CC BY
609
УДК 81’23 ББК LU100
АССОЦИАТИВНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ПРОЦЕДУРА В ПСИХОЛИНГВИСТИКЕ
О.В. Евсеева
ASSOCIATIVE EXPERIMENT AS A RESEARCH PROCEDURE IN PSYCHOLINGUISTICS
O.V, Evseeva
В данной статье обобщены проблемы, с которыми сталкивается исследователь при подготовке и проведении ассоциативного эксперимента в рамках психолингвистической парадигмы. Автор освещает проблемы формулирования рабочей гипотезы, выбора исследовательской процедуры, ограничений области применения ассоциативного эксперимента, отбора потенциальных респондентов, критериев обработки, классификации и интерпретации полученных результатов
Ключевые слова: психолингвистика, ассоциативный эксперимент, исследовательская процедура, языковое сознание, национально-культурная специфика, модели ассоциирования.
The article provides a summary of the problems a researcher faces during the preparation and realization of an associative experiment within the paradigm of Psycholinguistics. The author covers the problems of the working hypothesis formulation, the choice of a research procedure and potential respondents, the limited sphere of associative experiment usage, the criteria of data processing and results classification and interpretation Keywords: psycholinguistics, associative experiment, research procedure, language consciousness, national-cultural peculiarities, association models.
Данная статья продиктована необходимостью обобщить опыт исследования, проведенного в период с августа по декабрь 2007 г. в Великобритании, Франции и России, с методической точки зрения. Психолингвистическое исследование имеет свои особенности, «специфика психолингвистического подхода к изучению особенностей становления и функционирования речевого механизма человека предопределяет недопустимость анализа языкового материала в отрыве от пользующегося им индивида»1. Это означает, что практическая часть исследования должна основываться на исследовательских процедурах, предполагающих опосредованный доступ к языковому сознанию носителей культуры.
Анализ литературы, в которой рассматривается проблема национально-культурной специфики языкового сознания и отражения его в языке, привело нас к формулированию рабочей гипотезы исследования. А.А. Залевская заложила теоретические основы исследования, в частно-
сти, моделей ассоциирования носителя культуры. Мы выдвинули гипотезу о том, что общая парадигма моделей ассоциирования совпадает у носителей английской, французской и русской культур, но актуальность различных моделей2 ассоциирования в данных культурах будет различной. Данная гипотеза проверяема на материале, полученном от носителей изучаемых культур в результате определенной процедуры сбора ас-социатов, фальсифицируема, то есть в результате анализа полученного материала можно прийти к выводу о том, что модели ассоциирования в изучаемых культурах различны, или, наоборот, что они совпадают и применяются с одинаковой частотностью. Данная гипотеза опирается на предшествующие исследования, например, А.А. За-левской, Е.Ю. Мягковой и других, и выводится из них.
Ассоциативный эксперимент - это прием, направленный на выявление ассоциаций, сложившихся у индивида в его предшествующем
Евсеева Ольга Владимировна, аспирант кафедры культуры речи и профессионального общения факультета лингвистики ЮУрГУ. Научный руководитель - д. филол. н., проф. Е.В. Харченко., E-mail: olga_evs@hotmail.com
Olga V. Evseeva, Post-graduate student at the Department of Speech culture and professional communication of the Faculty of Linguistics, SUSU. Scientific adviser - PhD, professor Elena V. Harchenko E-mail: olga_evs@hotmail.com
Евсеева О.В.
Ассоциативный аспект как исследовательская ________________процедура в психолингвистике
опыте. Обычно различают свободный, направленный и цепной эксперимент. Каждый из ассоциативных экспериментов имеет свои достоинства и недостатки и призван решать определенный круг задач. Так, направленный ассоциативный эксперимент ограничивает свободу процесса ассоциирования и как бы «направляет» ассоциации в нужное русло, например, требуя от испытуемого дать слово, противоположное по значению, синонимы, или же те или иные синтагматические реакции: определения, определяемые, глаголы, прилагательные и прочее. Одной из разновидностей направленного ассоциативного эксперимента является, например, методика неоконченных предложений, используемая Е.В. Харченко. В цепном ассоциативном эксперименте испытуемому предлагается ответить за ограниченный временной промежуток любым возможным количеством слов. В свободном ассоциативном эксперименте требуется как можно быстрее ответить первым пришедшим в голову словом-реакцией на предъявленное слово-стимул. Свободный ассоциативный эксперимент является самым простым из всех ассоциативных экспериментов, и в то же время весьма эффективным. При проведении ассоциативного эксперимента регистрируется тип реакции, частота однотипных ассоциаций и прочее2.
