CC BY
79
ресов общества. Эти силы дополнительны и могут решить задачу оптимизации только путём компромисса друг с другом. Как только одна из них - всё равно какая - возобладает абсолютно, она подминает под себя естественные плюралистические структуры общества, уменьшает его жизнеспособность и потому становится по существу антисоциальной. В связи с этим не могу отказать себе в удовольствии привести замечательную цитату из «Го юй» — древнекитайского памятника исторической и политической мысли, написанного, как считается, в IV веке до нашей эры: «...гармония, по существу, рождает все вещи, в то время как единообразие не приносит потомства. Гармонией называется уравнивание одного с помощью другого, благодаря гармонии всё бурно растёт, и всё живое подчиняется ей. Если же к вещам одного рода добавлять вещи того же рода, то когда вещь исчерпывается, от неё приходится отказываться... Однако князь отвергает подобную гармонию и объединяется с лицами, взгляды которых совпадают с его желаниями. Небо лишило его мудрости, и даже не желая собственной гибели, он не сможет избежать её!».
Ю ^
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2014, Том 23, Экспресс-выпуск 1019: 2063-2067
Биоразнообразие - история одного заблуждения
Э.В.Ивантер
Второе издание. Первая публикация в 2012*
Трудно найти сегодня более употребляемое научное понятие, чем «биоразнообразие». И к месту, и не к месту его используют все — от старших школьников до пенсионеров, но лишь очень немногие вкладывают в него хоть какой-то смысл, для остальных это не более чем модный наукообразный термин, своеобразный антураж, формальное свидетельствующий о некоем приобщении к корпорации современных передовых учёных. Сегодня биологическое разнообразие — это «наше всё», а ведь каких-то 30-40 лет назад о нём никто и не слышал. Этого слова нельзя было найти ни в толковых словарях, ни в энциклопедиях. Теперь же оно из специального научного термина превратилось в целую науку наук, особое мировоззрение со своей теорией, понятийным аппаратом, методологией, отцами-основателями, авторитетами, апологетами и знатоками.
* Ивантер Э.В. 2012. Биоразнообразие — история одного заблуждения // Принципы экологии 1, 4: 61-64.
Между тем всё это не более чем массовое гипнотическое заблуждение, подобно эпидемии охватившее как людей, безоговорочно верящих в магию слова «биоразнообразие», так и тех, кто, казалось бы, вполне способен достаточно трезво оценивать суть этого явления. На самом же деле, вопреки бытующим сегодня представлениям, биоразнообразие -не какая-то специальная наука, тем более не особая область знаний, а всего лишь одно из важнейших экологических свойств любой живой системы (и биоценоза в том числе), и как таковое должно рассматриваться не само по себе и не отдельно от других свойств живого сообщества, а в рамках давно сложившейся научной дисциплины, получившей название биоценология (известная также как синэкология, или экология сообществ). При этом сама идея биоразнообразия далеко не нова и уж никак не может считаться последним достижением современной науки. О закономерном разнообразии живых существ писал ещё Аристотель (цит. по изд. 1976 г.), а в строго научном плане эту тему впервые обсуждал Ч.Дарвин. В своей знаменитой книге «Происхождение видов путём естественного отбора» (цит. по: Дарвин 1939) он уделил этому вопросу целую главу. Именно в ней он сформулировал и свой (ныне, правда, всеми забытый) «закон суммы жизни», согласно которому «жизнь достигает наибольшей суммы при максимальном разнообразии». Однако ни у Аристотеля, ни у Дарвина, ни у более поздних их последователей мы не найдём утверждений о том, что для повышения стойкости и процветания любого сообщества необходима якобы самая высокая степень биоразнообразия, и чем выше разнообразие, тем будто бы лучше для сообщества. Сегодня этот примитивный по сути взгляд находит своё крайнее воплощение в призывах вместо охраны природы как таковой всемерно поддерживать и добиваться увеличения её разнообразия. С учётом того, что, например, в лесу биоразнообразие резко возрастает именно в результате рубок древостоя, подобная позиция выглядит по меньшей мере странно. Не нашло подтверждение и существование прямой унимодальной корреляционной связи между видовым разнообразием (числом видов в сообществе) и его продуктивностью (ТПшап 1982; Гиляров 2001).
