CC BY
120
Вестник ПСТГУ
II: История. История Русской Православной Церкви.
2011. Вып. 2 (39). С. 48-62
Архиепископ Пермский и Соликамский Леонид (Поляков) — участник движения за отмену «приходской реформы»
Протоиерей Алексий Марченко
Статья посвящена церковно-общественной деятельности архиепископа Пермского и Соликамского Леонида (Полякова), управлявшего Пермской епархией в 1964—1966 гг. Последовавшая в октябре 1964 г. отставка Н. С. Хрущева и связанное с этим событием прекращение «хрущевских гонений» на Церковь пробудили надежду епископата, духовенства и мирян на скорую перемену религиозного курса. Однако ожидаемое потепление церковно-государственных отношений не принесло реальных перемен во внутренней жизни церковных общин, уклад жизни которых оставался неизменным после проведения в жизнь в 1961 г. «приходской реформы». Согласно «реформе», духовенство было отстранено от финансово-хозяйственной жизни приходов и реального управления ими. Дискриминационное положение духовенства и диктат гражданской власти над церковными учреждениями побудили архиепископа Леонида принять активное участие в движении за отмену «приходской реформы».
Эпоха власти Н. С. Хрущева (1957—1964) вошла в историю Русской Православной Церкви как драматический период гонений на религию и верующих в СССР. Ярким примером вмешательства во внутреннюю жизни Церкви стала «приходская реформа» 1961 г., предусматривавшая коренную перестройку церковного управления. Согласно «реформе», распоряжение всеми хозяйственными и финансовыми делами в церковных общинах передавалось от священника-настоя-теля в руки выборных исполнительных органов. Роль священника ограничивалась исключительно богослужебными вопросами.
Отстранение духовенства от реальной власти в приходах было осуществлено по ультимативному требованию властей руками церковного центра. Благодаря вынужденным решениям органов высшей церковной власти, «приходская реформа» обрела церковно-юридическую силу. Изменения в порядке церковного управления были введены журнальным постановлением Священного Синода «О мерах по улучшению существующего строя приходской жизни» от 18 апреля 1961 г.1 В июле 1961 г. они были утверждены Архиерейским Собором Русской Православной Церкви2.
1 О мерах по улучшению существующего строя приходской жизни // Журнал Московской Патриархии (далее - ЖМП). М., 1961. № 8. С. 6.
2 См.: Собор епископов Русской Православной Церкви // ЖМП. 1961. № 8. С. 15-17.
Лишение священников-настоятелей канонической власти в общинах и отстранение их от финансово-хозяйственной деятельности разрушительно влияло на внутрицерковные отношения. Оно превращало священника из руководителя церковной общины в наемника, оттесненного на периферию церковной жизни. Лишившись возможности управлять и контролировать финансы, духовенство более не могло принимать полноценное участие в приходской деятельности, кроме богослужебной, поэтому закономерно теряло прежний авторитет и влияние на свою паству.
В результате проведенных организационных мероприятий коренным образом изменился состав исполнительных органов религиозных общин. Используя право отвода из состава членов исполнительных органов религиозных обществ, местные власти провели операцию по выведению из церковного актива инициативных и религиозно настроенных людей. Их место заняли послушные воле уполномоченных и исполкомов ставленники, лояльные к антирелигиозным акциям властей.
«Приходская реформа» оказалась мощным инструментом в осуществлении планов гражданской власти. Она создала необходимые условия для нанесения новых ударов по Церкви: ослабления финансово-хозяйственного потенциала приходов и епархий, управленческой децентрализации церковных структур, массового закрытия храмов, сокращения церковного актива и обслуживающего персонала церквей.
В период «застоя» 1964-1984 гг. советское государство отказалось от планов уничтожения Церкви и религии в СССР. Однако достижение локальных целей «реформы» было использовано для решения другой глобальной задачи - создания эффективного механизма государственного надзора за деятельностью духовенства и религиозных организаций в стране в целом. В 1960—1980-е гг. местные советские органы получили возможность влиять на все направления и стороны приходской жизни. Они осуществляли подбор кадров церковного актива и обслуживающего персонала, держали под контролем их умонастроения, препятствовали молодому поколению приобщаться к религиозной жизни, учитывали и регулировали в сторону уменьшения количество совершаемых в приходах религиозных обрядов.
Финансовые органы стали полностью контролировать поступление и расход денежных средств церковных структур, выявлять основные и дополнительные доходы духовенства и других церковных служащих с целью их максимального налогообложения. Совет по делам религий через своих уполномоченных в регионах получил возможность эффективно воздействовать на каждое религиозное объединение, использовать его исполнительные органы и актив в интересах враждебно настроенного к Церкви государства.
Тотальный контроль над финансами Русской Православной Церкви позволил государству в принудительном порядке добиваться огромных отчислений церковных денег в Фонд мира. Если в 1966 г. в Фонд мира было внесено около
7 млн рублей, то в 1969 г. в Фонд мира и Фонд охраны памятников истории и культуры Русская Православная Церковь внесла более 12 млн рублей. Валовый доход свечного производства Московской Патриархии составил в 1969 г. 25 млн
рублей, из которых 17,3 млн рублей (70%) было отдано в качестве налога госу-дарству3.
