CC BY
34
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2012. № 3
Е.В. Игуменшева
(аспирантка кафедры археологии исторического факультета МГУ имени
М.В. Ломоносова)*
АССОРТИМЕНТ ИМПОРТНЫХ УКРАШЕНИЙ
В КОМПЛЕКСАХ КОЧЕВНИКОВ ЮЖНОГО
ПРИУРАЛЬЯ VI-I вв. до н.э.
Анализируется ассортиментный набор и количественные показатели такой категории импортных изделий, происходящих из комплексов кочевников Южного Приуралья VI—I вв. до н.э. («савроматская» и ранне-сарматская эпохи), как украшения. Делается предположение о способах их проникновения в среду приуральских номадов.
Ключевые слова: Южное Приуралье, Ахеменидская империя, импортные украшения у кочевников, гривна, самшитовый гребень.
The article analyses the assortment and quantity indicators of such category of imported goods originating from the Southern Urals nomads complexes of VI—I centuries BC ("Savromats" and early Sarmats era) as adornments. The assumption is made about how they enter the Ural nomads environment.
Key words: South Urals, the Achaemenid Empire, imported jewelry оf the nomads, the hryvnia, boxen crest.
* * *
Одной из самых неоднозначных и неоднородных категорий импортных изделий, происходящих из комплексов кочевников Южного Приуралья VI—I вв. до н.э., являются украшения. До сих пор в научной литературе не существует единого мнения о собственном уровне ювелирного производства и источниках импортных изделий у приуральских номадов. В силу этого место изготовления большинства украшений не имеет однозначного определения. Исключение составляют только изделия, выполненные в ахеменид-ском стиле.
Импортные украшения в памятниках кочевников Южного Приуралья VI—I вв. до н.э. представлены гривнами, браслетами, кольцами, серьгами, бляшками. В настоящее время известно 36 случаев присутствия импортных украшений в погребальных комплексах кочевников Южного Приуралья.
Большой интерес исследователей вызывают такие изделия, как гривны. Гривны были не просто украшениями, а являлись символами власти их владельцев, отражением их высокого социального
* Игуменшева Елена Викторовна, тел. 8-916-757-51-47.
статуса. М.Г. Мошкова предположила, что большинство золотых или серебряных гривен являются привозными изделиями1.
Всего в комплексах Южного Приуралья известно 8 гривен неместного производства. Из них 6 имеют зооморфные окончания, которые выполнены в виде кошачьих хищников (3 гривны из Фи-липповского могильника), горных козлов (Ново-Кумакский могильник), горных баранов (Филипповка) или оленей (Прохоровка). Еще в двух случаях плохая сохранность предметов не позволяет судить о наличии или отсутствии у них зооморфных окончаний. Это гривны из кургана у с. Долинное и могильника Тамар-Уткуль. Все импортные гривны происходят из комплексов, датируемых V—IV вв. до н.э.
Уникальной находкой в комплексах кочевников Южного Приуралья является фрагмент нагрудного украшения из кургана 15 Фи-липповского могильника, время производства которого исследователи определяют серединой — второй половиной V в. до н.э.2 Это украшение представляет собой золотую пластину почти квадратной формы, в центре лицевой стороны которой находилось золотое плоское изображение обращенной вправо полуфигуры бородатого человека в ахеменидском каннелированном головном уборе. Персонаж облачен в просторное, с широкими рукавами персидское одеяние. Левая рука поднята в жесте поклонения или приветствия, а правая, по-видимому, сжимает цветок (рис. 2, 4). Остальная часть лицевой пластины занята эмалевым фоном, выполненным в технике перегородчатой эмали3. Изображение на эмали может быть сопоставлено с печатями и буллами ахеменидского времени, но ближайшие аналогии ему все же находятся в изображениях на золотых медальонах из Суз и паре золотых серег, одна из которых хранится в Музее изящных искусств Бостона, другая — в коллекции Н. Шиммеля4. Сама фигура, изображенная на эмалевой пластине, отождествляется с одним из шести Амеша Спента — «Святых Бессмертных», ближайших помощников Ахурамазды5.
