CC BY
1
Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Химия. Биология. Экология. 2024. Т. 24, вып. 3. С. 334-341 Izvestiya of Saratov University. Chemistry. Biology. Ecology, 2024, vol. 24, iss. 3, pp. 334-341
https://ichbe.sgu.ru https://doi.org/10.18500/1816-9775-2024-24-3-334-341, EDN: ZBRCHL
Научная статья УДК 57.044
Биотестирование меламина с использованием многокомпонентной тест-системы
М. С. Савенкова и, А. Д. Демышева, Е. В. Плешакова
Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского, Россия, 410012, г. Саратов, ул. Астраханская, д. 83
Савенкова Мария Сергеевна, студент кафедры биохимии и биофизики, savenkova.maria.s@yandex.ru, https://orcid.org/0009-0003-9237-974X
Демышева Алина Дмитриевна, студент кафедры биохимии и биофизики, alia_rosko@mail.ru, https://orcid.org/0009-0001-8983-4399 Плешакова Екатерина Владимировна, доктор биологических наук, профессор кафедры биохимии и биофизики, plekat@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0003-3836-0258
Аннотация. В последние десятилетия вместо галогенсодержащих антипиренов стали шире использовать более безопасные анти-пирены, в том числе азотсодержащие соединения. Однако их экотоксичность слабо изучена. С помощью комплекса тест-организмов была оценена экотоксичность широко используемого азотного антипирена меламина в концентрациях, равных ПДК в воде (4 мг/л), 5ПДК (20 мг/л) и 10ПДК (40 мг/л). Оценка экотоксичности по дегидрогеназной активности тест-микроорганизма Dietzia maris AM3 показала стимулирующее воздействие меламина в концентрации, равной ПДК, концентрации 5ПДК и 10ПДК ингибировали активность дегидрогеназ на 19,3 и 10,5 %, что свидетельствовало о слабой токсичности. Токсического воздействия на протококковую водоросль Chlorella vulgaris Beijer не наблюдалось ни в одной из исследованных концентраций. Влияние растворов меламина на смертность ветвистоусых рачков Daphniamagna Straus отмечалось только при концентрации, равной 10ПДК, гибель дафний при этом составила 25 %. В ходе ряскового теста установлено ингибирующее воздействие меламина в концентрациях, равных ПДК и 5ПДК, на ростовые характеристики Lemna minor L., а также обнаружено значительное (на 47-52 %) снижение содержания общего хлорофилла в листецах при действии всех исследованных концентраций. Полученные новые сведения об экотоксичности меламина важны для прогнозирования острого и хронического воздействия антипиренов на организмы окружающей среды, включая человека. Ключевые слова: меламин, экотоксичность, Dietzia maris АМ3, Chlorella vulgaris Beijer, Daphnia magna Straus, Lemna minor L. Для цитирования: Савенкова М. С., Демышева А. Д., Плешакова Е. В. Биотестирование меламина с использованием многокомпонентной тест-системы // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Химия. Биология. Экология. 2024. Т. 24, вып. 3. С. 334-341. https://doi.org/10.18500/1816-9775-2024-24-3-334-341, EDN: ZBRCHL
Статья опубликована на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International (CC-BY 4.0) Article
Biotesting of melamine using a multi-component test system M. S. Savenkova x, A. D. Demysheva, E. V. Pleshakova
Saratov State University, 83 Astrakhanskaya St., Saratov 410012, Russia Maria S. Savenkova, savenkova.maria.s@yandex.ru, https://orcid.org/0009-0003-9237-974X Alina D. Demysheva, alia_rosko@mail.ru, https://orcid.org/0009-0001-8983-4399 Ekaterina V. Pleshakova, plekat@yandex.ru, https://orcid.org/0000-0003-3836-0258
Abstract. In recent decades, halogen-containing flame retardants have been gradually replaced by safer flame retardants, including nitrogen-containing compounds. However, their ecotoxicity is poorly studied. The ecotoxicity of melamine, a widely used nitrogen flame retardant, at concentrations equal to MPC in water (4 mg/L), 5 MPC (20 mg/L) and 10 MPC (40 mg/L) was assessed in this study using a complex of test organisms. The assessment of ecotoxicity using the dehydrogenase activity of Dietzia maris AM3 as a test microorganism revealed a stimulating effect of melamine at a concentration equivalent to the MPC; concentrations of 5 and 10 MPC inhibited the activity of dehydrogenases by 19.3% and 10.5%, respectively, indicating low toxicity. No toxic effects were observed on protococcal algae Chlorella vulgaris Beijer at any of the tested concentrations. The effect of melamine solutions on the mortality of crustaceans Daphnia magna Straus was noted only at a concentration of
10 MPC, and the mortality rate was 25%. Lemna growth inhibition test showed that melamine at concentrations equal to the MPC and 5 MPC had an inhibitory effect on the growth of Lemna minor L. It also caused a significant decrease (by 47-52%) in the total chlorophyll content in fronds when exposed to all studied concentrations of melamine.
