CC BY
13ISSN 2078-9823 (Print), ISSN 2587-7879 (Online)
DOI: 10.15507/2078-9823.045.019.201901.058-068
УДК 130.122
Е. Л. Яковлева
Казанский инновационный университет им. В. Г. Тимирясова (Казань, Россия), e-mail: mifoigra@mail.ru
АНТИНОМИЧНОСТь электронного КОЧЕВНИКА: опыт философской рецепции посредством метафор
Введение. Инноватизм современного этапа развития и внедрение высоких технологий, связанные с медиальным поворотом, приводят к различным метаморфозам, происходящим как в социальном, так и в личном. Индивид, осваивая виртуальные миры, одновременно демонстрирует собственную активность и пассивность, что приводит к неожиданным результатам и задает непредсказуемость в векторе его движения. Цель статьи заключается в осмыслении новой формы идентичности личности - электронного кочевничества через призму метафор, которые не только эмоционально, но и системно помогают понять феномен Материалы и методы. В качестве основного материала предложены личный опыт и авторские наблюдения за современным модусом человека. Собранные данные и литература по проблемам современного общества и новых медиа позволили обобщить материалы, применяя к ним методы диалектики и анализа. Результаты исследования показали, что электронный кочевник, большую часть времени проводящий во Всемирной паутине, оказывается жителем глобальной деревни и членом сетевого общества. В состоянии бешеной неподвижности он живет по закону мечущейся необходимости, что делает рисунок его жизни довольно сложным. Окруженный информационными потоками, он перестает искать смыслы, заполняя пустоту бытия театрализацией и демонстрируя вежливое невнимание. Обсуждение и заключение. Исследование электронного кочевничества способствует пониманию современной личности, вьягвляя в ее жизни положительные/негативные тенденции, риски и опасности Знание этого помогает прогнозировать некоторые ситуации в социальном и выстраивать алгоритмы взаимодействия с электронным кочевником.
Ключевые слова: метафора, электронный кочевник, глобальная деревня, Double World, сетевое общество, ризома, Всемирная паутина, закон мечущейся необходимости, бешеная неподвижность, глобальный театр.
Для цитирования: Яковлева Е. Л. Антиномичность электронного кочевника: опыт философской рецепции посредством метафор // Гуманитарий : актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. -2019. - № 1. - С. 58-68. DOI: 10.15507/2078-9823.045.019.201901.058-068
Elena L. Yakovleva
Kazan Innovative University (Kazan, Russia), e-mail: mifoigra@mail.ru
THE ANTINOMY ELECTRONIC NOMAD: Experience of Philosophical Reception Through Metaphors
Introduction. Innovating present stage of development and introduction of high technologies associated with the medial turn, lead to various metamorphoses that occur at both the social and the personal An individual, mastering virtual worlds, simultaneously demonstrates his own
© Яковлева Е. Л., 2019
activity and passivity, which leads to unexpected results and sets the unpredictability in the vector of his movement The purpose of the article is to understand a new form of identity - electronic nomadism through the prism of metaphors that not only emotionally, but also systematically help to understand the phenomenon. Materials and Methods. Personal experience and author's observations of modern human mode are offered as the main material. The collected data and literature on the problems of modern society and new media allowed to summarize the materials, using dialectical and analysis methods. Results of the study showed that the electronic nomad, who spends most of his time on the world wide web, is a resident of a global village and a member of the network society. In a state of frenzied immobility, he lives by the law of rushing need, which makes drawing his life quite difficult. Surrounded by information flows, he ceases to search for meanings, filling the emptiness of being theatrical and showing polite inattention. Discussion and conclusion. The study of electronic nomadism contributes to the understanding of the modern personality, revealing positive/negative trends, risks and dangers in her life. This knowledge helps you predict certain situations and to build algorithms to interact with the electronic nomad.
