CC BY
92
Б. Н. Флоря (Москва)
Бернард Ваповский о древней истории славян и Польши
В статье показано, как Б. Ваповский способствовал изменению традиционных представлений польской исторической мысли XVI в. о древней истории славян, времени и путях их миграций, а также о начальном периоде польско-германских отношений.
Ключевые слова: древние славяне, время и пути их миграций, польско-германские отношения.
На рубеже XV-XVI вв. в польской исторической мысли господствовало представление, тесно связанное с библейской легендой о «разделении языков», произошедшем в древние времена на территории Месопотамии. Оттуда в древние времена славяне мигрировали на Дунай, а затем заселили все земли на юг и на север от этой реки, не занятые другими народами. В дальнейшем они никуда не переселялись. В изданной в 1519 г. «Хронике» Матвея Меховского говорилось о том, что славяне появились в Македонии уже в древние времена, и ее правители — Филипп и его сын Александр — были славянами1. В «Трактате о двух Сарматиях» тот же автор подчеркивал, что славяне живут на занимаемых ими землях со времени Потопа2.
Однако еще до появления этих сочинений М. Меховского можно отметить появление в печатном тексте высказываний, излагающих иной взгляд на древнюю историю славян и возникновение Польского государства.
Появление этих идей было связано с поездкой в Рим в 1513— 1514 гг. главы польской церкви гнезненского архиепископа Яна Ла-ского. В Италии Лаский познакомился с историческими сочинениями Энея Сильвия Пикколомини (папы Пия II) и некоторых других авторов, вызвавших его неудовольствие, и у него появился план написания исторического труда, который показал бы европейскому читателю «правильную» картину славянского (и польского) прошлого. Труд такой, по-видимому, должен был написать находившийся в окружении архиепископа далматинец Андроник Транквилл3. Сохранилось письмо, в котором архиепископ определял некоторые задачи, которые должен был решить будущий автор. Так, следовало
опровергать утверждения, что славяне пришли из Азии и являются потомками скифов. Другой важной задачей должен был стать показ древней связи между Польшей и землями Поморья. По мнению Ла-ского, жители Поморья с самого начала входили в состав Польского государства и отделились, только когда поляки приняли христианскую религию4. С Андроником Транквиллом договориться не удалось, и выполнение работы было возложено архиепископом на его земляка Бернарда Ваповского, человека широких и разнообразных интересов (в частности, известного картографа), который с 1505 г. проживал в Италии5.
Первые плоды занятий Ваповского древней историей славян нашли отражение в весьма своеобразном тексте — посвящении королю Сигизмунду I, которым открывался сборник стихотворений, прославлявших победу литовского войска под Оршей. Он был напечатан в Риме в 1515 г.6 Текст этот образуют всего несколько фраз7, но изображение в них древней истории славян существенно отличается от построений Длугоша — Меховского. Здесь говорится, что славяне появились из Азии (в данном случае Ваповский явно не посчитался с пожеланиями заказчика), пройдя через Гиперборейские горы, а предки поляков пришли на места своего обитания в Европе в годы правления императора Юстиниана (середина VI в. н. э.). Другие же славяне, перейдя Дунай, заселили земли вплоть до Истрии, образовав разные государства. Таким образом, прародиной славян оказывалась территория Восточной Европы, и тем самым построения Длугоша о «русском» народе как некогда отделившемся от польского и составляющем его часть теряли почву. В тексте русские (Rus-sis) перечисляются в одном ряду с другими пришедшими из Азии славянскими народами — чехами, болгарами, сербами, хорватами, боснийцами. Соответственно больше не могло быть речи и об ав-тохтонности южных славян. Единственной уступкой традиции было утверждение, что предки поляков поселились в местах, где раньше обитали вандалы. Очевидно, Ваповский считался со свидетельствами, что Висла в древности называлась Vandalus. При всей краткости текста в нем читается объяснение того, что позволило автору нарисовать такую картину миграции славян, — свидетельства латинских и греческих авторов.
