CC BY
399
РАЗВИТИЕ МИРОВОГО И НАЦИОНАЛЬНОГО ХОЗЯЙСТВА
Р. ШАРФ
доктор экономических наук, профессор (Высшая экономическая школа г. Оснабрюк, Германия)
АРГЕНТИНА: ОТ ГИПЕРИНФЛЯЦИИ К ДЕФЛЯЦИИ И ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКОЙ НЕПЛАТЕЖЕСПОСОБНОСТИ
A country is not like a corporation. A corporation is essentially competing with ist rivals over a limited pool of potential profits; it must be at least as good in some lines of business as those rivals or it will eventually fall. Countries, by contrast, don't go out of business, and international trade is much more a matter of (usually) mutually beneficial exchange than it is of competition and rivalry.
PaulKrugman, Pop Internationalism. Cambridge u.a. 1996
История развития экономики Аргентины характеризуется многочисленными финансовыми кризисами и периодами экономического спада, как, например, в 1980-х гг. во время так называемого «потерянного десятилетия». С целью обуздания гиперинфляции, свирепствующей в конце того десятилетия, в 1991 г. в Аргентине была введена система Currency Board. Посредством привязки песо к доллару США денежная политика была поставлена на «автопилот», реагирующий на изменения платежного баланса. То, что на первых порах проявило себя как действенный инструмент снижения инфляции, ускорения реального роста экономики и привело к краткосрочному равновесию государственного бюджета, после либерализации рынков и значительного притока капитала превратилось в усилитель внешних шоковых воздействий и внутренней нестабильности. Четыре года экономического спада завершились в 2000 г. финансовым коллапсом, резко увеличившейся безработицей и ростом обнищания населения. Есть целый ряд причин, которые в итоге привели страну к неплатежеспособности, среди прочего политическое и структурное строение государства, его фискальная политика, а также хронически низкая доля сбережений. Решающую роль при этом сыграли выбор валютного режима и последующий отказ от него.
В конце XIX—начале XX в. Аргентина принадлежала к числу самых богатых стран мира. В 1913 г. доход в расчете на душу населения был выше, чем во Франции или Германии. Однако потом Аргентина стала заметно беднеть по сравнению с другими промышлен-но развитыми государствами. В начале 1990-х гг. страна была отнесена Международным банком реконструкции и развития к категории lower middle-income developing country.
В то время как в Канаде доход в расчете на душу населения с 1900 по 1987 г. возрос на 602%, в Аргентине было отмечено повышение значения данного показателя лишь на 157% (табл. 1). Если взять за основу 1990 г., то можно сделать вывод, что к началу нового тысячелетия доход в расчете на душу населения в Аргентине составлял 9219 дол., что приблизительно соответствует половинному значению того же показателя в Канаде (20 559 дол.) или Франции (19 558 дол.)1.
Таблица 1 Динамика объема производства с 1900 по 1987 г., дол. (расчет на душу населения; базисный год — 1980)
Страна 1900 1913 1929 1950 1973 1987
Аргентина 1 284 1 770 2 036 2 324 3 713 3 302
Австралия 2 923 3 390 3 146 4 389 7 696 9 533
Канада 1 808 2 773 3 286 4 822 9 350 12 702
OECD* 1 817 2 224 2 727 3 553 7 852 10 205
* OECD (Organization for Economic Cooperation and Development) — Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР)
Экономическая политика страны несла отпечаток перонистского движения. После Второй мировой войны президент Перон превратил Аргентину в корпоративное государство, в котором влиятельные, связанные общими интересами организованные группы — крупные предприятия, профессиональные союзы, армия, крестьянство — договаривались с государством и между собой о распределении портфелей и ресурсов. Значительная часть экономики была национализирована и торговыми барьерами изолирована от внешнего мира. Каждое приходящее к власти правительство сталкивалось с трудностями, если речь шла о таких проблемах, как устранение торговых барьеров, ослабление переплетений между правительством и промышленностью, контроль государственных расходов или инфляция. С 1930 по 1983 г. успели сменить друг друга 24 президента, страна пережила 26 успешных и несколько дюжин неудавшихся военных переворотов. Результатом стали макроэкономическая нестабильность и замедленный рост. По мнению экономиста Д. Кавалло (министр экономики и иностранных дел до 1996 г. в правительстве Менема), основная проблема состояла в сосуществовании «социализма без плана и капитализма без рынка...». В конце 1980-х гг., после десяти лет гиперинфляции — «потерянного десятилетия» Южной Америки (табл. 2), одному из
реформаторски настроенных правительств удалось устранить препятствия на пути экономического роста: были снижены пошлины на импорт, уменьшены государственные расходы, приватизированы крупные государственные предприятия, включая авиакомпанию, увеличены поступления в государственную казну за счет проведения налоговой реформы, снова значительно повысились темпы роста валового внутреннего продукта (табл. 3). Президент Менем, вопреки своим популистски окрашенным высказываниям в ходе предвыборной борьбы, проводил политику либерализации, разгосударствления и дерегулирования. Приватизация находящихся ранее в собственности государства банков, нефтедобывающих предприятий и общественных учреждений вызвала экспансию европейских концернов в Аргентине. Страна стала одним из фаворитов международных инвесторов.