В качестве исследовательской процедуры для первичного получения материала исследования мы выбрали свободный ассоциативный эксперимент на дискретные ассоциации3. Отметим, что мы не рассматриваем свободный ассоциативный эксперимент в качестве экспериментальной исследовательской процедуры. Такой подход подвергается жесткой заслуженной критике, например, со стороны В.А. Пищальниковой, которая указывает на то, что «осуществление ассоциативного эксперимента и характер интерпретации его данных в отечественной психолингвистике в настоящее время нельзя назвать совершенными»4. Тем не менее, многие исследователи, в частности, Е.Н. Гуц5, успешно используют свободный ассоциативный эксперимент как средство сбора данных, применяя впоследствии широкий ряд процедур для их верификации (факторный и кластерный анализ, индексирование степени ассоциативной связанности слов и т.д.). Мы обращаем особое внимание на важность последовательно психолингвистического подхода во время всей процедуры верификации гипотезы, от отбора стимулов до интерпретации полученных реакций. Только таким образом можно получить научно значимый результат.
Концептуальным и методологическим основанием нашего подхода, т.е. применения ассоциативного эксперимента, является положение о том, что «ассоциации на каждое конкретное слово-стимул формируют естественноязыковое ассоциативное поле, имеющее не только структур-
но-лексикографический, но и онтологический статус»6.
На наш взгляд, особенно важно было выявить общие модели ассоциирования, представленные и, в частности, доминирующие в тех или иных культурах. Мы можем выделить наиболее общие для носителей данной культуры стратегии ассоциирования, проведя масштабный ассоциативный эксперимент с отвечающим цели исследования списком стимулов и репрезентативной выборкой респондентов.
Важным этапом проведения ассоциативного эксперимента является отбор стимулов, способа их представления и формулирование инструкции для респондентов, эти этапы, однако, освещены в статье7. В данной статье мы хотели бы рассмотреть проблему отбора респондентов, которая кажется легкоразрешимой, но на практике вызывает серьезные затруднения, а также проблему критериев обработки и интерпретации полученных результатов.
Руководствуясь целью эксперимента, мы перешли к отбору потенциальных респондентов. Нам необходимо было четко определить, реакции каких респондентов считать подходящими для анализа, а каких - выбраковывать из материала эксперимента. Казалось бы, мы должны были опрашивать носителей интересующей нас культуры, но формальный признак отбора в условиях этнически разнообразного мультикуль-турного общества, каким сейчас являются английский, французский и, в последние годы, русский социумы, не был четко определен в литературе. Мы посчитали, что требованиям эксперимента будет соответствовать человек, языковое сознание которого носит национальнокультурную специфику, человек, с рождения включенный в данную культуру, а значит, человек, для которого язык данной культуры является родным, так называемый «native speaker». Однако, по словам Клэр Крамш, «it is not clear whether one is a native speaker by birth, or by education, or by virtue of being recognized and accepted as a member of a like-minded cultural group»*.
Мы пришли к следующему решению: в рамках эксперимента мы учитывали реакции респондентов, для которых интересующий нас язык является родным, не принимая во внимание их этническую/ расовую принадлежность. Чтобы определить это, мы внесли в анкету графу «родной язык» наряду с графами «пол», «возраст», «профессия/ род занятий». Последние графы позволили нам контролировать репрезентативность материала, мы поставили перед собой цель собрать равное количество анкет респондентов мужского и женского пола, младшего и старшего возраста, мы также пытались опросить представителей различных профессий. Графа «родной язык» стала определяющей для анализа или выбраковки конкретной анкеты. Иногда мы непра-
Серия «Лингвистика», выпуск 8
83
Зеленые страницы
вильно определяли принадлежность потенциального респондента к той или иной культуре, например, предложив русскому студенту в Лондоне анкету, ориентированную на носителя английской культуры. Надо сказать, однако, что и анкеты, выбракованные из материала основного эксперимента, несли значительную информационную нагрузку. Так, например, упомянутый выше русский студент, будучи в Лондоне в ситуации постоянного общения с носителями английской культуры, отреагировал на стимулы таким же образом, каким другие носители русской культуры реагировали на стимулы на русском языке.
