CC BY
59
УДК-94(4/9)
БОРЬБА С ПРАВОСЛАВНЫМИ ПРАЗДНИКАМИ В БРЯНСКОЙ ГУБЕРНИИ В ПЕРВОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ (1917-1927 ГГ.).
В.И. Захаров
Статья посвящена идеологической борьбе с православными праздниками в Брянской губернии в первое десятилетие советской власти. Большевики попытались заменить их на новые, революционные праздники, а для борьбы с особо празднуемыми людьми Пасхой и Рождеством были введены их комсомольские аналоги. Благодаря этой политике власть надеялась способствовать появлению нового, революционного (в том числе атеистического) человека.
Ключевые слова: Православные праздники, революционные праздники, Пасха, Рождество.
Тема взаимоотношений власти и церкви является вечной научной проблемой в отечественной историографии. Несмотря на большое количество публикаций, её региональный уровень по-прежнему изучен недостаточно.
В данной статье исследуется политика власти в Брянской губернии в области идеологической борьбы с православными праздниками. Для решения поставленной задачи используются фонды ГАБО. В частности, автором были проанализированы материалы: Губкома, Брянского горкома и Бежицкого Укома, а также публикации в местной прессе.
В первые, послереволюционные годы, появилось много новых праздников, которые, как и старые, были посвящены важнейшим событиям истории, но только не священной, а революционной[1].
Вводя новые, революционные праздники власть повела борьбу за искоренение старых, религиозных, веками праздновавшихся населением. У них был отобран статус праздничных дней и значительно сокращена продолжительность, но они оставались нерабочими днями. Это было отражено в кодексе законов о труде 1918 года, по которому местным советам профессиональных союзов, с согласия Народного Комиссариата Труда, разрешалось устанавливать до 10 дополнительных дней отдыха, в дни местных праздников, которые не оплачивались [2]. Именно с ссылкой на кодекс законов о труде бюро Брянского Губкома от 4-го апреля 1923 года решило прекратить работы в Советских учреждениях накануне праздника Пасхи[3].
Идеологическая борьба с религиозными праздниками начиналась сразу после прихода большевиков к власти в том, или ином регионе страны. Рупором этой борьбы стали местные газеты. Уже в 1918 году в статье: «Праздники революционные и праздники церковные», они противопоставлялись друг другу[4]. Сравнение православных и революционных праздников использовалось практически в каждой кампании большевиков против религиозных праздников. Так по данным Агитотдела Карачевского Укома в ходе проведения комсомольской Пасхи читались лекции на антирелигиозные темы, в том числе «Пасха Христова и 1 мая» [5].
Таким образом, уже в 1918 году появился один из часто применяемых большевиками приёмов в борьбе с религиозными праздниками: противопоставление их новым, революционным праздникам. Причём церковные праздники ассоциировались со старым строем, тяжёлым старым временем, которое прошло безвозвратно, а революционные праздники с новым временем, наступающей счастливой жизнью.
Начав борьбу с религиозными праздниками с газетных статей, большевики и в дальнейшем активно использовали прессу. При приближении церковных праздничных дат газеты начинали пестреть антирелигиозными статьям и фельетонами. Например, в «Брянском рабочем» от 24 декабря 1923 года помещено сразу 8 антирелигиозных статей и четыре антирелигиозных лозунга[6]. Много антирелигиозных публикаций содержалось и в других номерах предварявших религиозные праздники, например в «Брянском рабочем» от 7 апреля 1923 года[7] и от 18 апреля 1925 года [8].
Всё это подтверждает активное использование местной прессы в борьбе с религиозными праздниками. Многие публикации являлись оскорбительными насмешкам над чувствами верующих, например, переделка Рождественского тропаря и кондакта на революционный, воспевающий коммунизм лад.
В газетных публикациях также указывалось на повальное пьянство населения в дни православных праздников [9]. Таким образом, местная пресса формировала у читателей негативное
отношение, как к самим праздникам, так и к лицам их празднующим.
Для борьбы с важнейшими православными праздниками: Рождеством и Пасхой были введены их комсомольские аналоги, которые стали насаждаться с декабря 1922 года. По сообщению местной печати толчком к началу празднования комсомольского Рождества в Брянской губернии послужила статья в «Правде», информирующая о плане предстоящего мероприятия [10]. Проведение первого комсомольского Рождества в Брянске, начиналось с лекций на тему «Как рождаются боги», после чего предусматривалось шествие с митингом, фейерверк и сожжение изображений Бога и чёрта. По окончании мероприятий на воздухе начинали работать клубы, в которых проходили спектакли и танцевальные вечера[11].
