CC BY
54ТРУДЫ КАФЕДРЫ БОГОСЛОВИЯ
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии Русской Православной Церкви
№ 4 (16) 2022
Протоиерей Димитрий Сизоненко
Богословие и европейская культура в трилогии Ганса Урса фон Бальтазара
УДК 659.131.84+272-1+130.2:2 DOI 10.47132/2541-9587_2022_4_186 EDN FOFYNR
Аннотация: Статья представляет собой отзыв на публикацию в русском переводе отдельных томов богословской трилогии католического богослова Ганса Урса фон Бальтазара (1905-1988). Особое внимание уделяется ключевым богословским идеям и понятиям автора в контексте его творческого замысла, в котором двухтысячелетний опыт европейской культуры интерпретируется как место действия Божественной драмы. В статье демонстрируются внутреннее единство и универсальный масштаб этого творческого замысла, раскрываются его ключевые элементы — триада прекрасного, благого и истинного, а также предлагается новая интерпретация их взаимосвязи, когда центральным элементом богословской конструкции выступает Божественная драма, в то время как первая часть трилогии, связанная с богословской эстетикой, рассматривается как преамбула к изложенной в центральной части трилогии догматики и выполняет роль основного богословия. Главным ориентиром творческого замысла фон Бальтазара, его смысловым центром является тринитарная любовь, раскрывающая себя в бытии через воплощение, смерть и воскресение Христа, через драму Голгофы как предельной полноты Божественной любви, самого совершенного выражения сущности и идентичности Триединого Бога; только в контексте Божественной драмы становится возможным реконструировать логику тринитарной любви.
Ключевые слова: богословие, культура, основное богословие, Ганс Урс фон Бальтазар, теоэстети-ка, новая теология, христология, богословие культуры, богословская эстетика
Об авторе: Протоиерей Димитрий Викторович Сизоненко
Старший преподаватель кафедры богословия Санкт-Петербургской духовной академии.
E-mail: [email protected]
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-8107-2270
Для цитирования: Сизоненко Д., прот. Богословие и европейская культура в трилогии Ганса Урса фон Бальтазара // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. 2022. №4 (16). С. 186-198.
Статья поступила в редакцию 07.05.2022; одобрена после рецензирования 27.05.2022; принята к публикации 28.05.2022.
PROCEEDINGS OF THE DEPARTMENT OF THEOLOGY
Scientific Journal Saint Petersburg Theological Academy Russian Orthodox Church
No. 4 (16)
2022
Archpriest Dimitry Sizonenko
Theology and European Culture in Hans Urs von Balthasar's Trilogy
UDC 659.131.84+272-1+130.2:2 DOI 10.47132/2541-9587_2022_4_186 EDN FOFYNR
Abstract: The article is a review of the recent publication in Russian of the several volumes from the theological trilogy by a Catholic theologian Hans Urs von Balthasar (1905-1988). Special attention is paid to his key theological ideas and concepts in the context of his creative plan, in which the two millennia experience of European culture is interpreted as a setting for the Divine drama. The article demonstrates the internal unity and universal scale of this creative plan, reveals its key elements — the triad of the beautiful, the good and the true, and also offers a new interpretation of their relations, with the Divine drama representing the core element of the theological construction, while the first part of the trilogy, connected with theological aesthetics, is considered as a preamble to the dogmatics of the central part of the trilogy and plays the role of fundamental theology. The main reference point of von Balthasar's creative plan and its semantic center is the Trinitarian love, which reveals itself in being through the incarnation, death and resurrection of Christ, through the drama of Golgotha as the ultimate fullness of Divine love, the most perfect expression of the essence and identity of the Triune God. And only in the context of the Divine drama, the logic of Trinitarian love becomes reconstructible.
Keywords: theology, culture, fundamental theology, Hans Urs von Balthasar, theoaesthetics, nouvelle théologie, Christology, theology of culture, theological aesthetics
About the author: Archpriest Dimitry Viktorovich Sizonenko
Senior Lecturer of the Department of Theology at the St. Petersburg Theological Academy.
E-mail: [email protected]
ORCID: https://orcid.org/0000-0002-8107-2270
For citation: Sizonenko D., archpriest. Theology and European culture in Hans Urs von Balthasar's trilogy. Proceedings of the Department of Theology of the Saint Petersburg Theological Academy, 2022, no. 4 (16), pp. 186-198.
The article was submitted 07.05.2022; approved after reviewing 27.05.2022; accepted for publication 28.05.2022.