Несмотря на достаточно ровные государственно-церковные отношения и ослабление антирелигиозной пропаганды в СССР при Л. И. Брежневе и М. С. Горбачеве, «приходская реформа» продолжала оставаться инструментом скрытого силового воздействия государства на религиозные организации. Органы государственной власти систематически оказывали свое негативное, разрушительное влияние на церковную жизнь в СССР вплоть до конца 1980-х гг.. Отстранение от финансово-хозяйственной деятельности и административной власти духовенства, утвержденное Поместным Собором 1971 г., было упразднено только на Поместном Соборе 1988 г., спустя 27 лет после принятия на Архиерейском Соборе 1961 г.
В целом «приходская реформа» оказалась самым крупным антирелигиозным мероприятием, проведенным в период власти Н. С. Хрущева советским государством в собственных интересах. В результате в годы «хрущевских гонений» сложилась всеобъемлющая, достаточно эффективная система незаконного государственного контроля за деятельностью Русской Православной Церкви, противоречившая Конституции СССР и нормам международного права.
Негативные оценки «приходской реформы» в 1960—1970-е гг. регулярно звучали в зарубежной прессе. Освещая перестройку церковного управления и констатируя усиление государственного диктата над религиозными организациями в СССР, западно-германский журнал «Шпигель» 30 октября 1967 г. отметил: «Сегодня мощная бюрократия предпринимает попытку вторгнуться в жизнь Церкви и поставить ее под контроль... Сегодня Православная Церковь в России - это удлиненная рука государственной власти».
Английская газета «Тэблет» 11 ноября 1967 г. писала: «Руководство Коммунистической партии Советского Союза претендует на полное влияние во всех сферах человеческой деятельности. Наиболее ярким примером этого могут служить религиозные организации»4.
«Приходская реформа» вызвала негативную реакцию в церковных кругах, став причиной возникновения церковного сопротивления. «Открытое письмо» московских священников Н. Эшлимана и Г. Якунина (1965)5, «Обращение» группы десяти иерархов во главе с архиепископом Ермогеном (Голубевым) к Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I (1964) отражали общее мнение епископата и духовенства относительно необходимости освобождения Русской Православной Церкви из-под жесткой опеки государства.
Унизительное, полностью контролируемое властью положение Русской Православной Церкви в СССР неоднократно вызывало протесты деятелей науки и культуры, как за рубежом, так и в Советском Союзе. Призыв к церковной власти предпринять решительные усилия к освобождению из-под жесткой опеки го-
3 Российский государственный архив новейшей истории (далее РГАНИ). Ф. 5. Оп. 62. Д. 37. Л. 163.
4 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 62. Д. 37. Л.164-165.
5 Авторство «Открытого письма» принадлежит группе лиц. Однако мужество подписаться нашли только двое.
сударства стал лейтмотивом «Великопостного письма» Святейшему Патриарху Пимену писателя А. И. Солженицына (1972). В 1970-е гг. с требованием свободы совести в СССР выступали советские ученые: математик И. Шафаревич, физик А. Сахаров и другие представители церковной и светской общественности6.
Все это время протестные настроения за отмену «приходской реформы» были присущи не только представителям церковной общественности и клирикам епархий Русской Православной Церкви. Вопрос о «реформе» волновал прежде всего епископат - епархиальных архиереев, желавших скорейшего устранения негативных последствий «хрущевских» гонений. Однако лишь немногие из архипастырей находили в себе мужество открыто выступить в защиту церковных интересов. Среди них активную позицию занимал архиепископ Пермский и Соликамский Леонид (Поляков), возглавлявший Пермскую кафедру в 1964-1966 гг.7
Архиепископ Леонид поездом прибыл в Пермь 30 мая 1964 г. в 13 часов. В воскресенье, 31 мая иерарх отслужил первую Божественную Литургию в СвятоТроицком кафедральном соборе. В этот же день состоялась его первая встреча с уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви по Пермской области П. С. Горбуновым.
В беседе архиепископ Леонид высказал свою неудовлетворенность неожиданным и непонятным для него переводом из Ярославля в Пермь, а также плохими бытовыми условиями жизни пермских архиереев. «Признаюсь, я не ожидал такого перевода. Я хлопотал о земельном участке под Москвой, чтобы построить себе дом. Обратился в Совет к товарищу В. Фурову. Он мне обещал все выяснить, но потом сказал, что этим вопросом будет заниматься лично сам В. А. Куроедов. И вот тебе,
6 См.: ЭллисДж. Русская Православная Церковь. Согласие и инакомыслие. Лондон, 1990. С. 35-44.
7 Будущий архиепископ Леонид (в миру Лев Львович Поляков) родился в 1913 г. в. Санкт-Петербурге в семье военного врача. После Первой мировой войны отец в составе Белой армии эмигрировал за границу, где находился до апреля 1957 г., пока не вернулся в СССР. Воспитанием ребенка, оставшегося на родине, занималась сестра покойной матери. В 1934 г. окончил химический факультет «ЗОТ» (За овладение техникой) при Ленинградском университете. В 1939 г. окончил Ленинградский педиатрический медицинский институт. В ноябре 1939 г. был призван в ряды Советской армии. Участвовал в Финской кампании. В 1941-1945 гг. участвовал в Великой Отечественной войне в качестве врача. В 1949 г. был рукоположен во диакона митрополитом Ленинградским Григорием (Чуковым). В том же году - во пресвитера. С 1948 по 1952 г. экстерном обучался в Ленинградской духовной академии. В 1952 г. в Псково-Печерском монастыре принял постриг в монашество. С 1953 г. - доцент Ленинградской духовной академии. В 1957 г. возведен в сан архимандрита и назначен инспектором Московской духовной академии и семинарии. В 1958 г. утвержден Святейшим Патриархом Алексием I в степени магистра богословия и звании профессора Московской духовной академии. В 1959 г. хиротонисан во епископа Курского и Белгородского. В 1961 г. возведен в сан архиепископа и назначен викарием Московской епархии с титулом «архиепископ Можайский». Исполнял должности настоятеля Патриаршего Богоявленского собора и Председателя хозяйственного управления Московской Патриархии. С 1963 по 1964 г. архиепископ Ярославский и Ростовский. С 20 мая 1964 г. по 8 октября 1966 г. архиепископ Пермский и Соликамский (Киреев А., протодиак. Епархии и архиереи Русской Православной Церкви в 1943-2002 годах. М., 2002. С. 164-165; Государственный архив Пермского края (далее ГАПК). Ф. Р-1204. Оп. 4. Д. 164. Л. 4-6).
