CC BY
54
ЕП(£ПШШ(£ПШ1Г(0> жртм
И. И. Лагунин
Архитектурный ансамбль усадьбы Васильчиковых-Строгановых Волышово с парком» (XIX — нач. XX вв.).
История и строительная периодизация (к вопросу об уточнении пообъектного состава)
Изучение истории усадьбы Волышово было начато местным историком Г. В. Проскуряковой, дочерью волышовско-го фельдшера, фотолетописца усадьбы В. Проскурякова, и ее дочерью — историком Н. Н. Масленниковой. Материалы их исследования получили завершенный вид в 19952000 гг. в книге «Волышовская старина». Она посвящена преимущественно заключительному этапу развития усадьбы и ценна воспоминаниями очевидцев, материалами семейного архива. Фотографии В. Г. Проскурякова — бесценный фонд сведений по истории усадьбы заключительного периода ее дореволюционного существования. Впервые имена двух архитекторов графского дома конца XIX — начала XX вв. — Н. А. Попова и М. А. Макарова — сообщил архитектор Б. С. Скобельцын в ходе первой реставрации (консервации) и паспортизации усадебного комплекса 1970-х гг. Б. С. Скобельцын стал автором первого архитектурного анализа состава усадьбы (1974 г.). Он же ввел в науч-
Лагунин Игорь Иванович — член-корреспондент Академии архитектурного наследия (г. Псков).
ный оборот копию межевого плана середины XIX в., составленного в 1780-х гг. На копии плана — первое известное изображение ансамбля строений центрального ядра усадьбы (в т. ч. знаменитой кирпичной конюшни). Однако атрибуция этого изображения временем составления первого межевого плана (концом XVIII в.), которой придерживались все последующие исследователи и реставраторы института «Спецпроектреставра-ция», вводила в заблуждение и не позволяла правильно атрибутировать постройки центрального ядра. Датировка каменных строений отодвигалась к XVIII столетию, а сама усадьба едва ли не к XVII веку. Изображение каменных строений на межевом плане датировалось временем межевания, а не временем создания копии. Как нам удалось определить, план усадьбы в копии не может быть датирован ранее, чем 1850-ми гг., а это принципиально меняет историческую стратиграфию Волышова. Автору публикации и исторической записки к экспертизе по уточнению пообъектного состава усадьбы, который впервые обратился к изучению уса-
дебного комплекса еще в студенческие годы в конце 1960-х гг., удалось познакомиться с архивными семейными фондами Строгановых и Васильчиковых, найти оригинал спорного межевого плана 1781 г., который ясно показывает, что на время межевания никакого каменного ансамбля в Волышове еще не было, а каменные постройки, изображенные на копии межевого плана, представленной Б. С. Скобельцыным, современны самой копии 1854 г. и появились не ранее XIX столетия. Это наблюдение позволило уточнить строительную периодизацию волышовско-го ансамбля и более точно атрибутировать большинство сохранившихся строений усадьбы и парковых затей. Дополнительную информацию удалось получить в процессе участия в разработке проекта реставрации церкви Святого Спаса, ГАП Г. В. Тютюннико-ва (историческая записка).
В 1985 г. архивные исследования продолжила искусствовед О. В. Емелина. В ходе разработки псковской мастерской (филиалом) института «Спецпроектреставрация» она впервые проследила историю главного дома усадьбы, ввела в научный оборот интересные, неизвестные ранее архивные материалы, высказала сомнение в датировке изображенных на межевом плане середины XIX в. построек, наконец, ввела в научный оборот материалы по участию в проекте Графского дома и Ферм в период 1860-63 гг. известного архитектора М. А. Макарова. Огромный объем информации по результатам натурных исследований, результатам изучения фондовых материалов Васильчиковых и Строгановых был обобщен в начале 1990-х гг. в ходе комплексных реставрационных исследований московского института «Спецпроектреставрация» по заказу Генди-рекции «Псковреконструкция». Архивные фонды Строгановых и Васильчиковых были изучены более подробно1, разработаны исторические записки к Проекту зон охраны, к проектам реставрации отдельных объектов — «Главного дома», «Фермы», «Аптеки», «Английского домика», «Дома управляющего», «Домовой церкви» (Спасского храма). Был также разработан уточненный «Аннотированный список всех выявленных строений усадьбы Волышово» к Проекту зон охраны,
который наиболее полно отражает пообъектный состав усадьбы, он и взят за основу в нашем исследовании. Исторические записки подготовила кандидат архитектуры А. Г. Борис, которой удалось найти еще одну копию межевого плана 1854 г. (РГАДА). Однако и она поддержала версию датировки центрального ядра усадьбы временем межевания, т. е. концом XVIII века, с чем невозможно согласиться (оригинал межевого плана автору был неизвестен). Эта устоявшаяся версия значительно нарушила всю систему атрибуции усадебных объектов, несмотря на ценные наблюдения и большой объем выявленных и разработанных вновь материалов. Автору настоящего исследования с материалами РГАДА и РГИА удалось познакомиться лишь выборочно. Целый ряд вопросов атрибуции объектов усадьбы Волышово (включая атрибуцию главного дома) и ее общей строительной периодизации остаются недостаточно изученными и в настоящее время. На основании названных материалов и исследований автором предлагается уточненная версия истории и строительной периодизации «Архитектурного ансамбля усадьбы Васильчи-ковых-Строгановых Волышово с парком», XIX — нач. XX вв.
Предыстория архитектурного ансамбля
(Х1У-ХУП вв.)
Строительство помещичьей усадьбы не выходит за пределы XVIII века. До середины этого века Волышово по описям значится простой деревней. Повышенным вниманием она обязана своим местоположением в волы-шовской вотчине Овцыных и общими процессами развития усадебного строительства в южном для Санкт-Петербурга Порховском уезде. Возросло значение южной Смоленской дороги из столицы, которая проходила через Новгород и Порхов, а позднее — прямо через Порхов на юг (с 1767 г. прямая дорога Санкт-Петербург — Смоленск). Но прежде эта дорога связала порховские и новгородские владения Овцыных и их ближайших соседей Васильчиковых в Пошелонье и сблизила два этих рода.
Деревня Волышово впервые встречается в новгородских писцовых книгах под 1539 г. и числится за большим семейством
Хлусовых: «Да за Ивашком, да за Михалцом, за Пятым, за Шестым, да за Семым, да Ос-мым за Истомиными детьми Хлусова деревни...»2. Далее за перечислением семейства и детей Хлусовых идет перечень их владений. Среди прочих деревень упоминается деревня Волышово. Первый исследователь истории усадьбы Г. В. Проскурякова предполагала, что деревня Волышово числилась за Захаром Беспятых и тремя его сыновьями по более ранней неполной описи 1498 г., поскольку это имя упоминается в качестве владельца Волышовав описи 1539 г.3 На 1498 год Хлусов показан собственников соседних деревень Лисье и Вельяк, но дальше рукопись оборвана. На 1539 г. в деревне значится всего три крестьянских и один бобыльский двор «без пашни». Далее селение не упоминается в писцовых книгах 1552-53 и 1576 гг. В 1584 г. «Волышово, вопче с царем и Великим князем» по «ввозной данной (от Ивана Грозного — И. Л.) дано Тихону да Игнатку Корсаковым». Эта фамилия принадлежит к известному псковскому роду, который в XVIII и XIX столетиях владел в Псковском крае многими усадьбами и имениями. В конце XVII в. упоминается имя порховского помещика Я. М. Овцына, представителя большого и знатного рода. Имя его сына — Иллариона Яковлевича (Ла-риона Яковлевича), 1719—17754 — встречается в ранге владельца крестьян и имений в Порховском уезде под 1757 и 1769 гг.5 Происхождение первой известной по документам владелицы сельца, жены Иллариона Яковлевича — Татьяны Даниловны Овцыной (Путиловой), — возможно, и могло бы пролить дополнительный свет на раннюю историю помещичьего селения, но пока такие сведения не обнаружены. Имя ее мужа Иллариона Яковлевича Овцына, известного петербургского вельможи, генерал-почтмейстера в чине генерал-поручика, главного судьи Ямского приказа и канцелярии (1762-65 гг.), в связи с Волышовом никак не упоминается. Ларион Яковлевич и Татьяна Даниловна имели троих детей — Якова (р. 1746), Петра (р. 1753) и Екатерину (1754-1832 гг.). Волышово по документам оказалось связанным с именами женских представительниц семейства — самой Татьяны Даниловны и ее дочери Екатерины Илларионовны, которая к
середине 1770-х гг., когда умер отец, выходит замуж за соседа по имению — Василия Алексеевича Васильчикова.
