CC BY
283
УДК 327 (470+985) (091) (045)
ЖУРАВЛЁВ Павел Сергеевич, кандидат исторических наук, доцент, начальник отдела науки и высшей школы Министерства образования, науки и культуры Архангельской области. Автор 45 научных публикаций
АРКТИЧЕСКАЯ ГЕОПОЛИТИКА РОССИИ В ИСТОРИЧЕСКОЙ РЕТРОСПЕКТИВЕ*
Статья посвящена рассмотрению геополитических проблем Арктики в исторической ретроспективе. Выделяются и характеризуются периоды российского проникновения в Арктику: от эпохи поморской колонизации до советской арктической политики. Предпринята попытка определить место и роль регионального фактора в формировании арктического направления российской политики. Дан анализ и оценка современным проблемам освоения Арктики.
Арктика, история, геополитика, Россия, государство, регион
Российская Арктика включает северные моря, острова, континентальный шельф и прибрежные районы евразийского континента. Арктическое побережье России тянется от границы с Норвегией на Кольском полуострове до Берингова пролива. Побережье омывается Баренцевым морем на западе, Белым, Карским морями, морем Лаптевых, Восточно-Сибирским и Чукотским морями на востоке. Из них только Баренцево море свободно ото льдов почти круглый год в результате влияния Гольфстрима, протекающего из Атлантического океана в Северный Ледовитый океан.
Однако Арктика является не просто неким пространством, а территорией, где веками проживали и проживают различные народы.
Долгое время Арктика не представляла никакого интереса не только для Российского государства, но и практически для всех мировых государств, включая те, которые имели
выход в Северный Ледовитый океан. Вечные льды Арктики, суровые климатические условия, невозможность хозяйственного использования этой территории и морских путей в промышленных масштабах вызывали равнодушие политиков и государственных деятелей. Неслучайно вплоть до конца XIX века у приарктичес-ких государств не было особых конфликтов и противоречий по поводу раздела Арктики. Арктика не представлялась правительствам какой-либо более или менее значимой политической проблемой.
В то же время для регионов, территорий, примыкающих к полярному побережью, народов, их населяющих, Арктика уже многие века являлась источником жизни и существования. Не углубляясь в историю, отметим, что именно приполярные народы, включая поморов и норвежцев, проложили первые арктические маршруты, открыли большинство островов Северно-
© Журавлёв П.С., 2011
* Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда и Правительства Архангельской области в рамках проекта РГНФ «Большой Европейский Север» в системе российско-норвежских политических отношений, регионального сотрудничества и противоречий в XX - начале XXI веков», проект № 10-01-48101 а/С.
го Ледовитого океана. И первые битвы за Арктику и разграничение прибрежных владений происходили между этими народами еще в X-XV веках, если не ранее1.
Освоение Арктики первоначально происходило не столько под влиянием инициативы центральных правительств, сколько вследствие жизнедеятельности людей, проживающих на Крайнем Севере. По этой причине долгое время решение возникающих в Арктике проблем было уделом только местных властей. Если государства и принимали участие в местных конфликтах на арктическом побережье, то лишь только тех, которые касались установления правил для торговли и взимания податей. Вплоть до 1826 года два главных арктических государства - Россия и Норвегия (ее тогда вследствие унии представляла Швеция) не имели обозначенной границы.
Вместе с тем, в силу особых природно-климатических условий Арктика долгое время оставалась малоизученной с научной точки зрения, что делало ее территорию формально свободной для освоения. В XIX веке началось повторное освоение Арктики, теперь уже усилиями исследователей и полярных экспедиций. Именно к этому времени относятся и первые споры на государственном уровне относительно принадлежности арктических островов. Примером тому может служить история архипелагов Шпицберген и Новая Земля, а также приграничных территорий на Севере России.
Во многом заявлению Шведско-Норвежского королевства в 1871 году о намерении присоединить к своим владениям Шпицберген, способствовала пассивность России в отношении иностранного присутствия в Арктике, отсутствие охраны русских промыслов. К сожалению, российское правительство игнорировало факт освоения этих территорий русскими поморами, а результаты научных и научно-промысловых исследований Севера общественными, научными организациями, включая Русское географическое общество, зачастую оставались, как отмечает архангельский историк Б.Б. Кри-стоман, достоянием узкого круга лиц и имели частный характер2.
На основе проведенных исследований относительно этого этапа освоения Арктики Б.Б. Кристоман сделала вывод, что вплоть до 1850-х годов русское правительство проводило сугубо наблюдательную политику за происходящим в Арктике и лишь под воздействием общественного мнения попыталось накануне потрясений XX века дать дипломатический отпор притязаниям скандинавских государств. Следует отметить, что попытки вытеснения русского населения из исконно принадлежавших России северных территорий и заселение их иностранцами вызывали протесты больше местных властей, нежели российского центрального правительства.
