CC BY
80
АРХАИЗАЦИЯ МАССОВОГО СОЗНАНИЯ В УСЛОВИЯХ ТРАНСФОРМИРУЮЩЕГОСЯ СОЦИУМА
А. А. Чирина
Несмотря на многочисленные исследования, в которых отмечается описание архаических компонентов, относящихся как к доисторическим временам, так и к современности, на сегодняшний день феномен архаизации остается мало изученным во всем многообразии и неоднозначности его конкретно-исторических проявлений. В данной статье основное внимание будет уделено рассмотрению актуальной для кризисного общества проблемы архаизации массового сознания — процесса, в ходе которого образовавшийся «культурный вакуум» заполняется исторически отжившими формами культурной жизни.
В качестве основы для понимания феномена архаизации мы взяли концепцию А. С. Ахиезера, предложившего методологию анализа данного процесса. Ученый определяет архаизацию как «результат следования субъекта культурным программам, которые исторически сложились в пластах культуры, сформировавшихся в более простых условиях и не отвечающих сегодня возрастающей сложности мира, характеру и масштабам опасностей» [1, с. 89]. Таким образом, архаизация понимается им как регресс, попытка полностью или частично вернуться к догосударственным формам культуры и деятельности, где отношения основаны на эмоциях людей, чей кругозор ограничивался лично знакомыми членами локального сообщества, не знавшими развития как культурной ценности. «Архаизация может возникнуть как ответ на активизацию либерально-модернистской культуры, на реформы. Архаизация обычно обладает гораздо большим энергетическим потенциалом, то есть массой носителей, способных смести реформу, посеять смуту, уничтожить государство» [2, с. 98].
Объективная возможность такой реактуа-лизации архаики основана на идее «стадиального единства человеческой культуры» [7, с. 192]. Культурогенез не есть последовательная и четкая смена исторических периодов развития сознания человека. Культурное поле
и сознание человека в каждый момент своего исторического существования хранят и ком- I бинируют все предшествующие и настоящие пласты социальности. «Таким образом, образуется социум, состоящий из людей с разноуровневой стадиальностью мышления, цивилизованности, качества культуры организации жизнедеятельности и воспроизводства личности, состоянием социальной эволюции. Эффект разноуровневой стадиальности культурно-исторического развития проявляется как на уровне глобального, так и регионального, в пределах места жизнедеятельности социума и субсоциумов» [5, с. 48].
«Человек, априорно ориентированный на архаическую стратегию, рождается во все времена и в любом обществе» [10, с. 316]. Однако это уже не та первобытность, которая была свойственна людям доосевого времени (тотальный синкретизм, отсутствие саморефлексии, неразрывность со своим родом, природой, с космосом и подтверждение этой связи через ритуалы, тотемы и магические действия). Современность влияет на такого человека, он пользуется всеми благами цивилизации, однако его псевдоархаическое сознание не дает ему выйти за рамки инверсионного мышления. Его сознание по-прежнему синкретично, он не мыслит себя вне какого-либо коллектива, не ощущает себя самостоятельной личностью, ищет причину всего не в себе, а вовне (будь то государство, начальники, астрологический прогноз или магнитная буря), соблюдает обряды и ритуалы, помогающие ему чувствовать себя защищенным от ударов судьбы.
Итак, под архаизацией мы понимаем обращение к доцивилизационным пластам культуры и социальности или их стихийную активизацию в обществах цивилизации. Существуя на периферии культурного поля и нередко в латентном состоянии, данные архаические, до-культурные пласты социального обладают огромной потенциальной энергией и готовы актуализироваться в определенной ситуации. )
© А. А. Чирина, 2007 '
тов
Условия активизации архаических плас-— особая проблема, решение которой во
многом определяется импульсом теории синергетики, с ее повышенным интересом и переоценкой значимости кризисных, бифуркационных периодов в мировой истории, осознанием конструктивной роли хаоса в социальной и культурной эволюции как фактора, создающего «веер» альтернативных путей эволюции. В современных культурологических концепциях
Быстрота смены привычных форм жизни, ее социальных, моральных, религиозных устоев и ценностных представлений дезориентирует массы населения, рождает чувство неуверенности и страха. «Одна из особенностей поведения людей в атмосфере страха состоит в коренном изменении характера их логики» [7, с. 255]. Ю. М. Лотман описывает «феномен истерического страха», который охватил Западную Европу в эпоху Ренессанса (с конца
нарастание хаоса в кризисные и переходные XV до середины XVII в.) [7, с. 248]. Страх был
эпохи все чаще рассматривается как двойственный процесс, несущий и разрушение, и созидание.