На 1781 год — год начала Генерального межевания в Российской империи — Волышово на речке Вагоще принадлежит Татьяне Даниловне Овцыной и значится усадищем («усадебным местом» — так в документах называли и существующие усадьбы с застройкой). По плану оно не сильно выделялось из числа старых рядовых и традиционных помещичьих селений и не имеет почти ничего общего с будущим ансамблем. В фондах РГАДА автору удалось отыскать «Геометрический специальной спорной план Порховского уезда, Карачуницкого погоста, усадища Дарагинь, которое на плане состоит под № 1 владения секунд майора Андрея Иванова сына Чихачева, и усадища Валышова, кое значится под № 2, владения генерал-пору-чицы Татьяны Даниловны Овцыной. Оныя дачи сниманы землемером флота мичманом Петром Пущиным в 1781 году, в сентябре и октябре месяцах»6. Спорный план с владельцем соседнего владения Дорогини, которое ныне входит в состав усадьбы как самостоятельное отделение. Это самый ранний, известный на сегодня достоверный план обеих усадеб XVIII века. По нему очевидно, что усадьба Волышово перестроена из простой деревни при дороге местного значения (направление сохранилось внутри усадьбы). Все постройки в трех частях усадебного участка деревянные, незамысловатые. Помещичий дом с садом занимает юго-восточную часть, прилегающую к речке Вагоща. К северу, через проезд к большой Смоленской дороге — комплекс «белого» помещичьего участка с огородами. Деревенские дома дворни и хозяйственные дворы остались за местной дорогой, в западной половине усадебного участка. От всего комплекса, типичного для многочисленных дворянских гнезд того времени, сохранились только направления местных дорог и место сада при господском доме. В какой-то мере сохранилось местоположение главного дома, который неоднократно перестраивался и был впоследствии передвинут. Таким образом, до самого конца XVIII в. говорить о начале строительства современного каменного ансамбля преждевре-
менно. Это подтверждается и другими документами межевания, например, «Описанием Порховского уезда...»7. Попытка А. Г. Борис поместить строительство каменного ядра во временной промежуток между «Описанием» и межевым планом не подтверждается документами. Оба документа идентичны, а ансамбль строений усадьбы в копии середины XIX в. соответствует иному времени.
После кончины Татьяны Даниловны Овцыной в последний год уходящего XVIII столетия Волышово по наследству перешло к ее единственной дочери Екатерине Илларионовне и к ее уже немолодому мужу — бригадиру Василию Алексеевичу Васильчикову. Бывший предводитель новгородского дворянства, он, по воспоминаниям правнука Б. А. Васильчикова, в качестве приданого получил от Овцыных при женитьбе «в Шелонской пятине Новгородского края» 9 вотчин с несколькими тысячами душ крестьян в Лужском, Новгородском, Старорусском и Порховском уездах». Документами это подтверждается только частично — Волышово оставалось за Т. Д. Овцыной до самой ее кончины. И только в начале нового XIX в. оно влилось в состав владений Васильчиковых. По документам Псковской духовной консистории8 новые владельцы сельца Волышова, которое состояло в Карачуницком погосте, впервые появляются в документах под 1800 г., с оговоркой, что они «здесь жительства не имели». В усадьбе числилось всего 4 мужчины и 4 женщины дворовых людей, которые остались от прежней владелицы. Центральным оставалось родовое имение Васильчиковых Выбити в старорусской вотчине, где они жили до взросления сыновей, и где именно Екатерина Илларионовна Васильчикова (Ов-цына) в конце XVIII в. вела большое каменное строительство. После кончины Татьяны Даниловны Овцыной старшие Васильчиковы перебрались в Волышово. Только тогда начинается здесь большая стройка.
1-й строительный период (1803-1832 гг.).
Перемены в Волышове наметились около 1803 г., когда семья немолодых супругов Васильчиковых вступила в наследство. Первым, очевидно, был выстроен новый современный деревянный дом с мезонином. Навер-
ное, старый простой дом Татьяны Даниловны их уже не мог удовлетворять. Весной 1803-го г., во время половодья получено разрешение и на устройство домовой церкви в новом(?) деревянном доме с мезонином, наверное, тоже не очень роскошном. В сообщении 1836 г. об этом доме сказано: «Дом господской еще не ветх, течет местами, потому что крыт тесом». В 1836 г., когда дом был вновь перестроен, достаточно крупный мезонин был снят и поставлен в саду при главной подъездной дороге, как отдельный домик. Домовая церковь должна была находиться внутри дома и не выделяться внешне, как предписано в разрешении 1803 г. Претенциозное строительство после переезда в Волышово должно было начаться, как и в Выбити, с крупных хозяйственных зданий «с колоннами». Таким зданием могла быть каменная конюшня (будущая Конюшня главная), точная датировка которой неизвестна. Но по своему стилю краснокирпичная конюшня с портиком гигантского ордера и колоннами с перехватами вполне соответствует началу XIX в. (это подтверждается тем фактом, что к 1836 г. ее кровля, возможно тоже тесовая, уже пришла в ветхое состояние). Строительство претенциозного здания конюшни легко объяснить страстной приверженностью семейства к стройной охоте, к которой были неравнодушны старшие Васильчиковы, заложившие основу для большой охоты в Выбити. Строительство этого крупного здания напротив господского дома и параллельно главному подъезду от большой дороги положило начало формированию принципиально новой схемы центрального ядра усадьбы, развернутого параллельно большой Смоленской дороге (с учетом направления течения речки Вагоща). Центр нового ядра определило завершение подъездной дороги от Смоленского тракта. Ныне этот центр отмечен каменным портиком-«Птичником» (Бельведером). Первоначально этот подъезд был северной границей парковой зоны. Вдоль него высажена, наверное, самая ранняя сохранившаяся липовая пешеходная (ограничительная?) аллея (Парк. Липовая аллея). Липовая беседка в саду, ближе к берегу Вагощи относится, вероятно, к тому же этапу. Начинает формироваться традиционный английский пейзажный парк в
прибрежной полосе р. Вагоща. При этом старый фруктовый сад при доме остается.
