CC BY
29
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
Протоиерей Георгий Митрофанов
Двухвековой исторический путь Санкт-Петербургской духовной академии в стенах Александро-Невской Лавры
Опубликовано: Христианское чтение. 1997. № 14. С. 124-136
© Сканирование и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2013. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
Издательство СПбПДА Санкт-Петербург 2013
Протоиерей Георгий Митрофанов
ДВУХВЕКОВОЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ПУТЬ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ ДУХОВНОЙ АКАДЕМИИ В СТЕНАХ АЛЕКСАНДРО-НЕВСКОЙ ЛАВРЫ1
амечательной вехой в изобилующей выдающимися событиями истории Санкт-Петербургской Духовной Академии, вехой, сделавшей возможным празднование ее нынешнего двухсотлетнего юбилея, безусловно следует признать Высочайший Указ Государя Императора Павла Петровича, который был подписан им в декабре 1797 г. «Попечение о благоустройстве церкви и призрение к служащим ей почитая одною из главнейших обязанностей царствования, признали Мы за благо, на пользу оной,... сверх бывших до ныне двух духовных академий в Москве и Киеве, учредить таковые же духовные академии в Санкт-Петербурге при Александро-Невском монастыре и в Казани, вместо находящихся там семинарий».2 Этот императорский указ не только преобразовывал Александро-Невскую Главную семинарию в Академию, но и подчеркивал неразрывную духовно-историческую связь, которая существовала между богословской школой и главной монастырской обителью Санкт-Петербурга на протяжении более 75 лет. Возникнув в 1721 г. в новой российской столице, всем своим обликом символизировавшей вступление России в блистательный имперский период своей гражданской истории, Александро-Нев-ская Семинария духовно формировалась в лоне Александро-Нев-ского монастыря, столь же глубоко отличавшегося от старинных монастырских обителей Руси сколь глубоко отличался Санкт-Пе-тербург от древних столиц Российского государаства. Это особое культурно-историческое положение, которое заняли Александро-
1 Доклад прочитан 5 декабря 1997 года на конференции, посвященной 200-летию Александро-Невской Лавры,
'Кч и с т о в и ч Иларион. История С.-Петербургской Духовной Академии. СПб., с. 102.
Невский монастырь и Александро-Невская Семинария в утверждавшей свое новое историческое призвание Российской Империи, обусловило подлинно творческое служение вызванных к жизни преобразованиями императора Петра Великого монастырской обители и духовной школы северной столицы. Основные этапы замечательного исторического пути Александро-Невской Лавры уже были выразительно обрисованы в только что прозвучавшем докладе. Попытаемся же теперь представить не менее замечательный, хотя и столь же тернистый исторический путь Санкт-Петербургской Духовной Академии.
К 1797 г., увенчавшему ее академическим титулом, Алексан-дро-Невская Главная семинария подошла в ряду лучших богословских школ Русской Православной Церкви, среди которых она занимала особое, одной ей присущее место. Следуя лучшим традициям преобразований Петра Великого, всколыхнувшим творческие силы всего русского народа, Александро-Невская Семинария на протяжении всего VIII в. продолжала принимать в число своих воспитанников представителей всех сословий российского общества, а с 1788 г. стала давать возможность получать разностороннее богословское образование лучшим ученикам провинциальных духовных школ. Уже в 1730-е гг. Александро-Невская Семинария утвердилась в ряду других духовных семинарий как богословская школа, дававшая лучшее общегуманитарное и философское образование.
Однако своего наибольшего расцвета в XVIII в. Александро-Невская Семинария достигла тогда, когда она была принята под архипастырский омофор одного из выдающихся церковных иерархов екатерининской эпохи митрополита Гавриила (Петрова). Со^-четавший в себе молитвенную созерцательность монастырского аскета с широтой мировоззрения ученого богослова митрополит' Гавриил вошел в русскую церковную историю одновременно и |Шк: восстановитель традиций монастырского монашества, переживйё-го в XVIII в. глубокий кризис, и как созидатель духовного образования, утвердившегося в это время в Русской Православйой Церкви. Глубого символично, что, внеся огромный вклад в духовное и материальное обустройство Александро-Невского мона-
стыря, где под его руководством, в частности, правился текст славяно-российского издания «Добротолюбия», митрополит Гавриил (разработал и осуществил проект преобразования Александро-Невской Семинарии, позволивший ей в 1797 г. получить статус Духовной Академии.
