CC BY
53
УДК 811.161.1
Арзамасский филиал Национального исследовательского Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры русского языка и литературы Климкова Л.А.
Россия, Нижегородская обл., г. Арзамас,
National research Nizhny Novgorod
State University named after N.I. Lobachevsky
Arzamas branch
The chair of Russian language and literature PhD in Philology, full professor, Klimkova L.A.
Russia, Nizhny Novgorod region, Arzamas
e-mail: dialekt_arz@mail.ru
tel. 8-910-392-16-98
тел. 8-910-392-16-98
e-mail: dialekt_arz@mail.ru
Л.А. Климкова
БИБЛИОНИМЫ В ЛИРИКЕ С.А. ЕСЕНИНА
Статья посвящена одному из компонентов художественного текста - библиониму (заглавию), рассмотрению его в научно-теоретическом и научно-практическом планах на материале библионимического пространства в творчестве С.А. Есенина, с использованием ряда методов - описательно-аналитического, лингво-когнитивного, лингво-стилистического, структурно-семантического, сравнительно-сопоставительного, собственно лингвистического в соответствии с различными уровнями языка, что и составило цель и задачи статьи. При описании речевого материала автор исходит из теоретических положений о специфике художественного текста через перечисление его признаков-категорий, сильных позиций-доминант текста, вскрывая суть библио-нима как синкретичного знака текста - одного из разрядов проприальных имен, который обладает всеми они-мическими и собственными, дифференциальными признаками-категориями и функциями - внутритекстовыми: начальной, прогнозирующей, номинативно (тема)-рематической (через категорию проспекции); предикации, рема-тематической (через категорию ретроспекции), интригующей, посреднической, а также внетекстовыми: интертекстуальной, представительской, ориентирующей. Показана смысловая, функциональная, статусная нагруженность, семантическая, лексическая, структурно-деривационная, грамматическая неодномерность, типология анализируемых единиц. Теоретические положения о библионимии спроецированы на анализ стихотворения поэта «Лебёдушка» и его названия как компонента текста. В результате анализа названий лирических произведений поэта и его конкретного стихотворения, в том числе исходя из ассоциативности, фоновых знаний читателя, автор приходит к утверждению положения о синкретизме библионима, о его сопряжении с текстом, их эксплицитного и имплицитного (разной глубины) смыслов, наполнения библионима символическим значением также этнического диапазона; комплекс же, система всех библионимов отражает концептуальность творчества поэта.
Ключевые слова: библионим(ы), сильная позиция текста, категория, многофункциональность, неодномерность, типология библионимов, библионим-строка, ретроспекция, концептуальность, символический смысл.
The article is devoted to one of the components of the artistic text - biblionym (title) and its consideration in scientific (theoretical and practical) plans on the material of biblionymic space in the works of S.A. Esenin. The author uses a number of methods such as descriptive-and-analytical, linguo-cognitive, linguo-stilistic, structural and semantic, comparative and linguistic ones in accordance with different levels of the article. All these made up the purpose of the article. Describing the speech material, the author relies on the theoretical statements connected with the specific features of the artistic text through the enumeration of its characteristics and categories, strong position of the dominant of the text, revealing the essence of the biblionym as a syncretic sign of the text. It is one of the ranks of the proprietary names, which possesses all onemic and own, differential char-
© Климкова Л.А., 2020
L.A. Klimkova
BIBLIONYMS IN THE LYRICS OF S.A. ESENIN
acteristics and categories and intratextual functions: initial, predictive, topical and comment (through the category of prospection); predication, comment and topical (through the category of retroreflection), intriguing, mediating ones, as well as out-of-text ones (intertextual, representative, guiding). Meaning, functional, status loading, semantic, lexical, structural-derivation, grammatical multidimensionality and typology of analyzed units are shown. Theoretical statements on biblionymy are projected on the analysis of the poet's poem "Lady Swan" and its name as a component of the text. As a result of the analysis of the titles of the poet's lyrical works and his specific poem, including the associativity and background knowledge of the reader, the author comes to the conclusion about the syncretism of the biblionym, its connection with the text, their explicit and implicit (of different depth) meanings, filling the biblionym with the symbolic meaning of the ethnic range as well. The complex system of all biblionyms reflects the conceptuality of the poet's creativity.
Key words: biblionym(s), strong position of text, category, multifunctionality, multidimensionality, typology of biblio-nyms, biblionym-line, retroreflection, conceptuality, symbolic meaning.
Художественный текст как речевой феномен обладает своими типологическими признаками - семантическими, структурными, функциональными, и категориями, в числе которых связность, целостность, завершенность, членимость, концептуальность, абсолютная антропоцентрич-ность, информативность, модальность, хронотопичность, интертексту-альность и другие, выявленные, перечисленные, рассмотренные многими исследователями (ср., например: [1; с. 70-79; 2; с. 55-64; 3; с. 22-86].
