CC BY
23
ДИДАКТИКА И МЕТОДИКА ОБУЧЕНИЯ
Отечественная и зарубежная педагогика. 2022. Т. 1, № 5 (87). С. 95-110. Domestic and foreign pedagogy. 2022. Vol. 1, no. 5 (87). P. 95-110.
Научная статья УДК 008
doi: 10.24412/2224-0772-2022-87-95-110
АСИНХРОННАЯ И СИНХРОННАЯ МОДЕЛИ ОНЛАЙН-ОБРАЗОВАНИЯ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ: ОПЫТ РОССИИ И КИТАЯ
И. Г. Хангельдиева
Ирина Георгиевна Хангельдиева1, У Линь2 1 2Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, Москва, Россия 1irkhang@gmail.com 2wulin5250@yandex.com
Аннотация. Представлено понимание синхронной и асинхронной моделей онлайн-обучения на современном этапе. Уточнены толкования ключевых терминов (синхрон, асинхрон, диахрон). Дан краткий культурно-исторический обзор эволюции данных моделей, обобщены их типичные характеристики. Синхронные и асинхронные модели онлайн-образования рассматриваются через призму новой картины мира, нового восприятия пространства и времени в контексте информационно-цифровых технологий. Представлены основные модели обучения под углом зрения сочетания в них пространственных и временных характеристик, охарактеризованы их ключевые качества. Даны основные характеристики синхронной организационной модели онлайн-обучения, применяемые в России и Китае, представлены их сильные и слабые стороны, приведены основные факторы, влияющие на результативность обучения: уровень организационно-технологического обеспечения и профессиональное владение им, степень непо-
У Линь
© Хангельдиева И. Г., 2022 © Линь У, 2022
средственного взаимодействия основных субъектов образовательного процесса, основные механизмы достижения эффекта присутствия. Предложена классификация основных групп преподавательского корпуса по отношению к различным моделям онлайн-обучения.
Ключевые слова: цифровизация образования, цифровая среда обучения, онлайн-обучение, традиционная модель обучения, асинхронная модель онлайн-обучения, синхронная модель онлайн-обучения, «оцифрованные» и «цифровые» группы педагогов
Для цитирования: Хангельдиева И. Г., Линь У Асихронная и синхронная модели онлайн-образования на современном этапе: опыт России и Китая // Отечественная и зарубежная педагогика. 2022. Т. 1, № 5 (87). С. 95-110. аок 10.24412/2224-0772-2022-87-95-110
Original article
ASYNCHRONOUS AND SYNCHRONOUS MODELS OF ONLINE EDUCATION AT THE PRESENT STAGE: THE EXPERIENCE OF RUSSIA AND CHINA
Irina G. Khangeldieva1, Wu Lin2
1 2Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia
1 irkhang@gmail.com
2wulin5250@yandex.com
Abstract.The understanding of synchronous and asynchronous models of online learning at the present stage is presented. Interpretations of key terms (synchronous, asynchronous, diachronic) have been clarified. A brief excursion into the evolution of these models in cultural and historical circumstances is given, their typical characteristics are summarized. Synchronous and asynchronous models of online education are considered through the prism of a new picture of the world, a new perception of space and time in the context of information and digital technologies. The main models of learning are presented from the point of view of a combination of spatial and temporal characteristics in them, their key qualities are characterized. The main characteristics of the synchronous organizational model of online learning used in Russia and China are given, their strengths and weaknesses are presented, the main factors affecting the effectiveness of training are given: the level of organizational and technological support and professional knowledge of it, the degree of direct interaction of the main subjects of the educational process, the main mechanisms for achieving the effect of presence. A classification of the main groups of the teaching corps in relation to various models of online learning is proposed.
Keywords: digitalization of education, digital learning environment, online learning, traditional learning model, asynchronous online learning model,
synchronous online learning model, "digitized" and "digital" groups of teachers For citation: Khangeldieva I. G., Lin Wu. Asynchronous and synchronous models of online education at the present stage: The experience of Russia and China. Domestic and Foreign Pedagogy. 2022;1(5):95-110. (InRuss.). https://doi. org/ 10.24412/2224-0772-2022-87-95-110
Учиться — это непрекращаемый процесс,
когда ты держишься рядом с изменениями.
И самое сложное задание — это научить людей учиться.
П. Друкер
Жизнь похожа на прилюдную игру на скрипке, когда ты учишься во время самой игры.
С. Батлер
Введение. В первой половине XVII века чешский педагог Я. А. Коменский представил миру трактат «Великая дидактика», в котором обосновал сущность и преимущества классно-урочной системы. Это была настоящая инновация, особая форма организации учебного процесса, которая остается востребованной и сегодня, спустя около четырех столетий, и в которой уже были заложены модели синхронного и асинхронного взаимодействия. В процессе дальнейшей эволюции обучение в классе стало осуществляться в определенном месте, в определенное время, с определенной группой учащихся с конкретным преподавателем, что и является первоначальной синхронной формой обучения. В этой модели обучения образовательные коммуникации между педагогом и учениками происходили синхронно, элементы асинхронности могли присутствовать, но не доминировали. В традиционной среде обучения определенность места, времени и действий создает условия для реализации эффекта синхронизма, которые в эволюционном плане впоследствии становятся в какой-то степени фактором ограничения гибкости, мобильности, вариативной разнообразности обучения. Сегодня традиционные формы обучения в рамках классно-урочной системы уже не могут в полной мере удовлетворить быстро меняющиеся потребности людей всех поколений в получении образования. В условиях современного VUCA-мира время как невосполнимый ресурс становится сверхценным для человека. Это касается не только бизнеса, но практически всех сфер человеческой жизнедеятельности, включая образование. Нарождающаяся на наших глазах цивилизация, которая, по мнению международных экспертов,
отличается сверхсложной структурной организацией, в которой будут превалировать сетевые модели взаимодействия горизонтального характера, требует создания не только новых моделей управления в целом, но и новых образовательных моделей [15], в которых онлайн-образование в разных формах — смешанных и несмешанных — будет наиболее востребовано. Педагогическое сообщество должно быть готово к подобным вызовам, которые в истории образования возникают не в первый раз [32].
