Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

Мир России. 2004. № 3

С.Б. АВДА1НЕВА

Бизнес-группы как форма организации российской промышленности привлекают к себе особое внимание с начала экономического подъема. С объединениями холдингового типа, особенно созданными вокруг крупнейших российских предприятий, связываются надежды на эффективную модернизацию промышленности. В то же время многие вопросы о влиянии объединения в бизнес-группы на экономическое поведение и положение предприятий до сих пор остаются без ответа.

В статье проанализировано воздействие бизнес-групп на стратегии реструктуризации промышленных предприятий, созданных еще в советский период.

Бизнес-группы в контексте развития организации российской промышленности

Анализировать бизнес-группы как особую форму организации промышленно сти необходимо в контексте общих тенденций развития российских фирм

Следует учитывать, по крайней мере, четыре обстоятельства, связанные с моде

лью собственности на российских приватизированных предприятиях, их орга

низационной структурой, механизмом обеспечения выполнения контрактов, а

также источниками и факторами конкурентоспособности.

российских компаниях к рубежу веков стала преобладать концентриро

ванная инсайдерская собственность [Долгопятова 2001; Российская промышленность 2002]. Права собственности инсайдеров на российских предприятиях были высоки еще в советский период [Нуреев, Рунов 2002; Нуреев 2003]. В этом

контексте приватизация для значительной части предприятий лишь легализо

вала и формально закрепила подобные права собственности. Дополнительным

фактором развития модели инсайдерской собственности стали запредельно высокие издержки выполнения контрактов между внешними собственниками

' Статья подготовлена в рамках исследовательского проекта «Предпринимательские сети в российской экономике: альтернативные объяснения и российская реальность», финансируемого ГУ—ВШЭ (2003).

4

С. Б. Авдашева

и менеджерами. Традиционные преимущества инсайдеров по сравнению с вне

шними собственниками в России проявились тем отчетливее, чем слабее на положение предприятий воздействовали факторы, снижающие эффективность внутреннего контроля, — конкуренция на рынке ресурсов (в первую очередь на финансовом рынке) и на рынке продукции. Высокие издержки выполнения

контрактов снижали затраты на перераспределение пакетов акции, поскольку в большинстве акционерных обществ ценность пакета акций ниже блокирующего для собственников, не располагающих дополнительными инструментами кон-

троля, была весьма низкой.

Крайне высоко концентрированный контроль привел к специфическому развитию правовой формы открытого акционерного общества (ОАО). Многие из открытых акционерных обществ представляют собой общества закрытые,

утя которых выполнение требований к ОАО создает лишь более или менее

высокие, но совершенно ненужные дополнительные издержки [Яковлев 2003]. Многие институты корпоративного управления в них вырождаются. В этом кон-

тексте к любопытным результатам привела серия исследований акционерных

обществ Екатеринбурга и Свердловской обл. [Ткаченко 2004]. Например, такой

орган корпоративного управления, как совет директоров, существует исключительно в качестве придатка к системе принятия решений. Советы директоров либо не принимают важных решений, либо оформляют решения, принимаемые фактическим собственником.

Отчетливой тенденцией развития организационной структуры компаний в странах с переходной экономикой стало развитие «рекомбинированной собственности» [Старк 1996, Stark 1997, р. 35—69.], когда центры принятия решений и организации ключевых трансакций выводятся за пределы компании. Д. Старк, которому принадлежит термин «рекомбинированная собственность», обусловливал появление таких организационных форм с эволюцией предприятия в переходной экономике, понимание которой близко к концепции изменения границ фирмы в новой институциональной экономике. В России возникновение и развитие «рекомбинированной собственности» связывалось преимуще-

U

ственно с целями налоговой оптимизации или прямого уклонения от налогов [Кузнецов, Горобец, Фоминых 2002; Яковлев, Горобец, Фоминых 2003] либо с соображениями недивидентных способов получения доходов [Розинский 2002]. В то же время нет сомнений в том, что модель «рекомбинированной собственности» или «рассеянной компании» отражает важную особенность организации компании в переходной экономике — «внешний характер» маркетинговых функ-

ции по отношению к производственному предприятию.

Исключительно высокое значение в развитии российских компаний в переходный период приобрели персональные связи как основа осуществления хозяйственных сделок. Персонификация хозяйственных связей была прямо унаследована от советской экономики. Формально действовавшие нормы центра-

лизованного планирования и распределения в советской экономике дополнялись неформальными связями между директорами предприятий, а также между

U

директоратом, с одной стороны, и партийными и государственными органами с другой. Можно спорить о том, была ли система централизованного планирова

ния лишь формой, скрывавшей фактическую координацию экономических

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

решений на взаимной основе, но существование директората как формы сетевого объединения, выполнявшего те же функции, что и сети (networks) в рыночной экономике, сомнений не вызывает. После разрушения советской

системы координации в промышленности и при замедленном развитии

рыночной координации роль персональных связей возросла как никогда [Клейнер

1996].

Важнейшую роль в развитии организации российской промышленности играют факторы конкурентоспособности предприятий. Ряд исследований при-

водит к выводу о том, что реструктуризация российских предприятий не оказы

вает значимого воздействия на изменение эффективности использования ресурсов. Вместе с тем финансовое положение российских компаний служит в первую очередь результатом изменения спроса, но не вызвано изменением эффективности использования ресурсов [Bhamik, Estrin 2003]. К подобным результатам приводят и исследования изменения эффективности использования ре-

сурсов в отраслях российской промышленности.

ряде отраслей, в которых

после 1998 г. заметно росли и улучшались финансовые показатели, одновремен но снижалась или, по крайней мере не повышалась, эффективность использова

ния ресурсов [Bessonova et al. 2003]. В монографических исследованиях россий

ских предприятии также зачастую показывается отсутствие очевидного влияния реструктуризации на хозяйственные результаты [Linz 2000]. Это означает, что

российские компании почти не имеют стимула к реструктуризации, направлен ной на понижение издержек. В ряде работ содержатся попытки разрешить этот

парадокс. Одно из возможных объяснений было представлено пять лет назад в

докладе «Экономика России: рост возможен» [McKinsey & Со 1999] компании Мак-Кинзи. Авторы доклада указывали на то, что неравенство условий конкуренции в широком смысле (включая неравные условия использования ресурсов и различные налоговые режимы) нивелирует финансовое положение более и менее эффективных компаний в пользу последних. В этом контексте вопрос о стимулах повышения эффективности использования ресурсов в российской экономике остается открытым.

Как происходит развитие бизнес-групп в рамках общих закономерностей переходной экономики? Непосредственным толчком к созданию бизнес-групп стал развал прежней системы координации, включая планирующие функции и методы обеспечения выполнения контрактов. В новых хозяйственных условиях границы компаний как хозяйственных единиц совпадали с формальными границами советского предприятия, но не с эффективными границами фирмы. Дезорганизация [Blanchard, Kremer 1997] резко повысила трансакционные издержки и создала стимулы к пересмотру границ фирмы. Происхождение большинства российских предприятий в качестве звена общей производственной системы обусловило неэффективную структуру организации сделок в условиях становления рынка. Поэтому типичное приватизированное предприятие не могло стать основой жизнеспособной компании без преобразования его организационной структуры, без принятия в новой экономической среде решений «покупать или производить» (make or buy).

Для снижения трансакционных издержек и повышения эффективности

компаний зачастую было необходимо как выделение из структуры компаний

6

С. Б. Авдашева

старых подразделении, так и включение в нее новых производств.

первой

половине 1990-х годов заметнее были процессы первого типа

разделение

предприятий, выделение структурных подразделении

очерние компании, про

дажа активов [Долгопятова 1995], во второй половине десятилетия стали наби

рать обороты процессы второго типа

присоединение компании, создание

бизнес-групп [ТТаппэ 2000].