Keywords: metaphor, electronic nomad, global village, Double World, network society, rhizome, the world wide web, the law of rushing need, frantic immobility, global theater
For citation: Yakovleva E. L. The Antinomy Electronic Nomad: experience of philosophical reception through metaphors. Gumanitarian : aktual'nye problemy gumanitarnoi nauki i obrazovaniia = Russian Journal of the Humanities. 2019; 19(1): 58-68. (In Russ.). DOI: 10.15507/2078-9823.045.010.201901.058-068
Введение
Современная цивилизация, совершив медиальный поворот, вступила в стадию интенсивных трансформаций в культурной/ технической/социальной среде. Она буквально «несется по пути бесцельного, без образца и идеала, научно-технологического ин-новационизма» [10, с. 45-46], где акцент смещается в сторону новизны, задающей импульс к нелинейному развитию действительности. Компьютеризация культуры посредством новых медиа становится источником к переосмыслению существующего и формированию сверхнового. Благодаря развитию цифровых и сетевых технологий и коммуникаций мир постоянно раздвигает границы, демонстрируя не только невероятно-возможное, но и невероятно-бытийное. Под воздействием высоких технологий происходят разнообразные метаморфозы (конструктивные/деструктивные) в бытии социального/личного. Социум трансформируется «в подвижную совокупность деятельных индивидов, получивших доступ к эффективным инструментам, включая высокотехничные» [13, с. 5]. Человек, осваивая информационно-виртуальные миры,
изменяет оптику мировидения. Становясь активным пользователем сети Интернет, личность начинает видеть и слышать то, чего не существует, оперируя этим. Информационно-виртуальная среда одновременно расширяет и сужает способности индивида, ставшего свободным в жизненных проявлениях, но зависимым от высоких технологий. Непривычный и противоречивый модус бытия современной личности, погруженной в информационно-виртуальные миры, стимулирует ее исследование.
Обзор литературы
Ввиду захвата новыми медиа пространства социального возрастает интерес к проблемам их влияния как на общество, так и на личность. Однозначной позиции по данному вопросу не существует. Исследователи пытаются всесторонне рассмотреть проблему и ее проявления в политике, экономике, культуре и повседневной жизни [9], нередко подтверждая пессимистические идеи о смерти человека/социального [3; 10]. Тем не менее, отказываться от использования достижений научно-технологического инновационизма современная личность не собирается: их диктат оказы-
вается довольно приятным. Не случайно ученые начинают выстраивать стратегии будущего, учитывая возможные опасности и риски [13].
Методы
Основанием аналитического поиска стали эмпирические данные, полученные путем наблюдения за проявлениями нового типа индивида, живущего в эпоху новых медиа и компьютеризации культуры. Новая форма идентичности - электронное кочевничество - характеризуется анти-номичными чертами и непредсказуемыми проявлениями. Объект исследования рассматривается на основе диалектического и аналитического методов, помогающих выстроить модель рассуждений.
Результаты исследования
Погруженность в текучую современность (З. Бауман) с ее перманентными изменениями, влияющими на метафизику личности, затрудняет исследование многих явлений ввиду уязвимости категориального аппарата. Не случайно репрезентация современного индивида осуществляется посредством метафор. Их относят к числу выразительных средств художественного языка, обладающих игровой природой. Метафора демонстрирует посредством слов «бытийную форму игры в языке» [14, с. 17]. Как считал Э. Г. Аветян, «метафора -языковая игра», придающая «чувственный план привычным понятиям, чтобы властно указать на концептуальность образа» «невинной изобразительностью» [1, с. 402]. Метафора, помогая выразить посредством языковой игры явление красочно и причудливо, высвечивает его содержательный аспект, что говорит о ее не только эстетической, но и онто-гносеологической природе. Метафорическое высказывание связано с опытом человека, помогая ему осмыслить непонятное. Оно способствует чувственно-рациональному осознанию «явления одного рода в терминах явлений другого
60
рода», играя роль «обыденной понятийной системы» [11]. Структурируя восприятие и упорядочивая мышление, метафорическое понятие оказывается системным. С одной стороны, интерпретация метафоры, представляющая собой игровое движение туда и обратно (Х.-Г. Гадамер), помогает понять одно посредством другого, одновременно расширяя трактовки составляющих понятий. С другой стороны, метафора, отражая одно, затемняет другое: «метафорическое понятие не отражает и не может отражать все без исключения аспекты исходного понятия» [11]. Данный факт свидетельствует о частичном характере упорядочивания реальности посредством метафоры, что обусловлено пределами самого языка, не способного адекватно передать многогранность явлений и объяснить их природу. Как заметил Л. Витгенштейн, «границы моего языка определяют границы моего мира» [4], поэтому расширение границ мироздания приводит и к расширению границ языка. Область применения метафоры оказывается довольно объемной. Фигурально можно высказываться о субстанции, событии, действии, состоянии и социальной оценке личности, демонстрируя поэтическую образность, семантическую многоплановость и эвристический потенциал аналитического описания [8].
