CC BY
171
5.6. БОРЬБА С ПРЕСТУПНОСТЬЮ НА МОРЕ В СИСТЕМЕ ОБЕСПЕЧЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
Михеев Валерий Леонидович, к.ю.н. Должность: доцент кафедры морского права. Место работы: государственная морская академия имени адмирала С. О. Макарова. E-mail: law@gma.ru
Аннотация: В статье автор рассматривает морские преступления как глобальную проблему угрожающую не только отдельно взятому государству, но и представляющих угрозу международной безопасности. Проблема осложняется отсутствием международно-признанных понятий в области регламентации противодействия и единства в осуществлении практических мер. Автор предлагает собственное понятие «борьба с морской преступно-стью»и дает практические рекомендации по совершенствованию российского законодательства в указанной области.
Ключевые слова: борьба с морской преступностью, безопасность на море, демпфирование морских преступлений.
PRE MENTION OF CRIMES A T SEA IN THE RUSSIAN SECURITY SYSTEM
Mixeev Valerii Leonidovich, PhD at law. Position: associate professor at Maritime law chair. Place of employment: State Maritime Academy named after Armiral S.O.Makarov. E-mail: law@gma.ru
Annotation: In this article the author examines crimes at sea as the global problem, which threaten not the only and each state, but for the international security as well. This problem became more complicated because of the absence of internationally recognized notions in the field of regulation of prevention of mentioned issue and unity of undertaking practical measures. The author suggests his own determination of the term "prevention of crimes at sea" and formulates practical recommendations for improving of the Russian legislation in this field.
Keywords: prevention of crimes at sea, safety at sea, suppression of crimes at sea.
Долгие годы Человечество эксплуатировало океанские пространства, только лишь недавно осознав, что это истощаемый ресурс, которому угрожает множество факторов, связанных с человеческой деятельностью, в том числе и неправомерной. Как уже отмечалось выше, среди них проблемы загрязнения Мирового океана, истребление его биоресурсов, чрезмерное давление как на транспортную среду, вызванное крупными изменениями в индустрии и экономике судоходства, так и морское пиратство и вооруженный разбой, которые обходятся судовладельцам миллионными потерями.
По словам Генпрокурора РФ Ю. Чайки морское пиратство, особенно в районе Сомали, превратилось в разновидность транснациональной организованной преступности - общемировой ущерб от деятельности «корсаров» исчисляется миллиардами долларов. «Глобальность этой проблемы определяется масштабностью последствий для обеспечения общего мира и безопасности, а также социально-политической обстановки в мире. По оценкам экспертов, общий
ущерб от современного пиратства составляет 13-16 миллиардов долларов. Большинство из этих затрат войдут в цену различных товаров, а это не самый благоприятный фактор для преодоления мирового экономического кризиса», - сказал Чайка1.
К сожалению статистика других преступлений на море ведется не систематически, международной организации, которая бы аккумулировала такие данные не существует, российские органы также не ведут учет морским преступлениям. Вместе с тем, по данным ФАО самым серьезным преступлением в отношении морских биологических ресурсов является нарушение квот на вылов или так называемый «перевылов», который уже привел к тому, что большинство районов интенсивного рыболовства достигли максимального потенциала. Считается, что порядка 50% районов промысла достигли пределов воспроизводства, а 25% истощены до уровня при котором воспроизводство невозможно. Возмещение потерь осуществляется с помощью рыбоводных хозяйств, за счет которых к 2030 г. будут получать почти половину требуемого промысла.
Незаконную иммиграцию морем (the smuggling of migrants) также особенно никто не считает - убытки подсчитывают в основном страны прибытия и несмотря на усилия Комитета морской безопасности ИМО (Maritime Safety Committee of the IMO) наладить международный учет они не выходят за рамки заверений. Но даже доступная за 2002 г. цифра - около 400 инцидентов, в которых было вовлечено порядка 50 тыс. человек, говорит о возможных реальных масштабах проблемы.
Другая проблема связана с развитием морской техники и активным проведением морских научных исследований, которые делают все более доступными ресурсы континентального шельфа и водных глубин удаленных районов. Например, акты терроризма или морского разбоя в арктических районах добычи могут привести к негативным последствиям по масштабам значительно превышающим недавнюю трагедию в Мексиканском заливе.
