CC BY
41
В.В. ТИМОФЕЕВ
БОРЬБА ОРГАНОВ МИЛИЦИИ ЧУВАШИИ С УКЛОНЕНИЕМ ОТ ВЫПЛАТЫ ДЕНЕЖНЫХ ПОВИННОСТЕЙ (ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ)
Восстановив экономику после гражданской войны, Советская страна приступила к непосредственному осуществлению ленинского плана индустриализации и вслед за тем - реконструкции всего народного хозяйства. Социалистическая индустриализация начиналась с развития тяжелой промышленности за счет внутренних накоплений народного хозяйства СССР, жесткого режима экономии, мобилизации бюджетных и иных резервов.
Важная роль в период индустриализации, коллективизации сельского хозяйства отводилась налоговой политике советской власти, согласно которой денежные повинности состояли из нескольких государственных и местных налогов, займов и ряда других платежей.
К первому типу в 1930-1960 гг. относились сельскохозяйственный налог (введен в 1923 г.), промысловый (введен с 1922 г.), подоходно-поимущественный (введен в 1922 г.), налог на лошадей единоличных хозяйств (введен с 1938 г.), а также общие сборы со всего населения страны: с холостяков, одиноких и малосемейных граждан (введен с 1941 г.), рыболовный и билетный, разрешавший ловлю рыбы. С 1942 г. по 1946 г. все население СССР привлекалось к уплате военного налога. В пользу местных властей в разные периоды собирались средства на нужды жилищного и культурно-бытового строительства, которые превратились в постоянно действующий платеж с 1933 г. по 1943 г. По Указу Президиума Верховного Совета СССР о местных налогах и сборах, принятому в 1942 г., сельское население привлекалось к уплате земельной ренты, налога со строений, с владельцев транспортных средств (вплоть до велосипедов), владельцев скота, разового сбора на колхозных рынках. Кроме того, деревенские жители уплачивали налог со зрелищ, в том числе на киноустановки. Почти каждая семья в сельской местности с конца 1930-х годов выполняла так называемое самообложение, которое объявлялось добровольным [1, с. 99].
Что касается сельскохозяйственного налога, то им облагались все доходы личного хозяйства колхозников и единоличников [1, с. 99-100]. В 1926-1927 гг. кулаки выплачивали свыше четверти всей суммы сельхозналога по стране. В 1929 г. в отношении кулацких хозяйств был установлен индивидуальный порядок обложения. Размер налога при индивидуальном обложении был гораздо выше, чем при общем порядке. В результате этого 4-5% крестьянских хозяйств, т.е. кулацкие хозяйства, стали платить почти половину всей суммы сельскохозяйственного налога. В 1927 г. сельхозналог на коллективные хозяйства был снижен на 25% [6]. В 1939 г. твердые ставки сельхозналога были заменены прогрессивными, неоднократно повышавшимися и зависящими от размера дохода с приусадебного земельного участка, с коровы, мелкого скота и неземледельческих заработков [2]. В 1941 г. на период войны была введена «временная надбавка» к сельхозналогу в размере 100% (отменена в 1942 г. в связи с введением военного налога) [3]. В 1943 г. установленные государством средние по стране нормы доходности сельского хозяйства, по которым исчислялся сельхозналог, были увеличены в 3-4 раза [7]. Вновь возрос сельхозналог на 30% по сравнению с таковым в 1947 г. по постановлению Совмина СССР от 30 марта 1948 г. и Указам Президиума Верховного Совета СССР от 13 и 15 июня того же года [5]. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 августа 1950 г. увеличивались рас-
четные нормы доходности по зерновым, картофелю, овощам [3], а в 1952 г. была введена 7-процентная надбавка к облагаемому доходу на не учитываемые ранее доходы от молодняка скота и домашней птицы [10]. Кроме того, впервые в налогообложение были включены доходы колхозников, получаемые по трудодням. В результате сумма сельхозналога заметно возросла [5]. Лишь в 1953 г. налог стал исчисляться по твердым ставкам с каждой сотой доли гектара земли, находящейся в личном подсобном хозяйстве, независимо от размера общей суммы доходов, что привело к его ощутимому снижению [11].