Таблица 2 Инфляция в Аргентине, %
(база расчетов — 12 месяцев)2
Период Средняя Максимальная
величина величина
1920-1929 -1,7 17,1
1930-1939 -0,3 13,0
1940-1949 10,6 31,1
1950-1959 30,3 111,6
1960-1969 23,3 31,9
1970-1979 132,9 444,4
1980-1989 750,4 4 923,3
Развитие реального ВВП3
Таблица 3
Страна 1983-1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001
Аргентина 1,7 6,3 5,8 -2,8 5,5 8,1 3,8 -3,4 -0,5 -1,9
Бразилия 2,0 4,9 5,9 4,2 2,7 3,3 0,2 0,8 4,2 Нет данных
Путь преодоления кризиса 1980-х гг. По истечении «потерянного десятилетия» и после провала «плана "Австраль"», который осуществлялся президентом Альфон-сином (введение новой валюты и Austerity-Programms)4, одной из решающих экономико-политических мер по достижению макроэкономической стабилизации стала программа сокращения расходов в сочетании с денежной реформой (Convertibility Plan, апрель 1991 г.): авст-раль стал полностью конвертируемым по
отношению к доллару США по твердому курсу 10 000 : 1. В качестве следующего этапа национальная валюта подверглась повторной реформации: 10 000 австралей были заменены единицей новой валюты — песо. Новая валюта осталась твердо связанной с долларом по курсу 1 : 1. Также в ходе реформы был введен валютный совет (прил.). Это означало, что с данного момента денежная масса страны должна была полностью покрываться золотом или иностранной валютой.
Приложение. CURRENCY BOARD (ВАЛЮТНЫЙ СОВЕТ)
Currency Board System — это валютно-финансовая система, в которой денежная масса страны (наличные деньги в обращении и резервная наличность банков) или по крайней мере только наличные деньги в обращении покрываются исключительно за счет резервов иностранной валюты. Согласно закону Currency Board не имеет права покупки национальных активов. Увеличение количества денег в обращении возможно лишь посредством расширения валютных резервов, и наоборот, дефицит платежного баланса влечет за собой их сокращение и, следовательно, уменьшение денежной массы в стране. С одной стороны, Currency Board работает как значительно ограниченный в своих действиях центральный банк, с другой стороны, он представляет собой орган валютной политики, который функционирует по следующим правилам:
— Currency Board как монетарное учреждение может увеличивать денежную массу только в обмен на иностранную валюту;
— между национальной и якорной валютой (валютой страны-поручителя) установлен твердый обменный курс, при этом речь идет о самой жесткой форме привязки обменного курса к якорной валюте (nominalexchange rate rigidity). Эта тесная взаимосвязь обусловливает три вида риска: изначально неправильный выбор обменного курса; если не удается быстро подавить внутреннюю инфляцию, то национальная валюта реально ревальвируется, что влечет за собой негативные последствия для конкурентоспособности страны; если обменный курс якорной валюты обнаруживает отчетливые колебания по отношению к другим валютам, то национальная валюта также подвергается сильной флуктуации;
— конвертируемость в данную (якорную) валюту неограничена;
— Currency Board не имеет права самостоятельно де- или ревальвировать национальную валюту, а также предпринимать меры по ее стерилизации;
— лишь малая часть резервов иностранной валюты должна содержаться непосредственно в денежных знаках, основная сумма может быть вложена под проценты в стране-поручителе;
— Currency Board не может выступать в качестве lender of last resort для иностранных финансово-кредитных институтов, он полностью подчиняет свою денежную политику диктату платежного баланса;
— следовательно, с введением Currency Board связана потеря монетарного контроля, тем самым также ограничена возможность реакции на асимметричный шок;
— кроме того, необходима жесткая фискальная дисциплина, поскольку отсутствует возможность финансирования бюджетного дефицита за счет печатания банкнот.
