Благосостояние как социально-экономическая категория Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 2 Часть 3

сивов, используя для этого систему учетных механизмов: бухгалтерский баланс, ведомость синергетических записей, синергетический баланс, ведомость гипотетических записей и синергетический производный балансовый отчет.

ЛИТЕРАТУРА

1. Дойль П. Менеджмент: стратегия и тактика. - СПб., 1999.

2. Кемпбелл Э.,ЛачсК.С. Стратегический синергизм. - СПб., 2004.

3. Норрис Ф., Боккельманн К. Столетие бизнеса. - М., 2001.

4. Райан Б. Стратегический учет для руководителя. - М., 1998.

ТОКАЕВА Т.И.

БЛАГОСОСТОЯНИЕ - КАК СОЦИАЛЬНОЭКОНОМИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ

Точка зрения, в которой преобладает подход к благосостоянию как равное его обеспечение материальными и духовными благами, не лишена смысла. Однако, вариант ее расширенной трактовки, когда отвергается любая необходимость и возможность дифференциации благосостояния на основе его роста, на наш взгляд, неприемлема для российской действительности. Следуя такой теоретической логике, легко можно прийти к выводу о том, что вся совокупность решаемых в области благосостояния проблем зависит от «правильности» распределения благ, независимо от степени участия в их производстве конкретных индивидов и т.д. Не следует преувеличивать, а тем более возводить в ранг абсолютизации необходимость решения проблемы выравнивания доходов в обществе. Эта проблема реальная и она, безусловно, по-своему трансформируется в осмысление общественных и индивидуальных целей, а также задач роста благосостояния людей. Но благосостояние, которое выравнивает (сопровождается этими процессами) доходы людей и благосостояние, уравнивающее эти же доходы, на наш взгляд, имеет разное социально-экономическое качество.

Благосостояние, будучи категорией сложной, включает в себя результаты разных зависимостей в социально-экономической жизни общества. Его полезность для общества и конкретных индивидов не может определяться одним каким-то показателем (например, доходы на душу населения, исчисленные от ВВП). Если Дж. Кейнс сделал теоретический вывод о том, что государство влияя своей макроэкономической политикой на уровень занятости ресурсов и национального дохода, определяет уровень благосостояния людей, то этим он допускал ошибку. В отличие от Дж. Кейнса, как известно, К. Эрроу считал, что в обществе всегда существует столкновение интересов, значит решение вопросов теории благосостояния можно искать с помощью теории игр, что тоже неверно. Другой западный экономист А. Бергсон в истолковании благосостояния категории исходил из оценочных суждений, которые, по его мнению, могут формулироваться высшим, авторитетным органом [3]. Эту теорию развил известный экономист П. Самуэльсон, который обосновал теорему общего благосостояния. П. Самуэльсон пришел к теоретическому выводу о том, что действительно существует функция полезности всеобщего благосостояния, но из нее нельзя вывести индекс цен на потребительские цены, а отсюда маловероятна одинаковая эластичность спроса от доходов (на наш взгляд, это важно учитывать для нынешней российской действительности - Т.Т.) [7].

Разумеется, взгляды на теорию благосостояния менялись в ходе исторического развития. В этой связи важно отметить следующее. Варианты теории благосостояния, появившиеся вместе с утверждением идеи социального контроля, регулируемого развития, в понятие «благосостояние» включают совокупность условий, определяющих качество жизни индивида [6]. В этом контексте теория благосостояния активно влияет на экономическое развитие. В отличие от предшествующих вариантов, у последующих экономистов, экономический рост становится функцией благосостояния. Однако, многие делают вывод о том, что эффективность, степень удовлетворения потребностей - все, что включается в понятие общественного

благосостояния, отразилось в оценке отдельных индивидов, зависящей от их образа жизни и соответствующей системы ценностей. Отодвигая на второй план материальные потребности, Дж. Гэлбрейтом, У. Ростоу, Т. Парсонсом и другими экономистами был сформулирован единый, общечеловеческий критерий благосостояния [4].

Мы разделяем позицию тех зарубежных и отечественных авторов, которые утверждают, что невозможно сконструировать непротиворечивую функцию общественного благосостояния. При этом, чрезмерная обращенность к роли государства не снимает проблематику, а в ряде случаев даже делает ее более актуальной. М.В. Таранов, на наш взгляд, справедливо отмечает, что длительное время существует некоторое искаженное представление о механизме участия государства в предоставлении общественных благ («общественных товаров и услуг»). В этой же связи, по мнению автора, обнаруживается коллизия: «в условиях рынка общественные товары вообще могут не предоставляться, так как каждый получает выгоды от их использования независимо от того, кто за это платит, в итоге все заинтересованы в том, чтобы уклоняться от платежей. Отсюда очевидно, что никакой «рыночный критерий» не позволяет выяснить, каким должно быть оптимальное количество общественных благ [5].

