Библейский Декалог как источник и ценностный ориентир для права Текст научной статьи по специальности «Право»

Лемонджава Рамази Ревазиевич

аспирант кафедры теории и истории государства и права Российского государственного торгово-экономического университета

(тел.: 88612583596)_

Библейский Декалог

как источник и ценностный

ориентир для права

Аннотация

Автор рассматривает десять библейских заповедей как объективную основу права, акцентируя внимание на их ценностном посыле праву Сделана попытка поисков духовного измерения права через ценностную призму Декалога.

Annotation

The author considers the ten Commandments as the objective basis of law, focusing on their evaluative message to the law. An attempt to search for the spiritual dimension of lawthrough the prism of values of the Decalogue.

Ключевые слова: "Декалог", "источник права", "объективная основа права", "духовная мера права". Key words: "The Decalogue", "source of law", "objective basis of law", "spiritual measure of law".

Начало XXI в. в России, да и не только России, ознаменовалось культом индивидуализма. Основным ценностным ориентиром и даже самоцелью стала личностная самореализация. Формы коллективного сознания стали второстепенными, приверженность к тем или иным корпорациям перестала быть главной характеристикой личности. Сегодня сказать о ком-то "марксист", "западник" или "анархист" значит вызвать ироническую улыбку у большинства людей. Людям становится чужда мысль о том, что их личность может быть "употреблена" как часть какой-либо идеологии. Более того, ставится под сомнение потребность человека в такой основополагающей ячейке общества как семья, ибо и она "отхватывает" у индивида часть его личности, от которой он не намерен отказываться. Единственно возможный вектор действий для него - движение по пути становления личности индивидуальной, независимой и свободной от любых форм организации. Конечно же, такое положение вещей нельзя считать поводом для грусти, но и для радости оснований тоже не видно. Подобное культивирование абсолютной свободы и личной самореализации ведет к разрозненности в обществе, дистанцированию людей друг от друга и, как результат, человеческому одиночеству.

В такой ситуации представляется необходимым популяризация идей, которые бы, учитывая сущность человека, его потребности в индивидуальных формах самовыражения, также были бы и организационно-объединяющими в современное гармоничное общество XXI в. Одной из таких идей может стать отнюдь не новая, но прошедшая испытание длиной в два тысячелетия - идея христианства и общества с христианскими ценностями. Христианство, будучи формой общественного сознания, учитывает индивидуалистическую природу человека, может являться средством личностного самовыражения индивида. То есть оно, находясь в сфере массового, является и основой сферы личной. Возможно, христианство в XXI веке, если отойти от пафоса "спасения" общества и страны, может стать формой индивидуализации и "спасения" отдельного человека, в чем и заключается его основное назначение в исторически российском понимании этой религии.

Для реализации подобной идеи необходимо обратить внимание на потенциал гармоничной трансформации христианских ценностей в современное российское право. И в первую очередь следует уделить пристальное внимание базовым ценностям христианской религии, заложенным в Декалоге, которые зафиксированы в Пятикнижии или так называемом "Моисеевом законе". Представляется важным изучить Декалог

_58

ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № 4 (36)

в качестве источника права и проследить путь интеграции его заповедей в закон.

Особую актуальность данный вопрос приобретает в наше время, когда государство и общество находятся в переходном периоде. Важно в этом переходном процессе не утерять нить единого вектора развития с учетом исторических особенностей нашей страны. А.А. Тер-Акопов по этому поводу отмечает, что "рассматривая те или иные состояния и процессы современной жизни, особенно на ее крутых поворотах, общество всегда обращается к своему прошлому, своим корням, на которых выросло, если оно хочет оставаться самобытным, самим собой, сохранить свое лицо в начавшемся процессе глобализации, а значит, сохранить свое место под солнцем, не раствориться в усредненной серой массе потребительского миронаселения, то должно заботиться о том, чтобы исторический вектор был постоянным" [1]. Представляется, что сохранение такого исторического вектора под силу христианству, поскольку, как показала история, другие идеи развития, не учитывающие христианских ценностей, быстро становились бессильными, ибо были просто модой, обреченной на временное существование.

