CC BY
37
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
DOI: 10.26347/1607-2499201905-06005-012
АССОЦИАЦИЯ ДЕПРЕССИИ С ДРУГИМИ ГЕРИАТРИЧЕСКИМИ СИНДРОМАМИ У ЛИЦ СТАРШЕ 65 ЛЕТ В ОБЩЕЙ ВРАЧЕБНОЙ ПРАКТИКЕ
Цель исследования. Проанализировать связь гериатрических синдромов с депрессией и зависимостью от посторонней помощи, используя компьютерное приложение для гериатрической оценки.
Материал и методы. 260 человек в возрасте 65 лет и старше (средний возраст 75 лет) оценивали с помощью гериатрической оценки на базе компьютерной программы «geristeps» www.gazeto.be. Использовали гериатрическую шкалу депрессии-15 (GDS-15), краткую шкалу оценки психического статуса (MMSE), тест «встань и иди», пробы на наличие ор-тостатической гипотензии, мобильное приложение для диагностики нарушений слуха «uHear», краткую шкалу оценки питания (MNA), веб-приложения FRAX, опросник инструментальной активности в повседневной жизни (IADL), опросник по нарушениям сна. Результаты. Частота депрессии была выше у лиц старше 75 лет. Чаще депрессии были подвержены неработающие пожилые люди с низким уровнем дохода ф < 0,05). Депрессия была ассоциирована с более высокой частотой падений, более низкими результатами теста «встань и иди», расстройством сна, хронической болью ф < 0,05). С помощью регрессионного анализа установлено, что депрессия ассоциирована с частичной зависимостью от посторонней помощи. Когнитивно-поведенческая терапия положительно влияла на отказавшихся от приема антидепрессантов или имевших противопоказания к их применению. Заключение. Депрессия у пожилых людей преобладает в возрасте старше 75 лет, повышает риск падений, ассоциируется с хронической болью и зависимостью от посторонней помощи. Ключевые слова: депрессия, пожилой возраст, гериатрические синдромы, гериатрическая оценка, компьютерное приложение
Авторы заявляют об отсутствии возможных конфликтов интересов.
Г.В. Киселева, Е.В. Фролова, А.В. Турушева
ФГБОУВО «Северо-Западный государственный медицинский университет имени И.И. Мечникова» Министерства здравоохранения Российской Федерации, кафедра семейной медицины,
Санкт-Петербург, 195067 Пискаревский пр., 47
ASSOCIATION OF DEPRESSION WITH OTHER GERIATRIC SYNDROMES IN PATIENTS AGED OVER 65 YEARS IN GENERAL PRACTICE
Objective. To analyze the correlation between geriatric syndromes and depression and dependence on outside help using a software application for geriatric evaluation.
Methods. 260 people aged over 65 years (the mean age was 75 years) were included in the study. Within the study the geriatric assessment was made using the computer program «geristeps» by www.gazeto.be. Research tools included: the geriatric depression scale-15 (GDS-15), a mini-mental short examination test (MMSE), the «Get up and Go test», orthostatic hypotension test, a «uHear» mobile screening application to detect hearing impairment, a nutrition screening tool MNA, web application FRAX, questionnaire on the Lawton instrumental activities of daily living (IADL scale), questionnaire on sleep disturbances.
Results. The occurrence of depression increased with age and was more common in people over 75 years. Non-working elderly people with low income were more likely to be depressed (p < 0.05). Depression was associated with higher frequency of falls, lower results of the «get up and go» test, sleep disorders, chronic pain (p < 0.05). Regression analysis revealed the association of depression with partial dependence on external help.
Interpretation. Depression in elderly patients over 75 increases the risk of falls and is associated with chronic pain and dependence on the external help. The cognitive-behavioral therapy had a positive effect on those who refused to receive or had contraindications to the use of antidepressants. Key words: depression, older adults, geriatric syndromes, geriatric assessment, software
G.V Kiseleva, E.V. Frolova, A.V Turusheva
North-Western State Medical University named after Mechnikov I.I., Family Medicine Department, Russian Federation, 195067 St. Petersburg, Piskarevsky Prospect, 47
The authors declare no competing interests.
Депрессия является важной проблемой пожилых людей и одной из ведущих причин инвалидности во всем мире [1]. Депрессивное расстройство занимает первое место по частоте среди всех психических расстройств позднего возраста [2]. Частота данной патологии у лиц старше 65 лет, по различным данным, колеблется от 10 до 25% [3]. По данным исследования на российской популяции «Хрусталь», распространенность депрессии составила 25,9% у лиц в возрасте 65-74 года и 42,5% в возрасте старше 75 лет [4]. Исследования, проведенные в течение последних 20 лет в западных странах, показывают, что диагностике и лечению депрессии у пожилых людей уделяется недостаточно внимания [5-7]. Как правило, врачи общей практики неохотно затрагивают тему депрессии во время приема, если пациент этого не делает самостоятельно [8]. Отмечено, что с возрастом пожилые люди чаще сообщают о соматических симптомах, чем жалуются на эмоциональное расстройство [9]. Распространенность депрессии увеличивается с ухудшением соматического статуса пожилых на фоне потери ими независимости. Поскольку риск развития хронических заболеваний увеличивается с возрастом [10,11], наличие нескольких хронических заболеваний может также влиять на появление депрессии [7]. Чувство одиночества и пренебрежительное отношение близких в пожилом возрасте может вызвать стресс, который при отсутствии должного лечения сокращает продолжительность жизни пожилого человека [12].