В течение последних лет в издательстве Библейско-богословского института св. ап. Андрея в серии «Современное богословие» вышли в свет четыре тома великой богословской трилогии Г. У. фон Бальтазара1, которого в определенном смысле по достоинству и справедливо называют «Фомой Аквинским двадцатого века».
Для наилучшего понимания богословской мысли этого автора прежде всего следует обратиться к знаковым событиям жизни, которые ярко характеризуют его личность и творчество.
Ганс Урс фон Бальтазар родился 12 августа 1905 г. в Люцерне (Швейцария), унаследовав от своих предков аристократизм, католическую веру и любовь к искусству. В ранней юности он готовился к карьере музыканта, однако позже решил посвятить себя изучению германистики, включавшей в себя лингвистику, философию языка и немецкую культуру в широком значении слова. Годы учебы в трех самых престижных университетах германоязычного мира — Вены, Берлина и Цюриха — увенчались защитой диссертации по философии «История эсхатологической проблематики в немецкой литературе», которая в расширенной редакции была опубликована в 1937-1939 гг. под заглавием «Апокалипсис немецкой души». В этом исследовании наш автор обратился не к богословским трактатам, а к творчеству выдающихся европейских философов и поэтов XVIII-XX вв., он стремился различить сокровенное присутствие христианского духа в великих творениях западной культуры. Колоссальная эрудиция и «симфоническое» восприятие истины, проявленные в этой работе, стали отличительной чертой богословского стиля и принесли фон Бальтазару заслуженную репутацию «одного из самых образованных людей своего времени»2.
Осенью 1927 г. во время духовных упражнений Игнатия Лойолы его озарило осознание собственного призвания к священству, которое в 1929 г. привело фон Бальтазара в Общество Иисуса. Обучение в ордене иезуитов поначалу проходило в Пуллахе, где он под влиянием своего старшего друга и наставника Э. Пшивары приступил к переводу на немецкий язык комментариев блж. Августина на псалмы. В 1936 году он был рукоположен в священный сан и некоторое время после этого работал в мюнхенском журнале Stimmen der Zeit («Голоса времени»), печатном органе духовного сопротивления нацизму. Во время обучения в Лионе он сблизился с А. де Любаком и вошел в круг ревнителей «возвращения к истокам». Освоение святоотеческого наследия позволило ему преодолеть тесные рамки неосхоластики и открыть для себя внутреннюю связь между догматикой и практикой жизни, между богословием и святостью.
Во время Второй мировой войны фон Бальтазар получил пост капеллана при Базельском университете и всецело посвятил себя богословскому образованию мирян, отказавшись от профессорства в престижном Григорианском университете.
Исключительное влияние на дальнейшую судьбу нашего автора оказала дружба с Адриенной фон Шпайр (1902-1967), которая в его лице обрела чуткого духовного наставника и мудрого собеседника. Совместными усилиями
1 Немецкое издание включает в себя 15 увесистых томов, дополненных отдельно изданным «Эпилогом».
2 Любак А., де. Парадокс и тайна церкви. Милан, 1967. С. 91.
они основали Общину Святого Иоанна, представлявшую собой влиятельное движение мирян. Для публикации книг, выражавших дух этой общины, было основано издательство Святого Иоанна (Johannes Verlag). Между тем, генерал ордена иезуитов Ж.-Б. Янссенс указал фон Бальтазару на несовместность его деятельности с дальнейшим пребыванием в Обществе Иисуса. Так, в 1950 г. базельский богослов принял трудное для себя решение покинуть Орден. В результате он оказался без крыши над головой и без определенного места служения. Друзья предоставили ему жилище в Цюрихе, епископ города Кур позволил ему служить мессы, однако официальное назначение в клир этой епархии состоялось лишь в 1956 г.
В 1960 г. фон Бальтазар приступил к созданию своего magnum opus, работа над которым завершилась в 1987 г., незадолго до его кончины. Одновременно он продолжал публиковать десятки статей и книг, которые приобретали широкую известность, вызывая живой интерес у одних и враждебную критику у других. Официальное признание к фон Бальтазару пришло лишь в последние годы жизни. Так, в 1984 г. Папа Иоанн Павел II наградил его премией Павла VI за выдающийся вклад в развитие богословия. Богослов скончался 26 июня 1988 г., за два дня до заседания консистории, на котором должно было состояться возведение его в кардинальское достоинство.