Помимо экономии трансакционных издержек бизнес-группы создают и

другие источники дополнительных выигрышей [Российская промышленность

2002]. Использование инструментов координации, альтернативных чисто ры ночной, позволяет снизить неэффективность двусторонней монополии. На мо

нополизированных рынках гармонизация интересов продавцов вдоль техноло

гической цепочки приводит к нейтрализации «двойной надбавки». Горизон

тальные объединения порой позволяют использовать экономию от масштаба.

В то же время для теоретиков новой институциональной экономики оста

ется загадкой низкая интенсивность изменения границ действующих предприятий в странах с переходной экономикой [Murrell 2004]. Подобные же результаты (неожиданно слабое изменение юридических границ фирмы) зафиксированы и для российской промышленности в 1990-х годах [Лазарева 2004]. Возможно, именно развитие бизнес-групп, основанных как на акционерных, так и на неимущественных механизмах координации [Авдашева, Дементьев 2000], спо-

собно объяснить кажущийся парадокс: переходная экономика предоставила

множество инструментов, позволяющих изменять фактические границы фир

мы при сохранении формальных границ российских предприятий.

По мнению многих авторов, причиной бурного развития бизнес-групп вместе со специфической внутригрупповой системой обеспечения выполнения контрактов служит несовершенство законодательства и его применения в переходной экономике. Наряду с устоявшимися традициями внелегального разрешения конфликтов и обеспечения выполнения контрактов в экономике советского типа это обстоятельство повышает сравнительные преимущества раз-

личных типов объединений предприятий. В этом контексте развитие бизнес

групп должно компенсировать неразвитость формальных норм [Ledeneva 2001, р. 59—78]. Ряд исследователей объясняли рост инвестиций внутри бизнес-групп

именно развитием эффективных отношенческих контрактов [Волчкова 2002;

Frye 2003].

Естественно, подобные контракты, особенно в первые годы реформ, возникли прежде всего благодаря связям советского происхождения. Эмпирические исследования подтвердили тот факт, что в течение 1990-х годов российские

предприятия извлекали выгоду именно от сетей, созданных еще до начала при

ватизации [Moers 2000, р. 307—332]. Укрепление и использование подобных се

теи некоторые аналитики расценивали даже как реальную альтернативу рыночно-ориентированной реструктуризации [Gaddy, Ickes 1998].

Результаты эмпирических исследований в данной сфере как в России, так и в других странах с переходной экономикой, оказались довольно обескураживающими [Murrell 2004]. Так, российские предприятия для обеспечения выполнения контрактов сравнительно редко полагаются на помощь третьей стороны в отличие от традиций двусторонних отношений и собственно законодатель-

ства [Hendley, Ickes, Murrell, Ryterman 1997, p. 19—41]. Подобные же результаты

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

7

были получены и для предприятий других стран с переходной экономикой, в

частности для румынских предприятий [Hendley, Murrell 2003, р. 49

54]

Необходимо отметить, что даже в тех эмпирических исследованиях, в

которых нашлись свидетельства использования сетевых отношении как инструмента укрепления доверия между предприятиями, одновременно было установлено [Moers 2000, р. 307—332], что неформальные институты в сетях лишь частично заменяют развитость формальных институтов, предотвращая еще большее падение производства, но экономический рост требует развития именно формальных институтов.

Любопытные наблюдения о причинах доверия в отношениях между пред-

приятиями предоставляет

ование, в котором в качестве индикатора дове

рия рассматривалась доля предоплаты поставляемой продукции, требуемой продавцами от покупателей [Raiser, Rousso, Steves 2003]. Выяснилось, что доверие между предприятиями повышается как в предпринимательских сетях, основанных на семейных и дружеских отношениях, так и в рамках бизнес-ассоциаций, то же время не обнаружен более высокий уровень доверия (более низкая

доля требуемой предоплаты) между компаниями, входящими в один холдинг. Подобные результаты заставляют усомниться в том, что связи внутри бизнес-групп способны стать альтернативой применению законодательства, хотя такая точка зрения и высказывается в экспертном сообществе [Долгопятова и др. 2004].

Но, даже если сама по себе принадлежность к одной бизнес-группе не создает дополнительных механизмов обеспечения выполнения контрактов по горизонтали, слабая защищенность внешних контрактов создает стимулы для рас-

ширения границ непосредственного иерархического контроля, что и приводит

к возникновению бизнес-групп. Незащищенность прав собственности повышает привлекательность инвестирования в активы, находящиеся под контролем инвестора. Инвестору выгодно вкладывать деньги в компании, в которых он

располагает правами контроля, даже если ожидаемая доходность этих инвеста

ции ниже, чем доходность вложений за пределами непосредственного контроля. Поэтому российские бизнес-группы, по крайней мере крупные, замещают недостаточно развитый финансовый рынок. Уже в середине 1990-х годов эмпирические исследования продемонстрировали неформальное замещение рынка капитала внутри российских бизнес-групп [Perotti, Gelfer 1998]. Большая доля инвестированной прибыли внутри бизнес-групп по сравнению с экономикой в

целом определялась лучшей защитой контрактов в рамках групп [Волчкова 2002]. В этом контексте именно предложением капитала на внутреннем рынке может объясняться бурный рост бизнес-групп по инициативе владельцев высокоприбыльных компаний в сырьевых секторах (газовая и нефтяная промышленность, черная и цветная металлургия) в период экономического подъе-

ма

1998 г. [Российская промышленность 2002]

Таким образом

существуют альтернативные и дополняющие друг

друга

объяснения развития бизнес-групп в российской переходной экономике Подобные организационные формы и в мировой практике находят альтерна

тивные объяснения с позиций различных школ экономической теории [ Третьяк 2003].

то же время в концепциях развития бизнес-групп имеются очевидные

парадоксы, до сих пор остающиеся без последовательного объяснения. Как

8

С. Б. Авдашева

сочетается широкое распространение бизнес-групп, основанных на собственности, с преобладанием инсайдерской модели контроля? Если стимулом формирования бизнес-групп выступают высокие трансакционные издержки, почему мы предполагаем, что трансакционные издержки во внутрифирменных контрактах ниже? Напротив, есть основания предполагать, что обеспечение выполнения внутрифирменных контрактов в переходной экономике с несовершенной институциональной средой должно быть сопряжено едва ли не с более высоки-

ми издержками.

и

контексте противопоставления аутсаидерскои и инсайдер-

ской собственности это означает, что в бизнес-группах должны брать верх центробежные тенденции усиления инсайдерского контроля.

Если рассматривать бизнес-группы как проявление наследия коллективизма, как инструмент реализации преимущественно неформальных личных связей, то каким образом это сочетается с развитием групп, основанных на акционерной собственности? Неформальные связи, на первый взгляд, могут существовать при любом распределении формально закрепленных прав собственности.

Почему прослеживаются некоторые закономерности формирования бизнес-групп для крупнейших из них (основанных компаниями в сырьевых отрас-

лях или отраслях естественных монополий) и для бизнес-групп относительно

небольшого размера при очевидно различных стимулах возникновения? Почему форма бизнес-группы как важного компонента организации экономической активности в России воспроизводится, несмотря на неустойчивость конкретных бизнес-групп? Если проанализировать перечень и состав даже крупнейших групп, приведенных, например в работе Паппэ [Паппэ 2000], то окажется, что значительная часть из них в настоящее время отсутствует, а существующие утратили (если в действительности имели) контроль над предприятиями, входящими в сферу их влияния. Тем не менее, несмотря на очевидные центробежные тенденции в бизнес-группах, сохраняются те или иные объединения

промышленных компании, располагающие полномочиями, далеко выходящими за пределы полномочий в бизнес-ассоциациях.

Бизнес

группы в опросах и интервью 2001—2003 гг.