Совершенно очевидно, что решая главную задачу обеспечения экономической выгоды от эксплуатации морских ресурсов государства всеми доступными средствами должны свести к минимуму возможные негативные последствия от эксплуатации морского и рыбопромыслового флота, морского трубопроводного транспорта и т.д. по причине инцидентов и коллизий, являющихся объективным следствием естественной опасности этой природной среды и преступной деятельностью на море.
Если первая задача скорее решается научнотехническими средствами, то роль борьбы с преступностью на море можно определить как одно из основных направлений в системе обеспечения национальной безопасности любого прибрежного государства.
Международно-правовые договорные источники, а также внутригосударственные нормы многих государств по-разному описывают систему мер, направленных на обеспечение безопасности. В том, что касается преступности, используют термины «борьба», «противодействие», «защита» и некоторые другие. В настоящей статье нами используется термин «борьба», как наиболее точно описывающий необходимый характер противодействия и степень жесткости мер,
1 РИА Новости (http://chel.kp.ru/online/new5/496075/)
направленных на недопущение или минимизацию
«2
морских преступлении2.
Применительно к РФ можно констатировать, что, практически с началом формирования «новорусской» государственности проблемы обеспечения безопасности и противодействию преступности находились в центре внимания научной общественности и государственных органов.
Были приняты ряд важных нормативных документов таких как Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденная Указом Президента Рф от 12.05.2009 № 537; Военная доктрина Российской Федерации, утвержденная Указом Президента РФ от 05.02.2010 № 146; Концепция внешней политики Российской Федерации, утвержденная 12.07.2008 № Пр-1440. В этих документах сформулированы важнейшие направления государственной политики Российской Федерации в сфере обеспечения национальной безопасности.
Основные положения этих документов можно кратко свести к следующему. Национальные интересы России заключаются в обеспечении суверенитета, упрочении позиций России как великой державы - одного из влиятельных центров многополярного мира, в развитии равноправных и взаимовыгодных отношений со всеми странами и интеграционными объединениями, прежде всего с государствами - участниками Содружества Независимых Государств и традиционными партнерами России, в повсеместном соблюдении прав и свобод человека и недопустимости применения при этом двойных стандартов. Объективно сохраняется общность интересов России и интересов других государств по многим проблемам международной безопасности, включая противодействие распространению оружия массового уничтожения, предотвращение и урегулирование региональных конфликтов, борьбу с международным терроризмом и наркобизнесом, решение острых экологических проблем глобального характера, в том числе проблемы обеспечения ядерной и радиационной безопасности.
К сожалению, ни один из вышеназванных документов специально не посвящен организации противодействия морской преступности. На международном уровне принято считать, что борьба с транснациональной преступностью ведется в рамках сотрудничества с Европолом (Интерполом). Правовую базу взаимодействия Европола с партнерами определяют два вида соглашений - так называемые стратегическое и оперативное. На сегодняшний день правовой основой взаимодействия России с европейскими партнерами является Стратегическое соглашение о сотрудничестве между Российской Федерацией и Европейской полицейской организацией, подписанное на саммите Россия - ЕС в Риме 6 ноября 2003 года. Данный международный договор определяет общие сферы взаимодействия и распространяется он на такие виды преступлений, как терроризм и его финансирование, неза-
2 Характеризуя преимущества, которые обещает любая нация возможности использования морской среды, соответствующие некоторым характеризующим показателям, известные современной статистике. Таким образом, объем уловов море в настоящее время составляет более 90 млн. т и имеет тенденцию роста. Удельный вес в мировом производстве нефти с морского дна составляет более 25%. Стоимость годового производства основных полезных ископаемых составляет около 140-170 млрд. руб. долларов По некоторым оценкам, нефтяных месторождений у побережья острова Колгуев, полуострова Ямал и Таймыр в 4-5 раза превышают запасы нефти, которые имеются на Аравийском полуострове.
конный оборот наркотиков, имущественные и финансовые преступления, включая легализацию преступных доходов и фальшивомонетничество, незаконная миграция, преступления в сфере высоких технологий. На практике, реальных механизмом противодействия соглашения не формулируют. Россия лишь обменивается информацией стратегического и технического характера о состоянии и развитии преступности, новых формах противодействия ей, каналах перевода денежных средств, полученных преступным путем, каналах поставки наркотиков, контрабанды и тому подобное 3.