Keywords: melamine, ecotoxicity, Dietzia maris AM3, Chlorella vulgaris Beijer, Daphnia magna Straus, Lemna minor L.
For citation: Savenkova M. S., Demysheva A. D., Pleshakova E. V. Biotesting of melamine using a multi-component test system. Izvestiya of Saratov University. Chemistry. Biology. Ecology, 2024, vol. 24, iss. 3, pp. 334-341 (in Russian). https://doi.org/10.18500/1816-9775-2024-24-3-334-341, EDN: ZBRCHL
This is an open access article distributed under the terms of Creative Commons Attribution 4.0 International License (CC-BY 4.0)
Введение
Применение антипиренов является наиболее распространённым и результативным способом снижения горючести пластмассовых и других полимерных материалов. В настоящее время наблюдается тенденция к переходу от использования галогенсодержащих, в частности бромированных антипиренов, к без-галогеновым антипиренам (halogen-free flame retardants), что обусловлено их более высокой экологической безопасностью [1]. Меламин (1,3,5-триазин-2,4,6-триамин) - это азотсодержащий органический антипирен, который наиболее часто используется в нейлонах, по-лиолефинах, пенополиуретанах, огнестойких красках, текстиле и обоях. Он применяется также в производстве ламинированных панелей, лакокрасочных покрытий, адгезивов, в качестве абразивного чистящего средства. Из меламиноформальдегидных смол изготавливают посуду. Также он наряду с другими представителями семейства триазинов ранее рассматривался в качестве удобрения в связи высоким содержанием азота.
Минерализация меламина с образованием легкодоступных форм азота осуществляется преимущественно микроорганизмами, однако исследования показали, что разложение в почве не всегда происходит полностью, даже при ино-кулировании штаммами-деструкторами триази-нов, в результате чего происходит накопление триазинов [2]. Данные относительно стойкости меламина в почве неоднозначны. Показано, что период его полураспада составляет от 46 до 211 дней при 20°C в зависимости от типа почвы, и, соответственно, данный антипирен может рассматриваться как нестойкий или очень стойкий [3]. В воде период его полураспада составляет 39 дней [4]. Биодеградация меламина происходит путём последовательного гидролитического дезаминирования аминогрупп, присоединённых к ароматическому кольцу, с образованием аммелина, аммелида и циануро-
вой кислоты и с последующим расщеплением кольца [5, 6]. Биодеградация приводит к выделению аммония, который может накапливаться в среде [7].
Данные исследований говорят о широком присутствии меламина в окружающей среде, где он содержится преимущественно в воде [8, 9]. Основной вклад в содержание меламина в поверхностных водах вносит промышленность. ПДК меламина в воде составляет 4 мг/л, признак вредности - санитарно-токсикологический, класс опасности - 2 (высокоопасные вещества) [10].
Меламин не метаболизируется в организме, не проявляет генотоксичности и канцерогенных свойств. Однако при длительном употреблении оказывает нефротоксическое и гепатотокси-ческое действие. Определено, что высокие дозы меламина приводят у млекопитающих к образованию нерастворимых кристаллов в мо-чевыделительной системе и почечной недостаточности [11], особенно в присутствии циану-ровой кислоты. Показано влияние меламина на проапоптотические пути и выработку активных форм кислорода (АФК) [12, 13]. В то же время экотоксичность меламина изучена недостаточно [3]. Актуально всестороннее исследование токсичности меламина, как крайне распространённой добавки к различным материалам, особенно его экотоксичности, воздействия на водные и почвенные организмы.
