CC BY
51
ИСТОРИЯ
УДК 323.396(47+57)
В.П. Мохов
БАЗОВЫЕ ИДЕОЛОГЕМЫ РЕКРУТИРОВАНИЯ В СОВЕТСКУЮ СУБРЕГИОНАЛЬНУЮ НОМЕНКЛАТУРУ В 1970-1980-е ГОДЫ
Анализируются основные идеологические конструкции (идеологемы), служившие критериями отбора в номенклатуру на субрегиональном уровне в 1970-1980-е годы. Обосновывается тезис о том, что идеологемы отражали элементы господствующей идеологии, а также требования, обеспечивающие функционирование индустриального общества. Номенклатура создала свою модель рекрутирования (модель гильдий) на основе идеологических и социопсихологических критериев, которые обеспечивали ее господствующее положение в обществе.
Ключевые слова: номенклатура, элитизм, идеологема, рекрутирование, индустриальное общество.
Советская номенклатура - сложное социальное образование, неоднородное как по своему социальному составу, так и по социопсихологическим характеристикам. Это обстоятельство важно подчеркнуть в противовес, с одной стороны, упрощенным, несколько поэтизированным представлениям прошлого, в которых правящий слой всегда характеризовался как монолитный, единый, спаянный железной дисциплиной и т.д., с другой стороны, идеологизированным современным представлениям, в которых номенклатура выглядит как «антиэлита», как конгломерат наиболее консервативных элементов советского общества.
В современной российской литературе уже не раз предпринимались попытки характеристики номенклатуры с точки зрения ее социальных и социопсихологических составляющих, что было важно для объяснения тех процессов, которые происходили в советской политической элите [1-5 и др.].
Отметим, что значимость данной проблемы определяется несколькими обстоятельствами.
Во-первых, понимание неоднородности советской номенклатуры позволяет по-новому взглянуть на процессы социальных и политических изменений в советском обществе, в том числе понять причины перестроечных процессов, кроющиеся в номенклатурной социальной динамике.
© Мохов В.П., 2013
Мохов Виктор Павлович - доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой государственного управления и истории ФГБОУ ВПО «Пермский национальный исследовательский политехнический университет»; e-mail: mvp@perm.ru.
Во-вторых, анализ социальной и социопсихологической неоднородности позволяет изучать историю советской номенклатуры как историю, в первую очередь, внутриноменклатурной борьбы, не всегда явной, но всегда реальной схватки групп, кланов, поколений элиты за доминирование во внутриноменклатурной иерархии.
В-третьих, анализ динамики социальных типов номенклатуры позволяет проследить процессы циркуляции элит в советском обществе, инициированные развитием индустриального общества в условиях этатистской системы власти.
Советская номенклатура как социальный продукт индустриального общества в нерыночных условиях имела типологически общие черты с властными элитами западных обществ. Об этом хорошо писал Э. Тоффлер, который считал, что и в западном, и в советском обществе элиты выполняли однотипную функцию: они были интеграторами общества [6. С. 126-127].
Элитистский характер советской номенклатуры был естественным следствием потребностей индустриального общества во властных иерархиях и социальных группах, обслуживающих индустриальное производство. И советский элитизм номенклатуры, и западный элитизм имели однотипную форму идеологической и политической мимикрии, основанной на идее равенства: для западных обществ это были лозунги политической и экономической демократии, свободного рынка, прав человека; для советского общества - общества трудящихся, социалистической демократии. Однако, по мнению Э. Тоффлера, «индустриализм и обещанная полная демократия по сути были несовместимы» [6. С. 127]. В любом случае эти «политические формулы» (Г. Моска) прикрывали реальные отношения политического господства, сохраняя власть в руках доминирующей социальной силы.
В системе рекрутирования в советскую номенклатуру действовала модель гильдий, которая характеризуется закрытостью, отсутствием открытой конкуренции, высокой ролью элитного селектората в определении кандидатур на дальнейшее продвижение. Поэтому динамика социальных типов номенклатуры определялась двумя основными факторами, которые влияли на скорость, глубину, массовость рекрутирования в номенклатурные группы. С одной стороны, это объективные факторы, которые приводили к изменению бассейна рекрутирования (например, уровня образования, структуры жизненного опыта, специфики политической социализации кандидатов в номенклатуру). С другой стороны, се-лекторат отбирал из «бассейна» рекрутирования кандидатуры по определенным параметрам, наиболее соответствующим потребностям номенклатуры более старших возрастных групп. Можно даже сказать, что стереотипы старших поколений номенклатуры создавали естественный ограничитель для ряда новых социальных групп в их продвижении во власть.