Если проанализировать известные случаи противоправной деятельности на море, то можно констатировать наличие, как минимум двух зон реагирования и принятия решений на демпфирование морских преступлений.
Дальняя зона, охватывающая пространства открытого моря и частично (примерно за пределами 100 м. миль от побережья) ИЭЗ прибрежных государств.
В силу оперативно-тактических возможностей, использование военно-морских сил для борьбы с морскими преступлениями в указанной зоне наиболее эффективно. Действительно, военно-морские силы с их широкими возможностями лучше всего приспособлены для борьбы с пиратством. Они обладают способностью к длительному автономному плаванию, в состоянии вести непрерывную разведку огромных площадей благодаря корабельным вертолетам и береговым самолетам-разведчикам и располагают соответствующим вооружением для выполнения своих за-дач4.[4] Но военный корабль не полицейское средство и эффективность применения военно-морских сил в пресечении противоправной деятельности не может быть высокой.
В последние 5 лет предпринимались неоднократные попытки патрулирования удаленных акваторий мирового океана военно-морскими силами. Правовой основой этой деятельности стала резолюция Комитета по политическим вопросам и безопасности 14-й сессии Парламентской ассамблеи ОБСЕ, в которой государства-участники ОБСЕ призываются быть готовыми применить военно-морские силы для защиты международных морских путей и торговых маршрутов. Совет Безопасности ООН также призывал все государства использовать военные суда и самолеты для борьбы с пиратами, орудующими у побережья Сомали.
На практике, множественные примеры привлечения сил ВМФ в районе Малаккского пролива или Сомали свидетельствуют о малой эффективности военноморских сил в борьбе с противоправными актами на море. Анализ практики применения сил флота позволяет сформулировать следующие причины недостаточной эффективности их использования:
- отсутствие единого командования;
- неприспособленность военных кораблей к полицейским функциям;
3 URL: http://www.rg.ru/2010/0l/25/evropol.html
4 Даже присутствие военных кораблей часто означает эффективную защиту от пиратства. В этой связи не лишне напомнить, что за последние десятилетия первый случай, когда применение военной силы разрешили вернуться на корабль, захваченный пиратами и задержать бандитов, произошел в ноябре 1999 года. Тогда индийский корвет «Пракхар» («РгаЬшг») после 12 дней уголовного преследования в Аравийском море, пираты нейтрализованы и «Алондра Рейнбоу» («Alondra Rainbow») возвращает владельцу грузовое судно, захваченные ими.
- отсутствие на борту полицейских подразделений и неподготовленность экипажей к длительному содержанию преступников;
- невозможность совершения процессуальных действий в полном соответствии с действующими процессуальными нормами.
Кроме того, применение ВМС ограничено географическими рамками территориальных вод прибрежных государств, которые не всегда позволяют входить в свои территориальные воды.[5]
Приведем лишь один, но весьма характерный пример неадекватности военно-морской способности бороться с пиратством не как с действием, а как с преступлением. В мае 2008 г. бпк «Маршал Шапошников» провел операцию, в ходе которой были освобождены российские моряки с танкера «Московский университет». В ходе операции было захвачено 10 пиратов, однако 6 мая по сообщению РИА Новости пираты были отпущены. Но в большей степени важным для наших умозаключений представляется комментарий российских должностных лиц: «...к сожалению, в настоящее время юридических правил судебного преследования пиратов, действующих в районе Сомали, не существует, и таким образом, они не попадают под юрисдикцию какого-либо государства и международного права» -сказал собеседник агентства. Ранее президент РФ Дмитрий Медведев на встрече с министром обороны РФ Анатолием Сердюковым сказал, что поручит МИДу и Минобороны РФ проработать вопросы, связанные с созданием международной правовой базы для борьбы с пиратством. По словам Медведева, все знают, что это зло и никак не могут договориться, как с ним бороться, а в результате, с точки зрения правовых и политических средств, «эта ситуация очень плохая». До тех пор, пока этого не будет, нам придется поступать так, как поступали наши предки, когда встречали пиратов», - сказал Медведев.[6] В этой связи, обратим внимание, что в соответствии со статьей 105 КМП-82 в открытом море или в любом другом месте вне юрисдикции какого бы то ни было государства любое государство может захватить пиратское судно или пиратский летательный аппарат либо судно, или летательный аппарат, захваченные посредством пиратских действий и находящиеся во власти пиратов, арестовать находящихся на этом судне или летательном аппарате лиц и захватить находящееся на нем имущество, и далее: судебные учреждения того государства, которое совершило этот захват, могут выносить постановления о наложении наказаний и определять, какие меры должны быть приняты в отношении таких судов, летательных аппаратов или имущества, не нарушая прав добросовестных третьих лиц.