Анализируя денежные повинности, можно отметить, что наблюдается не только увеличение ставок налогов, но и появление разных их видов. При этом директивы партии нацеливали государственные органы на использование преимущественно именно прямых налогов, которые помогали бороться с буржуазией, нэпманами. Прямые налоги не позволяли нэпманам сосредоточивать в своих руках большие средства. Чем больше частник наживался, тем больше с него взыскивало государство, притом не пропорционально, а прогрессивно. И наоборот, с государственных и кооперативных организаций, с бедняцких и середняцких хозяйств прогрессивный налог взыскивался меньше. Такой принцип был установлен еще Декретом о продналоге. Советское государство, следовательно, неодинаково подходило к взиманию налогов с эксплуататоров и трудящихся. Например, с обычного единоличника брали 18 руб. налога, а с кулака - 172 руб. в год [7].
Однако у прямых налогов был недостаток, проявляющийся при отсутствии хорошо налаженного налогового аппарата, который должен учитывать доходы каждого лица или организации, облагать их налогом, взыскивать этот налог, принимать меры к неплательщикам. В данный период эта работа была особенно трудной, так как кулаки, нэпманы и другие враждебные советскому обществу элементы в ответ на проводимую налоговую политику в конце 20-х - начале 30-х годов XX в. усилили сопротивление социалистическому строительству, применяя различные формы борьбы против Советского государства. Буржуазия всеми силами старалась утаить доходы, уклонялась от уплаты налогов, что приводило к резкому росту числа экономических преступлений в целом.
В связи с этим требовалось укрепление законности, без чего немыслимо было ни стабильное развитие экономики, ни развитие экономических связей.
В соответствии с директивными указаниями партии и правительства органы власти в Чувашии также осуществляли различные мероприятия, направленные на более эффективное государственное регулирование экономической и налоговой сферы. С целью выполнения норм законодательства по налогообложению 21 сентября 1929 г. бюро обкома партии рассмотрело и приняло постановление «О ходе работы по сбору сельхозналога, самообложения и реализации 3-го займа индустриализации», где было предложено принять НКВД самое активное участие по его выполнению [14].
В связи с этим НКВД стало разрабатывать различные мероприятия. Однако в докладе НКВД, НКЮ и ГПУ, прозвучавшем 15 октября 1929 г. [19] на бюро Чувашского обкома ВЛКСМ, также говорилось о недостаточном выполнении постановления бюро Чувашского обкома и Президиума ОКК ВКП(б) от 21 сентября 1929 г. «О ходе работ по сбору сельхозналога, самообложения и реализации 3-го займа индустриализации», подчеркивалось, что в Чувашии слабо ведется работа по налогообложению населения, что приводит к росту различных экономических недоимок и задолженностей. В целях устранения этих недостатков были намечены меры по улучшению работы органов милиции республики в этом направлении и поставлена задача следить за своевременным взиманием установленных налогов и сборов [13, л. 54].
Аналогичные задачи и обязанности были внесены в Положение о рабочекрестьянской милиции, принятое 25 мая 1930 г., в соответствии с которым органы милиции обязывались проводить мероприятия по контролю за выплатами различных видов налогов, сборов, самообложения и других денежных повинностей. Особенно интересен опыт такой работы, накопленный в республиках и на местах.
В частности, с 15 июля по 15 августа 1930 г. в Чувашии органами милиции был проведен месячник, направленный на выявление фактов уклонения от выплаты как сельхозналога, так и иных платежей [16].
По результатам проведенной работы взимались дополнительно суммы в уплату налогов, что вызвало среди кулачества и преступных элементов на почве налогового обложения 18 случаев террористических актов [20], а в деревне Нижние Кибечи Канашского района выстрелом из ружья был убит председатель колхоза имени ЧувашЦИКа Х.Н. Никифоров, который вел активную борьбу с кулачеством и добился их дополнительного обложения сельхозналогом от 100 до 170 руб. и хлебом - от 40 до 100 пудов [15]. 22 января 1930 г. выездная сессия Главсуда ЧАССР в селе Красные Четаи рассмотрела дело на мельника Мартьянова, жителя деревни Арабакасы Ядринского района, который на почве классовой мести за обложение сельхозналогом в хлебозаготовительную кампанию 3 декабря 1929 г. поджег хозяйство председателя местного сельского Совета Муравьева. За совершение этого преступления он был приговорен к высшей мере наказания с конфискацией имущества [9].
В 1931 г. на территории Чувашии стали активнее использовать органы милиции для обеспечения выполнения различных хозяйственных кампаний, привлекая нарушителей к строгим мерам воздействия. Например, за срыв хозяйственной кампании, проводившейся с января по август 1931 г., посвященной сборам налоговых платежей, было привлечено к ответственности 164 нарушителя [21].