Партийный селекторат, проводя отбор в номенклатуру, исходил из определенных общих установок, которые составляли своеобразную матрицу требований к кандидату и преследовали прагматические цели: определить степень при-
годности человека для функционирования в номенклатурной среде, выявить ключевые качества, без наличия которых продвижение по номенклатурной лестнице становится невозможным. Эти качества были, фактически, квинтэссенцией тех политических практик, которые позволили советской номенклатуре удерживать власть на протяжении семи десятилетий. Поэтому можно вести речь о комплексе базовых критериев для соискателей номенклатурной должности, который был относительно стабильным на всем протяжении 1960-х - первой половины 1980-х годов. Этот комплекс включал в себя следующие критерии:
1) политический — отражать признание кандидатом на номенклатурную должность особой роли в руководстве обществом КПСС и номенклатуры;
2) социальный - отражать умение работника «чувствовать» массы, руководить на основе понимания процессов в обществе;
3) технологический - обладать основными организационно-управленческими навыками, без которых производство и общественная жизнь развиваться не могли.
Очевидно, что формирование и развитие данного комплекса требований отражало специфику становления и развития этатистского общества в раннеиндустриальный период. Этот комплекс бытовал в форме определенных мировоззренческих установок, которые проявляли себя в виде идеологем (идеологически мотивированных социопсихологических конструкций).
Данные идеологемы выполняли важные политические и социальные функции, они:
— служили базовыми критериями для селетократа при рекрутировании элиты, поскольку определяли пригодность кандидатов к выполнению социально значимых действий;
— позиционировали номенклатуру в обществе, оправдывая ее властное положение и сложившуюся систему отношений с народом.
— легитимизировали на теоретическом уровне связь социальной практики с идеями основоположников марксизма-ленинизма.
Не претендуя на полноту перечисления, отметим наиболее важные идеологемы, которые играли существенную роль в функционировании номенклатуры при рекрутировании в субрегиональную номенклатуру в 1970—1980-е годы. Данный период, предшествовавший распаду СССР и КПСС, был значим с точки зрения трансформации тех качеств, которые были присущи субрегиональной номенклатуре в 1920—1950-е годы. Сохраняя преемственность по форме с прошлой эпохой, многие содержательные социальные и социально-психологические характеристики номенклатуры внутренне изменились, приобрели новые нюансы; в ряде случаев они вступили в конфликт с изменениями в массовом советском обществе.
Во-первых, для субрегиональной номенклатуры было характерно представление, порой гипертрофированное, о своем месте в организации производства и социально-политической жизни региона, страны. Поскольку политическая сис-
тема основывалась на моновласти, постольку ее лидеры, независимо от своих личных качеств, становились «последней» инстанцией в решении любых вопросов жизни, которые могли быть отнесены к компетенции властных структур данного уровня.
При этом все институты политической системы поддерживали особый статус лидеров власти. Официальная система идеологических установок ориентировала население на восприятие правящей номенклатуры как «избранной», «лучшей» части общества («наиболее сознательные», «руководящая и направляющая сила» и т.д.). В качестве примера можно привести те эпитеты и сравнения, которые использовал Л.И. Брежнев на XXIV съезде КПСС для характеристики руководящих кадров: «талантливые, способные руководители»; новые руководители, «имеющие хорошую политическую и специальную подготовку»; «перспективные работники». Оценивая роль КПСС, он говорил: «...КПСС с честью выполняет роль политического руководителя рабочего класса и всех трудящихся.» [7. С. 122—127]. Идеологические установки КПСС являлись директивами как для партийной пропаганды, так и для массовой агитации, они становились элементом практики политической жизни.
Официальной основой кадровой политики КПСС был принцип подбора и расстановки кадров по их политическим, деловым и моральным качествам. В свою очередь, под политическими качествами понимались коммунистическая идейность, партийная принципиальность, политический опыт, преданность коммунистическим идеалам и др. [8. С. 261].
Для номенклатурного работника на первое место выдвигались политические качества, т.е. способность при любом повороте политики проводить «линию партии». Однако это нередко приводило к рассогласованию политических и экономических интересов. В то время как экономика требовала рекрутирования в состав номенклатуры прагматичных работников, исходящих в своей деятельности из интересов практической целесообразности, рекрутирование происходило в первую очередь из интересов политической целесообразности. В частности, естественные управленческие решения, вытекавшие из логики технического или экономического расчета, нередко приходили в противоречие с политическими установками или потребностями внутриноменклатурной борьбы, карьерных устремлений. Это приводило карьерных работников либо к имитации партийности, преданности идеологии марксизма-ленинизма, что, однако, совсем не означало наличия у них «преданности идеалам» как определенного морального качества, либо к имитации «деловитости» и карьеризму, основанному на политической демагогии.
