CC BY
308
с "не-Я", где только и разрешается противоречие между "Я" и "не-Я", разрешается в форме понимания, стало быть, и любви, того и к тому, к кому или к чему направлена разумная мысль в единстве с нравственным чувством. Не менее важен и третий акт совместной деятельности разумной мысли и нравственного чувства - волевой акт прихода к себе, к "Я", без которого не может быть понимания, стало быть, и любви к себе, к своему "Я". Любовь к себе здесь проявляется в чувственно-сверхчувственном феномене собственного достоинства -нравственного достоинства, а вовсе не "яйности" на базе потребительски эгоистического отношения к иному и такому же отношению к себе, "любимому". Если мыслить метафизически, т. е. собственно философски, то в нравственном чувстве достоинства говорит с человеком свобода, определенная совестью как дар Божий» [5].
Следовательно, сущность сознания разумно-нравственна, или понимающе-любяща, что одно и то же.
Если существует истинная форма сознания, то, соответственно, должна существовать и неистинная его форма. Встает вопрос: каковы эти неистинные формы деятельности сознания?
Согласно Л. Н. Роднову, неистинное сознание появляется там, где разумная деятельность мысли не носит завершенного характера. «Незавершенная разумность - это неразумность... Здесь могут быть лишь два варианта незавершенности (неполноты) деятельности разумной мысли, если, конечно, учесть, что от акта самосознания сознанию никуда не деться» [6].
Во-первых, неистинное сознание появляется тогда, когда в деятельности разумной мысли отсутствует первый акт ее деятельности - отсутствует жертвенная воля отказа от себя ради иного, ради «не-Я». Логическая форма неистинного сознания: Я • 7 не-Я ( Я • не-Я ^ Я).
«Сознание, определенное такой формой неразумности (формой отрицательного разума), называется эгоистическим сознанием. Отсутствие воли поставить себя на место иного, "не-Я", умертвило тем самым разумность, исключив понимание иного и, следовательно, любовь к нему, превратило "не-Я" лишь в предмет потребления или средство для потребления другой вещи, которую в потребительски рассудочных целях возможно использовать» [7].
Во-вторых, неистинное сознание мы имеем тогда, когда в деятельности разумной мысли отсутствует третий, завершающий ее акт - волевой акт прихода к себе, к пониманию себя, подлинной любви к себе, проявляющейся в чувстве собственного достоинства, само собой, нравственного достоинства. Речь идет об альтруистической форме неистинного сознания:
Я 6 • не-Я (иначе Я ^ не-Я • Я).
Альтруист - человек, который отдаётся полностью другому человеку, то есть любит его, но не любит себя, понимает другого, но не понимает себя. В сознании людей считается истиной то, что альтруизм противоположен эгоизму. На самом деле это не так. Альтруист не приходит к пониманию и назначению собственной жизни, чувства собственного достоинства у него не возникает.
Примечания
1. Фролов И. Т. Введение в философию. Т. 2. М., 1990 С. 288.
2. Роднов Л. Н. Философия. Кострома, 2001. С. 87.
3. Там же. С. 89.
4. Там же. С. 90.
5. Там же. С. 93.
6. Там же. С. 99.
7. Там же. С. 99.
8. Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. М., 1990.
9. Паскаль Б. Мысли. М., 1994.
10. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М.: Республика, 2000.
11. Фейербах Л. История философии. Т. 3. М., 1974.
УДК 111.1
О. В. Бармина
АНТРОПНЫЙ ПРИНЦИП КАК ВОЗМОЖНОСТЬ НОВОЙ ОНТОЛОГИИ
Рассматривается физическое и космологическое содержание антропного принципа начиная с момента возникновения и заканчивая его основными интерпретациями. Через анализ основных формулировок антропного принципа делается вывод об отсутствии объяснения возникновения жизни и разума. Ставится проблема соотношения объективного мира, жизни и человеческого сознания в контексте единого подхода и новой онтологии.
