CC BY
142
Социология, философия
8. Миронов, И. Л. Архетип в педагогике нравственного воспитания воина // Символическое и архетипическое в культуре и социальных отношениях : материалы международной научно-практической конференции 5-6 марта 2011 г. - Пенза - Прага: Научно-издательский ценр «Социосфера», 2011. - С. 122-124.
9. Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1983.
10. Хабермас, Ю. Религия и публичность // Хабермас Ю. Между натурализмом и религией. -М.: Весь мир, 2011. - С. 109-142.
11. Штекль, К. Европейская интеграция и русское православие: две перспективы в рамках парадигмы множественных современностей // Государство, религия, церковь в России и за рубежом.
- 2012. - № 1 (30). - С. 57-82.
12. Эйзенштадт, Ш. Новые религиозные констелляции в структурах современной глобализации и цивилизационная трансформация // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. - 2012.
- № 1 (30). - С. 33-56.
13. Юнг, К.Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Архетип и символ. - М.: Ренессанс, 1991. - с. 95-128.
14. Spohn, W. Europeanization, Religion and Collective Identities in an nlarging Europe: A Multiple Modernities Perspective // European Journal of Social Theory. - 2009. - Vol. 12 (3). - P. 358-374.
УДК 130.2 Т.А. Мотина*
Антропологические характеристики феномена игры
В статье раскрываются основные культурантропологические характеристики игры, отмечается, что к феномену игры обращались многие представители социогуманитарного знания, формулируя свои определения игры, освещая самые разные ее аспекты. В научно-исследовательский аппарат современной философии культуры понятие «игра» вошло благодаря работе Й. Хейзинги «Homo Ludens».
Ключевые слова: игра, игровая деятельность, функции игровой деятельности, игрообразующие признаки, педагогическое содержание игры.
T.A. Motina*. Anthropological characteristics of the play phenomenon. The article is devoted to the major cultural and anthropological characteristics of the play. Many philosophers and sociologists wrote about it giving their own definitions and touching upon its different aspects. Play concept got wide circulation in the sphere of modern philosophy of culture thanks to a book «Homo Ludens» written by Johan Huizinga.
Keywords: play, play activity, functions of the play activity, pedagogical contents of the play.
Главными объектами изучения философской антропологии и философии культуры выступают человек и культура. Поэтому естественными элементами предметного поля философских исследований являются феномены человеческой деятельности, в т.ч. и игровая деятельность. Деятельность в этом контексте понимается как духовная деятельность, т.е. деятельность «реализуемая в интеллектуальном или художественном творческом усилии» [5, с. 311]. Усилие - это действие, и в игре действие приобретает главенствующее значение, поскольку важен не столько результат игры, сколько сам процесс или действие игры. Человечество в процессе созидания культуры самыми различными способами использовало и использует игру. Оно создавало для себя разного рода игры: олимпийские, военные, политические, театральные и так далее. В этом социальное содержание феномена игры. Однако, в чем суть игры, почему она так многолика? Что скрыто в игре и почему она так привлекает? Это и составляет предмет анализа данной статьи.
Игра - одно из ключевых понятий современной культурологии, социальной психологии, философии культуры и философской антропологии. Во многом это связано с переосмыслением значения символических форм жизни: искусства, сновидений, фантазий, религиозных представлений и т.д. (Эрнст Кассирер). Исследования философов показали, что символические формы жизни - это не просто вторичное отображение чего-то уже существующего, это, напротив, самостоятельная действительность. Символы - это реальность, в которой рождаются и претерпевают изменения, как социокультурные явления, так и сам человек. Человек не только продукт культурного развития, но и творец культуры.
Философия, и в этом одна из ее задач, пытается найти некую универсальную сферу, даже некое универсальное пространство, где духовная составляющая человеческой жизни проявляет себя с наибольшей силой. По мнению рядов авторов, такой сферой выступает деятельность [6]. Если деятельность вообще -это столкновение целеполагающей воли субъекта и объективность бытия, то деятельность игровая - это столкновение самих субъектов с целью показать себя первым, выиграть состязания (силы, ума, энергии
* Мотина, Татьяна Анатольевна, специалист по учебно-методической работе факультета естествознания, географии и туризма, Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина, ассистент кафедры социально-культурный сервис и туризм, соискатель кафедры философии, e-mail: tatyana_motina@bk.ru, т. 466-47-64.