Цель настоящих исследований состояла в комплексной оценке токсичности меламина в водных растворах при концентрациях, равных ПДК (4 мг/л), 5ПДК (20 мг/л) и 10ПДК (40 мг/л), в сравнении с контролем. Был использован следующий комплекс тест-организмов, включающий представителей различных таксономических и трофических групп: типичный почвенный микроорганизм Dietzia maris AM3, зелёная протококковая водоросль Chlorella vulgaris Beijer, ветвистоусые рачки Daphnia magna Straus и водное растение Lemna minor L. (ряска малая). Все варианты были изучены минимум в трёх повторностях.
Материалы и методы
Для исследования был взят химически чистый кристаллический меламин (Торговый дом «Воткинский завод теплоизоляционных материалов», Россия).
Определение экотоксичности меламина с использованием широко распространённого почвенного микроорганизма Dietzia maris AM3 основано на определении активности ферментов дегидрогеназ. Методика описана в работе [14]. Поскольку дегидрогеназы высокочувствительны к действию различных токсикантов, отклонение их активности от контрольного значения может служить в качестве показателя токсичности. Микробный штамм D. maris АМ3 культивировали в виде изолированных колоний в течение 3 сут. на ГРМ-агаре для последующего приготовления в стерильном физиологическом растворе суспензии тест-культуры с мутностью 0,7 ед. по Мак-Фарланду. Затем осуществляли инкубацию микроорганизма в присутствии 2,3,5-трифенилтетразолийхлорида (2,3,5-ТТХ) в течение 6 сут. в стационарных условиях при t = 28 °С в смеси растворов следующего состава: 1,2 мл 1/15 М Na2HPO4; 0,5 мл 0,1 M глюкозы; 0,1 мл 0,1 М MgSO4; 0,2 мл 0,5 % 2,3,5-ТТХ; 1 мл микробной суспензии D. maris AM3 и 1 мл водного раствора меламина с конечными концентрациями, равными 4, 20 и 40 мг/мл. Об активности дегидрогеназ судили по концентрации в среде культивирования 2,3,5-трифенилформа-зана (2,3,5-ТФФ) - окрашенного продукта восстановления 2,3,5-ТТХ. Экстрагирование 2,3,5-ТФФ из смеси проводили ацетоном, экстракт колориметрировали при Л = 440 нм. Количество образованного тест-микроорганизмом 2,3,5-ТФФ в мг/мл рассчитывали по калибровочной кривой, и по отклонению этого показателя от контрольного оценивали токсичность растворов меламина. При разнице показателей до 10% раствор антипирена считали не токсичным, разница в 10-30% указывала на слабую токсичность раствора, от 30 до 50% - на среднюю степень, а выше 50 % - на высокую степень токсичности раствора антипирена.
Планктонные водоросли являются чувствительными индикаторами токсического воздействия различных веществ, поступающих в воду. Определение экотоксичности с помощью Chlorella vulgaris Beijer проводилось в соответствии со стандартизированной методикой [15], которая основана на регистрации различий в
величине оптическои плотности тест-культуры водоросли при Л = 565,5 нм после 22 ч культивирования в присутствии исследуемого вещества и в контрольных растворах. Для проведения тестирования была взята культура в экспоненциальной фазе роста, доведённая до необходимого значения оптической плотности 2%-ной средой Тамия. Предварительно был проведён контроль на чувствительность культуры к модельному токсиканту - бихромату калия (К^С^Оу). Культивирование осуществлялось в многокюветном культиваторе водорослей КВМ-05. Токсичными считались растворы, вызывающие снижение на 20% и более или увеличение на 30% и более величины оптической плотности тест-культуры водоросли по сравнению с контролем.
Исследования с использованием Daphnia magna Straus осуществлялись в соответствии с методикой [16], основанной на определении гибели дафний, регистрируемой по иммобилизации в течение 15 с, в остром 72-часовом эксперименте. Для биотестирования использовали синхронизированную одновозрастную, генетически однородную культуру. Исследуемые растворы с дафниями помещали в устройства для экспонирования рачков УЭР-03. При смертности дафний ниже 10 % считалось, что тестируемые растворы меламина не оказывают острого токсического действия; значение смертности, превышающее 50 %, свидетельствует об остром токсическом действии.
Биотестирование с помощью водного растения ряски малой (Lemna minor L.) осуществлялось по методике, изложенной в [17] и адаптированной на кафедре биохимии и биофизики СГУ имени Н. Г. Чернышевского. Для каждой исследуемой концентрации меламина было взято по 5 экземпляров для каждой из трёх повторностей. Выбирали только зелёные, здоровые растения с 3 дочерними листецами и приблизительно одинаковых размеров.