Следовательно, празднование комсомольского Рождества в Брянской губернии по сути дела свелось к ночным шествиям, карнавалам и другим развлекательным антирелигиозным мероприятиям, не имеющим под собой научной основы. О том, что комсомольское Рождество не носило научного характера, а было издевательством над праздником верующих, вынуждены были признать и большевики. В заметке «О подготовке к «комсомольскому рождеству»» за декабрь 1923 года говорилось: «В прошлом году комсомольское рождество не носило глубокого
антирелигиозного характера. Не только беспартийной молодёжи, но и комсомольцам не была достаточно разъяснена евангельская сказка о Рождестве» [12].
Комсомольские аналоги религиозных праздников проходили вначале под флагом союза молодёжи, а потом под руководством союза безбожников (СБ), но главную роль в их подготовке играли партийные функционеры, о чём было указано в директиве Губкома Горкомпартам в связи с надвигающейся Пасхой: «...всем партийным комитетам надлежит принять на себя внутреннее идейное руководство празднования, принять непосредственное участие в выработке практического плана, проследить его выполнение. Все партийные силы должны участвовать в проведении Комсомольской Пасхи» [13]. В дальнейшем ситуация не изменилась, о чём говорит письмо от 16 апреля 1926 года Бежицкого Укома Усовету СБ: «В общей Пасхальной работе придерживайтесь указаниям партийных комитетов» [14].
Из вышесказанного можно сделать два вывода. Во-первых, отметить противоречие между официальной позицией власти, пропагандирующей своё невмешательство в дела религии, и её реальными действиями в области борьбы с церковью, в данном случае с церковными праздниками.
Во-вторых, видно, как серьёзно партия большевиков относилась к борьбе с православием, если для подготовки антирелигиозных мероприятий Губком требовал задействовать все имеющиеся партийные силы. Важность борьбы с православными праздниками подтверждается и письмом, разосланным Губкомом всем Укомам и райкомам 25 января 1923 года. В нём сообщалось о нежелательности злоупотреблять ночными шествиями в ходе революционных праздников, чтобы не превращать их в обыденное явление, однако указывалось на необходимость ночного шествия в ходе проведения комсомольской Пасхи[15].
Результаты комсомольского Рождества было решено закрепить проведением комсомольской Пасхи, в преддверии которой ЦК РКП(б) принял инструкцию “Об антирелигиозной кампании во время Пасхи", где предписывалось “перенести центр тяжести на научное объяснение происхождения религиозных праздников"[16]. Подготовка к празднованию комсомольской Пасхи значительно изменилась. Во-первых, Губком требовал воздержаться от устройства уличных шествий «во избежание обострения фанатизма у верующих»[17]. Это подтверждает тот факт, что устройство уличных демонстраций хоть и привлекло много народу, но своей грубой антицерковной направленностью произвело отрицательный эффект. Впоследствии данное указание повторялось неоднократно, в частности в письме от 16 апреля 1926 года Бежицкий Уком предупреждал Усовет СБ: «... никаких антирелигиозных демонстраций не следует делать» [18].
Во-вторых, в соответствии с инструкцией Губком требовал сосредоточиться на агитационно-пропагандистской работе, включающей подготовку докладов и лекций, и постановку вечеров и спектаклей[19]. Таким образом, центр тяжести в борьбе с религиозными праздниками переносился в сферу антирелигиозной пропаганды. В связи с этим при проведении комсомольской Пасхи 1923 года упор был сделан на лекциях и докладах. Так, на заседании Агитколегии Трубчевского Укома 23 марта 1923 годапостановили «начать антирелигиозную пропаганду...ставя систематические доклады во всех клубах» [20], подобное решение принималось и Агитколлегиями других Укомов [21].
О праздновании комсомольских аналогов религиозных праздников сообщается в газетных заметках. В декабре 1923 года в Бежице праздновалось комсомольское Рождество, которое проходило в Нардоме и клубе. О том, зачем в Нардом пришла молодёжь можно узнать из фразы,
что пение пионерского хора было сорвано, так как молодежь хотела танцев [22].