Идея приблизить процесс обучения к месту пребывания обучающегося, то есть преодолеть границы пространства, возникла в начале XIX века. Педагогическое сообщество изобрело модель обучения, которую сегодня принято называть дистанционным образованием [4]. По сути, это ситуация, при которой не обучающийся перемещался в пространстве к месту обучения, а учебные ресурсы в определенном образом «упакованном» виде перемещались непосредственно к обучающемуся. На ранних этапах развития дистанционного образования студенты и преподаватели начали общаться асинхронно, отправляя учебные и методические материалы по почте, в некоторых случаях встречаясь очно. При такой модели обучения стали доминировать именно асинхронные формы.
Синхронные модели в дистанционном образовании появились в результате изобретения новых средств коммуникации, таких как радио и телевидение. Эти средства коммуникации использовались образованием, но не стали общепринятыми в силу некоторых технических ограничений. Однако с наступлением эры информационных технологий постиндустриализма, появлением персональных компьютеров, мобильной связи, интернета, социальных сетей кардинально изменилась картина мира, она стала совершенно иначе восприниматься пользователями современных технологий [9].
Атом стал символом ХХ века; цифровая трансформация всех сфер жизни человека — один из ключевых символов века XXI [10]. «Мир в данной ситуации представляется уже не как часовой механизм (как это было принято в механической картине мира) и не в виде гигантских ансамблей элементарных частиц, познание которых подчиняется принципу неопределенности Гейзенберга, а в виде громадной машины Тьюринга» [31, с. 24-25].
Естественно, что образование тоже втянуто в орбиту этих изменений [17]. Одним из ответов на современные вызовы стала электронная дистанционная модель обучения. В новых условиях она получила мощный
импульс к развитию и переосмыслению. Миллениум ознаменовался использованием интерактивных мультимедийных средств, широкополосным интернетом, доступом к сетевым ресурсам. Все это создало условия для стремительного развития асинхронного и синхронного компьютерно-опосредованного общения. В пространстве мирового образования появились смешанные университетские курсы, сочетающие асинхронное обучение и синхронное использование интернета, цифровые университеты. Феномен виртуального образования (е-1еатшпд) стал чрезвычайно востребованным и продолжает набирать обороты [11].
Цель статьи. Целью исследования является выявление специфики применения в цифровой образовательной среде России и Китая асинхронной и синхронной моделей онлайн-обучения, определение особенностей их функционирования.
Методология и методы исследования. Основным методом данного исследования является мультидисциплинарность с элементами трансцисциплинарности, позволяющая исследовать заявленную тему с разных сторон [13]. Асинхронная и синхронная модели обучения рассматриваются как открытые, динамично развивающиеся организационные системы.
К основным методам следует отнести культурно-исторический, информационно-коммуникационный, социологический, педагогический, психологический, а также элементы методов других дисциплин.
Результаты исследования. В настоящее время в мировой практике продолжается активное развитие моделей асинхронного и синхронного обучения. Их взаимодействие дает многовариантные результаты, которые могут удовлетворить многие потребности в образовании. С появлением и развитием онлайн-технологий онлайн-образование стало одним из важных средств дистанционного обучения [22]. Мировая пандемия 2019 года подтолкнула развитие онлайн-образования, дало ему дополнительный импульс к повсеместному распространению [27]. Все дискуссии о правомерности использования цифровых онлайн-технологий в образовании разом отступили, так как исчезли другие возможности его осуществления [14; 16; 21]. В условиях стресс-теста столь быстрый переход стал возможен в результате развития сетевых технологий и технологий 5С. Они сделали онлайн-обучение незаменимым способом образовательных коммуникаций. Сегодня онлайн-образование набирает обороты в своем развитии [22], необходимо активно исследовать прак-
тические наработки в этой области, обобщать опыт, анализировать его, для того чтобы постоянно совершенствовать и переосмысливать новые модели обучения, что будет способствовать более активному развитию этой модели образования.
В современных условиях развития российского и китайского образования процесс формирования новых моделей и форм обучения может быть определен по-разному [5; 25; 30]. При анализе данного процесса определяется ряд трендов [19]. Если рассматривать их с точки зрения времени и пространства, то в результате можно выделить пять основных моделей обучения: традиционное обучение в одно время и в одном месте (традиционное очное обучение), персонализированное обучение в разное время и в одном месте (дифференцированное обучение), асинхронное онлайн-обучение в разное время и в разных местах (МООС или близкие к нему курсы), синхронное онлайн-обучение в одно время и в разных местах (например, коммуникация в режиме онлайн на цифровых платформах) [18; 23; 28; 36], синхронно-асинхронные модели онлайн-обучения, за которыми, видимо, будущее и в которых можно выделить асинхронно-синхронные и синхронно-асинхронные, то есть сочетание классических асинхронной и синхронной моделей организации онлайн-обучения с разными акцентами на определенный цифровой инструментарий. Все эти модели требуют от преподавателей дополнительных компетенций [2; 6], что и сегодня остается определенной проблемой [8].