Замечательным продолжателем дела митрополита Гавриила по совершенствованию Санкт-Петербургской духовной школы явился его преемник на столичной кафедре митрополит Амвросий (Подобедов). Стремясь подобно своему предшественнику сохранить духовную связь между академическим богословием и монастырским благочестием, митрополит Амвросий настаивал, чтобы ректоры Александро-Невской Духовной Академии сочетали административно-преподавательскую деятельность со служением настоятелями монастырских обителей, как, например, это имело место у архимандрита Амвросия (Протасова), который совмещал должность ректора Духовной Академии с послушанием наместника Александро-Невской Лавры.
Митрополит Амвросий стремился всесторонне усовершенствовать систему богословского образования в Санкт-Петербургской Духовной Академии и в 1800 г. установил для лучших выпускников Академии практику написания сочинений на соискание степени кандидата богословия. Стремясь приблизить академическое богословие к культурно-историческим традициям русской церковной жизни, митрополит Амвросий утвердил новый учебный план, в котором подчеркивалось, что «латинский язык есть только средство к просвещению, а не составляет сам по себе оного».3
Под архипастырским руководством митрополита Амвросия начал свою деятельность в Александро-Невской Духовной Академии в качестве префекта и преподавателя архимандрит Евгений (Болховитинов), впоследствии ставший митрополитом и одним из крупнейших русских церковных историков. Именно этому замечательному церковному ученому в 1807 г. митрополит Амвросий йоручил составление общего проекта реформы богословского образования в России. Утвержденная императорским указом от
3 Чистович Иларион. Указ. соч., с. 106.
26 июня 1808 г. Комиссия духовных училищ, возглавлявшаяся митрополитом Амвросием, сумела в достаточно короткий срок разработать новый устав Духовны* Академий, в составлении которого весьма заметную роль сыграл один из наиболее знаменитых на поприще государственной деятельности выпускников Санкт-Петербургской Духовной Академии М. М. Сперанский.
Уже в феврале 1809 г. Александро-Невская Духовная Академия начала реорганизовываться в соответствии с новым академическим уставом, обретая в этой, казалось бы, формальной реформе свое второе рождение. Замечательный русский богослов протоиерей Георгий Флоровский характеризуя интеллектуальную атмосферу, которая царила тогда в стенах Александро-Невской Духовно» Академии писал: «Духовно-школьная реформа... внесла подлинное оживление в богословскую работу. Начинается творческое беспокойство и возбуждение... среди крайностей мистических и философских увлечений с одной стороны, и опасностей или подозрений, с другой, постепенно обозначается узкий и горный путь церковного богословия... То было время споров, столкновений, борьбы. И борьбы за богословие, — против тех, кто его боялся и не любил, кто боялся мысли и творчества».4
Поистине промыслительным для Санкт-Петербургской Духовной Академии явилось происшедшее в период ее реорганизации назначение в 1812 г. ректором архимандрита Филарета (Дроздова), впоследствии одного из самых выдающихся русских святителей и богословов XIX в.. Стремясь не только значительно поднять научно-педагогический уровень Санкт-Петербургской Духовной Академии, но и преодолеть господствовавший в преподавании многих дисциплин дух мертвящего схоластического богословия, архимандрит Филарет впервые поставил академическое богоело^ вие на прочную библейскую основу, появление которой обусловливалось глубоким изучением Священного Писания в строгом следовании традиции святоотеческой экзегетики. Свое понимание осуществлявшейся в Санкт-Петербургской Духовной Академии под, его мудрым руководством реформы богословского образования
4 Флоровский Георгий, прот. Пути русского богословия. Париж, 1988, с. 146—147.