Сегодня, пожалуй, будет уместным сравнить народ России с народом израильским, подобно последним русский народ выходит из суровых египетских пустынь, которой был для него СССР, чей режим существенно пошатнул духовное сознание россиян. Конечно, надо отдать должное и согласиться с тем, что в Советском союзе уровень нравственности людей был куда выше, чем в наши дни. Но во многом этот уровень поддерживался за счет неотвратимости наказания и жесткости ответственности, которую устанавливало советское законодательство за совершение того или иного противоправного деяния. "В советское время, - пишет А. Борисов, - в самом деле, было немало хороших, нравственных книг, кинофильмов. Телевидение, места досуга не были столь аморальными, как сейчас. Но все эти нравственные нормы определялись компартией, спускались сверху. Причем сама элита довольно рано начала тайно отступать от ею же проповедуемой морали" [2].

Назрела острая необходимость поисков духовного подхода к российскому праву. Безусловно, толчок к этому, конечно же, должно дать само общество. Но общество, имеющее языческие ценности, пока этого сделать не может. Фундаментальные представления людей носят языческий характер. К примеру, идеалом мужчины до сих пор является некий герой,

умеющий захватывать и побеждать, его ценность заключается в физической силе и способности властвовать. "Если великомученик характеризуется категориями "быть" - давать -делиться, то характер языческого героя соответствует категориям владеть, покорять, угнетать" [3]. Подобные заблуждения общества чреваты неблагоприятными последствиями. Возможно, во многом благодаря именно этим иллюзиям общество допускает к власти таких "идеальных мужчин" - покорителей, угнетателей или просто "хапуг", деятельность которых нацелена на победу (во всех смыслах этого слова), только победы эти зачастую достигаются насилием и войнами.

Христианство с его ценностями добра, милосердия, любви есть путь к самому себе, а не путь на услужение кому-либо. И в этом смысле христианство это путь к свободе, которая лежит внутри каждого человека. Путь этот сложный, он идет через "очищение" ("катарсис") самого себя, "очищение" от всего дурного и непристойного. Но важно то, что такой "очищенный" человек является ценностью не только для общества, но и для права, ибо он, будучи верным Закону Божьему (Декалогу), тем самым является верным закону государственному, становится гражданином правопослушным и правокультурным. В этих условиях можно говорить и о высокой эффективности реализации п р а в а . С л е д о в а н ие Закон ам Б о жь им , естественным образом подталкивает гражданина следовать законам юридическим, делает из него сознательного субъекта права.

Вопрос об источниках права в юридической литературе является, пожалуй, одним из самых дискуссионных. Но справедливости ради надо отметить, что споры авторов, по существу, сводятся лишь к формальным подходам понятию "источник права". Так, имеет место дискуссия относительно терминологии, поэтому в литературе встречаются следующие варианты: "источник права", "форма права", "источник (форма) права". В попытке уйти от ненужных разбирательств, авторы (М.Н. Марченко, В.С. Нерсесянц и др.) предпочитают употреблять данные термины в качестве синонимов, поэтому они используют формулировку "источник (форма) права". Подобный компромисс исчерпывает формальный спор в этом вопросе и позволяет сосредоточиться на поистине краеугольном аспекте: что же в действительности считать источником права?

Важно иметь в виду, что те или иные идеи, заложенные в основу права, формируют его сущность, выражают ценность и определяют специфику регулирования правоотношений,

59

ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА возникающих в данном обществе. Так, в зависимости от того, что мы будем считать той силой или волей, творящей право, определяется смысл и назначение последнего. Существует множество классификаций источников права. Все они, по сути, сводятся к следующим источникам: человек, общество, государство, культура, бог и др.