Будучи специфическим системным образованием, художественный текст содержит элементы, призванные актуализировать его важнейшие смыслы, смысловые доминанты - так называемые сильные позиции: заглавие, эпиграф, посвящение, начало и конец текста, имя собственное, ключевые слова и некоторые другие. Первое место из них и номинально, и по значимости занимает заглавие, или заголовок, или более терминологично - библионим (слово включает корни греческих слов biblion «книга» и onyma «имя»), то есть название произведения (следует при этом отличать данный термин от другого - библеизм, используемого для обозначения элемента из текста Библии: от основы формы мн.ч. греческого слова biblia + суффикс -изм).
Библионим - один из видов имен собственных как индивидуальных наименований элементов действительности, обладает всеми их дифференциальными признаками, ср.: «имя собственное - слово (эквивалент слова), которое называет объект (реалию), выделяя его из ряда ему подобных, индивидуализируя и идентифицируя его и тем самым отграничивая от других объектов того же ряда» [4; с. 59], следовательно, выполняет номинативно-выделительно-дифференцирующую, индивидуализирующую, идентифицирующую функции. Конкретизируя суть библионима как онимического типа по названным дифференциаторам, отмечаем: библионим называет соответствующее конкретное произведение, выделяя его из ряда других произведений, отграничивая, отличая его тем самым от других, индивидуализируя его, соотнося только с данным произведением. Этому соответствуют названные выше функции.
Изучению библионимов посвящены работы многих авторов (открытый перечень их см.: [5; с. 187]). Многообразием отличаются толкования (в том числе метафорические) сути этого компонента текста и его функций, например, многократно тиражированное в отсылках: «Заглавие - это компрессированное, нераскрытое содержание текста. <...> Название можно метафорически изобразить в виде закрученной пружины, раскрывающей свои возможности в процессе развертывания» [6; с. 133].
Помимо интегральных онимических признаков и функций библионим имеет специфические, дифференциальные признаки, функции, что обусловлено его особым статусом в текстовом пространстве.
Библионим - это знак-предварение текста, не только структурно-композиционное, но и содержательное, смысловое. Ср.: «Приступая к чтению книги, читатель интересуется содержанием, а в заглавии видит намёк на это содержание или даже сжатое выражение его. Значит, название книги есть всегда нечто большее, чем название (А.М. Пешковский). По-другому говоря, заглавие выполняет номинативно-тематическую, тема-рематическую функции, после прочтения текста на них наслаивается функция предикации, рема-тематическая. Начальная функция является и свое-
18
образной прогнозирующей: на базе фоновых знаний, ассоциаций читателя в его сознании заглавие как намек на содержание семантически развертывается в том или ином направлении (категория проспекции). Здесь проявляется и интригующая функция (своего рода рекламная), поскольку цель заголовка - заинтересовать читателя и сподвигнуть его на прочтение произведения, а затем на его возвращение снова к нему, к заголовку (ретроспекция), - так проявляется своеобразная посредническая функция библионима: читатель - заглавие - текст - читатель - заглавие. Эти и некоторые другие функции заглавия являются внутритекстовыми. Однако своеобразие заглавия состоит в том, что оно может употребляться и вне данного текста, входя в тексты другого рода -справочного характера (справочники, каталоги, перечни, указатели, оглавления и под.), а также в научно-исследовательские работы (например, о творчестве писателя, поэта), библиографические обзоры, публицистические материалы и т.д. Это внетекстовая, интертекстуальная функция [см. об этом: 3; с. 93]. Здесь, при отчуждении библионима от своего текста, можно говорить и о его своеобразной представительской функции, ориентирующей: он представляет произведение во множестве других, ориентируя читателя в этом множестве.
Таким образом, библиониму свойственны многофункциональность, «сжатое выражение», «свёртка» содержания - смысловая ёмкость, кумулятивность, поскольку он вбирает всё содержание текста, не только фактуальное, но и концептуальное и подтекстовое (импликатуру), которое выявляется читателем ретроспективно, через возвращение к библиониму после прочтения текста. Так создается его смысловой синкретизм, взаимопроникновение смыслов в текстовом пространстве, концептуальность, превращение библионима в знак концепта произведения. Таковы, например, названия «Мертвые души» Н.В. Гоголя, «Чайка» А.П. Чехова [см. о них, в частности: 7; с. 21, 33-36] и многие другие.