Уезжая из Италии, Ян Лаский забрал Ваповского с собой. В 1522 г. Ваповский стал королевским историографом и приступил к написанию труда, посвященного древнему прошлому славян и истории Польши. Он умер 22 ноября 1535 г., не завершив своей рабо-
ты8. Ссылки на несохранившуюся рукопись начальной части труда встречаются в целом ряде исторических сочинений второй половины XVI в. С. Грыгель в своем исследовании убедительно показал, что рукопись Ваповского была использована М. Бельским в его издании «Хроники всего света» 1551 г. и в первом издании «Хроники» М. Кромера9. Другие писатели заимствовали сведения Ваповского у этих авторов. Важно отметить, что, хотя оба автора придерживались разных взглядов, их ссылки на Ваповского совпадают по содержанию. Анализ этих ссылок позволяет реконструировать взгляды хрониста на древнейшую историю славян и Польши (в последующих разделах трудов обоих авторов не выделяются какие-либо особые утверждения Ваповского)10.
Эти отсылки позволяют уточнить представление Ваповского о прародине славян. Предки славян, по его мнению, обитали в районе Великого Новгорода близ озера «81о-топе§о», от которого получили свое название11. Тем самым прародина славян на территории Восточной Европы находилась в рамках географической терминологии того времени в «Европейской», а не в «Азиатской» Сарматии. Текст, приведенный у Бельского, включает в себя указание, что славяне поклонялись единому Богу — владыке молний. Это — прямая цитата из рассказа о славянах Прокопия Кесарийского, византийского историка VI в.12 Очевидно, именно знакомство с его сочинениями побудило Ваповского решительно пересмотреть традиционные представления. Прокопий, современник императора Юстиниана, пишет о славянах как о новом, ранее неизвестном народе13. Историк постоянно отмечает, что славяне живут к северу от Дуная (Истра), переходят его, нападая на земли Византийской империи, но там не остаются14. Очевидно, что прародина славян могла находиться только на север от Дуная. Такой вывод Бернард Ваповский и сделал.
Важной частью польской исторической традиции был рассказ о Лехе и Чехе, которые привели своих соплеменников — предков поляков и чехов — на земли будущих Чехии и Польши. Сам этот рассказ не противоречил свидетельствам античных авторов, но взгляды Б. Ваповского требовали дать ему другую предысторию. Согласно повествованию Ваповского, Лех и Чех пришли на земли будущих Чехии и Польши не с юга, из Далмации или Хорватии, как утверждала историческая традиция, а с востока. Ни Длугош, ни Меховский не указали точно времени, когда это переселение произошло. Согласно ссылкам Бельского и Кромера, Б. Ваповский указывал точную дату — 550 г.15 Как представляется, к установлению
этой даты Б. Ваповского также привело чтение текстов Прокопия. Хотя, судя по сообщениям византийского историка, славяне переходили Дунай, чтобы напасть на земли Византийской империи, еще в начале правления Юстиниана16, именно в середине VI в. нападения славян усилились и приобрели широкий размах. В это время, как отметил Прокопий, славяне «взяли осадой множество крепостей, хотя раньше они не штурмовали стен и опасались спускаться на равнину»17. Далее он сообщает о попытках славянского войска взять Фессалонику — один из главных городов империи18, и что, разбив ромейское войско, славяне дошли до Длинных стен, окружавших Константинополь19. Очевидно, для Ваповского эти рассказы служили свидетельством того, что к середине VI в. миграция славян из прародины на запад усилилась. Часть этого потока образовывали Лех и Чех со своими соплеменниками. Поскольку прародина славян лежала, по мнению хрониста, в Восточной Европе, предполагаемый предок русских — Рус в его рассказе закономерно не фигурирует.
В других отношениях Ваповский следовал за исторической традицией, созданной Длугошем. Лех в его повествовании — основатель Польского государства. Его потомки правили в течение 150 лет20. Остается неясным, как Ваповский оценивал их правление.
