CC BY
37
Результаты эмпирического исследования
И. А. Гончаров
БЕДНОСТЬ И ФАКТОРЫ, ВЛИЯЮЩИЕ НА СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКУЮ АКТИВНОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ
Задачи исследования и общая характеристика опрашиваемых групп населения
В мае 2005 г. научно-учебной лабораторией социально-политических исследований гуманитарного факультета Сыктывкарского государственного университета было проведено социологическое исследование «Проблема бедности в Республике Коми: социально-политический аспект»1. Исследование проводилось в мае 2005 года в г. Сыктывкаре, Усть-Вымском, Княжпогостском и Сыктывдинском районах. Опрашивались респонденты следующих населенных пунктов: Сыктывкар, Палевицы, Часово, Студенец, Ляли, Усть Вымь, Емва. Было опрошено 540 респондентов, в том числе 29% сельских жителей и 71% городских жителей, что в целом соответствует генеральной совокупности. Опрос проводился маршрутным способом. Среди опрошенных мужчины составили 37%, женщины — 63%. Были выделены следующие возрастные группы: 18-24 лет — 15,3%, 25-29 лет — 15,1%, 30-40 лет — 19,1%, 41-50 лет — 22,3%, 51-60 лет — 19,2%, 60 лет и старше — 9%.
В качестве основной рабочей гипотезы исследовательским коллективом была сформулирована следующая. Поскольку 1990-е годы были временем, отличающимся высокой социальной мобильностью, то положение тех социальных групп, которые обладали определенным символическим и экономическим капиталом в начале 1990-х годов и на этом основании относили себя к среднему классу (учителя, врачи, рабочие
© И. А. Гончаров, 2005
Исследование поддержано грантом РГНФ № 05-03-41302а/С
1 Руководители исследования — д.ф.н., профессор Гончаров И. А., д.и.н., Шабаев Ю. П., исследовательская группа — студенты отделения политологии гуманитарного факультета Сыктывкарского государственного университета: Демина А., Савченко Ю., Варлова Д., Моисеенко Н., Максимова Н. Интервьюеры: Татоян А., Жигалов А., Кристофор Д., Кондраль Д., Чушева М., Волкова У., Баева Е., Петухова Е., Мальцева К., Вахнина Н, Маракулина А., Демина Е., Шарий А., Пильгуева Ю., Иванова И., Коновская З., Пеш-кина Н., Еремеев Е., Галанов С.
лесной и добывающих отраслей промышленности), существенно изменилось. Так, произошла девальвация символического капитала, который не давал возможности получения соответствующего материального вознаграждения. В связи с сокращением производства в лесопромышленном и добывающем комплексах существенно упала оплата труда в этих отраслях. Многие из названных статусных групп перешли в другие профессиональные группы, что привело к размыванию границ прежнего среднего класса и пополнению категории бедных за счет старого среднего класса. С другой стороны, формирование новой статусной группы, связанной с обладанием капитала, пока не сопровождается высокой степенью осознания своего места в обществе и неопределенностью социального портрета этой группы. Таким образом, остаточная самоидентификация прежней статусной группы, относящейся к среднему классу, и реальная самоидентификация бедных должна была приводить к тому, что материальное положение респондентов не должно оказывать влияние на уровень социальной и политической активности.
В ходе исследования эта гипотеза отчасти была подтверждена тем, что в двухмерных распределениях не было выявлено значимых соответствий между политической и социальной активностью в связи с материальным достатком. Поэтому дальнейшая задача исследования заключалась в выявлении социальных групп, отличающихся друг от друга набором проявлений социальной и политической активности по иным критериям.
Но до выделения (конструирования) социальных групп необходимо было определить основные понятия, с помощью которых происходит эта идентификация. В качестве базовых характеристик были рассмотрены место жительства (пространственная мобильность), доход, образование.
Сельские населенные пункты, в которых проводился опрос, находятся в лесопромышленном поясе РК1. Специфика этого пояса состоит в том, что именно на населенные пункты, расположенные в нем, приходится больший процент экономически пассивного населения нетрудоспособного возраста. Численность экономически активного населения РК составила в 2004 г. 530 тыс. человек, или 68% от общей численности населения в возрасте 15-72 года. В их числе было 466 тыс. человек (80% экономически активного населения), занятых в экономике. 64 тыс. жителей республики не имели занятия, но активно его искали (см.: Республика Коми, 2005).
273 тыс. человек работоспособного возраста были отнесены к экономически неактивным гражданам. Из-за спада производства в лесозаготовительной промышленности, лесном и сельском хозяйстве, сокращения рабочих мест и низкого уровня заработной платы снижается активность сельского населения. Из экономически неактивного населения в трудоспособном возрасте, не имеющего возможности найти доходное занятие, либо отчаявшегося найти работу, а поэтому отказавшегося от ее поисков, более половины были сельчанами.