Уточним, что принято понимать под синхронностью и асинхронно-стью. Синхронность — слово греческого происхождения — вместе и xpovoq — время), одновременность действия, параллельность, точное совпадения по темпу и ритму, что важно. Асинхронность (от греч. а — отрицание, ош — вместе, хрс^о^ — время) — несовпадение с чем-либо во времени; неодномоментность, неодновременность, то есть несинхронность. Асинхронность — антитеза синхронности. Как разновидность асинхронности может быть рассмотрена диахронность как последовательность действий (греч. Дю означает «сквозь», «через», xpоvоq — время): «феномен и понятие, обозначающее как наличие каких-то событий в пространстве-времени вообще, так и деление существования объектов и процессов любого рода в интервалах времени между этими событиями» [7]. Если говорить об использовании этих терминов в образовании в контексте данной статьи, по сути, более корректно обращаться
к паре «синхронность — диахронность». Традиционно наиболее часто употребляется пара «синхронность — асинхронность», которая представляет собой крайнее выражение диахронного начала. Синхронность и асинхронность являются важным принципом организации образовательных коммуникаций в различных форматах онлайн-обучения, на чем и сфокусировано внимание в данной статье.
Так что же представляют собой эти две модели онлайн-обучения?
Асинхронное онлайн-обучение — это модель организации обучения, при которой преподаватели и студенты вступают в образовательную коммуникацию в разное время и в разных пространствах, используя в качестве носителя информации онлайн-инструменты или платформы; получение образовательной информации, ее освоение и контроль разнесены во времени и носят диахронный, последовательный характер. Асинхронное онлайн-обучение обычно не требует непосредственного контакта педагога и обучающегося. Оно исторически возникло в он-лайн-образовании первым и связано было во многом с уровнем технического обеспечения. На начальных этапах учебный контент разрабатывался и представлялся в текстовых документах, позднее в презентациях, еще позднее дополнялся краткими видеолекциями и короткими видео. Весь этот контент закачивался на цифровую платформу типа МооШе [12], первоначальный набор образовательных инструментов которой был технологически ограничен.
В подобных условиях взаимодействие педагога и обучаемого, как правило, опосредовано качеством учебных материалов и технологическими возможностями. Асинхронная модель онлайн-образования осуществлялась на более продвинутом уровне в таких системах, к которым следует отнести организационные формы открытого образования, в частности МООС, образовательные онлайн-ресурсы типа МооШе, упомянутые выше, и различные видеохостинги с большим объемом учебных материалов: текстовых, изобразительных, аудиовизуальных. В организационной модели асинхронного онлайн-обучения преподаватели и студенты полагаются на учебные ресурсы как на основное средство обучения, в этом случае интеллектуальная энергия педагога транслируется через образовательный контент. Возникали обстоятельства, когда обучаемые даже не видели и не слышали своего преподавателя, его личностное начало было от них скрыто и закодировано в учебных материалах. Другими словами, в первичных формах асинхронной модели обучения личностные
качества как педагогов (внешние данные, габитарный имидж, харизма, эмоциональная наполненность, интеллектуальная энергетика, выраженная в интонации, темпоритме, жесте, в яркости и самобытности речевого профессионального и бытового языка, чувство юмора, культурные предпочтения), так и студентов были практически недоступны друг другу. В данной модели происходит утрата личностного воздействия педагога, возможного в непосредственном взаимодействии педагога и обучающегося, что значительно снижает степень эмоционально-психологической составляющей и личностного влияния. Это технологически не было доступно, пока не были созданы новые возможности, способствующие появлению в практике образования виртуальных аудиторий. Возникает закономерный вопрос: каковы преимущества этой модели? Асинхронная модель онлайн-обучения представляет собой способ, который позволяет учащемуся реализовать в процессе обучения множество личных свобод: достичь желаемого в нерегламентируемое время, в нерегламентируемом месте, в нерегламентируемых обстоятельствах и нерегламентируемыми средствами (ПК, планшет, мобильный телефон, смарт-ТВ и т.д.) [33], в нерегламентируемом темпе, если нет ограничительных условий при записи на курс для его завершения. Если дедлайн не установлен, то и продолжительность курса определяется самими обучающимися. В подобной ситуации обучающийся самостоятельно выбирает образовательный контент, самостоятельно регулирует время и ход обучения в зависимости от собственных жизненных обстоятельств. При этом практически всегда с экономией времени и часто финансовых средств. Собственно говоря, описанные характеристики — универсальный закон существования асинхронного онлайн-обучения. Ключевая характеристика — свобода выбора контента, времени, места и действия для любого желающего получить данную образовательную услугу. Это практически полная антитеза знаменитого художественная канона эпохи классицизма, когда свобода творчества художника ограничивалась правилом трех единств: места (если действие началось определенном пространстве, оно проходит только в нем), времени (действие художественного произведения не может превышать 24 часа), действия (художественные персонажи не могут быть представлены в процессе трансформации характера) [3]. Модель организации асинхронного онлайн-обучения реализует правило многообразия личностных свобод в освоении учебного материла, равно как и свободу отказа от него, что часто происходит у лиц с невысокой мотивацией.
Синхронное онлайн-обучение можно определить как модель организации обучения, при которой преподаватели и студенты используют ПК или любой гаджет, позволяющий выходить в интернет для одновременного взаимодействия друг с другом в онлайн-режиме в разных пространствах с помощью веб-платформы или мобильного приложения, основной площадкой реализации данной модели является виртуальный класс [1].
