CC BY
86
СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО КАК КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН
Малютина Т. П.
(Воронеж)
УДК 94(470)«1944»
АВГУСТ 1944 г. ПОСЛЕДНИЙ БОЙ КОНДУКЭТОРА Й. АНТОНЕСКУ
Статья посвящена одной из героических страниц Великой Отечественной войны -подготовке и проведению Ясско-Кишиневской операции. В научный оборот впервые вводятся румынские документы, хранящиеся в трофейном фонде Центрального архива Министерства обороны РФ. Они позволяют проследить взаимоотношения румынского и немецкого командований в августе 1944 г., выявить, в чем проявилось и как отразилось на войсках предательство командующего 4-й румынской армией генерала М. Раковицэ. Данные документы свидетельствуют, что поражения войск вермахта 1944 г. на Восточном фронте способствовали взаимному отчуждению немцев и румын. Боевой дух румынских соединений неуклонно падал по мере приближения линии фронта к советско-румынской границе. Это обстоятельство осталось незамеченным румынским командованием, в связи с тем, что часть генералитета во главе с королем планировали свергнуть режим Й. Антонеску. Сам кондукэтор понимал, что советские войска готовят наступление, и требовал у немецкого верховного командования возвращения на фронт переданных другим группам армий соединений. Но его не услышали. Даже 20 августа 1944 г. в день начала Ясско-Кишиневской операции главнокомандующий люфтваффе в Румынии генерал А. Герштенберг докладывал, что в Молдавии серьезной опасности нет. В итоге, в условиях быстрого и мощного наступления советских фронтов румынские штабы запутались в приказах вышестоящего командования и не смогли сдержать паническое отступление своих войск. Таким образом, ухудшение отношений с немцами, поражение на фронте, недоверие короля и части генералитета привели к падению диктатуры Й. Антонеску.
Ключевые слова: Ясско-Кишиневская операция, группа армий «Южная Армия», группа Вёлер, Й. Антонеску, М. Раковицэ, август 1944.
The article is devoted to one of the heroic pages of the Great Patriotic War - the preparation and conduct of Iasi-Chisinau operation. Author introduces the Romanian documents which are stored in the trophy Fund of the Central archive of the Ministry of defense of Russian Federation into scientific circulation for the first time. They allow us to see the relationship between Romanian and German commanders in August 1944, to understand the meaning of the betrayal of commander of the 4th Romanian army General M. Rakovice. These documents show that the defeat of Wehrmacht troops on the Eastern front in 1944 contributed to the mutual alienation of Germans and Romanians. The fighting spirit of Romanian soldiers steadily fell as the front approached the Soviet-Romanian border. This singularity went unnoticed by Romanian command, due to the fact that part of the generals led by the king planned to overthrow the regime of I. Antonescu. I. Antonescu understood that the Soviet troops were preparing an offensive, and demanded that the German high command return to the front the units which had been transferred to other groups of armies. But he is not heard. Even on August 20, 1944, the day of the beginning of Iasi-Chisinau operation, commander of Luftwaffe in Romania General Gerstenberg reported that there was no serious danger in Moldova. As a result, in the conditions of fast
and powerful offensive of Soviet fronts, Romanian staffs were confused in the orders of the higher command and could not restrain the panic retreat of their troops. Thus, the deterioration of relations with Germans, the defeat at the front, the distrust of king and generals led to the fall of dictatorship I. Antonescu.
Key words: Iasi-Chisinau offensive, Army group "South Army", group of Veler, I. Antonescu, M. Rakovice, August 1944.
DOI: 10.24888/2410-4205-2019-19-2-27-37
С января 1944 г. гитлеровцы и их сателлиты терпели поражение за поражением и отступали под натиском Советской Армии по всему Восточному фронту от Северного Ледовитого океана до Чёрного моря. Верховное главнокомандование вермахта терялось - где и когда ждать очередной удар. Снята блокада Ленинграда. Освободили Крым, Украину, Белоруссию. Советские войска вели бои в Приднестровье и Молдавии [5; 6].
2 августа 1944 г. Ставкой Верховного главнокомандования была подписана директива 2-му и 3-му Украинским фронтам о подготовке и проведении наступательной стратегической операции с целью окружения и разгрома группы немецких и румынских армий «Южная Украина» в районе Яссы, Кишинев, Бендеры.
2-й Украинский фронт (командующий генерал армии Р. Я. Малиновский) получил задачу: главный удар нанести с севера в направлении на Хуши, охватывая части противника в районе Унгены, Яссы, Кишинев [3, с. 8].
3-й Украинский фронт (командующий генерал армии Ф. И. Толбухин) должен был с юга «прорвать оборону противника на правом фланге его кишиневской группировки», где фронт держали в основном румынские части. А далее - «быстро развивать успех в общем направлении на Комрат, после чего повернуть на северо-запад в район Леушени, Ло-пушна, Негры, соединиться с войсками 2-го Украинского фронта и совместно окружить и уничтожить кишиневскую группировку противника» [11, с. 344-345]. И. В. Сталин считал, что «мощные удары по обороне союзника гитлеровцев должны были повлиять на политику правительства королевской Румынии и содействовать ее выходу из войны» [3, с. 8-9].