1 Условно территория республики делится на три промышленных пояса: нефтегазовый (Ухта, Усинск, Выктыл), угольный (Воркута, Инта), лесопромышленный (центральные и южные районы республики).
В качестве одного из показателей социального положения исследовалась пространственная мобильность населения. Из опрошенных только 13,9% респондентов готовы сменить местожительства, из них почти две трети собирались перебраться из села в город. Возможность выезжать за покупками в город у жителей села также является показателем уровня жизни. 27,2% респондентов выезжают в город за покупками раз в месяц, а 29% — реже, чем раз в месяц. 51% респондентов не выезжали за последние три года за пределы региона. 49% покидали пределы региона, причем в курортную зону из этой группы выезжало только 13,4%, в некурортную — 38,1%, в Москву и Санкт-Петербург — 26,2%, СНГ — 8,6%, в дальнее зарубежье — 3,7%. Отдыхать ездили 64% от числа покидавших пределы региона, 14,8% — в командировки, 15,8% — по семейным обстоятельствам
По критерию «материальное положение» группы распределились следующим образом. Число респондентов, где на одного члена семьи приходится менее трех тыс. рублей в месяц, составило 33,1%, от 3000 до 4500 руб. — 38,4%, от 4500 до 7500 руб. — 17,9%, от 7500 до 12 000 руб. — 5,1%, от 12 000 руб. до 18 000 руб. — 1,5%, свыше 18 000 руб. — 0,5%, 3,7% респондентов затруднились с ответами. Из общего количества опрошенных 26,4% получают социальную помощь, в том числе в виде льгот — 38,9%, скидок на транспортные расходы — 9,2%, социальных выплат — 29,6%, затруднились с ответом — 23,2%.
Из общего числа опрошенных едва дотягивают до следующей заработной платы 23,5%. На повседневные расходы и еду хватает, но не хватает на одежду у 29,6% респондентов. На еду и одежду хватает, но не хватает на покупку товаров длительного пользования у 31,6% респондентов. Покупка товаров длительного пользования не вызывает затруднений, но квартира и машина, дорогостоящий отпуск уже недоступны 9,3% респондентов. Могут себе позволить все из вышеперечисленного только 1,1% опрошенных, затруднились с ответом 5,2% опрошенных. Без особых проблем накапливать сбережения удается лишь 3,4%. Время от времени удается откладывать средства 15,8% респондентов. Чаще всего весь доход тратят 18% респондентов. И никогда ничего не удается откладывать 52,3% опрошенных. Затруднились с ответом 10,5% опрошенных. Собственная дача есть у 35,9% опрошенных, автомобиль — у 38,7%, компьютер — у 27,5%. Из общего числа опрошенных к бедным относят себя 10,4% респондентов, к малообеспеченным — 35,1%, среднеобеспеченным — 45,5%, зажиточным — 2%, к богатым — только 0,4%, 6,5% респондентов затруднились с ответами.
В рамках исследования большое внимание было уделено символическому капиталу, связанному с полученным образованием или возможностью его получить. 23,7% респондентов имеют высшее образование, 11,8% — неполное высшее, 42,4% — среднее специальное, 12,1% — среднее полное, два высших — 1,7%, ученую степень — 0,6%. Распределение респондентов по критерию «сфера деятельности» показало, что гуманитарное образование имеют 29,7% респондентов, техническое — 36,6%, экономическое — 20,8%, медицинское — 5,4%, в сфере обслуживания — 7,6%. 79% респонден-
тов получили образование в Республике Коми, 6,6% — в Москве, Санкт-Петербурге, 13,8% — в других городах. 63,1% опрошенных планируют дать (или уже дали) высшее образование своим детям и внукам, 19% считают достаточным среднее специальное образование, 6,2% — среднее, 11,7% респондентов затруднились с ответом. 64,2% опрошенных считают, что их семье недоступно платное образование, 18,9% имеют такую возможность, затруднились с ответом 16,9% респондентов.
Социальная активность населения
Базовыми для этого раздела исследования являлись понятия социальной и политической активности. В анкете, предложенной респондентам, эти два понятия разделялись. Так, блок социальной активности включал вопросы для выяснения готовности населения отстаивать свои личные интересы. При этом необходимо отметить, что 1990-е годы отличались высокой социальной активностью. Это было связано с различными экономическими и социальными процессами, которые по вполне понятным причинам оказываются вне зоны исследования. В принципе, в этот период именно социальная активность была источником политической активности. Это приводило к определенной деформации, которая не позволяла сформироваться политическому полю как области относительно самостоятельной как от процессов гражданского общества, так и от государственной власти.