При такой форме валютных отношений эффективное монетарное влияние сводится к минимуму и самостоятельность страны в управлении макроэкономичес-ими процессами ограничивается, поскольку без возможности адаптировать обменный курс и осуществлять собственную денежную политику реакция на внешние шоковые воздействия может происходить только через свободные цены на рынках товаров и рабочей силы. Тем не менее существование в стране валютного совета сокращает злоупотребления механизмами денежной политики со стороны отечественных функционеров и создает обширный иммунитет против спекулятивных атак. С помощью жесткого регулирования денежной и фискальной политики создается антиинфляционная надежность.
Тем самым Аргентина взяла на себя скрепленное законом обязательство печатать деньги только в том случае, если кто-либо готов обменять один доллар на один песо. Манипулировать обменным курсом и произвольно расширять объем внутреннего кредитования, т.е. финансировать дефицит бюджета за счет печатания банкнот, стало невозможно.
Такой подход к борьбе с инфляцией, основанный на обменном курсе, оказался действенным: темп инфляции снизился с
5000% в 1989 г. до менее 5% в 1994 г., и процентная дифференциация по сравнению с долларом США уменьшилась. Для поддержки снижения инфляции в ходе переговоров с профсоюзами была отменена индексация заработной платы и прочих номинальных контрактов. Рост заработной платы должен был происходить уже не в связи со снижением покупательской способности, а в соответствии с достигнутой производительностью труда. К тому же были ослаблены некоторые торговые ограниче-
ния (пошлины на ввоз товаров сократились в среднем с 30 до 14%, были отменены количественные ограничения) и приватизированы 90% государственных предприятий, в том числе национальная нефтяная компания YPF (через Нью-Йоркскую биржу). Кроме того, последовала отмена контроля над ценами, были устранены барьеры выхода на товарные рынки, ослаблено регулирование сектора услуг и либерализи-рованы локальные рынки финансов5. Свободный доступ для иностранного капитала принес стране с 1991 по 2000 г. 80,0 млрд дол. прямых инвестиций, из них 32,2 млрд дол. только с 1992 по 1994 г. Ввиду сравнительно низкой доли сбережений (табл. 4) — в Юго-Восточной Азии она составляла свыше 30%, в Восточной Европе — около 25% — Аргентина зависела (и зависит) при финансировании своих капиталовложений и своего экономического роста от внешних сбережений и вынуждена считаться со связанным с ними риском.
Таблица 4 Сбережения и инвестиции в Аргентине, % от ВВП6
Между 1991 и 1994 гг. ВВП в расчете на душу населения (в дол. США) возрос на 72,8%. Стабилизация цен сопровождалась градуальной ремонетаризацией экономики. Лишь рынок труда не смог оправиться: доля безработицы выросла в первой половине 1990-х гг. с 7 до 15%7.