Состав трилогии
Разделы своего magnum opus фон Бальтазар озаглавил необычным образом: Herrlichkeit: Eine theologische Aesthetik («Слава Господа: богословская эстетика»), Theodramatik («Теодрама») и Theologik («Теологика»). В завершение ко всему корпусу текстов был написан «Эпилог». Термины «эстетика» и «логика» были широко распространены со времен Канта и ни у кого не вызывали недоумения. Недоумение критиков вызвала «драма», помещенная в центр трилогии.
Триада прекрасное — благое — истинное послужила автору для построения всеобъемлющего богословского синтеза в трех направлениях: эстетическом, практическом, логическом. Нередко ее рассматривают в соотношении с тремя атрибутами бытия, трансцендентальными предикатами единое, благое и истинное, ставшими классическими в схоластической традиции3. Эти «свойства бытия» взаимно переходят друг в друга: где истина, там же находится добро и красота; где добро, там пребывает истина и красота; где красота — там и добро, и истина.
Однако фон Бальтазар не руководствовался исключительно философскими соображениями и, безусловно, его трилогия — это триптих: главная часть («Божественная драма») находится в центре, а две боковые панели, посвященные богословской эстетике и теологике, выполняют в некотором смысле роль оркестрового сопровождения. В обширнейшей бальтазариане нередко из трех трансценденталий предпочтение отдается прекрасному, многие исследователи читают только вводные тома и на этом основании делают свои выводы
3 Гуерьеро Э. Ханс Урс фон Бальтазар. М., 2009. С. 200. Отзывы и размышления над книгами
о произведении в целом. Фон Бальтазар писал, что такое прочтение свидетельствует о полном непонимании основного намерения автора4. В «Эпилоге», написанном за несколько месяцев до смерти автора, возникает другая метафора: трилогия сравнивается с величественным собором, а отдельные ее части — с портиком, притвором и купольным сводом.
Первая часть триптиха представляет собой завершенное произведение, однако она является лишь первой ступенью к постижению всеобъемлющей тайны: в дальнейшем прекрасное должно быть интегрировано с благим и истинным. Немецкое слово Herrlichkeit («слава», «великолепие», «величие»), этимологически образованное от der Herr (Господь), направляет мысль автора к сиянию самого бытия, к свободному самооткровению Бога. В целом теоэсте-тика, которая по сути является «богословием формы» и учением о воплощении славы Божией, в замысле фон Бальтазара выполняет роль фундаментальной теологии, вступительной части к изложению догматики.
Лишь в центральной и основной части триптиха — в «Теодраме» — есть главы, которые по своему содержанию напоминают традиционные разделы догматики: богословская антропология, христология, мариология, экклезио-логия, ангелология, сотериология, эсхатология и, наконец, учение о Пресвятой Троице. В завершающей части трилогии, в «Теологике», дается теоретическое обоснование ключевых моментов «Теодрамы».
Богословская мысль фон Бальтазара разворачивается на необъятных просторах мировой художественной культуры, истории, поэзии, искусства, философии. После серии монографий, помещенных в томе «Сферы стилей» и посвященных в большей степени истории литературы, чем богословия, следует том «В пространстве метафизики», в котором дается обстоятельный, почти на тысячу страниц, обзор истории идей: от Гомера до Хайдеггера. Изложение необозримого материала при этом не является механическим нагромождением известных или малоизвестных имен и фактов — оно постепенно создает в сознании читателя завершенный гештальт христианства. Аналогичным образом, в «Пролегоменах» к «Теодраме» наш автор предлагает общий обзор драматического искусства с элементами систематического осмысления философии драмы с единственной целью — подготовить читателя к восприятию того, как Бог действует в истории человечества.
В первом томе «Теологики» фон Бальтазар конструирует философский каркас богословского дискурса посредством феноменологического рассмотрения истины мира. В этом томе нет обстоятельных подстрочных примечаний и библиографии, что заметно отличает его от других частей трилогии; он был написан и впервые опубликован в виде отдельной книги еще в 1947 г. Выраженные в нем интуиции в течение последующих лет постепенно обретали форму и, наконец, получили развитие в сумме теологии, построенной с необъятно широким привлечением внебогословского материала. Второй том, «Истина Бога», носит исключительно богословский характер. Безусловно, он был написан под влиянием А. фон Шпайр, духовное общение с которой привело швейцарского богослова к острому осознанию недостаточности
4 Balthasar H. U., von. La mia opera ed Epilogo. Milano, 1994. P. 77. 190 Труды кафедры богословия № 4 (16), 2022
исключительно философских оснований. В небольшой книге с выразительным заглавием «Достойна веры лишь любовь»5, опубликованной в 1963 г., он уже предварительно изложил те идеи, к которым позже вновь обратился в «Истине мира». При поверхностном взгляде логика любви может показаться тривиальной поэтической метафорой, но в действительности именно она позволяет автору на более высоком уровне разрешить вековой спор томистов и модернистов, каэтанцев и блонделианцев, поборников автономии человеческого разума и глашатаев абсолютного превосходства любви6.
