CC BY
36
УДК 008.001
А. А. Суворова
кандидат искусствоведения, доцент
Пермский государственный национальный исследовательский университет, Пермь, Россия
E-mail: suvorova_anna@mail.ru
АУТСАЙДЕРСКОЕ ИСКУССТВО В КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ
Отражены культурологические подходы к изучению аутсайдерского искусства (и феноменов-предшественников) XX — XXI вв., направленные на нахождение культурной обусловленности формирования и развития данного явления. Исследование аутсайдерского искусства требует применения культурологических подходов. Рассматривая этапы формирования этого феномена, специфику его легитимации и институционализации, можно выявить дискурсивный характер аутсайдерского искусства, его обусловленность динамикой культуры. Глубинные закономерности появления и признания искусства аутсайдеров имеют социокультурные основания. В анализе актуальной научной литературы обнаружены теоретические основания, которые позволяют рассматривать аутсайдерское искусство во взаимовлиянии и взаимообусловленности культурных процессов XX — начала XXI в.:
1) проблема онтологически-антропологической интерпретации жизненного пути человека на современном этапе (М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ж.-П. Сартр, В. С. Невелева, Д. А. Мордовина);
2) кризис идентичности и пластичность социокультурных характеристик (М. Кастельс, С. Б. Синецкий); 3) проблема новой организации жизненного устройства общества и феномен общественного интеллекта (С. Б. Синецкий); 4) актуализация маргинальности в перспективе легитимации творчества аутсайдеров (Л. Б. Зубанова К. В. Касьянова); 5) лиминальная личность как творческий субъект (М. М. Бахтин, Н. А. Хренов); 6) маргинальность как концепт и способ признания (Р. Парк, О. А. Сергеева, М. С. Матлахова); 7) точки маргинальности и социальная эксклюзия (М. Фуко, Ж. Бобер). Применение культурологических подходов в исследованиях творчества аутсайдеров позволяет выявить социокультурную значимость данного феномена и расширить интерпретации аутсайдерского искусства как нового явления гуманистического характера.
Ключевые слова: аутсайдерское искусство, маргинальность, лиминальность, жизненный путь, творческая личность, кризис идентичности, общественный интеллект, социальная эксклюзия
Для цитирования: Суворова, А. А. Аутсайдерское искусство в культурологической перспективе/А. А. Суворова //Вестник культуры и искусств. — 2020. — № 4 (64). — С. 82—91.
Феномен аутсайдерского искусства в последние десятилетия находится в фокусе внимания исследователей, преимущественно ориентированных на анализ творчества знаковых художников и истории отдельных этапов данного явления. Но также актуальной представляется культурологическая перспектива искусства аутсайдеров. Осмысляя это явление, ученые стремятся к его анализу в перспективе социокультурного процесса. Так, несколько исследований посвящено
проблеме легитимации аутсайдерского искусства, перемещению этого феномена с периферии культуры в центр актуальных художественных процессов (В. Зольберг, Д. Маклаган) [27; 33]; взаимовлияния аутсай-дерского искусства и современной культуры и актуального арт-процесса описываются в сборнике статей «Художник-аутсайдер: творчество и границы культуры»; рассматривается проблема генезиса аутсайдерского искусства, его связи с более ранними, архаи-
82
ческими феноменами (В. Зольберг, М. Тор-говник) [32; 33]. Анализу различных аспектов аутсайдерского искусства в Америке, его истоков и начала институционализации, влияния массовой культуры и «высокого искусства» на творчество аутсайдеров, а также ряду других кросс-культурных вопросов посвящено издание к одноименной выставке «Посторонние и американский авангард» [28]. В современных исследованиях аутсайдерского искусства можно наблюдать поворот к междисциплинарной перспективе, связи антропологии, философии, психологии, социологии и процессов осмысления аутсайдерского искусства. Ученые обращаются к теории П. Бурдье, интерпретируя историю аутсайдерского искусства (Д. Эндрю) [24]; к концептам идентичности и аутентичности и анализу влияний институций, коллекционеров, рынка и т. д. (Т. ДеКарло, Г. Файн) [25; 26]. В России с середины 1990-х гг. начинает разрабатываться философский подход к пониманию и интерпретации феномена аутсайдерского искусства (А. С. Мигунов) [8; 9].
Но в данном исследовательском поле не анализируется культурная дискурсивная обусловленность появления, формирования и дальнейшего развития феномена аутсайдерского искусства. В контексте предлагаемого подхода этот феномен анализируется как часть культурного процесса, творчество аутсайдеров легитимируется и институ-ционализаируется в силу трансформаций культурной парадигмы: изменения границ маргинальности, признания ценности Другого, онтологически-антропологической интерпретации жизненного пути человека на современном этапе и пр. Таким образом, в контексте данного исследования объектом изучения выступает феномен аутсайдерского искусства (и феноменов-предшественников) XX — XXI вв. в культурологической перспективе, предметом исследования — культурная обусловленность формирования и развития данного явления.