К операции были привлечены также Черноморский флот (командующий адмирал Ф. С. Октябрьский) и Дунайская военная флотилия (командующий контр-адмирал С. Г. Горшков). Готовившиеся к проведению Ясско-Кишиневской операции войска насчитывали 1314,2 солдат и офицеров, 16 тысяч орудий и минометов, 1870 танков и самоходных артиллерийских установок, 2200 самолетов (с учетом авиации Черноморского флота) [12, с. 606].
Группа армий «Южная Украина», оборонявшаяся на 580-километровом фронте от предгорий Карпат до Черного моря включала две армейские группы: «Вёлер» (8-я немецкая, 4-я румынская армии и 17-й отдельный немецкий корпус), прикрывавшая фокшан-ское направление, и «Думитреску» (6-я немецкая и 3-я румынская армии), развернутая на кишиневском направлении. Группировка имела в личном составе 900 тысяч человек, а также 7600 орудий и миномётов, свыше 400 танков и штурмовых орудий, 800 самолётов [2, с. 149].
Ясско-Кишиневская наступательная операция готовилась в режиме строгой секретности. По указанию Ставки проводились развернутые мероприятия по оперативной маскировке. Имитировалось сосредоточение войск и в других районах. Макеты танков и орудий на месте перемещенных дивизий должны были ввести в заблуждение противника о неизменном положении этих подразделений [11, с. 346].
Эти меры полностью оправдали себя. Так, в июле фашистское командование видело на румынском фронте «полное спокойствие», с 7 августа ситуация, по признанию командующего группы армий «Южная Украина» генерала Г. Фриснера, «резко изменилась». Разведка стала докладывать о переброске к линии фронта советских войск [8, с. 57]. Одна-
ко вскрыть направление главных ударов готовившегося наступления фашистское командование так и не смогло. Да и масштаб надвигавшейся катастрофы не осознало [1, с. 292].
В связи с изменением контингента фашистских войск к августу 1941 г. в Румынии и Молдавии (с конца июня и до 13 августа группа армий «Южная Украина» передала другим группам армий 11 дивизий) между румынским и немецким командованием возникли конфликты.
Маршал Румынии потребовал от командования группы армий «Южная Украина» пересмотра организации командования группы Вёлера.
Свою позицию он обосновывал тем, что в группу армейских корпусов генерала Мита в районе к западу от р. Прут в августе 1944 г. (в связи с отводом немецких бронетанковых дивизий из района Тыргу-Фрумос) входила только 79-я немецкая дивизия, усиленная двумя румынскими батальонами, и армейский корпус с пятью румынскими дивизиями. А группа армейских корпусов генерала Кирхнера включала в свой состав 14-ю немецкую бронетанковую дивизию, 46-ю немецкую пехотную дивизию и 1-й румынский армейский корпус с четырьмя румынскими пехотными дивизиями и 1 -й румынской бронетанковой дивизией.
Й. Антонеску считал, что сохранение подобной структуры управления с высшим немецким командным составом «унизительно для румынских командиров» и «вредит проведению операций» из-за образования промежуточного эшелона группы армейских корпусов, который лишь замедляет передачу приказов [9, л. 178].
Под давлением начальника генерального штаба главного командования германскими сухопутными вооруженными силами генерала Г. Гудериана Антонеску дал согласие на отвод из Румынии на варшавское направление немецких бронетанковых подразделений. Хотя и понимал, что это серьезно угрожает безопасности Румынии [13, р. 400-402]. Последующие замечания и претензии румынского диктатора уже не могли принципиально изменить положение дел на фронте.
Узнав о том, что согласно приказу армейской группы Вёлера, у 1 -й румынской бронетанковой дивизии из 35 штурмовых пушек, которыми она была вооружена, изъяли 26, Й. Антонеску заявил протест. Он писал командованию группы армий «Южная Украина», что эти меры «привели к разоружению и дезорганизации» румынской дивизии. Еще большее негодование кондукэтора вызвал приказ 57-го бронетанкового корпуса о том, что «после 1 августа в случае вступления в бой все бронетанковые средства дивизии «Великая Румыния» будут иметь германские экипажи под командованием германских офицеров». Антонеску назвал этот приказ «унизительным», отметив, что он затрагивает «честь румынских солдат». Он напомнил немецкому командованию, что все немецкие командиры и инструктора, инспектировавшие 1-ю румынскую бронетанковую дивизию в июле 1944 г., сходились во мнении о том, что личный состав подразделения хорошо подготовлен и может принимать участие в боях [9, 144-146].
Рассмотрев требования Антонеску, командование группы армий «Южная Украина» нашло справедливым только одно из них. «Письменный приказ капитана Мюленхаузена», данный 1 -й румынской бронетанковой дивизии о замене его штатного состава на немецкий в случае боев, «представляет собой досадную ошибку и непонимание подчиненным лицом своих задач». Приказ «лишен объективных оснований и полностью противоречит намерениям 57-го бронетанкового корпуса и всех эшелонов германской армии». Капитан Мюленхаузен «будет привлечен к ответственности» [9, л. 151].