Проявляется и статусный синкретизм библионима: его собственная сильная позиция - первый знак текста (см. об этом выше), причем подчеркнуто сильная, на нее наслаивается сильная позиция имени собственного (библионим - имя собственное), усиленная включением в свой состав другого онима (если таковой есть в заглавии), а также сильная позиция ключевого слова текста - особенно при наличии, а тем более при повторении в самом тексте слова, давшего жизнь библиониму. Таким образом, в нем происходит совмещение минимум трех сильных позиций. И здесь совершенно права В.А. Кухаренко, признав: «Сколько бы ни было сказано и написано о заголовке, исчерпать эту тему полностью, наверное, невозможно - столь велика его роль в тексте. Множество его функций объясняется тем, что он выступает актуализатором практически всех текстовых категорий» [1; с. 90].
Семантическая, функциональная многослойность, многозадачность заглавия создает и для автора произведения трудности в поиске, иногда мучительном, адекватного названия для своего труда. Здесь в высшей степени показательно образное признание А.П. Чехова в одном из его писем: «Рассказ я пришлю, но сказать, как он будет называться, я не могу. Назвать его теперь так же трудно, как определить цвет курицы, которая вылупится из яйца, которое еще не снесено» [см: 8; с. 64; 9; с. 19; ср. также чеховский библионим «Без заглавия»: 10; с. 51].
Смысловая, функциональная, статусная нагруженность библионимов как компонентов текста предполагает также их структурно-деривационную неодномерность и в целом - разветвленную типологию в соответствии с разнообразием параметров рассмотрения, классификационных признаков [ср. например: 9; с. 16-20]. . Показательно в этом плане семантическое, информативное пространство библионимии в лирике С.А. Есенина.
1. Основной массив в нем составляют тематические заглавия, то есть те, в которых автор обозначает главную тему (проблему) произведения; здесь можно выявить ряд разновидностей единиц:
- названия, в которых обозначен предмет как субъект/объект, вокруг которого по отношению к которому сосредоточено действие, описание: «Русь» (1914), «Октоих» (1917), «Сорокоуст» (1920), «Звёзды» (1911), «Узоры» (1914), «Город» (1915), «Слёзы» (1912), «Капли» (1912), «Девичник» (1915), «Поминки»» (1915), «Мечта» (1916), «Думы» (1912) и др. Сюда же входят те
единицы, что обозначают тот или иной предмет с признаком-характеристикой: «Пропавший месяц» (1917), «Мой путь» (1925), «Кобыльи корабли» (1919), «Иорданская голубица» (1918), «Мои мечты» (1912), «Деревенская избёнка» (1912), «Страна негодяев» (1925), «Русь бесприютная» (1924), «Русь уходящая» (1924) и др.;
- пласт почти такого же объёма составляют заглавия, обозначающие лицо - по ведущей черте его характера, по поведению, занятию, профессии, возрасту, социальному положению и т.д.: «Калики» (1910), «Хулиган» (1919), «Сукин сын» (1924), «Товарищ» (1917), «Отчарь» (1917), «Пантократор» (1919), «Кузнец» (1914), «Ямщик» (1914), «Королева» (1914-1915), «Удалец» (1915), «Побирушка» (1915), «Старухи» (1915), «Плясунья» (1915), «Колдунья» (1915), «Дед» (1915), «Разбойник» (1915), «Исус-младенец» (1916), «Папиросники» (1923), «Пастух» (19131914) и др.;
- к этому виду единиц примыкают персонифицированные библионимы: «Марфа Посадница» (1914), «Микола» (1913), «Ус» (1914), «Инония» (1918), «Ленин» (1924), «Пугачёв» (1921), «Анна Снегина» (1925), «Егорий» (1914) и др.;
- заметны библионимы-наименования природных реалий - животных, растений, метеорологических явлений: «Корова» (1915), «Лисица» (1916), «Табун» (1915), «Береза» (1913), «Черемуха» (1915), «Цветы» (1924), «Пороша» (1914), «Метель» (1924) и др.;
- есть заголовки-обозначения абстрактных понятий, отвлеченных действий, состояний: «Голубень» (1917), «Чары» (1915), «Молотьба» (1915), «Думы» (1912), «Пришествие» (1917), «Преображение» (1917), «Возвращение на родину» (1924), «Певущий зов» (1917), «Звуки печали» (1912), «В ожидании зимы» (1913-1914) и др.;
- гораздо менее представлены заглавия - риторические вопросы и восклицания: «Что это такое?» (1914), «Отойди от окна» (1912), «С добрым утром!» (1914), «О Родина!» (1917) и др.
2. Также значительный объем имеет группа библионимов, называющих жанр произведения: «Подражание песне» (1910), «Далекая веселая песня» (1912), «Молитва матери» (1914), «Сиротка (Русская сказка)» (1914), «Песнь о собаке» (1915), «Сонет» (1915), «Бабушкины сказки» (1915), «Стансы о любви» (1916), «Кантата» (1918) «Песнь о хлебе» (1921), «Письмо матери» (1924), «Песня» (1925), «Исповедь хулигана» (1920), «Баллада о двадцать шести» (1924), «Письмо к женщине» (1924), «Письмо от матери» (1924), «Ответ» (1924), «Стансы» (1924), «Письмо деду» (1924), «Письмо к сестре» (1925), «Сказка о пастушонке Пете, его комиссарстве и коровьем царстве» (1925), «Песнь о Евпатии Коловрате» (1912), «Песнь о великом походе» (1924), «Поэма о 36» (1924), «Песня старика разбойника» (1911-1912) и др.