Цель работы: проанализировать связь гериатрических синдромов с возможным наличием депрессии и зависимостью от посторонней помощи, используя компьютерное приложение для гериатрической оценки.
МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ
В 2016 г. на базе центра семейной медицины Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «СевероЗападный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова» (ЦСМ ФГБОУ ВО СЗГМУ им. И.И. Мечникова) проводилась гериатрическая оценка состояния здоровья пожилых пациентов на базе компьютерного веб-приложения <^епз1ер5» (www.gazeto.be). Исследование было разрешено локальным этическим комитетом (ЛЭК) ФГБОУ ВО СЗГМУ им. И.И. Мечникова, все пациенты заполни-
ли добровольное информированное согласие. Для участия в исследовании из 900 человек 65 лет и старше, территориально прикрепленных к центру семейной медицины, с помощью метода случайной рандомизации была выбрана группа в 260 человек. Число пациентов определено на основании данных о частоте депрессии в проспективном когортном исследовании «Хрусталь» [4].
Критерием включения был возраст 65 лет и старше. Критериями исключения установили состояния, требующие оказания паллиативной помощи, неотложные медицинские состояния. Обследование пациентов с ограниченной возможностью перемещаться за пределы квартиры проводились с помощью электронного приспособления (планшет) на дому.
Для оценки эмоциональных нарушений использовалась «Гериатрическая шкала депрессии-15» [13]. Результат более 5 баллов свидетельствовал о возможной депрессии, от 6 до 10 баллов - об умеренно выраженной депрессии, от 11 до 15 баллов - о тяжелой депрессии. Показателем положительной динамики у участника считался результат менее 5 баллов при повторном обследовании, если при первичном он набирал более 5 баллов по шкале.
Оценивали когнитивный статус при помощи краткой шкалы оценки психического статуса (MiniMental State Examination) [14].
При проведении теста «Встань и иди» хронометраж осуществляли в секундах. Время выполнения теста более 14 с оценивалось как фактор риска падений [15].
Проба на ортостатическую гипотензию проводилась с измерением артериального давления (АД) и частоты сердечных сокращений (ЧСС) трижды. Признаком гипотензии считали повышение ЧСС более чем на 19 ударов, снижение систолического АД более чем на 20 мм рт. ст. или диастолического АД на 10 мм рт. ст., сопровождавшееся такими симптомами, как бледность, головокружение [16].
Оценка степени снижения слуха проводилась с помощью теста на шепотную речь и аудиометрии при помощи мобильного приложения для диагностики нарушений слуха «uHear» [17,18]. За нормальный показатель принимали восприятие шепотной речи с расстояния 6 м и показатели ниже 40 децибел (дБ) на частоте от 250 до 8000 герц (Гц).
Основанием для распределения в группу риска по дефициту питания служил показатель «Краткой шкалы оценки питания» (Mini nutritional assessment, MNA)» менее 23,5 баллов [19].
Риск переломов оценивали с помощью реализованного в виде веб приложения метода FRAX (fracture risk assessment) [20].
Для оценки независимости от посторонней помощи использовали валидизированный опросник инструментальной активности в повседневной жизни (instrumental activity in daily living - IADL by Lawton) [21]. При результате меньше 26 баллов участник считался зависимым от посторонней помощи в повседневной деятельности.
Нарушение сна диагностировали, если участник исследования давал положительные ответы на вопросы опросника о невозможности уснуть в ночные часы и использовании снотворных препаратов [22].
Все указанные выше опросники и шкалы были включены в веб-приложение «geristeps». Полученные данные фиксировались в приложении с последующей автоматической обработкой и разработкой индивидуальных планов коррекции диагностированных нарушений.
Перед разработкой индивидуальных программ по лечению депрессии участники были разделены на 2 группы в зависимости от тяжести симптомов по шкале GDS-15. Они были проконсультированы врачом общей практики совместно с неврологом для оценки рисков и пользы от назначения антидепрессантов (препараты группы D по критериям START/STOPP) [23,24].
Основными причинами противопоказаний к назначению антидепрессантов, согласно START/STOPP критериям, были:
• Доброкачественная гиперплазия предстательной железы и/или эпизоды задержки мочи в анамнезе.
• Закрытоугольная форма глаукомы.
• Неконтролируемое употребление алкоголя.
• Выраженный когнитивный дефицит при невозможности родственников контролировать дозирование и режим приема препарата.