Не имея возможности и желания осваивать Север исключительно за счет государственных средств, русское правительство стремилось лишь к контролю за процессами, протекающими на данных территориях. В этот период Россия перешла к анклавному типу развития Крайнего Севера на основе частных программ и проектов. Именно это и привело к ситуации, когда в мире осталась «свободной» только территория Арктики, исторически, усилиями русских поморов в значительной своей части принадлежащая России, но без соответствующего юридического и дипломатического оформления. Интересно, что в XX веке после ряда необдуманных действий ельцинского правительства подобная ситуация повторилась.
С мнением Б.Б. Кристоман согласуется мнение мурманского историка Д.П. Беляева, который характеризует арктическую политику российского государства в XIX веке как расплывчатую и до конца не целенаправленную3.
Участие местных властей в политических процессах, происходивших в Арктике, сдерживалось политическим режимом России. Сложившаяся система централизованной власти оставляла совсем мало места для самостоятельности и тормозила социально-экономическое развитие региона. Значительная и труднопреодолимая географическая, экономическая и политическая удаленность Севера от государственного центра России на рубеже XIX-XX веков, обеспечившая сохранение самобытности Севера, преврати-
лась в условиях установившегося централизма в тормозящий развитие фактор. При отсутствии должного интереса к Арктике, естественно, что все это не способствовало экономическому и политическому закреплению полярных владений за Россией.
Геополитические изменения, вызванные Первой мировой войной, российской революцией 1917 года, вооруженной интервенцией, радикально трасформировали северную политику государства и заставили по-иному взглянуть на проблемы присутствия России в Арктике.
Распад прежней российской государственности оживил планы соседних северных держав по приращению собственных территорий за счет России. Именно в этот период Финляндия стала арктическим государством, получив выход в Баренцево море.
Для большинства русского населения Севера территориальный вопрос уже в XIX веке представлялся не столь далеким и малозначимым, как это виделось центральным властям. Поэтому и после 1917 года планы уже Советского правительства по отторжению российской территории вызвали бурный протест местных организаций.
В соответствии с Брестским миром4 Советская Россия должна была передать Финляндии территории Западного побережья Мурмана вместе с незамерзающей гаванью общей площадью около 40 тыс. км2.
После того как текст советско-финского договора от 1 марта 1918 года стал известен на Севере, здесь развернулось массовое движение, протестующее против передачи Мурма-на Финляндии. Обращения общественных организаций и граждан указывали, что это нанесет непоправимый урон экономике Севера. Протесты населения были поддержаны Архангельским и Мурманским Совдепами5. Следует отметить, что перечень аргументов, которые приводили защитники российского Севера, мало чем отличался от аргументов противников уступок Россией арктических территорий в нынешнее время.
И хотя при падении Красной Финляндии советско-финский договор был денонсирован
Совнаркомом, опасения в связи с финно-гер-манской угрозой оставались. Так, газета «Северный день» писала, что, по сообщению Петроградского телеграфного агентства, из Стокгольма приходят известия о новых планах «немецких и финских империалистов». «Согласно этим планам в Финляндии будет образована монархия, причем в состав ее войдет Карелия и весь Мурман, а также Петроград и Новгород. Германия получает свободную гавань на Мурмане»6.
В конце мая - начале июня 1918 года немецкие дипломаты предприняли новые шаги, направленные на то, чтобы посредством обмена территориями между Финляндией и Россией закрепиться на мурманском побережье. Нарком иностранных дел Г.В. Чичерин уведомил Германию, что советское правительство принимает предлагаемый германской стороной базис для урегулирования советско-финляндских отношений через уступку Финляндией Российской Республике форта Ино и Райволы и уступку Российской Республикой Финляндии западной полосы Мурмана с выходом к морю. В конце мая Финляндия сообщила Германии, что согласна на ее посредничество в урегулировании отношений с Советской Россией при условии, что Восточная Карелия и Кольский полуостров перейдут к Финляндии. Такая постановка вопроса центральным правительством вновь вызвала категорические протесты со стороны северян.
Помимо тревог за территориальную целостность Русского Севера, местные общественные силы не остались в стороне и от вопросов освоения Арктики в северных регионах. Так, в декабре 1917 года на объединительном съезде Северо-Восточной области главным аргументом консолидации северных губерний с центром в Архангельске стал геополитический фактор - выход в Северный Ледовитый океан и необходимость использование транспортных, промысловых возможностей арктических морей, строительства железнодорожной магистрали, связывающей Сибирь и порты в Северном Ледовитом океане.