3. Есть заголовки хронотопического характера, обозначающие:
- пространственные реалии: «В хате» (1914), «На Кавказе» (1924), «У могилы» (1913), «Греция» (1915), «Бельгия» (1914), «Польша» (1915), «Батум» (1924) и др.;
- временные понятия: «Осень» (1914), «Весна» (1924), «Зима» (1911-1912), «Восход солнца» (1911-1912), «Вьюга на 26 апреля 1912» (1912), «Ноябрь» (1916), «Весенний вечер» (1912), «1 Мая» (1925), «В эту ночь» (1913) и др.
4. Выделяются заглавия-посвящения: «Пушкину» (1924), «Рюрику Ивневу» (1915), «Памяти Брюсова» (1924), «Поэтам Грузии» (1924), «Льву Повицкому» (1924), «И.Д. Рудинскому» (1911), «На память Мише Мурашову» (1916), «Брату человеку» (1912) и др.
5. В есенинской библионимии представлены как разряд единицы-символы, типа «Богатырский посвист» (1914), «Удалец» (1915), «Лебёдушка» (1914-1915), «Черный человек» (1925) и др., хотя по большому счету символический смысл, импликатура выводится во всех или почти во всех заглавиях, особенно тематических и хронотопических.
Как уже явствует из приведенных выше примеров, библионимы у Есенина разнообразны и в структурном отношении, представляя собой субстантивы (в разных падежных формах, чаще же в форме им. пад.) или субстантивные словосочетания с согласованием (при препозиции или постпозиции атрибута) или с управлением. Ср: «Осень» (1914), «Хулиган» (1919), «Товарищ»
(1917), «В хате» (1914), «На Кавказе» (1924), «Письмо деду» (1924), «Возвращение на родину»
(1924), «Песнь о собаке» (1915), «Письмо к сестре» (1925), «Баллада о двадцати шести» (1924), «Капитан земли» (1925), «Сказка о пастушонке Пете, его комиссарстве и коровьем царстве»
(1925), «Мой путь» (1925), «Персидские мотивы» (1924), «Русь советская» (1924), «Больные думы» (1912), «Бабушкины сказки» (1915), «Деревенская избёнка» (1912) и др. Редки у Есенина библионимы в форме предложений: «Что прошло - не вернуть» (1911-1912), «Уйти бы...» (1913), «Как должна рекомендоваться Марина» (1924) и др.
В плане деривации есенинские библионимы представляют собой результат онимизации -образования путем перехода (переноса) слов-апеллятивов в той или иной форме или субстантивных словосочетаний в другой лексико-грамматический разряд - в онимию. В случае же словосочетаний с согласованием возможно проявление и синтагматического способа, атрибуции - распространение определяемого компонента прилагательным-атрибутом: Русь + советская = «Русь советская».
Существуют и библионимы как результат трансонимизации - превращения в библионимы онимов же, но других разрядов - антропонимов, топонимов, а также библионимов: «Пугачёв» (1921), «Анна Снегина» (1915), «Микола» (1914), «Егорий» (1914), «Бельгия» (1914), «Польша» (1915), «Греция» (1918), «Инония» (1918), «Заря Востока» (1924, газета) и др.
Поэтические произведения С.А. Есенина (не только Есенина, но и его в том числе) отличаются в целом в плане наличия/отсутствия заглавия как отдельного, отдельно оформленного компонента. В этом случае можно говорить о наличествующих, выраженных, своего рода материальных библионимах и отсутствующих, невыраженных, или нематериальных, или нулевых, как их иногда называют [ср.: 3; с. 99-100].
При этом в стихотворениях без заглавия роль дифференциатора, отделителя выполняет графическое средство, графический знак - так называемые «три звездочки», а роль идентификатора (соотнесения с конкретным текстом) - первая строка как аналог библионима, которая предстаёт функционально обогащенной: в ней совмещаются две сильные текстовые позиции - начало текста и заглавие. Кстати, и в оглавлении (книги, сборника и т.д.), в письменном представлении, перечне библионимов в творчестве поэта заглавие-строка выделяется графически: заканчивается многоточием, независимо от знака препинания в самом тексте, и заключается в кавычки.
