Аспекты семантики каузативных глаголов Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

И. А. Шорохова

АСПЕКТЫ СЕМАНТИКИ КАУЗАТИВНЫХ ГЛАГОЛОВ*

В статье проводится анализ категории каузативности в плане выявления ее семантических особенностей. Прослеживается связь данной категории с категориями переходности, залога, понятиями действия / состояния, целенаправленности/ нецеленаправленности действия. Своеобразным выводом статьи является представленная концепция возможных в языке и речи пяти степеней каузации.

Семантика — сложное явление, в первую очередь по причине своей принадлежности не реальному миру, а миру нашего сознания. Именно поэтому семантике свойственны зыбкость, изменчивость, неопределенность. Семантику любой языковой единицы рассматривают в двух планах: лексическом и грамматическом. Кроме того, семантические характеристики знака проявляются в языке и в речи, отсюда понятия языкового и речевого (контекстуального) значений.

Каузативность как функционально-семантическая категория не в полной мере, непоследовательно выражается на формальном уровне. Она может проявляться в слове как на лексическом уровне, то есть материально никак не выражаться и существовать лишь в области нашего сознания (языковой памяти и опыта), так и на грамматическом уровне, то есть существовать объективно, в виде каких-либо грамматических показателей. Например, глагол лить каузативен только лексически: узнать о принадлежности его к каузативным глаголам можно, выявив его значение и разбив это значение на минимальные составляющие (семы). Лить — «заставлять течь». При компонентном анализе выясняется, что любой каузативный глагол семантически связан с некаузативным глаголом, образующим его пару. Лить — течь, топить — тонуть, будить — просыпаться, торопить — спешить, сажать — сидеть и т. д. В самом абстрактном плане лексическое значение всех каузативных глаголов можно определить следующим образом: выражение причинно-следственных связей между действиями субъекта и объекта. Таким образом, каузативные глаголы — это глаголы, выражающие значение воздействия на объект с целью заставить (или дать) его действовать или внести в его состояние какие-то изменения.

Грамматическое значение каузативных глаголов напрямую зависит от соотношения каузативности с понятиями переходность / непереходность, залог, целенаправленность / нецеленаправленность, действие / состояние. Переходность — более широкая категория, чем каузативность. Переходный глагол требует при себе употребления-прямого объекта, выражает значение действия, переходящего на объект. Но это не всегда обозначает, что объект при этом подвергается воздействию. Главное для переходности — то, что действие не замыкается на самом производителе действия, а выходит вовне. Любить маму — переходность. Каузативный же глагол обязательно выражает значение причинения,- влияния на объект. Строить дом каузация (строить дом = создавать дом, прямым образом влиять на его существова-

* Работа выполнена при финансовой поддержке гранта ГОУВПО «ЧГПУ» 2006 г., проект № УГ -29/Об/А.

ние, на его возникновение как объекта). Поэтому в сферу каузации не попадают переходные глаголы, которые характеризуют восприятие внешнего мира субъектом и его мыслительные процессы: 1) глаголы чувства, восприятия, эмоционального отношения — чувствовать, видеть, воспринимать, замечать, жалеть, любить, ненавидеть, презирать и т. д.; 2) глаголы интеллектуальной деятельности (знания, памяти, речи) — вспоминать, говорить, думать, забывать, знать, понимать и т. д. Данные глаголы выражают отношение между субъектом (носителем состояния восприятия или интеллектуальной деятельности) и объектом восприятия. Объект не подвергается воздействию, а лишь охватывается восприятием субъекта.

В связи с этим встает вопрос о непереходных глаголах типа руководить кем-чем, править кем-чем. Считать ли их каузативными глаголами? Большинство исследователей отвечают на этот вопрос однозначно: «все глаголы, имеющие сему каузативности, являются переходными» [1. С. 66]; «каузативные глаголы всегда переходные» [4. С. 91]. По нашему же мнению, в число каузативных глаголов вполне можно ввести непереходные глаголы, обладающие значением воздействия на объект. Семантический критерий играет более важную роль в каузативных глаголах, чем грамматический: сема причинения является облигаторной, другие же показатели нерегулярны. Но данные интранзитивные глаголы следует отнести к периферии класса.

