Мех-тулинского // Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв.: Архивные материалы / сост., предисл., примеч. Хашаева Х.-М. М.: Наука, 1965. С. 169-183.
2. Гаджиева С.Ш., Аджиев А.М. Похоронный обряд и причитание у кумыков // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1980. 263 с.
3. Полевой материал. 2009 год (информация собрана у респондентов кумыкской национальности).
4. Полевой материал. 2011 год (информация собрана у респондентов кумыкской национальности).
5. Полевой материал. 2008 год (информация собрана у респондентов кумыкской национальности).
6. Керимов Г.М. Шариат: закон жизни мусульман. М.: Издательство ДИЛЯ, 2007. 512 с.
7. Семенов Н. Туземцы Северо-Восточного Кавказа: Кумыки. СПб.: Издательство Нептун, 1895. 380 с.
REFERENCES
1. Adaty shamkhal 'stva Tarkovskogo i khanstva Mekhtulinskogo [Adats of the Shamkhalate of Tarki and
the Mekhtulinsky Khanate]. In: Pamyatniki obychnogo prava Dagestana XVII-XIX vv.: Arkhivnye materialy [Monuments of the Daghestanian Common Law in the 17th - 19th Centuries: Archival Sources]. Compiled with Introduction and Explanatory Notes by Kh.-M. Khashaev. Moscow: Nauka press, 1965. P. 169183 (in Russ.).
2. Gadzhieva, S.S., Adzhiev, A.M. Pokhoronnyj obryad i prichitanie u kumykov [Funeral Rites and Lamentation among the Kumyks]. In: Semejnyj byt narodov Dagestana [Family Life of the Peoples of Daghestan]. Makhachkala, 1980. 263 p. (in Russ.).
3. Polevoj material. 2009 [Field Notes of 2009] (Collected among the Kumyks Surveyed).
4. Polevoj material material. 2011 [Field Notes of 2011] (Collected among the Kumyks Surveyed).
5. Polevoj material material. 2008 [Field Notes of 2008] (Collected among the Kumyks Surveyed).
6. Kerimov, G.M. Shariat: zakon zhizni musul'man [Shariah: The Muslim Rules of Life]. Moscow: DILYA Publishing House, 2007. 512 p. (in Russ.).
7. Semenov, N. Tuzemtsy Severo-Vostochnogo Kavkaza: Kumyki [Natives of the North-Eastern Caucasus: The Kumyks]. St. Petersburg: Neptun press, 1895. 380 p. (in Russ.).
Г.А. Киньябаева УДК 392.54
БРАЧНОСТЬ В БАШКИРСКОМ ОБЩЕСТВЕ XIX ВЕКА И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА РОЖДАЕМОСТЬ
Аннотация
Материалы переписей населения (ревизий) являются наиболее информативным источником для изучения вопросов влияния различных форм брака на демографические процессы в башкирском обществе в XIX в. Одной из известных пережиточных форм брака является полигамия. Как известно, именно форма брачных отношений играет ведущую роль в изучении вопросов рождаемости, исследование их динамики определяет формирование демографической структуры населения. В первой половине XIX века большинство башкирских семей были моногамными, но были случаи существования и полигамных семей. Материалы ревизий по башкирам, ведущим полукочевой образ жизни в первой половине XIX в., свидетельствуют о незначительном влиянии многоженства на общий прирост населения, происходивший в основном за счет увеличения общего количества женщин, состоящих в брачных отношениях.
Киньябаева Гульназира Айратовна, кандидат исторических наук, начальник научно-организационного отдела аппарата президиума Академии наук Республики Башкортостан (Уфа), e-mail: [email protected]
Gulnazira A. Kinyabaeva, Cand.Sc. (History), Head of the Scientific and Organizational Section, Presidium of the Academy of Sciences of the Republic of Bashkortostan (Ufa), e-mail: [email protected]
© Киньябаева Г.А., 2018
Ключевые слова: брак, полигамия, левират, рождаемость, фертильность, ревизская сказка, башкиры, демография
Gulnazira A. Kinyabaeva
MARRIAGE AMONG BASHKIRS IN THE 19th CENTURY AND ITS INFLUENCE ON THE BIRTH RATE
Abstract
This paper suggests that materials of population censuses represent the most informative source for studying the influence of various forms of marriage on demographic processes among the Bashkir ethnos in the 19th century. In the first half of the XIX century the majority of Bashkir families were monogamous, but there were cases of parallel existence of the polygamous ones. According to census records, one of the known forms of marriage is polygamy. The need of studying the dynamics of polygamous and monogamous marriages comes from the leading role of a form of marriage relations in studying birth rate and its influence on shaping the demographic structure of the population. Materials of censuses on semi-nomadic Bashkirs in the first half of the 19th century demonstrate an insignificant influence of polygamy on the general increase in population, which is generally due to increase in total number of women in marital relations.