* Motina, Tatiana Anatolievna, specialist in Teaching and Guiding at the department of Natural Science, Geography and Tourism, Leningrad State University named after A.S. Pushkin, teaching assistant at social and cultural services and tourism academic department, candidate for a degree in philosophy, e-mail: tatyana_motina@bk.ru, ph. 466-47-64.
© Мотина Т. А., 2013
Мотина Т.А. Антропологические характеристики феномена игры
и т.д.). Это желание первенства проявляется в различных формах. Существует огромное количество способов, которыми люди соревнуются друг с другом, они так же различны, как и вещи, за которые они борются. Различны и действия, в которых они принимают участие. В игре всё решает сила и ловкость, скорость интеллектуальной работы. Люди соревнуются в хитрости и ловкости, мужестве или выносливости, искусности или знании. Все это, в сущности, является игрой, и в этом качестве игры лежит исходная точка для понимания роли и места состязания в культуре. Эти ролевые особенности игры и составляют её культурообразующие функции.
В начале всякого состязания стоит договоренность о том, чтобы игра шла в границах места и времени, по определенным правилам, в определенной форме. При этом оговаривается, что игра идет вне обычного течения жизни. Поэтому в качестве одного из существенных признаков и условий игры устанавливаются пределы игрового пространства, внутри которого и происходит действие в соответствии с установленными правилами. Игра четко фиксируется во времени. Она исчерпывается сама по себе и вне себя самой не имеет собственной цели. Ее поддерживает сознание радостного отдыха, уход от условий обыденной жизни. Игра, таким образом, становится сферой незаинтересованного, непрагматичного, т.е. сферой искусства. Многие исследователи рассматривают игру как противопоставление «серьезного» и «несерьезного». Именно в этом контексте рассматривал сущность игры создатель концепции культуры Й. Хейзинга в работе «Homo Ludens» [11]. Для Хейзинги игра - это в первую очередь способ первичной социализации ребенка, связанный с понятием водораздела серьезного (житейно важного) и собственно игрового (несерьезного).
Обращаясь к определениям игры, мы видим их неоднозначность. Так, например: «Игра - непродуктивная деятельность, которая осуществляется не ради практических целей, а служит для развлечения и забавы, доставляя радость сама по себе. Игра отличается как от труда, так и от чисто инстинктивных действий. Она относится к определенной стадии развития высших существ: млекопитающих и человека» [10, с. 168]. Это современное определение, которое опирается на такие выделенные Хейзингой признаки игры, как незаинтересованная деятельность в ходе игры, выход за рамки повседневности, собственный хронотоп игры и др.
Интерес к проблеме игрового элемента в культуре характерен для антропологической мысли благодаря стремлению выявить дорефлексивные основания человеческого существования, связанные с присущим лишь человеку способом переживания реальности. Можно говорить об игре как об особом типе миропонимания. Чаще всего игру определяют как совокупность определенных форм человеческой деятельности. Обращались к феномену игры многие философы: Сартр, Ортега-и-Гассет, Гадамер, Хайдеггер и другие. Сартр трактует игру как форму существования человеческой свободы, которая сделает возможным иной выбор. Свобода заключена в характере выбора, присущем игре. У И. Хейзинги также встречаем мысль о том, что свобода - первый и главный признак игры, игра и есть свобода. У Ортега-и-Гассета игра - высшая страсть, доступная в полной мере лишь элите, но элите не в социальном, а в культурологическом смысле [8]. У Гадамера игра - это самоценная деятельность, вовлекающая индивида в себя как «превосходящая его действительность» [3]. По мнению современного культуролога С.А. Смирнова [9], высшая ценность игры - не в результате, а в самом игровом процессе. Не случайно большинство философов определяют игру как деятельность, имеющую смысл опять-таки в самой себе и оправдывающую свое существование. «В истории человеческого общества игровое действо переплелось с магией, культовым поведением, тесно связано со спортом, искусством. Имеет важное значение в воспитании, обучении и развитии детей как средство психологической подготовки к будущим жизненным ситуациям» [9, с. 475].