Тем не менее, до начала 1990-х годов вопрос о биологическом разнообразии оставался мало кому интересным и никого не беспокоил. Но всё изменилось буквально за один день, а именно 5 июня 1992 года, когда собравшиеся в Рио-де-Жанейро министры иностранных дел ряда стран приняли некую «Конвенцию о биологическом разнообразии», тут же объявленную её авторами историческим манифестом цивилизованного человечества, обязательным для выполнения всеми государствами планеты. Не прошло и недели, как его подписало уже 145 государств.
В преамбуле документа торжественно декларировалась «непреходящая ценность биологического разнообразия, а также экологическое,
генетическое, социальное, экологическое, научное, воспитательное, культурное, рекреационное и эстетическое значение биологического разнообразия и его компонентов, значение его для эволюции и сохранения поддерживающих жизнь систем биосферы» и ещё несколько десятков столь же напыщенных, сколь и банальных заявлений, в числе которых особенно курьёзное, заслуживающее специального цитирования и поэтому выделенное нами курсивом положение об особой «важной роли женщин в деле сохранения и устойчивого использования биологического разнообразия и необходимости полномасштабного участия женщин в выработке и осуществлении на всех уровнях политики, направленной на сохранение биологического разнообразия». Именно с этого момента и началась настоящая вакханалия с использованием слов «биологическое разнообразие», навсегда скомпрометировавшая как само истинное значение этого явления, так и его научное содержание.
Неоднозначны и многие из рекомендуемых для использования методических подходов к изучению и оценке самого явления биоразнообразия. В качестве примера можно сослаться на обзор О.А.Жигальского, помещённый в книге Е.В.Карасёвой с соавторами (2008). Дело в том, что большинство предлагаемых критериев (индексы Шеннона, Симп-сона, Фишера, Животовского, Стьюдента, Бергера-Паркера и др.) оценивает обычно лишь одну достаточно формальную сторону природной вариабельности — её количественные характеристики; качественная же специфика, такая, например, как соотношение между удельными значениями видов в трофике экосистем (кстати, не менее, а нередко и более значимое) вообще не учитывается.
Усложняет ситуацию и отсутствие единых, согласованных научных подходов к проблеме биоразнообразия. Даже само это понятие трактуется различными авторами по-разному. В него вкладываются подчас совершенно противоположные, часто взаимоисключающие представления. Так, в вышедшем в 1982 году «Словаре терминов и понятий, связанных с охраной живой природы» Н.Ф.Реймерса и А.В.Яблокова биоразнообразие определяется как «1) число видов в данном сообществе или данной области» и «2) общее число видов одной трофической группы, сообщества или экосистемы, определяющее возможность экологического дублирования в проведении потока энергии через звенья экологической пирамиды» (с. 102); в «Экологическом энциклопедическом словаре», изданном в 2000 году под редакцией В.И.Данилова -Данильяна, под биоразнообразием понимается «разнообразие живых организмов во всех областях их существования: наземных, морских и других водных экосистем и сообществ организмов; это разнообразие видов, разнообразие внутри видов, разнообразие сообществ организмов и экосистем» (с. 70); в увидевшем свет в 2008 году словаре В.В.Снакина
«Экология и природопользование в России» биоразнообразие трактуется как «число различных типов биологических объектов или явлений и частота их встречаемости на фиксированном интервале пространства и времени, в общем случае отражающие сложность живого вещества, способность его к саморегуляции своих функций и возможность его разностороннего использования» (с. 575); наконец, в выпущенном в 2010 году О.П.Негробовым с соавторами «Словаре эколога» оно подаётся как «степень внутри- и (или) межвидового разнообразия животных и растений» (с. 74).
Подобный перечень многочисленных попыток разных авторов дать собственное определение биоразнообразия можно было бы и продолжить. Но и из приведённого достаточно ясно, что до создания объективных представлений о биоразнообразии, тем более согласования всех позиций на этот счёт всё ещё достаточно далеко. Между тем давно созрела необходимость выработки единых взглядов на биоразнообразие и их обсуждения широкой научной общественностью. Без этого мы рискуем завязнуть в известном своей безнадёжностью споре глухого со слепым.