архимандрит Филарет выразил следующим образом. «До преобразования духовных училищ некоторые из сих училищ полагали ¿свою славу в преимущественном перед другими знании латинского языка. Отсюда священники, которые знали лучше языческих писателей, нежели священных и церковных, лучше говорили и писали на латинском, нежели на русском, более способны были блистать в кругу ученых отборными выражениями мертвого языка, нежели светить народу живым познанием истины... Отсюда Знание сухое и холодное, недостаток деятельной назидательности, ¡принужденный тон и бесплодность поучений, неумение говорить с народом о истинах, которые казались очень знакомыми в училищах. .. Со времени преобразования духовных училищ в 1814 г. введено преподавание деятельной богословии; таким образом богословское учение сделалось ближе к употреблению в жизни. Дозволено преподавать богословские уроки на русском языке; от ^€го, правда, знание латинского языка сделалось слабее, но зато Школьная терминология начала уступать более чистому и ясному Изложению истины, распространение существенных познаний усилилось и сообщение оных народу в поучениях облегчилось».5
Всячески поощряя преподавание самых разообразных дисциплин на русском языке, архимандрит Филарет развернул в стенах вверенной его попечению духовной школы активную деятельность по осуществлению русского перевода Библии, в которой наряду с ним принимал участие один из выдающихся русских филологов-гебраистов протоиерей Герасим Павский и благодаря которой стало возможным замечательное служение одного из самых знаменитых русских миссионеров и переводчиков, просветителя Алтая архимандрита Макария (Глухарева), окончившего Санкт-Петербургскую Духовную Академию в 1817 г. со степенью магистра богословия.
Осуществляя свою выдающуюся богословскую и административную деятельность, архимандрит Филарет продолжал оставаться прежде всего внимательным пастырем в отношении вверенных «иго ректорскому попечению студентов. Весьма показательно, что
5Флоровс«ий Георгий, прот. Указ. соч., с. 174,
В инспекторском журнале Санкт-Петербургской Духовной Академии, относящемся к годам ректорства в ней архимандрита Филарета, отсутствуют записи о какдх-либо дисциплинарных нарушениях или иных беспорядках со стороны студентов.
Возглавлявший Санкт-Петербургскую Духовную Академию до марта 1819 г. святитель Филарет не только способствовал быстрому становлению этой духовной школы в качестве ведущего высшего богословского учебного заведения России, но и сумел сохранить глубокие духовные связи Санкт-Петербургской Духовной Академии с молитвенно-аскетической жизнью братии Александро-Невской Лавры, которая с 1816 г. оказалась под благотворным для нее архипастырским попечением митрополита Санкт-Петербургского Михаила (Десницкого), отличавшегося глубоким личным благочестием и мистико-аскетической одаренностью. «
Достойным -продолжателем святителя Филарета на посту. рек-\ тора Санкт-Петербургской Духовной Акедмии явился его ученик и друг архимандрит (с 1822 г. епископ Ревельский) Гршфрий (Постников), в период ректорства которого с 1821 г. Санкт-Петербургской Духовной Академией стал издаваться один из ведущих богословских журналов Русской Православной Церкви, многие десятилетия определявший особенности развития русского академического богословия, журнал «Христианское чтение».
Период 30—40 гг. XIX века не стал в истории Санкт-Петербургской Академии временем настолько же яркими плодотворным насколько яркими и плодотворными были первые 30 лет ее, существования. Многие годы возглавлявший Санкт-Петербургскую епархию митрополит Серафим (Глаголевский) с предубеждением относился к богословской и просветительской деятель-, ности святителя Филарета и всячески стремился искоренить те научно-педагогические традиции, которые были положены святителем и его многочисленными учениками в основу деятельности Санкт-Петербургской Духовной Академии. Являвшийся в Эрот.; период обер-"прокурором Святейшего Синода граф Н. А. Протвг, сов, справедливо охарактеризованный протоиереем Георгием Ф^о* ровским как выразитель «деятельного и обмирщенного бюрократического латинизма, в котором склонность к точным определе-
(Пням сочеталась с общим Казарменным и охранительным духом $похи»,6 также не был склонен поддерживать дух богословского Творчества, присущий Санкт-Петербургской духовной школе. При-
?ечательно, что среди многочисленных ректоров, возглавлявших йнкт-Петербургскую Духовную Академию в этот период, отсутствовали сколько-нибудь значительные богословы, а сама Духовная Академия как по уровню богословско-научного образования, Я&к и по уровню духовно-педагогического развития все более уступала Московской Духовной Академии, которая все это время оставалась под архипастырским попечением святителя Филарета.
Лишь к середине 1850-х гг., когда Санкт-Петербургскую епар-|йю возглавил некогда успешно руководивший С а нкт-Петербургской Духовной Академией в качестве ректора митрополит Григорий, а жесткий диктат обер-прокуроров после кончины графа Н. А. Протасова на некоторое время исчез, Санкт-Петербургская Духовная Академия стала постепенно возвращать себе положение ведущей богословской школы России. В это время ее ректором Являлся крупнейший русский церковный историк и выдающийся богослов архимандрит (впоследствии митрополит) Макарий (Булгаков), чья замечательная научная деятельность более 15 лет была связана с Санкт-Петербургской Духовной Академией. Именно здесь будущим митрополитом Макарием были созданы фундаментальное исследование «Православно-догматическое богословие» и первые три тома «Истории Русской Церкви», до сего времени являющейся основополагающей для русской церковно-исто-рической науки.