Другим выражением властной роли номенклатуры в обществе было само-позиционирование в качестве профессионалов управления. Во многом это было справедливо, поскольку управленческий опыт, характерный для данной эпохи и для данной отрасли, формировался на протяжении одного-двух десятилетий даже для работников субрегионального уровня. Многочисленные переходы с од-
ной должности на другую, различные сферы деятельности формировали управленческий универсализм, вырабатывали управленческие стереотипы поведения. Однако в отличие от сталинской эпохи, когда номенклатурный работник готов был руководить, как «солдат партии», любой сферой жизни, в 1970—1980-е годы возрастает роль специализации номенклатурных работников, приобретает значение профессиональный опыт.
Во-вторых, для номенклатуры было характерно осознание своей связи с народом с точки зрения как социального происхождения, жизненного пути, так и общеполитических установок. Происхождение из рабочих или трудового крестьянства долгое время было политическим «плюсом» для карьерного продвижения номенклатурного работника, народное происхождение постоянно подчеркивалось как институциональная основа советской власти и руководящих кадров советского общества. На XXIV съезде КПСС Л.И. Брежнев озвучил факт, ставший затем хрестоматийным для системы массовой агитации: «Свыше 80 % нынешних секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов, председателей Советов Министров, краевых и областных исполкомов и около 70 % министров и председателей государственных комитетов СССР начинали свою деятельность рабочими и крестьянами» [7. С. 124].
На уровне партийной теории существовало положение о необходимости тесной связи КПСС и всех руководителей с массами. Это требование было призвано поддерживать контроль над реальными процессами в обществе, избегая открытых конфликтов населения с властью. Положение о связи с массами было внутренне противоречивым, однако обладало универсальным свойством: оно позволяло вышестоящим инстанциям действия номенклатурного работника, в зависимости от ситуации, характеризовать либо как «потакание отсталым интересам масс», «заигрывание с отсталыми слоями», «политическую беспринципность», либо как «отрыв от народа», «зазнайство», «пренебрежение насущными интересами людей» и др. Данное положение было инструментом проведения большой политики, с помощью которого регулировались нормы отношений с массами.
Поэтому любой номенклатурный работник должен был проводить селекцию, отделяя «нездоровые настроения» от мнения «сознательных граждан». Способности к социальному лавированию особенно были востребованы на субрегиональном уровне, поскольку именно на номенклатуру городского и районного уровня падала основная нагрузка по прямому общению с массами.
Как безусловное благо, как полезное и необходимое качество рассматривалась способность общаться с коммунистами, с тружениками, умение «советоваться» с активом. Предполагалось, что как органы власти, так и отдельные руководители должны постоянно поддерживать связь с массами, должны быть в курсе всего, что происходит в массах, развивать их инициативу и творчество в политической и других областях жизни.
Функционально такое общение выполняло многообразные задачи. Главными из них были поиск внутренних резервов на решение задач, поставленных Центром, создание собственного благоприятного имиджа, контроль через низовые звенья управления и рядовых граждан над ситуацией. Однако излишняя близость к народу создавала сложности при проведении явно непопулярных мероприятий, затрагивавших интересы народа. Поэтому общение с трудящимися требовало неординарных политических способностей.
В-третъих, в числе важнейших идеологем советской эпохи, структурировавших поведение номенклатурных работников, была идеологема дисциплинированности и требовательности как качеств, без которых невозможно было продвижение на руководящие позиции.
Отметим, что основой данной идеологемы были стандартные качества руководителя в условиях индустриального производства. Эти требования составляют единство, они неразрывны для иерархической системы соподчинения. По сути, это первооснова индустриального управления, во многом перекликающаяся с веберовской идеей рациональной бюрократии. Советской новацией было требование «партийной принципиальности», что обеспечивало проведение в жизнь индустриализма советского типа. Все три качества обросли в условиях советской системы политической мифологией, приобрели сакральное значение. Политическое содержание данных качеств ставилось выше, чем иные достоинства личности руководителя.
Роль дисциплины в формировании номенклатуры определялась как экономическими, так идеологическими и политическими факторами. С точки зрения идеологической не впасть в соблазны ревизионизма и оппортунизма члены партии могли только на основе доверия к коллективному разуму партии, выраженному в решениях ЦК партии, и буквального выполнения директив Центра. С точки зрения политической удержать власть во враждебном окружении можно было только при единстве и согласованности действий, что невозможно без дисциплины. С точки зрения экономической и производственной в обществе, переходном от аграрного к индустриальному, нового человека можно было воспитать, только приучив к дисциплине крупного заводского производства.