Изъятие же штурмовых пушек у 1-й румынской бронетанковой дивизии было вызвано военной необходимостью, и, как только появится возможность - их планировали вернуть «в соответствии с желанием маршала» [9, л. 149].
Менять организацию управления группы Вёлера командование группы армий «Южная Украина» сочло нецелесообразным и неуместным в «настоящей обстановке при возможности атак со стороны противника». «Представление о том, что нынешняя система
управления задевает честь румынских командиров, непонятно командованию армейской группой». Составлявший ответ Антонеску начальник штаба генерал Грольмен указывал, что румынские и немецкие войска вели «победоносные сражения, действуя плечом к плечу в наступлении и обороне». У армейской группы Вёлера никогда не создавалось впечатления, что командующие 4-м и 5-м румынскими корпусами считали себя оскорбленными тем, что с тактической точки зрения подчинялись командующему 57-м немецким бронетанковым корпусом. Вывод немецкого командования сводился к тому, что «нынешние времена требуют более чем когда-либо неограниченного товарищеского сотрудничества и полного доверия», а все сомнения лучше разрешать «путем личного контакта». Антонеску в корректной и завуалированной форме советовали не вмешиваться в дела армейского управления, заверяя, что его вмешательство будет необходимым только, «когда соответствующие румынские и немецкие эшелоны не смогут прийти к соглашению» [9, л. 152153].
31 июля 1944 г. командующий 4-й румынской армией генерал М. Раковицэ «убыл в отпуск на 15 дней» [10, л. 121], однако на фронт он так и не возвратился.
1 августа 1944 г. решением маршала Й. Антонеску М. Раковицэ был снят с должности командующего и «направлен в распоряжение военного министерства» [9, л. 207]. Командование армией возложили на корпусного генерала Аврамеску, командующего 6-м румынским армейским корпусом. Этот корпус возглавил генерал Г. Абрахам [10, л. 121].
Генерала Раковицэ освободили от занимаемой должности за целый ряд действий, вызвавших подозрения и нарекания начальника румынского генерального штаба генерала И. Штефля. Он их озвучил 28 июля 1944 г. маршалу Антонеску, а 2 августа представил в виде письменного отчета военному министру Румынии корпусному генералу С. Пантази.
В числе основных претензий Штефля обозначил следующие: генерал М. Раковицэ «показал себя противником нормального сотрудничества и постоянно проявлял тенденцию только выражать свое недовольство фактическим положением вещей, исправлением которого он должен был, прежде всего, заняться». Каждый совет, каждый приказ или любое мероприятие генерального штаба приводили командующего 4-й армией в «состояние раздражения».
Подтверждает свою точку зрения И. Штефля конкретными примерами. Так, во время боев на Днестре, Пруте и в Северной Молдавии командование 4-й армией «беспрерывно передвигало командный пункт в тыл, перенеся его из Ясс в Роман, из Роман в Бакэу раньше, чем это требовалось, не испросив на это согласия генерального штаба». Когда бои шли в Северной Молдавии, М. Раковицэ проявил пораженческие настроения в том, что составил рапорт, в котором просил разрешения поручить проведение операций 4-му армейскому корпусу, а 4-й армии отступить в тыл [9, л. 198].
Огромное число стратегических просчетов, с точки зрения И. Штефля, генерал М. Раковицэ проявил при подготовке оборонительных сооружений по линии фронта. Он, как командующий 4-й армией, уделял недостаточное внимание этому важному вопросу. Во время инспекции позиций 4-й армии Штефля отметил «полную неуверенность М. Ра-ковицэ в ценности долговременных огневых точек, как укрытий», а также наличие незанятых дотов в то время, как люди располагались в индивидуальных окопах, окружавших доты. Долговременные огневые точки были очень плохо укреплены земляной насыпью и не замаскированы. Находившиеся в них солдаты и даже офицеры «не умели вести стрельбу по отметкам, которая составляет основу для огня автоматического оружия, установленного в дотах». Полностью отсутствовала связь между передовыми частями, находившимися в засаде, огневыми точками в укреплениях, с артиллеристами.
При проверке организации позиций у Д. Маре И. Штефля установил многочисленные ошибки, о которых сообщил затем всем частям 4-й армии в особом приказе. Так, он «почти не встретил ни в одной части противотанкового рва или проволочного заграждения, которые будучи заметными, были бы закрыты ночью дымовой завесой или искусст-
венным туманом». Большая часть укреплений хорошо просматривалась наблюдателями противника. Укрытия не могли выдержать попадания даже снарядов полевой артиллерии и мин. 1-я и 5-я пехотные дивизии, которые были переданы 4-й армии, организовали позиции в глубину без учета особенностей местности, «в результате чего потеряли время и труд людей» [9, л. 199].
Позиция «Траян» имела «неустроенное незанятое пространство» в направлении наиболее вероятного и наиболее опасного наступления противника между реками Молда-ва и Серет, к северу от Сэбэуань.
Несмотря на то, что командование 4-й армии было предупреждено за месяц о том, что будут привезены бетонные балки для устройства «гнезд для кругового обстрела и укрытий», 30 июля, когда прибыл первый поезд со стройматериалами, ничего не было организовано для начала работ. Этот просчет армейского командования Штефля постарался исправить лично. Он уточнял, что без его вмешательства «укрепления были бы построены неправильно, и их в дальнейшем пришлось бы переделывать».