В ходе эксперимента на 2-, 4- и 7- е сут. фиксировались морфометрические и ростовые характеристики: число растений (колоний), листецов (суммарный прирост ряски) и корней, размер листецов и корней, также отмечали общее состояние растений, изменение окраски листецов, сравнивая растения в опыте с контрольными растениями. Через 7 сут. проводили исследование суммарного содержания хлорофиллов a и b спек-трофотометрически по величине поглощения спиртового экстракта при 665 нм. Содержание хлорофиллов рассчитывали по формуле (1):
Хлорофиллы, мг/г = (D665 х 0,085 х 5)/0,51 х a, (1) где D665 - величина поглощения исследуемого раствора при 665 нм; 0,085 - количество хлорофилла в стандартном растворе, мг/мл; 5 - объём экстракта, мл; 0,51 - величина поглощения стандартного раствора хлорофилла; а - навеска листьев, г.
Для всех полученных данных вычисляли средние значения, для сравнения которых использовали показатели стандартного отклонения и наименьшей существенной разницы. Статистическую обработку результатов проводили при p < 0,05 с помощью программного обеспечения Microsoft Excel 2010. Корреляционный анализ осуществляли с использованием программы STATISTICA 7 (TIBCO Software Inc. 2017, Statsoft Russia).
Результаты и их обсуждение
Было установлено, что по сравнению с контролем меламин в концентрации, равной ПДК, оказал стимулирующее воздействие на активность дегидрогеназ D. maris АМ3, которая была на 40,4% выше, чем в контрольном варианте (рисунок). Меламин содержит 67% азота (по массе). Известно, что некоторые почвенные микроорганизмы способны использовать его в качестве источника азота [18]. Вероятно,
увеличение ферментативной активности тест-микроорганизма связано с этим явлением. Полученные результаты согласуются с известными данными о положительном влиянии органических и неорганических источников азота на скорость роста и накопление биомассы актино-бактерий. При более высоких концентрациях меламина, равных 5 и 10ПДК, разница в активности дегидрогеназ по сравнению с контролем составила 19,3 и 10,5%, что уже указывало на слабую токсичность.
В настоящих исследованиях продемонстрировано, что растворы меламина с концентрациями 1-40 мг/л не оказывали токсического действия на хлореллу. При тестировании с помощью C. vulgaris Beijer меламин в концентрациях ПДК, 5ПДК и 10ПДК дозозависимо стимулировал рост клеток хлореллы. Отклонения от контроля составили 5,32, 14,9 и 21,4% соответственно. Увеличение биомассы водоросли при культивировании в присутствии меламина, вероятно, также связано с ассимиляцией различных форм азота из растворов. Результаты согласуются с исследованием токсичности меламина для водоросли Scenedesmus obliquus [19], где наблюдался положительный эффект на рост S. obliquus при концентрациях до 200 мг/л и увеличение содержания фотосинтетических пигментов при концентрациях до 50 мг/л.
ПДК / MPC 5ПДК / 5МРС 10ПДК / 10МРС Контроль / Contre!
Концентрация меламина /Melamine concentration
Концентрации 2,3,5-ТФФ, образованного дегидрогеназами D. maris АМ3, при оценке
токсичности растворов меламина в разных концентрациях Figure. Concentrations of 2,3,5-TTP formed by D. maris AM3 dehydrogenases in assessing the toxicity of melamine solutions at different concentrations
Нами не было выявлено острого токсического действия растворов меламина с концентрациями, равными ПДК и 5ПДК, на D. magna Straus в 72-часовом эксперименте. При концентрации меламина, равной 10ПДК, гибель дафний составила 25 %, что указывало на слабую токсичность.
Результаты биотестирования с использованием L. minor L. представлены в таблице. Через
2 сут. культивирования во всех исследованных вариантах отсутствовали достоверные отличия числа листецов от контроля, через 4 сут. наблюдалось снижение суммарного прироста ряски по сравнению с контролем под воздействием меламина во всех вариантах эксперимента, через 7 сут. - при действии растворов меламина в концентрациях, равных ПДК и 5ПДК.
Результаты биотестирования с помощью Lemna minor L. Results of biotesting using Lemna minor L.
