CC BY
8
Глаза скосили, подняли носы, Принюхиваясь к музыке [6, с. 251]. Итак, «музыкальный подход» к произведениям Уильяма Шекспира позволяет расширить наши представления об особенностях его поэтики, тяготеющей к синтезу искусств, и глубже почувствовать универсальную природу его творчества.
Список литературы
1 Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. - Т. 2. -Москва : Искусство, 1958. - 560 с.
2 Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. - Т. 3. -Москва : Искусство, 1958. - 580 с.
3 Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. - Т. 5. -Москва : Искусство, 1959. - 652 стр.
4 Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. - Т. 6. -. Москва : Искусство, 1960. - 698 с.
5 Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. - Т. 7. -Москва : Искусство, 1960. - 838 с.
6 Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. - Т. 8. -Москва : Искусство, 1960. - 742 с.
References
1 Shakespeare, W. Complete works in 8 volumes. - M.: Art, 1958. 560 page Vol. 2.
2 Shakespeare, W. Complete works in 8 volumes. - M.: Art,
1958. 580 p. 3.
3 Shakespeare, W. Complete works in 8 volumes. - M.: Art,
1959. 652 p. p. 5.
4 Shakespeare, W. Complete works in 8 volumes. - M.: Art,
1960. 698 p. T. 6.
5 Shakespeare, W. Complete works in 8 volumes. - M.: Art, 1960. 838 p. T. 7.
6 Shakespeare, W. Complete works in 8 volumes. - M.: Art, 1960. 742 p. T. 8.
УДК 821.161.1.09.-1 И.М. Жукова
Курганский государственный университет, Курган
ассоциативность В поэтической картине мира повести В. Потанина «и час настал...»
Аннотация. Статья представляет исследование роли ассоциативных связей слов в формировании художественного образа в повести В. Потанина «И час настал...».
Ключевые слова: ассоциативность, интроспекция, реминисценция.
I.M. Zhukova
Kurgan State University, Kurgan
ASSOCIATION IN THE POETIC PICTURE OF THE WORLD OF THE STORY OF V. POTANIN «AND THE TIME HAS COME ...»
Abstract. The article presents the research of the role of associative connections of words in the formation of an artistic image in V. Potanin's story «And the time has come ...».
Key words: associativity, introspection, reminiscence.
Нарастание бессюжетности - тенденция современной литературы и отличительная черта психологической прозы. В повести В. Потанина «И час настал...» нет сюжета в традиционном его понимании как «художественно-целесообразной системы событий». Юбилей - исходный эпизод-событие повести, определивший развитие внутреннего сюжета, основанного на ассоциативных связях.
Василию Петровичу Морозову, бывшему сотруднику районной газеты - 60 лет. Для героя это тот самый рубеж, за которым «голубушка-старость», «пустота-одиночество»: «Но как жить, как сохранить душу свою на наших ветрах?». Поэтому и «нервишки в последнее время на полном ноле», и мучит «главный, самый тяжелый вопрос»: «Для чего ты вообще живешь, точней, доживаешь?». Повторы союзов «а», «но» подчеркивают состояние человека, страдающего от одиночества и ненужности: «Время было еще раннее, но на многих столбах уже зажглись фонари. От них шло ровное, успокаивающее сияние, но на душе все равно сумрак и траур» [1, с. 7].