• Высокий риск падений (для назначения трицикли-ческих антидепрессантов).
• Нарушения ритма сердца любой этиологии.
Из общего числа участников (260) женщины составляли 73,8% (192), их средний возраст 75,27 ± ± 6,340 года. Средний возраст участников исследования с депрессией составил 77,95 ± 6,85 года.
Всем участникам с тяжелой формой депрессии (n = 10) были показаны антидепрессанты, однако были назначены только 4 пациентам, у 2 были противопоказания к назначению терапии, а 4 отказались от их назначения.
Из 46 участников, у которых было выявлено депрессивное расстройство умеренной степени, препараты были показаны 38 из них. Все они отказались от терапии антидепрессантами, отдав предпочтение немедикаментозным методам (консультации психотерапевта, группы социальной занятости), как
и 8 участников данной группы, у которых были противопоказания к назначению антидепрессантов.
Поскольку все согласившиеся на лекарственную терапию (n = 4) испытывали хроническую боль, препаратом выбора стал амитриптилин в начальной дозе 25 мг, курс 6 недель. Контроль проводили через 3, 6 и 9 недель, для каждого участника была составлена индивидуальная схема титрования дозы препарата и его постепенной отмены. По истечении 3 недель 2 пациента отказались от терапии антидепрессантами из-за страха привыкания. По итогам только 2 участника с тяжелой формой депрессивного расстройства прошли полный курс терапии антидепрессантами. Все участники также были направлены на курс психотерапии в районный социально-досуговый центр, расположенный в пешей доступности. Для участников с выявленными когнитивными нарушениями была проведена ноотропная терапия в условиях дневного стационара, которая назначалась индивидуально с учетом сопутствующей патологии.
Через год после первичного осмотра и консульти -рования проведен повторный осмотр.
Статистическую обработку данных проводили при помощи программ SPSS 23 (SPSS Inc., Chicago, IL, США). При нормальном распределении величин рассчитывалось его среднее и стандартное отклонение. Для определения статистических различий средних использовался Т-тест. Для оценки зависимости от посторонней помощи у участников с клиническими проявлениями депрессии использовали метод логистической регрессии. Различия в процентах протестированы с использованием тестов Хи-квадрат Пирсона для категориальных переменных. Критический уровень достоверности нулевой статистической гипотезы (об отсутствии значимых различий) был принят равным 0,05.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Депрессия была диагностирована у 56 участников исследования. У 46 пациентов она была умеренной степени (6-10 баллов по шкале GDS-15) и у 10 - тяжелой (11-15 баллов по шкале GDS-15).
В ходе сравнительного анализа двух возрастных групп (65-74 года и старше 75 лет) оказалось, что частота депрессии увеличивалась с возрастом (64% участников были старше 75 лет). Достоверной взаимосвязи между семейным статусом, уровнем образования и депрессией не получено (p > 0,05). Чаще депрессии были под-
вержены неработающие пожилые люди с низким уровнем дохода (р < 0,05).
Чаще всего депрессия проявлялась такими жалобами, как апатия, снижение энергии и концентрации внимания, рассеянность. Необходимо отметить, что все испытуемые на время первого обследования и ранее антидепрессанты не принимали.
Участники исследования с депрессией чаще испытывали проблемы со сном (р < 0,0001), предъявляли жалобы на хроническую боль (р = 0,008) и соответственно чаще использовали снотворные и нестероидные противовоспалительные препараты (р = 0,002).
Депрессия была также ассоциирована с более высокой частотой падений в анамнезе (0,029) и более низкими результатами теста «встань и иди» (р = 0,010): 35,7% участников, страдавших депрессией, выполняли этот тест дольше 14 с, в то время как в группе без депрессии эти лица составили только 18,6%.
Частота умеренной депрессии была достоверно выше у лиц с когнитивными нарушениями разной степени выраженности (р < 0,0001). Однако у большинства участников с тяжелой формой депрессии не было когнитивных нарушений (табл. 1).
Из 56 участников с депрессий частичная зависимость от посторонней помощи была у 23 человек. Все они были мобильными, но нуждались в посторонней помощи для посещения специалиста, контроля за приемом лекарственных препаратов, некоторые из них использовали вспомогательные приспособления для ходьбы. С помощью регрессионного анализа была установлена связь депрессии с зависимостью от посторонней помощи, и эта зависимость оставалась статистически значимой после поправки на пол, возраст, уро-
вень физического функционирования, состояние питания и другие гериатрические синдромы (табл. 2) [25].
За период наблюдения новые случаи депрессии не диагностированы.
У 2 участниц с тяжелой формой депрессии, прошедших полностью курс терапии антидепрессантами, симптомы депрессии исчезли полностью. 2 участницы прервали курс лечения антидепрессантами из страха стать зависимыми от препаратов, однако продолжили когнитивно-поведенческую психотерапию с положительным эффектом: показатели когнитивного статуса от уровня умеренного дефицита достигли нормы. Из 42 участников с депрессивным расстройством и нарушением сна после проведенных мероприятий трудности со сном сохранились только у участников с тяжелыми проявлениями депрессии (п = 7).