Антропологическое содержание игры включает в себя обучающе-воспитательные аспекты. Это нашло свое отражение в педагогическом понимании игры. Оно выделяет еще одни дополнительные, уже культурфилософские аспекты игры. Соприкосновение с магией игры; детская непосредственность игры, а при этом её четкое структурирование; наличие правил, невыполнение которых влечет за собой исчезновение явления игры - вот эти специфически-педагогические моменты. Итак, игра - это институциональная деятельность, поскольку она имеет организационные формы, остаточные явления самой игры, в которой заложено экзистенциальное начало, особый подход к жизни, проявляющийся во всем, но, ни с чем конкретно не связанный. Определенность и неуловимость, четкость и размытость, серьезность и забава, рациональное и иррациональное. Игра как граница: она и разделяет и объединяет в одно и то же время. Играть - значит следовать определенному порядку, с одной стороны, препятствующему реализации свободы игрока, а с другой - побуждающему к ней. Чтобы в игре воцарился порядок, необходимо отказаться от повседневной рутины - вакуум перед игрой и между ней и миром. В игре происходит временное воцарение хаоса и вместе с тем происходит установление нового порядка, новой организации как самоорганизации (синтетический подход к игре).
В реальности игра - это своего рода бегство из обыденного жизненного мира, где господствуют тяжкий труд, насилие, унижение и гнет установленных моральных ценностей. Но наряду с этим игра возвращает важные жизненные ценности: труд и любовь, власть и справедливость, но только в своеобразной, отстраненной форме. Игра - это выход из рамок жизни во временную сферу деятельности, которая имеет собственную направленность. Для играющего человека присущи особая настроенность, чувство удовольствия от игры. Это вызвано содержанием игры, которое состоит в особом смещении духовного и телесного, реального и нереального, поэтому столь существенен в ней антропологический момент. Играющий не анализирует происходящее. Игра осуществляется в рамках особого «сакрального» мира, связь игры и мира предполагает творческую интерпретацию. Отсюда элементы двусмысленности, противоречивости, а также иррациональности, т.е. символизма в игровых ситуациях. В игре наступает гармония иррацио- и рационального. Ребенок, играя, создает свой мир, разрушая объективный. В нем и добро и зло. Сочетание рацио- и иррационального является необходимым условием творчества.
Феномен игры настолько объёмен и широк, что разные области естественного и гуманитарного знания, включая и философское, дают определения и освещают самые разные аспекты игры. Для биологов и экологов важен импульс к игре или импульс любопытства, который дает преимущества в процессе
Социология, философия
приспособления к окружающей среде. В разной степени все животные играют, резвятся и набираются опыта. Человек среди них занимает свое место, исследует среду и создает особый мир, т.е. культуру. Естествоиспытатели утверждают, что наиболее способные к игре виды более жизнеспособны, потому что это увеличивает их шансы на выживание. Это верно не только с биологической точки зрения, но верно и для человека: игра проявляет творческий потенциал личности. Как известно, онтогенез повторяет филогенез. Другими словами, развитие каждого индивида идет по тому же пути, что и эволюция вида. С раннего детства ребенок играет, даже если никто его не учит игре. Это естественное качество человека. Игра выступает как любопытство, инстинктивное стремление к познанию, а эти качества важны для творчества, изобретательства, которые, в свою очередь, лежат в основе мифов, ритуалов и науки.
Любые открытия и творческая деятельность сродни игре. Ученый, делающий открытие, испытывает восторг, похожий на восторг и упоение играющего ребенка. Следует признать, что прогресс и культура рождаются именно в игре. Словарь по культурологии предлагает такую трактовку: «Культура возникает в форме игры... Культура первоначально разыгрывается. Те виды деятельности, которые прямо направлены на удовлетворение жизненных потребностей в архаическом обществе принимают игровую форму» [7, с.236]. Цель играющего не в достижении практики, а во много большем, в самом процессе игры. Это радость от действа. Способность играть, которая проявляется в детских забавах и развлечениях взрослых, т.е. способность давать волю своему воображению, не заботясь о результате, составляет саму суть человеческого опыта. Играют все, в т.ч. и взрослые. По Э. Берну, игра отлична от процедур, ритуалов и времяпрепровождений. Это - «серия следующих друг за другом скрытых дополнительных транзакций с четко определенным исходом» [2, с. 37]. У игры есть мотивы и выигрыш. Одна их функций игры -структурирование времени. Игры также выступают как средство для поддержания душевного здоровья, равновесия в жизни. Берн отмечает, что игры - это не истинная человеческая близость. Игры могут быть деструктивными и конструктивными, в зависимости от жизненного сценария, ожидания его окончания.