Кроме помещичьего дома и большой каменной конюшни «с портиком и колоннами» в предвоенное время (первый этап строительства, связанный с именем Е. И. Ва-сильчиковой), как считает автор «Записок» А. Г. Борис, велось строительство «целого ряда других усадебных построек», о которых не сохранилось известий. Первыми дополнениями в каменном хозяйственном комплексе усадьбы стали, как она попыталась доказать, два каменных амбара, датированных осторожно концом XVIII — I десятилетием XIX вв. Речь идет о перестроенных позднее каменных зданиях т.н. «Аптеки» и «Английского домика». Оба здания расположены, в соответствии с рекомендациями того времени, на достаточном удалении от жилого дома. Это касалось, как замечает исследовательница, и фуражного склада возле конюшни (перестроен, по ее мнению, в «Английский домик»), который находился на достаточном удалении от господского дома в новой хозяйственной зоне за подъездной дорогой. По мнению автора, оба здания сохранили следы первоначальных складских сооружений для хранения зерна — специфические нижние проемы в поперечных перегородках, следы первоначальных верхних оконных проемов под свесом кровли. Здание Аптеки, возможно, и сохраняет следы таких перестроек (правда, на плане середины XIX в. оно не показано). Что касается «Малого амбара» — Английского домика, то современное раскрытие разрушающейся постройки ставит под сомнение его перестройку из бывшего хранилища. Хорошо видны следы бывшего подвального этажа с оконными проемами и внутренними арочными проходами, определенными А. Г. Борис как «нижние проемы в поперечных перегородках». В целом здание производит впечатление единовременного сооружения, и, на наш взгляд, говорить о его перестройке из Малого амбара можно с большой осторожностью. Документально атрибуция отдельных строений затруднена, поскольку схожие названия построек в документах семейных архивов повторяются, строения долгое время не имели определенных наименований и назывались по-разному.
Неизвестный автор постановки нового господского дома, здания Главной конюшни и разбивки парка (очевидно, это была сама Е. И. Васильчикова) является зачинателем принципиально нового ансамблевого решения усадьбы Волышово. Новый господский дом с мезонином по сравнению с домом на межевом плане конца XVIII в. имел уже иную композицию. В сообщении 1821 г. о строительстве каменного Спасского храма сказано, что господский дом стоит в одной связи с церковью. Господский дом начала XIX в. впервые можно точно привязать по месту топографически. С учетом его последующей передвижки при перестройке 1836 г. на несколько сажен вниз, в сад, а также на основании анализа межевого и современного планов усадьбы, можно считать, что дом начала XIX в. стоял примерно в линию с каменным храмом, который фактически стал его боковым флигелем. Он был расположен напротив конюшни и параллельно течению Вагощи. Об этом свидетельствуют документы о перестройках XIX в. Таким образом, продольная ось усадебного комплекса была развернута параллельно большой Смоленской дороге, чего ранее на плане 1781 г. не наблюдалось. Поперечной осью стало направление подъезда от Смоленской дороги к центру усадьбы. Главные фасады конюшни и главного дома с храмом согласованы с направлением подъездной дороги, которая вела к центральному кругу (и позднее оформлена посадками в виде Въездной аллеи парка).
Свидетельством новой композиции усадьбы является упоминавшийся неоднократно межевой план 1853 г. На нем показана территория волышовского парка, который дендрологами датируется началом XIX в. (до 1830-х гг. упоминается только господский сад). Закладка большого парка могла произойти после войны 1812 г., а по-настоящему он оформился не ранее середины века. По плану он занимал всю территорию к югу от здания конюшни до берега Вагощи и вдоль Вагощи до большой столбовой дороги. Он получил развитие вдоль левого берега речки. Его северную границу определял главный подъезд от большой дороги в существующем направлении. Липовая аллея от большой дороги к центру современной усадьбы, которая проходит
параллельно подъездной дорожке, выполняла роль северной ограничительной. С других сторон парковую территорию ограничивали большая Смоленская дорога, русло речки Ва-шща. На западе это ограничение не просматривается — там территория усадьбы плавно переходила в хозяйственную зону (Парк).
Под 1821 г. впервые упоминается в документах Псковской духовной консистории «...Церковь Всемилостивого Спаса, дозволенная устроить в 1803 году... в селе Волышово... , в связи при том же доме, каменная... »9. В «Исторической записке» О. В. Емелиной10 называется ряд зданий усадьбы, построенных по документам к 1830-м гг. С этим списком можно согласиться с примечанием, что некоторые из строений все же выстроены позднее, при Дмитрии Васильевиче. Перечисляются «...дом с тесовой крышей (до 1836 г. Дом господский с мезонином — II. Л.), каменный флигель для гостей (какое из существующих или утраченных зданий, неясно, скорее всего, имеется ввиду более поздний «Буфет» —II Л.), флигель управляющего (очевидно, деревянный, в районе центрального ядра, тоже выстроен при Дмитрии Васильевиче — II. Л.), двухэтажная швейня (в хозяйственной зоне? — II. Л.), каменная конюшня (Главные конюшни), церковь (Святого Спаса), оранжерея, сад . (проданный при следующем владельце на вывоз), на р. Вагоще установлены шлюзы» (выстроены при Дмитрии Васильевиче, в камне оформлены значительно позднее). Не назван «домик за рекой», который к 1836 г. нуждался в покраске; разобранный в том же году «Птичий двор», избы дворовых, а также, несомненно, существовавшие скотные дворы. Описанные выше А. Г. Борис каменные амбары не упоминаются в документах и не показаны на межевом плане середины XIX в. В целом, и на этот период говорить о развитии каменного ансамбля все еще рано.
11-й строительный период (1833-1859
гг.)
Ко времени кончины Василия Алексеевича и Екатерины Илларионовны Васильчиковых (1830 и 1832 гг.) активная жизнь в усадьбе мало заметна (о чем свидетельствует, например, малое число дворни — всего
7 чел.). В 1833 г. по раздельному акту усадьба Волышово в составе порховского имения отошла к их второму сыну — Дмитрию Васильевичу Васильчикову (1778-1859 гг.) — обер-егермейстеру Двора Его Императорского Величества, действительному статскому советнику, герою Отечественной войны 1812 г. и Бородинского сражения, «кавалеру всех российских орденов»11. Окончательно владение было закреплено в 1846 г., но уже в 1834 г. началось великое переселение людей, собак, лошадей из сельца Аделаидина (имение под Вязьмой в Смоленской губернии Д. В. Васильчикова и его жены Аделаиды Петровны, в девичестве Апраксиной, названное в ее честь)12. Волышово начинает обустраиваться как главное родовое гнездо новых помещиков. Дмитрий Васильевич ушел в отставку в 1822 г., с 1832 г. заведовал всей придворной охотой, что сказалось на планах развития усадебного ансамбля. Для большого строительства в 1836 г. имение пришлось заложить.