вместо дома мне преподнесли сюрприз — срочный перевод из Ярославля в Пермь. Я, право, не знаю, чем это вызвано»8.
Архиепископ Леонид прибыл на Пермскую кафедру признанным богословом и церковным историком. С 1954 г. «Журнал Московской Патриархии» регулярно печатал его статьи и проповеди9. Научные работы владыки, посвященные афонскому монашеству, русским подвижникам-аскетам: преподобным Паисию Величковскому, Нилу Сорскому, были хорошо известны читателям выходившего в Берлине научного журнала «Голос Православия» и издававшихся в Праге и Варшаве изданий «Православная мысль», «Церковный вестник»10. К концу
1964 г. архиепископом Леонидом было сделано в СССР и за рубежом свыше 30 публикаций.
В июне 1964 г. за работу «Афон в истории русского монашества. Духовнонравственные связи ХІ—ХУІІІ вв.» Московская духовная академия присудила архиепископу Леониду ученую степень доктора церковной истории.
В списке церковных наград архиепископа Леонида значились: орден Александрийской Патриархии Св. Марка 3-й степени, Свв. Кирилла и Мефодия 3-й степени Пражской и Чехословацкой Митрополии. Московская Патриархия отметила заслуги архиепископа Леонида орденом Святого равноапостольного князя Владимира 2-й степени11.
С первого дня своего пребывания на Пермской земле архиепископ Леонид занялся установлением нового порядка в Свято-Троицком кафедральном соборе. Ранее духовенство служило по очереди. Архиепископ Леонид потребовал, чтобы священники и диаконы ежедневно выходили на службу в собор и все работали. Вместе с игуменом Иоанном (Чувызгаловым) архипастырь собственноручно вынес из подвального склада и развесил от алтаря до колокольни хранившиеся там по указанию уполномоченного иконы.
Предшественники нового управляющего по кафедре архиепископ Сергий (Ларин), являвшийся экзархом Западной Европы, и архиепископ Флавиан (Дмит-риюк), управлявший приходами на территории четырех уральских областей, длительное время отсутствовали в епархии, поэтому архиерейское богослужение стало для пермяков редкостью.
При архиепископе Леониде торжественные архиерейские богослужения, совершаемые в Свято-Троицком кафедральном соборе, стали вновь регулярными. Владыка служил в соборе каждую субботу, воскресенье и в праздники. Для сослужения с архипастырем вызывались из других храмов священники и диаконы. В большие праздники духовенства собиралось по 18—20 человек.
8 Государственный архив Пермского края. Ф. Р-1205. Оп. 2. Д. 50. Л. 71—72.
9 См.: Леонид (Поляков), игум. Изъяснение литургических Евангельских чтений // ЖМП. 1955. № 4, 5; Он же. Литературное наследство Паисия Величковского // ЖМП. 1957. №. 4; Он же. Святитель Леонтий, епископ Ростовский // ЖМП. 1964. № 3.
10 Леонид (Поляков), игум. Св. Афанасий и преобразование Афонского монашества // Голос Православия. Берлин, 1953. № 8—12; Он же. Схиархимандрит Паисий Величковский. Православная мысль (Прага), 1958 № 4—5; Он же. Преподобный Нил Сорский // Церковный вестник (Варшава), 1958. № 11—12; Он же. Переводческая деятельность схиархимандрита Па-исия Величковского // Церковный вестник. 1959. № 2.
11 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 4. Д. 164. Л. 6.
Совершив богослужение в соборе, архиепископ Леонид благословлял каждого верующего, в то время как архиепископ Сергий обычно преподавал общее благословение.
Особое почтение архипастырь оказывал клирикам Пермской епархии, находящимся за штатом. Они также регулярно по его благословению приглашались в собор и другие храмы для участия в архиерейских службах. Сослужащих с ним заштатных клириков архиепископ Леонид наравне с другими награждал церковными наградами. Так, протоиерей Иоанн Короваев был награжден митрой, протоиереи Григорий Ахидов и Петр Знаменский - наперсным крестом с украшениями, протоиерей Борис Попов - правом служения Божественной Литургии с открытыми Царскими вратами «до Отче наш».
В простые дни, чтобы упорядочить ход богослужений, архиепископ Леонид ежедневно приезжал в кафедральный собор к 9 часам утра, к началу Божественной литургии, во время которой пел в хоре, читал поминальники. После окончания службы вместе с верующими распевал акафисты.
Отличительным качеством владыки Леонида была пастырская простота и доступность. «Леонид с верующими ведет себя просто, как рядовой священник. Любитель ходить по квартирам духовенства. В Перми, Заборной, Кунгуре побывал у всех священников, псаломщиков, регентов.