Понятие трансформации также включает в себя изменения различной направленности. Оно означает комплексное, эволюционное изменение культуры как системы. Трансформа-
и
ционныи процесс охватывает все ее элементы, однако они обладают различной динамикой и скоростью протекания. Трансформация может состоять из целого комплекса процессов, включающего в себя как модернизацию, так и архаизацию культуры. Трансформация социума, переход от старого к новому в культуре, процессы модернизации неизбежно сопровож-
и
даются кризисом традиционной нормативности и хаотизацией массового сознания. Под
влиянием резких революционных изменении в научно-технической сфере полностью меняется и сам человек, и окружающий его мир. При этом, по выражению Ю. М. Лотмана, «для психологии рядового участника событий переживание перемен как катастрофы прогрессивно обостряется» [7, с. 239].
В такой ситуации кризиса общество, личность, как отмечал А. С. Ахиезер, могут отве-
вызван потерей жизненной ориентации, но те, кто его испытывал, не понимали этого. Они искали конкретных виновников, хотели найти того, кто испортил жизнь. В качестве воплощения страха Лотман усматривал страх перед ученым (который, по мнению обывателей, заключил союз с дьяволом), страх перед колдовством (и последовавшая за ним охота на ведьм), страх перед инаковостью.
Побуждения, движущие архаическим человеком — реакция ориентировки, определения своего места (ниши) в мире и социуме, поиски своего «я». Здесь основное правило: определившись в некоей «своей» нише, быть «как все». Именно поэтому архаичные индивиды эпохи Ренессанса источником опасности считали религиозные и национальные меньшинства. «Церковь всегда преследовала еретиков, но в это время ненависть к ним делается чертой массовой психологии. В условиях расшатывания быта тот, кто говорит, одевается, думает или молится иначе, чем все, вызывает страх. В Западной Европе вспыхивают расовые преследования» [7, с. 249].
В рамках смыслогенетической концепции, разработанной А. А. Пелипенко и И. Г. Яко-
чать на опасности либо вырабатывая иннова- венко, динамика культурного развития реали-
ционную идею, открывающую новые творческие возможности, либо возвращаясь к старым
зуется именно через переходные, кризисные эпохи. Когда та или иная культура достигает
идеям, оправдавшим себя во времена прошлых предела, исчерпывает материал, соответствующий принципам смыслополагания, происходит «критическая загруженность сферы культурно-бессознательного и семиотическая перенасыщенность сферы осознанного культурного опыта». Внешне это проявляется в явлениях, выражающих «усталость» культуры — утрате идеалов и стимулов, апатии и в конечном счете нежизнеспособности [10, с. 262]. Ответной
кризисов. Смысл последней стратегии заключается в том, что усложнение проблем соответствующего субъекта не рождает адекватного творческого потенциала. Субъект находится во власти исторического опыта, сложившегося в более простых условиях, и, следовательно, опирается на неэффективные, неадекватные новой ситуации решения. Это и есть архаиза-
и
ция, «попытка уити от сложности медиации и вернуться к простоте господства инверсии» [1,
с. 89].
реакцией является ретроспективное трансцен-дирование, конечной точка которого — «возврат в непротиворечиво-континуальное до-
38
ВЕСТНИК Мордовского университета | 2007 | № 2
'Ри Л О С и ф и
культурное состояние с его прямым переживанием реальности и спонтанно-аффективными реакциями» [10, с. 263].
Говоря о том, что процессы актуализации предшествующего культурного опыта в момент деструкции надстроенных слоев носят универсальный характер. Пелипенко и Яко-венко указывают на принцип обратимости ис-торико-культурной эволюции. Его действие состоит в том, что в психике культурного субъекта хранятся основные модели поведения, стадиально предшествующие актуальной для него исторической ситуации. В ситуациях деструкции эти принципы, модели и интенции актуализуются в тех или иных формах. Полная обратимость никогда, разумеется, не достигается, но актуализация самых разнообразных пластов социокультурного опыта,
О
представлении, навыков и технологии создает причудливую амальгаму с феноменами стадиально последующими [10, с. 296].