Под понятием политической активности мы понимаем действия, которые предпринимает или не предпринимает респондент в поддержку политических требований, предложений, связанных с реализацией всеобщих, общенациональных целей, поддержку того или иного лидера или института, претендующего на реализацию этих целей. Предпосылкой, позволяющей выделить политическую активность в отдельное поле исследования, является наличие самостоятельного, то есть отличного от системы государственного управления и от гражданского общества политического поля. Другой предпосылкой политической активности является социальная активность населения, которая связана с осознанием гражданами своих личных интересов как интересов, присущих всей социальной группе («класс для себя»). Еще одной предпосылкой формирования практики политической активности является наличие механизма делегирования полномочий от социальной группы к ее политическому представительству. Таким образом, социальная активность населения является лишь одной из предпосылок политической активности. На основании проведенных опросов можно с определенной долей уверенности говорить о взаимосвязи социальной и политической активности граждан. При отсутствии социальной активности отсутствует и базовая предпосылка политической активности населения.
При оценке своего места в сегодняшней жизни 11,2% респондентов признали, что она «безусловно удалась», 37,8% — «скорее удалась», 23,3% — «скорее не удалась», 3,4% — «безусловно не удалась». Из опрошенных 11,2% респондентов отметили, что в ближайшее время они легко могут повысить уровень своей жизни. 37,8% респондентов
сказали, что это, скорее всего, произойдет. 23,3% респондентов считают, что, скорее всего, им не удастся повысить уровень своего материального содержания, 3,4% — «точно не смогут», 24,4% респондентов затруднились с ответом. При этом улучшение своего материального положения 45,5% респондентов связывают с увеличением зарплат, социальных выплат, пособий, 18% респондентов — со сменой места работы и с дополнительным заработком, 17,5% — с получением дополнительного образования и со сменой места работы, 19% респондентов затруднились с ответом. 52,2% опрошенных считают, что их семье жилось лучше в 1980-х годах, в 1990-е годы жилось лучше 10,9% респондентов, в 2000-е годы живется лучше 17,6% респондентов, 19,3% затруднились с ответом.
Для защиты своих личных интересов в такой форме, как сбор подписей под обращениями, безусловно готовы принять участие 18,5%. 24,1% респондентов сказали, что они готовы это сделать, но все зависит от обстоятельств, скорее не готовы — 34,8% респондентов. Ранее принимали участие в подобной акции 23,1% опрошенных. В митингах и демонстрациях безусловно готовы принимать участие только 8,8% респондентов, по обстоятельствам готовы принять об этом решение 16,7% респондентов, скорее не готовы это сделать 47,3% опрошенных, ранее принимали участие 27,1% респондентов.
Безусловно готовы принять участие в забастовках 3,5% респондентов, по обстоятельствам — 11,6%, скорее не готовы — 57%, но при этом 27,9% респондентов принимали ранее участие в подобных акциях. Готовы отстаивать свои интересы в суде 14,5% респондентов, при соответствующих обстоятельствах — 24%, скорее не готовы — 38%, затруднились с ответами — 26,5%.
Таким образом, можно сказать, что около половины опрошенных относительно удовлетворены своим социальным положением и местом, которое они занимают в жизни. Примерно такая же часть опрошенных думает, что сможет повысить свой уровень жизни, но почти половина из них возлагает исключительно на государство свои надежды повысить уровень жизни. В то же время около 37% респондентов связывают улучшение материального положения с собственной активностью. Наиболее важным средством считается получение образования, что свидетельствует о том, что такая форма социальной активности лишь отчасти связана с самостоятельными усилиями. Для 17,5% респондентов надежды на хорошую жизнь связываются только с получением образования, которое поможет респонденту встроиться в существующую систему социальных отношений.
Как видно из этих данных, более половины опрошенных связывают благополучие своей семьи с 1980-ми годами, с тем временем, когда стабильная и невысокая заработная плата сочеталась с хорошо отлаженной государственной системой социального обеспечения. Наконец, при оценке склонности респондентов участвовать в таких формах социальной активности, как митинги, голодовки, забастовки, можно сказать, что большая часть жителей РК не готова к подобным формам проявления своего отношения к власти и происходящим процессам, в то время как многие респонденты ранее
принимали в них участие. Падение социальной активности в выделенных формах, с одной стороны, может свидетельствовать о постепенном решении социальных проблем, которые их провоцировали. С другой стороны, это может быть вызвано определенной адаптацией социальных групп к тому статусу, который несколько ранее ими воспринимался как не согласующийся с базовыми принципами социальной справедливости.
Одним из основных показателей развитого гражданского общества является возможность реализации гражданских прав и свобод. Механизмом, через который реализуются данные права, является судебная власть. Таким образом, готовность граждан отстаивать свои интересы в суде является весьма значимым показателем, который в перспективе способен привести к цивилизованному решению социальных конфликтов и позволит избежать жесткого связывания социальной активности с политической. Но только 14,5% опрошенных готовы в подобной форме отстаивать свои интересы. В большей степени это относится к городским жителям. Люди, проживающие в селах, не склонны подавать заявления в суд. Считают для себя возможным подать исковое заявление 1,9% сельских жителей. Они не склонны принимать участие в митингах (тех, кто готовы митинговать, меньше 1%). Отказались отвечать на эти вопросы 16,3% респондентов. Люди, проживающие в городе, склонны подавать заявления в суд, таких — 12,3%. В определенной степени можно говорить как об отсутствии определенной правовой культуры у граждан, так и об ограниченных возможностях людей отстаивать интересы с помощью современной судебной власти в России.