Key words: marriage, polygamy, levirate, birth rate, fertility, census record, Bashkirs, demography
Типы и формы семьи и брака, их влияние на воспроизводство населения являются одним из ключевых вопросов изучения демографических процессов в развитии этноса, т.к. именно состояние семьи определяет социально-экономическую среду, которая обеспечивает условия для выживания потомства. В свою очередь, существование же различных форм брака, в рамках которого функционирует семья, обуславливается как социально-экономическим развитием общества, так и влиянием традиционных норм, обычаев.
Ревизии - переписи населения - первой половины XIX века являются наиболее информативным материалом, позволяющим выявить динамику демографических процессов и исследовать вопросы влияния на них различных типов брака.
Данный период в истории Башкирии характеризовался кантонной системой административного управления, а значит определенными социально-политическими условиями. Кроме того, в первой половине XIX в. произошли такие крупные события, как Отечественная война 1812 года, в которой приняло активное участие почти все взрослое башкирское мужское население, сопровождавшаяся колоссальными человеческими потерями, и начавшийся в середине 30-х гг. принудительный переход башкир-скотоводов к оседло-земледельческому хозяйству. Изменения в системе жизнеобеспечения необратимо привели и к изменениям в системе воспроизводства этноса. Все эти события не могли не сказаться на про-
цессах дальнейшего развития семейно-брачных отношений, в частности, на преобладании некоторых форм брака [1, с. 61-62].
Материалы ревизских сказок дают возможность проследить формы брака, имевшие место в первой половине XIX века и известные как пережиточные по другим источникам, а также рассмотреть динамику их количества на протяжении определенного периода истории.
Одной из известных форм брака, прослеживаемой по ревизским сказкам, является многоженство (или полигамия) в виде полигинии. В прошлом многоженство имело довольно широкое распространение у большинства народов. В известных исторической науке племенных обществах всегда считалось вполне естественным, что сильный, храбрый воин мог иметь и содержать несколько жен. Переход к земледельческому и скотоводческому хозяйствам привел к повышению случаев полигинии.
Причинами существования полигамии, по мнению исследователей, являлись диспропорция полов - преобладание числа женщин в детородном возрасте над мужчинами, бездетность жены, а у патриархальных народов - также рождение ею только девочек.
Выполнение женщинами трудоемких работ в поле и домашнем хозяйстве способствовало сохранению полигамии, т.е. имелся и экономический стимул. Кроме того, количество жен являлось показателем социального положения или ранга мужчины. Обычно с возрастом улучшалось со-
циально-хозяйственное положение мужчины, появлялись другие причины, способствующие полигамии (возрастающее благосостояние мужчины, и, следовательно, материальные возможности содержать еще одну жену, а также увядание первой жены и т.д.).
По данным исследователей, в первой половине XIX века большинство башкирских семей были моногамными, но были случаи и параллельного присутствия полигамных семей. Иметь несколько жен было разрешено и Кораном. Вследствие этого башкиры заключали браки с несколькими женщинами одновременно. Однако нельзя не учитывать и такой фактор семейного обычая, как калым. Муж должен был иметь средства и возможности не только для выкупа будущей жены, но и для ее содержания [3, с. 58].
По вопросу о праве невесты на решение в выборе жениха среди исследователей ХУШ-ХК вв. встречаются различные точки зрения: одни полагали, что все зависело только от желания родителей и близких родственников, воля невесты не играла никакой роли [4, с. 160], по мнению других, необходимо было и ее согласие [5, с. 150].
Вероятно, имели место оба решения этого вопроса. Возможно, что с мнением девушки, выдаваемой замуж, считались в более зажиточных семьях, где отец был также заинтересован в счастье дочери, а не только в получаемом калыме.