Широкое распространение в республике получило такое явление, как отказ мельничных владельцев от сдачи гарнцевого сбора, за что на местах по этим фактам возбуждались уголовные дела, а виновные лица привлекались к строгой ответственности. Например, в 1929 г. по Красночетайскому району за эти действия было осуждено 49 владельцев мельничных хозяйств, к административным взысканиям привлечено 39 человек. По этой же причине в Аликов-ском районе 50 мельничных хозяев заявили о намерении закрыть свои мельницы. В связи с этим райисполком организовал комиссию для выяснения причин их закрытия, предложил провести органам милиции республики тщательное расследование по этим фактам. В этот же период в Вурнарском районе против неплательщиков гарнцевого сбора возбуждено 240 уголовных дел, по которым многие владельцы мельниц привлечены к строгой уголовной ответственности [13, л. 56]. В результате при непосредственном содействии органов милиции было взыскано около 190 тыс. руб. [17].
В то же время привлечение работников милиции для активизации сбора среди населения налогов, приводило к увеличению количества злоупотреблений и перегибов при их проведении. Учитывая это, 10 апреля 1934 г. бюро Чувашского обкома партии на своем расширенном заседании специально рассмотрело вопрос о перегибах и извращениях налоговой политики в республике и, в частности, в Ибресинском и Вурнарском районах [12]. В постановлении бюро были отмечены следующие перегибы, получившие в этих районах широкое распространение: незаконное привлечение середняцких хозяйств к индивидуальному обложению; необоснованное раскулачивание середняков; освобождение кулацких элементов от индивидуального обложения; лишение бедняков их законных льгот; применение штрафов в массовом порядке и т.д.
В целях недопущения таких перегибов и их устранения бюро Чувашского обкома партии обязало руководство органов милиции тщательно разобраться с каждым случаем и привлечь виновных лиц к строгой ответственности [18].
Литература
1. Безнин М.А., Димони Т.М. Повинности российских колхозников в 1930-1960-е годы // Отечественная история. 2002. № 2.
2. Важнейшие решения по сельскому хозяйству за 1938-1940 гг. М., 1940. С. 118-119.
3. ГА ВО. Ф. 1401. Оп. 3. Д. 835. Л. 182.
4. ГА ВО. Ф. 1705. Оп. 11. Д. 14. Л. 13.
5. Зима В.Ф. «Второе раскулачивание». (Аграрная политика конца 40-х - начала 50-х гг.) // Отечественная история. 1994. № 3. С. 118.
6. История государства и права СССР. Ч. 2. (Советский период): Учебник / Под ред. Г.С. Калинина, Г.В. Швекова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрид. лит., 1981. С. 216.
7. История отечественного государства и права. Ч. 2: Учебник / Под ред. О.И. Чистякова. М.: Изд-во БЕК, 1997. С. 207.
8. История социалистической экономики СССР: В 7 т. Т. 5. М., 1978. С. 506.
9. Красная Чувашия. 1930. 1 февраля.
10. Попов В.П. Российская деревня после войны (июнь 1945 - март 1953 гг.). М., 1993. С. 148.
11. Сборник законов СССР и Указов Президиума Верховного Совета СССР (1938-1956). М., 1956. С. 321.
12. Тимофеев В.Г. На страже правопорядка: становление, развитие и деятельность органов милиции Чувашии в предвоенные годы (1917-1941 гг.). Чебоксары, 1996. С. 237.
13. ЦГА ОО ЧР. Ф. 1. Оп. 10. Д. 6.
14. ЦГА ОО ЧР. Ф. 1. Оп. 10. Д. 71. Л. 6.
15. ЦГА ОО ЧР. Ф. 1. Оп. 11. Д. 25. Л. 228-229.
16. ЦГА ОО ЧР. Ф. 1. Оп. 11. Д. 59. Л. 2.
17. ЦГА ОО ЧР. Ф. 1. Оп. 12. Д. 32. Л. 41.
18. ЦГА ОО ЧР. Ф. 1. Оп. 15. Д. 39. Л. 279.
19. ЦГА ОО ЧР. Ф. 6. Оп. 1. Д. 36. Л. 14.
20. ЦГА ЧР. Ф. 599. Оп. 13. Д. 24. Л. 26.
21. ЦГА ЧР. Ф. 599. Оп. 13. Д. 82. Л. 172, 204.
ТИМОФЕЕВ ВИКТОР ВАЛЕРЬЕВИЧ родился в 1964 г. Окончил Чувашский государственный университет. Кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой правоведения и методики правового воспитания Чувашского университета. Область научных интересов - теория и история государства и права. Автор 37 научных трудов, в том числе одной монографии, 3 учебных пособий.