Политическая активность населения
В целом понятие социальной активности населения неоднозначно, что и нашло отражение в вопросах, которые ставились перед респондентами. Так, под социальной активностью мы понимали как стремление опрашиваемого изменить свой социальный статус и материальное положение, так и готовность открыто отстаивать некоторые коллективные требования. Как уже отмечалось, данные формы социальной активности предполагают как социальную идентификацию, так и поддержку той или иной политической программы, которая может проводиться политической партией или ассоциироваться с отдельной личностью. Однако это предполагает и тяготение к той или иной политической идеологии. В этом отношении готовность к восприятию сугубо идеологических посылок, не связанных с повседневной жизнью респондентов, определялась на основе того, какие события, произошедшие за последние три года в республике, в Российской Федерации и за рубежом были для них наиболее значимы.
Наиболее существенными событиями в РК были признаны следующие: закрытие шахт в г. Инта (6,5%), избрание Ю. Спиридонова депутатом Государственной Думы РФ (11,8 %), попытка отделения Эжвинского района от Сыктывкара (19,1%), банкротство «Банка сбережений и развития» (13,3%), реформа органов управления (7,1%), другие события назвали около 1% респондентов, затруднились ответить 41,3% опрошенных. Наиболее значимыми событиями в России респонденты считают выборы президента
РФ (27,5%), вступление в силу закона о новом порядке избрания губернаторов в РФ и изменение порядка формирования законодательных собраний субъектов РФ (6,7%), вступление в силу закона о монетизации льгот (18,9%), трагические события в г. Беслан в сентябре 2004 г., гибель экс-президента Чечни А. Масхадова (2,2%), другие события назвали меньше 1%, затруднились с ответом 18,4% респондентов. Наиболее значимыми событиями в мировой политике названы следующие: «бархатные революции» на Украине и в Грузии (16,9%), вступление стран Восточной Европы и Балтии в Европейское сообщество (4,5%), смерть папы римского (15,6%), события в Ираке (25%), выборы президента США (4,3 %), другие события назвали менее 1%.
На вопрос о правомерности требований стран Балтии извинений от России за «оккупацию» до и после Второй мировой войны ответили отрицательно 71,6%, поддержали 3,2%, затруднились с ответом 25,2% респондентов.
При оценке значимых событий в мире и РК выделились некоторые значимые соответствия, которые характеризуют установки селян. Так, наиболее значимым событием республики селяне признали выборы Ю. Спиридонова депутатом Государственной Думы РФ, среди событий общероссийского уровня они выделили введение нового порядка избрания губернаторов и формирования представительных органов власти, среди событий за рубежом — «бархатные революции». Кроме того, они не склонны считать события в Ираке значимыми.
Оценка событий респондентами с разным уровнем дохода выглядела следующим образом. Люди с доходом менее 3000 руб. в месяц не склонны оценивать попытку отделения Эжвы от Сыктывкара как наиболее значимое событие (число тех, кто выделил это событие, было лишь 4,5%), затруднились ответить — 17,3%. Люди с достатком от 4500 руб. до 7000 руб. склонны считать значимым событием закрытие шахт в Инте и переселение шахтеров. Респонденты с достатком от 7500 руб. до 12 000 руб. считают важным попытку отделения Эжвы от Сыктывкара (их 2,3%), с достатком от 12 000 руб. до 18 000 руб. — решение о создании новых органов местного самоуправления (0,4% от всех опрошенных); люди с достатком более 18 000 руб. — банкротство «Банка сбережения и развития».
Результаты, связанные с оценкой политической ситуации в республике и с оценкой изменения порядка выборов губернаторов, следующие. На вопрос о политической ситуации в республике 24,8% ответили, что она обострена и ухудшается; удовлетворительно, но ухудшается — 47,5%. Стабильной ситуацию признало 22,7% респондентов, хорошей и улучшающейся — 5%, затруднились с ответом 24,8% респондентов. Поддержали реформу назначения глав регионов 24,2%, отрицательно отнеслись к ней 23,5%, затруднились с ответом 52,3%. Те, кто поддержал реформу, считали, что они доверяют нынешнему президенту в его стремлении навести порядок (23,1%). Отрицательно отнесшиеся к изменению законодательства респонденты мотивировали свое решение тем, что выборы означают ответственность главы РК перед населением и регионом. 7,5% считали, что от них ничего не зависит. Затруднились с ответом 47,7%.
При этом люди с достатком от 7500 руб. до 12 000 руб. считают, что политическая ситуация стабильна (2,2%); с достатком до 3000 руб. считают, что политическая ситуация ухудшается (9,4%); с доходом от 3000 руб. до 4500 руб. — затруднились ответить (12,5%).