Учитывая перечисленные свойства метафоры, обратимся к анализу электронного кочевничества, выступающего в качестве одной из форм идентичности. Его появление обусловлено расширяющимся пространством компьютеризации культуры, влиянием новых медиа и все большим пребыванием индивида в информационно-виртуальном мире. Автором метафоры «электронный кочевник» является У. Митчелл, применивший ее к современному пользователю новых медиа. Понятие «кочевник» ассоциируется с особым образом жизни человека: он постоянно мигрирует и нигде
не пускает корней. Добавление характеристики электронный указывает на современный формат жизни, связанный с кочевничеством в среде (посредством) технических устройств, обрабатывающих, хранящих и передающих информацию. Не случайно кочевника называют человеком технологи-зирующимся (В. А. Кутырев), представляющим собой двуногий терминал. Он кочует по пространствам, где «вместо стен экраны, вместо жизненных предметных событий так называемые медиафакты и информация» [10, с. 167]. При этом экран компьютера играет роль не только окна в иллюзорное пространство, но и панели управления. С его помощью кочевник мигрирует по пространствам возможной реальности, в «неосуществленном до времени мире» (А. И. Неклесса), что становится критерием его перемен. Мир кочевника перестал совпадать с домом, потому что его жизнь начала протекать вне реальности, в необозримом пространстве, не имеющем границ. Существующий дом прекращает играть роль опоры, укрытия и защиты, превращаясь в стоянку для подготовки к работе/ развлечениям, грань между которыми становится размытой.
Мир новых медиа и расширение цифровой среды стали импульсом к выходу «за Бытие», «от своего жизненного мира к Иному» [10, с. 32], в результате чего земной шар сжался в одномерную многомерность. Мгновенное преодоление значительных расстояний, где не существует никаких границ, привело к трактовке мира как глобальной деревни (М. Маклюэн). «Тождественная жизненному миру, который человек видел, слышал, осязал», она «превращается в среду, где он действует, но жить не может» [10, с. 8]. В этой среде «есть лишь актуальные множества», возникающие из пустоты/нуля, а «основание пустует» [2, с. 75]. В пустоте постоянно рождаются «избыточные, гипертрофированные, перена-
сыщенные системы - избыток, аннулирующие природное» [2, с. 13]. Здесь реальное, стираясь в пользу гиперреального, приводит к встрече с «симулякрами и виртуальными двойниками», персонажами [10, с. 8]. В итоге в глобальной деревне формируется Double World / второй мир - мир пустоты, без пространства и времени, с телами без пространств и без органов. Как известно, на компьютерном экране не существует объема, а для жизни здесь органы оказываются ненужными, поэтому бытие в Double World безжизненно, но технологизированно. Кочевник сосредоточен на пустоте Double World в глобальной деревне: он смотрит постоянно в пустоту, продуцируемую экранами компьютеров или гаджетов. Последние позволяют ему быть мобильным, перемещаясь не только виртуально, но и реально, не теряя при этом контакта с Double World.