Сумма теологии, представленная в трилогии, содержит в себе необозримое богатство материала, которое играет роль более чем просто свидетельства о феноменальной эрудиции автора. Сама структура произведения обусловлена стремлением охватить единым взглядом необъятные горизонты опыта европейского духа, если понимать это слово в том значении, в каком Гегель свою «Феноменологию духа» изначально хотел назвать «наукой об опыте сознания». Однако, в отличие от классика немецкого идеализма, наш автор представил историю идей не диалектически, а феноменологически, в русле гётевского созерцания формы, чему посвящен первый том «Славы Господа». Богословие фон Бальтазара, в отличие от гегелевской философии религии, не является простой тринитарной надстройкой к истории идей, но по самой сути проистекает из онтологии Пресвятой Троицы.
В произведениях нашего автора трансценденталии не являются философскими a priori, на основе которых можно было бы строить рассуждения об Откровении, скорее напротив, они помогают выразить modus operandi тринитар-ной любви a posteriori. В двух заключительных томах «Славы Господа» автор показывает, что свое богословие он строит не как непрерывную линейную последовательность логических утверждений, но свое внимание обращает в большей степени к разрывам в Божественном домостроительстве. Например, в «Теологике» он признается: «От того, что в первом томе рассматривалось как истина, к этому речению Иисуса нет никакого последовательного перехода, только скачок. "Я есмь истина" (Ин 14:6) как высказывание какого-то человека не может идти снизу вверх. А только сверху вниз»7. Таким образом, христианскую теологию фон Бальтазар рассматривает как непосредственное выражение Божественного Откровения, особенно когда речь заходит о богословии св. евангелиста Иоанна, ставшем ему особенно близким в процессе записи устных толкований А. фон Шпайр и в свете её духовного опыта.
Ключевые идеи трилогии
Чтобы подобрать герменевтический ключ к трилогии, попытаемся обозначить общие контуры того, как фон Бальтазар в целом понимал Божественное Откровение. Схематически выделим четыре основные направления его мысли.
5 Бальтазар Х. У., фон. Достойна веры лишь любовь. М., 2022.
6 См. об этом более подробно: Tourpe E. La logique de l'amour. À propos de quelques volumes récemment traduits de H. U. Von Balthasar // Revue théologique de Louvain. 1998. T. 29 (2). P. 202-228.
7 Бальтазар Г. У., фон. Теологика. Т. 2: Истина Бога. М., 2018. С. 15.
Бог даёт Себя увидеть. Для нашего автора Откровение становится реальностью этого мира не только в форме Слова, которое должно быть услышано. Уже самим фактом, что Слово может быть услышано, открывается возможность и необходимость более всеобъемлющего опыта. Великолепие Господа, красоту Его славы и сияние Его любви, человек может увидеть глазами веры; именно Его любовь является достойной веры. Выводы, которые следуют из фундаментального богословия, представленного во вступлении к трилогии, легли в основу богословской эстетики. При этом фон Бальтазару очень важно показать тени этого великолепия, явленные в истории мира. Таким образом, пространные исторические экскурсы в «сферу стилей» являются чем-то бесконечно большим, чем демонстрацией богатейшей эрудиции автора.
Бог действует в истории. Человек ничего не может сказать о том, каким образом Бог проявляет себя в вечном Божественном бытии. Однако Бог действовал и продолжает действовать в истории, в этом действии проявляется великолепие Его любви; ни о чем более великом, чем домостроительство спасения, невозможно и помыслить. Действия Бога в мире и в истории человечества всегда носят тринитарный характер. Сын, послушный воле Отца, действует силой Святого Духа. Дух ведёт Сына. Однако действию любящей и бесконечной свободы Бога противодействует несовершенная и поврежденная грехом свобода человека. Таким образом «Божественная драма», т.е. богословие действия Бога и ответного действия человека, оказывается в самом центре теологической конструкции, которая позволяет в новом свете представить традиционные разделы классических богословских трактатов.