Виртуальный класс или Live Virtual Class в общемировом понимании — это обучение в режиме реального времени с преподавателем, взаимодействие всех субъектов образовательного процесса происходит интерактивно и одновременно. Подобное обучение еще называют Face-to-face или обучение «лицом к лицу», но в виртуальной аудитории. Изучение возможностей виртуального класса исследователи начали с начала использования онлайн-формата в образовании. Однако пионерами в данной области были на практике не педагоги, а представители бизнеса, использовавшие существующие бизнес-технологии для удаленного взаимодействия, позднее тот же бизнес стал их применять для развития корпоративного образования.
Этой проблеме посвящена работа М. Мердока и Т. Мюллера под интригующим названием «Взрыв обучения». В ней описаны девять правил виртуального класса. Взрыв, свершившийся в эпоху знания, изменил представления о том, чему надо учить и как это делать. Концепция виртуальных классов — пример революции Знания [19]. С развитием информационно-коммуникационных технологий нового поколения, в результате перехода от аналоговых технологий к технологиям цифровым произошли тектонические сдвиги в сфере коммуникаций. Такие цифровые коммуникационные ресурсы, как Skype, Zoom, наряду с целой группой мессенджеров (Viber, Telegram, WhatsApp), получили гигантский приток новых пользователей, так как простой обыватель стал их осваивать для общения с друзьями и родственниками. Но если Россия заимствовала эти ресурсы из мирового оборота, то китайский обыватель, не менее продвинутый в этой области, в отличие от российского имел отечественные аналоги мировых платформ, чему есть определенные объяснения, кроме известных ограничений [29].
Цифровизация стала знаменьем времени, без нее не обходится ни одна сфера человеческой жизнедеятельности. Образование тоже не может остаться в стороне от этих динамических процессов. Если говорить метафорой М. Мердока и Т. Мюллера, произошел цифровой взрыв и накрыл
всю планету, чему поспособствовала пандемия [19]. Именно в пандемию произошел тотальный технологический поворот мирового образования в сторону синхронных моделей организации онлайн-обучения на базе цифровых технологий. И технологии, которые были востребованы прежде всего бизнесом, использовавшиеся ограниченными целевыми аудиториями в узкопрофессиональном кругу, вышли на оперативный простор и без преувеличения спасли мировое образование от приостановки деятельности на неопределенной срок. Если бы не было цифры, преодоление ситуации, вызванной карантинными ограничениями, заняло бы гораздо больше времени, было бы значительно сложнее и затратнее. Именно в это критическое для мирового образования время практика виртуального класса успешно была инкорпорирована в него.
В систему виртуального класса в определенной степени можно интегрировать практические все доступные инструменты интерактивного обучения цифровой среды, которые в некоторых случаях могут превосходить возможности традиционного очного аудиторного обучения своей вариативностью и широтой спектра [20]. В настоящее время этот режим обучения может быть достигнут с помощью различных цифровых инструментов, в частности для организации совместной деятельности подойдут Padlet, Mentimeter [34], сервисы Google (Google Документы, Google Таблицы, Google Презентации и т.д.), для осуществления обратной связи — Google Формы, Kahoot, Quizizz, для создания цифровой образовательной среды — Google Classroom, Learning Apps, для организации онлайн-обучения — Microsoft Teams, Zoom, Skype. В Китае есть свои аналоги: для организации совместной деятельности — Tencent Interactive Whiteboard (TIW), Huiyizhuo, сервисы WPS Office (WPS Документы, WPS Таблицы, WPS Презентации и т.д.), для осуществления обратной связи — Tencent Questionnaire, wjx.cn, WeChat, для создания цифровой образовательной среды — Jo App, для организации онлайн-обучения — ZHUMU, TencentMeeting, DingTalk. Они примерно одинаковые по набору средств обучения.
Кроме упомянутых преимуществ следует отметить ряд особенностей реализации педагогической деятельности в условиях виртуальной реальности. Они касаются совершенно нового подхода к представлению учебного материала.
В цифровой среде в условиях синхронных форм обучения лекционная экспозиция минимизируется, максимально сжимается и представляется обучающимся в предельно краткой и лаконичной форме. Этот подход
пришел из западной практики корпоративного обучения, где эти образовательные технологии «обкатывались», описывался позитивный опыт, по которому интродукция материала сводится к передаче ядра информации и укладывается в объем, напоминающей твит,— 140 символов. В нашей практике сегодня трудно найти подобный аналог выстраивания учебного материала, разве только в сегменте онлайн-образования.
В силу того, что переход на синхронную форму обучения в России был, что называется, «с колес», при отсутствии опыта подобной деятельности у основной массы преподавательского корпуса, то совершенно естественно, первые пробы представляли собой попытку калькировать традиционные формы аудиторных коммуникаций. Конечно, какая-то часть профессионального сообщества оставалась и частично остается в данных обстоятельствах и сегодня. Но даже эта группа не была монолитной, ее условно можно разделить на консервативных и неконсервативных традиционалистов. Последние для достижения образовательных целей перешли из режима чтения лекций в режим диалогического взаимодействия, то есть в режим постоянного интерактива, когда «говорящие головы» на экране компьютеров постоянно находились в активном мыслительном состоянии. Это касается прежде всего ситуации с гуманитарными специальностями. Постоянный интерактивный диалог давал положительный эффект.