С чего начать поиск объективного источника права? В свете этого вопроса вызывает интерес монография В.В. Сорокина "Понятие и сущность права в духовной культуре России" (2007). Автор предлагает в отыскивании объективной основы права обратиться к этимологии слова "право", которая напрямую указывает на его божественное происхождение, или, как минимум, на высший божественный смысл в праве. В.В. Сорокин отмечает, что современные авторы стали игнорировать этимологию слова "право", недооценивать тот смысл и значение, которое открывается при изучении его происхождения. "В слове "Православие" никто не замечал связь слов "право" и "славие", меняем эти корни местами, получаем - "прославление права", то есть прославление идеалов любви (истины), добра и красоты" [4]. Забыта категория самого права, как будто оно на самом деле всего лишь аутентичный перевод иностранных терминов "Law", "Jus", "Lex" и т.п. [5] Автор призывает отечественных правоведов "прекратить "жонглировать" переводными работами зарубежных юристов и, наконец, восстановить исконное понимание древнерусского понятия "право" [6], корни которого ведут к его христианскому смыслу.

Из списка объективных источников права не трудно сделать исключения, если обратиться к истории хотя бы последнего столетнего периода. "Опыт тоталитарных диктатур ХХ в. позволил окончательно осознать, что государство не есть источник права, и следование закону еще не гарантирует защиту права" [7]. Но вместе с тем, конечно же, необходимо признать, что, так или иначе государство создает право в виде н ор м ат и вн о - п р а вовых актов, т. е. в н их и заключается формальное выражение права. Не считаться с этими актами невозможно, ибо они и есть реально действующее право.

Признание человека в качестве источника права тоже ставится под сомнение. Неразумно утверждать, что право - это творение человека. Человек в общении с другими людьми может порождать те или иные институты права, ну или хотя бы, как минимум, договор. Но не способен человек сформировать право в его гармонии и симфонии с природой, обществом и самим собой. В то же время, нет сомнений в том, что право

должно существовать "от человека, для человека и во имя человека", поскольку человек сам по себе является высшей ценностью, существование права вне связи с человеком лишено всякого смысла.

В юридической литературе была сделана попытка определить источником права культуру [8]. Причем рассматривалась культура как механизм способный обеспечить суверенитет личности на фоне материального технического прогресса. Такую позицию опровергает В.В. Сорокин и указывает, что "культура изначально является производной религии, а религия возникла до культуры и имеет надкультурный характер" [9].

Нередко приходится встречать рассуждения о том, насколько сложной категорией является право. Отмечается, что право есть сложнейшее явление. Зачастую под сложностью подразумевается сам его механизм, действие, реализация и т.д., но гораздо реже сложность его осознания, понимания: что такое право? "Проблема происхождения права не может быть решена и постигнута, - указывает В.В. Сорокин, -если теория права не выйдет за пределы юридических категорий. Право - грандиозный, неисчерпаемый для осознания феномен. Это порядок бытия, который создается Богом прежде, чем к нему прикасаются человеческие руки и осмысливает разум" [10]. К великому сожалению, в последнее столетие, так называемого, "просвещенного" или "воинственного" атеизма обнаруживается непрерывная тенденция пагубной эмансипации идеи права от его живительных корней - абсолютных и неизменных заповедей Бога, юридического закона от его духовных, нравственных, традиционных и правовых источников, от его высшей цели и предназначения [11]. Надо бы признать, что право, собственно как и любое другое явление, нельзя постигнуть только с позиций разума. Человеческий разум имеет ограниченную меру, которая не способна вместить в себя все. Утверждать, что познание права полностью возможно разумом, значит принизить роль и значение самого права, лишить его той силы и духа, которые непостижимы для человека.

Обращаясь к Декалогу как источнику права, необходимо принять во внимание его роль и высокий нравственный смысл, который он несет праву. Причем нельзя исходить просто из толкования каждой заповеди в отдельности, а надо усматривать их взаимосвязь и взаимозависимость в едином комплексе. Следует понимать, что невозможно существование одной заповеди без другой. Также

_60

ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № 4 (36)

невозможно адекватное понимание и преломление в право одной из заповедей, не учитывая смысла всех других заповедей. Поэтому в правовом контексте представляется значимым комплексный взгляд на Декалог, осмысление его ценностного посыла праву.