В тот же период (1990-1995), по данным Международного валютного фонда за май 2001 г., произошла реальная ревальвация песо приблизительно на 30% (рис. 1). Причинами тому были: с одной стороны, инфляция, которая, несмотря на ее снижение, все-таки значительно превосходила инфляцию в странах торговых партнеров, с другой стороны, то, что песо находился «на буксире у доллара», который в ходе 1990-х гг. сам порядком ревальвировался. Результатом явилась завышенная реальная стоимость песо, что немедленно отразилось на конкурентоспособности страны. Такая тенденция в развитии реального курса песо в комбинации с отменой контроля над импортом привела к увеличению дефицита баланса товаров и услуг, а также к росту внешней задолженности (табл. 5) и безработицы. Уже на этом этапе в стране обозначилась присущая ей нестабильность, обусловленная тем, что экономика Аргентины была открытой для потоков капитала, но оставалась относительно закрытой в отношении торговли (доля экспорта составляла 10% от ВВП).
Показатель 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000
Внутренние сбережения 17,1 18,6 13,2 15,9 15,5 15,5 13,9 13,5
Иностранные сбережения 4,1 4,8 0,9 2,7 4,7 5,6 5,1 4,1
Внутренние инвестиции 21,2 23,4 20,6 18,9 20,6 21,1 19,0 17,6
Реальный валютный курс, - Счет текущих операций,
индекс 1990 г. = 100% % от ВВП
Рис. 1. Динамика баланса товаров и услуг и реального валютного курса в Аргентине в 1978-1998 гг.
Таблица 5
Платежный баланс и внешняя задолженность, млрд дол.8
Показатель 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000
Баланс товаров и услуг -7,0 -9,3 -2,4 -6,5 -12,0 -14,6 -12,3 -8,9
Платежный баланс 11,5 9,9 2,3 12,0 16,6 17,2 13,9 9,0
Внешняя задолженность 70,6 77,4 99,0 112,0 130,8 141,5 147,9 150,4
В том числе
государственная 52,0 55,7 55,8 63,0 67,6 77,2 84,6 91,4
В 1996-1997 гг. Аргентина, вопреки предшествующему «текильному кризису» в Мексике (1995 г.) и растущему дефициту платежного баланса, все еще впечатляла своим экономическим ростом в размере 7% от ВВП. Однако уже в это время начала ощущаться нехватка необходимой фискальной дисциплины: если с 1992 по 1993 г. государственный бюджет находился в уравновешенном состоянии, то в 1994 г. вновь
начался рост непокрытых расходов, который в 1998 г. обострился обусловленным рецессией недополучением налогов. В конце правления Карлоса Менема (1999) государственная задолженность возросла до величины, равной 50% от ВВП (табл. 6). Бремя высоких процентов и необходимость выплаты краткосрочных кредитов все ближе подталкивали центральный штат Аргентины к черте неплатежеспособности.
Таблица 6
Государственная задолженность
Показатель 1991 1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999 2000
Млрд дол. 64,7 68,8 77,6 90,3 101,5 114,4 111,6 123,5 133,9 144,8
% от ВВП 35,8 30,3 30,1 32,1 36,3 38,5 38,1 41,3 47,3 50,8
Бывший ведущий экономист МВФ Майкл Мусса лаконично сказал: «The key thing that did Argentina in was that the government at the federal level and the provincial levels continued to spend more than they took in»9.
Начались спекулятивные атаки в отношении аргентинской валюты, и процентные ставки взметнулись вверх. Банковская система попала под давление. Центральный банк, связанный валютным законодательством, уже не мог взять на себя роль lender of last resort.
Чтобы устранить нехватку ликвидности в секторе коммерческих банков, центральный банк сократил величину минимальных резервов по текущим и сберегательным вкладам с исключительно высокой величины в 43% до 30%. Правительство подало ходатайство о международной поддержке (о кредитах Международного банка реконструкции и развития и других институтов), которая была оказана, после чего пространство для манипуляций с ликвидностью расширилось и темп роста несколько оживился. Доверие иностранных инвесторов вновь восстановилось, и в балансе потоков
капитала с 1996 по 1998 г. отразилось совокупное положительное сальдо в размере свыше 45 млрд дол. (см. табл. 5).