Проблема существования полигамных браков в башкирском обществе впервые привлекла внимание А.З. Асфандиярова. Он выявил две точки зрения на этот счет. Согласно одной из них, полигамия в башкирском обществе - явление обычное. Так считали просветитель XIX в. Альмухамет Куватов, а вслед за ним и ученые-исследователи П.И. Рычков, Н. Попов [2, с. 58]. Согласно другой точке зрения, многоженство не было столь широко распространенным у башкир, оно имело тенденцию к сокращению [10, с. 160]. Некоторые ограничивались лишь общей констатацией самого факта наличия многоженства в башкирском обществе [7, с. 115].
Проблема влияния многоженства на прирост населения рассматривается и в методико-теоретической литературе. Так, В.И. Козлов, сопоставляя сведения по семейно-брачным отношениям у различных народов мира, доказывает, что средняя рождаемость в обществе приводит к незначительному увеличению численности населения. По его данным, при полигамии средняя плодовитость женщины уменьшается, хотя по-
казатель рождаемости несколько повышается за счет увеличения количества женщин, состоящих в брачных отношениях [5, с. 134-135].
А.З. Асфандияров на основании материалов 7-й (1816 г.) и 8-й (1834 г.) ревизий также выявил степень распространенности полигамных семей у башкир и проследил зависимость количества детей в семье от наличия полигамии [7, с. 31]. Автор сделал выводы о незначительном влиянии многоженства на прирост башкирского населения: полигамные семьи составляли 12,9% от всех семей, при этом на каждую многобрачную семью приходилось в среднем 3,3 ребенка [8, с. 60].
При изучении вопроса о среднем количестве детей в моногамной и полигамной семьях необходимо отметить ряд моментов. Во-первых, особенность ревизий состоит в том, что они дают информацию только на определенный момент времени, во-вторых, в полигамном браке чаще всего одна из жен старше другой, а другая, обычно более молодая, скорее всего, будет иметь еще детей, что также не учитывается. Несмотря на эти моменты, полагаем допустимым использование материалов ревизских сказок для сравнительного анализа среднего количества детей в моногамных и полигамных браках [1, с. 59].
По данным 7-й ревизии, на каждую полигамную семью в среднем приходилось 3,45 ребенка, на моногамную - 3,8. При этом средняя плодовитость женщины в полигамном браке была ниже более чем в два раза - 1,65 и 3,8, т.е. в полигамных браках детей было даже меньше, чем в моногамных. Возможной причиной данного явления, вероятно, было увеличение доли левиратных браков вследствие войны 1812 г. В такой пережиточной форме брака, как левират, общие дети были редким явлением [1, с. 59].
Иное положение сложилось ко времени проведения 8-й ревизии: в полигамных браках среднее число детей составляло 4,6 ребенка, а в моногамных - 4,2, при этом плодовитость каждой жены в полигамном браке была гораздо ниже и составляла лишь 2,2 ребенка на женщину. Наблюдалось незначительное увеличение рождаемости в полигамных браках, которое при этом сохранялось не во всех уездах изучаемого региона. По сравнению с 1816 г. наблюдалось общее увеличение количества детей в обоих видах брака, что, вероятно, было связано с относительным выравниванием демографической структуры населения к середине 30-х годов по сравнению с данными послевоенной ревизии 1816 г.
Аналогичная картина складывается и по 10-й ревизии (1859 г.): при общем количестве детей в полигамных браках (4,0) среднее количество детей, приходящееся на одну женщину, было ниже, чем в моногамных браках (1,9 и 3,4) [1, с. 59].
Некоторое снижение рождаемости, наблюдаемое по данным 10-й ревизии по сравнению с 8-й, связано с ухудшившимся социально-экономическим положением башкир-скотоводов к середине XIX в.
Таким образом, материалы ревизий по башкирам-скотоводам в первой половине XIX в. свидетельствуют о несущественном влиянии многоженства на общий прирост населения, который происходил в основном за счет увеличения общего количества женщин, состоящих в брачных отношениях.
Что касается вопроса доли полигамий в общем количестве браков, из изученных 1385 брачных пар полигамными были 10,6%. Из них в 132 случаях глава семьи или его сын имели двух жен (18,9%), в 15 случаях - трех (11%) [9, с. 67]. Ко времени 10-й ревизии доля полигамных семей составляла уже 8,4%, т.е. подтверждается факт немассовости данного явления в башкирском обществе.