Важным элементом политической активности населения является электоральное поведение. Результаты опроса дали следующие процентные распределения, касающиеся этой составляющей. На выборах депутатов Государственной Думы РФ в декабре 2003 г. голосовали 59,7% опрошенных, не участвовали в выборах — 32,4%, затруднились с ответом — 2,4%. В выборах в Госсовет РК и в муниципальные органы власти РК принимали участие 53,2%, не участвовали 27,3%, затруднились с ответом 8,7%. Причины неучастия в выборах были названы следующие: нет такой кандидатуры, партии, которая бы выражала интересы опрашиваемого (8,8%); не верят политикам и партиям (16,5%); не верят в честные выборы (16,9%). Тех, кто считал, что их голос ничего не решает, — 21,3%. Другие причины назвали только 4%, затруднились с ответом 32,4%.
Что касается политических симпатий и антипатий, то здесь получилась следующая картина. На выборах в Государственную Думу за «Единую Россию», по словам опрошенных, проголосовало 41,8%, за КПРФ — 12%, за ЛДПР — 10%, за «Родину» — 5,8%, за СПС — 4,5%, за «Яблоко» — 5%, за другие партии — меньше 1%, против всех — 7%, затруднились с ответом — 13,1%. На выбор влияли следующие мотивы: лидер вызывает доверие (25,1%), близка политическая программа (24%), понравилась предвыборная кампания (6,6%), эту партию поддержали люди, которым респондент доверяет (12,1%), об этой партии респондент знал хоть что-то, в то время как о других — нет. Другие мотивы назвали 13,5% респондентов, затруднились с ответом тоже 13,5%.
На вопрос о возможности повторно проголосовать, как прежде, 50,5% респондентов ответили положительно. Голосовали бы точно по-другому — 9,7% респондентов, не пошли бы на выборы 15,9%. Затруднились с ответом на этот вопрос 23,9%.
Оценка негативного рейтинга партий показала, что никогда не будут голосовать за «Единую Россию» 7,1% респондентов, за КПРФ — 23,9%, за ЛДПР — 21,2%, за «Родину» — 1,9%, за СПС — 10,8%, за «Яблоко» 9,3%. Против всех партий настроены меньше 1% респондентов, затруднились с ответом 25,3%. Среди причин негативного отношения были отмечены следующие причины: не имеет веса в политике 8,7%, не внушает доверия лидер 39,4%, не разделяют политическую программу и цели организации 27,1%, эти партии не поддерживают близкие люди 3,7%. Затруднились с ответом 20,6%.
Довольно высокий процент голосовавших за «Единую Россию» в определенной степени может соответствовать высокому проценту тех, кто связывает улучшение своего материального положения с деятельностью государственных органов. Достаточно низок процент тех, кто в принципе готов отказаться от протестного голосования.
Готовность поддерживать партии, представляющие различные идеологические программы, связана с различным уровнем жителей республики. Люди с низким достатком менее 3000 руб. на члена семьи или затрудняются с выбором партии, за которую они могли бы проголосовать, или готовы проигнорировать КПРФ (стандартизованные остатки
равны соответственно +1,8, -1,9). Респонденты с доходом от 7,5 тыс. руб. до 12 тыс. руб. на члена семьи склонны голосовать против «Родины» (33,3% от общего числа респондентов). Люди с достатком от 12 тыс. руб. до 18 тыс. руб. склонны голосовать против КПРФ.
В выборах президента РФ в 2004 г. принимали участие, по их словам, 80% опрошенных, не голосовали 17,6%, затруднились с ответом 2,4%. Из кандидатов на президентский пост предпочтение отдали В. Путину 81,6% опрошенных. Остальные кандидаты выглядят явно аутсайдерами И. Хакамада (0,9%), О. Малышкин (0,7%), С. Глазьев (0,9%), Н. Харитонов (3,1%), С. Миронов (0,7%). Не вызывает симпатии никто из названных политиков у 7,6% респондентов, затруднились ответить 4,7%. На выбор кандидата влияют в основном личные качества (56,2%), близость политической программы (15,3%), эффективность предвыборной кампании (4,3%), поддержка кандидата людьми, которым респондент доверяет (5,9%), наличие внятной информации о кандидате (1,6%). Затруднились с ответом 14,8%. При этом выяснилось, что люди, проживающие на селе, в большей степени были склонны голосовать за кандидатов, не лидирующих в списке на должность президента РФ. Речь идет о таких кандидатах, как О. Малышкин и Н. Харитонов.