Таким образом, комсомольское Рождество и Пасха уже не выплёскивалось на улицу, а проходили по помещениям, где читались лекции и устраивались вечера. Присутствовала в клубах в основном молодёжь и, как следует из указанной выше информации, приходила она не за антирелигиозными знаниями, а за танцами и развлечениями.
С появление в СССР «Общества друзей газеты «Безбожник»» кампании по борьбе с церковными праздниками проходили под лозунгом создания новых кружков СБ. Это отмечалось при подготовке комсомольской Пасхи 1925 года [23], но тогда она ещё была лишь одной из многих, а вот в плане проведения комсомольского рождества за 1925 год сообщалось: «Основная цель... заключается в том, чтобы через организацию кружков безбожников и собирание общественного мнения вокруг этих кружков заложить прочный фундамент антирелигиозной пропаганды» [24].
Постепенно вся подготовительная антипраздничная пропаганда свелась к мероприятиям внутри кружков безбожников. В плане проведения Рождества и святок за 1925 год сообщается: «Все кружки безбожников до 24 декабря прорабатывают тему: «происхождение и сущность праздника Рождества», то же было и в плане подготовки празднования комсомольской Пасхи 1926 года[25]. Это свидетельствует о том, что подготовительная агитационно-пропагандистская борьба с церковными праздниками превратилась в закрытое мероприятие для тех немногих, кто состоял в «СБ». Простые граждане сталкивались с комсомольской Пасхой и Рождеством только непосредственно накануне этих праздников. Так в плане празднования комсомольского Рождества 1925 года лишь 24 декабря были устроены вечера в клубах. Причём, указывалось, что «Вечера на 24-е необходимо лучше рекламировать, чтобы привлечь больше публики» [26]. Это говорит о том, что количество народа посещавшего такие мероприятия снижалось. Если при проведении комсомольских аналогов религиозных праздников 1922-1923 годов писалось о битком набитых клубах, то в 1925 году для привлечения людей уже требовалась реклама.
Сосредоточив основное внимание на борьбе с церковными праздниками в городах, большевики изначально мало внимания уделяли проведению комсомольской Пасхе и Рождества в деревне. В указаниях Губкома Горкомпарту в марте 1923 года отмечалось, что «Празднование проводится в первую очередь в городах, рабочих посёлках, уездных центрах. В случае, если хватит лекторских сил, рекомендуется распространить пропагандистскую работу и на деревню. При этом строго придерживаться рамок научной лекции» [27], таким образом, количество сельских населённых пунктов участвующих в проведении антипраздничной кампании было минимально. С одной стороны это было следствием перехода на более серьёзное отношение к предстоящей борьбе с церковными праздниками. С другой стороны местные власти опасались волнений, в более религиозной по сравнению с городом, деревне и ещё большему сплочению крестьян вокруг священника. Эти опасения проявились ещё в обсуждении подготовки к празднованию комсомольского Рождества 1922 года, когда бюро Брянского Губкома отметило, что проведение ночных демонстраций в крестьянских уездах нецелесообразно, за исключением Брянска и Бежицы» [28].
Все эти меры привели к тому, что первые антипраздничные кампании не затронули деревню. Этот вывод делался и в статье Брянского рабочего: «Быт деревенской молодежи как был, так и остался. Революцией почти не тронут: те-же посиделки, вечерки, всякого рода частушки, и всё это делается в дни религиозных праздников» [29].
Постепенно празднование комсомольских аналогов церковных праздников дошло и до деревни. В плане комсомольской Пасхи 1925 года по Бежице требовалось: «Обслужить силами пропколлектива... деревенские ячейки», а от шефствующих организаций требовалось выезжать в подшефные деревни [30], где они должны были организовывать доклады, спектакли, игры [31]. Празднования комсомольской Пасхи и Рождества в деревнях проходили в избах-читальнях. В течение апреля в них проводились беседы, а также громкие читки газеты «безбожник» и антирелигиозных брошюр о Пасхе» [32].
Таким образом, уже в 1925 году власти начали требовать активного проведения антипраздничных антирелигиозных мероприятий и в деревне. Однако приезд коллективов из города несколько раз в год не мог серьёзно повлиять на мировоззрение крестьян, остававшееся религиозным.