Сменивший в конце 1850 гг. епископа Макария в должности ректора будущий святитель Феофан (Говоров) сумел своевременно восполнить наметившийся в Академии новый расцвет богословской науки глубоким приобщением студентов к традиции монашеского молитвенно-аскетического благочестия. Сложившееся на основе его замечательных лекций по нравственному и пастырскому богословию сочинение «Путь ко спасению» не только способствовало дальнейшему освобождению академического богословия
бФлоровский Георгий, прот. Указ, соч., с. 204.
от умозрительной схоластики, но и стало важным этапом на пути возвращения русского богословия к своим древним святоотческим истокам.
Успехи, достигнутые профессорами Санкт-Петербургской Духовной Академии в области изучения библеистики, гебраистики и классической филологии обусловлен тот факт, что с 1859 г. именно эта духовная школа возложила на себя основную часть деятельности по переводу на русский язык Священного Писания.. Трудами замечательных петербургских богословов и филологов профессоров Духовной Академии М. А. Голубева, Е. И. Ловягина, П. И. Савваитова и Д. А. Хвольсона синодальный русский перевод Священного Писания, в тексте многих ветхозаветных книг восходивший еще к переводу профессора-протоиерея Т. Павского был завершен к 1876 г. •
Введение в 1869 г. нового академического устава во многой;; способствовало дальнейшему совершенствованию Санкт-Петерч бургской Духовной Академии как учебного заведения и одновре^ менно как крупнейшего богословско-научного центра Русской Пра^ вославной Церкви. Возглавлявший Санкт-Петербургскую Духов? ную Академию в качестве ректора протоиерей (впоследствии протопресвитер) И. Л. Янышев не только являлся одним из крупнейших ученых специалистов в области нравственного богословия, чо и выступал уже в период разработки нового академического уста»/ ва в качестве последовательного сторонника углубления богосло%* ской и общегуманитарной научно-исследовательской деятельное?!! в духовных академиях. Именно в период ректорства протоире^ И. Янышева, продолжавшийся до 1883 г., научная деятельность в Санкт-Петербургской Духовной Академии стала осуществляться уже не отдельными крупными учеными богословами, но прекрас$эд организованными научными кафедрами, на которых в это врем|к трудились такие выдающиеся ученые как профессор кафедры дод матического богословия А. Л. Катанский, профессор кафедру церковной археологии и литургики Н. В. Покровский, профеос«^ кафедры церковного права Т. В. Барсов, профессор кафедры йод«; рии философии М. И. Каринский, профессор кафедры новой церковной истории И. Е. Троицкий.
Принятый по инициативе обер-прокурора К. П. Победоносцева новый академический устав 1884 г. призван был усилить в деятельности духовных академий пастырско-воспитательный аспект и ограничить фундаментальные исследования в области богословских и церковно-исторических наук. Однако предусмотренное этим же уставом увеличение в деятельности духовных академий роли ученого монашества привело Санкт-Петербургскую Духовную Академию в конце 1880-х гг. к новому расцвету как духовной жизни, так и богословского творчества. Этот замечательный период в истории Санкт-Петербургской Духовной Академии был связан с деятельностью одного из самых выдающихся церковных иерархов рубежа XIX—XX вв. митрополита Антония (Вадковско-го), который в 1885—1887 гг. в качестве инспектора-архимандрита, в 1887—1892 гг. в качестве ректора-епископа и, наконец, в 1898— 1912 гг. в качестве Санкт-Петербургского митрополита принимал живое административно-педагогическое и архипастырское участие в различных сторонах жизни Санкт-Петербургской Духовной Академии.