Начальник румынского генштаба, по собственному признанию, вместо обвинений и упреков старался оказать 4-й армии всю требуемую поддержку для того, чтобы она встретила наступление противника в наиболее благоприятных условиях. Он помогал в организации строительства и улучшении бетонированных ротных позиций, постоянно посещал командующих крупными соединениями и давал им указания, контролируя выполненную работу, передавал материалы и технику.
Но командующий 4-й армией, «надеясь, что ему таким путем удастся избежать ответственности, начал предъявлять завышенные требования, превосходящие возможности нашей армии». Он писал «бесконечные запросы о присылке авиации, средств ПВО, транспортных средств, всевозможных материалов и т.п.», «беспрестанно просил дать в распоряжение 4-й армии новые жандармские или пехотные части» для обороны тыла. В то же время армейское командование даже не пыталось навести порядок в тылу своими силами при помощи многочисленных обслуживающих частей, заполнивших все населенные пункты на большую глубину [9, л. 200-201].
Генерал Раковицэ жаловался, что генеральный штаб слишком часто вмешивался в дела 4-й армии, уменьшая инициативу и свободу действий его как командующего. Однако, с точки зрения И. Штефля, эти обвинения неправомерны, так как он «никогда не аннулировал и даже не изменял ни одного хорошего или спорного распоряжения, данного М. Раковицэ армии» [9, л. 205].
Все эти факты вряд ли свидетельствуют о некомпетентности генерала М. Раковицэ, скорее можно предположить, что командующий 4-й румынской армии знал о готовящемся заговоре против маршала Й. Антонеску и грядущем государственном перевороте, потому позволял себе игнорировать или оспаривать распоряжения генштаба и без должного рвения относился к своим служебным обязанностям. И, видимо, совсем не случайно сразу после свержения диктатуры Антонеску 23 августа 1944 г. М. Раковицэ был назначен военным министром Румынии.
Начальник группы армий «Южная Украина» генерал Г. Фриснер неоднократно в мемуарах отмечал, что сомневался в надежности румынских офицеров. Для него очень подозрительным выглядел факт отзыва с фронта и замены по приказу из Бухареста М. Ра-ковицэ в обход немецкого командования накануне советского наступления. В официальную версию о том, что румынский военачальник «должен-де отдохнуть перед сражением» немецкий генерал не поверил [8, с. 44, 59]. Последующие события окончательно убедили Фриснера в том, что Раковицэ был предателем, а его саботажные действия четко планировались заранее [8, с. 80].
Румынский диктатор, напротив, оставался надежным соратником Гитлера. Для защиты территорий Молдавии и Румынии по приказу Антонеску была объявлена всеобщая мобилизация. Г. Фриснер считал, что она прошла только в результате нажима сверху и не
вызвала всенародного подъема [8, с. 35]. В Молдавию на заранее подготовленные позиции по р. Прут были отправлены 60 батальонов новобранцев. Румынский генеральный штаб признавал, что эти батальоны не прошли должной подготовки, не все бойцы получили оружие, командовали ими назначенные наспех, без должной подготовки офицеры. Эта мобилизация расценивалась руководством Румынии как крайняя, вынужденная, но необходимая мера для обороны границ [9, л. 179].
В августе 1944 г. румынские подразделения продолжали совершенствовать систему фортификационных оборонительных сооружений вдоль линии фронта. Генерал И. Штеф-ля 11 -13 августа инспектировал дивизии первой линии обороны. В отчете об этой проверке он отмечал, что 6-я румынская пехотная дивизия уже получила 4 железнодорожных состава с бетонными балками, плитами, которые были использованы на строительство укреплений. Дивизия «со всех точек зрения находится в прекрасном состоянии». Позиции на линии Миклеушань-Хындрешть румынский генерал инспектировал совместно с немецким полковником и представителями 4-й румынской армии. Итог проверки: «работы по устройству противотанковых препятствий почти закончены». Все румынские войска получили «большие количества колючей проволоки и мин». Генерал Штефля отметил также, что отпуска «весьма способствовали повышению морального состояния» румынских военнослужащих, и пища во всех подразделениях хорошая [9, л. 158-160].
В свою очередь, командующий группы армий «Южная Украина» сомневался в высоком боевом духе румынских солдат. По его наблюдениям, по мере приближения фронта к границам Румынии воля румынских военнослужащих к борьбе и сопротивлению не увеличивалась (хотя именно на этот фактор и рассчитывало фашистское руководство), а, напротив, практически сошла на нет [8, с. 34].
Видимо, действительно многие румыны к тому времени уже устали от войны. И если былые победы мирили их с сильным немецким союзником, то поражения немцев на всех фронтах заставили задуматься о бесперспективности дальнейшего немецко-румынского боевого содружества. К тому же некоторые румынские военнослужащие рассчитывали на лояльность и помощь западных держав, открывших 6 июня 1944 г., второй фронт в Европе. Румынский король не скрывал своих симпатий к Англии.
