CC BY
191
Хрулева В.В.
кандидат юридических наук, доцент
БЕЗОПАСНОСТЬ КАК КОНСТИТУЦИОННАЯ КАТЕГОРИЯ SAFETY AS A CONSTITUTIONAL CATEGORY
В данной статье раскрывается понятие безопасности, формулируются проблемы ее обеспечения, а также рассматривается понятие безопасности в конституционном аспекте и определяются основные задачи обеспечения конституционной безопасности личности.
In this article the concept of safety are opened, the problem of its providing are determined and also the category of “constitutional safety”, and some matters of its proving in Russia are considered.
Актуальность рассматриваемой темы состоит в том, что вопросам обеспечения безопасности уделяется все большее внимание, а именно
— проблематике определения научно-правовой основы понятия безопасности РФ и методикам совершенствования ее правового регулирования. Данная потребность диктуется, с одной стороны, растущим количеством соответствующих нормативных актов, с другой стороны, повышенным интересом к данной проблематике как юристов, так и представителей иных наук — экономистов, социологов, политологов, историков.
«Безопасность» является очень широким понятием, поэтому его можно рассматривать в различных аспектах. Указом Президента РФ от 19 сентября 1997 г. «О межведомственных комиссиях Совета Безопасности Российской Федерации» были утверждены положения, регулирующие деятельность десяти комиссий, за каждой из которых закреплен определенный круг вопросов, касающихся безопасности. В их числе комиссии по оборонной, федеральной конституционной, информационной, экологической, международной, экономической, общественной безопасности.
В этой связи возникает ряд проблем, связанных с вопросами безопасности.
Во-первых, одной из актуальных проблем было и остается социально-правовое положение человека. Не случайно Президент РФ постоянно подчеркивает важность решения проблем в области здравоохранения, охраны здоровья граждан России и их защиты. Подобное «плачевное», кризисное состояние в данной сфере связывается с безопасностью России. Кроме того, целью любого государства является достижение баланса интересов личности, общества и государства в соответствующих сферах общественной и государственной жизни, в том числе в процессе выполнения государством конституционных обязанностей по признанию, соблюдению и защите основ конституционного строя, обеспечению обороны страны и безопасности государства.
Во-вторых, наблюдается несоблюдение конституционной нормы о разграничении понятий «государственная безопасность» и «общественная безопасность».
Ч. 5 ст. 13 и ч. 3 ст. 55 Конституции закрепляют «безопасность государства», ч. 1 ст. 82 — «безопасность и целостность государства». Понятие «государственная безопасность» используется в п. «д» ч. 1 ст. 114 Конституции. И только однажды, в п. «д» ч. 1 ст. 72, говорится об обеспечении «экологической безопасности» как сфере совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. Тем самым Конституция России разграничивает понятия «государственная» и «общественная» безопасность. То есть о государственной безопасности говорится применительно к государству в целом, и эта функция относится к исключительному ведению Российской Федерации. В совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находится обеспечение «законности, правопорядка, общественной безопасности» (п. «б» ч. 1 ст. 72). Таким образом, обеспечение государственной безопасности Российской Федерации возлагается на государство в целом. Ни субъекты Федерации, ни коммерческие и иные негосударственные структуры, ни отдельные граждане функциями и полномочиями по обеспечению государственной безопасности не наделяются.
В-третьих, очевидна недостаточность правового регулирования вопросов определения места и роли конституционной безопасности в сфере правового регулирования.
Конечно, само по себе понятие «безопасность» как конституционная категория еще не получило должного научного обоснования. Это связано прежде всего с тем, что, во-первых, Конституция отражает различные стороны правовой (юридической) безопасности личности, имея в виду, например, физическую безопасность (ст. ст. 20—23), информационную безопасность (ст. ст. 24, 29), экономическую
безопасность (ст. ст. 34, 35) и т.д., во-вторых, безопасности государства (ч. 3 ст. 4, ч. 5 ст. 13, ч. 3 ст. 55, п. «м» ст. 71), в-третьих, безопасности общества (ч. 2 ст. 7). Конечно, никто не отрицает, что наиболее широкая, в данном случае интегральная, основа юридической и, соответственно, конституционной безопасности личности воплощается в категории национальной безопасности. Однако такое сложное, многогранное явление, как национальная безопасность, ограничивается, к сожалению, сферой исключительно публичных отношений, в рамках которых обеспечивается безопасность народа как носителя суверенитета и единственного источника власти. Между тем конституционный режим национальной безопасности включает и интересы личности, ее права и свободы.
