CC BY
93
ЦЕННОСТНЫЙ ОПЫТ
УДК 13.09 ББК 71.1
М.Л. Голкова
благотворительность в пространстве российской культуры: количество или качество?
Рассматриваются проблемы российской благотворительности второй половины XIX века, традиции которой, по мнению ряда исследователей, необходимо принимать во внимание при формировании современной культуры филантропии. Однако анализ документов того времени дает основание утверждать, что исследование благотворительности требует не количественного, а качественного подхода: количество благотворительных обществ не только не свидетельствует о социальном благополучии, а, напротив, может способствовать рождению новых проблем. Следовательно, возвращаясь к традициям, необходимо изучать не только позитивный, но и негативный опыт.
Ключевые слова:
благотворительность, благотворительные общества, культура филантропии, социальная политика.
Т
о
О
В настоящее время много пишут о необходимости возрождения традиций благотворительности и той специфической культуры филантропии, которая сформировалась в России к концу XIX века. Называя XIX век «золотым веком» российской благотворительности, современные исследователи в качестве аргумента приводят, как правило, количественные характеристики. То обстоятельство, что во второй половине XIX века в России существовало более 2500 частных благотворительных обществ и выпускались сотни изданий, посвященных благотворительной тематике, расценивается как бесспорное доказательство наличия и аксиологической значимости культурной традиции, «включающей гуманизм и милосердие, добровольность, общественное уважение благотворителей, сочувствие нуждающимся» [11, с. 134].
Однако анализ первичной информации, содержащейся в документах той эпохи, дает основания утверждать, что XIX век был не «золотым веком», а, скорее, временем поиска решений, реализация которых позволит направить частную благотворительность в русло эффективной социальной политики.
Например, А.И. Браудо, проанализировав не только статистические данные, но и конкретные направления деятельности
благотворительных организаций, а также результаты этой деятельности (то есть оценив ситуацию не только с количественной, но и с качественной стороны), пришел к неутешительному выводу: «Несмотря на существование уставов и правил, наша благотворительность, общественная и частная, до сих пор еще лишена какого-либо общего руководящего плана и имеет совершенно случайный характер» [1, с. 937].
Следует отметить, что в 1897 году только частных благотворительных обществ в России насчитывалось 2364, что, учитывая разнонаправленность и узкую локализацию интересов, делало координацию их деятельности практически невозможной. Например, в Санкт-Петербурге существовали такие общества, как Общество призрения сирот китоловов, погибших на Мурманском берегу; общество «Спасительное влияние труда для преждевременно погибших»; Общество для снабжения дешевыми игрушками детей болгарских семейств, лишившихся родителей во время последней войны; общество «Снабжение даровыми кормилицами служащих семейных лиц, получающих не свыше полутора тысяч годового оклада»; общество «Распространение нравственных правил в низменных классах петербургского населения, преимущественно между ломовыми извозчиками» и т.п. Общества открыва-
лись, закрывались, но общее их количество оставалось неизменно высоким.
Нельзя не согласиться с Н.И. Гаврило-вой, обозначившей царившие в конце XIX века в российском обществе настроения термином «обществомания»: «Как отмечала периодическая печать, ... "...Нет даже маленького уездного городка, в котором не было бы "ста одного" общества..." ... Появление любого нового объединения вызывало всплеск оживления и обеспечивало на первых порах высокий уровень членства. По мере утраты "новизны" интерес падал, сменяясь порой полным безразличием» [2, с. 143]. Таким образом, активность организованной частной благотворительности носила явно выраженный «сезонный» характер, а потому не могла служить основой для создания общей системы социальной поддержки.
Следует отметить, что представители церкви, общественные деятели и юристы второй половины XIX в., профессионально занимающиеся вопросами благотворительности, явно негативно оценивали тенденцию бесконтрольного роста благотворительных обществ. Автор с инициалами О.А. отмечал, что «Развивающаяся в широких размерах благотворительность страдает недостатком единства и разрозненностью. Большей частью благотворительные учреждения действуют совершенно отдельно, безо всякого сношения и согласования с другими однородными учреждениями. Бывают, к сожалению, даже такие случаи, что некоторые учреждения, опасаясь конкуренции других, начинают действовать прямо в ущерб другим» [8, с. 13].
Те же мысли содержатся в статье А. Ду-ракова: «...до сих пор... несмотря на массу благотворительных учреждений, местное население сплошь и рядом не знает ни задач, ни роли этих учреждений, поэтому нередко случается так, что общество, оказывая содействие одному учреждению, вредит другому, забывая, что все благотворительные учреждения призваны к одной цели - помощи слабым и неимущим» [4, с. 82].
Протоирей Г. Смирнов-Платонов писал: «Смутные понятия о благотворительности... не представляли бы прямого зла, если бы были только естественным последствием неразвитости общественной мысли... - но за ними нередко скрывается намеренный расчет усиливать это смутное состояние общественной мысли в пользу личных своекорыстных расчетов, иначе говоря, намеренно мутить воду, чтобы в мутной воде удобнее ловить рыбу. Это
уже профессия так называемых дельцов, которые под предлогом благотворительных целей прикрывают самые решительные виды своекорыстной эксплуатации и несомненного узурпаторства» [9, с. 59].
Рост числа благотворительных обществ и соответственно увеличение численности граждан, имевших прямое или косвенное отношение к благотворительности (не быть членом какого-либо общества «считалось дурным тоном» [2, с. 143]), не только актуализировали проблему бедности, но и поставили вопрос о том, должно ли призрение бедных быть обязательным для общества. Поскольку вопрос этот перешел из морально-нравственной плоскости в плоскость административно-правовую, что привело бы к учреждению большого количества новых обществ уже по инициативе местных властей, Сенат счел необходимым разъяснить, что «призрение бедных есть только право, но не обязанность городских или земских установлений» [1, с. 937].