Показатель / Parameter Экспозиция, сут. / Exposure periods, days Тестируемая концентрация / Tested concentration
Контроль/ Control ПДК / MPC 5ПДК / 5MPC 10ПДК / 10MPC
Общее число листецов / Total number of fronds 0 15,0 15,0 15,0 15,0
2 17,3±3,2 16,3±0,6 16,7±1,5 19,0±1,7
4 26,3±3,1 17,7±1,1 20,7±2,1 23,7±0,6
7 34,3±3,5 24,0±3,6 25,7±3,8 40,0±3,6
Число растений (колоний) / Number of colonies 0 5,0 5,0 5,0 5,0
2 5,3±0,6 7,0±1,0 5,0±0,0 5,0±0,0
4 6,0±1,0 7,3±1,5 5,3±0,6 5,7±0,6
7 12,3±2,5 8,3±1,3 6,3±0,6 13,0±1,7
Число корней / Number of roots 0 5,7±0,6 6,0±1,0 6,3±1,5 7,3±0,6
2 7,0±1,0 4,3±0,6 8,0±2,6 8,0±1,0
4 11,3±0,6 6,0±1,0 10,3±2,5 13,7±0,6
7 20,7±3,3 11,3±2,1 16,0±3,4 29,7±3,8
Содержание хлорофилла, мг/г / Chlorophyll content, mg/g 29,240 13,981 15,485 15,434
При этих концентрациях меламина в среде культивирования число корней ряски также было снижено. Меламин в концентрации, равной ПДК, ингибировал развитие корней ряски малой на всём протяжении эксперимента, ме-ламин в концентрации, равной 5ПДК, оказывал ингибирующее воздействие в сравнении с контролем через 4 и 7 сут. На число колоний листецов L. minor L. меламин в концентрации, равной ПДК, через 2 сут. оказывал стимулирующее действие, через 4 сут. достоверных отличий от контроля не наблюдалось, через 7 сут. проявлялось ингибирующее воздействие на число колоний. Меламин не влиял на число растений в концентрации, равной 5ПДК, через 2 сут. эксперимента, а в концентрации, равной 10ПДК, через 2 и 4 сут. Через 4 и 7 сут. культивирования меламин в концентрации, равной 5 ПДК, воздей-
ствовал отрицательно, в концентрации, равной 10ПДК, оказывал стимулирующее действие на число колоний листецов через 7 сут.
В целом, через 7 сут. культивирования ряски малой наблюдалась сходная картина по таким признакам, как: число листецов, колоний и корней: меламин в концентрациях, равных ПДК и 5ПДК, оказывал ингибирующее действие, а в концентрации равной 10ПДК - слабое стимулирующее.
Содержание фотосинтетических пигментов служит чувствительным маркером нарушений метаболизма растительной клетки в целом [19]. Нами установлено, что меламин во всех исследованных концентрациях вызывал значительное снижение (на 47-52%) содержания хлорофилла в листецах L. minor L. через 7 сут. культивирования (см. таблицу). Предположительно, полу-
ченные результаты связаны с компенсацией токсического воздействия на прирост ряски повышением содержания азота в среде по мере минерализации меламина к 7-м сут. Данный эффект выражен для наиболее высокой исследованной концентрации - 10ПДК. При этом такой физиологический параметр, как содержание фотосинтетических пигментов, оказался более чувствительным к воздействию меламина, однако в исследуемом диапазоне концентраций не выражена его зависимость от концентрации. Возможно, она может быть обнаружена при исследовании концентраций ниже ПДК. Также можно отметить, что фотосинтетический аппарат высшего растения ряски малой оказался более восприимчив к воздействию меламина, чем у микроводоросли S. obliquus [19].
Заключение
Результаты, полученные с помощью многокомпонентной тест-системы, показали различия в чувствительности тест-организмов к воздействию меламина и способствовали получению интегральной экологически значимой оценки токсичности. Наиболее чувствительным тест-объектом оказалось водное растение Lemna minor L., в особенности содержание хлорофилла в листецах. Полученные данные указывают на слабую экотоксичность меламина и соответствуют его санитарно- токсикологическим показателям вредности, разработанным на основании данных о токсичности для млекопитающих [20]. Новые сведения об экотоксичности меламина необходимы для прогнозирования острого и хронического воздействия антипиренов на организмы окружающей среды, включая человека.