We consider physical and cosmological maintenance of anthropic principle, from the moment of its occurrence and finishing its basic interpretations. Analyzing base formulations of anthropic principle we do a conclusion about absence of explanation of occurrence of life and intelligence. The problem of conformity of the objective world, life and human consciousness in a context of the uniform approach and new онтологии is put.
Ключевые слова: антропный принцип, космология, Вселенная, жизнь, человек, сознание, онтология.
Keywords: the anthropic principle, cosmology, universe, life, human being, consciousness, ontology.
В последние десятилетия XX в. идеи антропного принципа получили большой научный интерес, связанный в первую очередь с проблемами проис-
БАРМИНА Ольга Викторовна - аспирант кафедры философии и социологии ВятГГУ © Бармина О. В., 2009
хождения и эволюции Вселенной. В настоящее время эти вопросы, оставаясь актуальными, открывают нюансы как в научной сфере, так и в различных философских толкованиях. Основная идея этого принципа состоит в том, что фундаментальные свойства Вселенной, в частности значения основных физических констант и форма физических закономерностей, связаны с фактом структурности Вселенной и возможностью существования условий для появления материальных структур, жизни и человека. Любая физическая теория ставит перед собой задачу дать полное физическое описание системы при условии, что известны все начальные данные. Если в качестве системы взять Вселенную, то вопрос о начальных данных тесно связан с таким вопросом: почему Вселенная именно такая, какой мы её наблюдаем?
Выражение «антропный принцип» впервые было использовано Бренданом Картером на симпозиуме Международного Астрономического Союза в Кракове 1973 г., посвященном 500-летию Коперника. Картер, в то время лектор департамента прикладной математики и теоретической физики кембриджского университета, выступил с докладом «Совпадение больших чисел и антропный принцип в космологии». Хотя он изначально предупреждает, что линия его мысли нуждается в дальнейшем развитии, однако считает, что самое время выступить против преувеличенного подобострастия к «копер-никанскому принципу». Картер напоминает: «Коперник преподал нам очень поучительный урок, согласно которому мы не должны, не имея на то оснований, предполагать, что занимаем привилегированное центральное положение во Вселенной. К сожалению, это привело к сильной (и не всегда подсознательной) тенденции расширить этот принцип до весьма сомнительной догмы, суть которой заключается в том, что наше положение не может быть привилегированным ни в каком смысле» [1].
Отрицая выделенное положение Земли в космической динамике, Коперник положил начало традиции, которая оказала влияние на научную мысль в течение четырех столетий. Земля действительно может быть рассмотрена как самый обычный астрономический объект из огромного числа подобных планет, обращающихся вокруг звезд типа Солнца в других галактиках. Однако Земля не просто планета, а обитель для человека и других биологических видов, нетипичных для множества астрономических тел. Большинство планет представляют собой либо разреженные газовые облака, либо горячие сгустки плазмы. Для существования всего биологического многообразия, в том числе и существования человека и связанного с ним мыслящего духа или разума, требуются определенные благоприятные условия, особые факторы, что в известном смысле свидетельствует о нетипичности нашего положения во Вселенной.
Так, Картер отмечает, что эта коперниканская догма явно ненадежна, если принять во внимание выделенные ранее Робертом Дикке особо благоприятные условия окружающей среды (температура, химический состав и т. д.) как предпосылки для нашего существования и факт того, что Вселенная развивается и не является пространственно гомогенной на локальном участке.
Если быть точным, то необходимо признать, что в современной литературе авторство антроп-ного принципа отдают все же не Картеру, а именно Дикке, так как он первым стал формировать его содержание. Дикке предлагает вниманию следующее утверждение: «Вселенная так велика по той причине, что мы в ней живем» - и приводит аргументы, которые отражают суть в дальнейшем сформулированного Картером слабого антропного принципа. Однако если обратиться к истокам появления антропного принципа, то обнаруживается, что, как отмечает Ю. В. Балашов, «идея уже давно витала в воздухе» [2]. В отечественной литературе называют различных родоначальников антропного принципа. Схожие взгляды встречаются в более ранних источниках. Например, ещё в рамках классической науки Альфред Рассел Уоллес в работе «Место человека во Вселенной» выразил идею антропности так: человек как венец творения природы мог появиться на Земле лишь «при наличии всей чудовищно обширной материальной Вселенной, которую мы видим вокруг нас» [3]. Также Уоллес доказывал, что возможность возникновения где-либо во Вселенной жизни и разума зависит от большого числа взаимосвязанных условий. В соответствии с современными идеями остается его аргументированный вывод, что «никакая другая планета в солнечной системе, кроме нашей Земли, необитаема» [4].