В итоге у 8 человек из 56 (6 женщин) симптоматика депрессии сохранилась. Все они не работали и имели низкий уровень дохода, 6 из них были вдовами, 1 - одинокий и 1 - разведенный. Все они проживали одиноко и имели возможность покидать пределы квартиры. Однако 2 были частично зависимыми от посторонней помощи.
Исследование показало, что чаще всего депрессия была у лиц старше 75 лет и неработающих пожилых людей с низким уровнем дохода, что согласуется с данными других публикаций [26,27]. Эти данные схожи с результатами исследований, проведенных в зарубежных странах, показывающих, что более низкий уровень образования, низкий социально-экономический статус, пожилой возраст, проблемы в семье и одиночество связаны с более высокой частотой депрессивных симптомов у пожилых людей [28]. Кроме того, более высокий риск развития депрессии у
Таблица 1
Частота депрессии у лиц с когнитивными нарушениями разной степени по «Гериатрической шкале депрессии-15»
Когнитивные нарушения Депрессия отсутствует (<5 баллов) (п = 204), % Умеренная депрессия (6—10 баллов), п, % Тяжелая депрессия (11—15 баллов), п,%
Отсутствуют (241) 196 (96,1) 36 (78,3) 9 (90,0)
Легкий когнитивный дефицит (13) 6 (2,9) 7 (15,2) 0
Средняя степень когнитивного дефицита (6) 2 (1,0) 3 (6,5) 1 (10,0)
пожилых людей с хроническими заболеваниями и плохим физическим здоровьем [29].
При консультировании наибольшую трудность составило назначение антидепрессантов лицам с клиническими проявлениями депрессии. Большинство отказов было обусловлено склонностью пожилых пациентов к отрицанию психических симптомов и отнесению их к проявлениям соматической патологии, особенностям возраста или временным переживаниям на фоне семейных неурядиц. Участники склонны были рассматривать данную патологию как психологическую проблему, а не как болезнь, требующую назначения лекарственной терапии. Подобное поведение описано в литературе [30,31].
В ходе исследования мы выяснили, что, несмотря на обилие информации, пожилые люди по-прежнему плохо осведомлены о том, что собой представляет депрессия и методы ее лечения. Они считают происходящее с ними чем-то постыдным, о чем не принято рассказывать, негативно настроены по отношению к применению антидепрессантов и консультации психиатра, а также испытывают страх приобрести зависимость от препаратов данной группы. Многие из них отмечали, что скрывают свои симптомы от лечащего врача из-за страха быть направленными на консультацию психиатра. Участники исследования охотнее всего соглашались на совместное
консультирование семейного врача и невролога, когда пациенты в присутствии доверенного лица, совместно со специалистами выбирали наиболее приемлемые для них пути решения возникших проблем.
Наше исследование демонстрирует, что более тяжелые формы и наименьшая приверженность к терапии были среди вдовцов и одиноко проживающих пожилых людей. Это свидетельствует о высокой роли социального окружения и негативном воздействии одиночества на развитие депрессии у пожилых и согласуется с литературными данными [32-34].
По результатам исследования депрессия была диагностирована практически у 50% участников с деменцией разной степени тяжести. Тесная взаимосвязь деменции и депрессии показана в исследованиях Е. Ве^аЫ и соавт. [35]. Данные Л.Я. Каир и соавт. [36] подтверждают полученные нами: тяжелая форма проявления депрессивных симптомов чаще всего не связана с нарушением когнитивной функции, тогда как проявления умеренной степени чаще коррелируют с когнитивным дефицитом. В других публикациях на эту тему наличие депрессии рассматривается как реакция на преодоление когнитивного дефицита, или приводятся данные о том, что депрессивная симптоматика и когнитивные нарушения могут
Таблица 2
Взаимосвязь депрессии и зависимости от посторонней помощи (по Lawton)
Показатель Model 1 P Model 2 P Model 3 P
OR (95%CI) OR (95% CI) OR (95%CI)
Депрессия 2,984 (1,471—6,055) 0,002 2,044 (,917—4,557) 0,080 2,678 (1,097—6,540) 0,031
Пол 0,860 (0,397—1,862) 0,702 0,839 (0,359—1,962) 0,686 0,739 (0,301—1,813) 0,508
Возраст 0,878 (0,830—0,928) 0,000 0,901 (0,847—0,958) 0,001 0,891 (0,834—0,951) 0,001
Тест «Встань и иди» 4,305 (2,028—9,137) 0,000 4,977 (2,237—11,071) 0,000
МЫЛ 1,175 (1,003—1,337) 0,014 1,199 (1,049—1,371) 0,008
ММБЕ 1,072 (0,934—1,231) 0,323 1,068 (0,930—1,226) 0,351
Снижение слуха 0,917 (0,409—2,055) 0,833
Ортостатическая гипотензия 0,706 (0,303—1,641) 0,418
Оценка по шкале БИЛХ 0,580 (0,205—1,636) 0,303
Нарушение сна 0,813 (0,374—1,766) 0,600
Примечание. MMSE — Mini-Mental State Examination - краткая шкала оценки психического статуса; FRAX — fracture risk assessment - электронное приложение для оценки риска переломов; MNA — Mini nutritional assessment - краткая шкала оценки питания.