При сборе материала было получено 87 отказов. Характеристика респондента, давшего отказ, с точки зрения его пола, возраста и профессиональной принадлежности (если ее удавалось определить) тоже несла смысловую нагрузку. В итоге мы получили для анализа по 100 заполненных анкет носителей английской, французской и русской культур.
К анализу полученного материала требуется особенно тщательный подход. А.А. Залевская акцентирует необходимость «анализировать именно ассоциативные поля, а не отдельные реакции; при этом важно учитывать полный корпус полученных данных, не ограничиваясь только самыми частотными реакциями и не игнорируя единичные ответы испытуемых, поскольку именно модели связей между словами дают возможность увидеть тенденции, характерные для увязывания в лексиконе слов того или иного языка, а малочастотные или единичные реакции могут реализовывать одну и ту же модель связи за счет субъективного переживания близости их значения по тому или иному параметру (в том числе - по эмоционально-оценочному), к тому же нередко такие реакции могут оказаться культурно-специфичными и потому особенно интересными для этнокультурных исследований»9. Наряду с реакциями, которые укладывались в выработанные модели ассоциирования: интерпретация через синонимизацию, антонимизацию, определение лексического значения; субъект и объект действия; физические проявления, оценка и т.д., при обработке данных ассоциативного эксперимента нам встречались немотивированные, на первый взгляд, реакции. Например, реакции to fear -» grim reaper для носителей английской культуры или любовь -» голуби - для русской культуры. Очевидно, эти реакции раскрывают национально-культурную специфику языкового сознания и не должны быть отброшены как не вписывающиеся в общую классификацию.
Таким образом, проведение ассоциативного эксперимента как исследовательской процедуры не должно быть «данью моде». Ассоциативный
эксперимент, в частности, свободная его модификация, может эффективно применяться для решения определенного круга задач. При этом важно тщательно продумать рабочую гипотезу, отобрать стимулы, определить способ их представления и инструкцию для респондентов, очертить круг респондентов, выработать критерии обработки полученных результатов и их интерпретации. Вслед за А.А. Залевской мы убеждены, что «практика экспериментальных исследований от формулирования рабочей гипотезы до интерпретации полученных результатов должна последовательно направляться психолингвистической теорией и осуществляться в единой системе координат»10.
1 Залевская А. А. Введение в психолингвистику. М.: РГГУ, 2000. С. 39.
2 Горошко Е. И. Интегративная модель свободного ассоциативного эксперимента. - Режим доступа: www.textology.ru/goroshko/VerbalAss/l_l .html
3 Основы теории речевой деятельности/ отв. ред. А. А. Леонтьев. М.: Наука, 1974. С. 368.
4 Пшцалышкова В. А. История и теория психолингвистики: Курс лекций. Ч. 2. Этнопсихолин-гвистика. М.: МГЛУ, 2007. С. 113.
5 Гуц Е. Н. Исследовательский потенциал категории «психологическое значение» (комплексная методика изучения репрезентации образов сознания подростка некодифицированными языковыми знаками)// Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики: материалы Международной научной конференции, Челябинск, 10-13 декабря 2007 г. / отв. редактор О.А. Турбина. Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2007. Ч. 2. С. 18-22.
6 Жданова В. Русская культурно-языковая модель пространства и особенности индивидуальной ориентации в ней// Русские и «русскость»: Лин-гво-культурологические этюды/ Сост. В.В. Красных. М.: Гнозис, 2006. С. 14.
7 Евсеева О.В. Национально-культурная специфика языкового сознания носителей английской, французской и русской культур (на примере страха)// Вестник МГЛУ. М.: МГЛУ (в печати).
8 Kramsch, С. Language and culture. Oxford University Press, 2000. P. 80.
9 Залевская А. А. Психолингвистические исследования. Слово. Текст: Избранные труды. М.: Гнозис, 2005. С. 21-22.
10 Залевская А. А. Введение в психолингвистику. М.: РГГУ, 2000. С. 41.
Поступила в редакцию 16 апреля 2008 г.