Более продвинутую в технологиях группу преподавательского сообщества можно назвать инноваторами, которые также не однородны, как и первая группа. В среде инноваторов можно дифференцировать «оцифрованных» и «цифровых». Первые освоили цифровые навыки специально, для того чтобы не отстать от времени, часто еще до пандемии. Вторые освоили их абсолютно естественным образом, без специального изучения, а во время бытовой повседневной практики, так как родились в эпоху интернет-технологий. В ходе первичных образовательных экспериментов, которые носили характер проб и ошибок, инноваторы достаточно быстро поняли, что им не хватает определенного инструментария, и начали его осваивать. «Оцифрованные» делали это с некоторыми отставанием, но по собственной инициативе, благодаря силе воли и затрате собственных временных ресурсов, проходя вебинары, курсы повышения квалификации [24], используя образовательные УоиТиЬе-каналы и т.д., а «цифровые» — без особых проблем, очень часто через сверстников из 1Т-сектора, что было самым коротким путем. Когда инноваторы обеспечили себя инструмента-
рием, дело пошло, что называется, значительно веселей. В России группа инноваторов достаточно быстро и продуктивно освоила многие ресурсы, такие как Kahoot, Miro, Mintemeter и другие, а также начальные навыки монтажа звуковых и видеофрагментов, что позволило значительно обогатить арсенал средств цифрового обучения, используемых в синхронной модели онлайн-обучения.
Однако период начального накопления инструментального капитала пока находится еще в начале пути, как для «оцифрованных», так и для «цифровых» представителей преподавательского сообщества, за исключением авангарда цифровых инноваторов, которые уже сегодня способны вести даже учебные стримы. Эта группа составляет относительно небольшую часть корпуса вузовских преподавателей, а основная часть авангарда «цифровых» — это профессионалы, которые уже существенное время работают в секторе бизнес-онлайн-образования. В качестве примера можно привести такую российскую компанию, как «Нетология» (https://netology.ru/), весьма высоко зарекомендовавшую себя в этом сегменте рынка. Учебный контент данной компании скроен по мировым лекалам и соответствует универсальным требованиям к упаковке учебного контента и тем самым девяти правилам, на которые ссылаются авторы книги «Взрыв обучения». В силу обстоятельств невозможно анализировать все правила в рамках данной статьи.
Безусловно, все вышесказанное еще нуждается в дальнейшем осмыслении, но уже сейчас можно подвести некоторый промежуточный итог.
Образование стремительно трансформируется с точки зрения цифро-визации, интернет становится все более доступным и мобильным [35], цифровизация — универсальная характеристика современности. В ней превалирует универсальность, так как технологии не имеют этнокультурной привязки. Социокультурные особенности, присущие ментальным началам, в них не имеют особой почвы для проявления. Возможно, они проявятся, но произойдет это несколько позднее. Как любой технологический процесс, цифровизация открывает новые возможности, но ставит и ряд новых задач, механизмы решения которых только начинают обнаруживаться. По мнению экспертного сообщества, онлайн-форма-ты никуда не исчезнут, а будут постоянно развиваться в зависимости от скорости появления нового цифрового инструментария. Наиболее вероятный сценарий их движения вперед связан с возникновением многообразных смешанно-интегрированных моделей взаимодействий,
в силу чего асинхронные и синхронные модели онлайн-обучения будут все более укореняться в образовательной практике и интегрироваться с различными интерактивными формами традиционного обучения, включая индивидуальные траектории, эдьютейнмент, геймификацию и др. Что касается разделения преподавательского корпуса на традиционалистов и инноваторов, то основной тренд будет заключаться в сокращении группы консервативных традиционалистов, увеличения в ней представителей «оцифрованной» плеяды. В результате естественной смены поколений в преподавательской среде постепенно будет происходить замещение «оцифрованных» инноваторов «цифровыми», которые быстрее и продуктивнее будут осваивать технологические инновации и адаптировать их к российской и китайской системам образования.
Список источников
1. Антонова Н. Л. Виртуальный класс как новый сценарий обучения в вузе в условиях пандемии // Профессиональное образование и рынок труда. 2020. № 3. С. 36-40.
2. Арнаутов А. Д. Информационная компетентность в исследованиях отечественных и зарубежных ученых: сравнительный анализ // Мир науки, культуры, образования. 2017. № 4 (65) С. 7-9 [Электронный ресурс]. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=29902486 (дата обращения: 30.03.2022).
3. Буало Н. Поэтическое искусство // Памятники мировой эстетической и критической мысли. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1957. 232 с.
4. Вознесенская Е. В. Дистанционное обучение — история развития и современные тенденции в образовательном пространстве // Наука и школа. 2017. № 1. С. 116-123.
5. Гукаленко О. В., Пустовойтов В. Н. Воспитание: роль и место в образовательной политике и практике. Взгляд из России // Россия — Китай: тенденции развития образования в XXI в. / отв. ред.: В. П. Борисенков, Мэй Ханьчэн. Гл. 7. М.: Наука, 2019. С. 244-246 [Электронный ресурс]. URL: https://www.msu.ru/upload/pdf/lsh2020/l1730.pdf (дата обращения: 10.02.2022).
6. Гукаленко О. В., Пустовойтов В. Н. Обеспечение информационной безопасности молодежи в современном образовательном пространстве // Отечественная и зарубежная педагогика. 2019. Т. 2, № 2 (64). С. 117-131.
7. Диахрония [Электронный ресурс]. URL: http://www.chronos.msu.ru/old/TERMS/ razumovsky_diakhronia.htm (дата обращения: 23.03.2022).
8. Днепровская Н. В. Оценка готовности российского высшего образования к цифровой экономике // Статистика и экономика. 2018. № 15(4). С. 16-28 [Электронный ресурс]. URL: https:// doi.org/10.21686/2500-3925-2018-4-16-28 (дата обращения: 30.03.2022).