Конституционная безопасность личности — принцип правового государства. Состояние защищенности личности на правовом уровне, т.е. юридическая безопасность, выражается прежде всего как ее конституционная безопасность. Конституционную безопасность личности не следует понимать как защиту лишь частных интересов. В данной категории объективно проявляется баланс частных и публичных интересов как основа конституционного правопорядка в обществе и государстве. Соответственно, конституционная безопасность личности — неотъемлемая составляющая правового государства и верховенства закона, а права личности — это одновременно и средство достижения интересов общества и государства.
Именно поэтому права человека и гражданина составляют основу конституционной безопасности России. Конституционная
безопасность личности и есть тот самый баланс между публичными и частными интересами, международными (универсальными) и национальными (специфическими) ценностями, для достижения которого Конституцией РФ предусмотрены самые различные механизмы разрешения общественных противоречий.
Таким образом, ставится задача о необходимости определения приоритетных основных направлений в области обеспечения безопасности личности в конституционно-правовом аспекте.
1. Проблема обеспечения социальной стабильности в обществе, преодоления бедности, неоправданного неравенства.
В ряду внутренних угроз конституционной безопасности России проблема бедности, социального расслоения, неоправданного неравенства и, как следствие, проявлений социальной нестабильности обретает особую остроту и актуальность. Весьма показательны в этом отношении результаты социологических исследований. На вопрос: «Если вы считаете, что угроза демократическим завоеваниям в России есть, то
в чем она проявляется?» — наибольшее
количество респондентов выбрали следующие варианты ответов: «в большом разрыве между богатством и бедностью» (30,4% — первое место по числу ответов); «в отсутствии равенства всех перед законом» (18,2% — второе место). И лишь на шестом месте оказалась «угроза демократии со стороны международного терроризма» (6,3%) [1]. Другое социологическое исследование, касающееся оценки россиянами причин бедности и богатства, показало, что 77% опрошенных видят причину бедности в «плохой экономической системе» и, соответственно, 80% опрошенных считают, что причиной богатства является «экономическая система, позволяющая богатым наживаться за счет бедных». В то же время «способности и таланты», «усилия и упорный труд» как причина богатства рассматриваются россиянами в последнюю очередь [2].
Практически в каждом рассматриваемом Конституционным Судом деле приходится в той или иной мере сталкиваться с проблемами справедливости и равенства. Это наглядно демонстрирует, например, статистика решений, принятых Судом только в 2001—2004 гг.: вывод о соответствии обжалуемых положений нормативных правовых актов требованиям ст. 19 Конституции РФ был сделан в 50 решениях, а 27 постановлений и определений Конституционного Суда, принятых за тот же период, содержат выводы о тех или иных формах и аспектах несоответствия обжалуемых норм конституционным требованиям равенства [3].
2. Неопределенность правовых норм — отрицание равноправия граждан, угроза конституционной безопасности. Неопределенное содержание правовой нормы приводит к произвольному, основанному на субъективном усмотрении истолкованию и применению данной нормы, что, соответственно, свидетельствует о нарушении такой нормой, примененной в
конкретном деле, конституционных прав и
свобод граждан; это является, в свою очередь, основанием для признания ее не соот-
ветствующей Конституции Российской Федерации [4]. Критерий определенности правовой нормы вытекает именно из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (ст. 19 ч. 1 Конституции РФ), поскольку такое равенство может быть
обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования нормы всеми правоприменителями. Неопределенность содержания правовой нормы, напротив, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и неизбежно ведет к произволу, а значит, к нарушению принципов равенства и верховенства закона [5]. Таким образом, неопределенность содержания право-
вой нормы выступает в качестве особой формы нарушения законодателем принципа
равноправия.