Вывод прост - российская юридическая система не обеспечивает противодействие противоправным действиям на море и не способна в этой части обеспечивать национальную безопасность в районах открытого моря, в то время как другие государства стали активно применять свою юрисдикцию. Напомним о том, что 04 октября 2011 г. суд в США приговорил двух сомалийских пиратов к пожизненному заключению за убийство четырех американских заложников после захвата яхты Quest у побережья Омана в феврале 2011 года. В августе 2011 г. Суд в Нидерландах приговорил двух сомалийских пиратов к семи годам тюрьмы, еще троих сомалийцев признали соучастниками и приговорили к более коротким срокам заключения.
Ближняя (или пограничная) зона условно простирается до внешних границ юрисдикции государства на
море и теоретически совпадает с внешними пределами ИЭЗ [6]. Однако, на практике она должна быть ограничена техническими возможностями привлекаемых сил слежения и надводных сил контроля. Национальные интересы России в пограничной сфере заключаются в создании политических, правовых, организационных и других условий для обеспечения надежной охраны государственной границы Российской Федерации, в соблюдении установленных законодательством Российской Федерации порядка и правил осуществления экономической и иных видов деятельности в пограничном пространстве Российской Федерации.
В целях обеспечения государственной и общественной безопасности должна совершенствоваться структура и деятельность федеральных органов исполнительной власти, развиваться система выявления и противодействия глобальным вызовам и кризисам современности, включая международный и национальный терроризм, политический и религиозный экстремизм, национализм и этнический сепаратизм; создаваться механизмы предупреждения и нейтрализации социальных и межнациональных конфликтов; формироваться долгосрочная концепция комплексного развития и совершенствования правоохранительных органов и спецслужб, развиваться система профессиональной подготовки кадров в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности.
Угрозой безопасности в пограничной зоне является деятельность международных террористических и экстремистских организаций по переброске на российскую территорию своих эмиссаров, средств террора и организации диверсий, а также активизация трансграничных преступных групп по незаконному перемещению через государственную границу Российской Федерации наркотических средств, психотропных веществ, товаров и грузов, водных биологических ресурсов, других материальных и культурных ценностей, организации каналов незаконной миграции.
Таким образом, можно констатировать, что борьба с морской преступностью, как приоритетная задача государства вытекает из основополагающей цели по обеспечению национальной безопасности.
Борьба с морской преступностью может быть детерминирована как совокупность мер экономического, политического (в т.ч. правового), психологического, организационного, технического характера, которые направлены на: устранение (ослабление) факторов, способствующих морским преступлениям; предупреждение, пресечение, регистрации, раскрытие (розыск преступников) и расследование преступлений; осуществление уголовного правосудия в соответствии с конвенционными обязательствами РФ, а также; исправление лиц, совершивших организацию правового обеспечения исполнения судебных решений и компенсацию отрицательных последствий преступлений.