Смирение Божией Матери. Бог действует в истории, но Его действие и великолепие Его любви нуждаются в ответной взаимности и послушании со стороны человека. Поэтому человеческую свободу надлежит понимать не только как противостояние Богу; она призвана осуществить себя прежде всего как открытость и гостеприимство. Совершеннейший образ такой свободы явлен в гостеприимном смирении Божьей Матери, которая стала живой иконой Церкви. Сама по себе открытость верующей души в отношении Бога является благодатным даром и проявлением изначальной Божественной заботы. Когда в ответ на ангельское благовестие Дева Мария сказала «Се, Раба Господня, да будет Мне по слову твоему» (Лк 1:38), в отношениях между человеком и Богом стал возможен искренний диалог по ту сторону драматического противостояния. Следует отметить, что для нашего автора основополагающим принципом теологии является диалогичность, именно она принципиально отличает богословие, в частности, от диалектики.
Любовь, послушание, миссия. Действия Бога суть проявления Его любви, три-нитарной любви Отца и Сына в Духе Святом. Любящий Отец — источник всего сущего. В лоне тринитарного бытия Сын в любви и послушании принимает на Себя миссию Боговоплощения, исполняет её при содействии Святого Духа. Ключевой категорией в христологии фон Бальтазара является послушание как проявление любви, способной принимать и всецело предавать себя другому, кульминация этого достигается в кенозисе. В свою очередь, Сын передает эту миссию апостолам и всем, кто слышит Его. Таким образом, христианская жизнь рассматривается прежде всего в аспекте посланничества. Уникальная
миссия Иисуса Христа разворачивается в истории Церкви как кафолическое многообразие индивидуальных призваний. Одна из основных задач богословия состоит именно в том, чтобы за этим многообразием различить единую реальность Царства, основанного Христом.
Для богословия, как в прошлом, так и в настоящем, весьма характерны два подхода к Откровению, которые фон Бальтазар описывал в терминах космологической и антропологической редукции. В первом случае происходит превозношение природы как возможного выражения Абсолюта; во втором случае в центре внимания оказывается человек как мера всякого познания. И в том, и в другом случае господствует преувеличенная субъективность. Наш автор, напротив, настойчиво подчеркивает объективность Богооткровенной данности, он рассматривает целостный и всеобъемлющий Gestalt Christi как форму всякого теологического познания и основание достоверности христианского откровения; только поклонение и созерцание позволяют богослову приблизиться к тайне.
В центре богословской рефлексии фон Бальтазара находится христоло-гия — личность Иисуса из Назарета, явившего миру Отца. В лице Христа, в Бо-говоплощении, отсылающем к тайне любви Триединого Бога, фон Бальтазар видит выражение «конкретной аналогии бытия», которая позволяет говорить о Боге, не прибегая к категориям имманентности и трансцендентности.
На подступах к трилогии
Осознавая богословскую миссию как своё собственное призвание, фон Бальтазар постарался показать, что явленная и зримая глазами веры любовь Бога непосредственным образом связана с европейской культурой. Задолго до того, как эта интуиция получила своё наиболее полное развитие в богословской эстетике, она была заявлена в трехтомнике «Апокалипсис немецкой души». Уже в этой ранней работе наш автор попытался в целом представить интеллектуальную историю Германии Нового времени. В ней он обратился к несметному духовному богатству поэзии, философии и богословия от Лессинга до Рильке, оценивая всё с христианской точки зрения. Вместо того, чтобы открыть очередную богословскую дискуссию, фон Бальтазар стремился подвести читателя — независимо от его осознанного желания или нежелания — к открытию Того, Кто является истинным и уникальным шедевром — ко Христу.
Если в «Апокалипсисе немецкой души» внимание фон Бальтазара было обращено к субъективным суждениям отдельных авторов, то в трилогии горизонты интеллектуального противостояния расширились до масштабов «европейского решения» в драматическом противостоянии двух свобод. Знаменательным моментом в истории культуры он считал имплицитный спор Ф. Ницше с С. Кьеркегором и Ф. М. Достоевским, в нем он видел предельное выражение самой сути противостояния христианского миросозерцания и атеизма. Более развёрнутым образом он показал это в томе «В пространстве метафизики» — задолго до Ницше поляризующее действие христианства достигло высочайшего напряжения в драматическом противостоянии между двумя установками мысли и в «европейском решении», т.е. в христианской
рецепции Плотина8. Поздняя античность, по мнению нашего автора, оказалась перед дилеммой принять или не принять платонизм как всеобъемлющую и окончательную философию, как философию идентичности, или же оставаться в состоянии ожидания, в устремленности к будущему. Т. е. совершить выбор в пользу непостижимого Бога, как это сделали Отцы Церкви, а в более поздние времена — Кьеркегор.