Анализ практики Конституционного Суда показывает, что Судом был принят ряд решений о несоответствии Конституции отдельных положений законов, порождающих неравенство в социальной сфере в силу неопределенности проверяемых норм. Первым среди них было дело о проверке конституционности ч. 1 и 2 ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР [6].
3. Рассмотрение прав человека и гражданина как фактора конституционной безопасности России.
Данная необходимость вызвана следующими обстоятельствами.
Во-первых, права человека, могут рассматриваться в качестве действенного институционно-правового средства достижения
национальных интересов. Значение прав человека как высшей конституционной ценности определяется в первую очередь глубинными социокультурными характеристиками данного института, в которых находят свое отражение многовековые национальные традиции достигнутого уровня демократических форм взаимоотношений общества и государства с человеком и гражданином.
Во-вторых, права человека и гражданина как фактор конституционной безопасности — главное в характеристике самих основ общества и государства, его конституционного строя. Характеризуя уровень зрелости гражданского
общества и правового государства, права человека как бы «маркируют» общество и государство с точки зрения цивилизационных, общедемократических стандартов и закономерностей их развития.
В-третьих, права человека — средство
достижения гражданского мира и согласия в обществе. Сами по себе права человека
консенсуальны по своей природе. Обеспечивая согласование интересов личности, общества и государства посредством поиска баланса между свободой и властью, права человека становятся важным фактором конституционной безопасности России [3].
В этой связи можно выделить некоторые направления обеспечения конституционной
безопасности России. На государственноправовом уровне это фокусируется в ряде
проблем фундаментального характера, имеющих первостепенное значение в том числе для обеспечения конституционной безопасности России. Среди таких проблем можно выделить следующие.
1. Сочетание традиций российской держав-ности с идеями и ценностями прав человека. Позиция современного неолиберализма укладывается в формулу: «чем слабее государство, тем больше прав и свобод у его граждан». Между
тем в России роль государства традиционно более активна, чем в странах западной правовой и политической культуры. Не учитывать это обстоятельство нельзя.
Не случайно либеральная по своей сути Концепция национальной безопасности Российской Федерации 2000 г., ставя на первое место в перечне приоритетов интересы личности (на втором — интересы гражданского общества, а на третьем — интересы государства), определенно постулирует более значимую, чем виделось ранее, роль государства в достижении целей национальной безопасности России, провозглашает задачу построения сильного государства.
2. Соотношение индивидуализма и коллективизма, равенства и свободы. В России с ее нравственно-этическими идеалами справедливости и эгалитарно-коллективистскими традициями общинности «пафос социального равенства всегда подавлял пафос свободы личности» (Н.А. Бердяев). В результате у нас исторически, задолго до октябрьских декретов 1917 г. (о правах трудящихся народов России), сформировался коллективистский тип прав и свобод, который весьма существенно отличается от господствующего на Запале индивидуалистического типа прав личности [7].
3. Обеспечение надежных гарантий конституционной безопасности.
Конституционный Суд Российской Федерации — гарант конституционной безопасности личности, общества, государства. Конституционный Суд РФ, являясь судебным органом конституционного контроля, обладает государственно-властными полномочиями особого характера, позволяющими принимать решения, имеющие общеобязательный характер и нередко обладающие нормативностью.
Безопасность личности, общества и государства обеспечивается с помощью различных способов конституционно-судебного контроля в рамках полномочий Конституционного Суда, определенных ст. 125 Конституции.
Это, во-первых, толкование норм Конституции РФ, с помощью чего обеспечивается как государственно-правовая (конституционная)
оценка соответствующих сфер социальной действительности, так и развитие содержания самих конституционных норм без изменения текста соответствующих конституционных статей, и одновременно — обоснование отраслевого законодательства, конкретизирующего данные конституционные нормы и институты.