Анализ мер, осуществляемых государствами в сфере борьбы с морской преступностью, показывает, что эффективность этой борьбы в настоящее время в значительной мере снижают следующие факторы:
1) отсутствие единых подходов в осуществлении мер в этой области на международном и государственном уровнях;
2) правовая база, не отвечающая современным потребностям борьбы с морской преступностью;
3) недостаточный уровень взаимодействия компетентных органов государств в борьбе с морской преступностью, как на государственном, так и на международном уровне;
4) отсутствие во многих прибрежных государствах конкретных национальных программ по борьбе с преступлениями на море;
5) отсутствие четкого разграничения компетенции в данной области между правоохранительными органами;
6) недостаточный уровень научно-технического сотрудничества государств в создании единой системы наблюдения за надводной обстановкой на море;
7) недостаточное техническое оснащение правоохранительных органов, отсутствие в большинстве государств современных судов и технических средств связи и обнаружения, обеспечивающих эффективное противостояние современному преступному миру на море;
8) отсутствие общепризнанной договорно-правовой базы по вопросам самообороны судов и защиты морского судоходства от вооруженных нападений пиратов;
9) слабая учебно-материальная база подготовки служащих правоохранительных и других государственных органов, призванных бороться с этими преступлениями на море, а также низкий уровень подготовки членов экипажей судов по вопросам, входящим в их компетенцию;
10) незначительное количество фундаментальных исследований в этой области;
11) недостаточное участие некоторых международных организаций в поддержании правопорядка на мо-ре.[7]
На основе анализа действующих нормативных документов можно выделить следующие приоритетные направления деятельности органов власти:
- совершенствование нормативно-правовой базы для обеспечения адекватности правового регулирования существующим угрозам;
- организация взаимодействия силовых структур, имеющих морские части;
- создание системы статистического учета морской преступности.
Морская преступность крайне чувствительный элемент для обеспечения достижения государственных интересов РФ в Мировом океане. В дальней зоне задачи противодействия должны быть возложены на российский ВМФ, что обусловлено следующими основными факторами:
- значительной протяженностью государственной границы РФ на море;
- сосредоточением большей части разведанных углеводородных запасов РФ на ее континентальном шельфе;
- необходимостью защиты удаленных рыбопромысловых районов и районов морских научных исследований.
Актуальность противодействия преступности в Мировом океане возрастает вследствие существенного изменения геополитической ситуации в мире и возникновения новых угроз безопасности Российской Федерации в области морской деятельности, основными из которых являются:
1) ограничение возможности выхода Российской Федерации к ресурсам и пространствам Мирового океана, международным магистральным морским коммуникациям, особенно в Балтийском и Черном морях; активизация военно-морской деятельности ведущих
морских держав, изменение соотношения военноморских сил не в пользу Российской Федерации, совершенствование боевых возможностей группировок военно-морских сил ведущих зарубежных государств;
экономическое, политическое и международноправовое давление на Российскую Федерацию с целью ограничения ее морской деятельности;
2) расширение масштабов несанкционированной добычи природных морских ресурсов страны, резкое возрастание иностранного влияния на ее морскую деятельность; неурегулированность целого ряда сложных международно-правовых вопросов, касающихся в первую очередь правового статуса Каспийского, Азовского и Черного морей, наличие территориальных претензий к Российской Федерации со стороны ряда сопредельных государств; увеличение темпов отставания от зарубежных государств качественных и количественных показателей российского морского вооружения.
Практика показывает, что угроза безопасности государства от терроризма на море в настоящее время оценивается как достаточно значительной, а с учетом нарастающих тенденций, оценивается противодействие терроризму на море, как одно из приоритетных направлений государственной политики.
Здесь уместно обратиться к опыту других стран в пресечении морской преступности. Известно, что когда состоялись первые слушания федерального суда США в Восточном округе штата Виржиния по делу США против пиратов, захваченных в Аденском заливе в марте 2010 г., судья был вынужден отказаться от уголовного преследования по причине несоблюдения в отношении обвиняемых процессуальных норм, предполагающих допрос подозреваемых в присутствии их адвокатов, которых по понятным причинам не было предусмотрено на кораблях ВМС США. В последствии, американское командование было вынуждено пойти на комплектование штабного корабля лицами юридической службы, могущими обеспечить весь процессуальный цикл преследования подозреваемых в совершении морских преступлений.
Что в контексте приведенных примеров может быть применено из российского законодательства?
В соответствии со статьей 12 (3) Уголовного кодекса РФ (далее УК РФ) [7] иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в РФ, совершившие преступление вне пределов РФ,*подлежат уголовной ответственности... в случаях, если преступление направлено против интересов РФ, а также в случаях, предусмотренных международным договором РФ. Кодекс не раскрывает понятие «интересы РФ», равно не дает объяснений как применять уголовные нормы если, например, международный договор, лишь констатирует отнесение того или иного деяния к уголовно-наказуемому (как, например, статья УК 227 - пиратство).