Если Длугош записал, что о потомках Леха и их деяниях ничего не известно21, то в хронике Ваповского, судя по отсылкам Кро-мера и Бельского, читался рассказ о деяниях Леха и его потомке Вышомире, который есть все основания расценивать как вымысел хрониста22. Характерно, что единственные деяния Леха, которые он отмечает, это его войны «cum germanis» и основание им города Бремена23. Ваповский явно отталкивался от рассказа Великопольской хроники (гл. XI) о походах Болеслава Храброго на Запад и основании им города Бремена, который должен был нести бремя защиты западных границ Польши. Это событие Ваповский переносит в гораздо более древние времена, к самому моменту основания Польского государства. Хронист явно шел навстречу пожеланиям заказчика — архиепископа гнезненского — показать изначальную связь Поморья и земель полабских славян с Польским государством. Важно, что все это происходило в результате победоносных войн с немцами и датчанами. По свидетельству Бельского, эти земли Лех «добыл мечом и рыцарскими победами», а противостоявшего ему немецкого «кролика» он «убил... забрал его державу и владел всем без соседей до самого Сарматского моря»24. Кромер, ссылаясь на
рассказ Ваповского, говорит о войнах с датчанами, когда поляки заняли Ругию и другие острова на Балтийском море. Далее у Вапов-ского читался рассказ об одном из преемников Леха — Вышомире. Он одержал победу в морской битве над датским правителем Сиг-вардом, который подчинился его власти, обязался платить дань, уступил ряд важных территорий. В знак победы Вышомир основал два морских города — Висмар (по его имени) и Гданьск — в знак победы над датчанами («Gdanum а Баш8 devictis»)25. Как отметил в своей «Хронике» М. Кромер, Ваповский не пишет, когда датчане освободились от «польского ига».
Толчком к созданию этого повествования послужил рассказ В. Кадлубека о завоевании лехитами Дании в древние времена (Кад-лубек, Г3) и рассказ Великопольской хроники (гл. 8) о члене польской княжеской династии Вышомире, который основал град на берегу моря и назвал его своим именем. Завоевания «лехитов» были предприняты в какие-то очень древние времена, а Вышомир был, согласно «Хронике», членом третьей княжеской династии правителей в Польше. Ваповский отнес свое повествование к самому началу существования Польского государства, подчеркивая не только изначальную связь Польского государства с землями Поморья и полаб-ских славян26, но и роль Польши как «великой державы» в балтийском регионе.
Особого внимания заслуживает появление Гданьска в повествовании о древних временах. Характерно, что этот город не упоминается ни в «Хронике» Кадлубека, ни в повествовании Великопольской хроники, где говорится об основании градов князьями — членами польской династии, правившими в разных славянских землях (гл. 8). В раннем XVI в., когда Ваповский писал свою «Хронику», Гданьск приобрел такую роль в жизни Польши, что для Ваповского стало необходимым особо показать его связь с Польским государством с самых древних времен.
Оценивая сохранившуюся вторую часть «Хроники» Ваповского (описание событий после 1480 г.), современный исследователь отмечает, что для его повествования характерна «сильная неприязнь к крестоносцам»27. Эта неприязнь вполне естественна в устах человека, близкого к главному противнику Тевтонского Ордена из числа польской политической элиты, помогавшему примасу в его борьбе с крестоносцами во время его пребывания в Риме.
Вместе с тем в рассказе Ваповского есть основания видеть полемический отклик на современные немецкие исторические труды.
Так, в «Вандалии» Альберта Кранца (1519 г.) говорилось об огромном государстве, основанном прародителем древних германцев Ту-исконом, которое простиралось от Дона до Рейна. Славяне были потомками второго сына Туискона — Вандала28. На польскую почву такие взгляды перенес выходец из Эльзаса Иодокус Людвиг Деций в напечатанном в 1521 г. труде «De vetustatibus Polonorum». В нем повторялось положение Кранца о государстве Туискона, располагавшемся между Рейном и Доном. В этом государстве жили вместе, связанные братскими отношениями, «сарматы» — предки славян-
29
ских народов и «тевтоны» — предки германцев29.
Включая в описание древнейшего периода польской истории рассказы о войнах Леха и Вышомира, Ваповский, как представляется, хотел разорвать эту связь между славянскими и германскими народами, показать, что с самого момента его возникновения Польское государство было не союзником, а врагом германцев и побеждало их.