Именины свои справляет скромно. Духовенство приглашает с собой на трапезу только соборное. Леонид любит ходить по именинам и просто в гости, кто бы его ни пригласил, вплоть до уборщицы. Ясно, что он это делает неспроста. У себя в епархиальном управлении принимает всех, кто бы ни пришел», - отмечал уполномоченный П. С. Горбунов12.
Прихожанка собора А. Зобнина вспоминала: «Владыка Леонид не то что архиепископ Сергий. Я у него была. Он так просто, хорошо беседует, посадит на диван, не требует, чтобы перед ним стояли. У него многие побывали и все довольны. Бывало, в церкви он с амвона спустится, и народ вместе с ним поет».
Власти скоро по-своему оценили способности и особенности характера нового управляющего епархией. Вот одна из первых характеристик архиепископа Леонида, данная уполномоченным Совета по Пермской области П. С. Горбуновым: «Я работаю уже с девятым епископом, и такого иезуита еще не встречал. Павел был аскет и фанатичен, но этот двуликий и еще фанатичней. Если он долго будет находиться в Перми, верующие его причислят к лику святых.
За 5 месяцев его деятельности посещаемость собора заметно увеличилась, о чем свидетельствуют церковники собора и верующие. Со священниками заигрывает, называет их ласкательными именами: Витя, Ваня и т. д. Соборные сослуживцы удивляются такому обращению.
Леонид, как появился в Перми, неоднократно настаивал, чтобы я приехал к нему в гости на новоселье. Говорит: ‘‘Вот у Вас времени нет, а уполномоченный в Ярославле за 9 месяцев у меня был 3 раза. Я ездил по городу и попросил, чтобы шофер провез около Вашего дома. Дом, где Вы живете, неважный. Плохо Вы живете - ни сада у дома, ничего. Вот в Ярославле уполномоченный живет в особняке, сад красивый”. Для меня ясно, для чего он все это говорит. Задает мне
12 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 15. Л. 38-39.
53
разные вопросы: ‘‘Скажите, как меня считает Совет, как они ко мне относятся? На каком счету я у них? А как котируется Сергий?” Я Леонида полностью еще не изучил, но ясно, что работать с ним будет довольно трудно и придется в некоторых случаях ставить его на место»13.
В беседах с уполномоченным архиепископ Леонид не раз ссылался на сложные отношения с ведущими иерархами Русской Православной Церкви - митрополитами Пименом (Извековым) и Никодимом (Ротовым), определявшими кадровую политику Московской Патриархии. Обиженный смещением с Ярославской кафедры и назначением в Пермь, владыка Леонид с иронией и горечью замечал: «Меня в Пермскую область сослали, как тунеядца, ведь раньше сюда ссылали и теперь высылают разных тунеядцев. Об этом и в газетах пишут. Теперь я нахожусь далеко от Москвы и часто не могу бывать в столице. Если меня еще переведут куда-нибудь дальше - в Сибирь, то я не поеду, уйду за штат»14.
Вскоре, после вступления в должность управляющего Пермской епархией архиепископа Леонида, в политической жизни страны произошли глобальные изменения. В день празднования Покрова Божией Матери, 14 октября 1964 г., на пленуме ЦК КПСС Н. С. Хрущев был отстранен от власти. 19 октября на приеме у уполномоченного архиепископ Леонид с удовлетворением произнес: «Скоро как-то решился вопрос с товарищем Н. С. Хрущевым. Я, грешным делом, и раньше думал как врач, что ему нагрузка при таком возрасте не по плечу, великовата. А он все ездил и ездил. И когда успевал решать все необходимые вопросы?..»15
В 1965 г. властные структуры подводили итоги антирелигиозного наступления. По некоторым данным, Московская Патриархия понесла серьезные потери. К началу «хрущевских гонений» на 1 января 1958 г. по всей стране числилось 13 414 православных храмов, 56 монастырей. К их окончанию, на 1 января
1965 г., - 7 551 храмов, 16 монастырей. Таким образом, было закрыто 5 863 храма - 44 %, 40 монастырей - 72 %16.
В Пермской епархии в период с 1958 по 1965 г., было закрыто 22 из 63 действующих церквей, что составляет 34 %. Уцелевшие приходы (41) размещались следующим образом: 12 - в городах, 5 - в поселках городского типа, 24 - в селах и деревнях.
Ежедневно богослужение совершалось в 6 церквях, 2-3 раза в неделю - в 11 церквях. По праздникам и воскресным дням - в 24 церквях.
Среднее ежедневное посещение церквей в городах: Перми, Кунгуре, Лысьве и Кизеле - от 100 до 300 человек. В поселках, селах и деревнях церкви посещали в воскресные и праздничные дни от 50 до 70 человек17.
В епархии числилось 106 священно- и церковнослужителей. Среди них 59 священников, 15 диаконов, 3 иподиакона и 29 псаломщиков. Необходимо сказать, что к 1965 г. духовенство Пермской епархии значительно изменилось в
13 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 16. Л. 13.
14 Там же. Л. 15.
15 Там же. Д. 15. Л. 25.
16 Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999. С. 399.
17ГАПК. Ф.Р-1204. Оп. 2. Д. 15. Л. 11-12; Д. 16. Л. 3.
возрастном отношении. На смену пожилым пастырям пришли молодые священнослужители. Духовенство старше 50 лет по штату числилось 51 человек, от 25 до 40 лет - 45 человек, от 40 до 50 - 11 человек.