Важной категорией, взаимоотношения с которой во многом обусловливают семантический и грамматический статус каузативности, является категория залога. Ряд исследователей (Т. А. Кильдибекова, И. Б. Долинина) считают каузативность, залог, результативность «валентностными» категориями, поскольку они всегда сопровождаются изменением валентностной структуры предложения. Отсюда частые сближения, и даже отождествления [2], категории каузативности и категории залога. Однако И. А. Мельчук выделяет 4 критерия отграничения каузатива от залога:

«1. Каузатив выражает совершенно определенный смысл, тогда как залог не выражает смысла, т. е. не меняет лексического значения (точнее, денотативного значения) исходного глагола.

2. В языках, обладающих и залогом, и каузативом, формы залога не фразеоло-гизуются (или, по крайней мере, фразеологизуются крайне редко); каузативы же фразеологизуются гораздо чаще.

3. Различные залоги никогда не сочетаются друг с другом в пределах одной словоформы (как это и положено граммемам одной и той же грамматической категории); в ряде языков, однако, каузатив может сочетаться с залогами.

4. Залог никогда не выражается в словоформе дважды, тогда как двойные каузативы вполне обычны, и даже тройные каузативы не являются невозможными» [3. С. 385-387].

Возможно, отношения залога не так однозначны и прямолинейны. Суть залоговых преобразований заключается в изменении соотношения семантических и синтаксических актантов, т. е. в трансформации диатезы. Например: Режиссер снимает фильм — Фильм снимается режиссером. Агенс режиссер выражен в первом предложении подлежащим, объект фильм — прямым дополнением. Во втором предложении структура такова: агенс режиссер выражен дополнением в форме дательного падежа, объект фильм — подлежащим. ЭиЬ] (подлежащее) + V + ОЪ] (прямое дополнение) —> БиЬ) (дополнение в форме Д.п.) + V + 01д (подлежа-

ло

щее). При эхом функциональная нагрузка участников ситуации осталась прежней: режиссер в обоих случаях обладает ролью инициатора действия, фильм — предмета, на который направлено это действие. Каузация, в свою очередь, предполагает изменение не диатезы, а количества валентностей глагола, при этом функции участников ситуации меняются. Например: Папа топил котят —Котята тонули. ЗиЪ^ (подлежащее) + V + ОЪ^ (прямое дополнение) -> 8иЪ]2 = ОЪ^ (подлежащее) + V. В первом предложении актант папа — каузатор действия, котята — объект воздействия, во втором предложении актант котята — инициатор действия, папа — не выражен.

Среди глагольных лексем существует своеобразная группа так называемых ав-токаузативных глаголов. К ним относятся: 1) глаголы с собственно-возвратным значением, действие которых направлено на субъект, затрагивающее его внешность, части тела, — бриться, гримироваться, маскироваться, одеваться, стричься, краситься, пудриться и т. д.; 2) глаголы взаимно-возвратного значения, действие которых производится двумя или несколькими субъектами и направляется от одного субъекта к другому, так что субъекты действия являются одновременно его производителями и объектами — обниматься, перебрасываться, схватываться; целоваться, встречаться, мириться, ругаться и т. д.; 3) глаголы общевозвратной семантики — со значением эмоционального переживания, внутреннего состояния или со значением перемещения^ изменения положения в пространстве субъекта — веселиться, радоваться, успокаиваться, расстраиваться, воодушевляться, круэюитъся, останавливаться, продвигаться, удаляться, возвращаться и т. д. [1. С. 69]. В данных группах глаголов, несмотря на их возвратность, реализуется расчлененное представление о субъекте и объекте. Исключение составляют общевозвратные глаголы, которые сочетаются с неодушевленным субъектом. Они «не имеют достаточной функциональной связи с исходными активными глаголами и, обособляясь от последних, сближаются с некаузативными глаголами. <...> Утрата глаголом каузативной семантики переводит первоначальный субъект в позицию самостоятельного, независимого участника ситуации. Действие, выраженное возвратным глаголом, квалифицируется уже как внутреннее, имманентно присущее свойство субъекта» [1. С. 82]. Например: Солнце поднимается (встает); Обломки валились (падали) вниз.

Залог как грамматическая категория, подобно функционально-семантической категории каузативности, является многослойным явлением. В центре категории залога находится семантическая оппозиция активность / пассивность действия, которая выражается в соотносительных парах активных глаголов и его словообразовательных дериватов (глаголов с формантом -ся и причастий). Относительно места страдательных трехвалентных конструкций тштДом строился рабочими в залоговой сфере нет единого мнения. Одни исследователи отводят им центральную роль в категории залога, другие — ставят их на периферийные позиции. Но для нас это не имеет решающего значения, гораздо важнее в нашем случае определение места глаголов с собственно-возвратным, общевозвратным и взаимно-возвратным значениями. Их, скорее всего, необходимо поставить именно на периферию области залога, так как в них одно из главных залоговых значений — «страдательность» — ослаблено: глаголы данных трех групп указывают на процесс, который развивается в субъекте, замкнут в нем и при этом исходит из него самого, т. е., по сути, является его внутренней характеристикой.