Нить особых известий, которые можно возвести к труду Ваповского, обрывается на сообщении, что после пресечения рода Леха, правившего 150 лет, поляки в 700 г. избрали своим правителем Кра-ка30. Это завершало установление новой хронологии истории Древ-непольского государства, которая локализовалась в рамках эпохи Великого переселения народов. Если Кадлубек говорил о войнах « лехитов» с древними галлами, о римском происхождении Крака — Гракха, о войнах поляков с Александром Македонским и Цезарем, а более осторожный Длугош, тем не менее, тоже предполагал римское происхождение Крака31, то Ваповский построил свою хронологию, последовательно отталкиваясь от положения, что миграция западных и южных славян на новые места жительства произошла в эпоху падения Западной Римской империи, когда на историческую арену выходили новые народы.
Оценивая труд Ваповского на основании тех сведений, которыми мы располагаем, есть основание говорить о нем как о произведении переходной эпохи. С одной стороны, мы имеем дело с очевидной попыткой дать реконструкцию событий прошлого, опираясь на сведения более ранних достоверных источников, и это позволяет искать в этом труде проявления зарождающейся научной мысли. С другой стороны, подобно ряду своих средневековых предшественников, там, где нет очевидной конфронтации со свидетельствами античных авторов, он также прибегает к вымыслам для создания желательного образа прошлого.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Мыльников А. С. Картина славянского мира: взгляд из Восточной Европы. Этногенетические легенды, догадки, протогипотезы XVI — начала XVII вв. СПб., 1996. С. 87, 257-259.
2 Меховский М. Трактат о двух Сарматиях. Л., 1938. С. 157-158.
3 Barycz H. Szlakami dziejopisarstwa staropolskiego: studia nad hi-storiografi^ w. XVI-XVIII. Wroclaw etc., 1981. S. 24, 27-29.
4 Ibid. S. 25-26.
5 Ibid. S. 29-30.
6 О принадлежности текста Б. Ваповскому см.: Grygiel S. Próba rekonstrukcji zaginionej czçsci kronik Bernarda Wapowskiego II Studia zró-dloznawcze. Warszawa; Poznan, 1964. T. 9. S. 111.
7 Воспроизведение текста см.: Ibid. S. 112.
8 Barycz H. Szlakami... S. 37-38.
9 Grygiel S. Próba rekonstrukcji. S. 106-109.
10 Ibid. S. 107. Автором извлечения из этих текстов собраны в приложении к статье.
11 Ibid. S. 113.
12 Свод древнейших письменных известий о славянах I Сост. Л. А. Гиндин, С. А. Иванов, Г. Г. Литаврин. М., 1994. Т. 1 (I-VI вв.). С. 182-183.
13 Как отмечено в комментариях к «Своду», из описаний разных народов в труде Прокопия рассказ о славянах — самый обширный (Свод. Т. 1. С. 219).
14 Там же. С. 178-180, 188-189, 192-193 и др.
15 Grygiel S. Próba rekonstrukcji. S. 115.
16 Свод. Т. 1. С. 178-180.
17 Там же. С. 192-193.
18 Там же. С. 194-195.
19 Там же. С. 198-199.
20 Grygiel S. Próba rekonstrukcji. S. 116.
21 Joannis Dlugossii Annales seu cronicae incliti regni Poloniae. Varsa-viae, 1964. Lib. I-II. S. 118-119.
22 См. замечание М. Кромера, что он не знает, из какого источника Ваповский почерпнул эти сведения (Grygiel S. Próba rekonstrukcji. S. 115).
23 Ibid.
24 Мыльников А. С. Картина славянского мира. С. 155-156.
25 Grygiel S. Próba rekonstrukcji. S. 115.
26 Историческая традиция (Великопольская хроника, В. Кадлу-бек) говорила о связи этих земель с Польшей только со времени третьей княжеской династии.
27 BaryczH. Szlakami... S. 38.
28 Мыльников А. С. Картина. С. 39-4G.
29 Ulewicz T. Sarmacja. Studium z problematyki slowianskiej XV i XVI w. Krakow, i95G. S. 72-73.
3G GrygielS. Proba rekonstrukcji... S. ii6. 31 Dlugosz J. Annales. Lib. I-II. S. i27.
B. N. Florya
Bernard Wapowski about ancient history of the Slavs and Poland
The article shows the role of B. Wapowski in changing of traditional thinking in the Polish historical science of the 16th century, history of the ancient Slavs, the time and the ways of their migration, and also early period of the German-Polish relations. Key words: ancient Slavs, time and ways of migration, German-Polish relations.