Во-вторых, разрешение в рамках высшего судебного нормоконтроля конституционности нормативно-правовых актов, выработка конституционных инструментов преодоления правового сепаратизма, что имеет прямой выход
на обеспечение конституционной стабильности, правовой комфортности и безопасности в обществе и государстве.
В-третьих, разрешение компетенционных споров между высшими органами государственной власти Российской Федерации и ее субъектов, являющихся разновидностью конфликтных ситуаций и, соответственно, социальных угроз в сфере властеотношений. Здесь можно отметить, например, постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 1 декабря 1999 г. по спору о компетенции между Президентом РФ и Советом Федерации Федерального Собрания РФ по изданию акта о временном отстранении Генерального прокурора РФ от должности в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела [8].
В-четвертых, конституционное истолкование правовых норм отдельных отраслей российского законодательства является, в конечном счете, специфической формой правотворческой деятельности Конституционного Суда,
направленной в том числе на преодоление противоречий между частными и публичными интересами.
В-пятых, конституционная корректировка сложившейся правоприменительной практики. Правоприменительная практика может придать неконституционный смысл нормам текущего законодательства, на основе чего возможно возникновение различного рода противоречий и конфликтов социального и (или) правового характера.
В-шестых, выработка на основе разрешенных конкретных дел рекомендаций законодателю по совершенствованию правового регулирования в соответствующих конфликтных сферах [9].
4. Обеспечение с помощью института прав человека оптимального сочетания, согласования международно-правовых стандартов в области демократии с российскими национальнокультурными традициями.
Права человека в современном мире предполагают согласование международных стандартов с национальным позитивным правом, с исконными традициями и ценностями. В этом плане крайне важна объективная оценка современных противоречивых тенденций глобализации, в том числе в правовой сфере. С одной стороны, универсализация правовых стандартов — это гарантия наиболее полной защиты охраняемых ценностей, залог всеобщего признания ценности прав человека во всех странах. Однако недопустимой является ситуация, когда под лозунгом глобализации отдельные наиболее экономически развитые государства и их союзы пытаются навязать иным государствам свою политику, установить свой
«гуманитарный», «демократический» диктат.
Отсюда исходит реальная опасность доминирования на международной арене права сильного, а не силы международного права, включая область защиты прав человека.
Все это имеет принципиальное значение для понимания и выработки новых, более эффективных механизмов взаимодействия норм международного и внутригосударственного права в области защиты прав человека. Сами же права человека должны служить не только фактором национальной безопасности, но и, как это указывается в преамбуле Всеобщей декларации прав человека, основой всеобщего мира.
ЛИТЕРАТУРА
1. Петухов В. Россияне разочарованы в
демократии // Родная газета. — 2004. —
19 марта. — С. 15.
2. «Лишь бы не было богатых». Новые данные о том, что думают россияне о социальной справедливости и неравенстве// Известия. — 2004. — 22 янв.
3. Бондарь Н.С. Конституционная безопас-
ность личности, общества, государства: постановка проблемы в свете конституционного правосудия, обеспечения социальной
справедливости, равенства и прав человека // Законодательство и экономика. — 2004. — №4.
— С. 18.
4. Кононов А.Л. Принцип определенности правовой нормы в конституционном судопроизводстве // Уголовное право.— 1999.— №2.
5. Вестник КС РФ. — 1999.— № 5. — С.48—56.
6. Вестник КС РФ. — 1995. — № 2, 3. — С.32—38.
7. Эбзеев Б.С. Диалектика индивидуального и коллективного в организации социума и ее отражение в Конституции (к методологии исследования) // Государство и право. — 2004.
— № 2. — С. 5—12.
8. Вестник КС РФ. — 1999. — № 6.
9. О внесении изменения в постановление Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов: Постановление Конституционного Суда РФ от 5 июля 2001 г. по делу о проверке конституционности постановления Г осударственной Думы от 28 июня 2000 г. // Вестник КС РФ. — 2001. — № 6.