Библионим-строка в отличие от собственно библионима является более объемным не только структурно, но и содержательно, в нем актуализируется номинативный аспект на фоне предикации, определеннее план предварения, несколько по-иному предстает интригующая функция, поскольку читатель уже получает некую информацию для её развертывания, для проспекции. При этом объем информации зависит от синтаксической структуры первой строки.
В есенинской поэзии доминируют, причем со значительным перевесом, именно «нулевые» библионимы, библионимы-строки. В структурно-синтаксическом отношении они многообразны, представляют собой предложения разной структуры:
- двусоставные полные: «Выткался на озере алый свет зари.» (1910), «Зашумели над затоном тростники.» (1914), «Твой глас незримый, как дым в избе.» (1916), «Песни, песни, о чем вы кричите?..» (1917-1918), «Теперь любовь моя не та.» (1918), «Я усталым таким еще не был.» (1923), «Вечер черные брови насопил.» (1923), «Я странник убогий.» (1915), «По лесу леший кричит на сову.» (1916), «Заря над полем - как красный тын.» (1917), «Грубым дается радость.» (1922), «Скупались звезды в невидимом бреде.» (1916) и др.;
- двусоставные, усеченные путем устранения второстепенных членов - всех или части их: «Матушка в Купальницу по лесу ходила.» (1921), «Устал я жить в чужом краю.» (1916), «Заметает пурга.» (1918), «Я помню, любимая, помню.» (1925) и др.;
- двусоставные с усечением однородных членов: «Я покинул родимый дом.» (1918), «Месяц рогом облако бодает.» (1916), «Свищет ветер под крутым забором.» (1917), «Пушистый звон и руга.» (1918), «Неуютная жидкая лунность.» (1925) и др.;
- двусоставные, усеченные до второстепенных членов: «За горами, за желтыми долами...»
(1916), «Под венком лесной ромашки.» (1911), «По селу тропинкой кривенькой...» (1914), «О товарищах весёлых...» (1916), «В лунном кружеве украдкой.» (1915), «На небесном синем блюде.» (1913-1914), «Без шапки, с лыковой котомкой.» (1916) и др.;
- двусоставные с усеченной грамматической основой: «Опять раскинулся узорно.» (1916), «Дымом половодье.» (1901), «Тучи с ожерёба» (1916), «Все живое особой метой.» (1922), «Занеслися залетною пташкой.» (1915) и др.;
- двусоставные неполные эллиптические: «У крыльца в худой логушке деготь.» (1915) и
др.;
- односоставные разных типов: «Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.» (1914), «Нощь и поле, и крик петухов.» (1917), «Несказанное, синее, нежное.» (1925), «Хорошо под осеннюю свежесть.» (1918), «Каждый труд благослови, удача!..» (1925), «Глупое сердце, не бейся!..» (1925), «Море голосов воробьиных...» (1925), «До свиданья, друг мой, до свиданья.» (1925), «Прощай, родная пуща.» (1916) и др.;
- односоставные, усеченные за счет второстепенных членов: «Пойду в скуфье смиренным иноком.» (1914), «Не бродить, не мять в кустах багряных.» (1916), «Отвори мне, страж заоблачный.» (1918), «Не стану никакую.» (1918) и др.;
- односоставные, усеченные за счет однородных членов: «О Русь, взмахни крылами.»
(1917), «Дорогая, сядем рядом.» (1923), «Гори, звезда моя, не падай.» (1925), «Тебе одной плету венок.» (1915) и др.;
- односоставные, усеченные до второстепенных членов: «К тёплому свету, на отчий порог.» (1917) и др.;
- первая строка-обращение: «Ветры, ветры, о снежные ветры.» (1919), «Клен ты мой опавший, клен заледенелый.» (1925), «Сторона ль моя, сторонка.» (1914), «Край ты мой заброшенный.» (1914), «Черная, потом пропахшая выть!..» (1914), «Колокольчик среброзвон-ный.» (1916) и др.;
- сложносочиненные, усеченные до одной части: «Сохнет стаявшая глина.» (1914), «Не напрасно дули ветры.» (1917), «Душа грустит о небесах.» (1919), «Мне грустно на тебя смотреть.» (1923), «В Хороссане есть такие двери.» (1916), «Гаснут красные крылья заката.» (1916), «Даль подернулась туманом.» (1916), «Не от холода рябинушка дрожит.» (1917) и др.;
- до двух частей: «Задымился вечер, дремлет кот на брусе.» (1912), «Хороша была Таню-ша, краше не было в селе.» (1911) и др.;