В значительной степени своеобразие богословской мысли фон Бальтазара было обусловлено самым живым интересом к Отцам Церкви, в частности, к наследию александрийской школы. Произведения Оригена, свт. Иринея Лионского, свт. Григория Нисского, блж. Августина, Дионисия Ареопагита и прп. Максима Исповедника заставляли его задуматься над тем, каким образом происходила «трансформация античной мысли в христианскую теологию, которая предвосхищает и бесконечно превосходит собой немецкий идеализм и многие интуиции Хайдеггера»9.
Христианское осмысление европейской культуры происходило также в процессе плодотворной переводческой и издательской деятельности. Достаточно упомянуть перевод грандиозной мистерии П. Клоделя «Атласный башмачок», поэзии Ш. Пеги, три тетради о Ницше в «Клостербергской коллекции», монографии о Р. Шнайдере, Ж. Бернаносе, М. Бубере. В цикле лекций 1946-1947 гг., посвященных богословию трагедии, наш автор отмечает: «И когда позже к этому добавилось новая интерпретация греческой трагедии, появилась уверенность, что решающую роль в противостоянии между античностью и христианством сыграл не столько тысячелетний диалог между Платоном и патристическо-схоластической теологией, сколько спор между драматургом и святым о смысле человеческого существования, между трагическим и христианской верой»10.
Одновременно с этим фон Бальтазар исследовал и обратный процесс: в лекциях о Карле Барте и в монографиях о нем наш автор обратился к исследованию культурного бэкграунда своего коллеги, решительно отвергавшего саму идею протестантской культуры.
В дискуссиях с К. Бартом и А. фон Шпайр родилась небольшая книга «Теология истории»11, в которой наш автор изложил христологическую трактовку исторического времени как пространства ожидания Сына Божьего и часа, определенного Отцом. Боговоплощение является центральным историческим событием, вся многовековая история человечества и все аспекты исторического существования получают свое основание во Христе.
Оживленный интерес и у критиков, и у почитателей фон Бальтазара вызвали две небольшие книги на животрепещущие вопросы: во-первых, пламенный призыв к Церкви выйти в мир, под названием «Разрушить бастионы»12,
8 Balthasar H. U., von. La Gloire et la Croix. T. 4. Le domaine de la Métaphysique. Vol. 1. Les fondations. Paris, 1981. P. 242.
9 Balthasar H. U., von. La Gloire et la Croix... P. 262.
10 Balthasar H. U., von. La mia opera. P. 64.
11 Бальтазар Х. У., фон. Теология истории. М., 2006.
12 Balthasar H. U., von. Schleifung der Bastionen: von der Kirche in dieser Zeit. Einsiedeln, 1952.
а во-вторых, сборник размышлений о христианстве с точки зрения науки, религиоведения и философии — «Бог и современный человек»13. В основу будущей трилогии также легли некоторые наброски, опубликованные в двухтомнике «Очерки по богословию» (в частности, небольшое эссе «Откровение и красота»14). С течением времени накапливался материал, и, наконец, настал момент поставить фундаментальные проблемы богословия и культуры, теологии и истории философских идей.
Христианская теология и европейская культура
С полным основанием можно утверждать, что богословие фон Бальтазара соединяет в себе два противонаправленных течения. В XX в. наш автор предпринял то, что Отцы Церкви совершили в эпоху поздней античности и раннего Средневековья — в свете Божественного Откровения они предложили новое осмысление эллинского культурного наследия и тем самым заложили основы христианского богословия, позаимствовав сам термин «теология» у Платона. Благодаря их прочтению наследие античности впоследствии было усвоено христианством, первой эманацией которого стала европейская культура15.
На протяжении двухтысячелетней истории соприкосновение мысли и человеческого опыта с христианской верой нередко принимало драматический и даже трагический характер. Поэтому неизбежное противостояние христианского богословия стихиям западной культуры наш автор представил в терминах многовековой «Божественной драмы». Историю непрекращающегося противоборства между христианством и атеизмом фон Бальтазар представил в грандиозных символах, заимствованных из Откровения Иоанна Богослова. Так, третий том «Теодрамы», озаглавленный «Действие», всецело разворачивается под знаком Апокалипсиса, а завершается Божественная драма величественным «Финалом» — теологией Триединого Бога.