Общая цель обследования промышленных предприятий, входящих в бизнес-группы различного типа, состояла в объяснении широкого распространения и

устойчивости формы бизнес-группы

первую очередь в виде холдинга) в

российской промышленности в условиях преобладания инсайдерского контроля и высоких издержек обеспечения выполнения контрактов в системе отношений «внешний собственник—наемный менеджер». Для ответа на этот вопрос

анализировалось экономическое положение входящих и не входящих в бизнес-

группы предприятии, их стратегии реструктуризации и механизм принятия ре

шений внутри бизнес-групп

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

Опрос

интервьюирование:

характеристика использованной выборки

Данные об участии предприятий в бизнес-группах собирались в рамках двух опросов, проводившихся на предприятиях в 2001 и 2002 гг. (далее опрос-2001 и опрос-2002). Выборки предприятий существенно пересекались1. Функционирование групп обсуждалось и в рамках глубоких интервью, организованных

осенью 2003 г. Помимо результатов опроса для части выборки мы располагали

данными статистической отчетности предприятий. Тот факт, что опросом и ин

тервьюированием были охвачены некрупные предприятия, можно рассматривать как достоинство, поскольку анализ бизнес-групп за пределами крупнейших предприятий позволяет пренебречь проблемами, связанными с ролью органов исполнительной власти в формировании и развитии российских бизнес-групп.

Особенности выборки, безусловно, ограничивают и наши последующие рассуждения совершенно определенным типом бизнес-групп, включающих, как

U

правило, созданные еще в советский период приватизированные предприятия

среднего размера, в первую очередь в машиностроении, легкой и пищевой

отраслях.

Судя по результатам анкетирования, в различные объединения входит зна

чительная часть российских предприятий. В опросе-2001 на вопрос о том, явля ется ли предприятие абсолютно независимым или входит в группу, из 431 рес

пондента 63 % указали, что предприятие не входит ни в какую группу, 13 идентифицировали себя как принадлежащих к неформальной группе, 11 как принадлежащих к оформленной группе, определяющей стратегическую по литику предприятия, 13 % — как принадлежащих к группе, определяющей пер

спективное развитие и текущую деятельность. В большинстве укрупненных

отраслей (по двузначной классификации ОКОНХ), которые были представлены в выборке достаточным числом респондентов, встречались предприятия всех трех выделенных типов.

В опросе-2002 из 484 респондентов, ответивших на вопрос о принадлежно

сти к группе, 68 % указали, что не входят в группу, 15 % идентифицировали себя как принадлежащих к неформальным объединениям, 17 % — как принадлежа-

щих к оформленным объединениям. По данным опроса, чем крупнее предпри ятие, тем выше вероятность включения в бизнес-группу, поэтому доля объеди

ненных группами предприятий в выпуске выборки вдвое превосходит их долю в численности (опрос-2002). Среди различных отраслей промышленности боль-

шая часть предприятии входит в группы в отраслях машиностроения и метал лообработки, пищевой промышленности и электроэнергетики, меньшая —

в

промышленности строительных материалов и легкой промышленности. Отраслевые колебания доли объединенных группами предприятий вряд ли можно признать значительными — от 1/3 в машиностроении до 1/5 в промыш-

ленности строительных материалов.

1 Более подробная характеристика выборки и ее анализ приведены в [Долгопятова, Кузнецов 2004].

10

С. Б, Авдашева

Интервьюированием были охвачены 32 респондента, 30 из которых пре, ставляли предприятия. Характеристика этой подгруппы респондентов приведе на в табл. 1. В выборке представлены предприятия трех отраслей промышленно

машиностроения, легкой и пищевой промышленности. Преобладают пре,

сти

приятия с относительно благополучным финансовым положением, хотя присутствовали и предприятия-банкроты, в том числе находившиеся на момент

проведения обследования под управлением комитета кредиторов. Большинство

предприятий после 1998 г. существенно увеличило выпуск продукции, а некото

рые

в несколько и даже в несколько десятков раз.

Из 30 предприятий 16 принадлежат к различным бизнес-группам. Среди них подавляющую долю составляют бизнес-группы, основанные на акционер-

ных инструментах. Лишь один респондент указал на принадлежность к объеди нению договорного типа, которое тем не менее выполняет функции, свойствен

ные иерархической организации. Часть предприятий работает по давальческим

(или аналогичных им) контрактам, однако субъективно не относит их к форме возникновения бизнес-групп.

Из 27 респондентов, которые смогли дать оценку степени концентрации собственности в компании2, лишь

указали на то, что распределение акции

является распыленным или, по крайней мере, допускает дальнейшую концентрацию. Остальные респонденты уверенно оценили собственность компании как

концентрированную. Лишь в 3 из 30 компаний сохранились принадлежащие

государству пакеты акции, но ни в одной из этих компании размеры пакетов

акции не достигли контрольного.

Конкурентные преимущества и инновационные стратегии предприятий бизнес—групп

Принадлежавшие к бизнес-группам предприятия в 1999—2002 гг. демонстриро вали более высокие темпы роста выпуска и численности занятых, нежели пре, приятия, не принадлежавшие к бизнес-группам. Однако опережение роста выпуска начинается только с 1999 г., а не с 1997 г. (табл. 2).

Относительные успехи принадлежавших к бизнес-группам предприятий обусловлены в первую очередь фактором спроса — существенно более высокими показателями обеспеченности заказами по сравнению с не входящими в бизнесс-группу предприятиями. По данным опроса-2002, среди входящих в группы предприятий в 2—3 раза ниже доля тех, кто обеспечен заказами на короткие сроки (до 1 мес.) и, напротив, в 2—3 раза выше доля обеспеченных заказами на срок свыше года (табл. 3). По результатам опроса-2001 сравнительные преимущества входящих в группы предприятий с точки зрения обеспеченности заказами еще выше. Отсюда и более высокая загрузка производственных мощностей и более высокая субъективная оценка экономического положения предприятия.

2

Уровень концентрации собственности оценивали в том числе и респонденты, представляющие товарищества в отличие от акционерных обществ. Однако очевидный экономический смысл подобных оценок позволил нам учитывать их наряду с оценками,

полученными в других группах респондентов.

Таблица 1 Интервьюирование предприятий

Регион Отрасл ь Организационноправовая форма Респондент (ы)

Московская об л. Пищевая ООО Пр< ди едседатель совета [ректоров

г. Москва Легкая ЗАО Ге* Д тральный иректор

г. Москва Легкая ОАО Tei д тральный иректор

г. Москва Машиностроение ОАО Зам. гендиректора по экономике

Новосибирская обл. Легкая ОАО Зам. гендиректора по экономике и финансам

Новосибирская обл. Пищевая ОАО Зам. гендиректора по экономике

Новосибирская обл. Пищевая ЗАО Генеральный директор

Новосибирская обл. Легкая ЗАО Зам. гендиректора по финансам

Новосибирская обл. Машиностроение ОАО Директор по экономике

Новосибирская обл. Машиностроение ОАО Ге* Д тральный иректор

Новосибирская обл. Легкая ЗАО ген Зам. директора

Ивановская обл. Легкая ОАО Главный экономист

Ивановская обл. Легкая ООО Ис1 ньи и сс толнитель-й директор )бственник

Ивановская обл. Пищевая ОАО Директор по инвестициям

характеристика выборки

Стаж работы на предпри- ятии Входит ли в бизнес-группу? Числен- ность занятых (человек)

8 500-1000

29 500-1000

5 500-1000

17 500-1000

14 + 500-1000

5 + 500-1000

7 + 500-1000

13 + 500-1000 Свыше 1000

15

3 + 100-500

7 + Свыше 1000

8 Свыше 1000

20 100-500

6 100-500

Прирост

выпуска в Экспорт реальном выражении выпуске), 1998 -2003

гг. (раз)

(доля в I Банкротство

(год)

+ 6,5

0

+ 6,5

+ 0,5

н.д.(рост)

н.д.(рост)

+1,65

+6,5

+50

-ИЛ

+0,5

+0,5

Нет

Нет

Нет

Нет*

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет*

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

Финансовое положение по сравнению с другими

Хорошее

Удовлетворит.