Однако экономическая статистика за 1999-й и последующие годы отчетливо показывает, что Аргентина развивалась в спиральной регрессии (рис. 2). Страна оказалась затянутой в водоворот международных финансовых кризисов (1997 г. в Таиланде, 1998 г. в России, 1998/99 г. в Бразилии). Во второй половине 1998 г. несколько сократился объем инвестиций, в первом квартале 1999 г. он сократился еще на 25%. Кавалло, как справившийся с критической ситуацией в 1995 г., снова был назначен министром экономики. Отклоняясь от ортодоксальной приверженности системе Currency Board, он внес два изменения в первоначальный Convertibility Plan. Во-первых, был введен двойственный валютный режим, согласно которому все экспортные сделки должны были производиться по пониженному курсу песо, а импортные — по повышенному. Все прочие операции совершались по прежнему курсу песо к доллару — 1 : 1.
Рис. 2. Ежегодный прирост реального ВВП
Этот так называемый Competitiveness Plan был призван улучшить торговый баланс и тем самым ослабить зависимость от внешних источников финансирования. Во-вторых, был принят закон, по которому долларовый якорь — как только песо достигнет паритета с долларом — должен быть превращен в валютную корзину, состоящую наполовину из песо, наполовину из доллара.
Для рынков этот закон послужил сигналом скорого прощания с «валютным гвоздем». Угроза девальвации аргентинского песо была в конце июля—начале августа погашена на валютном рынке с помощью растущей долгосрочной учетной ставки (forward rate).
Начало нового кризиса. Несмотря на то что с 1991 по 1997 г. Аргентина относилась к числу наиболее быстро развивающихся стран мира (см. рис. 2 и табл. 3), в каждом году вновь и вновь отмечался растущий дефицит госбюджета. Причинами тому были прежде всего экспансивная фискальная политика в провинциях и шаткая мораль их населения в отношении уплаты налогов. В 2001 г. вместо ожидаемых поступлений в размере 35 млрд дол. за счет 21-процентного налога на добавленную стоимость на большинство товаров и услуг правительство получило всего лишь 20 млрд дол.
Ввиду безостановочного роста задолженностей Аргентина, будучи третьей по величине народного хозяйства страной Юж-
ной Америки, стала заметно терять доверие международных кредиторов. С другой стороны, покрытие дефицита с помощью печатания банкнот, что связано с известной опасностью (гипер) инфляции, было уже невозможно из-за участия в Currency Board (валютном совете).
Процессы, происходившие в соседних странах, вызвали еще большую дестабилизацию. В 1990-х гг. Бразилия также прикрепила свою валюту к доллару. Вследствие финансового кризиса реальная стоимость бразильской валюты уменьшилась на 40% по состоянию на январь 1999 г. Если на долю США приходилось всего 12% аргентинского экспорта, то поставки в Бразилию составляли около 30% и приблизительно 20% экспортируемых товаров поставлялось в Европу. Кроме того, стоимость песо по отношению к евро увеличилась в первом полугодии 2000 г. вслед за долларом на 20%. Такое стечение обстоятельств привело к резкому падению аргентинского экспорта, только поставки в Бразилию снизились почти на 30%. Ввиду глобального ослабления конъюнктуры и понижающихся цен на товарных рынках ухудшились аргентинские условия торговли.
Как следствие реальной ревальвации песо, такие предприятия, как «Фольксваген», переместили свои производства из Аргентины в Бразилию. Сомнения в дальнейшем сохранении фискальной позиции и
режима обменного курса росли. В декабре 2000 г. правительство предприняло очередную попытку стабилизации экономического роста с помощью весьма умеренной фискальной экспансии и различных структурных изменений, опираясь на соглашение с МВФ о предоставлении резервного кредита для сальдирования платежного баланса, действующее с марта 2000 г.