Список литературы
1. Advances in fire retardant materials / eds. A. R. Hor-rocks, D. Price. Cambridge : Woodhead Publishing, 2008. 616 p. https://doi.org/10.1533/9781845694701
2. Shi D, Shrestha R. K, Obaid H, Elsayed N. S, Zhong S, Hashim, M. H, Cheng Y, Xie D, Ni C, Ni J. Valorization of nitrogen-rich melamine as a nitrogen source in the production of maize (Zea mays L.) // Industrial Crops and Products. 2023. Vol. 199. Article ID 116770. https:// doi.org/10.1016/j.indcrop.2023.116770
3. Smit C. E. Water quality standards for melamine. A proposal in accordance with the methodology of the Water Framework Directive. RIVM Letter report 2018-0077. The Netherlands : National Institute for Public Health and the Environment, 2018. 48 p.
4. Li Z., McLachlan M. S. Comparing non-targeted chemical persistence assessed using an unspiked OECD 309 test to field measurements // Environmental Science: Processes and Impacts. 2020. Vol. 5. P. 1233-1242. https://doi. org/10.1039/c9em00595a
5. El-Sayed W. S., El-Baz A. F., Othman A. M. Biodegradation of melamine formaldehyde by Micrococcus sp. strain MF-1 isolated from aminoplastic wastewater effluent // International Biodeterioration and Biodegradation. 2006. Vol. 57, № 2. P. 75-81. https://doi. org/10.1016/j.ibiod.2005.11.00
6. Dodge A. G., Wackett L. P., Sadowsky M. J. Plasmid localization and organization of melamine degradation genes in Rhodococcus sp. strain Mel // Applied and Environmental Microbiology. 2012. Vol. 78, № 5. P. 1397-1403. https://doi.org/10.1128/aem.06468-11
7. Takagi K, Fujii K, Yamazaki K., Harada N, Iwasaki A. Biodegradation of melamine and its hydroxy derivatives by a bacterial consortium containing a novel Nocardi-oides species // Applied Microbiology and Biotechnology. 2012. Vol. 94, № 6. P. 1647-1656. https://doi. org/10.1007/s00253-011-3673-9
8. Lutjens L. H., Pawlowski S, Silvani M, Blumenstein U., Richter I. Melamine in the environment: a critical review of available information // Environmental Sciences Europe. 2023. Vol. 35. Article ID 2. https://doi.org/10.1186/ s12302-022-00707-y
9. Hongkai Z., Kurunthachalam K. Occurrence and distribution of melamine and its derivatives in surface water, drinking water, precipitation, wastewater, and swimming pool water // Environmental Pollution. 2020. Vol. 258. P. 283-297. https://doi.org/10.1016Zj.envpol. 2019.113743
10. СанПиН 1.2.3685-21 «Гигиенические нормативы и требования к обеспечению безопасности и (или) безвредности для человека факторов среды обитания». М. : Минюст России, 2021. 1029 с.
11. Chu C. Y., Wang C. C. Toxicity of melamine: The public health concern // Journal of Environmental Science and Health, Part C: Toxicology and Carcinogenesis. 2013. Vol. 31, № 4. P. 342-386. https://doi.org/10.1080/10590 501.2013.844758
12. Guo C., Yuan H., He Z. Melamine causes apoptosis of rat kidney epithelial cell line (NRK-52e cells) via excessive intracellular ROS (reactive oxygen species) and the activation of p38 MAPK pathway // Cell Biology International. 2012. Vol. 36, № 4. P. 383-389. https:// doi.org/10.1042/cbi20110504
13. Yiu A. J., Ibeh C.-L, Roy S. K, Bandyopadhyay B. C. Melamine induces Ca2+-sensing receptor activation and elicits apoptosis in proximal tubular cells // American Journal of Physiology - Cell Physiology. 2017. Vol. 313, № 1. P. 27-41. https://doi.org/10.1152/ajpcell.00225.2016
14. Плешакова Е. В. Разработка нового метода определения токсичности нефтезагрязнённой почвы // Вестник СГТУ. 2010. № 3. С. 188-193.
15. ПНД Ф Т 14.1:2:3:4.10-04. Токсикологические методы контроля. Методика измерений оптической плотности культуры водоросли хлорелла (Chlorella vulgaris Beijer) для определения токсичности питьевых, пре-
сных природных и сточных вод, водных вытяжек из грунтов, почв, осадков сточных вод, отходов производства и потребления. М. : ФЦАО, 2014. 38 с.
16. ПНД Ф Т 14.1:2:3:4.12-06. Токсикологические методы контроля. Методика измерений количества Daphnia magna Straus для определения токсичности питьевых, пресных природных и сточных вод, водных вытяжек из грунтов, почв, осадков сточных вод, отходов производства и потребления методом прямого счета. М. : ФБУ ФЦА, 2014. 39 с.