Хорошее

Удовлетворит.

Удовлетворит.

Хорошее

Удовлетворит.

Удовлетворит.

Удовлетворит

Удовлетворит.

Хорошее

Удовлетворит.

Да (2000)

Неудовлетворит.

Да (1998)

Удовлетворит.

Инвестиции в основной капитал после 1998

г.

Нет

Нет

Нет

Нет

Тип собственности

Концентрированная

Концентрированная

Концентрированная

Концентрированная

Концентрированная

Концентрированная

Концентрированная

Распыленная

Допускает

концентрацию

Конце нтрированная

Конце нтрированная

Конце нтрированная

Концентрированная

Концентрированная

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

Продолжение табл. 1

Регион 1 1 1 1 1 Отрасль 1 Организационноправовая форма Респондент(ы) 1 Стаж работы на предпри- ятии Входит ли в 1 1 бизнес- группу? ■■ ■ — -. 1 Числен- ность занятых (человек) i 1 1 1

Ивановская обл. Машиностроение ОАО Генеральный директор 7 1 + Свыше 1000

Ивановская обл. Машиностроение ООО Генеральный директор 20 1 1 1 ! 1 100-500

' Ивановская обл. Легкая ЗАО Исполнительный директор 1 + 500-1000 1

Новгородская обл. Пищевая ЗАО Генеральный директор 7 + 100-500 . 1 1

Новгородская обл. Легкая ЗАО Заместитель директора по экономике 10 < 100-500

Новгородская обл. Машиностроение ОАО Генеральный директор 15 + 500-1000

Новгородская обл. Пищевая ОАО Главный инженер 5 100-500

Новгородская обл. Пищевая ОАО Генеральный директор 24 500-1000

Новгородская обл. Машиностроение ЗАО Директор 21 + 100-500

Новгородская обл. Машиностроение ЗАО Финансовый директор 8 +• 100-500

Воронежская обл. Пищевая ОАО Генеральный директор 3 100-500

Воронежская обл. Легкая ОАО**** Генеральный директор 3 ч* Свыше 1000

Липецкая обл. 1 Легкая i 1 ОАО 1 1 Зам. директора по развита ю 1 6 1 100-500

Воронежская обл. Машиностроение ОАО Генеральный директор 5 + 500-1000

Прирост выпуска в реальном выражении

1998 -2003

гг. (раз)

+5-6

+0,7

н. д.(рост)

н.д.

н.д.

н. д.(рост)

н.д.

+0,1

+0,7

+2,5

н.д.

+2-3

Экспорт (доля в выпуске),

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

**

Нет

Нет

Нет

10-15

Банкротство

(год)

Нет

Нет

Да(2003)

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

Нет

Да (1998, 2002)

Нет

Нет

Нет

Финансовое положение по сравнению с другими

Инвестиции в основной капитал после 1998

Тип собственности

Удовлетворит

Хорошее

Неудовлетворит.

Удовлетворит.

Удовлетворит

Удовлетворит

Удовлетворит

Хорошее

Удовлетворит.

Удовлетворит.

Неудовлетворит

Удовлетворит.

Удовлетворит.

Удовл етворител -

ьное

Концентрированная

Концентрированная

***

Концентрированная

Нет

Концентрированная

Концентрированная

Н.д

Концентрированная

Концентрированная

Концентрированная

Нет

Нет

Концентрированная

Концентрированная

Н.д.

онцентрированная

j

С.Б. Авдашева

Окончание табл. 1

Регион Отрасль Организационноправовая форма Респондент(ы) Стаж ~ с Входит работы ли в на ~ бизнес-предпри- 0 * группу? яти и J Числен- ность занятых (человек) Прирост выпуска в реальном выражении 1998 -2003 гг. (раз) Экспорт (доля в выпуске), % Банкротство (год) Финансовое положение по сравнению с другими Инвестиции в основной капитал после 1998 г. Тип собственности

Воронежская обл. Пищевая ОАО Коммерческий директор 14 + 100-500 +2 Нет Нет Удовлетворит. Да Концентрированная

Воронежская обл. М аши нострое ние ОАО Генеральный директор 23 100—500 н.д. (снижение) Нет Неудовлетворит. Нет Н.д. | .. „ J

Примечания:

*

**

***

jfcsfc iksk

предприятие проходило процедуру оздоровления и находилось под внешним управлением;

продукция предприятия экспортируется давальцами или головной компанией; предприятие находилось под управлением комитета кредиторов; предприятие преобразовано в ЗАО; предприятие проходило процедуру банкротства.

14

С. Б. Авдашева

Таблица 2 Изменение выпуска и численности занятых в 1997—2002 гг.

на предприятиях, входящих и не входящих в бизнес-группы’

^^"^^ГТредприятия Средняя обеспеченность заказами Не входящие в бизнес-группы Входящие в неформальные объединения —— -' 1 ■1 1 Входящие в формальные объединения 1 ! Выборка в целом 1

до 1 мес. 25,00 17,81 8,75 21,10

1—3 мес. 25,32 30,14 15,00 24,30

3—6 мес. 14,42 20,55 21,25 16,60

6—12 мес. 28,53 17,81 37,50 28,40

Более 12 мес. 6,73 13,70 17,50 9,70

Число респондентов 312 73 80 465

Важные особенности поведения входящих и не входящих в бизнес-группы предприятий были обнаружены в сфере инновационных стратегий (рис. 1, 2).

Среди входящих в группы предприятий заметно выше доля тех, которые

вводили новые производственные мощности, меняли структуру управления и состав менеджеров, повышали квалификацию менеджеров, устанавливали

Освоение новых видов продукции

Сертификация продукции

Новая структура управления

Новые формы работы с персоналом

Новые производствепнные мощности

Освоение новых рынков

Новые российские партнеры

Вывод устаревшего оборудования

Снятие с производства продукции

Новые формы учета и планирования

%

г*

I

а

в*

ft

§

в*

оь

оь

&

ft

ft

о

с*

С*

ft

ft<

Ci

ft

S'

*s

ft

ft<

Предприятие не входит в бизнес- _ Предприятие входит в неформальное

группу ( ное о&ь

(N=190-230) единение (N= 50-55)

Предприятие входит в формальное объединение, определяющее стратегическую деятельность (N=40-45)

Предприятие входит в оформленное объединение, определяющее стратегическую и оперативную деятельность (N=45-45)

Рис. 1

Инновации на предприятиях, входящих и не входящих в бизнес-группы, в течение трех лет, предшествовав ших опросу (опрос-2001)

Освоение новых видов продукции

Сертификация продукции

Новая структура управления

Новые формы работы с персоналом

Новые производствепнные мощности

Освоение новых рынков

Новые российские партнеры

Вывод устаревшего оборудования

Снятие с производства продукции

Новые формы учета и планирования

I5

Г*

I

а

о*

J5

§

в*

съ

55

55

О

г*

г*

5!

55?

Сь

*

S

>3

55

55?