Растворяясь в цифровой матрице, кочевник значительную часть времени проводит «в пустоте Ничто», «не обусловленным природой, материей и обществом» [10, c. 30]. У электронного кочевника, живущего в обществе, наблюдается распад традиционных социальных связей, подводя его к иллюзорному выводу, что «никакого социального проекта, достойного этого названия, на самом деле никогда не существовало» [3, с. 104]. Сегодня наблюдается победа техники социального над социальным, оказывающаяся причиной непредсказуемого развития и непрогнозируемых последствий. Мир новых медиа изменяет социальные отношения: в информационно-виртуальном мире игнорируются такие параметры, как местонахождение кочевника, его внутренний мир, ценность как личности, образование, профессиональный опыт, непосредственный контакт глазами, время и пр. Социум приобретает новый (виртуальный) вид, трансформируясь в сетевое общество (М. Кастельс). Несмотря на растущее число электронных кочевников, они не образуют
устойчивую социальную группу, обладающую едиными характеристиками, целями и ценностями. Электронные кочевники могут быть членами сразу нескольких социальных (сетевых) групп или не присоединяться ни к одной, что создает довольно разнородный, мозаичный вид сетевого общества. Сложившуюся ситуацию можно охарактеризовать метафорически - как цветущую сложность (К. Леонтьев). Она по природе случайна, сложена «из множества соприкасающихся, но не образующих конструкций фрагментов, где нет точек отсчета, нет ни одного подлинно общего понятия, но зато много понятий, обладающих большой весомостью (опорные идеи, ключевые слова и т. п.)» [12, с. 45]. Цветущая сложность технологизиро-ванного социального представляет собой открытую динамичную систему, в которой присутствует разнообразие объективного и субъективного, наслаивающаяся противоречивость, перманентный транзит, факторы неопределенности и самоусложнения. Но цветущая сложность обнаруживает себя и в мире новых медиа. Здесь она связана не только с конструкцией технического оснащения, но и с периодическим обновлением его стандартов и порядков.
Сочетание хаоса и космоса позволяет охарактеризовать пространства бытия электронного кочевника, его Double World в глобальной деревне, в качестве хаосмоса (Д. Джойс). Непредсказуемость появлений, в том числе нового, нагромождение разнородного, организующихся по порядку, но не создающих порядок, приводят к разрастанию пространств информационно-виртуального мира, их необъятности, что дестабилизирует жизнь кочевника. Усиливает эффект хаосмоса и траектория перемещений кочевника. В целом, конфигурация Double World и движения в ней кочевника представляют собой ризому. Этот термин, заимствованный из ботанического словаря, характеризует горизонтально разросшийся
62
подземный стебель, в котором нет главного корня. При употреблении понятия в качестве метафорического описания Double World и перемещений кочевника на первый план выходит отсутствие вертикальной иерархии: ризома «сделана не из единиц, а из измерений, или, скорее, из подвижных направлений. У нее нет ни начала, ни конца, но всегда - середина, из которой она растет и переливается через край» [7, с. 37]. Структура ризомы, постоянно разрастающаяся в пространстве, являет собой цветущую сложность, внутри которой обнаруживается собственная логика упорядочивания хаоса. Ризоматичность цифрового пространства и перемещений кочевника «включает в себя линии сегментарности, согласно которым она стратифицирована, территоризована, организована, означена, атрибутирована и т. д.; но также и линии детерриторизации, по которым она непрестанно ускользает» [7, с. 16]. Кочевник внутри Double World имеет возможность свободно перемещаться в любом направлении в удобное для него время, прерывать движение, прятаться за аватара-ми и мифизациями, что делает путь непредсказуемым, а его превращает в ускользающую натуру. В ризоматичном пространстве у электронного кочевника происходят события, не имеющие последствий: они «открыты для всех возможных интерпретаций, и никакая из них не способна установить смысл» [3, с. 21], что превращает его бытие в ускользающую реальность.