Автокаузативные глаголы, что ясно из самого их наименования, содержат в себе сему каузации. Действительно, например, собственно-возвратный глагол одеваться можно семантически расчленить и представить в виде словосочетания одевать себя, в котором глагол одевать является каузативным. Одевать — «делать, чтобы одевался». Отличие автокаузативных глаголов от «нормальных» каузативных глаголов состоит лишь в том, что субъект воздействия в автокаузативных глаголах одновременно является и его объектом. Главное, что в их смысловой структуре присутствует сема воздействия. Она-то и позволяет нам отнести автокаузативные глаголы к функционально-семантической категории каузации, однако, только к ее периферии. Неядерность автокаузативных глаголов, их «окраинность» в структуре каузативного поля объясняется их особенностью — совмещенностью субъекта и объекта. Сильная каузация, составляющая ядро поля каузативности, — это расчлененное выражение источника действия и его «получателя». С философской точки зрения причина и следствие не могут быть одним и тем же феноменом, занимать один и тот же пространственно-временной континуум, поэтому в языке наиболее ярким представителем каузации являются именно глаголы с полноценной актант-ной структурой — субъектом и объектом воздействия.

Исходя из всего сказанного, можно попытаться представить пересекающиеся категории переходности, залога и каузативности графически.

Одна из важных составляющих семантики каузативных глаголов — признак целенаправленности / нецеленаправленности. Целенаправленность — свойство, присущее глаголам активного действия, производителем (агенсом) которого является одушевленное лицо. Цель — заранее мыслимый результат. Это идеальная причина, повернутая из перспективы в настоящее и обусловливающая в нем свое реальное действие. Осознание необходимости достичь определенной цели выступает причиной, побуждающей к действию.

¡ ■

i-------------- —¡ Обратное действие }

Рис. 1. Соотношение категорий переходность, каузативность, залог

±

л

I

Причина

> Воздействие на объект —►! Результат (цель)

Рис. 2. Философское понятие цели. Его связь с понятием причины

Целенаправленность — одна из важных характеристик каузативных глаголов. Но осознание цели присуще лишь живым существам, поэтому этой характеристикой обладают те каузативные глаголы, при которых субъектом выступает одушевленный субъект. Таким образом, о целевой направленности или ненаправленнос-ти изолированного глагола говорить не приходится, это можно выяснить только в пределах контекста. Ветер взволновал море — Он взволновал своей речью всю аудиторию. Дорога ведет в горы — Гид ведет нас по городу. Потенциально все каузативные глаголы являются целенаправленными (целесообразными). В их семантической структуре изначально заложена сема цели, так как объект воздействия и является в конечном итоге целью действия, выраженного каузативным глаголом, на него действие направлено, в нем оно совершается.

Глаголов с семой непроизвольности, нецеленаправленности вне контекста очень мало. Это в основном глаголы с «негативной» окраской: разбить, уронить (бросать —ронять), запачкать, грязнить, наследить, кривить, деформировать и т. д.

Для глаголов вообще и для каузативных глаголов в частности важна оппозиция действие / состояние, которая отражает антропоцентрический принцип языка. Для описания глагола важно'противопоставление двух сфер — трудовой целенаправленной человеческой деятельности и состояния человека, живых существ, предметов и явлений действительности как носителей этих состояний. Это противопоставление и проявляется в разграничении глаголов действия и глаголов состояния.

Активная деятельность обозначается глаголами действия. Состояние может быть выражено различными единицами: прилагательными (болен, рад, угрюм), категориями состояния (грустно, больно, стыдно), существительными с предлогами (быть в истерике, в отчаяний и, конечно, глаголами состояния (спать, болеть, дышать, краснеть). Для глаголов действия (акциональных, активных глаголов) одной из ключевых сем является сема активности, которая связана со значением усилия, воли, вклада энергии со стороны субъекта (сушить траву, белить потолок, лить воду). Для глаголов состояния наличие этой семы нехарактерно. Они называют признаки, свойства, которые приписываются носителям состояния как внутренне присущие, не выходящие за сферу субъекта. Они выражают действие, замкнутое в субъекте (стоять, молчать, вымокнуть, висеть, река течет, дом строится).