Глобальные трансформации корпуса культуры приводят к изменению границ искусства, в том числе радикально меняют закономерности формирования и ле-
гитимации отдельных явлений искусства, понимания самого феномена творческой личности и творческого процесса. В ситуации радикальных метаморфоз можно говорить о дискурсивном характере аутсайдерского искусства, его обусловленности динамикой культуры. Важным представляется выявить культурологические подходы к понимаю формирования данного феномена, некоторые глубинные социокультурные основания этого явления. Для разворачивания культурологической перспективы в анализе феномена аутсай-дерского искусства в рамках поставленной проблемы использован теоретический анализ актуальной научной литературы с выявлением ключевых позиций, которые задают и развивают «точки бифуркации». В данной исследовательской перспективе ключевой позицией выступает связность культурных процессов, их взаимовлияние и взаимообусловленность.
Проблема онтологически-
антропологической интерпретации
жизненного пути человека
на современном этапе
Опыты экзистенциализма изменили понимание границ человеческого бытия и пути человека. Развитие этого феномена оказывает влияние на процессы легитимации аутсайдерского искусства. Трансформацию парадигмы культуры и изменения смысловых акцентов описывает в период последней трети XIX в. Фридрих Ницше, обозначая двусоставность культуры, присутствие в ней аполлоновского и дионисийского начал, угнетение последнего приводит к «болезни» европейской цивилизации [11; 12]. Кризис рационалистической парадигмы и все возрастающую ценность личности человека, не укладывающегося в прокрустово ложе «аполлоновской цивилизации», описывают философы-экзистенциалисты Мартин Хай-деггер, Карл Ясперс, Жан-Поль Сартр [14; 21; 23], в своих трудах они дают интеллектуальную легитимацию феномена исключе-ности, особого значения высказывания индивида.
83
Современная философия отдельно акцентирует важность «выявления себя в себе» [10, с. 10]. Вне этого процесса «жизненный путь не есть путь самобытного человека» [Там же]. Этот концепт самобытного человека важен для понимания онтологической значимости я и индивидуальности человека. Как подчеркивают В. С. Невелева и Д. А. Мордовина, организация жизненного пути человека выглядит как «путь к себе» и «путь от себя» [Там же]. Именно в этом диалектическом процессе человек встречается с самим собой. Эти процессы, по мысли философов, направлены на высвобождение я человека от всего наносного, что заслоняет истинное бытие.
Возвращаясь в базовой парадигме к ключевым идеям экзистенциализма, В. С. Невелева и Д. А. Мордовина развивают мысль о несовпадении по времени пути личности и пути жизни человека [Там же, с. 11]. Продолжая идеи Мартина Хайдеггера, российские философы мыслят, что жизненный путь тождественен идущему и движение по нему — это не перемещение по заданной траектории, а быть самому этим путем: «В определенном смысле пониманию жизненного пути как единства внешней и внутренней его составляющих соответствует различение двух фундаментальных антропологических констант — самотрансценденции и самотождественности...» [10, с. 11]. Таким образом, в онтологически-антропологической интерпретации жизненного пути способ существования, залог самосохранения человека в современном мире — это возможность сохранить способности совершать усилия самовыявления, не движения в заданных траекториях, а прокладывания личного пути.
Кризис идентичности и пластичность
социокультурных характеристик
Современная эпоха сталкивает человека с крахом существующих механизмов идентификации и ценностным кризисом, выражающимся в рассеивании и запутанности ценностей каждой отдельной личности. Каковы векторы идентификации в условиях современных глобальных и локальных преобразо-
ваний? Одним из путей идентификации становится «ретро-идентификация» — возврат к первичным источникам идентичности. Мануэль Кастельс в своей работе «Информационная эпоха: экономика, общество и культура» пишет: «В мире, где господствуют столь неконтролируемые и беспорядочные изменения, люди склонны группироваться вокруг первичных источников идентичности: религиозных, этнических, территориальных, национальных» [6, с. 14]. Этот ценностный кризис и процесс поиска идентичностей катализирует запуск также и творческих механизмов выхода из кризисных ситуаций.