Большой реконструкции в процессе ремонта потребовал господский дом. Управляющий Поляков написал в том же 1836 г.: «.. архитектора и печника прислать очень бы нужно для осмотра дома и других строений...». Был привлечен порховский архитектор Иосиф Ежовский13. Материалы для строительства заготавливались в разных местах имения, работы велись хозяйственным способом. Ремонт вылился в новое строительство обширного господского дома, который по желанию хозяина был передвинут на пять сажен вниз по склону в сторону Вагощи (примерно на место существующего ныне Графского дома). Работы по благоустройству продолжались до 1858 г. (новые сени, отделка обоями, кафелем, паркетами). Кроме женской и мужской половины в крыльях дома были отделаны помещения к приезду дочери Татьяны Дмитриевны (будущей хозяйки Волышова) и 4 «номера» для гостей. В целом, план дома отвечает изображению на плане середины XIX в. — это обширное Н-образное здание с выделенным центральным повышенным 2-хэтажным объемом (верх — мансардные «антресоли»), а также с поперечными боковыми крыльями с мансардными «фонариками». Основные работы по дому были закончены только к 1848 г. и
потребовали больших затрат и усилий. В семейном архиве упоминаются планы «Сада в английском дюйме» (Парк), «Планы и фасады» Псарного двора, Скотного двора, гумна (возможно, здание перестроенной Орловской казачьей конюшни), кузницы, пуни, волы-шовских мельниц, «Дарагинскому скотному двору»14, «Каменной беседки и бельведеру» (первое подтверждение существования центрального портика-бельведера), «Конюшенному двору»(Конюшня главная). По межевому плану середины XIX столетия к первой его половине можно предположительно отнести флигель-Буфет. Два не совсем симметричные флигеля по сторонам круга у конюшни — это, скорее всего. Английский домик и симметричный ему сохранившийся флигель жилой у конюшни, впоследствии соединенный с конюшней пристройками. Предположение реставраторов о существовании трех флигелей с юго-западной стороны от круга в I половине XIX в., таким образом, не подтверждается. Все три флигеля согласованы с композицией центрального ядра усадьбы и существующего ныне более позднего каменного Графского дома, а на плане середины XIX в. показан только один каменный флигель — предположительно, каменный §пшът>-Буфет. Наверное, он упоминается в документе 1846 г. и в нем — помещение «лафис» («по определению А. Г. Борис — «официантская»). Еще один не существующий ныне деревянный флигель изображен с другой стороны от круга, близ церкви (его строительство упоминается под 1838 г.). А. Г. Борис приведен документ, в котором говорится о том, что в 1851 г. кухонный флигель (Буфет) покрыт толем, а Больничный — тесом15. А. Г. Борис считает, что под больницу после эпидемии 1848 г. перестроен Большой амбар (Аптека). Есть и другие упоминания флигелей, возможно, деревянных, ныне не существующих, которые трудно интерпретировать.
В «Записках» А. Г. Борис приведено послание управляющего 1841 г.: «...План церкви получил, по которому и приступаю к работе... ». Ранее и потом речь идет преимущественно об иконостасе и убранстве церкви Святого Спаса (пристройку к храму А. Г. Борис предположительно датирует рубежом
Х1Х-ХХ вв., но последними исследованиями 2018 г. Г. В. Тютюнниковой убедительно доказано, что церковь, внешне перестроенная именно в этот период, уже имела существующую алтарную пристройку)16. А. Г. Борис в архитектурном анализе приведены аналоги Спасского храма и близкий по композиции проект из альбома для сельских застройщиков. Наиболее близкие из них по стилю датируются временем не ранее конца 1830 х. гг. Они подтверждают сведения о перестройке здания церкви17, которой большое внимание вновь уделено в 1844-45 гг. Храм был заново отделан, получил новое внутреннее убранство18. Теперь же был привезен и установлен в храме новый иконостас взамен старого: «... Церковь с новым коностасом совсем в другом виде, гораздо лутче. Июля 19 дня 1844»19.
Вне основного ядра в данный период также ведется немалое строительство. А. Г. Борис называет псарню «на Белом дворе, в хорошем вкусе...». Псарник за р. Ваго-ща был выстроен в том же романтическом стиле, что и флигели возле Главной конюшни. Он и по композиции напоминает здание конюшни, так же, как утраченное здание каретника (за Вагощей). Очевидна ассоциация, а также стремление к единству комплекса зданий охотничьего направления. Его композиция навеяна формами Главной конюшни, а мотив романтического колонного входа-лоджии повторяется во входных портиках Английского домика и флигеля жилого при Главной конюшне. К этому стилистическому направлению мог принадлежать и деревянный господский дом, а также старая сохранившаяся часть главного здания большой конюшни в Дорогинях.
В этот же период упоминается пруд на речке Вагоща, которая стала внутренним водоемом усадьбы, а также плотина у бани, сама баня. Неизвестно точное время построения старого кирпичного здания, которое было перестроено и приспособлено под Казачью орловскую конюшню в 1892 г.20 Возможно, ранее это было гумно (упоминаются два, одно похожее — «у Псарного двора длиной 17 саженей»)21. Упоминается домик за рекой, у которого пора красить крышу. В документах встречаются новые ледники (сохранившиеся 2 ледника находятся в районе
Аптеки, здания деревянного амбара, кузницы, скотного двора. Скотный двор, судя по упоминанию о ходе садовых работ, находился за рекой напротив нижней куртины сада, на месте будущих Ферм. Немало упоминаний при Дмитрии Васильевиче о посадках, обновлении садового хозяйства, что ясно говорит о развитии садово-паркового ансамбля. В документах 1830-х гг. управляющий просит о приобретении ста яблоневых деревьев, несколько позднее о получении грушевых деревьев. Речь идет об обновлении усадебного сада. Упоминаются оранжерея, фруктовый сарай и другие садовые затеи. В Волышово впервые(?), нанимается по особому договору «садовый мастер», для которого штукатурится отдельная «квартира». В донесениях управляющего владельцу усадьбы содержатся важные сведения, которые можно истолковать как начало разбивки большого нового парка взамен прежних садов (показан на плане середины XIX в.): «... 3. Розовые кусты и каштановые деревья получены и посажены. 4. Сады волышовский и токаревский продал за 1300 р. ассигнациями и задатку получил 200 руб. Июня 12, 1844 г. »22. Это подтверждение планов реконструкции. Упоминаются: «. Рабатка перед домом, где приказано сажать розаны (скорее всего перед дворовым фасадом — II. ./7.)»,... «...о вишневых, грушевых и сливных деревьях, как около стен большого дома и первого каменного флигеля . ..»23. Здесь впервые конкретно говорится о «первом каменном флигеле» около дома (им, как уже говорилось, скорее всего, был фли-тель-Буфет). В 1852 г. упоминаются «яблони, как на той стороне речки от дома... ». Из этих отрывочных сведений видно, что развивается преимущественно садовое хозяйство усадьбы, которое (как и впоследствии) не подчинялось какому-то единому регулярному плану, а преследовало цели украшения, хозяйственного освоения и благоустройства усадебной территории, все более обширной и охватывающей правобережье реки Вагоща. С перепланировкой усадьбы, изменением самого ее предназначения и статуса, а также с устройством парка вместо старых садов «с плодовитыми деревьями» связана продажа в 1847-49 гг. насаждений волышовского сада.
Парковые работы неспешно разворачи-
ваются в 1849 г. Дмитрий Васильевич внимательно следит за этим процессом с самого его начала: «Принялись ли лиственники, коих мы прошлого году посадили в саду принялись ли ивняки, коих мы воткнули осенью около большой дороги при въезде в Волышово... Коли посохли, то воткнуть свежих (старая ивовая аллея, наследница «ивняков» 1848 г. сохранилась вдоль дороги на Дорогини, такая же аллея существует на левом берегу Вагощи по направлению на Великое Село — И. J1). Сажал ли ты прошлого году молодых сосен на Петровских горках как за Амшариной... »24. Дмитрий Васильевич приказывает «...продолжить по-прежнему обсаживать Петровскую рощу соснами..., продолжить также насаживать Мшерину березняком (... обсажено...)... »25. Последние работы велись далеко за пределами зеленой зоны, обозначенной на плане 1854 г. Речь идет об охотничьих угодьях — лесопарке, который тянулся на 2 км за Вагощей и за Большой дорогой (Амшарина). Дмитрий Васильевич не рекомендовал обсаживать дороги полными аллеями, а сажать для начала по два дерева у мостиков с двух сторон. Деревья отбирались на территории имения. Расчищено своими силами русло речки Вагоща. Всюду видна экономия средств, избытка которых не ощущается. Но работы носили масштабный характер. Они преобразили территорию усадьбы в новых границах. Наконец управляющий сообщил: «... Заказанные Вами две каменные колонны по границе земли сделаны и поставлены на местах, Вами назначенных».... На этих колоннах... надпись: Граница земли обер-егермейстера Васильчикова»26. Волышово приобрело законченный вид и специфический характер богатой охотничьей усадьбы. Составленная в 1853 г. опись верховых и упряжных лошадей в сельце Волышово занимает 5 листов27, список дворовых людей — 2 листа28. В 1849-57 гг. в вотчине, неподалеку в Тишинке строится отдельная каменная церковь для многочисленных крестьян волышовского имения29.