Горькая самоирония героя раскрывается через антитезу «табачный дым» - «нервишки». Повторяющиеся образы - «дым», «вода» - символизируют быстротечность человеческой жизни: «А что поделаешь, - время ведь как вода и не удержишь ее в ладонях, все равно убежит меж пальцев» [1, с. 21]. Антитеза «сигареты - таблетки» - вводится в ассоциативный поток значений ключевых слов автора и героя (жизнь и смерть) и приобретают дополнительные «личностные смыслы». Авторская ремарка «Курил Василий Петрович всю жизнь, - дурная, конечно, привычка, но бросить не мог» становится косвенной оценкой жизни героя, полной печалей и переживаний. «Перекур» останавливал, успокаивал и во время командировок и постоянных авралов в редакции районной газеты, где «умирал на работе Василий Петрович». А сейчас, когда «вокруг безлюдье, пустота, одиночество», может ли горсть таблеток от бессонницы стать спасением от мучительного, страшного «ожидания конца»? «И сразу прощай все страхи, мучения, и ты заснешь навсегда - вот и делов-то...», - шепотом уговаривает себя Морозов [1, с. 13]. В сознании героя возникает оппозиция «бездна - небо» - «отчаяние - надежда». «Маленький пустячок - таблетки» тянули в бездну, а «звезды уже почти касались земли и словно хотели что-то сказать ему, а может, утешить».
Для психологической прозы характерны эпизоды - интроспекции (от лат. introspectare - смотреть внутрь). «В отличие от сценического эпизода, в интроспекции нет диалога между персонажами либо он играет незначительную роль, являясь толчком для размышлений героя. Основное место занима-
19
ет воссоздание мыслей и чувств персонажа, переданное либо от третьего лица, либо с помощью внутреннего монолога (взятого в кавычки), либо в форме несобственно-прямой речи. В таком эпизоде время и пространство ментального события обозначено конкретно, как и в сцене. При этом может указываться, что подобные мысли и раньше волновали героя, что они составляют привычный в течение продолжительного времени комплекс его переживаний. Иначе говоря, интроспекция частично сходна с итеративом, то есть с описанием повторяющихся состояний» [2, с. 25].
Герой В.Ф. Потанина ведет постоянный внутренний полемический диалог. Анализ интроспек-ций позволяет выявить ряд свободных мотивов, которые переходят в контрастные лейтмотивы: «Радость до нас дотронулась через горе» [1, с. 21]. Оппозиции «радость - горе», «тьма - свет» определяют границу между жизнью и смертью. Воспоминаниям о буднях районного газетчика и размышлениям Василия Петровича о современной жизни сопутствуют мотивы безвыходности, отчаяния: «Ведь нельзя жить так, как живешь, ведь нужно жить для чего-то, чтобы был смысл и итог. А у тебя - ничего, пустота и впереди - пустота да болезнь все равно доконает. Так что выход один - таблетки...» [1, с. 26]. Герой - Правдолюб, а «правда никому не нужна»: «у всех в голове только деньги, да и книг никто не читает. Даже от личных библиотек избавляются, выбрасывают книги прямо в сугроб, на помойку. И не стыдно, не страшно. Ведь даже Пушкин не нужен - и его, родного, туда же - в большое мусорное ведро и за дверь. И никто не прекратит это зло, беспредел» [1, с. 11]. Взаимопроникновение голосов героя и автора через несобственно-прямую речь обусловлено их отношением к книге как к главному критерию нравственности человека. «Повесть о настоящем человеке» напоминает Василию Петровичу о главе района, депутате Завьялове, требовавшем «вылепить из него Мересьева»: «Вот и ты распиши, размалюй меня, как матрешку, - я разрешаю. А люди наши поверят, они любят героев» [1, с. 38].
Однако, на наш взгляд, повесть «И час настал.» не о старости и об одиночестве, а о духовном возрождении человека. Ключом к пониманию авторской позиции является посвящение: «Светлой памяти Валентина Распутина». Герой В.Ф. Потанина, как и герои В.Г. Распутина, стремится найти выход из духового тупика. Что спасет человека от «тьмы и безнадеги»? Горсть таблеток? Поездка в Михайловское? Память сердца о жене Любушке и приемыше Ванечке? Молитва? Материнская охранительная и спасительная сила.