17. Цаценко Л. В., Пасхалиди В. Г. Рясковые как модельный объект в биотестировании водной и почвенной среды // Масличные культуры. Научно-технический бюллетень Всероссийского научно-исследовательского института масличных культур. 2018. Т. 4, № 176. С. 146-151.
18. Wang H., Geng C., Li J., Hu A., Yu C.-P. Characterization of a novel melamine-degrading bacterium isolated from a melamine-manufacturing factory in China // Applied Microbiology and Biotechnology. 2014. Vol. 98, № 7. P. 3287-3293. https://doi.org/10.1007/s00253-013-5363-2
19. He Z, Hu X., Zhang C, Yang X., Zhong Q, Guo J., Wang J., Xiong L., Liu D. Physicochemical characteristics of Scenedesmus obliquus with different treatments of melamine // 5th International Conference on Bioinfor-matics and Biomedical Engineering. Wuhan: IEEE, 2011. P. 1-4. https://doi.org/10.1109/icbbe.2011.5781418
20. Печникова И. А. Сравнительная оценка токсичности и опасности симтриазинов в воде на примере производных циануровой кислоты и меламина : дис. ... канд. мед. наук. М., 2013. 140 с.
References
1. Horrocks A. R., Price D., eds. Advances in fire retardant materials. Cambridge, Woodhead Publishing, 2008, 616 p. https://doi.org/10.1533/9781845694701
2. Shi D., Shrestha R. K., Obaid H., Elsayed N. S., Zhong S., Hashimi M. H., Cheng Y., Xie D., Ni C., Ni J. Valorization of nitrogen-rich melamine as a nitrogen source in the production of maize (Zea mays L.). Industrial Crops and Products, 2023, vol. 199, article ID 116770. https:// doi.org/10.1016/j.indcrop.2023.116770
3. Smit C. E. Water quality standards for melamine. A proposal in accordance with the methodology of the Water Framework Directive. RIVM Letter report 2018-0077. The Netherlands, National Institute for Public Health and the Environment, 2018. 48 p.
4. Li Z., McLachlan M. S. Comparing non-targeted chemical persistence assessed using an unspiked OECD 309 test to field measurement. Environmental Science: Processes and Impacts, 2020, vol. 5, pp. 1233-1242. https:// doi.org/10.1039/c9em00595a
5. El-Sayed W. S., El-Baz A. F., Othman A. M. Biodegradation of melamine formaldehyde by Micrococcus sp. strain MF-1 isolated from aminoplastic wastewater effluent. International Biodeterioration and Biodegradation, 2006, vol. 57, no. 2, pp. 75-81. https://doi. org/10.1016/j.ibiod.2005.11.00
6. Dodge A. G., Wackett L. P., Sadowsky M. J. Plasmid localization and organization of melamine degradation genes in Rhodococcus sp. strain Mel. Applied and Environmental Microbiology, 2012, vol. 78, no. 5, pp. 1397-1403. https://doi.org/10.1128/aem.06468-11
7. Takagi K., Fujii K., Yamazaki K., Harada N., Iwasaki A. Biodegradation of melamine and its hydroxy derivatives by a bacterial consortium containing a novel Nocardi-oides species. Applied Microbiology and Biotechnology, 2012, vol. 94, no. 6, pp. 1647-1656. https://doi. org/10.1007/s00253-011-3673-9
8. Lütjens L. H., Pawlowski S., Silvani M., Blumenstein U., Richter I. Melamine in the environment: a critical review of available information. Environmental Sciences Europe, 2023, vol. 35, article ID 2. https://doi.org/10.1186/s12302-022-00707-y
9. Hongkai Z., Kurunthachalam K. Occurrence and distribution of melamine and its derivatives in surface water, drinking water, precipitation, wastewater, and swimming pool water. Environmental Pollution, 2020, vol. 258, pp. 283-297. https://doi.org/10.1016/j. envpol.2019.113743
10. SanPiN 1.2.3685-21 «Gigienicheskie normativy i tre-bovaniia k obespecheniiu bezopasnosti i (ili) bezvred-nosti dlia cheloveka faktorov sredy obitaniia» [SanPiN 1.2.3685-21 "Hygienic standards and requirements for ensuring the safety and (or) harmlessness of environmental factors for humans"]. Moscow, Ministry of Justice of Russia, 2021. 1029 p. (in Russian).