быть симптомами основного нейродегенератив-ного процесса [37-39].
Выявленная нами взаимосвязь нарушения сна и депрессии подтверждается публикациями на эту тему в иностранных источниках [40,41]. Однако тяжело судить, что является первопричиной данных нарушений. Депрессия может быть причиной бессонницы, а может и наоборот - длительный недостаток полноценного отдыха провоцирует депрессивное состояние, особенно если пожилой человек испытывает постоянную боль, что влияет на качество сна и на психологическое состояние [42].
Данные, полученные нами, об увеличении частоты депрессии у лиц с хронической болью, постоянно принимающих нестероидные противовоспалительные средства, косвенно свидетельствуют об отрицательном влиянии хронического воспаления на развитие депрессии, а также о недостаточно эффективной терапии при бессистемном использовании этих препаратов [43-45]. Вполне вероятно, что применение препаратов, направленных на устранение системного воспаления, сможет увеличить эффективность терапии антидепрессантами в данной группе пациентов [46].
Длительная депрессия пожилых людей, сопровождающая синдром падений, может иметь серьезные последствия и оказывать негативное влияние на продолжительность и качество жизни [47-49]. Наличие страха перед вероятными падениями в дальнейшем будет приводить к добровольным физическим ограничениям. Депрессия и добровольная изоляция в значительной мере увеличат нагрузку на родственников и близких, а также на лиц, осуществляющих уход [50,51].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Наше исследование показало, что частота депрессии увеличивалась с возрастом и была выше у лиц старше 75 лет. Депрессия повышала риск падений, снижая скорость ходьбы и скорость реакции на опасность падения. У пожилых людей с депрессией чаще наблюдается зависимость от посторонней помощи, что увеличивает бремя нагрузки на осуществляющих уход. Одиночество и социальная изоляция оказывали негативное влияние на приверженность к лекарственной терапии. Когнитивно-поведенческая терапия положи-
тельно влияет на пожилых людей с депрессией,
отказавшихся от приема антидепрессантов или
имевших противопоказания к их применению.
ЛИТЕРАТУРА/REFERENCES
1. Ferrari A.J., Charlson F.J., Norman R.E., et al. Burden of depressive disorders by country, sex, age, and year: findings from the global burden of disease study 2010. PLoS Med. 2013; 10(11): e1001547. https://doi.org/10.1371/ journal.pmed.1001547
2. Корнетов Н.А. Депрессия в пожилом возрасте: диагностика, тактика ведения и особенности терапии. Неврологический вестник имени В.М. Бехтерева. 2014; XLVI(3): 90-96. Kornetov N.A. [Depression in elderly age: diagnosis, management and specific features of therapy]. Neurological Bulletin named after Bekhterev VM. 2014; XLVI(3): 90-96. Russian.
3. Heser K., Tebarth F., Wiese B., et al. Age of major depression onset, depressive symptoms, and risk for subsequent dementia: results of the German study on Ageing, Cognition, and Dementia in Primary Care Patients (AgeCoDe). Psychol. Med. 2013; 43(8): 1597-1610. https://doi.org/ 10.1017/S0033291712002449
4. Gurina N.A., Frolova E.V., Degryse J.M. A roadmap of aging in Russia: the prevalence of frailty in community-dwelling older adults in the St. Petersburg district-the «Crystal» study. J. Am. Geriatr. Soc. 2011; 59(6): 980-988. https://doi.org/10.1111/j.1532-5415.2011.03448.x
5. Kamphuis M.H., Stegenga B.T., Zuithoff N.P., et al. Does recognition of depression in primary care affect outcome? The PREDICT-NL study. Fam. Pract. 2012; 29(1): 16-23. https://doi.org/10.1093/fampra/cmr049
6. Mitchell A.J., Rao S., Vaze A. Can general practitioners identify people with distress and mild depression? A meta-analysis of clinical accuracy. J. Affect. Disord. 2011; 130(1-2): 26-36. https://doi.org/10.1016/jjad.2010.07.028
7. Stanners M., Barton C., Shakib S., et al. The prevalence of depression amongst outpatients with multimorbidity. Health. 2013; 5(4): 805-810. http://dx.doi.org/10.4236/ health.2013.54106
8. Saito M., Kawabata H., Murakami M., et al. Factors in the awareness of depression focusing on perceptual dissimilarities between PCPs and patients: an exploratory and qualitative research. Hokkaido Igaky Zasshi. 2011; 86(2): 79-83. URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/21485321
9. Gunn J.M., Ayton D.R., Densley K., et al. The association between chronic illness, multimorbidity and depressive symptoms in an Australian primary care cohort. Soc Psychiatry Psychiatr. Epidemiol. 2012; 47(2): 175-184. https:// doi.org/10.1007/s00127-010-0330-z
10. Hall C.A., Reynolds-Iii C.F. Late-life depression in the primary care setting: challenges, collaborative care, and prevention. Maturitas. 2014; 79(2): 147-152. https://doi.org/ 10.1016/j.maturitas.2014.05.026
11. Sivertsen H., Bjorklof G.H., Engedal K., et al. Depression and quality of life in older persons: a review. Dement. Geriatr. Cogn. Disord. 2015; 40(5-6): 311-339. https://doi.org/ 10.1159/000437299