Но в любом случае Картер считается автором антропного принципа, так как именно он его озвучил и дал название. Стоит заметить, что здесь присутствует естественное объяснение использования термина «принцип» в формулировке самого выражения «антропный принцип». Это важно, потому что одно из главных возражений научной адекватности антропного принципа относится к предположительно неправильному использованию термина. В данном случае речь как раз не идет о физическом принципе в обычном смысле слова, как, допустим, в «принципе сохранения энергии» или «принципе наименьшего действия», которым соответствуют хорошо сформулированные физические законы общего характера.
Картер говорит об «антропном принципе» в противоположность «принципу Коперника» как качественно новом подходе в решении проблем, с которыми столкнулась физика и космология в XX столетии. Этот новый, антропный подход состоит в учете факта существования человека при
анализе физических и космологических свойств Вселенной. Конечно, это радикальный метод современной науки, так как он нарушает главный критерий научности - объективное описание мира, то есть независимое от человеческого присутствия, его восприятия, воли и желания.
Здесь же Картер вводит две версии антропного принципа: «слабую» и «сильную», различие между которыми в дальнейшем становится стандартной практикой. Первый указывает на ограничение условий, необходимых для существования наблюдателя, второй - на привилегированное положение Земли во Вселенной, на которой реализовались условия, приведшие к появлению наблюдателя.
Также Картер объясняет, как он пришел к таким соображениям. Его интерес к этому вопросу появился в результате прочтения работы Германа Бонди «Космология» (1959), где определенные «совпадения больших чисел» приводятся в качестве доказательств, оправдывающих экзотические теории, т. е. отступающих от общепринятых физических законов. Картер использует совпадения, изложенные Бонди при создании теоретических предсказаний на основе антропного принципа, показывая тем самым его прогностическое значение.
После того как Картер вывел антропный принцип, он начал жить своей жизнью. В общей сложности было сформулировано более тридцати интерпретаций антропного принципа. Некоторые авторы повторяют друг друга в формулировках, или один и тот же автор по-разному определяет принцип в различных случаях.
Следующим важным этапом в истории антроп-ного принципа принято считать выход в 1986 г. фундаментальной монографии Дж. Барроу и Ф. Типлера «Антропный космологический принцип». В связи с этим событием всеобщий интерес к «антропной проблеме» достиг кульминации, о чем свидетельствуют многочисленные дискуссии на страницах крупнейших естественнонаучных, философских и религиозных изданий.
В настоящее время вопросы, связанные с ант-ропным принципом, проанализированы в довольно обширной литературе, неполная библиография которой насчитывает более 250 наименований. Среди них можно особенно выделить работы, связанные с именами зарубежных и отечественных ученых, таких, как Б. Картер, Р. Дирак, П. Девис, Д. Барроу, Ф. Типлер, Дж. Уиллер, С. Хокинг, Ю. В. Балашов, А. Л. Зельманов, Г. М. Идлис, А. Линде, В. В. Казютинский, И. Л. Розенталь, Д. Я. Мартынов, В. Бранский, И. Шкловский, И. Пригожин и другие.
Исследуя вопрос возникновения антропного принципа, необходимо учитывать то обстоятельство, что он был выдвинут без обращения к проблемам существования жизни человека или разума
во Вселенной. Физиков и космологов интересовал ряд других вопросов: «почему тот или иной космологический или физический параметр имеет вполне определенное значение?», «почему мир устроен так, а не иначе?», «почему Вселенная такова, как мы её наблюдаем?» и т. п.
В настоящее время наиболее известны следующие формулировки антропного принципа, ставшие уже классическими.