Современная российская культурология связывает кризис идентичности с пластичностью социокультурных характеристик. Так, С. Б. Синецкий пишет: «...на наших глазах меняется представление о фундаментальных социокультурных феноменах, таких как родство, Родина, личность, идентичность. Пластичность физических и личностных характеристик человека — его ускользающая сущность — набирающая силу тенденция, которая уже начинает вносить существенные коррективы в представления о человеке как социальном субъекте и культуре как регуляторе социальной жизни» [17, с. 3]. Все названное, по мысли ученого, приводит к кризису идентичности, а в равной степени к пластичности социокультурных характеристик и разрушению традиционных оснований идентификации личности [Там же, с. 7].
Проблема новой организации
жизненного устройства общества
и феномен общественного интеллекта
Другим специфическим подходом для осмысления проблемы аутсайдерского искусства может являться переосмысление роли «человека элиты» и «человека массы» и наделение последнего значимостью в контексте развития художественного процесса. Если парадоксальные установки эпохи модерна определяли преимущественную роль «человека элиты» (Хосе Ортега-и-Гассет) [13] в развитии процесса культуры, то современные исследования смещают интерпретации роли и значения «человека массы».
84
Данную проблематику разрабатывает С. Б. Синецкий, в своем исследовании выявляющий этические, технологические и иные аспекты преобразований общества. Так, отмечая продолжающуюся на современном этапе автономизацию личности и большее распространение индивидуализации как жизненного концепта, исследователь указывает, что «...автономность обеспечивается социумом, т. е. неким надличностным образованием. Чем выше автономность каждой отдельной единицы, тем выше должны быть гарантии защиты этой единицы со стороны других единиц» [16, с. 151]. Важным для интерпретации и дальнейшей легитимации аутсайдерского искусства феноменом, выявляемым С. Б. Синецким, становится «деэлитизация общества», обусловленная концептуально важным для современности представлением о человеческой жизни как абсолютной ценности [Там же, с. 153—155]. В качестве объяснительной концепции, позволяющей дать интерпретативные основания формированию поля аутсайдерского искусства, можно принять следующую гипотезу С. Б. Синецкого: «.на современном этапе впервые общественный интеллект будет напрямую конкурировать с интеллектом элит» [Там же, с. 155].
Актуализация маргинальности
в культуре
Еще одним принципиально важным подходом для анализа и понимания процессов легитимации феномена аутсайдерского искусства становится категория маргиналь-ности и ее трансформация на протяжении ХХ — начала XXI в. В середине ХХ в. в культуре актуализируется тема диктата «рацио», что выражается в «бунте» против понимаемого традиционным порядка ценностей и норм культуры (в том числе в поле художественной практики). Эти тенденции являются продолжением энтропийного сдвига рубежа XIX — ХХ вв. («реабилитация маргинального»), развитого в дальнейшем философией и арт-практиками постмодернизма; в результате снимается ранее присущая культуре и закрепленная каноном эстетики оп-
позиция «высокое — низкое». Как отмечает в своем исследовании Л. Б. Зубанова: «Это особая философия маргинальности промежутка — наделение самостоятельным онтологическим статусом того, что находится между: между субъектом и объектом, периферийным и центральным, эмоциональным и рациональным, внутренним и внешним, природой и культурой, прошлым и будущим и т. д.» [4, с. 49].
В этом контексте оказывается актуальным маргинально-диссонирующий характер культурного героя, исключенного из привычных социальных структур. К. В. Касьяновой предлагается термин культурного аутсайдерства, описывающий людей, «отважившихся» жить «своим умом» и ставших надеждой общества, находящегося в состоянии кризиса [6, с. 17, 18]; т. е. уже в контексте романтической литературной традиции и философии маргинальность имела также и положительные интерпретации, а «выпадение» из нормированной культуры выполняло некоторую протестную функцию, в которой специфическую легитимность обретали юродивые, скоморохи, «лишние люди», оторвавшиеся от норм и практик своих социальных групп и сословий.
Собственно эпоха XIX в. со специфическим, сформированным романтической традицией интересом к феномену марги-нальности начинает процесс постепенного очерчивания феноменов «странного субъекта» как актора культуры и странного художника. В этом ключе можно вспомнить интерес к творчеству Джонатана Мартина, документирование его текстов и публикацию его рисунков; важное место в контексте романтической культуры поэзии и изобразительного искусства Уильяма Блейка; а позже акцентирование внимания на странности и маргинальности знаковых для постимпрессионизма Винсента Ван Гога, Поля Гогена и Анри Тулуз-Лотрека.
Лиминальная личность
как творческий субъект
Другим культурологическим концептом, продолжившим размышления о специ-
85
фике творческой личности, становится идея о ее пороговости и трансформации лими-нальности. Культуролог Н. А. Хренов, исследуя творческую личность, говорит о преодолении лиминальной ситуации в обществе и ее институционализации в сфере искусства. По мысли ученого, поскольку искусство — некоторая футуристическая проекция, то творческая личность в этой системе оказывается пороговой личностью, «культивирующей» лиминальное начало и являющейся провозвестником новых гармоничных форм жизни [22].