Предприятие не входит в бизнес -

190-230)

Предприятие входит в неформальное объединение (N= 50-55)

Предприятие входит в формальное объединение, определяющее стратегическую деятельность (N=40-45)

Предприятие входит в оформленное объединение, определяющее стратегическую и оперативную деятельность (N=45-45)

Рис. 1

Инновации на предприятиях, входящих и не входящих в бизнес-группы, в течение трех лет, предшествовав ших опросу (опрос-2001)

Вывод устаревшего оборудования

Кардинальные изменения в составе

менеджеров

Увеличение расходов на НИОКР

Реализация инвестиционного проекта

Смена поставщиков

Внедрение новых технологий

Освоение новой продукции

Ввод мощностей

Увеличение расходов на маркетинг

Повышение квалификации менеджеров

Предприятие не входит в бизнес-группу (N=290

325)

Предприятие входит в неформальное объединение (N

70

75)

Предприятие входит в оформленное объединение (N

70

77)

Рис. 2

Инновации на предприятиях, входящих и не входящих в бизнес-группы, в течение года, предшествовавшего опросу (опрос-2002)

Бизнес - группы и их роль в развитии российских предприятий

17

новые формы учета и планирования, увеличивали расходы на НИОКР и марке тинг, реализовывали инвестиционный проект. Одновременно

ниже

;оля

осваивавших новые виды продукции и снимавших продукцию с производства.

Если мы устраним из приведенного перечня мероприятия, направленные на расширение масштабов производства (новые производственные мощности),

то можно сделать вывод, что объединенные в группы предприятия менее интенсивно прибегают к мерам, связанным с маркетингом как сферой внешних сделок предприятия, и в особенности с обновлением ассортимента продукции (если не считать расходы на НИОКР, которые могут иметь целью совершенствование как продукта, так и процессов). Принадлежность к группе обычно сопровождается обновлением в структуре и в составе управления компанией. По сравнению с предприятиями, не входящими в группы, предприятия бизнес-групп в большей степени склонны к внутренней, или управленческой, реструк-

туризации по сравнению с внешней, или маркетинговой, реструктуризацией.

Причины подобного различия можно искать в отраслевых особенностях, размере предприятий, а также в структуре собственности и корпоративного уп-

равления. Однако входящие и не входящие в различного типа объединения

акционерные общества существенно не различаются, что удивительно, ни структурой собственности, ни характеристиками исполнительных органов. Показатели концентрации собственности выше в АО, принадлежащих к оформленным объединениям, однако тенденции изменения концентрации собственности в различных типах компаний совпадают (табл. 4). Совпадают и типичная численность совета

директоров (7 человек), и показатели представительства различ

ных групп в советах директоров. Независимо от принадлежности к группе ди ректор предприятия, как правило, имеет значительный стаж работы как в дан

ной должности, так и в других должностях, что указывает на высокую роль в

U

корпоративном управлении инсайдеров.

Конкурентные преимущества и стимулы создания бизнес-групп: по результатам интервью

Лучшее представление об особенностях корпоративного управления и меха

низмов принятия решении на предприятиях групп дают результаты интервью в той части, где рассматриваются стимулы к созданию бизнес-групп. В материа-

лах проведенных интервью можно наити примеры почти всех источников повышения эффективности благодаря объединению самостоятельных предприятий в группы, названные в более ранних работах [Российская промышленность 2002].

Приведем некоторые примеры (цитаты из текстов интервью выделены курсивом.). В ряде отраслей российской промышленности экзогенно заданный (планированием размещения производства в советский период) размер предприятий в условиях рыночной экономики оказался ниже эффективного. После либерализации внешней торговли эта проблема стала особенно острой ддя пред-

приятий легкой и пищевой промышленности, что подтвердили и результаты проведенного интервьюирования.

«В последнее время рынок драматично менялся. Из 23российских предприятий оставалось 12, а тех, кто модернизировался и наращивал объемы производства,

18

С. Б. Авдашева

Таблица 4 Концентрация собственности в акционерных обществах, входящих

не входящих в бизнес-группы в 1998 и 2001 гг.

*

Показатели концентрации собственности не входящие в бизнес-группы Предприятия входящие в неформальные объединения входящие в оформленные объединения Выборка в целом

129 42 43 214

Доля крупнейшего акционера в 36,26 30,78 39,79 35,89

1998 г. (24,41) (23,26) (25,17) (24,40)

30,00 20,00 39,00 29,29

141 44 47 232

Доля крупнейшего акционера в 40,39 39,41 43,69 40,88

2001 г. (25,58) (25,06) (23,29) (24,82)

34,00 38,00 48,50 38,00

103 35 32 170

Доля трех крупнейших 46,99 48,99 55,50 48,44

акционеров в 1998 г. (22,81) (29,42) (24,92) (24,63)

45,10 45,00 52,50 46,50

115 37 36 188

Доля трех крупнейших 54,49 58,32 64,49 56,77

акционеров в 2001 г. (23,97) (27,61) (24,27) (24,85)

54,00 59,00 67,00 55,00

* Данные в ячейках последовательно представляют количество наблю, (стандартное отклонение), медиану.

среднее

всего 7. Все идет к тому, что через 3—4 года на рынке останется лишь пятерка

крупнейших производителей. Наше предприятие не очень большое и по темпам развития отстает от лидеров... Если независимые предприятия, не входящие пока ни в какие холдинги, вовремя не отреагируют, то будут поглощены крупными фи-

нансово-промышленными группами» (респондент

заместитель генерального

директора по экономике предприятия с численностью занятых 840 человек).

Некоторые респонденты указывают на возможность снижения в рамках

холдинга издержек благодаря проведению единой закупочной, сбытовой и

ассортиментной политики. Почти во всех интервью респонденты высказывали точку зрения о том, что повышение конкурентоспособности требует преодоле-ния разомкнутое™ технологического цикла. Преимущества образования в рам-ках бизнес-группы единого производственного цикла связываются с необходи-

мостью иметь внутри компании цепочки создания добавленной стоимости вплоть

до реализации продукции конечному потребителю.

Респонденты оценивают выигрыши от централизации принятия решений

выше, нежели потери от недостаточной интенсивности стимулов внутри иерар

хическои структуры.

«Собственнику... лучше покупать не отдельный вид производства, а желательно замкнуть (технологический цикл)... Должны быть профессионалы по каждому виду производства, а также профессионалы, которые будут создавать

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

19

производственную цепь. Начиная с вопроса о поставке хлопка и заканчивая продажей готовой продукции все эти вопросы должны решаться сверху...» (респондент — исполнительный директор компании в легкой промышленности с численностью занятых 300 человек).

Упоминаются проблемы и контроля качества сырья, и обеспечения его бес-

перебойной поставки, которые, по мнению респондентов, легче решать в рамках

интегрированной компании. Таким образом, материалы интервью еще раз по,

тверждают неоднократно высказывавшийся тезис о том, что важная роль среди стимулов к вертикальной интеграции в российской промышленности принадлежит высоким трансакционным издержкам на несовершенных товарных рын-

ках

качестве дополнительного подтверждения этого тезиса можно рассмат

ривать тот факт, что значительная часть бизнес-групп реализует стратегию вер тикальной интеграции. В свою очередь, распространение конгломератных хол

дингов подтверждает неоднократно высказывавшийся тезис о том, что в рос

сийской экономике чрезвычайно важно значение бизнес-групп как специфи ческой формы рынка капитала.

ивительно, но, судя по результатам интервью, до настоящего времени со

храняется такой стимул создания бизнес-групп, как недостаточная адаптиро

ванность менеджеров приватизированных предприятии для принятия решений

в условиях рыночной экономики. Средством преодоления этого недостатка служит обособление значительной части функций управления за пределами предприятий. Отмечаемый преимущественно для крупных предприятий [Паппэ 2002а, 2002b], этот феномен имеет место и в относительно небольших компаниях.

«Люди привыкли работать по старинке, от рыночной экономики совершенно оторваны, не привыкли работать и не работали никогда в таких условиях. Поэтому вся поставка сырья, вопросы по цене обработки, по продажам — все решается [внешним собственником]... Мы пытались одно время передать на предприятие часть полномочий, но возникла только путаница [в отчетности]... Получилась через месяц работы такая неразбериха, что, извините, в одних руках все это проще» (респондент — исполнительный директор и одновременно собственник пре,

приятия текстильной промышленности с численностю занятых 300 человек).