В культуре одновременно присутствуют социокультурные формы прошлого и настоящего, соответствующие различным типам стадиальности. Происходит своего рода наслоение и надстраивание разных пластов и уровней культуры, которые, взаимодействуя, образуют новое качество, синтез, не сводящийся к
О
простои сумме составляющих элементов культуры. В. М. Хачатурян называет это «интегра-тивной функцией цивилизации» [11, с. 208].
Поддерживая историческую преемственность с целью сохранения идентичности, цивилизация создает, с точки зрения Б. С. Ерасова,
и
скрытые, но действенные механизмы «длительной памяти», т. е. фиксации и упорядочения значимой информации обо всем жизненном пути общества [3]. Это означает, что культурные пласты прошлого, в том числе и архаические, родоплеменные, продолжают существовать в обществах цивилизации, встраиваясь в качественно иную культуру и социальные отношения. «Архаические пласты, представляющие доцивилизационный этап развития, наиболее органично инкорпорируются в традицион-
танная И. В. Следзевским и Т. В. Евгеньевой. Ее суть состоит в том, что в острых ситуациях, особенно в ситуации социокультурного кризиса, актуализируются механизмы коллективного бессознательного, в качестве первостепенного по важности фактора архаизации массового сознания. Согласно данной концепции социокультурный кризис затрагивает прежде всего «образ мира» (структуры восприятия времени и пространства), социокультурной идентичности и идеологической ориентации. Этот кризис воспринимается массовым сознанием как распад привычной системы ценное-
о
и
теи, социальных ролей и моделей поведения. Сознание человека не находит опоры для рационального объяснения происходящего и прибегает к архаическим (точнее, архетипи-ческим) моделям мировосприятия, благодаря которым оживает мифологическая структура сознания и присущая ей мифологическая логика. В результате актуализации архетипов создаются новые мифы, религиозные и политические догмы и т. п. Таким образом, в кризисной ситуации сам способ познания становится во многом мифологическим [9].
И. Ю. Николаева, исследуя природу истори-ко-психологического кризиса опричного времени, называет этот исторический период «срывом», «обернувшимся не просто социальным хаосом, но реактуализацией архаиче-
О
ских установок сознания и поведения людей во всех сферах бытования общества, повлекшей за собой деформацию всего накопленного опыта духовной и политической культуры общества» [8, с. 145]. Последовавшие за правлением Ивана Грозного смута, экономический спад, свертывание политико-правовых норм явятся следствием того, что достигнутые Россией к XVI в. результаты цивилизационного роста окажутся скомканными установившим-
О
ся режимом деспотии и социальной апатиеи общества [8, с. 214].
А. С. Ахиезер усматривает значительное сходство советского сталинского периода с этапом правления Ивана IV. Оно выражается
ную культуру или в подсистему-носительницу прежде всего в стремлении ликвидировать
и
традиционной культуры, если речь идет о со- даже незначительное разделение властей, т. е.
временных индустриальных и постиндустриальных обществах» [11, с. 209].
Аналогичной смыслогенетической концепции Пелипенко и Яковенко является концеп-
вернуться к синкретизму в стремлении превратить первое лицо в абсолютный сакральный центр человечества, подавить развитие культуры, формирование новых смыслов, пре-
ция архаизации массового сознания, разрабо- вратить страну в военный лагерь; в минимиза-
ции ценности человеческой жизни, рассмотрении общества, человека как средства целей государства. Таким образом Ахиезер подтверждает циклизм российской истории, периодический возврат к некоторым достигнутым образцам [2, с. 116 — 117].
Динамизм современности, научно-технический прогресс и сопровождающий его «извечный ритуал перехода» обусловливают необходимость появления инициативных, творческих и решительных людей — субъектов общественных отношений [4]. Тем не менее на историческую авансцену выходят архаические индивиды с доминантой эмоционально-чувственного в их сознании. «Виртуально воспринимающие действительность, неадекватно реагирующие на реальное течение жизни, они неизбежно оказываются в роли объекта общественных отношений» [5, с. 29]. Такие индивиды не соответствуют в полной мере сложившимся социокультурным условиям, не отвечают вызовам современности. Однако их существование неизбежно, так как в России еще не осуществлен «массовый прорыв в сферу господства медиационной логики» [2, с. 61]. Специфика российского общества, по выражению Ахиезера, состоит «в стремлении сохранить господство в культуре ее эмоциональных пластов, в подчинении интеллектуального развития эмоциональному, в подчинении рациональных решений эмоционально-инверсионнно-ми-фологическим, в понимании нравственности как эмоциональной последовательности, рассудочной упорядоченности эмоциональной жизни» [2, с. 71].