Далее, ссылаясь на Дж. Гэлбрейта автор подчеркивает: «необходимо все усилия сконцентрировать на развитии сферы общественных услуг как первоочередной задаче для страны, т.к. только ее выполнение позволит установить «социальное равновесие» между сферой производства товаров и сферой общественных услуг, ибо в современном мире эти виды деятельности являются взаимодополняющими» [5]. Разумно и применимо к российской действительности в той мере, в которой речь идет о согласовании рыночных и государственных механизмов обеспечения благосостояния всех членов общества.

Надо сказать, что наиболее сложно согласуются указанные выше задачи обеспечения общественного и индивидуального благосостояния в трансформационных условиях экономического роста и развития. Отсюда и обостряется проблема доходной дифференциации благосостояния, его минимизации и максимизации, полезности и т.д. Независимо (но и в зависимости) от ресурсного подхода к проблемам благосостояния, когда в основу всех оценок кладется этот фактор, благосостояние должно оцениваться через призму удовлетворенности материальных и духовных потребностей людей. Среди отечественных экономистов, исследовавших проблемы благосостояния, выделена позиция, согласно которой важно учитывать достигнутый уровень потребления населением материальных благ и услуг, степень удовлетворения в них общественно признанных потребностей, т.е. благосостояние рассматривается ими как функция общественного производства, как результат экономического развития, поскольку на первый план выдвигаются элементы благосостояния, связанные с потреблением -уровень и структура потребления (в этом направлении особо значимыми представляются научные труды Е.Г. Антосенкова, В.Г. Кряжева, В.Ф. Майера, А.С. Ревайкина и др.).

В нашем понимании, благосостояние, будучи социально-экономической категорией, характеризует состояние жизнеобеспеченности людей и в тоже время является критерием жизнеспособности общества и конкретных людей. Есть факторы и условия реализации определенного уровня благосостояния, но есть и его принципы формирования, инструменты регулирования. Регулирование благосостояния означает изменение его свойств, элементов обеспечения, устоев, гарантий и т.д. Надо различать экономические методы регулирования и нормативно-правовые. Последние являются прерогативой государства и осуществляются в форме законодательных актов и путем их применения, исполнения.

Экономическая основа роста и развития благосостояния - объективна, но в этой объективности присутствует необходимость активной созидательной деятельности людей, их целеустремленности в достижении лучших результатов. Людям в целом (в общности) присуще стремление лучше жить материально и духовно. Такое качество жизни не придумывается, а задается требованиями социально-экономической жизни. Однако, системная оценка благосостояния этим не заканчивается. Чрезвычайно важно, что растущее благосостояние людей формирует возвышающиеся потребности экономического развития. Тем самым складывается воспроизводственная основа благосостояния, т.е. его устойчивость и возможности роста.

Нельзя моделировать благосостояние без учета его объективных свойств, объективной основы. Другое дело моделирование с точки зрения механизма реализации разных возможных вариантов роста и развития благосостояния. Здесь могут быть разные подходы, схемы,

Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 2 Часть 3

Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 2 Часть 3

набор приоритетов. Некоторые российские авторы справедливо акцентируют внимание на том, что другие искажают суть логики решения проблемы моделирования (моделирование, на наш взгляд, есть некий инструментарий регулирования процесса формирования и реализации благосостояния в конкретном периоде времени). В частности А.В. Ожгибесов отмечает: «Получается, что не экономическая действительность определяет принципы и намерения людей, а наоборот, принципы формируют социально-экономическую действительность. Конечно, нельзя недооценивать роль целенаправленной активности людей, особенно в регулировании экономической жизни. Однако эта активность достигает успеха, если она опирается на требования объективных экономических законов. Именно эти законы, по нашему мнению, и являются исходным элементом модели благосостояния» [1].

Действительно, в разрабатываемых моделях благосостояния часто не учитывается не только объективность экономических законов, но и характеристики экономической (базовой) основы формирования принципов достижения и регулирования общественного и индивидуального благосостояния людей. На наш взгляд, принципы регулирования благосостояния не могут быть выводимыми из этических основ их формирования (хотя и это важно). Достигнутый уровень экономического развития, его возможности покрывать разнообразные потребности людей, принципиальная нацеленность на обеспечение качественно лучшей жизни - вот основополагающие базовые условия для формирования принципов самого благосостояния. В этом контексте принципиально в иной плоскости смотрятся (чем отталкиваясь от этических основ) характеристики элементов, входящих составными слагаемыми в благосостояние.

Из наиболее часто предлагаемых формул благосостояния видно, что благосостояние есть результирующая функция экономического развития (его квистенсенция), а его собственная форма функционально не может быть произвольной, искусственно задаваемой, желаемой и т.д. Предпочтения экономики (цели и задачи экономического развития) аккумулируются в характеристиках благосостояния через объективность экономического развития, а выбор моделей его достижения в показателях. В конечном итоге - это результат осознания и исполнения требований объективных законов. В рамках такой теоретической конструкции теории благосостояния и выбирается механизм (модель) регулирования благосостояния, в том числе и со стороны государства. Преследуя исследовательские цели разработки различных моделей благосостояния, еще раз отметим, что наиболее распространенными среди них являются:

- либеральная модель государства-минимума, в рамках которой государство не должно вмешиваться в процесс формирования общественного благосостояния рынком, ограничиваясь созданием правовых условий для функционирования рынка;

- неоклассическая модель, расширяющая функции государства по сравнению с либеральной моделью. Неоклассическая модель предполагает, например, производство государством общественных благ, перераспределение доходов;

- неокейнсианское «государство благосостояния», допускающее наибольшее вмешательство государства в функционирование рынка в целях повышения благосостояния;

- модель социального рыночного хозяйства, в которой роль государства выше, чем в либеральной модели, но не так активна, как в неокейнсианской. [2].