1. Слабый антропный космологический принцип, предложенный Б. Картером, звучит так: «Наше положение во Вселенной с необходимостью является привилегированным в том смысле, что оно должно быть совместимо с нашим существованием как наблюдателей» [5].
В космологии слабая версия антропного принципа применяется двух видов. В рамках первого вида делается попытка объяснить факты «тонкой настройки» Вселенной и других «загадок» её устройства, обращаясь к факту существования человека. Это оказалось возможным благодаря постулату, что существуют области Вселенной различные по своей структуре, разделенные либо в пространстве, либо во времени. Эти локальные регионы причинно не связаны между собой, и в них смогли реализоваться самые разные условия для существования. В пространстве бесконечной Вселенной их может быть бесконечное множество, а разделенность во времени можно рассматривать как серию последовательно сменяющихся по своим свойствам эпох Вселенной. Такой взгляд на мир позволяет легко объяснить устройство мира, которое мы наблюдаем вокруг себя, в том числе и «совпадение больших чисел».
В основе гипотезы больших чисел Дирака лежит одно большое космологическое число 0о=4,16650385(15)^1042, от которого происходят все другие большие числа. Это число определено с высокой точностью и имеет фундаментальный статус. Это позволило найти математические соотношения для вычисления значений постоянной Хаббла Н, гравитационной константы й, планков-ских констант, астрофизических констант и получить их новые значения с высокой точностью. Обнаружен единый онтологический базис фундаментальных физических и астрофизических констант. Установлено, что у констант, различающихся по своим значениям на 127 порядков, существует единство и взаимосвязь, так как в их основе лежат первичные универсальные суперконстанты Ьи - фундаментальный квант действия, ¿я -фундаментальный квант времени, 1и - фундаментальный квант длины, а - постоянная тонкой структуры, в - число «пи», являющиеся онтологическим базисом физических, астрофизических констант и больших чисел.
Второй вид слабого антропного принципа корректирует принцип Коперника - принцип усред-
нения, или, как его ещё называют, космологический принцип, подчеркивая тем самым его фундаментальность в космологии. Он основан на том, что по совокупности знаний человечества можно утверждать, что законы природы универсальны и действуют одинаково повсеместно. Следовательно, имеется ненулевая вероятность, что, помимо Солнца и Земли, во Вселенной существуют другие системы с идентичными условиями, где биологическая жизнь не могла не зародиться. Слабый антропный принцип противоречит ему, так как говорит о необходимости специфических свойств места, которое мы занимаем в мире. Условия в этом регионе Вселенной должны быть совместимы с возможностью существования наблюдателя.
2. Сильный антропный космологический принцип, предложенный Робертом Дикке и Брендано-м Картером, звучит так: «Вселенная (и, следовательно, фундаментальные постоянные, от которых она зависит) должна быть такой, чтобы в ней на некотором этапе эволюции допускалось существование наблюдателей» [6]. Дикке первым из физиков задался вопросом о том, какой была бы Вселенная, если бы мировые константы отличались от своих настоящих значений. Оказывается, что если изменить значения констант в пределах хотя бы 110%, то полученные миры не только отличались бы друг от друга и от нашего мира, но имели общее свойство - ни в одном из них не было бы жизни. Следовательно, возникает другой вопрос: как физические постоянные определяют возникновение и существование жизни? Попробуем разобраться.
Известно, что материальной основой жизни являются молекулы белков и нуклеиновых кислот, среди которых особую роль играет ДНК. Эти молекулы имеют сложное строение, в их состав входят атомы азота, углерода, фосфора и некоторых металлов. Существование этих элементов обеспечивает возникновение жизни. Но Вселенная, возникшая в результате «большого взрыва», состояла всего из двух элементов: водорода и гелия. Более тяжелые элементы могли появиться только в результате ядерного синтеза, для чего необходимо поддерживать высокие температуры и давление внутри звезд в течение сотен миллионов лет.