Значительно лучше, чем в 1950-е гг., обстояли дела с образовательным уровнем духовенства. Духовную академию закончили 8 человек, семинарию - 18 человек, 1-3 класса семинарии - 13 человек. Высшего светского образования ни один священнослужитель не имел. По направлению Пермской епархии в семинариях обучалось 4 человека, в духовных академиях - 7 человек18.
Архиепископ Леонид стал одним из активных участников возникшего в среде епископата движения за отмену «приходской реформы», которое возглавили архиепископ Ермоген (Голубев) и архиепископ Казанский Михаил (Воскресенский).
22 ноября 1964 г. они прибыли в Пермь для встречи с управляющим Пермской епархией. Гости остановились у архиепископа Леонида, ознакомились со СвятоТроицким кафедральным собором, посетили Всехсвятскую кладбищенскую церковь. Однако в богослужениях участия не принимали. 23 ноября иерархи ожидали приезда для переговоров из Свердловска архиепископа Флавиана (Дмитриюка), но тот так и не приехал.
Вскоре о визите иерархов в Пермскую епархию стало известно уполномоченному П. С. Горбунову, который немедленно вызвал архиепископа Леонида для дачи объяснений. «С каким поручением и от кого приезжал Ермоген? - допытывался уполномоченный. - Что его заставило паломничать по епархиям? Насколько мне известно, было циркулярное письмо Патриарха, что без разрешения Патриархии правящие епископы выезжать в Москву и другие епархии не могут?»
Архиепископ Леонид отвечал: «Владыка Ермоген по своей инициативе ездит и имеет много мыслей, я бы сказал, существенных. Он с 1961 г. не может смириться с неправильным решением Архиерейского Собора, на котором были допущены большие, непростительные ошибки относительно управления делами приходов: отстранение духовенства от управления хозяйством в пользу церковных советов. Владыка Ермоген от группы Преосвященных подал обстоятельный рапорт Патриарху Алексию с просьбой рассмотреть этот вопрос на очередном Поместном Соборе или через Совет по делам религий»19.
В беседе с уполномоченным архиепископ Леонид умолчал, что по просьбе архиепископа Ермогена он вместе с «группой Преосвященных» подписал составленный им документ - «Заявление» на имя Святейшего Патриарха Алексия I.
Попытка инициировать ревизию «приходской реформы» окончилась неудачей. Епископов, подписавших «Заявление», строго предупредили как в Московской Патриархии, так и в Совете по делам религий. После увольнения на покой архиепископа Ермогена все архиереи, подписавшие документ, ожидали принятия жестких мер и в свою сторону. Однако на этот раз резкой ответной реакции со стороны Совета не последовало. Московская Патриархия хранила многозначительное молчание.
Между тем уполномоченный по Пермской области П. С. Горбунов с нетерпением дожидался из Москвы известий относительно дальнейшей судьбы архи-
18 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 16. Л. 1-2.
19 Там же. Д. 15. Л. 40-41.
епископа Леонида. В характерной для него манере Горбунов докладывал своему начальству: «Леонид после того, как подписал групповое заявление — рапорт Патриарху о восстановлении старого порядка по управлению церковью, понял, что допустил непростительную ошибку. Говорит своим: ‘‘Года два пройдет, и в верхах все забудут, а сейчас надо сидеть в тени”. Это стало заметно. Весь пыл у него спал, и сейчас он стал совершенно другим. По приходам ездить отказывается, хотя его зовут. Прикидывается, что болеет. Не пора ли отправить его с этой болезнью в монастырь»20.
«Приходская реформа» 1961 г., против которой выступали иерархи, приносила свои горькие плоды и в Пермской епархии. В 1964 г. в большинстве приходов в исполнительные органы церквей уполномоченный и местные органы власти успели ввести своих «доверенных лиц», которые послушно исполняли их волю и не ставили священника ни во что.
Многие священники, отстраненные от реальной власти в приходах, предпринимали различные попытки удержать свой авторитет и влияние на приходскую жизнь. Обычно такие попытки священнослужителей, «вмешивавшихся в управление делами», заканчивались их снятием с регистрации.
Не менее трудно приходилось служить и работать управляющему Пермской епархией. Владыка оказался в окружении внедренных в церковный совет кафедрального собора ставленников уполномоченного. Неверующие люди, подобранные в церковный совет, оказывали сопротивление распоряжениям архиерея.
О каждом шаге архиепископа Леонида докладывалось властям.
Известно, что особая забота архипастыря была проявлена в отношении Свято-Троицкого кафедрального собора, нуждавшегося в реставрации и обновлении внутреннего убранства: церковной утвари, облачений, других необходимых для богослужения предметов. Назначив себя настоятелем собора, архиепископ Леонид потребовал от церковного совета немедленно изменить убогую обстановку в храме, купить новые ковры и другие необходимые вещи.
Такое поведение архипастыря вызывало раздражение и негодование старосты собора И. Ф. Байдарова, который систематически жаловался уполномоченному на епископа. В одном из доносов П. С. Горбунову Байдаров писал: «Леонид все лезет в управление и распоряжается. Икон у нас и так достаточно. Он опять купил две по 200 рублей и заставил нас заплатить за них. Риз, облачений для духовенства у нас много. Все они хорошие, а он послал игумена Иоанна (Чувызгалова) в Москву за парчой, даже нам ничего не сказал. Все время с нами скандалит. Нам стало трудно.