Связь в глобальной деревне между электронными кочевниками, чей путь оказывается ризоматичным, осуществляется посредством Интернета, что стало источником новой метафоры. Интернет как одно их воплощений новых медиа, связывающий компьютерные сети, стали называть Всемирной паутиной (World Wide Web). Как природное образование паутина есть застывшая форма нитей, вырабатываемых секретом паутиных желез и обладающая у высших
philosophy
пауков непростым строением. Всемирная паутина, олицетворяющая научно-технические достижения современности и мир новых медиа, представляет сеть со сложной модульной конструкцией, состоящей из нитей и узлов/веб-серверов. Сеть объединяет разветвленные корешки ризомы. Сетевые нити и серверы сплетаются между собой в «целенаправленные, повторяющиеся, программируемые последовательности обменов и взаимодействий между физически разъединенными позициями социальных субъектов в экономической, политической и социальной структурах общества» [9, с. 110]. Благодаря этому кочевники имеют возможность бесконтактно взаимодействовать друг с другом по различным вопросам.
Всемирная паутина заимствовала у природной не только структуру, но и некоторые свойства. Например, паук способен переплести нити паутины в толстое и прочное волокно, сохраняющее натяжение при сжатии/растяжении нитей. Нити Всемирной паутины с узлами в виде веб-серверов, раскинутых по всей глобальной деревне, находятся всегда в рабочем состоянии, благодаря чему обеспечивается быстрый отклик на запросы кочевников. Любое повреждение паутины, как природной, так и искусственной, поддается восстановлению. Всемирная паутина постоянно разрастается за счет совершенствования, заставляя кочевников реагировать на изменения и подстраиваться под них. Паутина паука шарнирна, поэтому она не перекручивается при вращении в одну сторону. Данное свойство обнаруживается и в функционировании Всемирной паутины: она бесперебойно обеспечивает соединение по любому запросу пользователя, не перекручиваясь. Паутина (природная - пауку, искусственно-виртуальная -кочевнику) дает возможность скользить по ее поверхности в любом направлении.
Как природная, так и искусственная паутина приносят не только пользу, но
одновременно таят и опасности, нередко вуалированные. Самая распространенная функция паутины связана с захватом добычи. Но и пользователь Интернета, находясь в перманентном состоянии онлайн, оказывается добычей технических устройств, приобретая неосознаваемую электронную зависимость. Неосознанность связана с притягательностью и комфортностью виртуальной среды, в которую кочевник убегает от реальной жизни и проводит большую часть времени. Скользя по гипертекстам и купаясь в виртуальных симулякрах, создающих иллюзию защиты (как паутинный яйцевой кокон), кочевник отчуждается от действительности или намеренно уходит от нее, создавая (подобно водяным паукам) виртуальные убежища. Муляжи амазонских пауков-кругопрядов помогают совершать отвлекающие обманные действия. Нечто подобное можно обнаружить и в действиях электронного кочевника, создающего во Всемирной паутине множество масок Я. Паутина играет роль страховки, помогая кочевнику спрятаться от жизненных невзгод или собственных проступков за аватарами (как известно, паук благодаря паутине избегает неудачных падений). Перечисленное позволяет утверждать: с одной стороны, Всемирная паутина открывает простор для реализации возможностей личности, с другой - таит повышенную опасность, связанную с зависимостью, отчуждением, обманами, безнаказанностью в поведении электронного кочевника. Но симулятивная видимость ризоматичной паутины Double World оказывается привлекательнее реальности, замещая ее и манипулируя. Попадая под влияние техники, кочевник теряется в мироздании, воспринимая искусственное за естественное, симулякры за оригинал, чужое мнение за собственное, что приводит его к метаниям.
В условиях цветущей сложности во Всемирной паутине кочевник живет со-
гласно закону мечущейся необходимости (Я. Э. Голосовкер). У него «все свершается с необходимостью, но сама "данная" необходимость не необходима. Все могло бы быть и иначе. Она случайность» [5]. В жизни электронного кочевника и его странствиях невозможно обнаружить единой цели и соответствующей ей траектории. Но даже если цель намечается, кочевник идет к ней любыми путями, пробуя (необдуманно, нерационально) все попадающиеся варианты. Именно изменчивость траекторий, обнажающая метания кочевника, не способствует пусканию корней, складыванию и закреплению традиции. Состояние онлайн становится импульсом непредсказуемых желаний путешествовать в ритмах бешеной неподвижности. Кочевник пропускает через себя огромные пространства и объемы информации, сидя в одной позе, что приводит к растворению движения в неподвижности, скорости и ускорении, «доводящими движение до крайности» и «обессмысливающими его» [3, с. 12].