12. Steptoe A., Shankar A., Demakakos P. Social isolation, loneliness, and all-cause mortality in older men and women.
Proc. Natl. Acad. Sci. USA. 2013; 110(15): 5797-5801. https: //doi.org/10.1073/pnas.1219686110
13. Yesavage J.A., et al. Development and validation of a geriatric depression screening scale: a preliminary report. J. Psychiatr. Res. 1982; Vol. 17(1): 37-49. https://doi.org/ 10.1016/0022-3956(82)90033-4
14. Folstein M.F., et al. Mini-mental state: a practical method for grading the cognitive state of patients for the clinician. J. Psychiatr. Res. 1975; 12(3): 189-198. https://doi.org/ 10.1016/0022-3956(75)90026-6
15. Podsiadlo D., et al. The timed «Up&Go»: a test of basic functional mobility for frail elderly persons. J. Am. Geriatr. Soc. 1991; 39: 142-148. https://doi.org/10.1111/j. 1532-5415.1991.tb01616.x
16. Сафонова Ю.А. Методы оценки риска падений у людей старше 65 лет. Успехи геронтологии. 2016; 29(3): 517522. Safonova Yu.A. [Assesment methods risks of falls in people over age 65]. Advances in Gerontology. 2016; 29(3): 517-522. Russian.
17. Таварткиладзе Г.А. Функциональные методы исследования слухового анализатора. Отоларингология: национальное руководство. Под ред. В.Т. Пальчуна. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа; 2008. 113 с. Tavar-kiladze G.A. [Functional research methods of the auditory analyzer. Otolaryngology: national guidelines.] 2nd ed. Palychun V.T., editor. Moscow: GEOTAR-Media; 2008. 113 p. Russian.
18. Al-Abri R. The accuracy of IOS device-based uHear as a screening tool for hearing loss: a preliminary study from the Middle East. Oman Med. J. 2016; 31(2): 142-145. https:// dx.doi.org/10.5001%2Fomj.2016.27
19. Cederholm T., Bosaeus I., Barazzoni R., et al. Diagnostic criteria for malnutrition - an ESPEN Consensus Statement. Clin. Nutr. 2015; 34(3): 335-340. https://doi.org/10.1016/ j.clnu.2015.03.001
20. Kanis J.A., et al. FRAX Update. J. Clin. Densitom. 2017; 20(3): 360-367. https://doi.org/10.1016/jjocd.2017.06.022
21. Lawton M.P. Assessment of older people: self-maintaining and instrumental activities of daily living. Gerontolo-gist. 1969; 9(3): 179-186. https://doi.org/10.1093/geront/ 9.3_Part_1.179
22. Ляшенко Е.А., Левин О.С., Полуэктов М.Г. Расстройство сна у пожилых пациентов. Современная терапия в психиатр. и неврол. 2015; 2: 4-9. Lyashenko E.A., Levin O.S., Poluektov M.G. [Sleep and cognitive disorders in elderly people]. Modern Therapy in Psychiatry and Neurology. 2015; 2: 4-9. Russian.
23. O'Mahony D., O'Sullivan D., Byrne S. STOPP/START criteria for potentially inappropriate prescribing in older people: version 2. Age Ageing. 2015; 44(2): 213-218. https:// doi.org/10.1093/ageing/afu145
24. Фармакотерапия у лиц пожилого и старческого возраста: методическое руководство. Под ред. О.Н. Ткачевой, С.В. Непогода. М.: Медицина; 2018. 51 с. Tkache-va O.N., Nepogoda S.V., editors. [Pharmacotherapy in elderly and senile patients: Guidelines]. Moscow: Meditsina; 2018. Russian.
25. Bostrom G., Conradsson M., Rosendahl E., et al. Functional capacity and dependency in transfer and dressing are associated with depressive symptoms in older people. Clin. Interv. Aging. 2014; 9: 249-256. https://dx.doi.org/ 10.2147%2FCIA.S57535
26. Chang S.C., Pan A., Kawachi I., et al. Risk factors for late-life depression: A prospective cohort study among older women. Prev. Med. 2016; 91: 144-151. https://doi.org/ 10.1016/j.ypmed.2016.08.014
27. Джогерст Г.Дж. Депрессия у пожилых людей. Российский семейный врач. 2006; 10(1): 10-20. Jogerst G.J. [Late life depression]. Russian Family Doctor. 2006; 10(1): 10-20. Russian.