Однажды вызвал меня к себе и весь состав церковного совета и давай кричать: ‘‘Что вы тут болтаетесь 20 лет и ничего не делаете по собору. Сергий тут епархию развалил, духовенство распустил. Я послан сюда временно, чтобы расследовать и наладить дела. У вас тут все командует уполномоченный. Я Совету все доложу.’’ На это я ответил: ‘‘Вы, Владыко, разве следователь или прокурор? Знайте, что я вам низко кланяться и руку целовать не стану’’.
Церковный совет заявил архиерею: ‘‘Никаких денег наличными и отчетов мы вам давать не будем, а будем перечислять положенную сумму на ваше содержание в банк, на ваш счет. Управлять собором мы будем сами. Духовенство
20 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 15. Л. 36.
собора отправлять в командировки без нашего ведома вы не можете, и никаких командировочных мы платить не будем’’.Леониду все члены Церковного Совета дали отпор, и он понял, что здесь его волю исполнять не будут.»21
Большое внимание архиепископ Леонид уделял финансово-хозяйственной деятельности Пермской епархии. По его благословению Пермское епархиальное управление предприняло большую закупку предметов религиозного назначения: свечей, венчиков, нательных крестиков, поминальников, медальонов. В отчете в Совет П. С. Горбунов докладывал: «Сергий никакой заботы о приобретении предметов культа не проявлял, а Леонид сразу же, как принял епархию, занялся созданием запасов. Сам лично старост заставлял покупать все это. Говорил: “Берите, пока есть, а то скоро не будет”. Я ему строго запретил продавать все это приходам. Приходы сами знают, что им покупать. От Сергия Леонид принял 216 тыс. 253 рубля денег. Сергий, хотя и много тратил денег на себя, вносил в Фонд Мира, перечислял в Патриархию, и в банке была большая сумма, какой никогда не было ни при одном епископе. Леонид быстро стал расправляться с деньгами, и в банке осталось только 167 тыс. 588 рублей»22.
Необходимо отметить, что в эти годы доходы храмов Пермской епархии были достаточно высоки и имели тенденцию к постепенному росту. В 1964 г. общий доход всех храмов епархии составил 1млн 421 тыс. 941 рубль. В 1965 г. -
1 млн 550 тыс. 940 рублей. В 1966 г. - 1 млн 645 тыс. 616 рублей23.
Этот факт также объясняется ослаблением антирелигиозного натиска. Окончание гонений вызвало оживление религиозной активности верующих, увеличение числа прихожан, способных пожертвовать в храм денежные средства. В 1966 г. Пермское епархиальное управление получило доход 232 тыс. 667 руб. Из них отчисления приходов составили 158 тыс. 112 руб., от свечной мастерской - 42 тыс. 556 руб., прочие поступления - 10 млн 253 руб.
В том же году на содержание штата Пермского епархиального управления было израсходовано - 40 тыс. 175 руб., отчисления в Московскую Патриархию составили 70 тыс. руб., выплачено пенсий - 29 тыс. 512 руб., отчислено в Фонд мира - 20 тыс. руб., прочие расходы - 52 тыс. руб.24
В 1964 г., чтобы снизить показатели религиозной обрядности, государство предприняло очередную попытку внедрения безрелигиозных праздников и обрядов. Однако, несмотря на все усилия, они так и не получили широкого распространения. 18 февраля 1964 г. Совет Министров РСФСР принял постановление № 206, на основании которого облисполкомы обязали исполкомы районных, городских, сельских, поселковых Советов депутатов трудящихся «еще более настойчиво внедрять в быт советских людей новые гражданские обряды».
На местах уполномоченные Совета по делам Русской Православной Церкви получили распоряжение контролировать, чтобы «для работы органов ЗАГСа были созданы надлежащие условия, лучшие благоустроенные помещения, обеспеченные необходимым инвентарем и оборудованием». Для оказания помощи
21 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 15. Л. 19.
22 Там же. Л. 134-135.
23 Там же. Д. 16. Л. 3, 9, 19.
24 Там же. Л. 20.
органам ЗАГС создавались общественные комиссии по гражданским обрядам. Облисполкомы обязали учреждения культуры, торговые организации активно участвовать в проведении народных праздников, газеты и телевидение систематически освещать «положительный опыт» в этом деле25.
В Пермской области работа по осуществлению этого атеистического проекта была поставлена гораздо масштабней, чем во многих других регионах. В 1964 г. во всех городах области имелись Дворцы бракосочетания, регистрации новорожденных, Дворцы счастья. Только в г. Перми на базе Дворцов культуры крупных предприятий было создано 5 Дворцов бракосочетания, отвлекавших вступающих в брак от Церкви. Перенимать «образцовый» опыт пермского уполномоченного П. С. Горбунова приезжали его коллеги по Совету из Красноярска, Сыктывкара и других областей26.
По данным Совета, в результате проведенной работы количество совершаемых в церквях обрядов в процентном соотношении несколько снизилось. В 1964 г. в церквях Пермской области крестилось 5 730 новорожденных, что составляло 9,9 % от числа родившихся. Венчалась 801 пара - 3,3 % от 23 895 зарегистрированных браков. В 1965 г. из 52 149 родившихся младенцев были окрещены 4 333 - 8,3 %. Из 25 600 браков в церкви венчались 620 пар - 2,4 %27.
Приносила свои негативные плоды систематическая атеистическая пропаганда среди молодежи, начатая в 1962-1963 гг. В 1964-1965 гг. стали частым явлениям хулиганские действия школьников в отношении храмов, церковных зданий и духовенства. Подростки регулярно били стекла в здании Пермского епархиального управления. Однажды в окно даже был произведен выстрел из ружья мелкого калибра.