III строительный период (1860-1880 гг.)
3 ноября 1856 г. состоялся брак Татьяны Дмитриевны Васильчиковой (19.03. 1823 — 16.10.1880) и Александра Сергеевича Строганова (11.12. 1818 — 26. 07.1864). Однако
фактически семейство приступило к управлению усадьбой Волышово не ранее кончины Д. В. Васильчикова (1859 г.), о чем свидетельствуют переписка и изобразительные материалы по главному дому. На акварелях А. А. Редковского 1860 г. представлены два главные хозяйские интерьера старого дома с изображением Дмитрия Васильевича как хозяина дома и усадьбы. Акварели посмертные, очевидно, выполненные «на память». Проект нового дома датирован в Некрологе на кончину архитектора М. А. Макарова (ум. в 1873 г.) 1858 г. Следовательно, замысел перестройки Господского дома родился при Д. В. Василь-чикове. Под 1863 г. говорится о реализованном проекте М.А. Макарова по строительству нового графского дома А. С. Строганова и «громадных Ферм» в усадьбе Волышово. «По наследству» граф, который происходил из знаменитого и богатого дворянского рода Строгановых, получил вскоре после кончины Д. В. Васильчикова за его дочерью не только ухоженную охотничью усадьбу и проект нового дома, но и звание егермейстера Двора Его Императорского Величества (январь 1864 г.). Очевидна взаимосвязь этих событий. Судьба Волышова, в котором и сам Александр Сергеевич преждевременно скончался, была определена. 11 июня 1850 г. у него родилась дочь Мария Александровна Строганова (Ягмина, 11.06.1850 — 05.08. 1914): 9 января 1852 — последний владелец Волышова Сергей Александрович Строганов (09. 01.1852 — 18.04.1923). Период хозяйствования А. С. Строганова оказался недолгим, но с его именем связана реконструкция господского — Графского дома и всего усадебного ансамбля. Обновленный деревянный Графский дом и Фермы были спроектированы выдающимся санкт-петербургским архитектором, профессором и академиком Михаилом Алексеевичем Макаровым (1829-1873), учеником А. И. Штакеншнейдера (1802-1865). мастером начинающейся эклектики. Материалы проекта М. А. Макарова в архивах не обнаружены. Само здание дошло до нас перестроенным в камне и отделанным заново с участием известного петербургского скульптора Н. А. Попова. Владельцы Волышова имели возможность привлечь молодого, начинающего, но уже талантливого архитекто-
ра, которому обеспечили своим заказом блестящую будущность и звание академика. А также возможность заложить основу для преобразования усадьбы в обновленный выдающийся архитектурный и садово-парковый ансамбль. Безвременная кончина не позволила А. С. Строганову до конца реализовать большие планы, но основание для таких планов заложено им. По мнению А. Г. Борис, М. А. Макарову могли принадлежать проекты разобранного Домика птичника за рекой. Дома охотников и здания Дома управляющего, конторы, которое несет на себе отпечаток почерка штакеншнейдеровских проектов. Таким образом, усадебный ансамбль за счет нескольких опорных строений приобрел иное, более современное архитектурное решение.
После кончины мужа, начиная с 1864 г. усадебным хозяйством вынуждена была заниматься Т. Д. Строганова (Васильчикова), фрейлина Высочайшего двора. Она приняла на себя заботы о наследстве Васильчиковых-Строгановых, перевела имение в статус заповедного. Одинокая и обремененная воспитанием нескольких детей, Татьяна Дмитриевна продолжила дело мужа с учетом иных, более значительных финансовых возможностей семейства и больших планов по переустройству усадьбы. Планов, которые несколько задержались до взросления сына — Сергея Александровича Строганова, которому Волышово предназначалось в наследство по старшинству по мужской линии. Ко времени управления имением Татьяны Дмитриевны можно отнести некоторые новые крупные постройки. Например, строительство нового большого деревянного Псарного двора (не сохранился).
IV (заключительный) строительный период (1880-1917 гг.)
После кончины Татьяны Дмитриевны в 1880 г. Волышово по наследству перешло к ее старшему сыну Сергею Александровичу Строганову, который вступил в управление заповедным имением и в 1882 г. всем строгановским нераздельным майоратом. За время правления последнего представителя славного рода волышовскому ансамблю, которому посвящены воспоминания очевидцев, фотолетопись В. Г. Проскурякова, отдельные публикации, был придан тот блеск и закон-
ченность, которые выдвинули Волышово в число крупнейших и блестящих частных усадебных ансамблей на Северо-Западе России и в столичной округе. Судьба последнего владельца имения оказалась трагичной. Вскоре после женитьбы в 1882 г. на Евгении Александровне Васильчиковой (из того же рода Васильчиковых) он потерял свою молодую жену (1884). Граф преждевременно вышел в отставку, жил некоторое время уединенно в имении, потом увлекся охотой и путешествиями. В последние 17 лет перед революцией он безвыездно жил за границей. За время участия С. А. Строганова в судьбе Волышова парковый ансамбль преобразился и приобрел законченный вид, черты настоящего дендро-парка. Цветники, розарии сочетались с традиционными аллеями, экзоты — с рощами «Дубки», «Сосенки», «Орешник». В парке были устроены «Детский садик», «Фермоч-ка», «Качели», на реке Вагоща — расчищено место для устройства зимнего «катка» для детей. От чугунных въездных («Красных») ворот начиналась въездная Березовая аллея. Некоторые сохранившиеся аллеи также сформированы в этот период. За воротами начиналась ивовая аллея вдоль дороги, которая вела в Дорогини, где был выстроен новый комплекс сохранившихся кирпичных строений самостоятельного конного и скотного отделения. Вагоща не только была расчищена и благоустроена (некоторые затеи и строения — «Горка», «Плот для птичника», «Каток» и другие). На ней был вновь благоустроен купальный Круглый пруд, вымощенный плитным камнем, отделаны гранитом шлюзы. устроены мостки. Теперь хозяйственные строения были вынесены подальше от центра. За рекой выстроены или перестроены здания Охотничьей, Казачьей Орловской (1892 г.) конюшен, рядом с новым каменным Псарным двором выстроены специальный каменный «Зверинец» для содержания диких животных. Дом управляющего охотой. Еще дальше вверх по Вагоще сохранился деревянный Дом садовника, Дом механика и мастерские. Напротив, на левом берегу появились Склад (Овощехранилище) и крупное здание Рабочей конюшни. На берегу располагался фруктовый сад, а перед Графским домом — цветники. В районе Главных коню-
шен, здание которых значительно расширено, достроено и соединено с жилым флигелемг, выстроены вновь большой Манеж из брусовых конструкций, деревянная Почта - квартира конторщика с Важней перед домом, кирпичная Ремесленная школа. Комплексы зданий были ограждены каменными, кирпичными и металлическими оградами. В центральном ядре произошли также большие изменения — Графский дом перестроен в камне (архитектор К. К. Шмидт? скульптор Н. А. Попов). Он украшен скульптурной лепниной с маскаронами и вензелями, внутри — наборными паркетами, лепниной, коваными металлическими решетками и мраморными ступенями парадной лестницы, другими украшениями, а также снабжен полным набором инженерного оборудования, включающим водоснабжение (резервуар в башне), систему канализации, фарфоровые раковины, мраморную и медную ванны, телефонную сеть и электрическое освещение. Напротив дома в сквере установлены скульптурные изображения двух сфинксов-грифонов, которые ныне для сохранности вывезены в Порхов. С юго-восточной стороны двора ряд флигелей дополнен перестроенным вновь Домом графини М. А. Ягминой (Строгановой). Дом петербургской прислуги и Буфет были, как уже говорилось, выстроены еще раньше. Целый ряд главных строений во второй половине XIX в. получил мансардное завершение и декор в духе архитектуры французских «отелей». Сохранились далеко не все постройки и затеи этого и предыдущих периодов, которые обогащали и без того сложный архитектурный и садово-парковый ансамбль. Некоторые из названных построек и затей датировать точно все еще затруднительно.