Таким образом, бесконтрольный и не всегда продуманный количественный рост благотворительных учреждений порождает целый спектр проблем, в частности: появление однородных обществ, что приводит к конкуренции и интригам, несмотря на то что цели этих обществ, в сущности, идентичны; невозможность координации их деятельности; невостребованность; слабая связь с предполагаемыми объектами благотворительности; неравномерное распределение средств; возможность финансовых злоупотреблений; распространение «танцующей благотворительности» (балов, праздников для благотворителей), которая «для собрания небольшого плода нуждается в таком расходе труда, времени и денег, который, будучи вложен в христианское дело, то есть предпринятое с чисто христианскими побуждениями, дал бы денежный результат в 50 раз больший» [10, с. 109].
Возможные способы устранения этих проблем обсуждались в периодической печати виднейшими российскими учеными. в серии статей «Законодательные вопросы общественного попечения о бедных» Е.Д. Максимов говорил о необходимости проведения мероприятий организационного характера. в частности, предполагалось создание «центрального справочного бюро по делам бедных», деление городов на округи и создание в них специальных служб, штатные работники которых были бы хорошо осведомлены о нуждах вверенного им контингента. По мнению Е.Д. Максимова, формирование «одной стройной органически связанной во всех частях
о
системы общественного попечения о бедных» не отменяет и частной инициативы, которая «служит лишь вспомогательным средством общественного благоустройства» [6, с. 27].
П.И. Георгиевский писал о необходимости формирования «организационных обществ для проведения публичных бесед по различным вопросам благотворительности, распространения полезной информации, сбора справок о просителях, выявления нуждающихся и т.д.» и «совета организационных сообществ - несколько секций в соответствии с отдельными отраслями благотворительной деятельности. Задача каждой секции - собирание и разработка сведений о положении данной отрасли призрения в России, о состоянии того же дела в иностранных государствах и составление предположений о желательных изменениях и нововведениях в России» [3, с. 37-39].
А.Ф. Кони в качестве способа разрешения проблемы бедности предлагал «трудовую помощь»: «ищущим труда нужно дать работу, это и будет, собственно, помощь трудом, бегущих от труда нужно к ней принудить, строго преследуя за праздность, тунеядство и нищенство, неспособные к труду, престарелые, увечные, больные должны находиться под государственным и общественным призрением...» Соответственно задача благотворительных учреждений - организация домов трудолюбия, рабочих домов, больниц, богаделен [5, с. 72].
Описок литературы:
Очевидно, что, хотя устранение порожденных благотворительностью проблем ученые возлагали на общества, которые называли благотворительными, но которые, по сути, представляли собой структуры с централизованным управлением, созданные по инициативе государства и им же финансируемые, они писали не о благотворительности, а о необходимости формирования грамотной государственной социальной политики. Частной же благотворительности отводилась скромная вспомогательная роль.
Таким образом, суждение Х. фон Мангольда, что «благотворительность бесполезна в том виде, в каком она существует. Главный недостаток ее заключается в том, что она играет роль лишь паллиатива, временной помощи, вместо того чтобы уничтожать нужду в ее корне и причинах» [7, с. 69], получило в ходе наблюдений за социальной практикой эмпирическое подтверждение.
В заключение следует отметить, что поскольку благотворительность - понятие не количественное, а качественное, проблемы благотворительности XIX века достались нам в наследство вместе с «возрождаемыми традициями», только в настоящее время они усугубляются инновационными социальными практиками - фандрайзингом, коворкингом, услугами pro bono и т.п. Вероятно, следовало бы ориентироваться не на численность благотворительных обществ и количество выпускаемых ими изданий, а внимательно проанализировать материалы, в этих изданиях представленные.
- СПб.:
О
[1] Браудо А.И. Благотворительность // Россия в конце XIX века / Под ред. В.И. Ковалевского. ■ Брокгауз-Ефрон, 1900. - С. 935-940.
[2] Гаврилова Н.И. Участие горожан Иркутской губернии в благотворительных обществах 2-й половины XIX века: проблемы реализации социальных ожиданий // Благотворительность в России 2005/06. Исторические и социально-экономические исследования / Под ред. О.Л. Лейкинд. - СПб.: Журнал «Звезда», 2007. - С.135-146.
[3] Георгиевский П.И. Организация частной благотворительности // Вестник благотворительности. -1897, № 6. - С. 32-40.
[4] Дураков А. Исторический очерк из жизни и деятельности благотворительных учреждений в г. Слободском // Вестник благотворительности. - 1898, № 11. - С. 82-88.
[5] Кони А.Ф. Трудовая помощь (письмо к редактору) // Вестник благотворительности. - 1897, № 12. -С. 72-74.
[6] Максимов Е.Д. Законодательные вопросы общественного попечения о бедных // Вестник благотворительности. - 1897, № 6. - С. 22-32.
[7] Мангольд Х., фон. Критический очерк современной благотворительности // Вестник благотворительности. - 1897, № 5. - С. 69-70.
[8] О.А. Задачи ведомства детских приютов // Вестник благотворительности. - 1898, № 2. - С. 8-14.
[9] Смирнов-Платонов Г., протоирей. Московские письма // Вестник благотворительности. - 1897, № 4. - С. 59-60.
[10] Танцующая благотворительность // Вестник благотворительности. - 1898, №12. - С. 108-109.
[11] Фролова Т.И. Российская пресса и благотворительность в культурно-исторической перспективе // Благотворительность в России 2005/06. Исторические и социально-экономические исследования / Под ред. О.Л. Лейкинд. - СПб.: Журнал «Звезда», 2007. - С. 127-134.