- сложноподчиненные с усечённой частью: «В том краю, где желтая крапива.» (1915), «Там, где вечно дремлет тайна.» (1916), «Ты запой мне ту песню, что прежде.» (1925), «Ты сказала, что Саади.» (1924) и др.;
- бессоюзные, усеченные до одной части: «Туча кружево в роще связала.» (1915), «Сыплет черёмуха снегом.» (1910), «Не жалею, не зову, не плачу.» (1921), «Чую радуницу божью.» (1914) и др.;
- союзные или бессоюзные минимальной структуры: «О верю, верю, счастье есть!..» (1917), «Листья падают, листья падают.» (1925) и др.;
- сложное предложение усложненного типа, усеченное до минимума частей: «Видно, так заведено навеки.» (1925), «Вот такой, какой есть.» (1919) и др.;
- до одной части: «Не видать за туманною далью.» (1912), «Заглушила засуха засевки.» (1914) и др.;
- сложные предложения усложненного типа: «Слышишь - мчатся сани, слышишь - сани мчатся.» (1925) и др.;
- сочетание нескольких самостоятельных предложений: «Не ругайтесь! Такое дело!..» (1922), «Сыпь, гармоника. Скука.. .Скука...» (1922), «Синий май. Заревая теплынь.» (1925), «Прощай, Баку! Тебя я не увижу.» (1925), «Вижу сон. Дорога черная.» (1925), «Над окошком
месяц. Под окошком ветер.» (1925), «Голубая кофта. Синие глаза.» (1925), «Мелколесье. Степь и дали.» (1925), «Тихий ветер. Вечер сине-хмурый.» (1925), «Какая ночь! Я не могу.» (1925) и др.;
- сочетание нескольких предложений, причем второе или последнее усеченное: «Вот уж вечер. Роса.» (1910), «Поёт зима - аукает.» (1910), «Край любимый! Сердцу снятся.» (1914), «Да! Теперь решено. Без возврата.» (1922), «Пой же, пой. Равнина дорогая...» (1925), «Груст-но...Душевные муки.» (1913), «Издатель славный! В этой книге.» (1924), «Я иду долиной. На затылке кепи.» (1925), «Кто я? Что я? Только лишь мечтатель.» и др.
В некоторых случаях библионимы у Есенина по-особому синкретичны: к однословной единице в скобках дается первая строка произведения, которая является, по сути дела, дополнительным знаком разграничения стихотворений при тезоименности. Таковы: Ночь («Усталый день склонился к ночи.»), Ночь (Тихо дремлет река.»), Поэт («Он бледен. Мыслит страшный путь.»), Поэт («Тот поэт, врагов кто грубит.») и некот. др.
Проиллюстрируем осмысление одного из есенинских библионимов как фрагмент анализа теста. Для этого возьмём стихотворение «Лебёдушка» (1914-1915) [ см.: 11, IV; с. 70-74].
Заголовок его тематический, отражающий тематическую направленность произведения, имеет в высшей степени интригующий характер, что определяется его семантической неопределенностью, диффузностью, отсылающей к полисеманту в омонеме: лебёдушка: 1. Народно-поэт. ласк. к лебёдка1; лебёдка1 «1. Самка лебедя», 2. (обычно в обращении). Народно-поэт. ласковое название молодой женщины, девушки» [см.: 12, II; с. 167].
По (про) чтении текста в библиониме диффузность значения устраняется и он для читателя наполняется конкретным содержанием: лебёдушка - «птица, самка лебедя» (и вне обращения). Об этом свидетельствует уже самое начало текста, вводящее читателя в пространство описываемого природного и событийного мира: В это утро вместе с солнышком Уж из тех ли темных зарослей Выплывала, словно зоренька, Белоснежная лебёдушка.
Позади ватагой стройною Подвигались лебежатушки, И дробилась гладь зеркальная На колечки изумрудные.
Далее перед читателем предстаёт трогательная картина жизни лебёдушки со своими детка-ми-лебежатушками на фоне прекрасной, умиротворяющей русской природы: И гуляли детки малые По раздолью по широкому, А лебёдка белоснежная, Не спуская глаз, дозорила.
Внезапно в эту картину-жизнь врывается враждебная сила - коршун и у озера разыгрывается драма-трагедия: спасая своих детушек, погибает лебёдушка: А орёл когтями острыми Раздирал ей тело нежное, И летели перья белые, Словно брызги, во все стороны.
Но остались живы её детушки, см. заключительные строки, финал: Колыхалось тихо озеро, Камыши, склонясь, шепталися, А под кочками зелёными Хоронились лебежатушки.