История усадьбы Волышово после 1917 г.
После революции сохранность волышовского ансамбля поддерживали организованные на его базе Конный завод, сельскохозяйственный институт и техникум, средняя школа. С 1970-х гг. началась произвольная застройка территорий, прилегающих к центральному ядру и периферии усадьбы. Постановлением Совета Министров РСФСР № 1327 от 30.08.1960 г. архитектурный ансамбль бывшей усадьбы Строгановых Волы-
шово был взят под государственную охрану как объект федерального значения (14 объектов из нескольких десятков). Реставрационные исследования и работы на отдельных объектах производились в 1960-е (Псарник), 1980-е (Графский дом) и в начале 1990-х гг. — Аптека, Дом управляющего, контора, Графский дом, Спасская церковь, Английский домик. Научно-исследовательские, проектные и реставрационные работы 1960-х преследовали цели консервации наиболее угрожаемых ценных зданий. Работы 1990-х гг. носили программный научно-исследовательский характер, но были ограничены по времени из-за приостановки финансирования. Они, по существу, стали началом планомерного исследования и реставрации уникального ансамбля. После вывода школы из Графского дома и резкого снижения производства на конном заводе началось освобождение или сдача в аренду отдельных объектов, активизировалось разрушение усадебных строений. Уникальная усадебная территория стала «осваиваться» под произвольные постройки и частные усадьбы. Ураган 1987 г. при критическом общем возрасте насаждений и от-
сутствии планомерного ухода за ними повлек за собой более активную деградацию садово-паркового хозяйства. Попытки найти новых пользователей (при непосредственном участии потомков графской фамилии Строгановых) не дали результатов. Только меньшая часть строений усадьбы используется и имеет пользователей. Гендирекцией «Псковреконструкция» после прекращения государственного финансирования в середине 1990-х гг. было подготовлено инвестиционное предложение и предпринята попытка начать планомерные работы по реставрации и приспособлению памятников центрального ядра усадьбы Волышово с привлечением средств московского инвестора. Работы были развернуты на отдельных объектах, произведено осушение подтопленной поверхностными водами территории центрального ядра. Однако инвестор отказался от далеко идущих планов в самый ответственный момент, когда деградация парковых насаждений и разрушительные процессы в состоянии архитектурных объектов ансамбля активизировались. Выдающееся произведение отечественного садово-паркового искусства и значительная часть объектов усадебной архитектуры XIX Примечаннящла XX вв. остается под угрозой.
9.
10.
11. 12.
Фамильные фонды РГИА и РГАДА содержат очень большой объем материалов, трудный для интерпретации в силу самого характера большого числа документов, имеющих форму частной переписки владельца усадьбы с управляющими. Многие объекты, значительная часть которых не сохранилась или перестроена, имеют условные названия, понятные лишь участникам переписки. Все сведения переписных книг приведены по изд.: Новгородские писцовые книги, изданные археографической комиссией. Т. 4. Переписные и оброчные книги Шелонской пятины. I. 1498 г.; II. 1539 г.; III. 1552-1553 гг. СПб., 1886.
Проскурякова Г. В. Волышовская старина. О родине — Псковском крае. Из воспоминаний. СПб., 2008. С. 6-7.
Годы жизни указаны в «Воспоминания» князя Бориса Васильчикова: Князь Борис Васильчиков. Воспоминания. Псков, 2003. С. 240. РГИА. ф. 651. №1179. РГАДА. ф. 248. К. 6877. л. 130.
«Описание города Порхова и его уезда со всеми лежащими в них дачами. ..»IIРПБ, ОР. 1927. 186. Борис А. Г., кандидат архитектуры. Историческая записка к «Проекту зон охраны усадьбы Строгановых Волышово». Институт «Спецпроектреставрация», Москва, 1991-92 // НИЦ по охране памятников истории и культуры. Архив НИЦ по охране памятников — Фонд Гендирекции «Псков-реконструкция» . ГАПО. ф 14. он. 4. д. 10.
Емелина О. В. Главный дом бывшей усадьбы Строгановых. XIX век. Историческая записка // Ленинградский филиал института «Спецпроектреставрация». Псков, 1985. РГИА. Ф. 651. он. 1. д. 1141."
Клетнова, 1911, С. 29; Кусакин А. Л. Загадочное Аделаидино//Русская усадьба. Вып. 9 (25). С. 508. Приложения. Т. 4. С. 24; Чижков А. Б., Гурская И. Г. Смоленские усадьбы: каталог. 2009.
13. Лагунин И. И. Ежовский Иосиф // Псковский биографический словарь. Псков, 2002. В рукописных документах подпись неразборчива, А. Г. Борис прочитала фамилию как Етовский.
14. РГАДА. ф. 1260. д. 67. В фонде документов Васильчиковых 1841-мг. датирована «Расписка Лихачева в получении задатка за проданное князю Васильчикову Дмитрию Васильевичу имение».
15. Борис А. Г. Записка.
16. Там же.
17. Таких аналогов, наверное, можно найти немало. Очень близок по композиции и оформлению че-тырехколонными портиками храм Казанской иконы Божией Матери в сельце Щелканово той же Смоленской губернии (1847 г., строитель лейб-гвардии полковник П. П. Колечицкий). При этом классицистическая архитектура церкви явно позднейшая по отношению к волышовской церкви и относится к заключительному этапу для данного стиля.
18. РГАДА. ф. 1260. д. 67, 86.
19. Там же. д. 67.
20. Старожилами надпись на вкладном камне неверно прочтена как «1822», что в принципе невозможно ни по истории развития усадебного комплекса, ни по стилю здания,
21. РГАДА. ф. 1260 д. 122; ф. 1278. д. 443.
22. Там же. д. 67.
23. Борис А. Г. Записка. С. 32.
24. РГАДА. ф. 1260. д. 185
25. Там же. л. 33.
26. РГАДА. ф. 1260. дд. 207, 208 — «Записки». Одна из них сохранялась до начала XX в. при главных Лугунных («Красных») воротах.
27. Там же. ф. 1260. д. 147.
28. Там же. д. 175. 1849 г.
29. Там же. д. 173.
Литература
1. Князь Борис Васильчиков. Воспоминания. Псков, 2003.
2. Кусакин А. Л. Загадочное Аделаидино // Русская усадьба. Вып. 9(25).