Именно в этот период в Академии был достигнут удивительный синтез восходившего к древним отцам Церкви богословского традиционализма, проводниками которого стали часто весьма молодые по возрасту преподаватели-монахи, и оперирующего последними достижениями богословских и гуманитарных знаний научного исследования, в котором продолжали играть ведущую роль профессора-миряне. Под архипастырским руководством владыки Антония в Санкт-Петербургской Духовной Академии начали свою научную деятельность в качестве студентов, а затем в качестве преподавателей Михаил (Грибановский), Автоний (Храповицкий), Сергий (Страгородский), впоследствии ставшие не только ведущими богословами Русской Православной Церкви, но и замечательными церковными иерархами, которые через всю жизнь пронесли привитую им в Академии приверженность к богословскому знанию и к молитвенно-аскетическому благочестию. Среди академических профессоров, своей многолетней деятельностью запе-чатл!вшйхся в анналах не только российской, но и мировой богословской и церковно-исторической науки в этот период особенно
выделялись богословы протопресвитер Е. П. Аквилонов, А. А. Брон-зов и Н. Н. Глубоковский, церковные историки В. В. Болотов и А. И. Бриллиантов, слависты ИГ. С. Пальмов и И. Е. Евсеев.
Весьма примечательно, что именно в начале XX века, когда ректорами Санкт-Петербургской Духовной Академии являлись лично глубоко преданные традициям монашеского благочестия епископ (впоследствии патриарх) Сергий (Страгородский) и архимандрит (впоследствии архиепископ) Феофан (Быстров), значительно укрепилось и явственно проявилось в жизни духовной школы благотворное влияние Александро-Невской Лавры, в лоне которой уже более века происходило становление Санкт-Петербургской Духовной Академии. Этот замечательный период в истории Санкт-Петербургской Духовной Академии, отмеченный многочисленными богословско-научными успехами и нравственно-аскетическими достижениями профессоров и студентов Академии, оказался трагически прерванным в 1918 г., когда в результате установления в нашей стране богоборческого коммунистического режима вся система духовного образования стала подвергаться целенаправленному уничтожению.
В наступившем для Санкт-Петербургской Духовной Академии периоде исторического безвременья, многие ее преподаватели и студенты, ранее свидетельствовавшие о своей вере с академических кафедр и со страниц научных работ, стали утверждать свою веру подвижничеством исповеднической жизни и мученической смерти, которые выпадали тогда на долю многих верных чад Русской Правослаавной Церкви. Нельзя не отметить того знаменательного факта, что в сонме уже прославленных нашей Церковью новомучеников большинство подвижников, получивших высшее богословское образование, являлись выпускниками Санкт-Петербургской Духовной Академии, как, например, первосвятитель и исповедник Патриарх Тихон, священномученики митрополит Вениамин, протопресвитер Александр Хотовицкий, протоиерей Иоанн Кочуров. Именно их мученическая кровь и молитвенное предста-тельство перед Престолом Всевышнего стали залогом столь трудно объяснимого с исторической точки зрения возрождения Санктг
Петербургской Духовной Академии в 1946 г., рядом с оскверненными стенами разоренной Александро-Невской Лавры.
Как и 150 лет назад особую роль в судьбе возрождавшейся Духовной Академии суждено было сыграть епархиальному владыке, которым являлся тогда выпускник Санкт-Петербургской Духовной Академии 1895 г. митрополит Григорий (Чуков). Именно под его мудрым руководством другой выпускник Санкт-Петербургской Духовной Академии протоиерей (с 1947 г. епископ Исидор) И. Я. Богоявленский стал воссоздавать свою, казалось, навсегда разрушенную духовную школу, которая разместилась в здании бывшей Санкт-Петербургской Духовной Семинарии.
Кровавые гонения коммунистического государства, жертвами которых стало подавляющее большинство оставшихся в России профессоров и преподавателей Санкт-Петербургской Духовной Академии привели к тому, что в 1946 г. в составе профессоров возрождавшейся духовной школы оказались лишь три преподавателя, которым довелось начать свою деятельность в Санкт-Петербургской Духовной Академии: прошедший исповеднический путь протоиерей В. М. Верюжский (в прошлом экстраординарный профессор кафедры истории славянских Церквей), А. И. Сагарда (в прошлом доцент кафедры патрологии) и В. В. Четыркин (в прошлом доцент кафедры Священного Писания Нового Завета). Не смотря на то, что среди остальных преподавателей оказалось несколько выпускников Санкт-Петербургской Духовной Академии, уже первые годы существования возрождавшейся духовной школы показали, что важнейшую роль в образовательном процессе должны играть учебные пособия и богословско-научная литература, принадлежавшие перу многих, в том числе и петербургских богословов, которые оказались отторгнутыми от официально существовавшей тогда в коммунистической России науки и культуры. Однако являвшаяся одним из богатейших книжных собраний России библиотека Санкт-Петербургской Духовной Академии оказалась распыленной по различным книгохранилищам города и лишь частично была возвращена в духовную школу. Поступавшие в Духовную Академию студенты, хотя многие из них и обладали немалым жизненным опытом исповедания веры в обезбоженном
советском обществе, не соответствовали в образовательном отношении тем высоким требованиям, которые традиционно предъявлялись студентам Духовной Академии.