В соответствии со статьей 2 Уголовнопроцессуального кодекса РФ (далее УПК РФ) [8] производство по уголовному делу на территории Российской Федерации независимо от места совершения преступления ведется в соответствии с УПК. Его нормы применяются также при производстве по уголовному делу о преступлении, совершенном на воздушном, морском или речном судне, находящемся за пределами территории РФ, но под флагом РФ. Следовательно, нормы российского УПК к захваченному пиратскому судну применимы, только если оно приписано к российскому порту, что на практике не встречается.
В соответствии с положениями статьи 3 УПК производство по уголовным делам о преступлениях, совершенных иностранными гражданами или лицами без
гражданства возможно только если они совершили преступление на территории РФ, что также не обеспечивает должную правовую основу для противодействия.
Вопрос организации пресечения противоправных действий на море также недостаточно четко определен. Применяя весь перечень законов о силовых ведомствах («О полиции», «О ФСБ», «Об обороне»...) можно констатировать, что бороться с преступностью в водной среде должны все, а, значит никто, поскольку четкой структурированной организации борьбы с противоправной деятельностью на море, ни один закон не устанавливает.
Более не менее ясно, что в ближней зоне [9] противодействие преступлениям на море должны осуществлять органы ФСБ и пограничные силы. Хотя закон РФ «О федеральной службе безопасности» от 1995 г. № 40-ФЗ носит ведомственный характер и практически не приспособлен к противодействию морской преступности, осуществляемой иностранными гражданами и вне пределов юрисдикции РФ, между тем, если исходить из требований статьи 1 - ФСБ - признается единой централизованной системой органов федеральной службы безопасности, решающей в пределах своих полномочий задачи по обеспечению безопасности Российской Федерации [10] в том числе (на основании а статьи 4), основываясь на нормах международных договоров РФ [11], к коим, среди прочего, относится, например КМП-82.
Анализ жизненно важных интересов Российской Федерации и всего мирового сообщества на море свидетельствует о том, что эти интересы носят долгосрочный характер. Их определяют потребности государств: в защите их суверенитета и территориальной целостности; в развитии судоходства; в разведке и добыче живых и неживых ресурсов; в обеспечении безопасности мореплавания; в защите и сохранении морской среды и природных ресурсов. Жизненно важные интересы мирового сообщества заключаются и в использовании морей в качестве арены международного сотрудничества в экономической и других областях в расположении в пределах морей отдельных элементов инфраструктуры государств, в проведении научных исследований, а также в выполнении на море своих международных обязательств.
Высокая общественная опасность морской преступности обуславливается тем, что они причиняет серьезный материальный ущерб и подрывает принцип свободы и безопасности судоходства в открытом море, дезорганизует движение морских и речных транспортных средств. Пиратство уносит человеческие жизни и отрицательно влияет на развитие торговых связей. Общее удорожание морских перевозок из-за угрозы нападений отрицательно сказывается на экономических показателях производственной деятельности .
Немаловажно то, что количество пиратских актов увеличивается пропорционально росту политической нестабильности, сложной экономической, социальной обстановки в жизни многих государств, имеющих морское побережье. Очевидно, что проблему пиратства, на современном этапе только карательными мерами, которые были достаточно эффективны ранее, решить крайне трудно. Пиратство, как и любое преступление, социально обусловлено. Современное пиратство встречается особенно часто в развивающихся странах, где власти неспособны или не желают вмешаться.
Таким образом, борьба с пиратством и актами вооруженного грабежа против судов может быть эффективной только в том случае, если она будет основываться на анализе конкретных причин, порождающих эти преступления, условий и факторов, им способствующих, более полно учитывать специфику этой борьбы. Дальнейшее совершенствование должны получить меры по поиску и задержанию пиратских судов и лиц, совершивших нападения, меры самообороны и противодействия пиратским нападениям, адаптации процессуальных норм к условиям противодействия и пресечения преступлений, совершаемых в морских пространствах вне российской юрисдикции.