Примечательно, что сами респонденты, представлявшие предприятия, отно

сят такое разделение полномочий внутри компаний к их основным преимуще

ствам, хотя при этом очевидно ограничивается их хозяйственная самостоятель ность. В маркетинге руководитель современного российского предприятия об

ладает гораздо меньшими полномочиями, нежели руководитель подразделения

корпорации западного типа.

«Предприятие освобождено от несвойственной работы. Корпорация выполняет функции советского главка. Предприятию не нужно думать, где набрать план... [Холдинг] нас обеспечивает металлом, реализует нашу продукцию, ведет нашу бухгалтерию и финансовые дела. Директору не надо думать, когда заплатить налоги, когда выплатить зарплату: у нас это решается в рамках корпорации по всем предприятиям. Корпорация— это буфер,который ограждает нас от всех рыночных катаклизмов» (респондент — генеральный директор машиностроительного предприятия с численностью занятых 1100 человек).

«[Полномочия холдинга] — это вопросы сбыта. Голова теперь “не болит

куда отправлять продукцию, по какой цене» (респондент

генеральный

20

С. Б. Авдашева

KJ

директор предприятия пищевой промышленности с численностью занятых

430 человек).

Именно в этом контексте в материалах интервью мы еще раз находим от

вет на вопрос о причинах популярности в российской промышленности такой

организационной формы, как давальчество. Важнейшей особенностью даваль

чества является обособление функции маркетинга от производственной

функции предприятия [Авдашева 2001]. В рамках нашей выборки респонденты

предприятий, использующих давальческие контракты, сосредоточены в легкой

(текстильной) промышленности. Как описывают респонденты, толчком к

использованию давальческих контрактов в начале 1990-х годов служил дефи

цит оборотных средств, но и в настоящее время такая организация бизнеса со

хранила преимущества для предприятий, производящих из давальческого сырья.

«По той схеме, которая у нас сложилась, на давальческой основе, особых менеджерских усилий не требуется, потому что все крупные давальцы... нам известны... Вопрос только в том, как и с кем договориться, а менеджмент в этом случае

прост» (респондент — исполнительный директор и одновременно собственник

текстильного предприятия с численностью занятых 300 человек).

При анализе стимулов к объединению возникает еще один вопрос: какими

полномочиями в отношении политики предприятии наделены внешние

собственники, представляющие группу? Подавляющее большинство респонден

тов указали на осуществление в рамках холдинга «единой маркетинговой

(в узком смысле), технической и сбытовой политики». Представители холдинго

вых компаний определяют масштабы и направления инвестиций, формы ре

структуризации, продуктовую специализацию входящих в группу предприятии.

Важной является связь между принадлежностью предприятия к бизнес

группе и возможностью привлечения дополнительных источников финансиро

ван ия

выборке мы находим два примера масштабного финансирования

реструктуризации машиностроительных предприятий со стороны холдингов.

Реструктуризация осуществляется путем встраивания предприятий в цепочку

производителей, выполняющих конкретный проект. Внешние собственники

финансируют соответствующее новой специализации перевооружение пред

приятии.

Однако однозначной зависимости доступности источников финансирования от принадлежности к бизнес-группе для нашей выборки обнаружить

не удается. Мы пытались сопоставить факт осуществления инвестиций в тече

ние последних

лет3 с другими показателями деятельности предприятий

(в том числе и с принадлежностью к бизнес-группам). Для нашей небольшой

выборки, как и в рамках других обследований, решающее влияние на инвеста

ции оказывает финансовое положение предприятия (табл. 5). В свою очередь,

финансовое положение не демонстрирует однозначной зависимости от при

надлежности предприятия к группе.

з

Интерпретируя данные интервью об инвестировании средств в оборудование, к сожа

лению, невозможно учесть масштабы этих инвестиций. Там, где это ясно из ответов респондентов, мы старались отделить более или менее существенные инвестиции от расхо-

дов на ремонт оборудования или единичные покупки.

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

21

Таблица 5 Принадлежность к группе, финансовое положение и инвестиции

в основной капитал, % по столбцам

Финансовое положение (инвестиции в Финансовое положение

основной капитал) / принадлежность к группе неудовлетво- рительное удовлетво- рительное — хорошее Всего

Инвестиции в основной капитал Нет 75,0 25,0 0,0 26,7

за последние 3—4 года Да 25,0 75,0 100,0 73,3

Принадлежность к бизнес-группе Нет 50 40 66,7 46,7

Да 50 60 33,3 53,3

Число респондентов 4 20 6 30

Любопытны данные об используемых предприятиями источниках инвес тиций. Помимо собственных средств как основного источника финансирова

ния инвестиций в течение последних лет большинство предприятий (2/3 рес

пондентов) используют банковский кредит. Семь респондентов указали на

государственную поддержку при привлечении инвестиции, преимущественно косвенного характера (гарантии, налоговые льготы, в одном случае — погаше-

ние 50 % по кредитам). Кроме того, определенную роль при финансировании инвестиций играет и такой источник, как средства партнеров по бизнесу (включая холдинговые компании). Однако, судя по результатам интервью, этот источник предприятия используют независимо от принадлежности к бизнес-группе (на них указали четыре респондента из не входящих в группы и три респондента из

входящих в группы). Таким образом, материалы интервью не дают основании для однозначного вывода о том, что принадлежность к бизнес-группе, как правило, решает проблему доступа к финансовым ресурсам.

Распределение ответственности между материнскими компаниями и руко-

должно укладываться в национальную модель разделе

водством предприятии ния функций собственника и менеджера. Несмотря на общую для российских компаний крайне высокую централизацию полномочий у контролирующего

собственника [Долгопятова и др. 2004], в материалах интервью почти нет свиде тельств очень жесткой централизации на уровне бизнес-групп. Разрешение это го кажущегося противоречия может быть связано с тем, что обычно распределе ние полномочий укладывается в описанную выше схему: «холдинг — марке

тинговыи центр, предприятие

производственная площадка». Показатель

ным является такой ответ на вопрос о распределении полномочии и ответ ственности: «Ключевые решения принадлежат заводу, группа создана для совмест

ных работ на рынке» (респондент — генеральный директор машиностроительного завода с численностю занятых 300 человек). Наиболее примечательно в

этом замечании совершенно технократическое отнесение маркетинговой политики компании к второстепенным решениям.

«Руководство холдинга полностью контролирует финансовую деятельность обеспечивает материалами и комплектующими, технической документацией..

Мы рассчитываемся за это готовой продукцией» (респондент — генеральный директор машиностроительного завода с численностю занятых 1800 человек).

С. Б. Авдашева

Таким образом, полномочия между материнской компанией как собствен

ником и руководством предприятии как наемными менеджерами распределя

ются не столько по традиционной линии «стратегическое управление»

«оперативное руководство», сколько по линии разделения маркетинга (в широ

ком смысле слова), с одной стороны, и управления использованием ресурсов

с другой. При этом, если подходить к подробному разделению полномочий с

более традиционными мерками, можно обнаружить как излишнюю централизацию полномочий, связанных с маркетингом, в материнской компании, так и

довольно существенную децентрализацию полномочий, связанных с управле

нием ресурсами (в частности трудом).

Как свидетельство сосредоточения в руках материнских компаний и стра

тегических, и оперативных маркетинговых решений (а следовательно, высоких

издержек принятия решений) следует расценивать распространенную практи

и

ку создания специализированных управляющих компании, на которые возлага

ется управление предприятиями, входящими в группы. Централизация финан

совых решении в рамках управляющих компании как отличительная черта российских бизнес-групп отмечается и другими исследователями [ Ткаченко 2004].