Не доверяют полностью действующему президенту РФ 8,6%; в чем-то доверяют, но в чем-то нет — 55,1%, полностью доверяют действующему президенту 28,8%, затруднились с ответом 7,5%. Силовым структурам МВД, ФСБ, прокуратуре не доверяют абсолютно 30,8% респондентов, в чем-то доверяют, но в чем-то нет — 45,9%, доверяют полностью 7%, затруднились с ответом 16,4%. Государственной Думе не доверяют абсолютно 44,1%, в чем-то доверяют, но в чем-то нет — 35,4%, доверяют полностью 3,4%, затруднились с ответом 17,1%. Главе РК не доверяли абсолютно 46,2% респондентов, в чем-то доверяли, но в чем-то нет — 33%, доверяли полностью 6,7%, затруднились ответить 4,2%. Госсовету РК не доверяли абсолютно — 30,8%, в чем-то доверяли, но в чем-то нет — 39,6%, доверяли полностью 5%, затруднились с ответом 24,5%. Главе своего муниципального образования не доверяли абсолютно 38,3% респондентов, в чем-то доверяли, но в чем-то нет — 36,8%, доверяли полностью — 8,4%, затруднились ответить 16,4% опрошенных.
По степени влияния были определены следующие приоритетные органы власти и государственные должности. Оценка проводилась по пятибалльной школьной шкале. Глава РК: один балл выставили 19,5% респондентов, два балла — 15,4%, три балла — 33,9%, четыре балла — 18,5%, пять баллов — 11,8%. Силовым структурам один балл выставили 15,8%, два балла — 18,7%, три балла — 38,5%, четыре балла — 18,7%, пять баллов — 7,1%. Госсовету РК один балл выставили 21,5% респондентов, два балла — 21,7%, три балла — 37,2%, четыре балла — 13,8%, пять баллов — 4,5%. Средствам массовой информации за работу один балл выставили 18,7%, два балла — 19,2%, три балла — 26,4%, четыре балла — 22,4%, пять баллов — 12,1%.
При анализе отличий в ответах на эти вопросы жителей города и деревни следует отметить, что сельские жители в большей степени склонны доверять Государственной Думе и скорее доверять, чем не доверять главе своего муниципального образования.
Результаты исследования не дают возможности выявить однозначную связь между бедностью и социальной активностью. Но это вовсе не означает, что здесь нет взаимосвязи вообще. В качестве критерия бедности были заложены такие индикаторы, как денежный доход, факт обращения в органы социальной защиты, самооценка дохода. Поскольку самооценка опрашиваемых практически совпала со шкалой денежных доходов1, а распыленность социальных выплат по определенным категориям граждан не давала возможности применения этого критерия, то исследовательская группа руководствовалась денежным доходом при определении социальной группы «бедные». Не был использован и депривационный подход при определении данного феномена.
Вместе с тем при определении понятия «бедность» были привлечены дополнительные факторы. В качестве такого фактора учитывалась возможность территориальной мобильности, отсутствие которой может существенно повлиять на самооценку опрашиваемого. Кроме того, на самооценку влияет и наличие символического капитала. По названным параметрам (доход, образование, территориальная мобильность) группа сельских жителей имеет существенный отличия от горожан. Например, 46,8% селян имеют доход ниже 3000 руб. в месяц на человека, в то время как в городе таких — 27,6%. При анализе образования исследовательская группа получила следующие результаты: 4,6% селян имеют только начальное образование, 55,6% — среднее техническое, 7,2% — незаконченное высшее, 13,1% — высшее. Достаточно указать, что в городе почти треть опрошенных имела высшее образование или два высших.
Таким образом, денежный доход является лишь одним из элементов социальной идентификации, который дополняется территориальной мобильностью и образованием. Обнаруженные данные привели к необходимости рассмотрения сельских жителей как отдельной социальной группы. Политическая идентификация данной группы была основана на значимых статистических зависимостях, которые были связаны с оценкой политических событий, электоральным поведением, социальной активностью, выраженной в готовности принимать участие в различных общественных мероприятиях. Таким образом, в результате исследования были выявлены определенные параметры, которые позволили, расширив понятие бедности и включив в него дополнительные параметры, идентифицировать социальную группу «сельские жители» по характерным для нее социально-политическим признакам.
Сельские жители
На основе одномерных распределений была получена общая картина социально-политической активности населения. Основная задача исследования решалась в ходе определения значимых соответствий на уровне двухмерных отношений. До стадии формулирования рабочих гипотез был проведен экспертный опрос среди политиков,
1 Бедными считают себя всего 10,4% опрошенных. Даже респонденты, имеющие доход ниже 3000 руб. в месяц, предпочитают идентифицировать себя как малообеспеченных.
ученых, работников социальных структур и муниципальных образований. Опрос носил консультационный характер, поэтому вопросы варьировались. Так, ученым задавались вопросы относительно того, какие критерии бедности являются наиболее значимыми при формулировании рабочих гипотез.