Автор вместе с героем ищет способ выбраться «из пустоты и черной ямы», из трясины отчаяния. Василий Петрович пытается угадать будущее, гадая на своем дневнике, как Пушкин на Библии: «И все на свете проходит, и снова жизнь и весна.». Читая дневник, Морозов вспоминает, как мечтал съездить с сыном Ванечкой в 20
Михайловское к Пушкину: «Ведь у всех православных есть такая мечта, - одни хотят побывать у гроба Господня, другие поклониться могиле поэта, а он для них - такой же святой. И когда побываю в Михайловском, то возьму горстку земли с этой могилы и вложу ее в ладанку, которую носят у сердца. А потом подрастет наш сынок, и мы соберем его в первый класс. И вот тогда я вручу ему ладанку, и она будет у него рядом с нательным крестиком. Господи, дожить бы до этого дня.» [1, с. 18]. Однажды его самая большая мечта сбылась - он съездил к Пушкину, к «кумиру и святому». «И вот снова - весна, снова цветет черемуха, снова его друг собирается к Пушкину. Господи, ну почему все повторяется, почему жизнь проходит, а мечты остаются?» [1, с. 43]. Школьный друг, Николай Иванович, напоминает Василию Петровичу школьное прозвище - Васек Трубачев: «Помнишь, книга так называлась - «Васек Трубачев и его товарищи». Убеждает друга вспомнить о книге: «На могиле поэта в Михайловском не клялся, божился, что напишешь свою книгу о земляках».
Пушкинские реминисценции становятся средством характеристики настроения героя и приемом создания лирического сюжета. Если на юбилее в редакции настроению Морозова соответствовала пушкинская элегия: Я пережил свои желанья, Я разлюбил свои мечты,-Остались мне одни страданья, Плоды сердечной пустоты. [1, с. 8]. То поздравление друга, его напоминание о клятве, о пророчестве старушки-гадалки в Михайловском («будешь, мол, долго в слезах, а потом оживешь») находят поддержку в любимом героями пушкинском стихотворении: Если жизнь тебя обманет, Не печалься, не сердись! В день уныния смирись. День веселья, верь, настанет. [1, с. 41]. Сны, дневниковый фрагмент «Жизнь нашего Ванечки, описанная отцовской рукой», реминисценции расширяют сюжетный мир повести, пробуждают дорогие сердцу Василия Петровича воспоминания о веселом, как ручеек, приемыше Ванечке, о жене Любушке, о матушке.
Слова «время», «жизнь», «река» образуют систему содержательных связей, объединяют ситуации, возникающие в памяти или в воображении героя в единый «поток сознания». «Льдинки», «ручеек», «река», «половодье», «океан» - образы, соединяющие в единый поток воспоминания и размышления Морозова с авторским повествованием о пути героя из тьмы и бездны к свету и к небу.
«Река», сохраняя прямое значение, река Тобол, объединяет в себе такие метафорические значения, как «время», «прошлое», «обратный ход времени», «память и забвение», «граница между живыми и мертвыми», «жизнь и смерть», «радость и горе». Морозов вспоминает глаза при-
емыша Ванечки: «Глазенки играют, потому что каковы глаза - такова и душа. А они у него, как синие льдинки» [1, с. 19]. Но «синие льдинки» растворяются в весеннем льду Тобола. «Отзвенел ручеек», провалился сынок под лед. Весеннее половодье унесло Ванечку в океан: «Унесло, схоронило, и теперь его худенькое тельце таится где-то в холодных глубинах, а может, уж ничего от этого худышки не осталось - только душа» [1, с. 10]. Глаза у Ванечки «синие, как льдинки. Но лучше сказать, как искорки - и также горят и мерцают.» [1, с. 20]. А потом, в ночь после юбилея, искорка, горящая и мерцающая в «особенных, почти человеческих» глазах теленка напомнила о Ванечке, о душе: «Не осуждай меня, миленький. Я просто устал ждать, я измучился. Вон Пушкин нашел спасенье на дуэли, а я...а я...» - Он опять близко-близко наклонился к теленочку и вдруг увидел на лбу его пятнышко-звездочку [1, с. 16]. Искорка - звездочка - душа -молитва, как птичка-синичка соединяют в сознании героя вечное и временное, явь и видения, сны и «печаль на душе».