Процессы институционализации различных феноменов аутсайдерского искусства логично входят в эту концепцию преодоления лиминальности. Для наиболее радикальных к предшествующей традиции искусства феноменов — авангарда и современных арт-практик характерен такой лиминальный переход и особая ценность «пороговой» личности. Бунт против культуры в эти периоды связан с отрицанием ее запретов и табу. В логике поиска лими-нальной личности Н. А. Хренов обращается к феномену юродства, которое является выходом из культуры. М. М. Бахтин так размышляет о функции в культуре плутов, шутов и дураков: «Им присуща своеобразная особенность и право — быть чужими в этом мире, ни с одним из существующих жизненных положений этого мира они не солидаризируются, ни одно их не устраивает, они видят изнанку и ложь каждого положения. вся их функция к тому и сводится, чтобы овнешнить (правда, не свое, а отраженное чужое бытие, — но другого у них и нет)» [1, с. 310.].
Именно неспособность лиминаль-ной личности включиться в иерархию или структуру определяет ее неспособность к социализации. Лиминальная личность противостоит культурному канону. Но, по мысли Н. А. Хренова, культура как таковая, ее динамика нуждается в лиминаль-ных личностях: «Потребность в них может быть потребностью самого социума, предрасположенного в своей истории постоянно возобновлять лиминальные ситуации,
то есть ситуации выхода из структуры» [22, с. 88]. Маргинализованные группы и конкретные индивиды оказываются «медиаторами не воплощенных пока еще в реальности и в истории, но весьма необходимых ценностей» [Там же, с. 89], которые со временем способны стать частью универсального мировосприятия.
Маргинальность как концепт и способ
признания
Таким образом, продолжая идеи Н. А. Хренова, отметим: маргинальность выступает некоторым способом перехода не только от одного образа жизни к другому, от одного статуса к другому, но и может трактоваться как трансформация ценностных ориентаций, в процессе которой появляются очертания будущих реалий, характеризующихся иной мотивацией, стереотипами поведения и мышления; происходит уничтожение прежнего идеала и появление еще неустойчивого нового [15].
В этой культурологической парадигме маргинал — тот самый фундаментальный Другой, носитель иного культурного опыта, инаковость которого позволяет совершить бифуркацию всего процесса культуры, об-народуя эвристический и креативный потенциал «пограничья» культуры. Как писал М. М. Бахтин, «культура есть там, где есть две (как минимум) культуры, самосознание культуры есть форма ее бытия на грани с иной культурой» [Цит. по: 2, с. 85].
Концепт маргинальности как некоторой точки роста осмыслялся также и в поле социологии. Так, Р. Парк, основатель Чикагской социологической школы, «. трактует маргинальность как пребывание на границе двух культур, потенциально содержит в себе зерно свободы и творчества. "Судьба вынуждает их принять в отношении обоих миров роль космополита и чужака... Маргинальный человек всегда более цивилизованное существо"» [7, с. 88]. Также исследователи отмечают связь феномена маргинальности и лими-нальности [7].
86
Точки маргинальности
и социальная эксклюзия
Проблема маргинальности разрабатывалась в постструктуралистской философии. Так, М. Фуко, описывая в дискурсивной парадигме формирование социальных норм общества модерна, обозначает, что это происходит посредством разделяющих практик. Они обнародуют процесс определения субъекта как социального существа, применяя деление на норму и патологию. Концепты «нормы» и «патологии» реализуются в обществе модерна посредством власти, знания, наказания, порядка. «Отбракованные» разделяющими практиками субъекты, отличные от нормы, идентифицируются как как больные, безумные и т. д. [18—20]. Таким образом, в перспективе дискурсивной парадигмы маргиналь-ность, как и социальные нормы, является продуктом социального конструирования, развивающимся в исторической перспективе. Разделяя установку М. Фуко, подчеркнем: то, что маркировано обществом на определенном этапе как психическая болезнь или маргинальность, — не нарушение нормы, а иная норма, открывающая новые перспективы.