Определение семантических особенностей глаголов действия и глаголов состояния важно для исследования каузативных глаголов с точки зрения обнаружения у них признака каузативности, побудительности. Нами были выявлены пять степеней каузации:

Глаголы I степени каузации (побудительные глаголы). К этой группе относятся глаголы, обозначающие только отношение каузации и каузирующее действие (велеть, просить, приказывать, умолять). Глаголы I степени каузации являются неполными в семантическом плане и требуют пояснения в форме инфинитива (просил зайти, приказала отдать). Инфинитив в данном случае выражает значение каузируемого действия.

Схема побудительных глаголов:

причина отношение казуации следствие _

действие ----------------► (не выражено)

Глаголы II степени каузации (глаголы двудействия). Данные глаголы выражают значение действия каузатора (каузирующего субъекта, антецедента), вызывающее действие каузируемого субъекта (консеквента) (поить — пить, вести — идти, будить — просыпаться). В результате воздействия консеквент начинает действовать сам, но не самостоятельно, так как самостоятельность предполагает наличие причины (мотива) действия в самом деятеле, что не соответствует понятию каузации. Последняя обусловливает распределения причины (т. е. начальной фазы каузации) и следствия (т. е. конечной фазы каузации) между разными субъектами.

Схема глаголов двудействия:

причина отношение казуации следствие

действие -----------------► действие

Глаголы III степени каузации (глаголы причинения). Данные глаголы выражают значение действия каузатора (каузирующего субъекта, антецедента), вызывающее изменение состояния каузируемого субъекта (консеквента). В результате воздействия консеквент изменяет свое состояние, получает новые признаки (белить — Саш был белым, бодрить — Caus был бодрым).

Схема глаголов причинения:

причина отношение казуации следствие

действие ------------------► состояние

Глаголы IV степени каузации (автокаузативные глаголы). К данным глаголам относятся собственно-возвратные, взаимно-возвратные и общевозвратные глаголы: веселиться, кружиться, бриться. Субъект воздействия в данных глаголах одновременно является и объектом воздействия.

Схема глаголов автокаузации:

тт«тхггтт«о / отношение казуации

причина / следствие - - J следствие

действие «g состояние

Если же рассматривать каузативные глаголы в речи, т. е. в процессе функционирования, то можно выделить еще одну степень казуации.

Глаголы V степени каузации (двусобытийные глаголы). Данные глаголы отражают связь между двумя событиями, а не действиями. Субъектом каузации в этом случае выступает неодушевленный предмет, получивший функцию производителя действия, т. е. как бы «одушевленный» человеческой фантазией.. Однако его действие все же не является целенаправленным, его роль, скорее, орудийная, инструментальная, чем самостоятельная и активная. Например: Его ранила пуля. Камень разбил окно. Возможны трансформации типа: Его ранило пулей. Камнем разбило окно (Мальчик разбил окно камнем).

Схема двусобытийных глаголов:

причина отношение казуации следствие

состояние ---------------------► состояние

Для категории каузативности характерна ядерно-периферийная структура: к ядру мы относим те глагольные единицы, которые признаются каузативными всеми исследователями (глаголы I и II степени каузации), а к периферии, соответственно, все остальные.

Подобная же организация присуща и всему глагольному классу: его центром являются глаголы действия, которые выражают саму идею процесса, движения, действия наиболее в чистом виде. В свою очередь ядру акциональных глаголов принадлежат каузативные глаголы’, характеризующиеся семами активности, целенаправленности. Таким образом, значение рассматриваемых нами глаголов важно не только само по себе, по и как значение, передающее функцию глагола как части речи, той сферы языка, которая отражает действительность в ее динамике, подвижности, изменчивости.

Список литературы

1. Кильдибекова, Т. А. Глаголы действия в современномрусскомязыке/Т. А. Киль-дибекова. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1985.160 с.

2. Крылов, С. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.krugosvet.ru.

3. Мельчук, И. А. Курс общей морфологии : пер. с фр. / И. А. Мельчук. Т. II. М.; Вена: Языки рус. культуры : Вен. славист, альманах, 1998. 544 с.

4. Филиппов, А. В. К вопросу о каузативных и некаузативных глаголах / А. В. Филиппов // Рус. яз. в шк. 1978. № 1. С. 90-93.