Сны являются особенностью интроспективного повествования. Время останавливается, и память, как метель, кружит, уносит героя в прошлое, дает возможность встретиться с матерью, покаяться ей в грехах и услышать от нее мольбу-убеждение: «И голос пропал. Но потом снова вернулся, но теперь уже совсем тихий, невнятный. Но он все равно понял каждое слово, потому что эти слова царапали сердце. Ведь мать умоляла: «А тебе, сынок, надо молиться. Надо много молиться, чтоб заслужить прощение.» [1, с. 51].
Так устанавливаются новые «тайные» связи между образами собственного сознания героя: искорки - звезды - лунный свет - рассвет - икона -огонек в окне соседки Ольги Ивановны: «И горел так ярко, настойчиво, что даже улица от него посветлела и ожила» [1, с. 52]. Система ассоциативных связей определяет развитие внутреннего сюжета повести и раскрывает «диалектику души» потанинского героя, его путь от тьмы и одиночества к свету и к людям: «Ну быстрей же! Быстрей же, родные! Я вас не брошу, я помогу. Мой час настал!».
Список литературы
1 Потанин В. Ф. И час настал...: избранные повести/ [послесл. В. Лихоносова]. - Курган : Курганская городская типография, 2017. - 415 с.
2 Десятникова А. В. Об эпизодах-интроспекциях в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина». URL: www.gramota.net/ materials/2/2016/10-2/5.html
References
1 Potanin V. I chas nastal...: izbrannye povesti [And the hour has come ...: Selected stories]. Kurgan, Kurgan city printing house, 2017. 415 p. (in Russian).
2 Desjatnikova A.V. Ob jepizodah-introspekcijah vromane L.N.Tolstogo «(Anna Karenina» [On the episodes-introspection in Leo Tolstoy's novel «(Anna Karenina»] (in Russian). URL: http://www.gramota.net/materials/2/2016/10-2/5.html (accessed 20.03.2018).
УДК 801.6
С.В. Киселева, Т.С. Росянова Санкт-Петербургский государственный экономический университет, Санкт-Петербург
когнитивный сдвиг В современном зарубежном ТЕРМиноВЕДЕнии: оБЗоР основных направлений исследования
Аннотация. В обзоре освещаются основные теоретические направления изучения терминов в работах зарубежных ученых, проводимые в настоящее время в русле дескриптивного подхода. Обсуждаются вопросы, которые рассматриваются в социотерминоведении, а также коммуникативном, социокогнитивном и фреймовом направлении исследований. Динамический и диахронический аспекты анализа терминологий позволяет реагировать на социальные изменения в различных стратах общества, с учетом лингвистической политики государства.
Ключевые слова: термин, терминология, терминоведение, дескриптивный подход, когнитивное направление, диахрония, динамический аспект анализа.
S.V. Kiseleva, T.S. Rosyanova Sankt-Petersburg state University of Economics, St. Petersburg
COGNITIVE SHIFT IN MODERN INTERNATIONAL TERMINOLOGY: OVERVIEW OF MAJOR RESEARCH DIRECTIONS
Abstract. The article deals with the main theoretical approaches in terms research in the foreign terminology study, that are being conducted in the framework of descriptive method. Socioterminological issues are being discussed, as well as communicative, sociocognitive and frame-based approaches and their specific features. Dynamic and dyachronic aspects of term analysis allow reacting to social changes in different strata of the society with the consideration of linguistic strategy of the state.
Key words: term, terminology, term study, descriptive approach, cognitive approach, diachrony, dynamic aspect of analysis.
Изучение специальных языков, по мнению отечественных и зарубежных исследователей, в последнее время претерпевает изменения и подвергается влиянию когнитивистики. Теория терминоведения эволюционирует в направлении от прескриптивной к дескриптивной, и внимание ученых акцентируется на исследовании специ-