В такой ситуации дисциплинированность как персональное качество выполняла двойную функцию: с одной стороны, она обеспечивала функционирование системы в целом, поскольку предполагала слаженность, синхронность, массовость, однотипность действий во всех элементах политического управления; с другой стороны, она была способом войти в элиту, знаком лояльности системе.
Продолжением дисциплинированности была требовательность к подчиненным, т.е. умение обеспечить выполнение подчиненными директив и указаний руководства.
Принципиальность заключалась в умении подвести партийную основу под требования безусловного выполнения решений руководства. Отсутствие этих качеств в советские времена было серьезным негативным моментом.
Запрос на требовательного руководителя сохранился и в постсталинский период, хотя приобрел иное звучание, поскольку инструменты власти, основанные на угрозе репрессий, перестали действовать. Его главным достоинством было умение заставить с помощью психологического давления. Обеспечивать функционирование власти можно было используя либо механизмы политической традиции, либо административные рычаги, либо психологические механизмы, основанные на навязывании своей воли подчиненным. «Требовательный руководитель» как социальный тип руководителя был востребован в обществе, в котором патерналистские механизмы регулирования были доминирующими. В рыночном обществе требовательность также является одной из основ социопсихологического типа руководителя, однако в инструментарии рыночного руководителя есть такие аргументы, как экономическое стимулирование и угроза увольнения. У номенклатурного работника применение таких инструментов управления было ограничено спецификой экономических отношений в советском обществе, советским законодательством, массовым общественным мнением, партийно-политическими ограничителями.
Стиль общения номенклатуры с массами строился на двух основаниях: с одной стороны, жесткое требование выполнения партийных и хозяйственных директив, что приводило к командному стилю в отношениях с подчиненными; с другой стороны, требование учета отношения населения к проводимой политике. Требование безусловного соблюдения дисциплины на производстве, выполнения партийных заданий в условиях фактического запрета на экономическую мотивацию работника с неизбежностью приводили к доминированию административного стиля управления и реализации политической власти. Этот стиль проявлялся в элементах резкости и грубости в поведении номенклатурных работников. Отчасти они были вызваны не всегда высокой культурой самих руководителей, политическими традициями, а также своего рода производственным опытом, поскольку значительная часть политических руководителей прошла школу производства, где требовался нажим, приказ, разнос для того, чтобы обеспечить план. Такого рода грубость нередко даже самими подчиненными воспринималась как признак твердости характера, решительности, способности «обеспечить руководство» порученным участком.
Однако был и второй слой в отношениях с массами, который стал производным от осознания номенклатурой своего особого властного статуса в обществе. Это было чувство социального превосходства над массой, облеченное в псевдопартийную оболочку, или то, что значительно раньше Ленин характеризовал как «комчванство».
Для периода 1970—1980-х годов ссылки на грубость и высокомерие в поведении номенклатурных работников не были исключительным явлением. Во многом эта ситуация кажется парадоксальной, поскольку эпоха «штурма и натиска» форсированной модернизации завершилась, потребности в выполнении плана любой ценой уже не было, репрессии как инструмент наказания уже не исполь-
зовались ни в отношении масс, ни, тем более, в отношении номенклатуры. Тем не менее изменилась общественная ситуация. В 1970—1980-е годы высшее и среднее специальное образование стало массовым, новые стандарты поведения тиражировались средствами массовой информации, уровень культуры населения повысился. В то же самое время и в высших слоях партноменклатуры, и на региональном уровне в результате кадрового застоя у власти находились люди с традициями и стереотипами поведения, впитанными и усвоенными еще в прошедшую эпоху. Поэтому возникает несоответствие стандартов поведения субрегиональной номенклатуры изменившимся ожиданиям масс.
Кроме того, политика кадровой стабильности, проводившаяся в стране в 1970—1980-е годы привела к тому, что длительное пребывание на руководящих должностях вырабатывало у многих лидеров чувство уверенности в своем положении, в поддержке своих действий со стороны властей. Следствием было трудно скрываемое чувство всесилия и превосходства над управляемыми.