МВФ пообещал новые кредиты, в ответ на это правительство Аргентины обязалось принять меры по неукоснительной эконо-мии10. Только для погашения задолженностей необходимо было в год экономить 2 млрд дол. бюджетных средств. Однако в начале 2001 г. снова обозначилась растущая брешь в бюджете. Гора долгов опять стала расти. Одновременно отреагировали отечественные и зарубежные инвесторы, приняв выжидательную позицию, так что к началу 2001 г. страна оказалась практически изолированной от международных рынков ссудного капитала. Выдача кредитов частным лицам была значительно ограничена и к тому же сопряжена с массивным ростом процентных ставок: межбанковская ставка повысилась в июле до 300% (рис. 3). Сме-
Рис. 3. Краткосрочные процентные ставки (три месяца) (по данным МВФ)
няющие друг друга министры экономики предлагали чуть ли не каждый месяц новые планы (среди прочих Zero-deficit plan), которые преследовали цель проведения рес-триктивной фискальной политики и новой регламентации долгов, но все они упорно придерживались старого режима обменного курса. Международные рейтинговые агентства (Moody's, Standard & Poor's) понизили индикаторы доверия. В течение летних месяцев 2001 г. «растаяли» 25% золотого и валютного запасов центрального банка. Несмотря на поддержку со стороны МВФ (40 млрд дол. в декабре 2000 г. и 8 млрд дол. в августе 2001 г.), кризис неплатежеспособности был уже неотвратим. Налоговые поступления радикально сократились, а прогнозы по экономическому росту означились отрицательными величинами (см. рис. 2).
В преддверии явного кризиса некоторые аргентинские политики внесли предложение о долларизации народного хозяйства стра-ны11. По их мнению, снижение процент-ных ставок привело бы к оживлению экономики, несмотря на то что определенные суммы отчислялись бы в США в качестве
seigniorage-прибыли. Бытовало мнение, что долларизация устранит к тому же спекуляцию валютой. Удастся ли таким образом восстановить потерянные позиции в международной конкуренции, зависит от того, как будут развиваться курсы валют торговых партнеров Аргентины по отношению к доллару. Утечка валютных средств, сопровождаемая рецессивными последствиями, в данном случае также возможна.
При сохранении долларовой зависимости можно компенсировать возникающие при этом убытки за счет достижения значительной прибыли от повышения производительности и эффективности производства. Однако девять из десяти видов экспортируемых Аргентиной товаров относятся к категории «первичного спроса»; «золотоносные» же сдвиги в развитии технологий и производительности концентрируются в других сферах. Кроме того, трудовое законодательство Аргентины считается малоподвижным и в данной ситуации не является опорой для восстановления сравнительных преимуществ страны. Чтобы в условиях строгого монетарного режима один ценовой фактор (курс песо) оставался на твердо зафиксированном уровне, необходима гибкость другого ценового фактора (например, заработной платы). Только при более благоприятном соотношении уровня производительности (определенных видов продукции) и заработной платы в Аргентине по сравнению с потенциальными импортерами возможно развитие экспорта. Реализация еще одной многообещающей возможности — расширения торговли с Соединенными Штатами — предварительно затруднена недостаточным энтузиазмом Вашингтона по поводу создания Всеамериканской свободной торговой зоны (Free Trade Area of the Americas — FTAA).
После трех лет экономического кризиса в Аргентине МВФ заявил о невыдаче ей дальнейших кредитов до тех пор, пока не наступят фундаментальные перемены (в отношении бюджетного дефицита, налоговой системы, утечки капитала и т.д.). 2001 год завершился политическими беспорядками и коллапсом экономики. Поскольку долларовая зависимость была политически и эконо-
мически неприкосновенна, правительство попыталось прибегнуть к чрезвычайным мерам. Сначала была введена «мнимая девальвация» с повышением таможенных пошлин на определенные виды импорта и субсидированием экспорта. Кроме того, государственным служащим и пенсионерам пришлось примириться с 13-процентным снижением доходов (с помощью уменьшения нагрузки на бюджет правительство намеревалось обеспечить уплату процентов по своим долговым обязательствам).