При подготовке к празднованию комсомольской Пасхи и Рождества, партийные комитеты призывали не оскорблять верующих. В директиве Брянского Губкома о проведении антирождественской кампании, говорилось: «.надо избегать грубых выпадов и грубой
карикатуры против церкви и попов, а также глумления над религиозными обычаями, обрядами и предметами культа» [33]. Однако подобные случаи периодически происходили. В селе Жабове Дубровской волости накануне Пасхи комсомольцы со своим секретарём Язиковым напились. В результате дело дошло до драки со стариками, пришедшими в церковь, швыряния камней и выстрелов [34].
Большое внимание уделяли большевики и подготовке нового молодого поколения в духе атеизма. У детей также проходило комсомольское Рождество с ёлкой, наряженной игрушками и антирелигиозными лозунгами. Интересно, что в ходе проведения комсомольского Рождества гражданин Дудкин сказал детям по поводу антирелигиозной лекции докладчицы: «Ребята, всё что тут она вам говорила - брехня! Бог есть!», однако в ходе опроса дети поддержали докладчицу, а Дудкин «сознался», что «он выступил, чтобы испытать ребят» [35].
В 1925 году в плане проведения комсомольского Рождества планировалось провести антирелигиозные лекции и детские утренники, в которые входили бесплатное кино и постановка детских спектаклей. Особо отмечалось: «Устройство ёлок категорически отвергнуть» [36].
Итак, большевики стремились с детства сформировать у детей атеистический образ мышления, активно борясь с любыми формами религии, в том числе такими яркими, как религиозные праздники.
Велась борьба и с другими православными праздниками. Уже в 1923 году Брянский горком получил письмо от Губкома, в котором сообщалось, что в день Троицы люди рубят деревья для украшения зданий, от чего страдают леса. От Горкома требовалось разъяснять необходимости беречь лес, а также устроить показательную посадку деревьев [37]. Впоследствии день Троицы превратился в день леса, празднуемый ежегодно. В мае 1925 года АПО Брянского Губкома потребовало от Губернского Земельного управления бороться с летними религиозными праздниками: Троицы, Ильи пророка, Флора и Лавра, Петра и Павла, противопоставляя их празднованию антирелигиозные лекции на земледельческие темы [38]. В сентября 1926 года Брянский Губернский совет СБ потребовал от всех организаций СБ использовать «День Урожая», для антирелигиозной пропаганды [39].
Из вышесказанного можно сделать вывод, что борьба шла в основном с теми религиозными праздниками, которые широко праздновались в деревне. Именно на изменение облика деревни, продолжавшей сохранять свою религиозность и свой старый быт, и были направлены агитационно-пропагандистские силы большевиков.
Кроме разъяснения сущности религиозных праздников и устройства их комсомольских аналогов местные власти проводили активную кампанию за переход на новые праздники и полную отмену старых. В письме Губкома Брянскому Горкому от 18 мая 1923 года требовалось развернуть агитацию в беспартийных массах, за отказ ими от празднования церковных праздников с заменой таковых революционными. При этом указывалось: «Проводите решения в таком духе, что рабочие и служащие отказываются от празднования церковных праздников и требуют от Губпрофсовета пересмотра списка местных праздников»[40].
Итак, свою борьбу с церковными праздниками большевики старались выставить как волю простого народа. Это помогало с одной стороны заявлять большевикам о невмешательстве в дела церкви, а с другой пропагандистки заявлять, что народ просыпается от религиозного дурмана и тянется к новой жизни, которую даёт новая власть. Каждый такой успех широко освещался в местной прессе. Например, замене рабочими инструментального цеха Брянского завода православных праздников на революционные была посвящена статья [41] и стихотворение «Богов на смарку», где автор восхищался позицией рабочих[42].
Несмотря на активную борьбу с религиозными праздниками они всё равно праздновались населением, о чём повествуют обличительные заметки «Брянского рабочего», в одной из которых говорится, что служащие Алтуховского лесничества в «Михайлов день» на работу не вышли, а некоторые поехали в церковь [43].
Православные праздники отмечались не только простым населением, но и теми, кто занимал видные должности в советских учреждениях, о чём говорит ряд статьей местной печати. В Савинском сельсовете Дятьковской волости председатель сельсовета «нередко справляет» религиозные праздники[44], член завкома Сенизёрского стружечного завода «Красный октябрь» Серёгин Иван, на первый день Пасхи был в церкви и причащался» [45].