Своего рода зеркалом для созерцания Божественного действия, theatrum Dei, в котором мы принимаем участие как протагонисты и как зрители, служит литературный жанр драмы, поскольку «именно с греческой трагедией, а не с философией, христиане вели диалог; именно трагедия дает золотой ключ к событию Иисуса Христа, потому что она содержит в себе и превосходит все, что ранее могло служить ключом. Ключ, который не является философией. Трагедия — это мистерия, разыгрываемая верующими для верующих, одновременно как зрителей и как действующих лиц; ее стремление представить божественную и божественно-человеческую славу может — как и у христиан — иметь смысл только в восприятии верующих»16.
Итак, Теоэстетика служит своего рода преамбулой к Теодраме. Оно подготавливает зрителей и участников действа к восприятию божественной славы, оно как бы готовит сцену, на которой разыгрывается божественная драма,
13 Balthasar H. U., von. Die Gottesfrage des heutigen Menschen. Wien, 1956.
14 Balthasar H. U., von. Verbum Caro. Skizzen zur Theologie I. Einsiedeln, 1990. P. 100-134.
15 См.: Henrici P. La «Trilogie» de Hans Urs von Balthasar: une théologie de la culture européenne // Communio. 2005. T. 30 (2). P. 31.
16 Balthasar H. U., von. La Gloire et la Croix... P. 81-82.
охватившая собой всю историю человечества. Сцена расширяется по меньшей мере до масштабов двухтысячелетней истории европейской культуры, в которой Слово Божие в некотором роде воплотилось еще раз — через веру и интеллектуальную деятельность христиан. Во Христе Бог вошел в историю как факт, Боговоплощение стало точкой отсчета для исторического времени, само это служит основанием для того, чтобы всемирную историю, искусство и литературу рассматривать как своего рода матрицу для теологии.
Вторжение Бога в историю не является каким-то единичным фактом, событием далекого прошлого. Христос присутствует и непрерывно действует в истории, приглашая каждого человека стать сопричастным Его посланни-честву и превратить свою человеческую роль в Божественную миссию. Особый интерес фон Бальтазара к исключительности миссии человека объясняет его любовь к жанру монографии; так, во втором томе «Славы Господа» под одной обложкой собраны двенадцать монографий.
Поскольку Бог с самого начала «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим 2:4) — это утверждение является одним из столпов богословия фон Бальтазара, — людей, сопричастных Божественной миссии, можно обнаружить даже среди тех, кто при поверхностном взгляде могли бы показаться весьма далекими от христианства.
«Какая трудная работа предстоит ангелам в последний день, ведь им придётся идти искать и собирать Божью истину так далеко вовне, хирургическим путём извлекать её из сердец, где она всегда сосуществовала только с тьмой!» — восклицает фон Бальтазар17. В мире людей истина встречается лишь в форме разрозненных осколков, эта фрагментация становилась все более очевидной по мере распада церковного и культурного единства Европы. Неустанное стремление различить во фрагменте невидимое присутствие Целого делает богословие фон Бальтазара удивительно созвучным и близким сфере художественного творчества.
Сквозь все произведения фон Бальтазара как нить Ариадны проходит мысль, наиболее четко выраженная в томе «Истина мира»: бытие должно пониматься как диалогическое и только как диалогическое. Именно с этой позиции автор трилогии обращается к истории европейской культуры. Диалектика, как и всякая чистая мысль, является замкнутой и изолированной, только в диалоге человек открывается навстречу бытию другого и тем самым открывает себя для Бога. Всякая драма по самой своей природе диалогична. Именно благодаря тому, что эстетическая теология открыта диалогу бытия и внутритринитарному диалогу Отца и Сына, она становится увертюрой к Божественной драме, в которой прекрасное достигает окончательного свершения и полноты в финальной развязке.
Если события истории человечества и перипетии Теодрамы рассматривать как проявление Божией любви, тогда история идей и величайшие произведения европейского искусства обретают новое прочтение, раскрывающее их сокровенную природу. Тогда они сами по себе становятся инструментом богословского дискурса; благодаря этой «инструментализации»
17 Balthasar H. U., von. La mia opera. P. 37. 196 Труды кафедры богословия № 4 (16), 2022
они обретают новое измерение, обретают своё подлинное звучание — подобно тому, как в богословии Отцов Церкви античность явила свое истинное призвание как praeparatio evangelica.