К украшениям неместного производства относятся и два серебряных браслета, которые происходят из погребения VI—V вв. до н.э. 5-го Гумаровского кургана. Браслеты заканчиваются изображением головок животных на тупых несомкнутых концах6. Ближайшие
1 Мошкова М.Г. Комплекс находок с ритоном из Уральской области // Советская археология. 1981. № 4. С. 181.
2 Балахванцев А.С., Яблонский Л.Т. Ахеменидская эмаль из Филипповки (проблема хронологии памятника) // Российская археология. 2007. № 1. С. 147.
3 Там же. С. 144.
4 Там же. С. 145.
5 Там же. С. 146.
6 Зуев В.Ю., Исмагилов Р.Б. Курганы у дер. Гумарово в Южном Приуралье // АПО. Вып. III. Оренбург, 1999. С. 109.
аналогии этим браслетам происходят с территории ананьинской культуры, а именно из Зуевского могильника в Прикамье7.
Рис. 1.
1 — браслет: Филипповка (по: Сокровища сарматских вождей. М., 2008. С. 88);
2 — перстень: с. Долинное (по: Мошкова, 1981. С. 181. Рис. 6)
К ценным привозным украшениям относятся и три омеговид-ных золотых браслета из погребения У—1У вв. до н.э. Филиппов-ского могильника. Браслеты сделаны из золотого литого прута, концы одного из них украшены объемными фигурками баранов, двух других — козлов8 (рис. 1, 1).
Неместное происхождение имеет и пара браслетов из погребений 111—1 вв. до н.э. У Бердянского могильника (рис. 2, 2). Исследователи отмечают оригинальность и в то же время невысокое качество оформления браслетов и самого металла. Выполненные довольно небрежно, они украшены стекловидной массой и состоят из двух неодинаковых створок9.
Импортные кольца в памятниках кочевников Южного Приура-лья представлены золотым перстнем с овальным щитком, украшенным штампованным изображением барана10, круглый глаз которого инкрустирован бирюзовой вставкой (рис. 1, 2). Перстень происходит из разрушенного комплекса У в. до н.э. у села Долинное11. Исследователи затрудняются с определением места, откуда
7 Спицын А.А. Древности Камы по раскопкам А.А. Спицына в 1898 г. Л., 1933. С. 14.
8 Яблонский Л.Т., Мещеряков Д.В. Раскопки «царского» кургана в Филипповке (предварительное сообщение) // Российская археология. 2007. № 2. С. 57, 58.
9 Моргунова Н.Л., Мещеряков Д.В. «Прохоровские» погребения V Бердянского могильника // АПО. Вып. III. Оренбург, 1999. С. 131.
10 Определение А.Р. Канторовича.
11 Мошкова М.Г. Комплекс находок с ритоном из Уральской области // Советская археология. 1981. № 4. С. 180—181.
Рис. 2.
1, 2 — подвески, браслет: V Бердянский могильник (по: Моргунова, Мещеряков, 1999. С. 145. Рис. 11); 3 — серьги: Биш-Оба (по: Членова, 1983. С. 49. Рис. 2); 4 — нагрудное украшение: Филипповка (по: Балахванцев, Яблонский, 2007. С. 145)
этот перстень мог попасть к кочевникам Южного Приуралья, но склонны связывать его появление с торгово-культурными контактами номадов с саками и населением среднеазиатских сатрапий Ахеменидского Ирана12.
12 Там же. С. 181.