Конкурентные преимущества бизнес—групп эффективность защиты контрактов или

выполнения маркетинговых функций?

Мы показали, что разделение полномочий между холдингами и предприятиями скорее укладывается в схему «финансовые решения»—«производственные решения» или «маркетинг»—«управление ресурсами», нежели в схему «стратегическое управление»—«оперативное управление». Финансовые вопросы

оперативного управления централизованы на уровне холдинга, в то время как

стратегические вопросы ассортимента или кадровой политики переданы на

предприятия.

этом контексте бизнес-группы можно рассматривать

логичное раз

витие модели «рассеянной компании», которая хорошо описана в контексте

»

уклонения от уплаты налогов [Кузнецов, Горобец, Фоминых 2002]. Однако создава-

лась эта модель в первую очередь из-за сложностей адаптации менеджмента

приватизированных предприятий к принятию решений в условиях рынка [Паппэ 2002]. В этой системе формально рыночные сделки между самостоятельными

участниками обслуживали потребности иерархической координации. Подобная

модель координации производственной активности использовалась и в других

переходных экономиках. Старк описал ее как модель рекомбинированной собственности [ Старк 1996].

модели «рассеянной компании» финансовые и маркетинговые функции

вынесены за пределы основной производственной площадки так же, как и в

проанализированных бизнес-группах. Необходимо отметить, однако, важные раз

личия. Развитие «рассеянной компании» сопровождало становление инсайдер

ской модели собственности и контроля, обеспечивая в том числе и недивиден-тные способы получения дохода от собственности [Розинский 2002], в то время

как в бизнес-группах значительными правами контроля наделены аутсайдеры.

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

23

Сохранение и углубление подобного разделения полномочий в рамках бизнес-групп требует дополнительного объяснения. В этой связи можно поставить несколько вопросов. Почему внешний собственник использует именно такое разделение полномочий, а менеджер соглашается с ним? Какую роль иг-

рает такое разделение полномочии в развитии системы корпоративного управ

ления в России? Такое объяснение не в последнюю очередь должно быть свя

и

U

зано с агентской теорией.

условиях несовершенного правоприменения соответствие поведения

менеджера целям собственника должно быть обеспечено посредством контракта

с менеджером (в широком смысле слова). Такой контракт менеджера должен при этом иметь низкие издержки верификации и ограничения возможностей

оппортунизма. Кроме того, для менеджеров (директората) предприятия должен

существовать стимул перераспределения пакета акции как оснований для контроля в пользу внешнего собственника.

Описанная модель организации российских бизнес-групп удовлетворяет

этим требованиям. Цели менеджера, сформулированные в терминах произвол

*

ственных задании, позволяют, во-первых, экономить на издержках мониторинга поведения менеджера, во-вторых, ограничивать возможности его оппортунизма (поскольку роль менеджера при заключении внешних контрактов компании фактически является технической). В свою очередь, директор может согласиться на перераспределение контрольного пакета акций в пользу внешнего собственника (учитывая, что он обладает возможностями предотвратить этот про-

цесс), если функционирование в качестве производственной площадки прине

сет больший выигрыш, нежели сохранение всех полномочий по организации деятельности компании в своих руках.

российской промышленности особенность стимулов к отказу от фор

мально закрепленных прав контроля может состоять в том, что эти стимулы просто обусловлены более эффективной организацией маркетинговой деятель-

ности предприятия. Кроме того, принципал должен обеспечить директору

сохранение значительной части источников текущих доходов. Учитывая неди

видентность доходов, это может предполагать сохранение достаточно высокой

автономии менеджмента (директората) в решении производственных вопро

сов вместе с возможностями извлечения соответствующих выигрышей. Радикальная внутренняя реструктуризация компаний в рамках действия

подобного контракта между внешним собственником и директором существенно

ограничена.

Результаты анкетирования и интервью позволяют критично взглянуть на концепцию лучшей защиты контрактов в рамках бизнес-групп как источника конкурентных преимуществ. Складывается устойчивое впечатление, что именно более эффективное выполнение маркетинговых функций и их отделение от

U

производственных улучшает экономическое положение предприятии, приводит к увеличению инвестиций. Для использованной выборки [Долгопятова, Кузнецов 2004] убедительно продемонстрирована положительная зависимость инвестиций в первую очередь от финансового состояния предприятий. Улучшение финансового состояния предприятия благодаря его принадлежности к бизнес-

группе может объясняться двумя альтернативными причинами. Во-первых,

не исключено, что финансовое положение укрепилось в результате лучшего

24

С. Б. Авдашева

выполнения маркетинговых функций внешним по отношению к предприятию собственником в лице бизнес-группы. Во-вторых, можно предположить, что внешние собственники выбирают более конкурентоспособные (по крайней мере потенциально) предприятия для управления ими. Именно так можно объяснить масштабы использования давальческих контрактов в российских регио-

нах, во многом демонстрирующих общие черты с описанной нами моделью

распространения бизнес-групп [Avdasheva 2002].

В пользу объяснения инвестиционных и инновационных стратегий внутри бизнес-групп специфической моделью внутрифирменного управления (в отличие от защищенности контрактов) свидетельствуют и особенности направления инвестиций на предприятиях групп. Включенные в бизнес-группы предприятия осуществляют более высокие инвестиции либо в расширение бизнеса как таковое, что может объясняться прежде всего лучшим выполнением маркетинговых функций, либо в совершенствование управления компанией. Что же

касается реструктуризации маркетинговых направлении деятельности предпри

ятии

*

входящие в бизнес-группы компании, несмотря на свое лучшее финан

совое положение, даже более пассивны, чем предприятия, действующие и при

нимающие решения автономно.

Бизнес-группы и конкурентоспособность предприятий: основные выводы

Описанная модель функционирования бизнес-групп должна оказывать противоречивое воздействие на конкурентоспособность. С одной стороны, как показывают результаты анкетирования и интервью, бизнес-группы более успешны в области маркетинга, чем независимые компании. Финансовые потоки направляются на те инвестиционные проекты, которые приводят к созданию конкурентоспособной продукции; новые формы управления и учета позволяют

лучше оценивать результаты экономической деятельности и предпринимать

усилия для ее совершенствования. С другой стороны, воздействие бизнес-групп на внутреннюю политику предприятия остается ограниченным. Поэтому еще раз подчеркнем, что развитие бизнес-групп описанного типа является компромиссом в условиях необходимости рыночно-ориентированной реструктуризации и относительной устойчивости инсайдерского контроля (независимо от распределения прав собственности).

Распределение принятия решений в бизнес-группах может препятствовать повышению конкурентоспособности в силу разделения центров принятия решений разного типа. Те агенты, которые непосредственно воспринимают рыночные сигналы, имеют ограниченные возможности для адаптации произ-

водства в соответствии с этими сигналами. В свою очередь, менеджеры, располагающие специфическими знаниями производства, не получают детализированной информации о тенденциях изменения рыночного спроса. Такая структура управления может снизить эффективность не только собственно производствен-ной, но и маркетинговой политики компаний. Поэтому, в частности для бизнес-групп, при расширении объема продаж более медленно обновляется ассорти-

мент (особенно при снятии продукции с производства).

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий

25

Успехи бизнес-группы связаны с благоприятной рыночной конъюнктурой,

а не с экономией издержек. Если внешние собственники, в том числе бизнес

группы, не осуществляют реструктуризации для снижения издержек, то менед

жеры (директорат) не обладают соответствующими стимулами не только пото

му, что не являются претендентами на остаток, но и в связи с тем, что важным

источником их выигрышей остаются доходы аффилированных обслуживаю

щих компании.