11. Chu C. Y., Wang C. C. Toxicity of melamine: The public health concern. Journal of Environmental Science and Health, Part C: Toxicology and Carcinogenesis, 2013, vol. 31, no. 4, pp. 342-386. https://doi.org/10.1080/105 90501.2013.844758
12. Guo C., Yuan H., He Z. Melamine causes apoptosis of rat kidney epithelial cell line (NRK-52e cells) via excessive intracellular ROS (reactive oxygen species) and the activation of p38 MAPK pathway. Cell Biology International, 2012, vol. 36, no. 4, pp. 383-389. https:// doi.org/10.1042/cbi20110504
13. Yiu A. J., Ibeh C.-L., Roy S. K., Bandyopadhyay B. C. Melamine induces Ca2+-sensing receptor activation and elicits apoptosis in proximal tubular cells. American Journal of Physiology - Cell Physiology, 2017, vol. 313, no. 1, pp. 27-41. https://doi.org/10.1152/ ajpcell.00225.2016
14. Pleshakova E. V. Development of a new method for determining the toxicity of oil-contaminated soil. Vestnik Saratov State Technical University, 2010, no. 3, pp. 188-193 (in Russian).
15. PND F T 14.1:2:3:4.10-04. Toksikologicheskie metody kontrolia. Metodika izmerenii opticheskoi plotnosti kul'tury vodorosli khlorella (Chlorella vulgaris Beijer) dlia opredeleniia toksichnosti pit'evykh, presnykh pri-rodnykh i stochnykh vod, vodnykh vytiazhek iz gruntov, pochv, osadkov stochnykh vod, otkhodov proizvodstva i potrebleniia [Toxicological control methods. The method of measuring the optical density of Chlorella vulgaris Beijer algae culture for determining the tox-
icity of drinking, fresh natural and wastewater, water extracts from soils, soils, sewage sludge, production and consumption waste]. Moscow, FTsAO, 2014. 38 p. (in Russian).
16. PND F T 14.1:2:3:4.12-06. Toksikologicheskie me-tody kontrolia. Metodika izmerenii kolichestva Daphnia magna Straus dlia opredeleniia toksichnosti pit'evykh, presnykh prirodnykh i stochnykh vod, vodnykh vytiazhek iz gruntov, pochv, osadkov stochnykh vod, otkhodov proizvodstva i potrebleniia metodom priamogo scheta [Toxicological control methods. The method of measuring the amount of Daphnia magna Straus for determining the toxicity of drinking, fresh natural and waste-water, water extracts from soils, soils, sewage sludge, production and consumption waste by direct counting]. Moscow, FBU FTsA, 2014. 39 p. (in Russian).
17. Tsatsenko L. V., Paskhalidi V. G. Lemnaceae as a model object in biotesting the aquatic and soil environment. Maslichnye kul'tury. Nauchno-tekhnicheskii biulleten'
Vserossiiskogo nauchno-issledovatel'skogo instituta maslichnykh kul'tur, 2018, vol. 4, no. 176, pp. 146-151 (in Russian).
18. Wang H., Gen, C., L, J., H, A., Y, C.-P. Characterization of a novel melamine-degrading bacterium isolated from a melamine-manufacturing factory in China. Applied Microbiology and Biotechnology, 2014, vol. 98, no 7, pp. 3287-3293. https://doi.org/10.1007/s00253-013-5363-2
19. He Z., Hu X., Zhang C., Yang X., Zhong Q., Guo J., Wang J., Xiong L., Liu D. Physicochemical characteristics of Scenedesmus obliquus with different treatments of melamine. 5th International Conference on Bioinformatics and Biomedical Engineering. Wuhan, IEEE, 2011, pp. 1-4. https://doi.org/10.1109/icbbe.2011.5781418
20. Pechnikova I. A. Comparative assessment of the toxicity and danger of sim-triazines in water on the example of cyanuric acid and melamine derivatives. Diss. Cand. Sci. (Med.). Moscow, 2013. 140 p. (in Russian).
Поступила в редакцию: 30.04.2024; одобрена после рецензирования 13.05.2024; принята к публикации 22.05.2024; опубликована 30.09.2024
The article was submitted 30.04.2024; approved after reviewing 13.05.2024; accepted for publication 22.05.2024; published 30.09.2024