К привозным украшениям в комплексах кочевников Южного Приуралья относятся и 4 пары серег. Наиболее древними привозными серьгами являются экземпляры из Биш-Обы, которые датируются VI—V вв. до н.э. (рис. 2, 3). Каждая серьга состоит из несомкнутого кольца и припаянного к нему полого двойного конуса. На одной серьге шов конусов имеет фестончатый вырез. На ребре и на концах биконических подвесок припаяны золотые витые проволочки13. К.Ф. Смирнов предполагает возможность среднеазиатского происхождения этих серег, хотя и отмечает, что подобные серьги, но выполненные в технике литья, были известны и на Северном Кавказе14.
По мнению исследователей, близкие по технологии изготовления серьги происходят из кургана 3-го Бесобинского могильника в Западном Казахстане15, датируемого V в. до н.э. Отличия наблюдаются в форме серег. Каждая из серег Бес-Обы имеет вид конусов, свернутых из золотого листа. К ним припаяны несомкнутые кольца, сделанные из расплющенной проволоки. Вертикальный шов конуса, низ тулова каждой серьги и место соединения тулова и кольца покрыты полосками зерни16.
Из погребения V в. до н.э. могильника Пятимары I происходят также золотые серьги, украшенные зернью17. В раннесарматский период данный вид импортных украшений представлен парными золотыми серьгами с человеческой личиной, которые происходят из мужского погребения могильника Кос-Оба18.
Несмотря на довольно большой интерес к импортным изделиям, исследователи практически не уделяют внимания таким предметам, как бляшки. В настоящее время можно выделить два случая нахождения импортных бляшек в погребениях кочевников Южного Приуралья конца VI—I вв. до н.э. Во-первых, это золотая квадратная бляшка с тисненым орнаментом в виде квадрата с пальметками по углам, в центре которого размещался круг, из второго Покровского кургана, датируемого V в. до н.э. Бляшка имела на обороте одну петельку19. М.И. Ростовцев сопоставил ее с бляшками из Се-мибратних курганов и отнес к ассиро-вавилонским изделиям20.
13 Смирнов К.Ф. Савроматы. Ранняя история и культура сарматов. М., 1964. С. 141.
14 Там же. С. 141, 142.
15 Кадырбаев М.К., Курманкулов Ж.К. Погребение жрицы, обнаруженное в Актюбинском области // КСИА. № 154. М., 1978. С. 68.
16 Там же. С. 67.
17 Смирнов К.Ф. Сарматы на Илеке. М., 1975. С. 22.
18 Железчиков Б.Ф. Археологические памятники Уральской области. Волгоград, 2000.
19 Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области эпохи раннего и позднего эллинизма // МАР. № 37. Пг., 1918. С. 21.
20 Там же. С. 23, 74.
Привозными изделиями можно считать и золотые подвески, входящие в состав ожерелья из погребения III—I вв. до н.э. V Бердян-ского могильника (рис. 2, 1). Подвески выполнены в технике зерни и филиграни с применением белой стекловидной пасты21.
К импортным украшениям или, возможно, предметам туалета, относятся раковины каури. Они проникают на территорию Южного Приуралья из областей, примыкающих к Персидскому заливу22, и в погребениях кочевников появились в результате их взаимодействия с соседями. Всего на территории Южного Приуралья известно 9 раковин каури, которые происходят из 6 погребений. Одно из них датируется рубежом VI—V вв. до н.э. (Алебастрово I), три — V в. до н.э. (Аландское II, Лебедевка IV, Покровка) и еще два — IV—III вв. до н.э. (Жарсуат I, Прохоровка).
Еще одним привозным предметом, который условно можно отнести к украшениям, является обломок самшитового гребня из могильника Пятимары II. Погребение датируется V в. до н.э. От гребня осталась только часть, украшенная резьбой с зооморфным изображением: в прямоугольной рамке с узором из городков и по-луов заключено какое-то копытное животное. На одной из сторон сохранился ряд частых зубцов, а на другой, расположенной перпендикулярно, заметны остатки нескольких выступов. К.Ф. Смирнов предполагает, что этот гребень был изготовлен мидийско-иран-ским или закавказским мастером, сохранившим хетто-ассиро-ва-вилонские традиции резьбы по кости и дереву23.