Богословие фон Бальтазара является по-настоящему трудным, его произведения не позволяют делать односложных выводов и всегда требуют от читателя глубокого осмысления. Мы попытались представить отдельные ключевые моменты, которые могут служить ориентирами в сложной картине христианского Откровения. Наилучшим образом свою основную задачу наш автор выразил в книге «Достойна веры лишь любовь»: «чтобы сделать веру в христианскую весть возможнои для мира»18. Это стремление можно различить во всех его произведениях, а также в деятельности Общины Святого Иоанна, основанной совместно с А. фон Шпайр.
Теологии фон Бальтазара решительно чужд дух системы, поэтому многие критики упрекали его за бессистемность и эклектизм. В центр своего богословия он поместил тринитарную любовь, раскрывающую себя в бытии через воплощение, смерть и воскресение Христа. Истина Божья явлена в драме Голгофы: смерть на Кресте во всей полноте показала, до каких пределов Бог способен пойти в Своей любви, Крест стал самым совершенным выражением сущности и идентичности Триединого Бога.
Не без тени сожаления фон Бальтазар сравнивал свой труд с бутылкой, брошенной в открытое море, в надежде, что однажды кто-то расшифрует содержащееся в ней послание. В данном случае мы имеем дело с богословием, которое выходит далеко за пределы умозрительной теологии. Поэзия, театр, музыка, искусство, философия дают автору необъятный материал, позволяющий показать, что Божественное Откровение и по сей день является единственной реальностью, обладающей полнотой смысла и достойной веры. В стремлении дать современному человеку «отчет в нашем уповании» (1 Пет 3:15) фон Бальтазар показывает, что христианская надежда не имеет ничего общего с наивной верой в загробный мир без ада, она выражает доверие к жертвенной и милосердной любви Бога, она способна открыть современному человеку истинное лицо Бога, Распятого и Воскресшего.
Источники и литература
1. Бальтазар Х.У., фон. Достойна веры лишь любовь / Пер. с нем. А. Ярин. М.: Теоэстетика, 2022. 192 с.
2. Бальтазар Х.У., фон. Сердце мира / Пер. с нем. В. Карцовник. М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2006. 150 с.
3. Бальтазар Г.У., фон. Слава Господа: богословская эстетика. Т. 1: Созерцание формы / Пер. с нем. О. Хмелевская. М.: Издательство ББИ, 2019. 659 с.
4. Бальтазар Г.У., фон. Слава Господа: богословская эстетика. Т.2: Сферы стилей. Ч. 1: Клерикальные стили / Пер. с нем. О. Хмелевская. М.: Издательство ББИ, 2020. 380 с.
18 БальтазарХ. У. фон. Достойна веры... С. 15. Отзывы и размышления над книгами
5. Бальтазар Г.У., фон. Теологика. Т. 1: Истина мира / Пер. с нем. А. Лукьянов. М.: Издательство ББИ, 2013. 301 с.
6. Бальтазар Г. У., фон. Теологика. Т. 2: Истина Бога / Пер. с нем. А. Лукьянов. М.: Издательство ББИ, 2018. 430 с.
7. Бальтазар Х.У., фон. Теология истории / Пер. с нем. А. Ярин. М.: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2006. 135 с.
8. Гуерьеро Э. Ханс Урс фон Бальтазар / Пер. с нем. Ю. Ромашев. М.: Культурный центр «Духовная библиотека», 2009. 327 с.
9. Любак А., де. Парадокс и тайна церкви / Пер. с фр. В. Зелинский. Милан: Христианская Россия, б.г. [1967]. 142 с.
10. Balthasar H.U., von. La Gloire et la Croix. T.4. Le domaine de la Métaphysique. Vol. 1. Les fondations. Paris: Aubier, 1981. 264 p.
11. Balthasar H. U., von. La mia opera ed Epilogo. Milano: Jaca Book, 1994. 176 p.
12. Balthasar H. U., von. Die Gottesfrage des heutigen Menschen. Wien: Verlag Herold, 1956. 223 s.
13. Balthasar H.U., von. Schleifung der Bastionen: von der Kirche in dieser Zeit. Einsiedeln: Johannes Verlag, 1952. 83 s.
14. Balthasar H. U, von. Verbum Caro. Skizzen zur Theologie I. Einsiedeln: Johannes Verlag, 1990. S. 100-134.
15. Henrici P. La «Trilogie» de Hans Urs von Balthasar: une théologie de la culture européenne // Communio. 2005. T. 30 (2). P. 23-34.
16. Tourpe E. La logique de l'amour. À propos de quelques volumes récemment traduits de H. U. Von Balthasar // Revue théologique de Louvain. 1998. T. 29 (2). P. 202-228.