28. Weyerer S., Eifflaender-Gorfer S., Wiese B., et al. Incidence and predictors of depression in non-demented primary care attenders aged 75 years and older: results from a 3-year follow-up study. Age Ageing. 2013; 42(2): 173-180. https://doi.org/10.1093/ageing/afs184
29. Pfeil S., Holtz K., Kopf K.A. Minor depression in older, long-term unemployed people seeking vocational support. BMC Psychiatry. 2017; 17(1): 243. https://doi.org/10.1186/ s12888-017-1404-1
30. Lawrence V., Banerjee S., Bhugra D. Coping with depression in later life: a qualitative study of help-seeking in three ethnic groups. Psyc^l. Med. 2006; 36(10): 1375-1383. https: //doi.org/10.1017/S0033291706008117
31. Джогерст Дж.Дж., Фролова Е.В., Дубикайтис Т.А. Депрессия в позднем периоде жизни: представления о заболевании пожилых жителей Санкт-Петербурга. Успехи геронтологии. 2010; 23(2): 249-256. Jogerst G.J., Frolova E.V., Dubikaytis T.A. [Late-life depression: perception of older adults in St. Petersburg]. Advances in Gerontology. 2010; 23(2): 249-256. Russian.
32. Perissinotto C.M., Cenzer I.S., Covinsky K.E., et al. Loneliness in older persons: a predictor of functional decline and death. Arch. Intern. Med. 2012; 172: 1078-1083. https:// doi.org/10.1001/archinternmed.2012.1993
33. Domenech-Abella J., Lara E., Rubio-Valera M. Loneliness and depression in the elderly: the role of social network. Soc. Psychiatry Psychiatr. Epidemiol. 2017; 52(4): 381-390. https://doi.org/10.1007/s00127-017-1339-3
34. Santini Z.I., Fiori K.L., Feeney J., et al. Social relationships, loneliness, and mental health among older men and women in Ireland: A prospective community-based study. J. Affect. Disord. 2016; 204: 59-69. https://doi.org/ 10.1016/j.jad.2016.06.032
35. Bergdahl E., Allard P., Gustafson Y. Depression among the very old with dementia. Int. Psychogeriatr. 2011; 23(5): 756-763. https://doi.org/10.1017/S1041610210002255
36. Kaup A.R., Byers A.L., Falvey C., et al. Trajectories of depressive symptoms in older adults and risk of dementia. JAMA Psychiatry. 2016; 73(5): 525-531. https://doi.org/ 10.1001/jamapsychiatry.2016.0004
37. Enache D., Winblad B., Aarsland D. Depression in dementia: epidemiology, mechanisms, and treatment. Curr. Opin. Psychiatry 2011; 24(6): 461-472. https://doi.org/10.1097/ YCO.0b013e32834bb9d4
38. Турушева А.В., Фролова Е.В. Взаимосвязь депрессии и когнитивных нарушений в российской популяции лиц старше 65 лет: результаты исследования «Хрусталь». Врач. 2018; 29(9): 26-30. Turusheva A.V., Frolova E.V. [The relationship between depression and cognitive impairment in the Russian population over 65 years of age: results of the CRYSTAL study]. The Doctor. 2018; 29(9): 26-30. Russian.