Общие результаты деятельности описанной категории бизнес-групп во

многом определяются динамикой спроса на продукцию предприятий. В уело

виях импортозамещения и экономического подъема, когда благодаря росту спроса можно увеличивать продажи и без существенного повышения эффективности

использования ресурсов, деятельность бизнес-группы успешна. Однако небла

гоприятное изменение спроса может ограничить возможности при принятии

U

решении в рамках описанной организационной структуры.

Вместе с тем нельзя не отметить, что рассмотренная модель определенно носит переходный характер, представляя одну из возможностей реструктуриза-

ции деятельности предприятий, созданных в советский период.

Литература

Авдашева

Давал

в российской промышленности: причины и результаты

использования // Вопросы экономики. 2001. № 6.

Авдашева С., Дементьев В. Акционерные и неимущественные механизмы интеграции

российских бизнес-группах // Российский экономический журнал. 2000. № Волчкова НА. Финансово-промышленные группы России: влияет ли участие в ФПГ н;

инвестиции предприятий в основные средства? // Модернизация российской эко номики / Под ред. Е.Г. Ясина. М.: ГУ—ВШЭ, 2002.

Долгопятова Т.Г. Российские предприятия в переходной экономике: экономические про

блемы и поведение. М.: Дело Лтд., 1995.

Долгопятова Т.Г. Модели и механизмы корпоративного контроля в российской про

мышленности (опыт эмпирического исследования)

2001. №5.

Вопросы экономики.

Долгопятова Т.Г.

Инсайдеры, аутсайдеры и хорошее корпоративное управление

России и Болгарии: Доклад на семинаре ГУ—ВШЭ 16 января 2004 г. // www.hse.ru/ ic5/l 9.pdf.

Долгопятова Т.Г., Кузнецов Б.В. Факторы адаптации промышленных предприятий

(по результатам опроса руководителей) // Модернизация экономики России: со-

циальный контекст / Под ред. Е.Г. Ясина. М.: ГУ—ВШЭ, 2004

Дынкин А., Соколов А. Интегрированные бизнес-группы в российской экономике

Вопросы экономики. 2002. № 4.

Клейнер Г.Б. Современная экономика России как «экономика физических лиц»

Вопросы экономики. 1996. № 4.

Кузнецов П.В., Горобец Г. Г., Фоминых А.К. Неплатежи и бартер как отражение новой формы организации промышленности в России // Предприятия России: корпоративное управление и рыночные сделки. М.: ГУ—ВШЭ, 2002.

Лазарева О. Изменение границ российских предприятий. Российская программа экономических исследований // Научные доклады РПЭИ. № 04/08R, 2004.

Нуреев R, Рунов А. Россия: неизбежна ли деприватизация? (феномен власти — собствен-

ности в исторической перспективе) // Вопросы экономики. 2002. № 6.

26

С. Б. Авдашева

Паппэ Я.Ш. Олигархи: экономическая хроника 1992—2000. М.: Изд-во ГУ—ВШЭ, 2000.

Паппэ Я.Ш. Российский крупный бизнес как экономический феномен: особенности становления и современного этапа развития // Проблемы прогнозирования. 2002. N9 1.

Паппэ Я.Ш. Российский крупный бизнес как экономический феномен: специфические

черты, модели его организации // Проблемы прогнозирования. 2002. № 2.

Радыгин, А. Собственность и интеграционные процессы в корпоративном секторе // Вопросы экономики. 2001. № 5.

Радыгин А., Энтов Р., Шмелева Н. Проблемы слияний и поглощений в корпоративном

секторе. М.: Институт экономики переходного периода, 2002.

Розинский И.А. Механизмы получения доходов и корпоративное управление в российс-

кой экономике // Российские предприятия: корпоративное управление и рыночные сделки. М.: Изд-во ГУ—ВШЭ, 2002.

Российская промышленность: институциональное развитие / Под ред. Т.Г. Долгопятовой

М.: Изд-во ГУ-ВШЭ, 2002.

Старк Д. Рекомбинированная собственность и рождение восточноевропейского капитализма // Вопросы экономики. 1996. № 6.

Ткаченко И.Н. Опыт исследования внутрифирменных институтов и системы корпора-

тивных ценностей в промышленных корпорациях: Доклад на V Международной научной конференции ГУ—ВШЭ «Конкурентоспособность и модернизация экономики», 2004 // www.hse.ru/ic5/02.pdf.

Третъяк О.А. Сетевые формы межфирменной кооперации: подходы к объяснению

феномена // Российский журнал менеджмента. 2003. Т. 1. № 2.

Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ) / Под ред.

Р.М. Нуреева М.: МОНФ, 2003.

Яковлев А.А. Корпоративное управление, реструктуризация предприятий и мотивация

собственников

Модернизация экономики России: итоги и перспективы

Под ред. Е.Г. Ясина. М.: ГУ—ВШЭ, 2003.

Яковлев А.А., Кузнецов П.В., Фоминых А.К. Идентификация неформальных бизнес-групп

для целей налогового администрирования: Серия препринтов ГУ—ВШЭ. WP1. 2002.

N9

Avdasheva S. Tolling Arrangements in the Russian Industries: an Institutional Perspective //

East-West Journal of Economics and Business. 2002. Vol. 5. N9 2.

Bessonova E., Kozlov К, Yudaeva К. Trade Liberalization, Foreign Direct Investment and Productivity

of Russian Firms. CEFIR, 2003.

Bhaumik S., Estrin S. Transition and Performance: Comparative Lessons from Chinese and

Russian Companies // William Davidson Institute Working Papers Series. WP 525. 2003. Blanchard O., Kremer M. Disorganization // Quarterly Journal of Economics. 1997. Vol. 67.

Frye

Slapping the Grabbing Hand: Credible Commitment and Property Rights in Russia. Working Paper Series, WP 1/2002/02. M.: Higher Scholl of Economics, 2003.

Gaddy C., Ickes B. To Restructure or Not to Restructure: Informal Activities and Enterprise

Behavior in Transition // William Davidson Institute Working Paper Series. WP 134. 1998.

Hendley K, Ickes B. W., Murrell P., Ryterman R. Observations on the Use of Law by Russian

Enterprises, Post-Soviet Affairs, 1997. Vol. 13.

Hendley K, Murrell P. Which Mechanism Support the Fulfillment of Sales Agreement? Asking

Decision-Makers in Firms // Economic Letters, 2003. Vol. 78.

Ledeneva A. Networks in Russia: Global and Local Implications // Segbers К Explaining Post-

Soviet Patchworks. Aldershot: Ashgate, 2000. Vol. 2.

Linz S. J. Restructuring with What Success? A Case Study of Russian Firms // William Davidson

Institute Working Papers Series. WP 324. 2000.

McKinsey & Со. Экономика России: рост возможен: Аналитический доклад. 1999.

Бизнес-группы и их роль в развитии российских предприятий 27

Moers L. Determinants of Enterprise Restructuring in Transition: Description of a Survey in

Russian Industry // Post-Communist Economies. 2000. Vol. 12. № 3.

Murrell P. Insttutions and Firms in Transition Economies // Handbook of New Institutional

Economics / Ed. by C. Menard, M. Shirley. Kluwer Academic Press, forthcoming.

Raiser M., Rousso A., Steves F. Trust in Transition: Cross-Country and Firm Evidence // EBRD

Working Paper Series. WP 82. 2003.

Recanatini F., Ryterman R. Disorganization or Self-Organization? The Emergence of Business

Associations in Transition Economy. World Bank Working Paper Series. WP 2539. 2001.

Recombinant Property in East European Capitalism // Restructuring Networks in Postsocialism

/ Ed. by G. Graber, D. Stark L.: Oxford University Press, 1997.

Stark D. Recombinant Property in East European Capitalism // Restructuring Networks in

Postsocialism / Ed. by G. Grabner, D. Stark L.: Oxford University Press, 1997.