3. Проскурякова Г. В. Волышовская старина. О родине — Псковском крае. Из воспоминаний. СПб., 2008. '
Аллеи подъемные
Английский домик
Дом садовника - 18 -
Дом управляющего. Контора
Дорогини. Большая конюшня
Дорогини. Дом управляющего - 20 -
Дорогини. Хозяйственные дворы
Зверинец
Ка)ачы1 арабские конюшни
Конюшня охотничья
Красные ворота. Подъемная аллея
Манеж
Мастерские
Мост гранитный
Овощехранилище
Волышово. Графский дом (Открытка)
Портик-колодец - 26 -
Почта. Квартира конторщика
Рабочая конюшня
Фермы
Флигель Буфет
Флигель петербургской прислуги
Сфинксы
Вагановы и «Елизаветино»
В истории Псковской губернии пореформенного периода (вторая половина XIX в.) видную роль сыграл Николай Александрович Ваганов (1837-1899), происходивший из старинного дворянского рода. В 1856-1860 гг. он находился на военной службе, затем (в 1862-1874 гг.) являлся мировым посредником Псковского уезда, и в 18651877 гг. — первым председателем Псковской уездной земской управы. Н. А. Ваганов был инициатором создания в уезде первых земских школ, медицинских участков, земской почты, Псковской учительской семинарии, земского банка, являлся председателем Обществ сельского хозяйства и взаимного вспомоществования учителям. В 1881-1894 гг. он находился на службе в Министерстве Императорского двора и уделов, проживал в Петербурге, был членом комиссии по преобразованию местного самоуправления («Ка-хановской комиссии»), В 1894 г. вернулся в Псковскую губернию, избирался гласным Псковского губернского земского собрания от Псковского уезда.
Большой активностью в общественных делах отличалась и его супруга Елизавета Евгеньевна Ваганова (в девичестве Самсо-нова). Первоначально судьба этой роли ей не предвещала: родилась она в 1833 г. в Москве в семье действительного статского советника Евгения Петровича Самсонова (1812-1877) и его супруги Надежды Федоровны (в девичестве Львовой, 1818-1895), владевших имением Бектышево под Москвой. (Брат Надежды Федоровны А. Ф. Львов являлся автором музыки гимна Российской империи — «Боже, царя храни...», на слова В. А. Жуковского). 9 ноября 1853 г. жена тайного советника Федора Петровича Львова Елизавета Николаевна подарила дочери Надежде Федоровне сельцо Елисаветино (позднее стало писаться через «з») с 584 душами крепостных мужского пола, находившееся недалеко от Пскова. Евгений Петрович Самсонов вышел в отставку в чине генерал-майора, а 23 июля 1863 г. Самсоновы выдали свою 23-летнюю дочь Елизавету за 52-летнего вдовца, псковского губернского предводителя дворянства,
действительного статского советника, пор-ховского помещика Николая Степановича Волкова. У него после смерти первой жены осталось на руках трое детей, и молодая Елизавета сразу же стала мачехой трех пасынков, которые лишь на 3-5 лет были моложе ее. А через год у нее родился и собственный сын Евгений Николаевич Волков, ставший в начале XX в. черноморским губернатором, а затем московским градоначальником. Сельцо Елизаветино перешло от матери к дочери, и стало местом постоянного пребывания Елизаветы Евгеньевны.
Муж ее был губернским предводителем дворянства всего один срок (три года), а вскоре скончался. Вторым супругом Елизаветы Евгеньевны стал Николай Александрович Ваганов, у них родился сын Александр.
Имение Елизаветино находилось в Псковском уезде, на берегу реки Многи (приток Великой), вблизи погоста Чирского и станции Черской. Река дугой живописно огибала старый двухэтажный господский дом с мансардной крышей и новым флигелем, на территории усадьбы был разбит парк, посажены березовая и липовая аллеи, перед домом разбиты газоны и цветники, за которыми ухаживала сама Елизавета Евгеньевна. В усадьбе был также фруктовый сад, террасами спускавшийся к реке, вдоль его дорожек благоухали розы.
Уже в 1865 г. Елизавета Евгеньевна стала одной из учредительниц Псковского женского благотворительного общества, позднее — Общества сельского хозяйства и общества взаимопомощи учителей, а после ухода из жизни Н. А. Ваганова организовала Лобачевскую сельскую пожарную дружину, в 1912 г. при поддержке ее было создано первое в уезде потребительское общество. Ей же принадлежит инициатива создания в Елизаветине уникальной в своем роде детской экологической организации «Майский союз», начавшей действовать в 1898 г. В него принимались только мальчики из окрестных сел Сидоровской волости, члены «Союза» охраняли птичьи гнезда, устанавливали скворечники, кормушки для птиц, проводили кампании древона-
саждения и др. Официально «союз» долго не утверждался, поэтому пришлось заняться разработкой его Устава, который Министерство Внутренних дел утвердило в марте 1901 г. В августе 1903 г. дети — члены «Майского союза» были представлены императорской чете — Императору Николаю II и его супруге Александре Федоровне, прибывших в Псков для участия в военных маневрах. Представление состоялось во дворе Поганкиных палат, процедура была сфотографирована и заснята на кинопленку (снимки хранятся в архивах кинофотодокументов С.-Петербурга и Москвы). Осенью того же 1903 г., в обстановке нараставшего революционного брожения в стране, власти насторожило название «Майский союз», поэтому он принял более нейтральное название — «Ласточка».
Точная дата смерти Е. Е. Вагановой неизвестна, произошло это где-то после 1919 г.
Внучка Вагановых (дочь их сына Александра Николаевича) Вера Александровна (в замужестве Корчагина) стала после революции организатором станции юннатов в Сокольниках, в 1939 г. возглавила эту станцию, явилась автором ряда книг о воспитании у детей любви к природе, учебников по ботанике и зоологии.
В январе 1992 г. решением Псковского горисполкома одна из улиц Пскова (на Запсковье) названа именем Ваганова, чем увековечены его заслуги перед Псковским краем. В апреле 2012г. в Пскове побывали потомки Вагановых — Екатерина Викторовна Мусинова и Владимир Веллович Лемет с детьми. Они побывали на улице, носящей имя их предка, познакомились с деятельностью возрожденного в 2010 г. в Черской волости «Майского союза». Они же поделились сохранившимися у них фотографиями из семейного архива.
Часть фотоматериалов из этого архива, а также извлеченных из архива кинофотоду-ментов, предоставила для настоящей публикации Т. Г. Лединина (г. Псков).
Надежда Федоровна (Львова) Самсонова
VtVM l.ll И.»1 *»»«<»■« ».IX
Сёстры Самсоновы В верхнем ряду в центре -Елизавета Самсонова
Фотографии 1850-х гг.,
]|РКЩЩ1 МЯТКРРШ
. —ш^^я/реев ич ^
Алеюпщщр с дф&отшм шшрм -шш'мтшгм СШ. ТимсфФвшлм
Портреты втсрхэй полоявидаы ХЖ веш *из семейного архива Мусшзовых (1шн<дю(|
Мфлфшпьлшей ОЙШШШ та ру&аж у щрмшшнвды
штр&фт тщ$ Ш та
ITC, . УЛ
C'A et гам о ("> а
Il [iiti |>.i' ii irn; па чег j|ie части, h it, tomi иъ л l pli ни ш мюглш no it ипо^мдпно красим» г орлий* irtjí.ini' Ни второй m, доаьпит mur
nmCMIr.HILÓ ti Cfpülllt Jll, lio rni[n INOlí. KOJtJlim ЩМ11И III il
■ ьи шистпут и ныл .(чъзлм л тисг'я ЦОД! Ы|««П11ММ( Di грет«'и » >и
ororpâfи мз семейного архива вагановых
Иштерьер одшш m шшшю ¡тшМШШШЖШ iifl
I
2Р
Щ
\в
Николай Александрович Ваганов (1837-1899), Фото 1895 г.