Подводя итог необходимо отметить, что сразу после окончания гражданской войны большевики начали борьбу против церковных праздников, стремясь заменить их революционными, с целью способствовать изменению мировоззрения людей. Ожесточённая
борьба, разгоревшаяся вокруг особо чтимых церковных праздников: Рождества и Пасхи, претерпела эволюцию от агрессивной атаки до антирелигиозных вечеров по клубам и театрам. Под влиянием пропаганды революционные праздники постепенно проникали в жизнь людей, но не забывались и религиозные праздники, которые продолжали отмечаться населением страны.
This article is about an ideological struggle against orthodox holidays in the Bryansk region . Bolshevics were trying to change them into new, revolutionary holidays. Also they introduced into practice the analogues of Easter and Christmas to fight against these holidays, very popular among people. Because of this politics the government hoped to create new atheistic revolutionary man.
The key words: orthodox holidays, church holidays, Easter, Christmas.
Список литературы
1. Журнал «Коммерсант. Власть» от 28.04.2003//
http ://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=3 793 96.
2. История праздников России// http://ru.wikipedia.org/wiki/HcTopHfl_npa3flHHKOB_PoccHH.
3 ГАБО. Ф. П - 1249. Оп.1 Д. 226. Л. 39.
4 Известия Бежицкого революционного совета. 1918 г. 27 сентября.
5 ГАБО. Ф. П - 1. Оп. 1. Д. 984. Л. 21.
6 Брянский рабочий. 1924 г. 24 декабря.
7 Брянский рабочий. 1923 г. 7 апреля.
8 Брянский рабочий. 1925 г. 18 апреля.
9 Брянский рабочий. 1923 г. 4 сентября.
10 Брянский рабочий. 1922 г. 22 декабря.
11 Брянский рабочий. 1923 г. 4 января.
12 Брянский рабочий. 1923 г. 9 декабря.
13 ГАБО. Ф. П - 1249. Оп. 1. Д. 261. Л. 16.
14 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1620. Л. 23.
15 ГАБО. Ф. П - 1. Оп. 1. Д. 976. Л. 10.
16 Слезин А.А. За новую Bepy.//http://www.monographies.ru/60-2384.
17 ГАБО. Ф. П - 1249. Оп. 1. Д. 261. Л. 16.
18 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1620. Л. 23.
19 ГАБО. Ф. П - 1249. Оп. 1. Д. 261. Л. 16.
20 ГАБО. Ф. П - 1. Оп. 1. Д. 987. Л. 16 (об).
21 ГАБО. Ф. П - 1. Оп. 1. Д. 843. Л. 73 (об).
22 Брянский рабочий. 1923 г. 29 декабря.
23 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1314. Л. 14.
24ГАБО. Ф. П - 9. Оп. 1. Д. 413. Л. 3.
25ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1620. Л. 26.
26 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1314. Л. 60.
27 ГАБО. Ф. П - 1249. Оп. 1. Д. 261. Л. 16.
28 ГАБО. Ф. П - 1249. Оп.1 Д. 226. Л. 1.
29 Брянский рабочий. 1923 г. 9 декабря.
30 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1314. Л. 14.
31 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1314. Л. 60.
32ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1620. Л. 26.
33ГАБО. Ф. П - 1. Оп. 1. Д. 1896. Л. 20.
34Брянский рабочий. 1925 г. 25 апреля.
35Брянский рабочий. 1923 г. 29 декабря.
36ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1314. Л. 60.
37ГАБО. Ф. П - 1249. Оп. 1. Д. 261. Л. 39.
38 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1314. Л. 27.
39 ГАБО. Ф. П - 4. Оп. 1. Д. 1620. Л. 82.
40 ГАБО. Ф. П - 1249. Оп. 1. Д. 261. Л. 39.
41Брянский рабочий. 1923 г. 13 июня.
42 Брянский рабочий. 1923 г. 19 июня.
43Брянский рабочий. 1923 г. 28 ноября.
44 Брянский рабочий. 1925 г. 19 мая.
45 Брянский рабочий. 1925 г. 6 мая.
Об авторе
Захаров В.И .- аспирант Брянского государственного университета имени ак. И.Г. Петровского, sevantis@bk.ru .