В феврале 1918 года Архангельский губис-полком направил в Главное гидрографическое
управление Наркомата по морским делам предложение о направлении комплексной экспедиции в западный сектор Северного морского пути, причем эта экспедиция должна была иметь и военный характер. Идея такой экспедиции, призванной обеспечить советское присутствие на западных границах Арктики, где все большую активность проявляли норвежцы, широко обсуждалась в Архангельске. Несмотря на прохладное отношение новых властей к Архангельскому обществу изучения Русского Севера, последнее направило специальное письмо поддержки такой инициативы в демобилизационный отдел флотилии Северного Ледовитого океан.
Уже в июне 1918 года в Совнарком поступил план изучения и освоения Арктики, выдвинутый моряками Целедфлота, одобренный Архангельским Советом депутатов, военными властями Севера и поддержанный Главным гидрографическим управлением. Советское правительство приняло решение об организации такой экспедиции, были выделены средства, имущество, материалы, сформированы отряды кораблей. Но начавшаяся интервенция положила конец планам первой советской арктической экспедиции.
Как отмечает известный историк Арктики В.Н. Булатов, вопросы изучения и практического использования Севера стали сразу же предметом постоянной заботы Советского правительства7 . Прошло несколько месяцев после революции, и новая власть издала первые декреты о Севере России, его изучении и использовании ресурсов. В январе 1919 года была учреждена специальная комиссия по изучению Севера при Наркомате торговли и промышленности.
Буквально через несколько дней после освобождения Севера от интервентов при поддержке В.И. Ленина Президиум Высшего Совета Народного Хозяйства учредил Северную научно-промысловую экспедицию при ВСНХ, ставшую первым специальным научным учреждением по изучению Арктики. Центральное управление Севэкспедиции базировалось в Архангельске. По подсчетам В.Н. Булатова
только в 1921 году на территории Арктики работало 23 отряда Севэкспедиции общим числом до 400 человек8.
С этого момента можно обозначить начало третьего, советского периода освоения Арктики, характеризующегося особым вниманием руководства страны к регионам Крайнего Севера.
В 1926 году СССР в одностороннем порядке демаркировала границы своих арктических владений, которые простирались от норвежского Шпицбергена на западе до Берингова моря на востоке и от Северного полюса до южного побережья Баренцева и Карского морей, моря Лаптевых, Восточно-Сибирского и Чукотского морей. Однако подобное обозначение северных акваторий не затрагивало вопроса о границах континентального шельфа, поскольку в отличие от островов дно арктических морей признавалось неделимым. Таким образом, вслед за Канадой (1909) Советский Союз впервые территориально обозначил свой сектор владений в Арктике.
Именно для Советского Союза XX столетие стало уже веком Арктики, когда началось масштабное научно-исследовательское и транспортно-промысловое освоение арктических пространств, осуществляяемое централизованно государством и за государственный счет. Ввиду этого население, экономическая инфраструктура российского Севера оказались заложниками политики советского правительства и испытали все трудности 1990-х годов, когда распался Советский Союз.
СССР стал первой мировой державой, осознавшей геополитическую роль и значение Арктики на государственном уровне. Арктика изначально стала занимать важнейшее место в формировании внешнеполитической стратегии СССР.
Мудрость и дальновидность советского руководства в 1930—1950-е годы способствовали не только промысловому и научному присутствию в Заполярье, созданию транспортной инфраструктуры для Северного морского пути и трансконтинентальных авиаперелетов, но впервые Арктика приобрела военно-стратеги-
ческое значение. Был создан Северный военноморской флот и его береговая инфраструктура, что обеспечило безопасность Российского государства и его северного фасада на многие десятилетия вперед. Именно благодаря такой арктической политике СССР и его дипломатии, направленной на защиту национальных интересов, Россия до сих пор, после периода новой смуты, остается арктическим государством и обеспечивает свое присутствие в арктической зоне9.
Сегодня XXI век называют веком Арктики уже в общемировом масштабе. В первую очередь, это связано с обнаружением на арктическом шельфе крупных месторождений углеводородов, ставших доступными благодаря технологическому развитию и ввиду возможного освобождения Северного Ледовитого океана от полярных льдов.
Естественно, что в мире, где ресурсы ограничены и являются важнейшим фактором обеспечения экономического развития государств, арктические богатства становятся предметом новых споров и противостояний между главными геополитическими акторами. И эти противоречия грозят перерасти в более жесткие формы конфликтов. Во всяком случае, уже прозвучали заявления со стороны некоторых западных политиков о возможности применения вооруженных сил, вплоть до ядерного оружия в начинающейся битве за Арктику10. Во всяком случае, наращивание военного присутствия в арктической зоне уже началось.