Однако главная проблема, более сорока лет омрачавшая жизнь всех духовных школ Русской Православной Церкви, заключалась в том, что богоборческий коммунистический режим, официально допустив их деятельность, попытался поставить под жесткий контроль всю систему духовного образования. Не ограничиваясь вмешательством в приемные экзамены и постоянным наблюдением за жизнью и деятельностью преподавателей и студентов, государственные чиновники стремились разрушить традиционную систему научных дисциплин, которые должны были изучаться студентами академии. Из программ духовных академий исключались практически все гуманитарные науки, кроме древних и новых языков, а самому образованию в них власти старались придать узко специальный, «требоисполнительский» прикладной характер.
Архипастырски окормлявший в качестве епархиального архиерея Духовную Академию в городе на Неве и в качестве председателя Учебного Комитета руководивший деятельностью всех духовных школ Русской Православной Церкви митрополит Григорий во многом способствовал тому, чтобы первые десять лет после своего воссоздания наша Духовная Академия получила возможность не только сохраниться, но и увеличить число своих студентов. Однако последовавшее через несколько лет после кончины митрополита Григория в 1955 г. резкое ужесточение государственной политики по отношению к Церкви поставило под вопрос перспективу дальнейшего существования духовной школы в нашем городе. Лишь возглавивший в 1953 г. епархию митрополит Нико-дим (Ротов) опираясь на свой огромный церковно-политический авторитет и используя свои широкие международные связи сумел не только сохранить Духовную Академию от закрытия, уже под? готовленного властями, но и создать более благоприятные уело-» вия для ее деятельности.
Конец 1980-х гг. ознаменовал начало нового этапа в истории возрождавшейся Духовной Академии, когда по мере ослабления тоталитарного режима коммунистического государства в Россия
стали складываться новые возможности для развития церковной жизни. Находясь в это время под архипастырским окормлением Святейшего Патриарха Алексия, занимавшего с 1986 г. митрополичью кафедру в городе на Неве и придававшего огромное значение развитию духовного образования, Санкт-Петербургская Духовная Академия впервые после восстановления получила возможность для свободного и подлинно творческого развития своей деятельности в соответствии с присущими ей традициями.
Важным условием подлинного и всеобъемлющего возрождения Санкт-Петербургской Духовной Академии призвана стать реформа духовного образования, разрабатывающаяся в настоящее время в Учебном Комитете как на основе проекта реформы духовных школ, который был подготовлен на Поместном Соборе 1917— 1918 гг., так и с учетом огромного, во многом уникального опыта, который был накоплен прежде всего Санкт-Петербургской Духовной Академией в последние десятилетия ее существования.
Однако ныне, также как и на начальном этапе ее существования научная и просветительская деятельность в Духовной Академии была бы невозможной в полной мере без духовного восполнения ее молитвенно-аскетическим опытом св. Троицкой Алек-сандро-Невской Лавры, возрождение которой промыслительно осуществляется в настоящее время. В творческом синтезе православного богословия преподавателей и студентов Санкт-Петер-бургской Духовной Академии и православного благочестия монашеской братии Александро-Невской Лавры заключен залог подлинного возрождения замечательных традиций Санкт- Петербурга в области духовного просвещения и монастырского служения, без которых немыслима Россия, которую мы по грехам нашим уже потеряли, и непредставима Россия, которую по милости Бо-жией еще суждено обрести.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная академия Русской Православной Церкви - высшее учебное заведение, осуществляющее подготовку священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области богословия, регентов церковных хоров и иконописцев.
На сайте академии
www.spbda.ru
> сведения о структуре и подразделениях академии;
> информация об учебном процессе и научной работе;
> события из жизни академии;
> сведения для абитуриентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Руководитель проекта - ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор - проректор по научно-богословской работе протоиерей Димитрий Юревич. В подготовке электронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии. Материалы распространяются на компакт-дисках и размещаются на сайте журнала в формате pdf.
На сайте журнала «Христианское чтение»
www.spbpda.ru
> электронный архив номеров в свободном доступе;
> каталоги журнала по годам издания и по авторам;
> требования к рукописям, подаваемым в журнал.