Все действия, направленные на борьбу с противоправными актами на море с целью обеспечения безопасности гражданского судоходства и иной хозяйственной деятельности, должны быть сопряжены с основными международными принципами,
закрепленными в международных договорах и соглашениях РФ.
Список литературы:
1. РИА Новости (http://chel.kp.ru/online/new5/496075/).
2. URL: http://www.rg.ru/2010/0l/25/evropol.html
3. Ромашов Ю.С. К вопросу о разработке стратегии борьбы с преступлениями международного характера на море / / Преступность: стратегия борьбы. М "криминологическая ассоциация. 1997 год. Страница 203-208.
4. Уголовный кодекс русский Федерации от 13 июня 1996 года (№ 63-Ф3) с введенными изменениями в январе 2012 года.
5. Уголовно-процессуальный кодекс в русский Федерации от 18 декабря 2001 г. (N 174-ФЗ) с введенными изменениями в январе 2012 года.
6. В издании. Федеральный закон от 07.03.2005 № 15-ФЗ.
7. В издании. Федеральный закон от 30.06.2003 № 86-ФЗ.
Literature list:
1. RIA Novosti news agency, (http://chel.kp.ru/online/ new5/496075/).
2. URL: http://www.rg.ru/2010/0l/25/evropol.html
3. Romashev Yu.S. To a problem of framing of strategy of fight against crimes of the international character on the sea//Crime: fight strategy. M„ Criminological association. 1997. Page 203-208.
4. The criminal code of the Russian Federation from June 13, 1996 (No. 63-F3) with the entered changes for January, 2012.
5. The code of criminal procedure of the Russian Federation from December 18, 2001 (N 174-FZ) with the entered changes for January, 2012.
6. In an edition. Federal law from 07.03.2005 No. 15-FZ.
7. In an edition. Federal law from 30.06.2003 No. 86-FZ.
Рецензия
На научную статью «Борьба с преступностью на море в системе обеспечения национальной безопасности России» кандидата юридических наук, доцента кафедры морского права ГМА им. адмирала С.О. Макарова.
Михеева Валерия Леонидовича
В статье автор рассматривает морские преступления как глобальную проблему угрожающую не только отдельно взятому государству, но и представляющих угрозу международной безопасности. Проблема осложняется отсутствием международно-признанных понятий в области регламентации противодействия и
единства в осуществлении практических мер. Автор предлагает собственное понятие «борьба с морской преступностью» и дает практические рекомендации по совершенствованию российского законодательства в указанной области.
В рецензируемой работе автор рассматривает проблему борьбы с морскими преступлениями с точки зрения криминологической проблемы, в условиях отсутствия должного статического и информационного учета противоправных актов на море.
Актуальность данной статьи не вызывает сомнения ввиду значительной противоправной практики на море и недостаточной адекватности существующим угрозам объема и содержания правового регулирования противодействия морским преступлениям.
Автор отмечает, что количество морских преступлений имеет тенденцию к устойчивому росту, а современное их проявление становится все более изощренным, что представляет угрозу национальным интересам прибрежных стран и международного судоходства.
Материал статьи основан на достаточно широком анализе юридических фактов и существующих нормативных актов как международного так и российского законодательства.
Предлагаемое автором определение «борьбы с морской преступностью» хотя и небесспорное, но заслуживает пристального внимания с точки зрения восполнения пробелов в российском законодательстве.
Вопрос совершенствования российского уголовного законодательства в плане адаптации к конкретным условиям морской среды применения, к тому же в пространствах с различным правовым режимом является ключевым в организации мер по пресечению противоправной деятельности и в этой части, предложения автора особенно интересны с практической точки зрения.
Предлагаемое деление морских пространств на дальнюю и ближнюю зоны ответственности с точки зрения контроля и применения сил ВМФ и других силовых ведомств, имеющих в своем составе морские части, мог бы в значительной мере способствовать повышению эффективности противодействия незаконным актам на море.
Научная статья В.Л. Михеева ««Борьба с преступностью на море в системе обеспечения национальной безопасности России» соответствует всем требованиям, предъявляемым к работам такого рода. Данная статья может быть рекомендована к публикации.
Директор Санкт-Петербургского Представительства Российского государственного гуманитарного университета, доктор юридических наук,
профессор А.С.Скаридов