Таким образом, кратко охарактеризованные идеологемы определяли основу структуры мировоззренческих установок номенклатуры: номенклатура как социальная сила, выросшая из народа, но в силу политических, личностных, профессиональных качеств ставшая руководящей силой в обществе, имеет право приказывать (руководить), требуя дисциплинированного выполнения политических и экономических задач. Данные мировоззренческие установки были в основе своей элитистскими: активное меньшинство, организованное в номенклатуру, ведет за собой большинство (массу трудящихся). Г. Моска эту реальность отразил в знаменитом тексте: «Во всех обществах (начиная со слаборазвитых или с трудом достигших основ цивилизации вплоть до наиболее развитых и могущественных) существуют два класса людей — класс правящих и класс управляемых. Первый, всегда менее многочисленный, выполняет все политические функции, монополизирует власть и наслаждается теми преимуществами, которые дает власть, в то время как второй, более многочисленный класс управляется и контролируется первым в форме, которая в настоящее время более или менее законна, более или менее произвольна и насильственна.» [9. С. 187].
Советская номенклатура создала свою «политическую формулу», с помощью которой она легитимизировала свою власть, обеспечивая взаимодействие с массами на основе символических кодов, понятных человеку индустриального общества.
Список литературы
1. Коновалов А.Б. Партийная номенклатура Сибири в системе региональной власти (1945—1991). - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006.
2. Сельцер Д.Г. Взлеты и падения номенклатуры. - Тамбов: Тамбовполи-графиздат, 2006.
3. Волосов Е.Н. Технократическая элита Ангаро-Енисейского региона в 1964-1991 гг.: опыт исторического анализа. - Иркутск: Изд-во Иркут. гос. ун-та, 2010.
4. Мохов В.П. Региональная политическая элита России (1945-1991). -Пермь: Перм. кн. изд-во, 2003.
5. Мохов В.П. Элитизм и история: Проблемы изучения советских региональных элит / Перм. гос. техн. ун-т. - Пермь, 2000.
6. Тоффлер Э. Третья волна. - М.: ACT, 1999.
7. ХХГУсъезд КПСС: Стенографический отчет. - Т. 1. - М.: Политиздат,
1972.
8. Партийное строительство. Научные основы партийной работы. Курс лекций. - Ч. 1. - М.: Мысль, 1985.
9. Моска Г. Правящий класс // Социс. - 1994. - № 10. - С. 187-198.
References
1. Konovalov A.B. Partijnaya nomenklatura Sibiri v sisteme regional'noj vlasti (1945-1991) [The party nomenclature of Siberia in system of the regional power (1945-1991)]. Kemerovo: Kuzbassvuzizdat, 2006.
2. Sel'cer D.G. Vzlety i padeniya nomenklatury [Take-off and nomenclature falling]. Tambov: Tambovpoligrafizdat, 2006.
3. Volosov E.N. Texnokraticheskaya e'lita Angaro-Enisejskogo regiona v 1964-1991 gg.: opyt istoricheskogo analiza [Technocratic elite of the Angaro-Eniseysky region in 1964-1991: experience of the historical analysis]. Irkutskij gosu-darstvennyj universitet, 2010.
4. Moxov V.P. Regional'naya politicheskaya e'lita Rossii (1945-1991) [Regional political elite of Russia (1945-1991)]. Perm': Permskoe knizhnoe izdatel'stvo, 2003.
5. Moxov V.P. E'litizm i istoriya: Problemy izucheniya sovetskix regional'nyx e'lit [Elitism and history: Problems of studying of the Soviet regional elite]. Permskij gosudarstvennyj texnicheskij universitet, 2000.
6. Toffler E'. Tret'ya volna [Third wave]. Moscow: AST, 1999.
7. XXIVs"ezd KPSS: Stenograficheskij otchet. [XXIV congress of CPSU: Verbatim record]. Moscow: Politizdat, 1972, vol. 1.
8. Partijnoe stroitel'stvo. Nauchnye osnovy partijnoj raboty. Kurs lekcij. [Party construction. Scientific bases of party work. Course of lectures]. Moscow: Mysl', 1985. Part 1.
9. Moska G. Pravyashhij klass [Ruling class]. Sociologicheskie issledovaniya, 1994, no.10, pp. 187-198.
Получено 15.02.2013
V.P. Mokhov
BASIC IDEOLOGICAL CONSTRUCTIONS (IDEOLOGEMES) OF RECRUITMENT INTO THE SOVIET SUB REGIONAL TOP BUREAUCRACY IN 1970s-1980s
Basic ideological constructions (ideologemes) being the criteria for the top bureaucracy selection at sub regional level in 1970s-1980s have been analyzed. It has been substantiated the thesis that ideologemes reflected the elements of dominating ideology as well as the demands, providing the functioning of industrial society. Top bureaucracy created its own model of recruitment (the model of guilds) on the base of ideological and social psychological criteria providing its dominating position in society.
Keywords: top bureaucracy, elitism, ideologeme, recruitment, industrial society.