Сам облик слова-библионима, его диминутивность, определяет, задаёт не только тематическую проспекцию, но и жанровое решение, коннотативную окрашенность, высокой степени эмо-тивность текста, созданного в фольклорном ключе, а также выбор и использование языковых средств. В числе их:
- диминутивы, во многих случаях усиленные коннотативными определениями, частотность их: само слово лебёдушка (ключевое, в тексте употреблено 5 раз), красна зорюшка, с солнышком, зоренька, лебежатушки (употреблено 6 раз), колечки (изумрудные), головки (нежные), лебёдка (белоснежная), (малых) детушек, детки, с ручейками, траву-муравушку, росинки; и даже змея свилась не в кольцо, а в колечко;
- многочисленные колоративы, предающие многоцветье мира природы: красна (зорюшка), (огоньки-лучи) багровые, (роса) жемчужная, (блёстки) алые, (над озером) серебряным, (из) темных (зарослей), (на колечки) изумрудные, (лентой) темной, (лебедь) белая, (у побережья) зелёного, (на луг) пестреющий, (росинки) серебристые, (цветы) лазоревы, (лебёдка) белоснежная, (от солнца) золотистого, (туча) черная, (у леса) темного, седое (облако), (крылья) белые, (под кочками) зелеными;
- определения, выраженные усеченными (стяженными) формами прилагательных: красна (зорюшка), (цветы) лазоревы;
- традиционные определения: лебедь белая, трава шелковая, степь далёкая, гладь зеркальную, (из глаз)родимой матери, слёзы горькие, малых детушек и др.;
- прилагательные-композиты: (в покрывала) златотканые, белоснежная (лебёдушка), (с ручейками) тихозвонными, (гости) чужедальние;
- составные единицы: огоньки-лучи, траву-муравушку, бегали-резвилися;
- возвратные глаголы с постфиксом -ся и после гласных звуков: шепталися, осыпалися, скрывалася, бегали-резвилися, грелася, притаилася, встрепенулася, собралися, впилися, схорони-лися;
- деепричастие на -учи: поджидаючи;
- фольклорные обороты-формулы (с повтором единиц - знаменательных слов, предлогов, союзов, частиц ли, как и и др.): «Из-за леса, леса темного <...>», «Уж из тех ли темных зарослей <...>», «И от той ли тихой заводи <...>», «Посередь того ли озера <...>», «Как и стала звать лебёдушка <...>», «И гуляли детки малые По раздолью по широкому <...>», «Пролетал ли коршун рощею, Иль змея ползла равниною <...>», «Хоронились лебежатушки Под крыло ли материнское <...>»;
- количественный перевес глагольных форм несовершенного вида для обозначения длительных, постоянных или повторяющихся действий, глаголы же совершенного вида употреблены в форме прошедшего времени с перфектным значением, то есть со значением совпадения результата выполненного действия в прошлом с длительными или повторяющимися действиями; все это способствует передаче не только длительности или повторяемости действий, но и их вневре-менности;
- использование народно-поэтических слов (лебёдушка, лебёдка, трогательное лебежатушки), разговорных (чуять «ощущать, чувствовать», хорониться «укрываться где-либо от кого-либо, находя себе тайное убежище; прятаться»), диалектных (дозорить «наблюдать за чем-либо, присматривать, ухаживать». Арх. Волог. Урал. [13; с.94] ) и др.;
- доминирование постпозиции определений в субстантивно-атрибутивных словосочетаниях, сочинения как вида синтаксической связи единиц текста.
Все перечисленное создает, определяет народный строй речи, отражает русскую картину мира. В этом же русле находится доминирование лексики природы - рельефа: озеро, заводь, затон, побережье, ручейки, раздолье, равнина, пригорок, расщелина, земля, степь, кочки; флоры: лес, сосны, камыши, заросли, трава, лилии, цветы, роща; фауны: лебёдушка, лебёдка, лебедь, лебежатушки, коршун, змея, орел; метеорологии: зоренька, зорюшка, радуга, лучи, солнышко, роса,
росинки, день, гроза, солнце, облако, туча, молнии, небо. Поименованы реалии природы и метафорически: сетки хвойные (лапы сосен), гладь зеркальная (озеро), головки нежные (цветы), волны пряные (аромат цветов).
И в целом в тексте предстаёт олицетворенный, одухотворенный мир родной природы, мир родного края - Родины.
После прочтения текста мысль читателя поднимается от восприятия буквального изображения, буквально нарисованной картины, конкретных действий, состояний, признаков, конкретной ситуации к обобщению, к пониманию идеи текста. Последнее (выше приведенное) четверостишие - это не просто заключительный эпизод разыгравшейся в природе драмы-трагедии, не просто художественная передача факта спасения лебедят ценой жизни их матери. Оно, как и все стихотворение, наполняется для читателя глубинным смыслом - идеей утверждения силы материнской любви, преданности, самопожертвования ради спасения детей, а значит, во имя будущего, во имя торжества жизни на Земле. Читатель приходит к осознанию вневременности этой идеи. Ср.: «В народной поэзии лебедь - птица, сопряженная с мифологическими значениями целомудрия, гордого одиночества, любви и преданности» [14; с. 188]. Фольклор же отражает и хранит нашу родовую, генетическую память.
Библионим, соотнесенный с текстом по принципу ретроспекции, получает глубоко символическое звучание этнического диапазона. Это символ жертвенности, самопожертвования, подвига как исконной черты русского человека, русского характера - русскости.