Любая из этих моделей в допустимых пределах должна, на наш взгляд, учитывать такие функции благосостояния как: коллективная рациональность (Дж. Эрроу), принцип Парето и независимость от имеющих отношения к выбору альтернатив (мы, разумеется, исключаем здесь необходимость абсолютизации индивидуальных предпочтений благ, что получила достаточную критику в современной экономической теории). Из опыта мирового экономического развития, в том числе и российского (1992-2008 гг.) можно делать вывод о том, что благосостояние в его современных рыночных формах реализации, противоречиво, но имеет свои механизмы, а также инструменты реализации, в том числе и путем научной оценки общественной системы, экономики, социальной практики, определения критериев эффективности задействованности различных инструментов и т.д.

ЛИТЕРАТУРА

1. Ожгибесов А.В. Модели общественного благосостояния. Цитируется: www.unn.ru/pages/ vestmki_joumals/99990193_West_econ_fmans_2004_2(6)/84.pdf

В5

2. Тарасова С. «Экономическая теория благосостояния». - М., 2001.

3. Bergson A. Reformulation of Certain Aspects of Welfare Economics. Quarterly Journal of Economics, Febr.1938.P/310ff/

4. Journal of Economics. 1978. № 4. P. 565-566.

5. http//low.admtyumen.ru/noframe/nic?d&nd=466200478&prevDoc=466200478&mar.. .11.03/ 2008.

6. Price C. Welfare Economics in Theory and Practice. L., 1977. P. 4.

7. Samuelbson P. Foundation of Economics Analysis. Cambr., 1947. P. 220/

БАЙРАМУКОВА А.С.

РЫНОК ИНФОРМАЦИОННЫХ ПРОДУКТОВ И УСЛУГ: ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ, СТРУКТУРА

Сегодня во многих странах мира значительная часть информационной деятельности вовлечена в рыночные отношения и выступает в качестве одного из важнейших элементов рыночной инфраструктуры по обслуживанию, реализации и развитию рыночных отношений, а также как самостоятельный специализированный сектор рынка, на котором предлагаются особые продукты и услуги. Совокупный спрос сдвигается в сторону информационных потребностей, которые все более и более индивидуализируются. В США за 1991-2003 гг. доля расходов на информацию возросла в совокупном потребительском спросе с 9,9% до 19,5%. Аналогичные изменения происходят и в других странах [3; с. 21].

Совокупное предложение сдвигается в сторону увеличения производства информационных товаров и услуг. Появляются новые продукты и новые услуги, новые отрасли, новые специальности и новые рабочие места. В результате создание, распространение, обновление и применение информации происходит опережающими темпами (по сравнению с использованием любых других ресурсов). В 2002 г., например, мировое производство товаров и услуг возросло на 3,5%, а мировое производство информационных товаров и услуг увеличилось на 20%. Большинство рабочих мест в развитых странах связано с производством и обменом информацией.

Стремительный рост и дифференциация спроса на все виды информации, в том числе научную, техническую и в большей степени экономическую, а также повышение требований к содержанию и формам представления данных являются серьезными стимулами развития рынка информационных и коммуникационных технологий. Удовлетворение растущих пользовательских потребностей становится одной из актуальных задач, стоящих перед предприятиями новой сферы - сферы информационного предпринимательства [1; с. 153]. Именно владение достоверной и актуальной информацией наряду с умением эффективно применять адекватные методы и средства ее сбора, преобразования и передачи служит основой успешной деятельности любых предприятий, организаций, учреждений независимо от их организационно-правовой формы.

Современный этап развития рыночной экономики обусловил резкий спад потребностей в безадресной информации, развитие новых форм информационного обслуживания, новых видов предпринимательской деятельности, от состояния и перспектив, развития которых зависит формирование научного и производственного потенциала. Прежде всего, это относится к деятельности фирм, занятых в области информационного предпринимательства.

Данный сектор в научной литературе характеризуется неоднозначно. Так, В.Л. Тамбовцев экономические проблемы производства информации связывает с «пятым рынком» и отмечает: «В рыночном хозяйстве принято выделять четыре макросектора: потребительских благ, средств производства, труда, денег и ценных бумаг. Современное производство немыслимо без функционирования пятого сектора - рынка информации» [4; с. 127].

Н. Игов, опираясь на анализ международного опыта развития информационных фирм, выделяет в качестве четвертого сектора экономики информационный [2; с. 15].

Экономический вестник Ростовского государственного университета Ф 2008 Том 6 № 2 Часть 3