Местные банки и пенсионные фонды, которые держали государственные ценные бумаги (bonded debt), были вынуждены обменять их на другие с более низкими дивидендами (соответствующий «своп» на сумму более 50 млрд дол. состоялся 30 сентября 2001 г.). К тому же сроки выплат превращенных в кредиты государственных облигаций были перенесены на три года вперед. В качестве следующего шага подобная реструктуризация задолженностей должна была быть предложена и иностранным кредиторам. В ответ на эти меры цены на государственные ценные бумаги Аргентины упали на вторичных фондовых рынках на 50— 60%. С 1 декабря банковские и валютные операции подверглись обширному контролю. Реагируя на резкое сокращение депозитных вкладов — до 10 млрд дол. с марта по октябрь 2001 г., правительство заморозило банковские счета (corralito), которые составляли в общей сложности 65 млрд дол. Конституционный суд, в свою очередь, признал это решение противоречащим конституции. Депозитные сокращения не были еще серьезной угрозой благодаря большим резервам ликвидности банков, которые составляли 18%, что значительно превосходило соответствующую величину в других новых индустриальных странах12.
Несмотря на это сумма денег, снимаемая со счета в течение месяца, была ограничена 1000 дол. (среднестатистический аргентинец держал 74% своих вкладов в долларах США). Кроме того, банкам запретили выдавать кредиты в песо и оперировать на рынке национальной валюты. Был установлен лимит процентных ставок по вкладам в песо (посредством сокращения
максимальной процентной ставки с 13 до 7%), ограничены валютные операции. Неофициальный курс песо составил 50% по отношению к доллару.
На фоне роста безработицы в середине декабря последовала реакция населения на невыплату заработной платы и заморозку счетов (так называемое временное закрытие банков), выразившаяся в уличных демонстрациях и мародерстве. Незадолго до Рождества правительство объявило чрезвычайное положение и министр экономики Ка-валло подал в отставку. За ним последовал президент Де Ла Руа и его правительство. Правление его преемника Родригеса Саа продолжалось только одну неделю. 1 января новым президентом был выбран Эдуар-до Дуальдо.
К началу 2002 г. Аргентина была уже не в состоянии выплачивать свой внешний долг (всего 142 млрд дол.; основные кредиторы — МВФ, Международный банк реконструкции и развития, а также институциональные инвесторы). К недовольству МВФ Буэнос-Айрес отменил обменный курс 1 : 1 и в начале января 2002 г. ввел множественный валютный курс (two-tier monetary system): для совершения определенных правительственных операций был установлен курс 1,4 песо за доллар, для остальных денежных операций на национальном рынке вступил с этого момента в силу свободный обменный курс. Правительство ожидало установления рыночного курса на уровне 1,6 песо за доллар. Фактически же в январе 2002 г. произошел кратковременный взлет курса до 1,95 : 1, и намеченный правительством курс удержать было практически невозможно. Вместо такого подхода (managed devaluation) МВФ отдал бы предпочтение свободному колебанию курсов. 11 февраля 2002 г. был действительно введен свободный курс, и за первый квартал 2002 г. песо девальвировалось на 66,1% (около 2975 песо за доллар). Несмотря на значительное валютное вмешательство аргентинского правительства, падение песо было уже не остановить, оно превзошло даже темп девальвации бразильского реала в 1999 г.13 Девальвация песо, продолжавшаяся и в следующем квартале, массивно
повысила величину внешней задолженности Аргентины (в единицах национальной валюты) и нанесла платежеспособности страны последний удар.
Далее правительство поручило банкам перевести долларовые кредиты в размере менее 100 тыс. дол. в песо по прежнему обменному курсу (большинство внутренних долларовых кредитов и ипотечных ссуд были деноминированы). Оно намеревалось таким образом избежать усиления волны банкротств, но, несмотря на это, банковскому сектору грозят от 6 до 15 млрд дол. убытков. Европейские предприятия, которые начиная с 1994 г. инвестировали в экономику Аргентины около 50 млрд дол., прогнозируют увеличение своих затрат в размере 5 млрд дол. как следствие валютного кризиса и неплатежеспособности. Кроме того, по новым законоположениям многие аргентинцы лишатся права полного распоряжения своими счетами до сентября 2005 г.