Типы звезд, которые могут появляться во Вселенной, зависят от величины константы гравитационного взаимодействия. Если бы сила гравитации была больше действительной, образование такого типа звезд происходило бы более интенсивно. Тогда все звезды были бы тяжелее Солнца. А с другой стороны, если бы гравитационная сила была бы меньше, соответственно масса звезд была бы меньше массы Солнца.
Для образования планет и возникновения любых форм жизни необходимы элементы тяжелее железа. Хотя тяжелые звезды способны их произ-
водить, они слишком быстро и неравномерно сгорают, чтобы вокруг них на планетах могли появиться условия для возникновения жизни. Легкие звезды горят достаточно долго и равномерно, чтобы обеспечить условия жизни, но они не производят тяжелые элементы.
Через миллиарды лет функционирования тяжелые звезды начали взрываться и выбрасывать элементы в окружающее пространство, образуя тем самым множество малых небесных тел, межзвездного газа и пыли. Скорей всего, что одним из таких малых тел как раз была Земля.
Попробуем рассмотреть несколько физических констант, критически важных для существования жизни:
- константа сильного взаимодействия определяет степень притяжения в ядрах атомов. Если бы он была меньше действительной, то ядра, состоящие из нескольких протонов, были бы неустойчивы, а водород был бы единственным элементом Вселенной. Если бы величина взаимодействия была больше, во Вселенной было бы недостаточно необходимых для жизни элементов с атомной массой больше, чем у железа. В любом случае жизнь была бы невозможна;
- константа слабого взаимодействия определяет поведение лептонов: нейтрино, электроны и фотоны. Если бы величина этой константы была несколько больше, нейтроны распадались бы интенсивнее и таким образом значительно поредели. В результате «большого взрыва» гелий бы не образовался или его было бы очень мало. Следовательно, не образовалось бы достаточно тяжелых элементов звезд и т. д. Но если бы эта константа была меньше, то при «большом взрыве» весь водород превратился бы в гелий. В результате образовалось бы слишком много тяжелых элементов, что не препятствовало бы возникновению жизни;
- константа электромагнитного взаимодействия определяет связь электронов и протонов в атомах. Характеристики орбит электронов определяют, насколько активно атомы устанавливают связи, когда образуют молекулы. Если бы эта константа была несколько больше, то атом не мог бы иметь общих орбит с другими атомами. Если несколько меньше - электроны не могли бы удержаться на орбитах вокруг ядра. В любом случае было бы невозможно образование молекул, а следовательно, и жизни;
- скорость расширения Вселенной определяет, какие звезды могут в ней существовать. Если бы эта скорость была бы меньше настоящей, Вселенная сжалась бы обратно ещё до того, как звёзды типа Солнца вошли в фазу устойчивого горения. Если бы, наоборот, скорость расширения была бы больше, то было бы невозможно образование ни галактик, ни звезд в них. Физик А. Гут предполагает, что эту константу можно вывести из опреде-
ленного соотношения между основными физическими взаимодействиями.
3. Так называемый антропный космологический принцип участия Дж. Уиллера: «Наблюдатели необходимы для того, чтобы сделать Вселенную существующей» [7]. Таким образом, наблюдатель также необходим Вселенной, как и Вселенная наблюдателю.
Дж. Уиллер использует копенгагенскую интерпретацию квантовой механики, предлагая рассматривать человека как элемент квантово-механичес-кой системы. Специфика этой интерпретации заключается в том, что «человек в его способности наблюдать эксперимент есть существенная и нере-дуцируемая характеристика физики» [8]. Квантовые объекты, такие, как электрон, протон, нейтрон и другие, находятся во всех возможных состояниях, пока не становятся наблюдаемыми. Здесь наблюдение рассматривается как актуализация одного из всех потенциально возможных состояний.
Эти рассуждения Дж. Уиллер переносит на Вселенную. Так, получается, что Вселенная - это результат наблюдения некоторого сознания в некоторое время. Тем самым актуализируются её свойства и объекты.
4. Финалистский антропный принцип Ф. Тип-лера: «Во Вселенной должна возникнуть разумная обработка информации, и, раз возникнув, она никогда не прекратится» [9]. Здесь можно выделить три момента.