9. Елкина И. М. Современное онлайн- и офлайн-образование с позиции видения философии образования // Ценности и смыслы. 2020. № 6 (70). С. 9-21.
10. Иванова С. В. Постгуманизм vs гуманизация образования // Ценности и смыслы. 2021. № 5 (75). С. 6-23.
11. Исследование российского рынка онлайн образования — 2020 [Электронный ресурс]. URL: https://research.edmarket.ru/ (дата обращения: 30.03.2022).
12. История создания Moodle [Электронный ресурс]. URL: https://moodlearn.ru/mod/page/ view.php?id=417 (дата обращения: 14.03.2022).
13. Киященко Л. П. Философия трансдисциплинарности: подходы к определению // Трансдисциплинарность в философии и науке: подходы, проблемы, перспективы / под ред. В. Бажанова, Р. В. Шольца. М.: Навигатор, 2015. С. 109-135.
14. Лекторский В. А. Цифровизация жизни как глобальный антропологический вы-
зов // Мировое развитие: проблемы предсказуемости и управляемости: XIX Международные Лихачевские чтения, 22-24 мая 2019. СПб.: СПбГУП, 2019. С. 159-161.
15. Лукша П., Спенсер-Кейс Дж., Кубиста Дж. Образовательные экосистемы: возникающая практика для будущего образования [Электронный ресурс]. URL: https://www.skolkovo.ru/ researches/obrazovatelnye-ekosistemy-voznikayushaya-praktika-dlya-budushego-obrazovaniya/ (дата обращения: 22.03.2022).
16. Лурье С. В. Культура в «мире, который во зле лежит», или К вопросу о новой грядущей цивилизации // Мировое развитие: проблемы предсказуемости и управляемости: XIX Международные Лихачевские чтения, 22-24 мая 2019. СПб.: СПбГУП, 2019. С. 372-374.
17. Манокин М. А., Шенкман Е. А. Синхронный и асинхронный форматы онлайн-обучения в контексте теории коммуникации // Отечественная и зарубежная педагогика. 2021. Т. 1, № 2 (75). С. 23-37.
18. Марей А. Цифровизация как изменение парадигмы [Электронный ресурс]. URL: https:// www.bcg.com/ru-ru/about/bcg-review/digitalization.aspx (дата обращения: 30.03.2022).
19. Мердок М., Мюллер Т. Взрыв обучения: Девять правил эффективного виртуального класса / пер. с англ. М.: Альпина Паблишер, 2012. 190 с.
20. Минина В. Н. Цифровизация высшего образования и ее социальные результаты // Вестник Санкт-Петербургского университета. Социология. 2020. Т. 13, № 1. С. 84-101.
21. Миронов В. В., Сорина Г. В., Перов В. Ю. и др. Онлайн- и офлайн-образование: методология и принятие решений: материалы круглого стола // Проблемы современного образования. 2019. № 4. С. 9-49.
22. Набиркина М. Ректор ВШЭ: к 2030 году пятая часть вузовских программ уйдет в онлайн [Электронный ресурс]. URL: https://rg.ru/2020/12/14/rektor-vshe-k-2030-godu-piataia-chastvuzovskih-programm-ujdet-v-onlajn.html (дата обращения: 30.03.2022).
23. Панюкова С. В. Цифровые инструменты и сервисы в работе педагога: уч.-метод. пособие. М.: Про-Пресс, 2020. 33 с.
24. Программа повышения квалификации «Цифровая педагогика современного университета» [Электронный ресурс]. URL: https://philos.msu.ru/node/4678 (дата обращения: 21.03.2022).
25. Сидоров Г. Цифровой университет: применение цифровых технологий в современных образовательных учреждениях [Электронный ресурс]. URL: https://www.itweek.ru/idea/article/detail. php?ID=192831 (дата обращения: 30.03.2022).
26. Трудности и перспективы цифровой трансформации образования / под ред. А. Ю. Уварова, И. Д. Фрумина. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2019. 339 с.
27. Уроки «стресс-теста»: вузы в условиях пандемии и после. Аналитический доклад [Электронный ресурс]. URL: https://www.hse.ru/data/2020/07/06/1595281277/003_Доклад.pdf (дата обращения: 30.03.2022).
28. Хангельдиева И. Г. Многообразие «скрещенных» и полифонических форм обучения в условиях цифровизации и COVID-19 // Ценности и смыслы. 2021. № 2 (71). С. 6-22.
29. Хангельдиева И. Г. Системные сдвиги в мировой экономике и китайский арт-рынок // Глобальный мир: системные сдвиги, вызовы и контуры будущего: XVII Междунар. Лихачевские науч. чтения, 18-20 мая 2017 г. СПб.: СПбГУП, 2017. С. 545-547.
30. Хангельдиева И. Г. Цифровая эпоха: возможно ли опережающее образование? // Вестник Московского университета. Серия 20: Педагогическое образование. 2018. № 3. С. 48-60.
31. Belfer I. The Info-Computational Turn in Physics // Turing-100. The Alan Turing Centenary / A. Voronkov (ed.). 2012. No. 10. P. 20-33. DOI: https://doi.org/10.29007/b3r2.
32. Borisenkov V., Gukalenko O, Pustovoitov V. Digitalization of education: trends in teacher training // E3S Web of Conferences: 14th International Scientific and Practical Conference on State and Prospects for the Development of Agribusiness, INTERAGROMASH 2021, Rostov-on-Don, 24-26 Febr. 2021. Rostov-on-Don, 2021. DOI: 10.1051/e3sconf/202127312075.
33. Liu Xiao. "Synchronous" & "Asynchronous": Reflections on two online teaching modes of distance education //Journal of Guizhou Radio & TV University. 2021. No. 4. P. 11-15.