В теоретических исследованиях феномена маргинальности современные исследователи выделяют несколько точек состояния предельности, что позволяет выдвинуть предположение, что маргинальность в социальной системе — это «открытое ограниченное множество предельных точек» [3, с.104]. Различные виды предела являются характерными для критических, кризисных моментов развития, точка бифуркации длится недолго. Ж. Бобер выдвигает несколько точек маргинальности: 1) внутренняя «тор-точка» социального множества (лидер субкультуры или контркультуры); 2) «точка прикосновения» множества (низкостатусные или не-интегрированные в социальную структуру индивиды); 3) «изолированная точка множества» (так называемые изгои общества); 4) предельная точка множества (индивиды с нереализованными статусными ожиданиями или находящиеся в ситуации «статусно-
го промежутка»); 5) «граничная точка» социального множества (индивид или группа, принадлежащие двум или более мирам одновременно) [3, с.104-105].
Выводы
Эпоха ХХ — начала ХХ1 в. приводит к глобальной трансформации понимания характеристик субъекта, социальных норм и процесса их формирования посредством разделяющих практик. Радикальные изменения в определении субъекта как социального существа приводят не просто к изменению «нормы» и «патологии» в культуре и художественном процессе, но к определенной дисфункциональности этой парадигмы. Принимая маргинальность и феномен лиминальной личности как новую норму, критика искусства и институциональная практика первой половины XX в. формирует некоторый смысловой базис для легитимации феноменов аутсайдерского искусства как иной нормы, открывающей новые перспективы для развития художественного процесса.
Эпоха постмодерна и парадигма постиндустриального общества, развивая концепт Другого, ключевым критерием определения ценности произведения культуры делает акт негативного следования культурной традиции, создание произведения искусства вопреки традиционным образцам. Аутсайдеры перемещаются из маргиналий культуры к центру, занимая ожидаемое место в архивах культуры. Идея Другого в эпоху постмодерна, реализованная в поле аут-сайдерского искусства, закрепляет переход от модернистского дискурса аутентичности к дискурсу инаковости.
Таким образом, применение культурологических подходов в исследованиях творчества аутсайдеров позволяет выявить социокультурную значимость данного феномена и расширить интерпретации аутсайдерского искусства как нового явления гуманистического характера. Данная статья открывает возможности изучения творчества аутсайдеров в междисциплинарной перспективе, а также прикладного использования резуль-
87
татов настоящего исследования в практике социокультурной, выставочной и музейной деятельности.
1. Бахтин, М. Вопросы литературы и эстетики / М. Бахтин. — Москва : Художественная литература, 1975. — 504 с.
2. Библер, В. С. Михаил Михайлович Бахтин, или Поэтика и культура /
B. С. Библер. — Москва : Прогресс, 1991. - 176 с.
3. Бобер, Ж. Феномен маргинальности: синергетический подход / Ж. Бобер // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. - 2008. - № 3. - С. 99-106.
4. Зубанова, Л. Б. Современная культура в постклассических концепциях и актуальных социокультурных трендах / Л. Б. Зубанова // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2013. - № 1 (33). -
C. 47-54.
5. Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М. Кастельс. - Москва : ГУ ВШЭ, 2000. - 468 с.
6. Касьянова, К. В. О русском национальном характере / К. В. Касьянова. - Москва : Академический проект, 2003. -560 с.
7. Матлахова, М. С. Концептуализация маргинальности в философско-культурологической мысли как форма социального признания маргинальных практик / М. С. Матлахова // Общество. Среда. Развитие (Terra Humana). -2010. - № 4 (17). -С. 87-91.
8. Мигунов, А. С. Эстетика наивного и аутсайдерского искусства / А. С. Мигу-нов // Искусство наивных художников в контексте отечественной и мировой художественной культуры : материалы науч. конф. - Москва : Академика, 2013. - 320 с. - С. 5-14.
9. Мигунов, А. С. Маргинальное искусство в поисках идентичности /
A. С. Мигунов // Наивное искусство и творчество аутсайдеров в XXI веке: история, практика, перспективы : материалы науч. конф. - Москва : Музей наивного искусства, 2007-2008. -С. 5-15.
10. Невелева, В. С. Онтологическо-антро-пологическая интерпретация жизненного пути современного человека /
B. С. Невелева, Д. А. Мордовина //
Вестник Челябинского государственного университета. - 2016. - № 5 (387). Философские науки. - Вып. 40. -С. 9-13.
11. Ницше, Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей / Ф. Ницше; пер. с нем. Е. Герцык и др. - Москва : Культурная Революция, 2005. - 880 с.
12. Ницше, Ф. Рождение трагедии из духа музыки / Ф. Ницше. - Москва : Азбука, 2014. - 224 с.
13. Ортега-и-Гассет, X. Эстетика. Философия культуры / X. Ортега-и-Гассет. -Москва : Искусство, 1991. - 588 с.
14. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр; пер. с фр., предисл., примеч. В. И. Колядко. - Москва : Республика, 2000. - 639 с.