Первый момент: в качестве постулата выдвигается некая структура Вселенной, в которой существование разума неслучайно. Разум является неотъемлемой и существенной частью Вселенной.
Второй момент состоит в утверждении некого сценария будущего развития Вселенной с непременным сохранением условий существования разума. Разум здесь рассматривается как обязательный элемент полноценного существования физического мира.
Третий момент включает его возможные этические аспекты, так как в формулировке присутствует фактор долженствования: «Во Вселенной должна возникнуть...» Типлер считает, что скорей всего разум возник как закономерный этап мировой эволюции.
Такая формулировка антропного принципа, по мнению автора, предсказывает в конечном итоге распространение разумной жизни в будущем во всей Вселенной, которая станет бесконечно разумной с бесконечным запасом знаний. Типлер дает название этому финальному этапу развития Вселенной - Точка «Омега», взятое из цитаты Нового Завета, полагая, что этот этап будет эквивалентом Бога.
Важно отметить, что Типлер считает возможным все во Вселенной представить в виде информации, в том числе и жизнь, которая трактуется
по аналогии с компьютерной программой. Жизнь рассматривается не только как человеческая. Отождествляя жизнь и сознание, он говорит о том, что сознание как компьютерная программа может выполняться не только в объекте с углеродной основой, а на любом носителе. Для этого нужна лишь работа сверхмощных компьютеров.
Сам автор убежден, что со временем все метафизические вопросы найдут разрешение в физической науке.
Четыре рассмотренные формулировки отражают физическое содержание антропного принципа, любые другие трактовки принято считать интерпретациями. Можно заметить, что все они включают три элемента: структуру мира, жизнь и разум, - и человек в итоге отождествляется с каждым из них. Жизнь и Разум также не различаются. Жизнь понимается в качестве биологических структур, значит, разум или сознание автоматически сводится к высшей форме проявления жизни. Однако невозможно осуществить последовательное выведение живой материи из неживой и сознания из живой материи. Постулируется существование перехода от неживого к живому, а дальше к разуму как привилегии человека. Получается, что антропный принцип объединяет понятия неживой материи, живой материи и сознания без внутренней связи между ними. Возникает вопрос: «существует ли соответствие между объективным миром, эволюцией живого и разума?», - на который антропный принцип отвечает утвердительно, но не объясняет механизмов связи между ними. Почему так происходит? Ведь проблема антропно-го принципа объединяет круг блестящих умов нашего времени, и можно было бы выявить тайну природы.
Основная проблема, на наш взгляд, состоит в определении самих исходных понятий: жизнь, человек и сознание. Каждое из этих понятий в истории философии получило множество трактовок, интерпретаций и свойств, но ясного и понятного, не требующего дальнейшего уточнения, то есть референтного, определения нет. В связи с этим отметим ряд трудностей.
Иммануил Кант в свой так называемый докри-тический период находится на позиции астронома-теоретика ньютонианца. Он первым поставил задачу мысленно проследить все возможные проявления всемирного тяготения во Вселенной, продумать и объяснить с этой точки зрения всё, что наблюдают астрономы, и понять, как устроена и развивается Вселенная. Он обращает внимание на то, что лунно-солнечные приливы в океане должны систематически тормозить вращение Земли. Это значит, что во Вселенной существуют необратимые процессы, она становится иной, имеет свою историю. Так Кант вернул в науку взгляд античных философов на Вселенную как на развиваю-
щуюся структуру. Главный астрономический труд Канта «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755 г.) астрономам XVIII в. показался слишком умозрительным и не был принят. Однако в дальнейшем история познания Вселенной и способы осмысления научных открытий пошли по пути, проложенному Кантом.
Возвращаясь к проблеме определения жизни, нужно отметить, что Кант по этому поводу высказал парадоксальную идею о том, что многие земные структуры устроены гораздо сложнее, чем небесные тела и Вселенная, а следовательно, более трудны для познания. Он говорит о том, что легче изучить Солнце, чем гусеницу. «Я не говорю: "Дайте мне материю, и я создам гусеницу"; я говорю: "Дайте мне материю, и я построю Вселенную", потому что это более простая и современная задача... Не споткнемся ли мы здесь с первого же шага, поскольку неизвестны истинные внутренние свойства объекта и поскольку заключающееся в нем многообразие столь сложно?» [10] - писал Кант. Позднее Владимир Соловьёв отметит антропность в его взглядах: «Кант открыл зависимость мира явлений от человеческого ума и безусловную независимость нашего нравственного мира» [11].