34. Mentimeter [Электронный ресурс]. URL: https://www.mentimeter.com/ (дата обращения: 30.03.2022).
35. Ran Xiaoqi, NiuYanmin. Design and practice of a hybrid synchronous and asynchronous online teaching model // Computer Knowledge and Technology. 2021. No. 23. P. 231-234.
I M. r. XaHre^bAueBa, y. ^MHb
36. Zhao Ruibin, Zhang Yanling, Chen Dinglei. Online teaching's typical model, current situation and developing tendency // Digital Education. 2021. No. 6. P. 16-23.
References
1. Antonova N. L. Virtual'nyj klass kak novyj scenarij obucheniya v vuze v usloviyah pandemii // Professional'noe obrazovanie i rynok truda. 2020. № 3. S. 36-40. [In Rus].
2. Arnautov A. D. Informacionnaya kompetentnost' v issledovaniyah otechestvennyh i zarubezhnyh uchenyh: sravnitel'nyj analiz // Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2017. № 4 (65) S. 7-9 [Elektronnyj resurs]. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=29902486 (data obrashcheniya: 30.03.2022). [In Rus].
3. Bualo N. Poeticheskoe iskusstvo // Pamyatniki mirovoj esteticheskoj i kriticheskoj mysli. M.: Gosudarstvennoe izdatel'stvo hudozhestvennoj literatury, 1957. 232 s. [In Rus].
4. Voznesenskaya E. V. Distancionnoe obuchenie — istoriya razvitiya i sovremennye tendencii v obrazovatel'nom prostranstve // Nauka i shkola. 2017. № 1. S. 116-123. [In Rus].
5. Gukalenko O. V., Pustovojtov V. N. Vospitanie: rol' i mesto v obrazovatel'noj politike i praktike. Vzglyad iz Rossii // Rossiya — Kitaj: tendencii razvitiya obrazovaniya v XXI v. / otv. red.: V. P. Borisenkov, Mej Han'chen. Gl. 7. M.: Nauka, 2019. S. 244-246 [Elektronnyj resurs]. URL: https://www.msu.ru/ upload/pdf/lsh2020/l1730.pdf (data obrashcheniya: 10.02.2022). [In Rus].
6. Gukalenko O. V., Pustovojtov V. N. Obespechenie informacionnoj bezopasnosti molodezhi v sovremennom obrazovatel'nom prostranstve // Otechestvennaya i zarubezhnaya pedagogika. 2019. T. 2, № 2 (64). S. 117-131. [In Rus].
7. Diahroniya [Elektronnyj resurs]. URL: http://www.chronos.msu.ru/old/TERMS/razumovsky_ diakhronia.htm (data obrashcheniya: 23.03.2022). [In Rus].
8. Dneprovskaya N. V. Ocenka gotovnosti rossijskogo vysshego obrazovaniya k cifrovoj ekonomike // Statistika i ekonomika. 2018. № 15(4). S. 16-28 [Elektronnyj resurs]. URL: https://doi. org/10.21686/2500-3925-2018-4-16-28 (data obrashcheniya: 30.03.2022). [In Rus].
9. Elkina I. M. Sovremennoe onlajn- i oflajn-obrazovanie s pozicii videniya filosofii obrazovaniya // Cennosti i smysly. 2020. № 6 (70). S. 9-21. [In Rus].
10. Ivanova S. V. Postgumanizm vs gumanizaciya obrazovaniya // Cennosti i smysly. 2021. № 5 (75). S. 6-23. [In Rus].
11. Issledovanie rossijskogo rynka onlajn obrazovaniya — 2020 [Elektronnyj resurs]. URL: https:// research.edmarket.ru/ (data obrashcheniya: 30.03.2022). [In Rus].
12. Istoriya sozdaniya Moodle [Elektronnyj resurs]. URL: https://moodlearn.ru/mod/page/view. php?id=417 (data obrashcheniya: 14.03.2022). [In Rus].
13. Kiyashchenko L. P. Filosofiya transdisciplinarnosti: podhody k opredeleniyu // Transdisciplinarnost' v filosofii i nauke: podhody, problemy, perspektivy / pod red. V. Bazhanova, R. V. Shol'ca. M.: Navigator, 2015. S. 109-135. [In Rus].
14. Lektorskij V. A. Cifrovizaciya zhizni kak global'nyj antropologicheskij vyzov // Mirovoe razvitie: problemy predskazuemosti i upravlyaemosti: XIX Mezhdunarodnye Lihachevskie chteniya, 22-24 maya 2019. SPb.: SPbGUP, 2019. S. 159-161. [In Rus].
15. Luksha P., Spenser-Kejs Dzh., Kubista Dzh. Obrazovatel'nye ekosistemy: voznikayushchaya praktika dlya budushchego obrazovaniya [Elektronnyj resurs]. URL: https://www.skolkovo.ru/ researches/obrazovatelnye-ekosistemy-voznikayushaya-praktika-dlya-budushego-obrazovaniya/ (data obrashcheniya: 22.03.2022). [In Rus].
16. Lur'e S. V. Kul'tura v «mire, kotoryj vo zle lezhit», ili K voprosu o novoj gryadushchej civilizacii // Mirovoe razvitie: problemy predskazuemosti i upravlyaemosti: XIX Mezhdunarodnye Lihachevskie chteniya, 22-24 maya 2019. SPb.: SPbGUP, 2019. S. 372-374. [In Rus].