Еще одной проблемой, обострившейся в связи с отступлением румын к границам своего государства, были их противоречия с венграми. Г. Фриснер отмечал, что «был поражен», когда осознал масштаб взаимной враждебности этих народов. Он недоумевал, как можно совместно воевать и думать об общей победе, когда участники коалиции настолько ненавидят друг друга. А любая даже незначительная проблема, такая, как, например, снабжение румынских войск через венгерский тыл, может быть урегулирована только после длительных переговоров [8, с. 54].
И, тем не менее, несмотря на внутренние противоречия и конфликты, фашисты были уверены в надежности своей линии фронта. Они готовились зимовать на обороняемых позициях. Румынским войскам был отдан приказ об «обеспечении укрытий для людей и животных в зимнее время». Требовалось соорудить землянки с «деревянными рамами и печами», которые бы не только служили местами отдыха и обогрева, но и защищали от артобстрелов и воздушных бомбардировок. Тыловым частям надлежало обустраивать укрытия на окраинах населенных пунктов, чтобы иметь как можно меньше контактов с местным населением. Это, по мысли командования, предотвратило бы вспышки инфекционных заболеваний, «весьма часто возникающих в зимнее время под влиянием скученности людей». Все работы по сооружению зимних укрытий следовало закончить к 15 октября 1944 г. [9, л. 164-165]
Однако свои планы фашистам реализовать не удалось.
19 августа начальник штаба 4-й румынской армии полковник Драгомир отмечал, что советские подразделения в 13.00 начали мощную артподготовку в районе между мостом Илозей и Яссами. В 15.15 советскими частями была проведена серьезная атака в на-
правлении железной дороги Кукутень - Мовилень. Бои местного значения велись также в районе предмостного укрепления Тыргу-Фрумос. В направлении к югу от Содомень советские части прорвали оборону румын [9, л. 177]. Эти боевые действия были разведкой боем накануне наступления, проводились силами до батальона пехоты. Советское командование еще раз пыталось проверить и уточнить уязвимость обороны противника, выявить эшелонирование сил фашистов. Атаки 19 августа немецко-румынские подразделения смогли отбить.
Но эти действия советских войск заставили румынское командование в срочном порядке связаться с немецкими коллегами и потребовать скорейшего возврата обещанных бронетанковых частей. Это «минимальное желание оперативного характера», невыполнение которого может привести к серьезным последствиям [9, л. 179-180].
Маршал Антонеску распорядился довести до сведения генерала Гудериана информацию о том, что румынский фронт не только не получил бронетанковые дивизии, но ему не вернули ни бригады штурмовых пушек, ни бронетанковые средства, обещанные еще 4 августа 1944 г. Не был даже составлен план их перевозок. Вместо этого новое подразделение - 239-я бригада штурмовых пушек получила приказ перейти в распоряжение командования армейской группы «Центр». Были сняты из резерва румынского фронта также 97-я дивизия германских горных стрелков и 304-я дивизия.
Антонеску пытался объяснить Гудериану недальновидность и опасность подобной политики, проводившейся в условиях, когда англо-американская авиация «ежедневно совершает налеты, уничтожая нефтяную промышленность, пути сообщения и города», а «русские скоро направят свои усилия на румынский фронт» [9, л. 181]. Однако надежды румынского диктатора на то, что немецкое верховное командование прислушается к его аргументам и успеет помочь, передав свежие подразделения, вооружение и технику, не оправдались.
Немецкое командование не видело опасности на фронте группы армий «Южная Украина». И даже 20 августа 1944 г., в день начала Ясско-Кишиневской наступательной операции, главнокомандующий люфтваффе в Румынии генерал А. Герштенберг сообщал, что 4-й германский воздушный флот, «на основании проведенных сегодня утром разведывательных полетов, утверждает, что положение в Молдавии не угрожает серьезной опасностью». Генерал выразил уверенность в том, что «наступление русских войск удастся задержать». «В настоящий момент русские смогут бросить в бой 300 самолетов, а таким же числом обладают и румынско-германские воздушные силы» [9, л. 182-183].
Генерал А. Герштенберг с выводами поспешил.
20 августа после мощной артподготовки перешли в наступление силы 2-го и 3-го Украинских фронтов. Основная мощь советских ударных группировок пришлась по румынским подразделениям, которые в полной мере, с точки зрения Г. Фриснера, проявили свою ненадежность и не смогли дать серьезный отпор. Значительная часть личного состава 4-й горной и 21 -й пехотной румынских дивизий бежала с занимаемых позиций еще во время артподготовки [8, с. 64]. Только в первый день наступления были полностью разгромлены семь румынских дивизий [8, с. 66-67].
Антонеску в беседе с Г. Фриснером вынужден был признать, что румыны «сражались плохо». Их нежелание воевать явилось для него «полной неожиданностью». Румынский диктатор приказал принять самые жесткие меры в отношении дезертиров и трусов. Он сам выезжал в войска, пытаясь лично навести там порядок. Маршал даже организовал офицерские заградительные отряды, которые получали широкие полномочия [8, с. 70-71]. Но это ситуацию не спасло.
21 августа силами 10-й немецкой моторизованной и 1 -й румынской бронетанковых дивизий был организован контрудар по наступавшим советским войскам. «Но, увы, тщетно! - отмечает А. Бухнер, - румынская дивизия просто оголила фронт и бесследно исчезла» [1, с. 303].