Архиепископ Леонид и его секретарь неоднократно обращались в районное отделение милиции и к директору школы № 32 за содействием в прекращении хулиганства подростков. Однако решительные меры так и не были приняты. Школьники продолжали стрелять из рогаток и бросать камни в окна Пермского епархиального управления, в том числе в кабинет управляющего епархией28.
Архиепископ Леонид столкнулся с множеством проблем в жизни приходов епархии. Одной из них было крайне тяжелое материальное и унизительное положение духовенства, которое после введения в 1962 г. квитанционно-окладной системы едва справлялось с финансовыми трудностями. Средний фиксированный оклад священника без вычета 81% подоходного налога, в деревнях и поселках составлял от 100 до 300 руб., в городах - от 300 до 550 руб. Оклад управляющего Пермской епархии - 1300 руб.29 Возможности дополнительного заработка на требах священники не имели.
Власть бесцеремонно вмешивалась в богослужебную деятельность духовенства, стараясь всеми способами ограничить возможности религиозного влияния пастырей на народ. В 1964 г. уполномоченным всем церковным советам и мест-
25 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 16. Л. 16
26 Там же. Д. 15. Л. 27.
27 Там же. Д. 16. Л. 24-25.
28 Там же. Оп. 1. Д. 15. Л. 5.
29 Там же. Д. 13. Л. 170.
ным органам власти - исполкомам, были разосланы специальные инструкции, в которых подробно разъяснялся порядок совершения священниками треб на дому у верующих. В ней говорилось:
«Служители культа имеют право совершать требы в квартирах и домах верующих по их приглашению, а именно:
1. Соборовать больного на одре, исповедовать и причащать умирающего. Кроме указанного, служители культа на дому более ничего делать не имеют права.
2. Для того, чтобы исповедовать и соборовать на дому, родственники болящего обязаны уплатить деньги в церковную кассу и получить квитанцию, согласно которой служитель культа может совершить обряд.
3. Прежде чем идти совершать обряд, служитель обязан выяснить у приглашающего лица, все ли в семье верующие или нет? Есть ли неверующие, которые возражают против прихода священника? Если другие члены семьи неверующие и не желают, чтобы служитель пришел на дом, в квартиру, то служитель должен отказаться и не ходить в такую квартиру.
4. Указанные обряды служитель культа при этих условиях может совершить только на территории своего прихода»30. Очевидно, прописанные в инструкции условия ставили духовенство в двойственное положение и препятствовали священникам выполнять их прямой пастырский долг.
Неоднократно священники сталкивались с ситуацией, когда представители местных органов власти намеренно неверно толковали различные положения законодательства и подзаконных актов, регламентирующих религиозную деятельность, сознательно обманывали священников. Это видно из рапортов настоятелей, поступавших в Пермское епархиальное управление в 1964-1966 гг.
Настоятель церкви в с. Усть-Гаревая священник Федор Мирошниченко сообщал о незаконных действиях исполкома: «По закону есть разрешение священникам исповедовать, причащать и соборовать. А вот сельсовет предупредил, чтобы я никуда и ни на какие требы по домам не ходил. Как мне поступать, не знаю? Приходит женщина. Просит причастить больную. Я говорю, что надо справку от сельсовета о том, что он не препятствует сходить к Вам на дом. Там сказали, что не нужно никакой справки - пусть так умирает. Если пойти к больной, то значит нарушить советские законы, а если не пойти - умрет без причастия Святых Тайн - мой смертный грех. Прошу убедительно сообщить мне и поскорее, как мне поступать?»
Настоятель церкви с. Верх-Буй священник Виталий Субботин просил архиепископа Леонида разрешить его противоречия, возникшие по причине вмешательства в вопрос совершения треб на дому финансовых органов: «Довожу до Вашего сведения, что с назначением меня в эту церковь в Куединском рай-финотделе мне заявили: ‘‘Если узнаем, где будете с требой у верующих на дому, то получите штраф 100% годовой суммы налога’’. Выходит, что я не имею права в своем населенном пункте, где существует церковь, пойти причащать, соборовать и исповедовать тяжело больного?
30 ГАПК. Ф. Р-1205. Оп. 1. Д. 50. Л. 5.
Уже были случаи, когда мне приходилось отказываться от исполнения исповеди и причащения на дому тяжело больному после такого предупреждения финансовых органов. Я не миллионер, чтобы рисковать и подвергаться выше указанному штрафу!»31
Еще одним пагубным наследием ушедшей в прошлое «хрущевской эпохи» оставалось всевластие уполномоченных Совета по делам религий, которые реально располагали значительно большей властью и влиянием на церковную жизнь, чем архиереи в своих епархиях. Уполномоченные беспрепятственно вмешивались во все сферы административной, финансово-хозяйственной и даже богослужебной деятельности церковных структур: епархиальных управлений, благочиний, храмов, монастырей. Степень их влияния была почти безграничной.
Насколько далеко простиралось влияние уполномоченного, хорошо показывает один документ из архива П. С. Горбунова. Секретарь архиепископа Леонида священник Владимир Коряк обращался к уполномоченному с унизительной просьбой: «Уважаемый Петр Спиридонович! Пермское епархиальное управление просит Вашего разрешения на получение от церковного совета Свято-Троицкого кафедрального собора полотенец в количестве 200 штук для нужд Епархии»32.