В работе «Физика и философия» Вернер Гей-зенберг также касается проблемы определения жизни.
Он говорит о том, что всегда будет справедливо рассматривать в общем и целом живые организмы как физико-химические системы. Но дальше отмечает: «Одновременно можно было бы принять, как предложил Бор, что наше знание о том, что клетка живет, возможно, является чем-то дополнительным по отношению к полному знанию ее молекулярной структуры. Так как полное знание этой структуры, по-видимому, может быть достигнуто только благодаря вмешательству, которое уничтожает жизнь клетки, то логически возможно, что жизнь исключает полное установление лежащих в ее основе физико-химических структур» [12].
Таким образом, Гейзенберг отмечает очень важный момент, который касается невозможности определения жизни. Дело в том, чтобы смочь определить что-то, нужно находиться вне этого, то есть смотреть как бы со стороны, не совпадая и не растворяясь в нем. Поэтому нельзя жизнь уловить как нечто определенное и объективное, находясь в жизненном потоке. Жизнь не обозрима. Эта же проблема возникает при определении человека.
Человек, с одной стороны, является природным существом. В таком качестве он рассматривается суммой естественных наук. Человек как сгусток материи подчиняется физическим законам, таким образом, его можно изучать как совокупность атомов и молекул или органических клеток. Однако, с другой стороны, человек не сводится к конкретным, вполне научно определенным свойствам
и качествам. Ни один из нас не согласится быть полностью определенным, оставляя за собой право на индивидуальность и неповторимость. Лишь в общем и целом, но не полностью. Есть некий остаток, который является интимной, скрытой стороной личности.
В работе «Проблема человека в философии» М. К. Мамардашвили дает представление о человеке как возможности состояться. Человека как такового нет, есть только материальный социальный объект, действующий инстинктивно и по установленным образцам и моделям поведения. Так вот он показывает, что человек в качестве сознания осуществляется в мире помимо своей природной и социальной сути и никак ими не обусловлен. «Эта человеческая форма соразмерна с космосом в той мере, в какой она предполагает, что в некоей его локальной точке возможно состояние и действие, отражающее и несущее в себе всесвязность космического целого.» [13] Получается, что опять невозможно дать конкретное определение человека, так как человек, а равно сознание или разум, ускользают от объективного анализа, т. е. именно от анализа его в качестве объекта. Человек спрашивает о человеке, т. е. о самом себе, следовательно, нужно выйти из собственного сознания, но это невозможно, а значит, невозможно дать понятие человека и в антропном принципе.
В другой своей работе «Классический и неклассический идеалы рациональности» Мамардашвили начинает как раз с проблемы введения в физическую картину мира явлений жизни и сознания. Построение физических теорий необходимо должно включать при этом рефлексию актов сознания, через которую можно было бы проанализировать и понять явления сознания как состояния жизни конкретных существ, постоянно психически, физически и социально меняющихся. С одной стороны, это, конечно, проблематично, так как «тот стиль научного исследования, который ныне господствует, неспособен в одном, логически гомогенном исследовании объединить эти две разные вещи - то, как мы исследуем физические явления и достигаем их объективного понимания, и то, как мы при этом способны понимать - научно, объективно - те сознательные и жизненные явления, которые наблюдаются в исследовании и понимании первых (т. е. физических) явлений» [14].
Но, с другой стороны, лишь в единообразном способе познания и окружающего мира и явлений сознания открывается возможность получить полную, интеллектуально удовлетворительную картину мира, соединив физические науки и науки о жизни и сознании.