Любое учреждение как социальный институт отчасти сродни игре. Ведь человек видит мир через социальные связи, и устанавливать эти связи помогает ему игра. Для этого необходим один обязательный элемент - дух игры, атмосфера игры. Понятно, что в учреждении с его официальной атмосферой достичь этого очень непросто, но возможно. Если посмотрим на детей, то убедимся, что они способны играть везде и всегда, даже если нет игрушек, способны из всего сделать игру. Игра связана с религией, войной, наукой, техникой, культурой и искусством. В конечном счете, мир - это большая игра с правилами, а играющими являемся все мы. Игра вездесуща, в той или иной форме, она присутствует в любой цивилизации.
Шалва Амонашвили задается вопросом, почему ребенок играет, и, отвечая на него, разъясняет нежелательность смешивания игры и обучения. Обратимся к его рассуждениям. Природное состояние ребенка, наряду с развитием, - это и стремление к свободе, и взросление. Это стремление и страсть к свободе он проявляет во всех сферах своей жизни, но особенно в игре. Игра - жизненный смысл для ребенка. Он отдается ей самозабвенно, всецело, и это чаще непонятно взрослым. Есть в ребенке упорное, настойчивое психологическое переживание - «хочу», оно и овладевает им при игре. Часто взрослые пользуются этим с целью заставить учиться. И тогда игра регулируется взрослыми и выступает как поощрение. В таком случае искажается мотивация учения: он учится не ради знаний, а ради получения права играть. Поэтому игра не всегда в состоянии целенаправленно развивать ребенка, хотя и стимулирует его саморазвитие. Амонашвили пишет: «Когда мы требуем, чтобы ребенок приложил усилия лишь из любви к долгу, подчиняясь абстрактной дисциплине, то совершаем огромную ошибку, ибо забываем, что ребенок не взрослый и у него иные ценности. Для ребенка - это работа, добро, долг, идеал жизни. Требовать от ребенка усилий, основанных на иных, чем игра, побуждениях, -значит поступать как глупец, трясущий весной яблоню в надежде отведать ее плодов: он остается ни с чем и вместе с осыпающимися цветами теряет то, что было уготовано ему на осень»[1, с. 60-61].
В качестве вывода подчеркнем, что игра учит подвергать сомнению устоявшиеся мнения и идеи. Основная задача игры - это помочь человеку, а ребенку - в первую очередь, открыть в себе способность находить удовольствие в красоте и ценить прекрасное. Данное качество переносится на другие явления жизни, что способствует преодолению субъективного взгляда на мир, а это и составляет суть игры. Феномен игры помогает формироваться человеческому в человеке, он становится, таким образом, естественным предметом философско-антропологического и культурфилософского знания.
Список литературы
1. Амонашвили, Ш. А. Воспитательная и образовательная функция оценки учения школьников.
- М.: Педагогика, 1984.
2. Берн, Э. Игры, в которые играют люди. - СПб.: Братство, 1992.
3. Гадамер, Г.-Г. Актуальность прекрасного. - М., 1991.
4. Новиков, А. М. Методология игровой деятельности. - М.: Эгвес, 2006.
5.Можейко, М. А., Можейко, В. А. Деятельность // Новейший философский словарь / 3-е изд., исправл. - Минск: Книжный дом, 2003.
6. Кларин, М. В. Образовательные возможности игры // Советская педагогика. - 1995. - № 3.
7. Левит, С. Я. Культурология. XX век. Энциклопедия. - Т. 1. - СПб.: Университетская книга, 1998.
8. Ортега-и-Гассет, Х. Восстание масс. - М.: АСТ, 2008.
9. Смирнов, С. А. Философия игры (пролегомены к построению онтологии игры) // Кентавр.
- 1995. - № 2.
10. Хейзинга, Й. Homo Ludens. Человек играющий / пер. с нидерландского В.В. Ошиса. - М.: Эксмо-Пресс, 2001.