17. Manokin M. A., Shenkman E. A. Sinhronnyj i asinhronnyj formaty onlajn-obucheniya v kontekste teorii kommunikacii // Otechestvennaya i zarubezhnaya pedagogika. 2021. T. 1, № 2 (75). S. 23-37. [In Rus].
18. Marej A. Cifrovizaciya kak izmenenie paradigmy [Elektronnyj resurs]. URL: https://www.bcg. com/ru-ru/about/bcg-review/digitalization.aspx (data obrashcheniya: 30.03.2022). [In Rus].
19. Merdok M., Myuller T. Vzryv obucheniya: Devyat' pravil effektivnogo virtual'nogo klassa / per. s angl. M.: Al'pina Pablisher, 2012. 190 s. [In Rus].
20. Minina V. N. Cifrovizaciya vysshego obrazovaniya i ee social'nye rezul'taty // Vestnik Sankt-
Peterburgskogo universiteta. Sociologiya. 2020. T. 13, № 1. S. 84-101. [In Rus].
21. Mironov V. V., Sorina G. V., Perov V. Yu. i dr. Onlajn- i oflajn-obrazovanie: metodologiya i prinyatie reshenij: materialy kruglogo stola // Problemy sovremennogo obrazovaniya. 2019. № 4. S. 9-49. [In Rus].
22. Nabirkina M. Rektor VShE: k 2030 godu pyataya chast' vuzovskih programm ujdet v onlajn [Elektronnyj resurs]. URL: https://rg.ru/2020/12/ 14/rektor-vshe-k-2030-godu-piataia-chastvuzovskih-programm-ujdet-v-onlajn.html (data obrashcheniya: 30.03.2022). [In Rus].
23. Panyukova S. V. Cifrovye instrumenty i servisy v rabote pedagoga: uch.-metod. posobie. M.: Pro-Press, 2020. 33 s. [In Rus].
24. Programma povysheniya kvalifikacii «Cifrovaya pedagogika sovremennogo universiteta» [Elektronnyj resurs]. URL: https://philos.msu.ru/node/4678 (data obrashcheniya: 21.03.2022). [In Rus].
25. Sidorov G. Cifrovoj universitet: primenenie cifrovyh tekhnologij v sovremennyh obrazovatel'nyh uchrezhdeniyah [Elektronnyj resurs]. URL: https://www.itweek.ru/idea/article/detail.php?ID=192831 (data obrashcheniya: 30.03.2022). [In Rus].
26. Trudnosti i perspektivy cifrovoj transformacii obrazovaniya / pod red. A. Yu. Uvarova, I. D. Frumina. M.: Izd. dom Vysshej shkoly ekonomiki, 2019. 339 s. [In Rus].
27. Uroki «stress-testa»: vuzy v usloviyah pandemii i posle. Analiticheskij doklad [Elektronnyj resurs]. URL: https://www.hse.ru/data/2020/07/06/1595281277/003_Doklad.pdf (data obrashcheniya: 30.03.2022). [In Rus].
28. Hangel'dieva I. G. Mnogoobrazie «skreshchennyh» i polifonicheskih form obucheniya v usloviyah cifrovizacii i COVID-19 // Cennosti i smysly. 2021. № 2 (71). S. 6-22. [In Rus].
29. Hangel'dieva I. G. Sistemnye sdvigi v mirovoj ekonomike i kitajskij art-rynok // Global'nyj mir: sistemnye sdvigi, vyzovy i kontury budushchego: XVII Mezhdunar. Lihachevskie nauch. chteniya, 18-20 maya 2017 g. SPb.: SPbGUP, 2017. S. 545-547. [In Rus].
30. Hangel'dieva I. G. Cifrovaya epoha: vozmozhno li operezhayushchee obrazovanie? // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 20: Pedagogicheskoe obrazovanie. 2018. № 3. S. 48-60. [In Rus].
31. Belfer I. The Info-Computational Turn in Physics // Turing-100. The Alan Turing Centenary / A. Voronkov (ed.). 2012. No. 10. P. 20-33. DOI: https://doi.org/10.29007/b3r2.
32. Borisenkov V., Gukalenko O, Pustovoitov V. Digitalization of education: trends in teacher training // E3S Web of Conferences: 14th International Scientific and Practical Conference on State and Prospects for the Development of Agribusiness, INTERAGROMASH 2021, Rostov-on-Don, 24-26 Febr. 2021. Rostov-on-Don, 2021. DOI: 10.1051/e3sconf/202127312075.
33. Liu Xiao. "Synchronous" & "Asynchronous": Reflections on two online teaching modes of distance education //Journal of Guizhou Radio & TV University. 2021. No. 4. P. 11-15.
34. Mentimeter [Elektronnyj resurs]. URL: https://www.mentimeter.com/ (data obrashcheniya: 30.03.2022).
35. Ran Xiaoqi, NiuYanmin. Design and practice of a hybrid synchronous and asynchronous online teaching model // Computer Knowledge and Technology. 2021. No. 23. P. 231-234.
36. Zhao Ruibin, Zhang Yanling, Chen Dinglei. Online teaching's typical model, current situation and developing tendency // Digital Education. 2021. No. 6. P. 16-23.
Информация об авторах
И. Г. Хангельдиева — доктор философских наук, профессор кафедры управление образовательных систем У Линь—аспирантка
Information about the authors
Irina G. Khangeldieva — Dr. Sc. (Philosophy), professor at the Chair of management of educational systems Wu Lin — postgraduate student
Статья поступила в редакцию 31.03.2022; одобрена после рецензирования 21.04.2022; принята к публикации 06.09.2022. The article was submitted 31.03.2022; approved after reviewing 21.04.2022; accepted for publication 06.09.2022.