Можно сделать вывод, что несмотря на уязвимость антропного принципа в его современном виде с точки зрения возможности его последовательного проведения сама его направленность на преодоле-
ние разобщенности объективного мира и «определенного рода существ, называемых "людьми" или "человечеством"» [14], позволяет надеяться на возможность выхода за рамки господствующего поныне стиля научного исследования к новой онтологии, способной дать картину мира, объединяющую физический мир с явлениями жизни и сознания.
Примечания
1. Картер Б. Совпадения больших чисел и антропологический принцип в космологии // Космология: Теории и наблюдения. М., 1978. С. 369-379.
2. Балашов Ю. В. Антропные аргументы» в современной космологии // Вопросы философии. 1988. № 7. С. 117.
3. Уоллес А. Р. Место человека во Вселенной. СПб., 1904. С. 286.
4. Уоллес А. Р. Место человека во Вселенной. СПб., 1904. С. 285.
5. Barrow J. D., Tipler F. J. The Anthropic Cosmological Principle. Oxford, 1986. P. 16.
6. Картер Б. Совпадение Больших Чисел и антропологический принцип в космологии // Космология: теория, наблюдения. М., 1978. С. 373.
7. Barrow J. D., Tipler F. J. The Anthropic Cosmological Principle. Oxford, 1986. P. 22.
8. Barrow J. D., Tipler F. J. The Anthropic Cosmological Principle. Oxford, 1986. P. 49.
9. Barrow J. D., Tipler F. J. The Anthropic Cosmological Principle. Oxford, 1986. P. 23.
10. Кант И. Сочинения: в 6 т. Т. 1. М.: Мысль, 1963. С. 126-127.
11. Соловьев В. С. Сочинения: в 2 т. Т. 2. М.: Мысль,
1988. 1990. С. 405.
12. Гейзенберг В. Физика и философия. М.: Наука,
1989.
13. Мамардашвили М. К. Проблема человека.
14. Мамардашвили М. К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Изд-во «Лабиринт», 1994.
УДК 340.12
А. И. Борисов
СИНТЕЗ МИРОВОЗЗРЕНИЯ И НАУКИ В СОВРЕМЕННОЙ ПРАВОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Суть статьи сводится к идее взаимодействия науки и мировоззренческого поиска. Она реализуется в материале правовой деятельности.
The article is about of the interaction of science and world-outlook search. It is realized in the material of.
Ключевые слова: наука, мировоззрение, правовая деятельность, проблема, метод, результат.
Keywords: science, world-outlook, law activity, problem, method, result.
Тема сознания концентрирует в себе все основные проблемные загадки. В нейронауках бьются над ускользающим соотношением мозговой активности и идеальных образов. Если в когнитивных науках и психологии диспутируют о феномене субъективности, то представители социальных наук ломают голову над тем, как сознания индивидов координируют совместные действия. Можно ли здесь ограничиться сугубо научным подходом? Положительный ответ был в своё время дан позитивизмом, исходившим из радикальной версии сциентизма. Сторонники этого направления проводят резкое противопоставление науки и ненаучных форм восприятия мира, за основной критерий научности они взяли формальную логику и принцип верификации. На принципе логической непротиворечивости пытался построить «чистую» (основанную исключительно на логике) систему права австрийский ученый X. Кельзен (1881-1973). Данная система была подвергнута аргументированной критике (Б. И. Пугинский, И. Л. Честнов, В. С. Нер-сесянц), однако влияние общей линии позитивистской методологии до сих пор имеет место в отечественном правоведении (В. В. Лазарев , Р. А. Ромашов, В. А. Баранов и др.). Это можно объяснить тем, что не совсем полно отрефлексирована связь науки и мировоззрения в правоведении.
Главное своеобразие социальных и гуманитарных наук заключается в том, что их методология вместе с научными принципами обязательно включает определённые философские идеи. Только такое сочетание позволяет в конце концов добиваться истинных (объективных) результатов. Вся сложность сводится к выбору философских идей и к их оптимальной связи с научными принципами.
БОРИСОВ Алексей Игоревич - старший преподаватель кафедры общегуманитарных и гражданско-правовых дисциплин Кировского филиала Академии ФСИН России © Борисов А. И., 2009