Наибольшее количество импортных украшений (29 предметов) приходится на VI—IV вв. до н.э., тогда как в комплексах IV—I вв. до н.э. известно всего 7 экземпляров украшений неместного производства.
Анализ ассортимента импортных украшений из комплексов кочевников Южного Приуралья VI—I вв. до н.э. позволяет сделать вывод, что они были представлены весьма различными по своей ценности и значимости предметами. В силу этого можно предполагать, что все эти предметы имели различные способы проникновения в среду кочевников Южного Приуралья. Так, гривны, которые отражали высокий социальный статус их владельца, по мнению исследователей, явно не могли быть предметами торговли, а, скорее всего, являлись дарами царя за службу24. Дипломатическими
21 Моргунова Н.Л., МещеряковД.В. «Прохоровские» погребения // Указ. соч. С. 127.
22 Иессен А.А. Ранние связи Приуралья с Ираном // Советская археология. XVI. 1952. С. 220.
23 СмирновК.Ф. Савроматы... С. 160.
24 Балахванцев А.С. К вопросу о времени и обстоятельствах появления ахеме-нидских импортов на Южном Урале // Древние культуры Евразии: материалы международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения А.Н. Бернштама. СПб., 2010. С. 117—118.
дарами или, возможно, военными трофеями являлись и золотые омеговидные браслеты из Филипповки. В то же время основная масса импортных украшений не имеет столь явно выраженного социального значения и появилась на территории Южного Приуралья скорее всего в результате торгового обмена.
Список литературы
1. Балахванцев А.С. К вопросу о времени и обстоятельствах появления ахеменидских импортов на Южном Урале // Древние культуры Евразии: материалы международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения А.Н. Бернштама. СПб., 2010.
2. БалахванцевА.С., ЯблонскийЛ.Т. Ахеменидская эмаль из Филипповки (проблема хронологии памятника) // Российская археология. 2007. № 1.
3. Железчиков Б.Ф. Археологические памятники Уральской области. Волгоград, 2000.
4. Зуев В.Ю., Исмагилов Р.Б. Курганы у дер. Гумарово в Южном При-уралье // Археологические памятники Оренбуржья. Вып. III. Оренбург, 1999.
5. Иессен А.А. Ранние связи Приуралья с Ираном // Советская археология. XVI. 1952.
6. Кадырбаев М.К., КурманкуловЖ.К. Погребение жрицы, обнаруженное в Актюбинской области // Краткие сообщения Института археологии. № 154. М., 1978.
7. Мещеряков Д.В., Федоров В.К., Яблонский Л.Т. Старая коллекция находок из Прохоровки в свете новейших археологических исследований // Российская археология. 2006. № 1.
8. Моргунова Н.Л., Мещеряков Д.В. «Прохоровские» погребения V Бер-дянского могильника // Археологические памятники Оренбуржья. Вып. III. Оренбург, 1999.
9. Мошкова М.Г. Комплекс находок с ритоном из Уральской области // Советская археология. 1981. № 4.
10. Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области эпохи раннего и позднего эллинизма // Материалы по археологии России. № 37. Пг., 1918.
11. Смирнов К.Ф. Савроматы. Ранняя история и культура сарматов. М., 1964.
12. Смирнов К.Ф. Сарматы на Илеке. М., 1975.
13. Спицын А.А. Древности Камы по раскопкам А.А. Спицына в 1898 г. Л., 1933.
14. Членова Н.Л. Предыстория «торгового пути Геродота» (из Северного Причерноморья на Южный Урал) // Советская археология. 1983. № 1.
15. Яблонский Л.Т., Мещеряков Д.В. Раскопки «царского» кургана в Фи-липповке (предварительное сообщение) // Российская археология. 2007. № 2.
Поступила в редакцию 16 февраля 2011 г.
