CC BY
53
носящиеся к сфере концептуально-образных начал модели общечеловеческого художественного мышления. Это касается и композиционных схем и жанровых структур искусства, которые в отличие от стилистики имеют ярко выраженный сверхэтнический характер.
Достоянием человечества художественное произведение становится благодаря «неисчерпаемости» и «неоднозначности» искусства. Избыточность заключенной в произведении информации и возможность извлечения из его содержания новых смыслов позволяют снимать пространственно-временные и национальные преграды. Именно по такому пути шли художественные творения титанов Возрождения, гениев реализма, новаторов и экспериментаторов авангардно-модернистского толка, в содержании которых человечество открывает и актуализирует черты, элементы и образцы, прямо согласующиеся с изменяющейся действительностью.
Характер субординации категорий «национальное» и «общечеловеческое» зависит от смысла, вложенного в их содержание. Это порождает возможность терминологической вариативности и обусловливает наличие таких модификаций, как «народное» и «интернациональное». Поскольку общечеловеческая содержательность является своеобразной мерой национального, то национально-специфические черты и признаки необходимо рассматривать как конкретно-исторические формы модификации общечеловеческих законов общественного развития.
Г. М. Агеева,
кандидат культурологии, доцент
Библиофильство как культурная практика
В научном дискурсе под культурной практикой понимается культурсозидающая деятельность, «производство» артефактов. Причем ключевыми в семантике понятия являются динамические структуры: не создание застывших форм, а разворачивающееся действие, постоянно обновляющаяся реальность. Результат определяют события (внешние, а также экспрессия внутреннего мира), настроения, переживания. В этом процессе обе его составляющие равнозначны: объективное участие творца соразмерно скрытому вовлечению в творчество адресатов, превращению их в со-авторов. Прак-
Современные культурные практики
277
тики усваиваются, передаются и воспроизводятся в разных вариантах в определенной степени всеми членами социума, локализуются же в качестве фрагментированных структур лишь в жизни отдельных его представителей.
Поскольку концепт «культурная практика» распространяется на самые разные сферы (философско-мировоззрен-ческую, социальную, художественную, профессиональную / досуговую и т. д.), то в русле вышесказанного уместно рассмотреть такое культурное явление, как библиофильство. По своей сути эта деятельность креативна, инновационна и вариативна, хотя в некотором роде традиционна, предсказуема и стереотипна. Здесь нет противоречия. Таков ее культурный инструментарий. Она «располагается» в разных социокультурных координатах, несет в себе сложный комплекс ценностно-смысловых установок, знаково-символическую систему; имеет выраженный духовно-материальный характер, порождает свои способы коммуницирования, поведенческие проявления; акцентирует внимание на художественной, литературной, биографической составляющих. Она укоренена в повседневности, но «разбавляет» ее высокими смыслами и «элитизирует». В связи с этим интересен вопрос о том, обусловлено ли библиофильство повседневностью, репрезентирует ли ее смыслы, или оно есть своеобразное ей противопоставление, попытка выхода за ее рамки. Это не столько хобби, сколько способ собственного позиционирования, идентификации в обществе, встраивания своей жизни в историко-культурный контекст, придания ей интеллектуального «веса», эмоционального колорита, ценностного наполнения. Библиофильство ежедневно слагает культуру отдельного человека, оказывает влияние на формирование культуры социума в целом.
Специфика современных культурных практик состоит в востребованности уникальности человека, неординарной личности, «подогнать» которую под определенные социально-профессиональные критерии зачастую не представляется возможным. Неслучайно библиофильство — удел избранных. Сегодня эта деятельность существенно изменилась, иным стал и ее субъект. В связи с этим она особенно нуждается в изучении с позиций сегодняшнего дня, преломлении исследовательских ракурсов, задействовании инновационной междисциплинарной методологии.
Таким образом, рассмотрение проблематики библиофильства в контексте культурных практик позволяет еще раз задуматься об источниках его возникновения и бытования, внутренней динамике, перспективах в цифровую эпоху.
Ю. А. Елисеева,
доктор философских наук, доцент
Проблема этнонациональной толерантности: психолого-культурологический аспект
Обобщая накопленный мировой и отечественный опыт, можно констатировать, что управление со-развитием этносов и наций в парадигме толерантности — сложнейшая сфера социокультурной политики. Очевидно, что успешность конкретных управленческих решений определяется валидностью, «работоспособностью» модели этнонациональных процессов. Не имея возможности даже конспективно рассмотреть технологию ее создания и апробации, остановимся лишь на одном, но исключительно важном аспекте проблемы — ментальном. Ментальный подход отвечает современным тенденциям в этнопсихологическом и этнокультурологическом знании, согласно которым этнонациональная специфика осмысляется как общность представлений о каких-либо признаках, а не как сама по себе культурная отличительность.
В последние годы во многих науках (этнология, политология, культурология и др.) для фиксации подобной общности представлений активно используется термин «этнический (национальный, этнонациональный) менталитет». Не отрицая его значимости и эвристичности, согласимся с тем, что понятие менталитета скорее описательное, чем объяснительное. Поэтому мы считаем необходимым дополнить его понятием «культуроментальная универсалия». Оно акцентирует значение культурных форм, обусловливающих способы репрезентации феноменов культуры в сознании субъекта. Речь идет преимущественно об устойчивых и распространенных культурных моделях мыслительной деятельности, с которыми индивид сталкивается в ходе ориентировочной, познавательной, коммуникативной деятельности.
Культуроментальные универсалии обладают максимальной смысловой насыщенностью и в этом смысле близки к