22 августа на фронте 3-й румынской армии отмечалось, что зоны Бугаза, Четатя Албэ и Молога были подвергнуты обстрелу советской артиллерии. Ввиду проникновения советских подразделений в зону Александрень-Манзар 13-я пехотная дивизия в ночь с 21 на 22 августа отошла на левый фланг в сторону линии Олэнэшть - Кара Хасан для соединения с 9-й немецкой пехотной дивизией.
72-й немецкий армейский корпус, взяв под свое командование 1-ю румынскую кавалерийскую и 133-ю немецкую учебную дивизии, получил приказ занять позицию Стефан (на р. Когыльник) и задержать советские части с тем, чтобы воспрепятствовать их проникновению в тыл 3-го армейского корпуса с восточной части долины Когыльника.
На фронте 6-й немецкой армии советские подразделения, продолжая наступление, прорвали оборону 21 -й румынской пехотной, 4-й румынской горной, 9-й пехотной, 306-й пехотной, 13-й бронетанковой дивизий на линии, проходившей через пункты, расположенные южнее Рэскэець, севернее Кизил, Попяска, восточнее Кэушаний Векь. К вечеру 21 августа советские части заняли Слобозья, Гэняса, Аджитер, Манзыр, Александрень, Си-мионешть и Опачь, Урсоайя. Телефонная связь у фашистов была нарушена. Румынское командование не имело точных сведений о положении своих войск. Было только известно, что 4-я горная и 21 -я пехотная румынские дивизии понесли очень большие потери. Командный пункт 29-го германского армейского корпуса был переведен в Фрумушика Ноуэ [9, л. 183-184].
На фронте группы генерала Вёлера советские части продолжали наступление в секторе 6-го и 5-го армейских корпусов, используя бронетанковые силы и поддержку штурмовой авиации. 22 августа удалось расширить и углубить осуществленный прорыв. Под влиянием мощного натиска советских войск в направлении Вултурул-Яссы и взятия Ясс, 11-я пехотная и 5-я кавалерийская румынские и 79-я немецкая дивизии отступили на линию Аэдуря Кэнэнэу-Редиул Альбей - высоты к юго-востоку от Ароняну - восточная и южная лесные опушки у города Яссы.
3-я румынская пехотная дивизия отошла влево в сторону долины Адынкэ, Дынка-ший, направив один полк в Могошешть (все пункты расположены к юго-западу от Ясс).
В секторе 6-го румынского корпуса, советские войска отбросили 76-ю немецкую дивизию к Корнешти, 18-ю горную румынскую дивизию к югу от позиции на холме Маре и к 15 часам заняли западные склоны Корнешти и село Мынжешть.
1-я румынская бронетанковая дивизия, атакованная с фланга, отступала в двух направлениях - на Синешть и в район Мэдыржак.
Пятидесяти советским танкам удалось осуществить прорыв к Слобозья и Скитул Славник. Для их уничтожения был выделен отряд из 1-й румынской бронетанковой дивизии. Около двух советских батальонов, по румынским данным, вклинилось в район между 5-м и 6-м армейскими корпусами. В результате правый фланг 5-го армейского корпуса отступил на высоты к востоку от Мэдыржешть, Лунгань и Круча. Однако, уже к 13.00 15 советских танков проникли в Лунгань, 30 танков в Круча, а остальные взяли направление на Синэшть и Готэшть.
В секторе 1 -го армейского корпуса советским частям удалось расширить прорыв в лесу Трестиуара [9, л. 184-186].
22 августа в 11 часов Антонеску встретился с генералом Вёлер. Было принято решение о последовательном отступлении 4-й румынской армии к укрепленным позициям по линии Галац - Фокшаны - гребень Карпат. 7-й армейский корпус и 20-я дивизия получили задачу удерживать обороняемые рубежи и прикрывать коммуникации в направлении Пипириг и П. Нямц.
Приказ об отступлении предусматривал и отход подразделений группы Кирхнера, находившихся к востоку от Серета.
Фашистским войскам в предмостном укреплении Роман следовало прикрывать отступление 1-й гвардейской, 4-й, 13-й и 1-й бронетанковой румынских дивизий в ночь с 22
на 23 августа. После их отхода следовало оставить предмостное укрепление Роман и взорвать мосты.
Приказ Антонеску обязывал проводить переправу немецко-румынских войск на южный берег р. Молдава в два этапа. Основным предписанием являлось требование создания 2-3 резервных дивизий из группировки Кирхнера в районе переправы. Одновременно, в согласии с генералом Вёлер, было принято решение о том, что 8-я и 103-я дивизии должны были без промедления выступить к югу и занять предмостные укрепления с севера и востока от Бакэу для обеспечения отступления частей, которые будут стекаться от Дялул Маре [9, л. 188].
Во второй половине дня 22 августа Антонеску встретился в Слэник с командующим армейской группой «Южная Украина» Г. Фриснером. После споров и обсуждений было принято решение оставить в силе приказы Антонеску, продиктованные им в 12.30.