Прекрасно отдавая себе отчёт в том, что представленное на суд читателей сообщение вряд ли поможет даже приблизиться к решению этой весьма спорной научной проблемы, мы всё же надеемся, что оно по крайней мере будет способствовать развёртыванию полезной дискуссии на эту тему и тем самым послужит необходимым первым шагом на тернистом пути её окончательного решения. Соответственно, хотелось бы ещё раз вернуться к определению возможного предмета подобной дискуссии.
И начать следовало бы с признания в том, что автор настоящего сообщения отнюдь не первый, кто, подобно мальчику из сказки Андерсена о голом короле, не побоялся сказать правду о надуманности проблемы «биоразнообразия». Впервые, ещё полтора десятка лет назад, развенчать этот миф попытался наш известный учёный-эколог Алексей Меркурьевич Гиляров (1992, 1996, 2001). Вот подлинная и без купюр цитата из опубликованной им в 2001 году в журнале «Природа» статьи «Связь биоразнообразия с продуктивностью - наука и политика» (с. 20): «Сегодня "биоразнообразие" - чрезвычайно популярное слово, производящее на чиновников от науки почти магическое воздействие. Услышав его, они сразу готовы поддержать такие проекты, которые в другой раз с порога отвергли бы. Во всяком случае расследование, предпринятое автором, показало, что безудержный рост числа публикаций, использующих (хочется сказать, эксплуатирующих) термин "биоразнообразие", не связан с каким-либо прорывом в соответствующей области экологии, внедрением специальных методов или появлением таких прикладных задач, которые ранее были неактуальны». И далее (с. 24): «Автор отдаёт себе отчёт в том, что этой и другими публикациями вряд
ли удастся убедить всё научное сообщество в искусственности бума вокруг термина "биоразнообразие". Мифологическое мышление, увы, куда более стойкое и распространённое, чем мышление научное, но время от времени всё же неудержимо хочется называть вещи своими именами...». Со всем сказанным нельзя не согласиться — и с пророческими словами о бессмысленности попыток переубедить в чём-то научное сообщество, и со справедливостью оценки массового использования «биоразнообразия» как (перефразируя известное выражение Остапа Бен-дера) одного из честных способов отъёма денег у государства на экологические исследования. Тем не менее, сам А.М.Гиляров так и остался не услышанным.
Так что же всё-таки такое биологическое разнообразие сегодня? Одно из многих, пусть даже и очень важных, но отнюдь не самых главных свойств любой биологической системы — от клетки, органа и отдельного живого организма до экосистемы и биосферы в целом, или же это совершенно особое проявление и свойство живой материи, самостоятельно существующее наряду с другими всеобщими биологическими процессами и явлениями? В первом случае изучение биоразнообразия следует относить к одной из специальных научных дисцип -лин — биоценологии, а во втором — считать его особой областью глобальных научных знаний со статусом всеобщей «науки наук». Какого из этих взглядов придерживаться, — пусть решает сам заинтересованный читатель. Не хотелось бы только одного — «мирного сосуществования» этих противоположных позиций в одном сознании. И если данная статья поможет каждому, кто с ней ознакомится, поскорее в этом определиться, автор будет считать свою задачу успешно выполненной.
Литер атур а
Гиляров А.М. 1996. Мнимые и действительные проблемы биоразнообразия // Успехи
соврем. биол. 116, 4: 493-506. Гиляров А.М. 2001. Связь биоразнообразия с продуктивностью - наука и политика //
Природа 2: 20-24. Дарвин Ч. 1939. Происхождение видов // Соч.: В 8 т. М.; Л.: 1-589.
Карасёва Е.В., Телицына А.Ю., Жигальский О.А. 2008. Методы изучения грызунов в
полевых условиях. М.: 1-416. Негробов О.П., Логвиновский В.Д., Яковлев Ю.В. 2010. Словарь эколога. 2-е изд.,
перераб. и доп. Воронеж: 1-630. Реймерс Н.Ф., Яблоков А.В. 1982. Словарь терминов и понятий, связанных с охраной
живой природы. М.: 1-143. Снакин В.В. 2008. Экология и природопользование в России. Энциклопедический словарь. М.: 1-816.
Экологический энциклопедический словарь 2000 /ред. В.И.Данилов-Данильян. М.: 1-930. Tilman D. 1982. Resource competition and communite structure. Princeton; N.Y.: 1-737.