Краткосрочные перспективы и стратегии выхода из кризиса. Экономические перспективы остаются неясными. По прогнозам МВФ, в 2002 г. произойдет дальнейший спад внутреннего спроса, усиленный влиянием растущей безработицы и всеобщей потерей доверия. Вследствие девальвации ожидается падение реального валового внутреннего продукта в том же году на 10-15%, несмотря на рост экспорта14. Решающими факторами для наступления переломного момента являются: покрытие бюджетного дефицита без использования способствующих инфляции видов финансирования, обеспечение платежеспособности банковской системы и установление открытого торгового режима при свободно плавающих обменных курсах. В связи с вопросом о бюджете необходимо будет заново отрегулировать отношения между центральным штатом и провинциями. Это означает, что только с помощью основательных структурных реформ экономики и политической системы возможно долгосрочное улучшение основных экономических параметров. В плане фискальной политики соседняя Бразилия могла бы послужить примером.
Для того чтобы восстановились прежние кредитные отношения с МВФ, правительство Аргентины должно представить убедительную экономическую программу. Предстоят переговоры о реструктуризации внешнего долга с задействованными группами кредиторов, которыми являются государственные кредиторы Парижского клуба и банковские кредиторы Лондонского клуба. Застряв в долговом капкане, аргентинский парламент поднял вопрос о правомочности величины долгов и даже взвешивал вариант подачи иска в международный суд в Гааге.
Описанное ранее развитие страны ставит под вопрос как преимущества свободных рынков (труда, капитала) и стратегию Международного валютного фонда, так и экономическую рациональность аргентинского правительства: «In effect, the path of least resistance has been external borrowing rather than confronting politically difficult trade offs»15.
В условиях глобализации рынков такой кризис, как в Аргентине, требует интернациональной помощи. Эксперты МВФ считают уместным введение международного положения об объявлении долговых мораториев и проверяют возможность введения в подобных случаях конкурсного производства для неплатежеспособных государств, которое приобретает очертания трехступенчатой процедуры:
1. Первый этап — это объявление официального моратория на временное освобождение должника от твердо установленных сроков выплаты долгов и процентов по ним.
2. Второй этап представляет собой переговоры о реструктуризации долгов со всеми группами кредиторов, которые проходят под руководством МВФ.
3. На третьем этапе может быть введен временный контроль валютных операций с целью предотвращения нерегулируемой утечки капитала.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Данные из: Samuelson R.J. Cry for Argentina — and Hope Its Disease Isn't
Contagious // International Herald Tribune. 2002. 18 Jan.
2 Cavallo D. Lessons from the Stabilization Process in Argentina // Achieving Price Stability, Symposium of the Federal Reserve Bank of Kansas City. Цит. по Jonas J. Argentina: The Anatomy of a Crisis. Bonn: ZEI Working Papers B 12, 2002. P. 7.
3 International Monetary Fund: World Economic Outlook. 2001. May-Dec.
4 О фазах развития Аргентины в послевоенное время см.: Jonas J. Argentina: The Anatomy of a Crisis. P. 6-7.
5 О политических мерах правительства Менема, в особенности при министре экономики Доминго Кавалло, см.: Yergin D., Stanislaw J. Staat oder Markt. Die Schlbsselfrage unserer Zeit. Frankfurt, 1999. S. 334-338.
6 The Economist Intelligence Unit Argentina Country Reports. 1996, 2001.
7 Данные взяты из: Jonas J. Argentina: The Anatomy of a Crisis. P. 9.
8 The Economist Intelligence Unit Argentina Country Reports. 1996, 2001.
9 Цит. по: Samuelson R.J. Cry for Argentina — and Hope Its Disease Isn't Contagious.
10 Подробнее о роли МВФ в данном кризисе см.: Jonas J. Argentina: The Anatomy of a Crisis. Р. 8-13.
11 Предложения американских экономистов шли в том же направлении, см.: Hanke St., Schuler K. A Dollarization Blueprint for Argentina // Foreign Policy Briefing. 1999. № 52.
12 Подробнее об этих мерах см.: Aschinger G. Währungskrise trotz «Curency Board» // Wirtschaftsstudium. 2002. № 5. S. 245-249.
13 Данные по IMF: Global Financial Stability Report. 2002. June. P. 28.
14 Данные по IMF: International Monetary Fund: World Economic Outlook. 2002. Apr. P. 31.
15 Замечание Алана Гринспэна, цит. по: Jonas J. Argentina: The Anatomy of a Crisis. P. 43.