Временная ассоциативность, в частности через акцентирование содержащегося в стихотворении противопоставления лебёдушка, лебежатушки - коршун (орел), змея, приводит (может привести) читателя к дальнейшему размышлению и умозаключению о судьбе нашей страны и народа в разные периоды, о современном их положении, состоянии. Так создаётся сопряжение библионима и текста, их эксплицитного и имплицитного (разной глубины) смыслов.
Совокупность же, комплекс всех библионимов (любой оформленности) произведений С.А. Есенина (в том числе их лексическая наполняемость) отражает концептуальность его творчества - гимн родной природе во всех ее проявлениях, всему живущему на нашей прекрасной земле, гимн родному краю, Родине, утверждение неизбывной любви к ней.
Библиографический список
1. Кухаренко В.А. Интерпретация текста: учебное пособие. М.: Просвещение, 1988. 192 с.
2. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Екатеринбург: Изд-во Урал ун-та, 2000. 534 с.
3. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории. Аналитический минимум. 2-е изд., перераб. и доп. M.: Ось-89, 2009. 560 с.
4. Климкова Л.А. Нижегородская микротопонимия в языковой картине мира: монография. Арзамас: АГПИ, 2007. 394 с.
5. Костина К.В., Климкова Л.А. Библионимы в творчестве В.П. Крапивина: семантика, типология // Молодой ученый. 2015. № 22.1. С. 187-191.
6. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981. 140 с.
7. Гетман Л.И. Художественный текст как объект лингвостилистического исследования: материалы к специальному и факультативному курсам. Нежин: НГПИ, 1993. 104 с.
8. Матвеев Б.И. Первое слово автора, обращенное к читателю // Русский язык в школе. 1996. № 2.С. 63-71.
9. Вахтель Н.М. Структура и функции чеховских заголовков // Материалы по русско-славянскому языкознанию: Международный сборник научных трудов. Вып. 31. Воронеж: Истоки, 2012. С. 16-20.
10. Климкова Л.А. Рассказ А.П. Чехова «Без заглавия»: штрихи к анализу // Материалы по русско-славянскому языкознанию: Международный сборник научных трудов. Вып. 31. Воронеж: Истоки, 2012. С. 44-53.
11. Есенин С.А. Собрание сочинений: в 6-ти т. М.: Художественная литература, 1977-1980.
12. Словарь русского языка / Под ред. А.П. Евгеньевой. В 4-х т. М.: Рус.яз, 1981-1984.
13. Словарь русских народных говоров / Гл. ред. Ф.П. Филин. Ред. Ф.П. Сороколетов. Вып. 8. Л.: Наука, ЛО, 1972. 369 с.
14. Шуклин В.В. Русский мифологический словарь. Екатеринбург: Уральское изд-во, 2001.
383 с.
References
1. Kukharenko V.A. Interpretation of the text: a course book. Moscow, 1988. 192 p.
2. Babenko L.G., Vasiliev I.E., Kazarin Y.V. Linguistic analysis of artistic text. Yekaterinburg: Urals University, 2000. 534 p.
3. Lukin V.A. Artistic text: Basic points of linguistic theory. Analytical minimum. 2nd edition. Moscow, 2009. 560 p.
4. Klimkova L.A. Nizhny Novgorod microtoponymу in language picture of the world. Arzamas State Pedagogical University, 2007. 394 p.
5. Kostina K.V., Klimkova L.A. Biblionyms in V.P. Krapivin's works: semantics and typology // Young scientist. 2015. Vol. 22.1. P. 187-191.
6. Galperin I.R. Text as an object of linguistic research. Moscow, 1981. 140 p.
7. Getman L.I. Artistic text as an object of linguo-stylistic research: materials for special and additional courses. Nezhin State Pedagogical University, 1993. 104 p.
8. Matveev B.I. The first word of the author addressed to the reader // Russian language at school. 1996. Vol. 2. P. 63-71.
9. Vakhtel N.M. Structures and functions of Chekhov's titles // Materials on Russian and Slavonic linguistics. Iss. 31. Voronezh, 2012. P. 16-20.
10. Klimkova L.A. A.P. Chekhov's story "Without a title": additions to the analysis // Materials on Russian and Slavonic linguistics. Iss. 31. Voronezh, 2012. P. 44-53.
11. Esenin S.A. Completed works in 6 vol. Moscow, 1977-1980.
12. The dictionary of Russian language // Ed. by A.P. Evgenieva. In 4 vol. Moscow, 1981-1984.
13. The dictionary of Russian dialects. Iss. 8. Leningrad, 1972. 369 p.
14. Shuklin V.V. Russian mythological dictionary. Yekaterinburg, 2001. 383 с.