15. Сергеева, О. А. Роль этнокультурной и социокультурной маргинальности в трансформации цивилизационных систем / О. А. Сергеева // Общественные науки и современность. - 2002. - № 5. -С. 104-114.
16. Синецкий, С. Б. Культурная политика XXI века: от прецедента Истории к проекту Будущего / Б.С. Синецкий. -Челябинск : Энциклопедия, 2011. -288 с.
17. Синецкий, С. Б. Культурные трансформации в XXI веке: осмысление перспектив / С. Б. Синецкий // Культурологический журнал. - 2012. - № 3 (9). - C. 1-10.
18. Фуко, М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью : в 3 ч. Ч. 1/ М. Фуко. - Москва : Праксис, 2002. -384 с.
19. Фуко, М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления и интервью : в 3 ч. Ч. 2 / М. Фуко. - Москва : Праксис, 2006. -318 с.
20. Фуко, М. Интеллектуалы и власть: статьи и интервью : в 3 ч. Ч. 3 / М. Фуко. -Москва : Праксис, 2006. - 311 с.
21. Хайдеггер, М. Бытие и время / М. Хай-деггер. - Москва : Ад Маргинем, 1997. -452 с.
22. Хренов, Н. А. Творческая личность как публичная личность: искусство как способ институционализации лими-нальности / Н. А. Хренов // Ярославский педагогический вестник. - 2015. -№ 2. - Т. I (Культурология). - С. 82-91.
88
23. Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс. — Москва : Политиздат, 1994. - 527 с.
24. Ardery J. S. 1997. «Loser wins»: outsider art and the salvaging of disinterestedness. Poetics. No 24/5: 329-346. Available from: https://www. sciencedirect.com/science/ article/pii/S0304422X96000150 (дата обращения: 07.12.2019). (На англ. яз.).
25. DeCarlo T. 2002. Outsider Biographies vs. Outsider Art. Raw Vision. No 41: 22-27. (На англ. яз.).
26. Fine А. G. 2004. Self-Taught Art and the Politics of Representation. Chicago. Available from: https://theeye.eu/public/ concen.org/UChicagoPress.Ebook.Pack-2016-PHC/9780226249513.UChicago%20 Press.Everyday%20Genius%20SELF-TAUGHT%20ART%20AND%20THE%20 CULTURE%200F%20AUTHENTICITY Gary%20Alan%20Fine.May%2C2012.pdf (дата обращения: 06.12.2019). (На англ. яз.).
27. MacLagan D. 2009. Outsider Art. From The Margins To The Marketplace. London: Reaktion Books. 176 p. (На англ. яз.).
28. Outliers and American Vanguard Art. 2018. Ed. Lynne Cooke. Chicago: University of Chicago Press. 448 p. (На англ. яз.).
29. Park R. E. 1928. Human migration and the marginal man. American Journal of Sociology. Chicago. Vol. 33. No 6: 881893. (На англ. яз.).
30. Sinetskiy S. 2008. Post-modernism and Cultural Policy. Journal of Siberian Federal University. Humanities and Social Sciences. Vol. 1. No 4: 486-491. (На англ. яз.).
31. The artist outsider: creativity & the boundaries of culture. 1994. Ed. Michael D. Hall, Eugene W. Metcalf Jr. Washington, DC: Smithsonian Institution Press. 360 p. (На англ. яз.).
32. Torgovnick M. 1990. Gone primitive: savage intellects, modern lives. Chicago: University of Chicago Press. 340 p. (На англ. яз.).
33. Zolberg V. L. 2015. Outsider art: from the margins to the center? Sociologia & Antropologia. Vol. 05.02: 501514. Available from: https://www. researchgate.net/publication/314970098_ OUTSIDER_ART_FROM_THE_ MARGIN S_TO_THE_CENTER (дата обращения: 01.10.2018). (На англ. яз.).