А утром 23 августа Антонеску получил донесение начальника оперативного отдела полковника П. Леонида о том, что командование армейской группы «Южная Украина» отдало новый приказ. В нем указывались другие направления отхода румынских войск. Этот приказ, в частности, в категорической форме требовал, чтобы 4-я армия отходила на юг с группой Кирхнера на линию, расположенную южнее Тротуш. Ее основные силы с артиллерией должны были отступать в долину Серета, а ущелье Быстрицы надлежало прикрывать только силами 7-го армейского корпуса.
Изучив этот приказ, Антонеску пришел к выводу, что он «предоставлял 4-й армии полную свободу действий в отношении передвижения и абсолютную независимость в отношении выполнения операций» [9, л. 188].
Однако 23 августа в 13.00 начальник штаба 4-й румынской армии полковник Н. Драгомир отправил Й. Антонеску докладную записку.
В ней он писал, что в крайне сложной обстановке, в которой оказалась 4-я армия, единственной целью последующих операций может быть «лишь спасение этой армии, с тем, чтобы она смогла еще оказать помощь нашей стране».
Драгомир взял на себя смелость обратиться непосредственно к маршалу, так как считал это своим воинским долгом. Он отмечал, что еще в июле после ухода германских бронетанковых дивизий обращался с просьбой одобрить отвод основных сил армии на позиции к северу от Васлуй, чтобы предотвратить возможную катастрофу. «И вот мы теперь находимся в таком положении, когда фронт полностью прорван и открыт между Бырля-дом и Серетом. Противник вклинился вглубь на 100 километров, и его головные бронетанковые части свободно движутся к Бырляду и Аджуду».
Драгомир отмечал, что основные силы 4-й румынской армии, состоявшие из 11 -й, 1-й, 4-й, 8-й пехотных, 1-й бронетанковой, 103-й горной дивизий и 1-го и 7-го корпусов еще частично ведут бои в северо-западной части Молдавии. Но их правый фланг открыт для советских подразделений, которые могут свободно перерезать единственный путь между Роман и Аджуд и напасть на тыл всей армии. 4-я армия вынуждена вести отступление под мощными ударами советской авиации, в то время как советские войска свободно продвигаются вперед, обходя румынские части. Драгомир обвинял немецкое командование в том, что оно задерживает отступление румын.
Вместо широкомасштабного отступления всеми подразделениями немецкое командование требовало от румын незначительных и медленных отходов, целью которых было создание и удержание коридора для отступавших в Венгрию немецких войск, окруженных в Бессарабии. Но, с точки зрения Н. Драгомира, это ставило под удар всю 4-ю румынскую армию. В сложившейся ситуации «генерал Аврамеску, в виде протеста против невозможности командовать нашими войсками попросил освобождения его от командования армией». А сам Драгомир решил обратиться напрямую к маршалу с просьбой «дать приказ об общем отступлении армии вглубь страны», так как в противном случае румынским вой-
скам «грозила опасность быть уничтоженными или отброшенными к горам на венгерской границе» [9, л. 193-195].
23 августа в 14.40 командование 4-й армии телеграммой информировало Й. Анто-неску о том, что советские подразделения прорвались в западном направлении от Серета до Космешть, Аджудень и Сагна и перерезали шоссе Пашкань - Роман. Советские танки вышли в район между Бырлядом и Серетом, угрожая румынским коммуникациям. Телеграмма заканчивалась словами: «Наши войска отступают... Положение критическое» [9, л. 186-187].
Антонеску еще пытался удержать ситуацию под контролем. В 15.45 он отправил телеграфный приказ генералу И. Штефля. В нем всю вину за тяжелое положение 4-й армии маршал возложил на генерала Аврамеску и отстранил его от командования. Новым командующим 4-й румынской армии был назначен генерал И. Штефля [9, л. 190]. Но ситуацию это не спасло.
В тот же день, 23 августа, во время поездки в Бухарест с докладом королю о положении дел на фронте Й. Антонеску был арестован.
Таким образом, наступательная Ясско-Кишинёвская операция стала блестящим стратегическим повторением Сталинградской битвы, когда фланговыми ударами были прорваны позиции фашистов, и в считанные дни вокруг группировки противника создавалось кольцо окружения. В Молдавии, как и под Сталинградом, в окружение попала 6-я немецкая армия - так называемая «армия мстителей». А войска Антонеску вновь продемонстрировали свою недостаточную стойкость. Румынские документы свидетельствуют, что командование армий не смогло быстро сориентироваться в условиях мощного и стремительного наступления советских фронтов, запуталось в приказах вышестоящего руководства и побоялось взять на себя ответственность в принятии оперативных решений. Штабы охватила паника. Румыны стремились спасаться сами, не задумываясь о судьбе попавших в окружение немецких подразделений.
Советские войска освободили Приднестровье, Молдавию. Румыния вышла из фашистского блока и присоединилась к антигитлеровской коалиции. После объявления войны Германии Румыния отправила на фронт 15 дивизий, что значительно превосходило число французских или итальянских соединений, сражавшихся против фашизма [4, с. 338]. Советские и перешедшие на их сторону румынские войска развернули дальнейшее наступление как вглубь Румынии, так и с выходом в еще подвластные фашистам страны -Венгрию [7], Болгарию, Чехословакию и Югославию.