Отказываясь от активной общественной позиции, индивиды — объекты общественных отношений «составляют ту массу, которая образует социальную основу консервации культурно-исторических архаических традиций, массу торможения процесса социальной эволюции, которая нуждается в социальном утешении» [5, с. 30]. Спрос рождает идеологов — тех, кто по-
нимает, что «массовое сознание — основное хранилище доцивилизационного опыта». То есть мифы рождаются не сами собой — в массовом сознании существует лишь ожидание мифов, некие мифологемы, которые грамотно интерпретируются идеологами-интеллектуалами и воплощаются в готовых мифах. Таким образом, реак-туализация архаики может происходить не только стихийно. Это могут быть «целенаправленные попытки взаимодействия с архаикой, осуществляемые интеллектуальной элитой, которая способна создать на этой основе целостные концепции и ввести преобразованный архаический компонент в доминирующую культуру, сделав его, таким образом, в большей степени циви-лизационно значимым» [11, с. 211].
Итак, архаизация представляет собой социокультурный процесс упрощения, примитивизации сложной социальной системы, которая, достигнув крайней точки пика кризиса, стремительно деградирует к тем формам социальной и культурной жизни, которые, казалось бы, ею давно уже пройдены. Каждый резкий перелом в человеческой истории выпускает на волю новые силы. Парадокс состоит в том, что «движение вперед может стимулировать регенерацию весьма архаических культурных моделей и моделей сознания, порождать и научные блага, и эпидемии массового страха» [7, с. 262]. По выражению Сергея Кургиняна, Россия сейчас находится в состоянии кризиса — «кризиса демодернизации». В России происходит своеобразный симбиоз активных глобалистических, постмодернистских тенденций с традиционалистскими, архаичными напластованиями. Происходит «соединение контрмодерна с постмодерном» [6]. Таким образом, архаизация в России является составным элементом истории страны, значимость которого весьма высока, особенно в кризисные моменты истории» [2, с. 106]. Без учета этого трудно понять реальный ход такого специфического процесса, как история России.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Ахиезер А. С. Архаизация общества как методологическая проблема / А. С. Ахиезер // Общественные науки и современность. 2001. № 2. С. 89 — 100.
2. Ахиезер А. С. Труды / А. С. Ахиезер. М., 2006.
3. Ерасов Б. С. Цивилизации. Универсалии и самобытность / Б. С. Ерасов. М., 2002.
4. Земсков В. Б. Дисбаланс в системе взаимодействия пластов культуры как фактор культурной динамики / В. Б. Земсков / / Цивилизации. Вып. 7: Диалог культур и цивилизаций. М., 1992.
5. Кожурин Ю. Ф. Цивилизация: идентификация социокультурной системы региона / Ю. Ф. Кожу-рин. Саранск, 2003.
6. Кургинян С. Логика политического кризиса в России / С. Кургинян. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://polit.ru/lectures/2005/03/02/kurginjan.html
7. Лотман Ю. М. Статьи по семиотике культуры искусства / Ю. М. Лотман. СПб., 2002.
8. Николаева Н. Ю. Проблема методологического синтеза и верификации в истории в свете современных концепций бессознательного / Н. Ю. Николаева. Томск, 2005.
9. Новиков О. Г. Формирование идеологии африкано-американского движения «Власть черным» в 50 — 60-е годы XX в. / О. Г. Новиков. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http:/ /www.velesova-sloboda.org/ right/blackracism.html
10. Пелипенко А. А. Культура как система / А. А. Пелипенко, И. Г. Яковенко. М., 1998.
11. Хачатурян В. М. Диалог с архаикой / В. М. Хачатурян / / Цивилизации. Вып. 7: Диалог культур и цивилизаций. М., 1992.
Поступила 25.04.07.
}