Вероятно, уменьшение доли полигамных браков у башкир-скотоводов было бы более значительным, если бы не сложившаяся социально-экономическая ситуация в регионе. В связи с обеднением населения трудно стало платить калым и за одну жену. Кроме того, башкиры все более убеждаются в том, что присутствие нескольких жен ведет к частым семейным ссорам, и чаще всего разлад происходил из-за главы семейства. Вследствие таких ссор стали часты обращения в Духовное собрание мусульман с тяжбами по различным поводам семейных несогласий. В результате вышло распоряжение муфтия, в соответствии с которым недостаточно обеспеченные магометане не могли иметь более одной жены, что также сыграло определенную роль в сокращении количества полигамных браков. Этому предписанию муфтия стали следовать и многие богатые башкиры, особенно молодые чиновники, получившие европейское образование. Вместо платы за жену калыма они заключали с отцами невест соглашения, что они не будут жениться на другой, и получали за это от отца невесты приданое.
Иногда полигамия являлась следствием такой пережиточной формы брака, как левират, в соответствии с которым после смерти старшего брата младший брат или его племянник должны были жениться на вдове.
По данным за 1859 год, по всем изучаемым уездам наблюдается 49 случаев левиратного брака, из них 22 - в полигамной семье [9, с. 70].
В соответствии с традициями левирата, если вдова уходила из семьи, родовая группа несла двойной ущерб: во-первых, теряла работницу в хозяйстве, во-вторых - часть имущества, т.к. она уносила с собой свое приданое [10, с. 267]. Если же вдова не желала выходить замуж, она оставалась в семье воспитывать детей [ 10, с. 267].
Д.К. Зеленин отмечал, что, если вдова предпочитала выходить замуж за чужого, то родственники первого мужа имели право взыскать с нового мужа вдовы «полный калым» [11, с. 31].
Форма брака, по которой в случае смерти невесты жених имел право взять ее сестру, называлась сорорат [10, с. 267]. По материалам ревизских сказок нет возможности проследить наличие сорората, т.к. в источниках отсутствуют данные об убыли женского населения. Однако левиратные браки наблюдаются довольно часто, доказательством чего является запись о факте смерти старшего родственника.
Говорить о факте левиратного брака можно и без записи в ревизской сказке о смерти старшего родственника при существенной разнице в возрасте супругов (более 10-20 лет) в пользу жены.
Что касается возраста вступающих в брак, исследователи XIX века отмечают очень раннюю выдачу башкирских девушек замуж, хотя по закону Русского правительства от 1744 года для вступления в брак жених должен был достигнуть возраста не менее 15 лет, а невеста - 13. Позднее минимальный возраст жениха и невесты был увеличен до 18 и 16 соответственно. Однако архивные материалы показывают, что нарушения все же имели место: в 1816 г. 4,4% браков были заключены в раннем возрасте брачующихся. Чаще всего имело место наличие экономической необходимости, вынуждающей заключать такой брак, в основном это было характерно для башкир-скотоводов [9, с. 72]. Поздние данные показывают вступление в брак в более зрелом возрасте: в 1859 г. практически уже не фиксируются случаи раннего брака, возраст состоящих в браке составляет 16-17 лет и старше [9, с. 73].
Таким образом, в течение первой половины XIX века в башкирском обществе еще существовали такие пережиточные формы брака, как полигамия, левират. Их количество не было значительным, наблюдалась тенденция к их сокращению.
На протяжении первой половины XIX в. доля полигамных браков сократилась в среднем с 10,6% до 8,4% от всех брачных пар, т.е. на 2%. Среднее повышение рождаемости в полигамных браках было несущественным и значительного влияния на прирост населения не оказало, т.к. фертиль-ность женщины в полигамном браке была ниже, чем в моногамном, и некоторое повышение общей рождаемости происходило за счет увеличения доли женщин, состоявших в браке. Сохранение некоторых пережиточных форм брака в XIX в. было связано с ухудшением социально-экономического положения башкир-скотоводов в период кантонной системы управления, что привело к консервации некоторых традиций, обычаев, обеспечивающих сохранение и выживание этноса в сложные периоды истории.
ЛИТЕРАТУРА
1. Антропология башкир / М.А. Бермишева, В.А. Иванов, Г.А. Киньябаева и др. СПб. : Алетейя, 2011. 496 с.
2. Коран / перевод и комментарии И.Ю. Крачков-ского. М.: Наука, 1990. 727 с.