Декалог можно поделить на два раздела. Первый определяет отношение к богу:

1. "Да не будет у тебя других богов перед лицем Моим";

2. "Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им...";

3. "Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно; ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно";

4. "Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмый - суббота Господу, Богу твоему.";

Второй раздел устанавливает отношение к людям, обществу:

5. "Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе";

6. "Не убивай";

7. "Не прелюбодействуй";

8. "Не кради";

9. "Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего";

10. "Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего" [12].

Нет сомнений в том, что эти заповеди в большей или меньшей степени отражены во всех отраслях российского законодательства: от семейного до конституционного. Анализ трансформации заповедей в право уже неоднократно проводился современными авторами [13], поэтому в целях данной статьи представляется более полезным проанализировать Декалог как объективную основу права. Вывести те ценностные посылы, которые он несет праву, являясь его источником. Углубиться больше не в букву заповедей, а в тот дух и силу, который они придают праву. Посмотреть как заповеди влияют на "судьбу" права, учитывая меняющийся характер последнего, ибо оно всегда "в пути". Как сказал известный американский судья Б. Кардозо: "Право, подобно путешественнику, должно быть готово к встрече с завтрашним днем. Его принципом должно стать - все время в пути". Сегодня для нашей страны поистине судьбоносно важно, чтобы этот вечный путь права освещался

вечным Законом Божьим.

Разбирая Декалог, особенно обратить внимание хочется на шестую заповедь ("Не убивай"), поскольку она сред и богословов является довольно дискуссионной. Дело в том, что "в древнееврейском языке есть несколько слов, обозначающих убийство" [14]. Убить на войне (хикка), убить по приговору суда (химмит), убить незаконно человека, принадлежащего к твоей общине (рацах). Именно последнее слово употреблено в шестой заповеди [15].

Получается, что Декалог запрещает лишь убийство человека, который принадлежит к твоей общине (роду). То есть заповедь данная не запрещает убийство во время войны (а значит и саму войну). В международном праве имеется фундаментальный институт, который регулирует отношения, возникающие в период вооруженных конфликтов. Ряд международных актов регламентирует законы и обычаи войны. Армия и развитие военной науки в нашей стране всегда были приоритетными. Хочется верить, что военная наука существует для того, чтобы войн не было; что сила оружия заключается не в том, чтобы покорять, а убеждать. Но, к сожалению, жизнь доказывает обратное. Только за последние два десятилетия войны в нашем регионе унесли жизни сотен тысяч людей, не говоря уже о других регионах, к примеру, странах центральной Африки, которые находятся в состоянии беспрерывной войны, а жертвы исчисляются миллионами.

Не запрещает Библия и убийство по решению суда. Возможно, именно из-за этого вопрос о смертной казни является одним из самых болезненных и обсуждаемых во всех странах мира. И для российского общества эта проблема остается нерешенной, а законодатель не отказывается от этого вида уголовного наказания, лишь приостанавливая его применение в угоду требованиям Совета Европы.

Как видно, прослеживается прямая связь норм религии и права. Там, где имеет место неопределенность в Библии, аналогичная н еоп ред ел ен н ость обн аруживается и в российском законодательстве.

В контексте этой заповеди хочется обратить внимание и на проблему абортов или так называемого "искусственного прерывания беременности". Аборты в нашей стране не запрещены. Как известно, Россия занимает одно из первых мест в мире по числу абортов. Согласно ст. 36 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22.07.1993 г. каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве. Единственным условием

61

ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА для совершения аборта является желание матери. Также установлены сроки беременности для искусственного прерывания: до 12 недель, по социальным показаниям - до 22 недель, при наличии медицинских показаний и согласия женщины - независимо от срока беременности. Как видно из диспозиции данной нормы срок является лишь формальным условием, ибо применив расширительное толкование к этой статье закона, срок перестает быть каким-либо препятствием. Следовательно, производство аборта возможно на любом сроке беременности, без всяких показаний, а самое главное без учета мнения биологического отца нерожденного ребенка. Остается лишь надеяться, что позиция законодателя, направленная на полную свободу абортов, преследует цель сохранения физического и психического здоровья женщины.