Специалисты отметили недостаточность только количественных критериев определения бедности. Например, С. Ярошенко проводила качественные исследования бедности среди сельских жителей (см.: Ярошенко, 2004). В ходе исследования одного населенного пункта выяснилось, что в условиях коми села создаются определенные социальные механизмы, которые позволяют компенсировать утрату таких статусных моментов, как заработная плата, пространственная мобильность. Речь идет о такой форме социальной организации, как внутрисемейный, точнее, родственный обмен. В определенном смысле наблюдается возрождение традиционных форм взаимоотношений, которые были весьма тщательно проанализированы П. Бурдье в его работе «Практический смысл». Этот тип обмена характеризуется тем, что помощь оказывается в виде дара, который совершается из нравственного чувства. Но этот дар имеет и практический смысл, связанный с тем, что предполагает определенные обязательства со стороны того, кто получает помощь. При этом ответный дар должен быть принесен через неопределенное количество времени и в иной форме, нежели полученный. Симметрия и одновременность расчетов, лежащая в основе обычной экономики, здесь неуместны. Таким образом, богатство и бедность в этих условиях определяются возможностью дарить и приносить ответные дары (в виде помощи, продуктов и пр.). В определенном смысле нравственные качества становятся тоже капиталом, который при определенных условиях превращается в капитал экономический и позволяет существенно повысить статусную оценку и самооценку селян. Именно поэтому большинство наших респондентов предпочли отнести себя к малообеспеченным, а не к бедным, поскольку в условиях села эта категория носит несколько иной смысловой оттенок, нежели в городе. Горожане не склонны включать в определение богатства и бедности нравственный капитал. Хотя в анкете не были сформулированы вопросы относительно этой составляющей самооценки сельских жителей, исследовательская группа сформулировала гипотезу, что сельские жители будут отличаться по типу социально-политической активности.
Консультации с работниками муниципалитетов были связаны с возможностью самостоятельной самоорганизации сельских жителей на основе традиционных форм взаимопомощи в условиях стагнации в лесопромышленной и сельскохозяйственной отраслях. Было отмечено, что внутрисемейный обмен может выступить определенной формой самоорганизации населения только в том случае, если совпадут следующие факторы: руководитель предприятия, находящегося на территории поселка или села, станет одновременно поддерживать традиционные формы родственного обмена, активно в него включаясь. Естественно, что им должен быть коренной житель (это особенно касается населенных пунктов, где проживают коми). Почему речь идет именно о руководителе производственной структуры? Очевидно, это тоже следствие определенной тради-
ции. Производственно-отраслевой фактор в освоении лесопромышленного, нефтегазового и угольного поясов республики являлся решающим. Наличие крупного градообразующего предприятия означает, что жилищно-коммунальные проблемы решались именно руководством этих предприятий. Кроме того, в течение многих десятилетий организация населения по производственному признаку в селах и поселках была основной. Консультации и опрос работников социальных служб привели к тому, что пришлось отказаться от определения бедности с помощью такого критерия, как обращение в органы социальной защиты. Было отмечено, что данный критерий был бы важен в условиях оказания адресной социальной помощи. Поскольку формы социальной помощи оказываются определенным категориям граждан, данный критерий можно считать весьма условным. Опрос политических деятелей и активистов общественных организаций республики был связан с выяснением того, какие социальные группы обладают специфической социально-политической активностью. К таким группам эксперты однозначно отнесли сельских жителей. Итак, при определении социальной группы, обладающей особой собственной спецификой, внимание при формулировании гипотез было обращено на местных жителей.
Значимые оценки сельских жителей были выделены по следующим параметрам.
Люди, живущие на селе, склонны считать, что наиболее значимое событие в республике — это избрание Ю. Спиридонова депутатом Госдумы. Их — 5,4% от общего числа респондентов, всего это событие отметили 11,8%. Других значимых зависимостей больше обнаружено не было. Для респондентов, проживающих в городе, наиболее значимым событием является попытка отделения Эжвы от Сыктывкара (19,1%). На втором месте — банкротство «Банка сбережений и развития», на третьем месте — избрание Спиридонова депутатом Госдумы РФ (11,8%). Сельчане к значимым событиям в РФ отнесли изменение закона о выборах губернаторов и законодательной власти в регионах (больше половины от 6,7% респондентов, отметивших это событие), а выборы президента РФ являются, по их мнению, вообще наиболее значимым событием (27,5%). События в Беслане затронули 25,8% сельчан, закон о монетизации льгот — 18,9%. Но при этом затруднились ответить 18,4 % респондентов. Не менее одной трети сельских жителей мировые проблемы не интересуют (затруднившихся ответить — 33,5% респондентов). События в Ираке сельчан не волнуют.
Из всех опрошенных сельских жителей «за» Путина проголосовали 81,6%, против всех — 7,6%, за Харитонова — 3,1%. Люди, проживающие на селе, склонны полностью доверять депутатам Государственной Думы и достаточно лояльно относятся к главам своих муниципальных округов. Они не склонны митинговать или принимать участие в митингах, в отличие от горожан.
Бедные
В рамках исследования была проверена еще одна гипотеза, связанная с оценкой бедности. Нежелание жителей относить себя к бедным (предпочтение формулировки
«малообеспеченные» или «среднеобеспеченные») говорит о том, что сама категория «бедность» является не просто функцией от материального благосостояния (именно такая упрощенная формула была первоначально взята на вооружение исследовательским коллективом), но результатом взаимодействия многих параметров (дохода, образования, территориальной мобильности, а для сельских жителей — и места во внутрисемейном обмене).