M- V
E. E. Ваганова с сыном Александром (1887 г.) - 40 -
Е. Е. Ваганова в поклоне перед императрицей Александрой Федоровной.
Псков, 1903 г.
ж
Ж
1Ш
т
I
ч *
55
Представление «Майского союза» императору Николаю II во дворе Поганкиных палат.
Псков, 1903 г.
ллекгкк№ш*\> ВАГАЗСВУ
т У!ЛТШК и ШШМ1111И,
псковгкдго уъздл 18!)9г
Приветственный адрес Н. А. Ваганову
онт^:^5
МП
^Шюмшашж© &шшшш>ж> щтатщщ
- 44 -
Последний прижизненный снимок А. Ваганова. 1918 г.
Суслова гора (Черская) Некрополь ВАГАНОВЫХ
Николая Александровича и Александра Николаевича
\ ■ .
ию ни ПН
6-7
и
1 /> Гг
ОТЕХ
I ктс
Дочь В. А. Корчагиной — Мария ЛОскович (Корчагина). 1949-1996.
Потомки Вагановых — Владимир Лемет и Екатерина Мусинова с дочерьми Анастасией и Юлией в Пскове. Май 2012 г.
Храм в поселке Черская
Брянчаниновы и «Старые Липы»
Примерно в семи километрах от районного центра Локня, на территории бывшего Великолукского уезда, сохранились остатки некогда красивейшего дворянского имения «Старые Липы». Но такое название оно получило только в начале XX в., а до этого именовалось Гора, или по названию одной из соседних деревень — Новотроицкое.
Имение первоначально принадлежало дворянам Алексеевым, владевшими им более двухсот лет, а в середине XIX в. по завещанию Марии Ивановны Алексеевой отошло ее зятю Николаю Семеновичу Брянчанинову. представителю одного из древнейших дворянских родов России. Н. С. Брянчанинов являлся действительным статским советником, сенатором, шталмейстером двора его Императорского Величества, кавалером многих орденов, играл видную роль и в жизни Псковской губернии: неоднократно избирался уездным предводителем дворянства, был вице-губернатором, занимался благотворительной деятельностью. Владения его находились в трех уездах — Великолукском, Островском и Холмском. Позднее, проживая в Петербурге, он не раз оказывал землякам поддержку и помощь, за что был удостоен звания почетного гражданина Великих Лук и Холма.
Выйдя в 1855 г. в отставку, он занялся устройством своего имения, и в результате Старые Липы стали приобретать свое великолепие, дополненное наследниками. В 1902 г. Николай Семенович разделил свои поместья в Псковской губернии между детьми. Гора (Старые Липы) досталось старшему сыну Александру, с именем которого связаны наиболее яркие страницы истории этого «дворянского гнезда». Став последним владельцем имения, он и переименовал его в Старые Липы. Параллельно дороге, ведущей из Михайлова Погоста в Локню, Н. С. Брян-чаниновым был возведен дворец, к которому в 1909 г. Александр Николаевич пристроил две круглые железобетонные башни высотой около 35 м и дополнил основное здание колоннадой, чуть выгнутой в плане. Она зрительно объединила со стороны парково-
го фасада башни и дворец в единое целое. При возведении башен в качестве арматуры была использована антикоррозионная легированная сталь с высоким содержанием никеля, что придало им высокую прочность, и как показало будущее, долговечность. После предпринятой реконструкции выдержанный в классическом стиле усадебный дом отчасти повторил композиционную схему Таврического дворца в Петербурге. Оборудован был также дворец водопроводом и канализацией.
Дворец имел около 100 комнат, каждая из которых не походила на другую, получив названия: египетская, русская, французская, греческая, белая, красная... Имелись также зеркальная и стеклярусная комнаты, выставочный зал, картинная галерея с полотнами русских и иностранных мастеров, домовая церковь, несколько комнат занимала богатая библиотека, насчитывавшая свыше 4000 томов, На второй этаж вела широкая мраморная лестница с двумя бронзовыми львами по краям. Пристроенные к дворцу две высокие башни служили местом отдыха и развлечений, а с их смотровых площадок открывался живописный вид на окрестности.
Дворец стоял среди обширного, раскинувшегося на 35 га, парка, в котором были липовая и еловая аллеи, дубы, клены, ясени, декоративные кустарники, пруды с искусственными островами и каналами, ажурные мостки и беседки, мраморные статуи, большая стеклянная оранжерея с цветами, завезенными из Франции, обширный плодово-ягодный сад.
Имение было одним из крупнейших не только в Великолукском уезде, но и в Псковской губернии.
Придав имению роскошный вид. А. Н. Брянчанинов постепенно отошел от хозяйственных дел, предпочитая сдавать земли в аренду, и вплотную занялся литературной и общественной деятельностью. Его статьи и очерки печатались во многих общественно-политических изданиях, в 1913-1916 гг. он издавал в Петербурге еженедельный журнал «Славянское Звено», а 1915 г. стал издавать
независимый либеральный журнал «Новое звено», для участия в котором были привлечены лучшие представители российской интеллигенции — В. И. Бехтерев, М. М. Ковалевский, А. П. Семенов-Тянынанский. А. А. Шахматов и др. Александр Николаевич избирался почетным волостным судьей, членом Великолукского земского собрания, губернского экономического совета, гласным Псковского губернского земства, на его средства в селе Михайлов Погост (рядом со Старыми Липами) был построен Народный дом. открыта библиотека, выделялись средства для Михайловской начальной школы, попечителем которой являлся Брянчанинов.
А. Н. Брянчанинов с женой и дочерью еще до революции уехал за границу, после же 1917 г. имение «Старые Липы» было национализировано, и началось постепенное обветшание и даже разграбление былой красоты. Ценности из имения были вывезены, в начале 1920-х гг. во дворце разместился дом отдыха для рабочих и красноармейцев, а за-
тем большинство построек (домовая церковь, галереи, соединявшие здание с башнями) было разобрано на кирпич для строительства. В уцелевших строениях в течение многих лет размещается женский психоневрологический интернат, а от некогда роскошного имения остались лишь две высокие башни, фрагмент парадной лестницы да очертания некогда богатого парка с замусоренными и почти высохшими прудами, каналами и аллеями.
Об облике прежней усадьбы рассказывают старинные почтовые открытки и фотографии, сделанные В. И. Козловым по заданию А. Н. Брянчанинова и сохраненные его сыном — старожилом Михайлова Погоста Григорием Васильевичем Козловым (стеклянные негативы). В домашнем архиве жителей пос. Локня — Валентины Михайловны и Владимира Ефимовича Макаровых имеются копии фотографий, которые для настоящей публикации предоставила их внучка — студентка исторического факультета ПсковГУ Полина Макарова.
Главный усадебный дворец
и
I * I
Пруд с купальней
у Щ
1 ТТ ~С
^К ■ ^^^В-^Кл^^И шЬтк Км» | Шш *ж * Г• сЗшЯтят! ПК 11№1 дклИ
В парке
Парк. Аллея
Михайлов погост. Церковь
\
Железнодорожная станция Локня
Л
Окрестность усадьбы