Диктат уполномоченных простирался даже над служением самих епископов. За полтора года своего пребывания на Пермской кафедре архиепископ Леонид (Поляков) совершил богослужения в 14 храмах. Многократно побывал и служил в Соликамске, Кунгуре, Чусовом. Обычно архиепископ брал с собой по 6-7 человек священнослужителей, а на место служения привлекал священников и с других приходов. Однако уполномоченный П. С. Горбунов настоял, чтобы управляющей епархией брал с собой только одного священника, протодиакона и четырех иподиаконов.
Каждая поездка на приход могла состояться только с разрешения уполномоченного. Чтобы его получить, управляющему епархией приходилось прибегать к различным хитростям. Поездки на приходы обычно были личной инициативой архиепископа, но объяснялись им как согласие на приглашение прихода. Обычно это делалось следующим образом. Когда представитель исполнительного органа прихода, обычно староста, приезжал в епархиальное управление за свечами и церковной утварью, то его обязательно вызывали к архиепископу Леониду, который ему с укором говорил: «Ты что же не приглашаешь епископа в гости?» Конечно, тут же следовало приглашение. После этого разговора архиепископ Леонид немедленно ехал к уполномоченному ставить вопрос о поездке на периферию, ссылаясь на то, что получил приглашение33.
Владыка Леонид ревностно следил за тем, чтобы все церкви функционировали беспрерывно. В случае болезни или отпуска священников ставил вопрос о его временной замене заштатным клириком, на что уполномоченному иногда приходилось давать свое согласие.
31 ГАПК. Ф.Р-1205. Оп. 1. Д. 50. Л. 7, 51.
32 Там же. Л. 27.
33 Там же. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 16. Л. 12-13.
Архиепископ требовал от духовенства, в особенности крупных приходов, служить акафисты. Давал предписания священникам Казанской церкви г. Осы и Никольской В. Курьи служить в воскресные и праздничные дни по две обедни. Вопреки запретам уполномоченного, Владыка делал попытки приглашать для служения в Пермскую епархию духовенство из других областей, особенно из Ярославской епархии.
Священников, халатно относящихся к службе, владыка назидал. От некоторых, порочащих имя православного пастыря, различными путями стремился избавиться. В связи с этим многие из местного духовенства были недовольны действиями архиерея. Некоторые тайком жаловались на него уполномоченному. Уполномоченный писал: «Леонида духовенство не терпит, и он это знает. Говорит им: “Потерпите меня еще немного. Скоро меня переведут на другую епархию. Мне обещали. Если вы мною недовольны, то это не беда. Важно, чтобы почитали верующие”»34.
8 октября 1966 г. указом Священного Синода он был назначен архиепископом Рижским и Латвийским. Эта была кафедра, которую владыка возглавлял до конца своей жизни. В 1979 г. архиепископ Леонид был возведен в сан митрополита. 8 сентября 1990 г. митрополит Леонид скончался35.
Таким образом, управление Пермской епархией архиепископа Леонида совпало с окончанием «хрущевских гонений» и началом нового, относительно ровного курса церковно-государственных отношений, продолжавшегося в период «застоя» и начала «перестройки». В первые годы после отставки Н. С. Хрущева 1964-1966 гг. церковной среде было присуще состояние эйфории, ожидания кардинальных перемен в отношениях государства и Церкви, что отразилось в церковно-общественной деятельности архиепископа Леонида, принявшего активное участие в движении сопротивления иерархов Русской Православной Церкви «хрущевским» порядкам в церковном управлении и приходской жизни. Однако эта деятельность не привела к ожидаемым результатам и обернулась для владыки серьезными последствиями, угрожавшими его будущей служебной карьере.
В своих контактах с уполномоченным Совета по делам религий архиепископ Леонид продолжал дипломатическую линию, направленную на установление и поддержание ровных отношений с гражданской властью, позволявших в благоприятных условиях смягчения государственного давления на Церковь активизировать церковную жизнь Пермской епархии. Как и епископ Павел (Го-лышев), архиепископ Леонид (Поляков) в своей архипастырской деятельности опирался на поддержку молодого пермского духовенства и народа, заслужив за непродолжительный срок пребывания на кафедре признание и любовь пермской паствы.
Ключевые слова: церковно-государственные отношения, «хрущевские гонения», Пермская епархия, «приходская реформа» 1961 г.
34 ГАПК. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 19. Л. 19-20.
35 Киреев А., протодиакон. Епархии и архиереи Русской Православной Церкви в 1943— 2002 годах. С. 164-165.
The Archbishop of Perm and Solikamsk Leonid (Polyakov) — the Participant of the Movement for the Parish Reform Cancellation
Alex Marchenko, archpriest
The article is devoted to the church-public activity of the archbishop of Perm and Solikamsk Leonid (Poljyakov) that has managed the Perm diocese in 1964-1966. The resignation of N.S. Khrushchev in the October of 1964 and the termination of the persecutions of the Khrushchev era against the Church elevated hopes on changing of the religious course among the episcopate, clergy and laymen. However the expected improvement of church-state relations has not brought real changes in the internal life of church congregations. The way of the church parishes’ life remained invariable after the parish reform in 1961 too. According to “the reform”, the clergy has been isolated from parishes’ financial and economic life and real management of it. The discrimination of the clergy also as the civil power’s dictatorship in church establishments induced archbishop Leonid to active participating in the movement for the cancellation of “the parish reform.
Кеу-words: Church-state relations, persecution of the Khrushchev era, Permian diocese, parish reform in 1961.