В результате по ряду параметров социальная группа, все же идентифицирующая себя как бедных, определялась специфичным набором параметров. Во-первых, эти люди склонны считать, что их семье в 1980-х годах жилось гораздо лучше, чем в настоящее время (стандартизованный остаток равен +2,3), и не склонны думать, что 2000-е годы — лучшие для них. Они не склонны отстаивать свои права в суде, в то время как люди, считающие себя богатыми, обращение в суд считают единственно приемлемой формой политического действия. Бедные не готовы к участию в таких акциях, как сбор подписей под обращениями (стандартизованный остаток равен +1,7). Они очень скептически относятся к возможности улучшить свое материальное положение в ближайшее время (стандартизованный остаток равен +5,9).
И их менее всего волнуют такие события, как «лопнувший банк» или изменение административно-территориальных структур. Что их действительно волнует, так это принятие закона о монетизации льгот (стандартизованный остаток равен +1,7). При этом бедные убеждены в том, что политическая ситуация в республике стабильно ухудшается (стандартизованный остаток равен +2,3). Они плохо помнят, участвовали ли в президентских выборах 2004 г. (стандартизованный остаток равен +2,3), но точно помнят, что на выборы в Государственную Думу не ходили. В качестве причины отказа от участия в выборах бедные склонны указывать на недоверие политикам (коэффициент 2,3). Хотя такую политическую организацию, как «Родина», они склонны поддерживать больше, чем другие группы. Основная причина, определяющая их электоральное поведение, — характер проводимой партией политической кампании (стандартизованный остаток равен +2,0). Группа бедных в большей степени, чем все остальные слои, склонна не доверять президенту РФ, силовым структурам, не склонны доверять Госсовету РК (стандартизованные остатки равны соответственно +3,7, +1,9, +1,7)
Заключение
В ходе исследования были получены процентные распределения, которые свидетельствуют об основных тенденциях социально-политической активности населения Республики Коми. Представленные результаты показывают, что за последние годы происходит ее спад. Не всегда удается связать определенный тип социально-политической активности и такие социальные характеристики респондентов, как образование, доход на одного члена семьи и т. д.
Рабочая гипотеза строилась на том, что основным критерием бедности является ничтожный доход на каждого члена семьи. Она не подтвердилась.
При явном доминировании нисходящей социальной мобильности, при которой социальные группы, относившиеся раньше к среднему классу, по доходам объективно попадают в категорию крайне бедных, сохраняется нежелание этой группы оценивать себя подобным образом. В то же время формирующийся средний класс еще не способен осознавать себя как особую (отдельную) группу, которая отличается не только доходами, но и поведенческой спецификой в социальной и политической сферах.
Опровержение исходной рабочей гипотезы потребовало проверки иных индикаторов, с помощью которых можно было бы выделить группу (или группы), максимально отличающуюся по типу социальной и политической активности. Такими факторами, наряду с денежным доходом, являются образование и территориальная мобильность. Учет этих характеристик позволил выделить сельских жителей в отдельную социальную группу, которая отличалась по модели политической активности от других социальных групп.
В ходе исследования была сформулирована гипотеза, что в качестве интегрированного критерия бедности может выступать самоидентификация (то есть отнесение себя к группе бедных). Число таких респондентов в опросе составило 10,3%. Представители этой группы склонны считать, что лучше всего их семье жилось в 1980-е годы. Они не склонны отстаивать свои права в судебном порядке и не видят возможности в ближайшее время улучшить свое материальное положение. Наиболее значимым событием считают принятие закона о монетизации льгот. Политическую ситуацию в регионе считают стабильно ухудшающейся. Неучастие в выборах объясняют недоверием к политикам. Участие в выборах склонны объяснять понравившейся предвыборной кампанией. Не склонны доверять президенту, силовым структурам и Госсовету РК.
В целом характеристики этой группы совпадали с характеристиками группы «сельские жители». Перекрестные таблицы показали, что группа, идентифицирующая себя как «бедные», проживает преимущественно в сельской местности. Но не все сельские жители считают себя бедными. Выделенный С. С. Ярошенко фактор «включенность во внутрисемейный обмен», возможно, следует использовать в качестве разделительного критерия для отделения считающих себя «малоимущими» от «бедных».
Формирование гражданского общества, проведение муниципальной реформы требуют наличия вполне определенного типа социально-политической активности. Выявление социальной группы, способной к самостоятельности в политической и социальной сфере, является одной из основных предпосылок формирования гражданского сообщества на местном уровне. Решение этой задачи может быть связано с дополнительным исследованием социально-политической активности таких социальных групп, как «сельские жители» и называющие себя «бедными».
Литература
Республика Коми в 2004 году. М., 2005.
Ярошенко С. С. Северное село в режиме социального исключения // Социс. 2004. № 7.