Просматривая огромное количество текстов и гипертекстов, дрейфующих в информационно-виртуальном мире, кочевник буквально проносится через пространства потоков (М. Кастельс). Более того, ежедневно наращивается скорость обращения информации как «суперрепрезентации посредством СМИ», не дающей никакого реального представления о жизни: «благодаря медиа все становится зримым, но не созерцаемым, галлюцинацией между строк», где «событие, смысл исчезает с горизонта» [3, с. 89, 119]. СМИ преподносят симуляци-онную достоверность с пустым смыслом, создаваемую посредством высоких технологий. Пробираясь в потоках (большей частью - визуализированной) информации и не понимая ее содержания, кочевник мгновенно забывает о ней, бытийствуя без о-сознания. Формирующееся у него цифровое мышление функционирует «без означа-
64
емого (объекта) и означающего (субъекта)», «без-осознания и смысла» в океане (возможных) пустых знаков [10, с. 234].
В Double World глобальной деревни и ее пространствах потоков любая мера как некий абсолют исчезает, тем самым упраздняя целенаправленное развитие/саморазвитие на основе смысложизненных поисков, что обнажает некоторые абсурдные моменты в бытии электронного кочевника. Так, в современности переизбыток создаваемого породил иллюзию дефицита человеческих потребностей, став импульсом для стимулирования потребности в самих потребностях. Форсайт-технологи постоянно изобретают новые потребности, нередко эксплуатирующие пороки. Искусственно созданные потребности большей частью оказываются неразумными, изматывая кочевника дурной бесконечностью консью-меризма. В потребительском модусе жизни кочевника формируется новый тип коммуникации, где акцент сделан на подглядывании без интереса, копировании, фиксации увиденного и тиражировании. Данное обстоятельство превращает электронного кочевника одновременно в участника и зрителя глобального театра (М. Маклюэн). Все его отношения в социальном приобретают театральный пафос: «все, что раньше переживалось непосредственно, теперь отстраняется в представлении» [6, с. 9]. Сегодня в сетевом обществе демонстрируется перманентный спектакль, где кочевники наблюдают «не совокупность образов, но общественное отношение между людьми, опосредованное образами» [6, с. 23]. Театральность жизни кочевника и его желание наблюдать за Другими уничтожают энергию сцены: «вся театральная энергия расходуется на отрицание сценической иллюзии», превращаясь в антитеатр с обыгрыванием в «пустой театральной форме» «пустой формы реальности» [3, с. 85]. Кочевник выставляет жизнь напоказ, нередко
выворачивая(сь) наизнанку, тем самым являя публичность приватного/приватность публичного. Главное - это демонстрация тайны, даже если у личности ее нет или она аморальна. Но сегодня отвратительное оказывается довольно соблазнительным и очаровательным, раздражая зеркальные нейроны электронного кочевника и выступая в качестве пускового механизма для повторения/отражения. Именно театрализация Я во Всемирной паутине и следование примеру Других становится не столько точкой личных исканий себя, сколько - отлучения от собственного Я и исчезновения кочевника при продолжающейся бытий-ности. Визуализация собственной жизни и понравившегося (в том числе посредством фотографий, селфи, роликов) перестают играть роль архива памяти, являя собой в большей степени не снимки присутствия, а снимки отсутствия (Ж. Бодрийяр). Подобное исчезновение есть стратегия жизни электронного кочевника как натуры ускользающей. Double World глобальной деревни, дарящий иллюзию, в том числе раскрытия страхов/желаний/пороков, приводит к безразличию, что влечет за собой внутреннюю конфликтность Я и неразрешимость жизненных ситуаций. Кочевник начинает испытывать избыточную потребность в театрализации информации, в выплескивании Я за собственные границы. Тело кочевника превращается в сцену, приводя к «безраздельному умножению тела без образа» [10, с. 40]. Перечисленное свидетельствует об особом типе коммуникации, связанном с проникновением/влезанием людей в друг друга, что обладает насильственным характером, нарушая границы личности. В итоге в социальных взаимоотношениях кочевника наблюдается цепной шантаж, где «каждый является заложником каждого» [3, с. 59]. При этом подавляется непосредственный интерес к Другому, что делает кочевника личностью отчужденной. Усили-