Список литературы
1. Бухнер А. Восточный фронт. Черкассы. Тернополь. Крым. Витебск. Бобруйск. Броды. Яссы. Кишинев. 1944. М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2013. 365 с.
2. Великая Отечественная война без грифа секретности. Книга потерь / Г. Ф. Кривошеев и др. М.: Вече, 2009. 348 с.
3. Крикунов В. П. Разгром группы армий «Южная Украина» // Военно-исторический журнал. 1989. № 10. С. 7-19.
4. Ленель-Лавастин А. Забытый фашизм: Ионеску, Элиаде, Чоран. М.: Прогресс-Традиция, 2007. 529 с.
5. Малютина Т. П. Июль 1944 г. Бои за бугор Путина под Яссами // Манускрипт. 2018. № 10 (96). С. 37-41.
6. Малютина Т. П. На безымянных высотах под Яссами. 4-я румынская армия в операциях «Соня» и «Катя» (май-июнь 1944 г.) // Вестник ВГУ. Серия: История. Политология. Социология. 2018. № 4. С. 62-66.
7. Филоненко Н. В. Крах агрессора: разгром советскими войсками 1-й венгерской армии в Карпатах осенью 1944 г. Воронеж: ВГАУ, 2017. 230 с.
8. Фриснер Г. Проигранные сражения. М.: Вече, 2011. 288 с.
9. ЦАМО РФ (Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации). Ф. 500. Оп. 12464. Д. 477.
10. ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12464. Д. 480.
11. Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны. М.: Воениздат, 1989. 560 с.
12. Энциклопедия Великой Отечественной войны 1941-1945 годов / Коллектив авторов. М.: Издательский дом «Звонница-МГ», 2018. 726 с.
13. Gheorghe J. Rumaniens Weg zum Satellitenstaat. Heidelberg, 1953. 520 р.
References
1. Buhner, A. Vostochnyj front. CHerkassy. Ternopol'. Krym. Vitebsk. Bobrujsk. Brody. YAssy. Kishinev. 1944 [Eastern front. Cherkassy. Ternopol. Crimea. Vitebsk. Bobruisk. Brody. Iasi. Kishinev]. Moscow, ZAO Izdatel'stvo Centrpoligraf Publ., 2013. 365 р. (In Russian)
2. Velikaya Otechestvennaya vojna bez grifa sekretnosti. Kniga poter' / G. F. Krivosheev i dr. [The great Patriotic war without secrecy. Loss book]. Moscow, Veche Publ., 2009. 348 р. (In Russian)
3. Krikunov, V. P. Razgrom gruppy armij «YUzhnaya Ukraina» [Defeat of army group "Southern Ukraine»] in Voenno-istoricheskij zhurnal [Military history journal]. 1989, № 10, pp. 7-19. (In Russian)
4. Lenel'-Lavastin, A. Zabytyj fashizm: Ionesku, EHliade, CHoran [Forgotten fascism: Ionesco, Eliade, Cioran]. Moscow, Progress-Tradiciya Publ., 2007. 529р. (In Russian)
5. Malyutina, T. P. Iyul' 1944 g. Boi za bugor Putina pod YAssami [July 1944 Fighting for the hill Putin at Jassy]. Manuskript [Manuscript]. 2018, № 10 (96), pp. 37-41. (In Russian)
6. Malyutina, T. P. Na bezymyannyh vysotah pod YAssami. 4-ya rumynskaya armiya v operaciyah «Sonya» i «Katya» (maj-iyun' 1944 g.) [At nameless heights under the Yasses. 4th Romanian army in operations "Sonya" and "Katya" (may-June 1944)] in Vestnik VGU. Seriya: Istoriya. Politologiya. Sociologiya [Bulletin of VSU. Series: History. Political science. Sociology]. 2018, № 4, pp. 62-66. (In Russian)
7. Filonenko, N. V. Krah agressora: razgrom sovetskimi vojskami 1-j vengerskoj armii v Karpatah osen'yu 1944 g. [The collapse of the aggressor: the defeat of the Soviet troops of the 1st Hungarian army in the Carpathians in autumn 1944]. Voronezh, VGAU Publ., 2017. 230 р. (In Russian)
8. Frisner, G. Proigrannye srazheniya [Lose the battle]. Moscow, Veche Publ., 2011. 288 р. (In Russian)
9. CAMO RF (Central'nyj arhiv Ministerstva oborony Rossijskoj Federacii) [Central archive of the Ministry of defence of the Russian Federation]. F. 500. Op. 12464. D. 477. (In Russian)
10. CAMO RF. F. 500. Op. 12464. D. 480. (In Russian)
11. Shtemenko, S. M. General'nyj shtab v gody vojny [General staff during the war]. Moscow: Voenizdat Publ., 1989. 560р. (In Russian)
12. Enciklopediya Velikoj Otechestvennoj vojny 1941-1945 godov [Encyclopedia of the great Patriotic war of 1941-1945]. Kollektiv avtorov. Moscow, Izdatel'skij dom «Zvonnica-MG» Publ., 2018. 726р. (In Russian)
13. Gheorghe, J. Rumaniens Weg zum Satellitenstaat [Rumania's way to the satellite state]. Heidelberg, 1953. 520 р. (In German)