3. Никольский Д.П. Башкиры. Этнографическое и санитарно-антропологическое исследование: диссертация на степень доктора медицины. СПб.: Тип. П.П. Сойкина, 1899. 377 с.
4. Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом, промышленном отношениях. Уфа: Типография Оренбургского Губернского Правления, 1859. 472 с.
5. Лепехин И.И. Дневные записки путешествия по разным провинциям Российского государства: в 1768, 69, 70 гг. СПб.: Тип. Императорской Академии Наук, 1795-1802. 338 с.
6. Козлов В.И. Этническая демография. М.: Статистика, 1977. 406 с.
7. АсфандияровА.З. Брак и семья у башкир в XVIII -первой половине XIX в. Уфа: БГУ, 1989. 89 с.
8. Асфандияров А.З. Башкирская семья в прошлом. Уфа: Китап, 1997. 104 с.
9. Киньябаева Г.А. Семья и брак у башкир в XIX веке: основные тенденции демографического развития. Уфа: Гилем, 2012. 128 с.
10. Руденко С.И. Башкиры. М.; Л.: Издательство АН СССР, 1955. 394 с.
11. Зеленин Д.К. О левирате и некоторых других обычаях башкир Екатеринбургского уезда // Этнографическое обозрение, 1908, № 3. С. 79-87.
REFERENCES
1. AntropologiyaBashkir [Anthropology of Bashkirs]. M.A. Bermisheva, V.A. Ivanov, G.A. Kinyabaeva, etc. St. Petersburg: Aleteya press, 2011. 496 p. (in Russ.).
2. Koran [The Quran]. Translation and Explanatory Notes by I.Y. Krachkovskiy. Moscow: Nauka press, 1963. 727 p. (in Russ.).
3. Nikolskiy, D.P. Bashkiry. Etnograficheskoe i sanitarno-antropologicheskoe issledovanie [The Bashkirs. Ethnographic, Sanitary and Anthropological Research]. Ph.D. Thesis. St. Petersburg: P.P. Soykin's Printing House, 1899. 377 p. (in Russ.).
4. Cheremshanskiy, V.M. Opisanie Orenburgskoi gubernii v khozyaistvenno-statisticheskom, etnografiche-skom, promyishlennom otnosheniyakh [The Orenburg Province in the Economic, Statistical, Ethnographic and Industrial Relations]. Ufa: Tipografiya Openburgskogo gubenskogo pravleniya [The Orenburg Provincial Government Printing House], 1859. 472 p. (in Russ.).
5. Lepekhin, I.I. Dnevnie zapiski puteshestviya po raznym provintsiyam Rossiyskogo gosudarstva: v 1768, 69, 70 gg. [Diurnal Notes of Voyages around Different Provinces of the Russian State: in 1768, 1769, 1770]. St. Petersburg: Tipografiya Imperatorskoy Akademii Nauk [The Imperial Academy of Sciences press], 1795-1802. 338 p. (in Russ.).
6. Kozlov, V.I. Etnicheskaya demographiya [Ethnic Demography]. Moscow: Statistika press, 1977. 406 p. (in Russ.).
7. Asfandiyarov, A.Z. Brak i semya u Bashkir v XVIII - pervoy polovine XIX v. [Marriage and Family among the Bashkirs in the 18th - the first half of the 19th Century]. Ufa: Bashkir State University press, 1989. 89 p. (in Russ.).
8. Asfandiyarov, A.Z. Bashkirskaya semya vproshlom [The Bashkir Family in the Past]. Ufa: Kitap press, 1997. 102 p. (in Russ.).
9. Kinyabayeva, G.A. Semya i brak u baskir v XIX veke: osnovnyie tendentsii demograficheskogo razvitiya [The Bashkir Family and Marriage in the 19th Century: The Main Tendencies of Demographic Development]. Ufa: Gilem press, 2012. 128 p. (in Russ.).
10. Rudenko, S.I. Bashkiry [The Bashkirs]. Moscow; Leningrad: The USSR Academy of Sciences press, 1955. 394 p. (in Russ.).
11. Zelenin, D.K. O levirate i nekotorykh drugikh obychayakh bashkir Ekaterinburgskogo uyezda [On Levirate and Some Other Customs of Bashkirs from the Ekaterinburg Uyezd]. In: Etnograficheskoe obozrenie [The Ethnografic Review]. 1908. No. 3. P. 79-87 (in Russ.).