Доктрина уголовного права считает, что моментом начала жизни человека является момент начала физиологических родов. Сатья 106 Уголовного кодекса РФ устанавливает ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов. Формулировки "во время", "сразу же после родов" свидетельствуют о том, что законодательно непризнанно, что моментом начала жизни считается момент зачатия. "Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было" - записано в Библии (Пс. 138:13,15-16). Ни это ли положение доказывает, что жизнь человека начинается еще во чреве матери?

Необходимо проведение такой политики, которая бы защищала человека не только при реальной жизни, но уже в утробе матери. Но для этого следует пересмотреть вопрос о начале жизни человека. Не может быть успешно решена демографическая проблема в стране, где беременная женщина, выйдя из дома, может вернуться обратно уже без ребенка через несколько часов. Государство, не признающее жизнь человека в утробе матери, не защищающее своих детей до их появления на этот свет не получит никаких детей вообще.

А. Тер-Акопов сопоставляет Декалог с конституцией и указывает, что "десять заповедей Божиих можно сравнить с конституцией, которая находится в системе всего законодательства и является ее основой, в том смысле, что все остальные законы должны опираться на конституцию, соответствовать ей, развивать

конституционные нормы, охранять ценности, провозглашенные конституцией"[16]. Конституция не может иметь какого-либо значения, если не получит развития в соответствующей системе законодательства. Таков статус и Декалога. Выступая в роли конституции, он провозглашает наиболее важные социальные ценности [17].

Существует древний китайский афоризм: "Закон есть нищета морали". Общество, не имеющее крепких моральных устоев, нуждается в помощи государства при решении элементарных житейских проблем. Как отмечает В.В. Сорокин: "Возрастающее количество нормативных актов свидетельствует о падении нравственности людей, которые в случае помрачнения своей совести нуждаются во внешнем понукании" [18]. Духовная нищета ведет к низкой культуре человека не только в целом, но и снижению культуры правовой, и как следствие низкому уровню правосознания. Для таких людей "государство является неизбежными и необходимыми ходулями или костылями, которые помогают им ходить по должному пути, а политика государства является для них идеологическим и практическим руководством посредством установленных им законов и учреждений" [19]. И сегодня как никогда актуальны слова известного советского философа М. Мамардашвили, который говорил: "Находясь в христианской традиции, мы находимся в культуре".

1.Тер-Акопов А.А. Законодательство Моисея: общая характеристика // Российская юстиция. 2003. № 9. С. 40-42.

2.Борисов А. Десять заповедей - свод божественных законов для человека // Российская юстиция. 2002. № 3. С. 43-45.

3.Фромм Э. Иметь или быть?М., 2011. С. 217.

4. Сорокин В.В. Понятие и сущность права в духовной культуре России. М., 2007. С. 191.

5.Там же.

6.Там же. С. 190.

7.Там же. С. 185.

8. Алексеев С. С. Новые подходы - требование перестройки // Советское государство и право. 1991. № 2.; Сорокин В.В. Понятие и сущность права в духовной культуре России. М., 2007.

9. Сорокин В.В. Понятие и сущность права в духовной культуре России. М., 2007. С. 188.

10. Там же. С. 199.

11.Осипян Б.А. Дух правометрии или основание межерологии права. М., 2009. С. 6.

12. По тексту Синодального перевода Библии.

13. Бачинин В.А. О Моисеевом законе и декалоге как источнике современного права //

_62

ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2011 • № 4 (36)

Военно-юридический журнал. 2007. № 12. С.22-28;Тер-Акопов А.А.,Толкаченко А. Библейские заповеди: христианство как метаправо современных правовых систем // Российская юстиция. 2002. № 6. С. 60-63.

14.Борисов А. Десять заповедей - свод божественных законов для человека // Российская юстиция. 2002. № 3. С. 43-45.

15.Там же.

16.Тер-Акопов А.А. Законодательство Моисея: общая характеристика // Российская юстиция. 2003. № 9. С. 40-42.

17.Там же.

18. Сорокин В.В. Понятие и сущность права в духовной культуре России. М., 2007. С. 138.

19.Осипян Б.А. Высший смысл и назначение закона // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2006. № 4. С. 73-79.

63