Получено 18.10.2020
A. Suvorova
Candidate of Art Criticism, Docent
Perm State University, Perm, Russia
E-mail: suvorova anna@mail.ru
Outsider Art through Culture Studies Perspective
Abstract. The article studies culturological approaches of the Outsider Art (and predecessor phenomena) of the XX - XXI century, aimed at identifying the cultural conditioning of the formation and development of this phenomenon. The Outsider Art Studies requires to use the Culture Studies approaches. Considering the stages of the formation of this phenomenon, the specifics of its legitimation and institutionalization, it is possible to reveal the discursive specificity of Outsider Art, its conditioning by the dynamics of culture. Outsider Art deep patterns of appearance and recognition have sociocultural grounds. In the analysis of actual studies, a theoretical basis has been identified. It allows to consider Outsider Art in the mutual influence and interdependence of cultural processes of the 20th - early 21st centuries: 1) the problem of ontological and anthropological interpretation of man's life experience (M. Heidegger, K. Jaspers, J.-P. Sartre, V. S. Neveleva, D. A. Mordovina); 2) the crisis of identity and the plasticity of sociocultural characteristics (M. Castells, S. B. Sinetskii); 3) the problem of a new organization of the life structure of a society and the phenomenon of social intelligence (S. B. Sinetskii); 4) actualization of marginality in the perspective of legitimizing the creativity of outsiders
89
(L. B. Zubanova, K. V. Kasianova); 5) liminal person as a creative subject (M. M. Bakhtin, N. A. Khrenov); 6) marginality as a concept and a way of recognition (R. Park, O. A. Sergeeva, M. S. Matlakhova); 7) points of marginality and social exclusion (M. Foucault, J. Bober). The use of the Culture Studies approaches in the study of the Outsider Art makes it possible to reveal the socio-cultural significance of this phenomenon and expand its interpretation as a new phenomenon of humanity.
Keywords: outsider art, marginality, liminality, life way, creative person, identity crisis, social intelligence, social exclusion
For citing: Suvorova A. 2020. Outsider Art through Culture Studies Perspective. Culture and Arts Herald. No 4 (64): 82-91.
References
1. Bakhtin M. 1975. Voprosy literatury i estetiki [Problems of Literature and Aesthetics]. Moscow: Hudozhestvennaya literatura. 504 p. (In Russ.).
2. Bibler V. 1991. Mikhail Mikhaylovich Bakhtin, ili Poetika i kul'tura [Mikhail Mikhailovich Bakhtin, or Poetic and Culture]. Moscow: Progress. 176 p. (In Russ.).
3. Bober Zh. 2008. Fenomen marginal'nosti: sinergeticheskiy podkhod [The phenomenon of marginality: a synergistic approach]. Vestnik Leningradskogo gosudarstvennogo universiteta im. A. S. Pushkina [Bulletin of the Pushkin Leningrad State University]. No 3: 99-106. (In Russ.).
4. Zubanova L. 2013. Contemporary culture in post-classical concepts and actual socio-cultural trends. Herald of the Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts. No 1 (33): 47-54. (In Russ.).
5. Castells M. 2000. Informatsionnaya epokha: ekonomika, obshchestvo i kul'tura [Information Age: Economy, Society and Culture]. Moscow: SU HSE. 468 p. (In Russ.).
6. Kasianova K. 2003. O russkom natsional'nom kharaktere [About Russain National Character]. Moscow: Akademicheskiy proekt. 560 p. (In Russ.).
7. Matlakhova M. 2010. Conceptualization of marginality in philosophical and cultural thought as a form of social recognition of marginal practices. Society. Environment. Development ("Terra Humana"). No 4 (17): 87-91. (In Russ.).
8. Migunov A. 2013. Aesthetics of naive and outsider art]. Iskusstvo naivnykh khudozhnikov v kontekste otechestvennoy i mirovoy khudozhestvennoy kul'tury [The art of naive artists in the context of Russian and world culture]. Moscow: Akademika. P. 5-14. (In Russ.).
9. Migunov A. 2007-2008. Marginal art in search of Identity. Naivnoe iskusstvo i tvorchestvo autsayderov v XXI veke: istoriya, praktika, perspektivy [Naive art and creativity of outsiders in the XXI century: history, practice, prospects]. Moscow: Museun of Naive Art. P. 5-15. (In Russ.).
10. Neveleva V., Mordovina D. 2016. Ontological-anthropological interpretation of a modern person's life way. Bulletin of Chelyabinsk State University. No 5 (387). Philosophical Sciences. Vol. 40: 9-13. (In Russ.).
11. Nietzsche F. 2005. Volya k vlasti. Opyt pereotsenki vsekh tsennostey [The Will to Power. Experience of revaluation of all values]. Moscow: Kul'turnaya Revolyutsiya. 880 p. (In Russ.).
12. Nietzsche F. 2014. Rozhdenie tragedii iz dukha muzyki [The Birth of Tragedy from the Spirit of Music]. Moscow: Azbuka. 224 p. (In Russ.).
13. Ortega y Gasset J. 1991. Estetika. Filosofiya kul'tury [Aestetic. Philosophy of Culture]. Moscow: Iskusstvo. 588 p. (In Russ.).
14. Sartre J.-P. 2000. Bytie i nichto: Opyt fenomenologicheskoy ontologii [Being and Nothingness: An Essay on Phenomenological Ontology]. Moscow: Respublika. 639 p. (In Russ.).