Когда Россия летом 2007 года установила свой флаг на дне Северного Ледовитого океана на глубине 4 км под Северным полюсом, это вызвало опасения в том, что гонка за нефтяными и газовыми богатствами этого Арктики спровоцирует конфликт между странами, предъявляющими на него свои территориальные претензии. А первое всестороннее исследование данного региона, проведенное государственной Геологической службой США, показало, что большая часть крупных месторождений может находиться в зоне территориальных споров11.
В данный момент на недра Арктики претендуют пять государств - США, Канада, Дания, Норвегия и, конечно, Россия. Германия и Япония заявили о необходимости применения к Северному Ледовитому океану общих принципов конвенции по морскому праву, в т.ч. и права на разработку природных ресурсов Арктики.
В целях защиты своих стратегических интересов в Арктике России предстоит решить целый ряд международно-правовых проблем, доставших в наследство от прошлого или возникших в смутные 1990-е годы. Например, в 1997 году РФ ратифицировала Конвенцию ООН по морскому праву, что стало ощутимым тормозом в реализации ее арктических амбиций. Отныне Россия может претендовать лишь на 200-мильную экономическую зону, которую в исключительных случаях допускается расширить до 350 миль.
Сегодня необходимо четко определить государственную границу владений Российской Федерации, в первую очередь через ее делимитацию с Норвегией и США. В отношении Норвегии первые шаги сделаны, хотя вызывают массу различных оценок и суждений. Отдельно следует отметить интересы России на архипелаге Шпицберген на основании Договора о Шпицбергене, подписанного в Париже 9 февраля 1920 года. Требуется законодательно закрепить статус земель и островов в российском секторе Арктики, пока это официально не оспорено ни одной из арктических стран. Необходимо установить режим плавания по трассам Северного морского пути российских и иностранных судов только в соответствии с правилами, утверждаемыми Правительством Российской Федерации. Нуждается в особом уточнении статус Северного полюса. И отдельной проблемой является развитие приарктических территорий Российской Федерации12.
Судьба России напрямую связана с геополитической судьбой Севера и Арктики. И этот закон является базой ее грядущей геополитики.
Примечания
1 БулатовВ.Н. Русский Север: в 5 т. Архангельск, 1997-2002.
2 Кристоман Б.Б. Особенности геополитической ситуации на Европейском Севере России в XIX веке // Тр. XI съезда Рус. геогр. об-ва. СПб., 200. Т. 5; Она же. Территориальные споры на северо-западной границе Российской империи в период XIX - начале XX вв.: исторический опыт решения. Архангельск, 2002.
3 Беляев Д.П. Формирование арктического направления российской политики. URL: www.moysever.ru/comments/237.
4 ГААО (Гос. арх. Арх. обл.). Ф. 352. Оп. 1. Д. 27. Л. 3-4.
5 ГААО. Ф. 352. Оп. 1. Д. 27. Л. 5об, 7-9, 11; Северный день. 1918. 24 марта; Изв. Архангельского губернского Совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов и Архангельского Совета рабочих и солдатских депутатов. 1918. 2 апр.
6 Северный день. 1918. 10 мая.
7 Булатов В.Н. КПСС - организатор освоения Арктики и Северного морского пути (1917-1980). М., 1989. С. 8.
8 Там же. С. 11.
9ЖуковЮ.Н. Сталин: арктический щит. М., 2008.
10 Имеются в виду заявление президента США Джорджа Буша о возможности применения ядерного оружия в случае конфликта в Арктике, а также заявление министра иностранных дел Норвегии Юнаса Г ар Стёре о необходимости присутствия вооруженных сил НАТО в арктической зоне мира во время визита в сентябре 2010 года в Архангельск, в Северном (Арктическом) федеральном университете, на встрече со студентами.
11 The Financial Times. 2008. 28 июля.
12 ЛукинЮ.Ф. Великий передел Арктики. Архангельск, 2010; СинцовА.Г., ТерноваяЛ.О. Геополитический потенциал Севера и Сибири России и проблемы его реализации // Геополитика / под общ. ред. В.А. Михайлова; отв. ред. Л.О. Терновая, С.В. Фокин. М., 2007.
Zhuravlyov Pavel
RUSSIAN ARCTIC GEOPOLITICS IN HISTORICAL RETROSPECTIVE
The article is dedicated to the evaluation of the Arctic geopolitical issues in the historical retrospective. The periods of the Russian penetration into the Arctic from the Pomor colonization to the Soviet Arctic policy are singled out and characterized. An attempt at defining a place and a role of the regional factor in forming the Arctic direction of the Russian policy has been made. Analysis and evaluation of the current issues of the Arctic development are given.
Контактная информация: e-mail: [email protected]
Рецензент - Вертешин А.И., доктор политических наук, доцент кафедры государственного и муниципального управления Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова
