Археологический аспект радиоуглеродных дат стоянок Елисеевичи Текст научной статьи по специальности «История и археология»

БЮЛЛЕТЕНЬ КОМИССИИ

ПО ИЗУЧЕНИЮ ЧЕТВЕРТИЧНОГО ПЕРИОДА

N 59

1990

УДК 551.79.26(470.333)

Л. В. ГРЕХОВА

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

РАДИОУГЛЕРОДНЫХ ДАТ СТОЯНОК ЕЛИСЕЕВИЧИ

Несмотря на то что хронологические рамки позднего палеолита Русской равнины как будто определились, дискуссия по вопросам возраста отдельных стоянок и целых регионов продолжается, что нашло отражение в сводной работе "Палеолит СССР". (1984). Еще А.Н. Рогачев (1969) высказал мнение, что развитие позднего палеолита Среднеднепровского бассейна отличается от развития палеолита Средне доне кого и Среднеднестровского бассейнов. В связи с этим вопрос о радиоуглеродном возрасте позднего палеолита Днепровского бассейна и Десны, в частности, может явиться темой специального, отдельного исследования.

По вопросам координации относительной и "абсолютной" хронологии поздне-палеолитических памятников Деснинского бассейна в последнее время определенную точку зрения высказали только геоморфологи и палеогеографы (Воз-нячук и др., 1969; Калечиц, 1972; Величко и др., 1977; Куренкова, 1980), но и среди них нет единой точки зрения на возраст некоторых стоянок. Л.Н. Вознячук и Е.Г. Калечиц считают радиоуглеродные даты по Елисеевичам и Юдинову омоложенными, не соответствующими геологической ситуации. A.A. Величко и Е.И. Куренкова рассматривают даты по этим памятникам как соответствующие геологическому положению культурного слоя.

С развитием метода радиоуглеродного датирования у археологов появилась надежда на более объективную оценку древности памятника, но реально возникли сложности в отношениях между результатами анализа, выраженными в цифрах, и субъективной оценкой археологического материала исследователями палеолитических стоянок. Разброс дат, растянутость хронологической шкалы для одного и того же памятника некоторые исследователи относят за счет ошибок собственно датирования и выбирают из дат те, которые больше всего отвечают их представлениям о возрасте памятника. Но этот разброс может получиться в результате субъективных свойств образцов: сохранности, условий захоронения, динамики накопления и сноса минералогического вещества, отбора. Наиболее интересные результаты дают анализы серии дат. К настоящему времени получена серия дат по материалам стоянок Елисеевичи, и задача состоит в том, чтобы проанализировать эти даты с точки зрения полевых наблюдений и камеральных археологических исследований всей суммы данных по двум памятникам: Ели-сеевичи-I и Елисеевичи-И.

В системе деснинского палеолита Елисеевические стоянки занимают особое место. Они расположены на расстоянии около 300 м одна от другой, но находятся в различных геолого-геоморфологических условиях, культурные остатки залегают в разных по литологии слоях и относятся к различным археологическим культурам (Грехова, 1985а). По одному и другому памятникам имеются радиоуглеродные даты.

Стоянка Елисеевичи-I расположена на второй надпойменной террасе правого берега р. Судость. Основной культурный слой залегает на глубине 1,2—1,3 м от

поверхности и на 2 м выше аллювия террасы в покровных лёссовых супесях. Он имеет мощность до 80 см и представлен сложными структурными элементами, скоплениями костей, кострищами, очажными и зольными массами, скоплениями кремня и отдельными находками костей и кремня. Минимальная мощность 5—7 см. Горизонт, заключающий культурные остатки, по цвету и структуре мало отличается от вмещающей породы. K.M. Поликарпович еще в 30-е годы отметил, кроме основного слоя, наличие верхнего, второго, слоя, который он отнес к мезолиту на основе его стратиграфии (см. Поликарпович, 1968). Верхний слой специально в процессе раскопок не исследовался. K.M. Поликарпович отмечал только отдельные скопления культурных остатков в лёссе на глубине 0,5—0,7 м на уровне "выше мадпенского слоя с костями". В.Д. Будько в южном профиле раскопа 1965 г. неожиданно обнаружил стерильную прослойку в 80 см между двумя горизонтами находок. Планиграфически верхний слой был выделен нами в процессе работы с архивными материалами путем сопоставления глубин залегания культурных остатков от единой нулевой линии. Наличие двух горизонтов находок подтвердилось во время раскопок ГИМ 1978 г. северного участка стоянки. Культурные остатки (кости утробной особи мамонта) верхнего уровня были обнаружены нами при зачистке осыпавшейся западной стенки раскопа 1965 г. Уровень превышения их над зольником, вскрывавшимся в том же году на 9 м к ЮВ, составил около 80 см. На основании материалов раскопок В.Д. Будько 1965 г. и раскопок экспедиции ГИМ 1978 г. можно считать установленным фактом наличие двух горизонтов находок палеолитического возраста на северном участке площади стоянки.

Второй участок концентрации находок верхнего слоя, как уже говорилось, был отмечен K.M. Поликарповичем в 1935, 1936 гг. в центральной части стоянки "выше мадпенского слоя с костями". По описи фауны 1935 г. в этом горизонте найдены кости песца, волка, обломки плоских костей мамонта, а кроме того, краска и угли. Плейстоценовый возраст этой фауны не вызывает сомнения. Кремень верхнего горизонта отделен от нижнего только в описи 1935 г. (около 1000 предметов). В этой коллекции кремневый инвентарь по морфологии орудий тот же, что и основной, но малочисленный. Отдельные целые кости мамонта выше основного слоя, как бы в подвешенном состоянии, под горизонтом орт-зандов были обнаружены в раскопе 1972 г. — нижняя челюсть мелкого мамонта, в раскопе 1978 г. — обломанная нижняя челюсть мелкого мамонта очень плохой сохранности. Эти данные свидетельствуют о еще не понятой нами до конца сложной стратиграфии культурного слоя поселения Елисеевичи. Мы пытаемся использовать радиоуглеродные даты для анализа этой сложной ситуации.

Для Елисеевичей получено несколько радиоуглеродных дат в различных лабораториях (таблица). Первые даты были получены в лаборатории Ленинградского университета по данным белорусских исследователей. Костный уголь, переданный В.Д. Будько, с глубины 1,6—1,7 м дал дату 12970± 140 (ЛУ-102), по зубу мамонта в той же лаборатории получена дата 14470±100 (ЛУ-126). Обе даты получены по материалам северной части стоянки. И именно они, по мнению Н.Г. Калечиц (1972), являются омоложенными.

С 1970 г. началось комплексное исследование памятника экспедицией ГИМ и Института географии. В процессе работы на анализ был отобран зуб мамонта из овального в плане скопления костей в раскопе 1970, 1972 гг. Этот образец дал дату 17 340± 170 (ЛУ-360). Разброс дат, полученных в одной лаборатории, не мог уточнить хронологии памятника. В 1980 г. была получена еще одна дата — 15600±1350 (QC-889) — по костному углю из заполнения мерзлотной деформации, вскрытой в 1978 г. в северной части стоянки. Получалось, что даты с северной части площади более молодые, чем с центральной.

В 1986 г. в радиоуглеродной лаборатории Геологического института была получена серия дат по образцам из разных участков раскопанной площади

Радиоуглеродные даты по материалам стоянок Елисеевичи

№ обр. Название предмета и условия залегания Лабораторный номер Дата

1* Костный уголь, глубина 1,6—1,7 м ЛУ-102 12 970 ± 140

2* Зуб мамонта из раскопа 1965 г.? 1963 г.7 ЛУ-126 14 470 ± 100

3 Зуб мамонта из скопления 5, раскоп 1970, 1972 гг., ЛУ-360 17 340 ± 170

глубина 1,9 м

4 Костный уголь из клина, северный раскоп 1978 г. <ЗС-889 15 600 ± 1350

5 Очажная масса (костный уголь) Ел-65, Р-72, глу- ГИН-4135 14 080 ± 70

бина около 1 м

6 Зубы мамонта из одной челюсти Ел-65, УТ-73, ГИН-4136 14 ±590 140

глубина около 1 м

7 Зубы мамонта Ел-70, яма 1, глубина 1,3 м ГИН-4137 12 630 ± 360

8 Зуб мамонта — там же ГИН-4138 16 850 ± 120

9 Зубы мамонта и их фрагменты с площади золь- ГИН-4139 14 100 ± 400

ника, Ел-48, глубина 1,5 м

10 Зуб мамонта из клина (верхняя часть), раскоп ИГАН-556 15 620 ± 200

1980 г.

11 Уголь из зольника кв. 69,68 раскоп 1986 г., глуби- ГИН-5475 14 240 ± 120

на 1,7—1,6 м ♦Образцы переданы В.Д. Будько.

(см. таблицу, N 5—9)1. Из раскопа 1965 г. с глубины около 1 м от поверхности по костному углю (кв. Р-72) была получена дата 14080±70 (ГИН-4135), зуб мамонта (кв. УТ-73) дал дату 14590±140 (ГИН-4136). С площади западных участков были получены две даты по зубам мамонта из одного и того же скопления костей в яме 1 раскопа 1970 г. с глубины около 2 м (Грехова, 19856). Образцы по внешнему виду ничем не отличались друг от друга, но при обработке соляной кислотой один обнаружил глубокую карбонатизированность и дал дату 16850±120 (ГИН-4138), другой дал спокойную реакцию. По нему получена дата 12630±360 (ГИН-4137). Из материалов южной части стоянки были отобраны на анализ пластины зубов и раскрошившиеся зубы мамонта с глубины 1,5 м от поверхности из зольника, раскопанного в 1948 г. Дата 14100±400 (ГИН-4139). Имеющаяся в нашем распоряжении серия дат (таблица) позволяет подметить определенные их соотношения.

Две лаборатории в разное время дали более или менее одинаковый набор дат по одному памятнику, но время существования стоянки оказалось значительно растянутым. Именно эта растянутая хронология заставила обратиться к более детальному анализу и сопоставлению исходного материала и конечного результата. Представленная серия дат распадается на три хронологические группы. Самая поздняя группа — две даты ~12 тыс. лет (см. таблицу, N 1,7). Даты разных лабораторий, но совпадают в пределах поправки почти полностью. Другая однородная группа из пяти дат показывает возраст около 14 тыс. лет (14 2,5,6,9,11), из них две совпадают в пределах поправки. Наиболее древние две даты (Ы 3, 8) также отражают одно время.

Мы не можем назвать эти группы случайными, так как они сопоставляются с конкретным фактическим материалом и конкретной ситуацией. Случайной датой в этой серии можно было бы назвать 15 600± 1350 (ОС-889) из-за слишком большой величины поправки. Этот образец взят при особых условиях. Зольная масса очага и костный уголь, просевший в центр мерзлотной деформации, обнаружены в нижней

1 Приношу глубокую благодарность Л.Д. Сулержицкому за переданные результаты анализов и разрешение их публикации.

8. Зак. 776

113

части клина. Однако в пределах доверительного интервала по этому образцу мы можем получить даты 16950 и 14250, т.е. они окажутся в тех же хронологических группах, которые определяются по датам с меньшими ошибками. В этом смысле образец N 4 очень показателен, и его возраст ничему не противоречит.

Как объяснить наличие трех групп радиоуглеродных дат для одного памятника? Совпадение результатов анализов различных лабораторий не вызывает сомнения в их достоверности вне зависимости от отношения к ним исследователей. Остается предположить наличие трех разновозрастных групп археологического-материала.

При попытке выделить планиграфически верхний слой мы обратили внимание на два локальных участка его концентрации — в центральной и северной частях стоянки. С северной части территории у нас взято четыре образца, один из которых дал дату около 12 тыс. и три — около 14 тыс. лет, т.е. они могут отражать среднюю и позднюю группу археологического материала.

Центральная часть поселения дает более сложную картину. Здесь получены даты всех трех групп. Особенно интересны две даты: ранняя — 16 и поздняя — 12 тыс. лет (см. таблицу, N 7,8), полученные из одного объекта по одному материалу (зуб мамонта). Различная карбонатизированность образцов дает основание предполагать различные условия их нахождения до захоронения в одном объекте. Наиболее простой вариант — предположить использование более древнего предмета в позднее время. На основании поздней даты образца 2 яма 1 может быть отнесена к поздней группе объектов этого поселения. Однако использование более древнего предмета позволяет предположить его наличие на стоянке или около нее к моменту появления здесь поздних поселенцев. Этот факт может явиться косвенным доказательством существования на этой площади более древнего поселения.

Разница в цифровом выражении дат образцов N 6, 8 не обязательно соответствует продолжительности перерыва во времени повторного появления здесь человека: она фиксирует тот перерыв. Однако предположения исследователей Елисеевического поселения (Поликарпович, 1968) о наличии позднего материала, стратиграфически расположенного в нижней части или сразу под горизонтом ортзандов, подкрепляются полученными датами ~12 тыс. лет.

Хронологический срез ~12 тыс. лет намечается по радиоуглеродным датам некоторых памятников Днепровского бассейна: Тимоновка-1 — 12200±300 (ИГАИ-82), Юдиново, Добраничевка, Межирич, жилище 1 и две даты по Елисеевичам — 12970±140 (ЛУ-102), 12630±360 (ГИН-4137). Хотя даты единичны по каждому памятнику, но при относительной плотности стоянок в бассейне Десны и Среднего Днепра и почти полном совпадении дат в пределах поправки они могут отметить определенный пласт палеолитических поселений.

Для центральной части площади стоянки Елисеевичи, кроме ранней и поздней даты, имеется дата ~14 тыс. лет (см. таблицу, N 9), полученная по зубам мамонта из верхнего слоя зольника (раскоп 1948 г.). Интересно отметить, что K.M. Поликарпович (1968) считал зольник более молодым образованием, чем спальная яма. Заполнение ямы и состав очажного слоя идентичны, а следовательно, и характер и назначение этих структур могут быть одинаковыми, но разновременными. Дата ~14 тыс. лет для верхней части зольника совпадает с датами (см. таблицу), полученными для северного раскопа. Очевидно, группа дат ~14 тыс. лет обозначает период максимального использования жилой площади. Отдельные наблюдения на различных участках Елисеевического поселения по стратиграфии культурного слоя дают отрывочные сведения о разновозрастном материале и о существовании каких-то более древних элементов по отношению к сплошному распространению культурного слоя на большой площади. Эти более древние объекты могут быть сопоставлены с ранней группой дат около 17—16 тыс. лет.

О том, что культурный слой стоянки не един и не однороден, свидетельствует анализ различных скоплений костей и кремня на площади поселения. Но, к со-114

жалению, четких критериев для выделения разновозрастного материала мы не имеем. В данном случае серия радиоуглеродных дат заставляет еще и еще раз пересматривать архивные материалы, чтобы приблизиться к пониманию памятника как суммы разновременных стоянок.

К сожалению, кремневый комплекс рассматривался, за исключением верхнего слоя 1935 г., как единое целое. Планиграфический анализ его возможен, но это дело будущего. Пока он не дает данных для сопоставления различных типов кремневого инвентаря с тремя группами радиоуглеродной хронологии.

Для понимания разновозрастных явлений, зафиксированных в культурном слое Елисеевичей-I, большое значение могут приобрести материалы стоянки Ели-сеевичи-П (Грехова, 1985а). Она находится в 300 м к СЗ от Елисеевичей-I и почти разрушена современной хозяйственной деятельностью. Оставшаяся часть расположена на краю плато. По площади стоянки проходит псевдоморфоза по жильному льду. Для анализа был взят зуб мамонта из нижней челюсти, которая находилась в верхней части заполнения мерзлотной структуры. Получена дата 15620±200 (ИГАН-556)1, которая находится в серии датировок Елисеевичей-I. Существование стоянки Елисеевичи-Н в пределах того же, но достаточно широкого хронологического диапазона, что и Елисеевичи-I, не отрицает возможности обнаружения синхронного культурного горизонта на площади второй террасы. По поводу временнбго соотношения этих двух стоянок можно высказать различные предположения, но .интересно сопоставить даты около 15 тыс. лет Елисеевичей-I! и Елисеевичей-I (см. таблицу, N 10, 4). Здесь примечательно не только совпадение дат, но и положение образцов, по которым получены даты. Оба взяты из заполнения мерзлотных структур. Анализ серии дат стоянок Елисеевичи с точки зрения археологического материала показал, что обе даты отражают объективную реальность археологического источника, который пока нами не до конца понят.

Серия радиоуглеродных дат дает информацию к размышлению и требует пересмотра археологического материала и архивных источников. Возникший разброс дат по одному памятнику, видимо, должен заставить исследователя рассматривать стоянку-поселение не как единое целое, законченное, одновременное, а как сумму объектов динамичных, развивавшихся в древности и имевших в своем развитии определенные этапы. Уловить и выделить эти этапы или их вехи при помощи радиоуглеродных дат — наиболее, как нам кажется, перспективный путь исследования палеолитических поселений. Елисеевические стоянки дают этому наглядный пример.

ABSTRACT

The paper provides a review and analysis of radiocarbon for cultural remains at the Paleolithic sites of Yeliseevichi village, river Sudost, Bryansk region. The dates were obtained by different laboratories and fall into three chronological groups within the range of 17 to 12 thous. years B.P. The most numerous series is timed to about 14 thous. years B.P. Life time of sites appears rather prolonged, but stays within one geological phase. Further on the archeological background samples taken from different portions of the cultural layer and from one site is discussed. The series of radiocarbon dates allows to identify specific stages in development of settlements in Yeliseevichi.

1 Приношу глубокую благодарность сотрудникам лаборатории ИГАН и E.H. Куренковой за предоставленные результаты анализа.

ЛИТЕРАТУРА

Величко A.A., Грехова Л.В., Губонина З.П. Среда обитания первобытного человека Тимоновских стоянок. М.: Наука, 1977. 136 с.

Вознячук Л.Н.. Будько В.Д., Калечиц Е.Г. Схема стратиграфии и палеогеографии верхнего плейстоцена Белоруссии и смежных территорий // Древности Белоруссии. Минск: Ин-т истории АН БССР, 1969. С. 179—212.

Грехова Л.В. Позднепалеолитическая стоянка Елисеевичи II // Сов. археология. 1985а. N 1. С. 131 —142.

Грехова Л.В. Костно-земляные конструкции на позднепалеолитической стоянке Елисеевичи // Новые материалы по истории племен Восточной Европы в эпоху камня и бронзы. М.: Гос. Истор. музей, 19856. С. 5—25. (Тр. ГИМ; Вып. 60).

Калечиц Е.Г. Палеогеография эпохи верхнего палеолита на территории Белоруссии и Брянской области: Автореферат дис. ... канд. геогр. наук. Минск: Изд-во БГУ, 1972. 23 с.

Куренкова ЕЙ. Радиоуглеродная хронология и палеогеография позднепалеолитических стоянок верхнего Приднепровья: Автореф. дис. ... канд. геогр. наук. М.: ИГАН АН СССР, 1980. 21 с. Палеолит СССР. М.: Наука, 1984. 202 с.

Поликарпович K.M. Палеолит Верхнего Поднепровья. Минск: Наука и техника, 1968, С. 37—139.

Рогачев А.Н. Значение и роль социальной среды в развитии культуры первобытного общества // Природа н развитие первобытного общества на территории Европейской части СССР. М.: Наука, 1969. С. 181 — 196.