15. Sergeeva O. 2002. The role of ethnocultural and sociocultural marginality in the transformation of civilizational systems. Obshchestvennye nauki i sovremennost' [Social sciences and modernity]. No 5: 104-114. (In Russ.).
16. Sinetskii S. 2011. Kul'turnaya politika XXI veka: ot pretsedenta Istorii k proektu Budushchego [Cultural politics of the XXI century: from the precedent of History to the project of the Future]. Chelyabinsk: Entsiklopediya. 288 p. (In Russ.).
17. Sinetskii S. 2012. Cultural transformations in the XXI century: understanding the prospects. Kul'turologicheskiyzhurnal [Culturaljournal]. No 3 (9): 1-10. (In Russ.).
18. Foucault M. 2002. Intellektualy i vlast': Izbrannye politicheskie stat'i, vystupleniya i interv'yu [Intellectuals and Power: Selected Political Articles, Speeches, and Interviews]. In 3 parts. Part 1. Moscow: Praksis. 384 p. (In Russ.).
19. Foucault M. 2006. Intellektualy i vlast': Izbrannye politicheskie stat'i, vystupleniya i interv'yu [Intellectuals and Power: Selected Political Articles, Speeches, and Interviews]. In 3 parts. Part 2. Moscow: Praksis. 318 p. (In Russ.).
20. Foucault M. 2006. Intellektualy i vlast': Izbrannye politicheskie stat'i, vystupleniya i interv'yu [Intellectuals and Power: Selected Political Articles, Speeches, and Interviews]. In 3 parts. Part 3. Moscow: Praksis. 311 p. (In Russ.).
90
21. Haidegger M. 1997. Bytie i vremya [Being and Time]. Moscow: Ad Marginem. 452 p. (In Russ.).
22. Khrenov N. 2015. Creative Person as a Public Person: art as a way of institutionalizing liminality. Yaroslavl Pedagogical Bulletin. No 2. Vol. I: Culturology. P. 82-91. (In Russ.).
23. Jaspers K. 1994. Smysl i naznachenie istorii [The Origin and Goal of History]. Moscow: Politizdat. 527 p. (In Russ.).
24. Ardery J. S. 1997. «Loser wins»: outsider art and the salvaging of disinterestedness. Poetics. No 24/5: 329-346. Available from: https://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S0304422X96000150 (accessed: 07.12.2019). (In Eng.).
25. DeCarlo T. 2002. Outsider Biographies vs. Outsider Art. Raw Vision. No 41: 22-27. (In Eng.).
26. Fine A. G. 2004. Self-Taught Art and the Politics of Representation. Chicago. Available from: https://the-eye.eu/public/concen.org/UChicagoPress.Ebook.Pack-2016-PHC/9780226249513.UChicago%20 Press.Everyday%20Genius%20SELF-TAUGHT%20ART%20AND%20THE%20CULTURE%20OF%20 AUTHENTICITYGary%20Alan%20Fine.May%2C2012.pdf (accessed: 06.12.2019). (In Eng.).
27. MacLagan D. 2009. Outsider Art. From The Margins To The Marketplace. London: Reaktion Books. 176 p. (In Eng.).
28. Outliers and American Vanguard Art. 2018. Ed. Lynne Cooke. Chicago: University of Chicago Press. 448 p. (In Eng.).
29. Park R. E. 1928. Human migration and the marginal man. American Journal of Sociology. Chicago. Vol. 33. No 6: 881-893. (In Eng.).
30. Sinetskiy S. 2008. Post-modernism and Cultural Policy. Journal of Siberian Federal University. Humanities and Social Sciences. Vol. 1. No 4: 486-491. (In Eng.).
31. The artist outsider: creativity & the boundaries of culture. 1994. Ed. Michael D. Hall, Eugene W. Metcalf Jr. Washington, DC: Smithsonian Institution Press. 360 p. (In Eng.).
32. Torgovnick M. 1990. Gone primitive: savage intellects, modern lives. Chicago: University of Chicago Press. 340 p. (In Eng.).
33. Zolberg V. L. 2015. Outsider art: from the margins to the center? Sociologia & Antropologia. Vol. 05.02: 501-514. Available from: https://www.researchgate.net/publication/314970098_OUTSIDER_ART_ FROM_THE_MARGINS_TO_THE_CENTER (accessed: 01.10.2018). (In Eng.).
Received 18.10.2020
Уважаемые авторы и читатели научного журнала «Вестник культуры и искусств»!
Доступна подписка на сайте ЗАО ИД «Экономическая газета» (www.arpk.org).
Подписной индекс журнала в Объединенном каталоге «Пресса России»
48677
Приглашаем принять участие в подписной кампании!
91