39. Baglioni C., Battagliese G., Feige B., et al. Insomnia as a predictor of depression: a meta-analytic evaluation of longitudinal epidemiological studies. J. Affect. Disord. 2011; 135(1-3): 10-19. https://doi.org/10.1016/jjad.2011.01.011
40. Bennett S., Thomas A.J. Depression and dementia: cause, consequence or coincidence? Maturitas. 2014; 79(2): 184-190. https://doi.org/10.1016/j.maturitas.2014.05.009
41. Baglioni C., Battagliese G., Feige B., et al. Insomnia as a predictor of depression: a meta-analytic evaluation of longitudinal epidemiological studies. J. Affect. Disord. 2011; 135(1-3): 10-19. https://doi.org/10.1016/jjad.2011.01.011
42. Brandstetter S., Riedelbeck G., Steinmann M., et al. Pain, social support and depressive symptoms in patients with rheumatoid arthritis: testing the stress-buffering hypothesis. Rheumatol. Int. 2017; 37(6): 931-936. https://doi.org/ 10.1007/s00296-017-3651-3
43. Iyengar R.L., Gandhi S., Aneja A., et al. NSAIDs are associated with lower depression scores in patients with oste-oarthritis. Am. J. Med. 2013; 126(11): 1011-1018. https:// doi.org/10.1016/j.amjmed.2013.02.037
44. Krogh J., Benros M.E., Jergensen M.B., et al. The association between depressive symptoms, cognitive function, and inflammation in major depression. Brain Behav. Immun. 2014; 35: 70-76. https://doi.org/10.1016Zj.bbi.2013.08.014
45. Zis P., Daskalaki A., Bountouni I. Depression and chronic pain in the elderly: links and management challenges. Clin. Interv. Aging. 2017; 12: 709-720. https://dx.doi.org/ 10.2147%2FCIA.S113576
46. Faridhosseini F., Sadeghi R., Farid L., et al. Celecoxib: A new augmentation strategy for depressive mood episodes. A systematic review and meta-analysis of randomized placebo-controlled trials. Hum. Psychopharmacol. 2014; 29: 216-223. https://doi.org/10.1002/hup.2401
47. Launay C., De Decker L., Annweiler C. Association of depressive symptoms with recurrent falls: a cross-sectional elderly population-based study and a systematic review. J.Nutr. Health Aging. 2013; 17(2): 152-157. https:// doi.org/10.1007/sl2603-012-0370-z
48. Forlani C., Morri M., Ferrari B., et al. Prevalence and gender differences in late-life depression: A population-based study. Am. J. Geriatr. Psychiatr. 2014; 22(4): 370-380. ht-tps://doi.org/10.1016/j.jagp.2012.08.015
49. Moreira Bde S., Dos Anjos D.M., Pereira D.S. et al. The geriatric depression scale and the timed up and go test predict fear of falling in community-dwelling elderly women with type 2 diabetes mellitus: a cross-sectional study. BMC Geriatr. 2016; 16: 56. https://doi.org/10.1186/s12877-016-0234-1
50. Khare S., Rohatgi J., Bhatia M.S., et al. Burden and depression in primary caregivers of persons with visual impairment. Indian J. Ophthalmol. 2014; 64(8): 572-577. https://dx.doi.org/10.4103%2F0301-4738.191493
51. Mello J.A., Macq J., Van Durme T. The determinants of informal caregivers' burden in the care of frail older persons: a dynamic and role-related perspective. Aging Ment. Health. 2017; 21(8): 838-843. https://doi.org/10.1080/ 13607863.2016.1168360
Поступила 21.02.2019 Принята к опубликованию 02.05.2019 Received 21.02.2019 Accepted 02.05.2019
Работа выполнена в соответствии с этическими принципами проведения медицинских исследований с участием человека Хельсинской Декларации Всемирной Медицинской Ассоциации («Declaration of Helsinki»), пересмотр 2013 г.
Информация об авторах
Киселева Галина Валерьевна - очный аспирант кафедры семейной медицины ФГБОУ ВО СЗГМУ им. И.И. Мечникова Министерства здравоохранения Российской Федерации, 105067 Пискаревский пр., 47. Тел.: 8(812)303-50-00. E-mail: [email protected].
Фролова Елена Владимировна - д.м.н., профессор кафедры семейной медицины ФГБОУ ВО СЗГМУ им. И.И. Мечникова Министерства здравоохранения Российской Федерации, 105067 Пискаревский пр., 47. Тел.: 8(812)303-50-00. E-mail: [email protected].
Турушева Анна Владимировна - к.м.н., доцент кафедры семейной медицины ФГБОУ ВО СЗГМУ им. И.И. Мечникова Министерства здравоохранения Российской Федерации, 105067 Пискаревский пр., 47. Тел.: 8(812)303-50-00. E-mail: [email protected].
About the authors
Galina V. Kiseleva - Doctoral Student, Family Medicine Department, North-Western State Medical University named after Mechnikov I.I., Russian Federation, 195067 St. Petersburg, Piskarevsky Prospect, 47. Tel.: 8(812)303-50-00. E-mail: [email protected].
Elena V. Frolova - Sc.D. in Medicine, Family Medicine Department, North-Western State Medical University
named after Mechnikov I.I., Russian Federation, 195167 St. Petersburg, Piskarevsky Prospect, 47. Tel.: 8(812)303--50-00.
E-mail: [email protected].
Anna V. Turusheva - Ph.D. in Medicine, Associate Professor, Family Medicine Department, North-Western State Medical University named after Mechnikov I.I., Russian Federation, 195067 St. Petersburg, Piskarevsky Prospect, 47. Tel.: 8(812)303-50-00. E-mail: [email protected].
Для цитирования: Кисилева Г.В., Фролова Е.В., Турушева А.В. Ассоциация депрессии с другими гериатрическими синдромами у лиц старше 65 лет в общей врачебной практике. Клиническая геронтология. 2019; 25(5-6): 5-12. DOI: 10.26347/1607-2499201905-06005-012
For citation: Kiseleva G.V., Frolova E.V., Turusheva A.V. Association of depression with other geriatric syndromes in patients aged over 65 years in general practice. Clin. Gerontol. 2019; 25(5-6): 5-12. DOI: 10.26347/1607-2499201905-06005-012