вает эффект отчуждения безъязыково-бес-словесный вариант коммуникации во Всемирной паутине. Электронный кочевник оказывается человеком, говорящим молча. Его вежливое невнимание (Э. Гофман) к происходящему олицетворяет экстаз безразличия (Ж. Бодрийяр). Утрата влечения к живому «означает подрыв эмоциональной сферы личности» [10, с. 160]. Электронный кочевник начинает терять непосредственные жизненные ощущения и эмоции, что позволяет диагностировать у него абиотический синдром, выражающийся в дефиците жизни, угнетении инстинктов, негативизме, депрессии, деструкции и т. д.
Глобальный театр с отчужденным вариантом коммуникации, перенасыщенностью симулятивной информацией, которая не обрабатывается/не осмысляется/не интерпретируется, делает электронного кочевника усталым от жизни: его «энергия поглощается пустотой» [3, с. 127]. Но при этом складывается парадоксальная ситуация, в которой, несмотря на симуляции и отсутствие смысла, все функционирует безупречно [3, с. 15], возможно, благодаря технике.
Индивид, теряя смыслы и «лишаясь личностных характеристик, превращается в агента информационно-компьютерных сетей, его тело - в средство для сбора "данных", чтобы перенести их в Сеть» [10, с. 12]. Личность превращается в человеческий фактор Техноса (В. А. Кутырев), что говорит в пользу власти техники: ее прогресс «посылает заказ на то, чтобы не технику подгонять под человека, а человека под ее все нарастающие возможности» [10, с. 120]. Сегодня цифровые крепости (А. И. Неклесса) глобальной деревни, включающие в себя «сообщества механизмов и технологий, формирующих перманентно обновляемые и обрабатываемые посредством нейросетей массивы данных» [13, с. 9], задают вектор развития, изобретают события и осуществляют над ними кон-
троль, программируя не только виртуальные пространства, но и электронных кочевников. В жизни электронного кочевника наблюдается деградация в новое (В. А. Ку-тырев), где постоянно появляющиеся инновации отрицают не успевшие закрепиться в бытии предыдущие, а отчужденные техно-отношения преобладают над смыслом.
Становясь источником передачи социальных технологий, происходит расчеловечивание человека и теряется человеко-соразмерность. Кочевник растворяется во Всемирной паутине и ее пространствах потоков. Он забывает точки своего отправления, порой не знает пункта (при)быва-ния, громаднейшие расстояния неожиданно сжимаются для него, а длительность времени схлопывается в мгновенья. У электронного кочевника происходит «разрастание взамен роста, а взамен скорости - инерция как ее итог», «тело теряет свою норму и свою сцену», подходя к «стадии обсценно-го ожирения» [3, с. 15, 37-38]. Причем личность становится причиной собственной, довольно комфортабельной, смерти, незамечаемой/ненаблюдаемой ей. Электронный кочевник начинает измеряться битами, что свидетельствует о его инобытийности.
Обсуждение и заключение
Медийный поворот культуры привел к появлению специфичных практик жизнедеятельности, конструирования и восприятия мира, в которых переосмысливается весь предыдущий опыт. Появляется новый тип личности в социальном - электронный кочевник. Ввиду сложности и противоречивости натуры электронного кочевника его рецепция возможна посредством метафор, которые сегодня, обрушившись в реальность, материализовались в бытии. Как мы считаем, именно метафора помогает осмыслить изменения в метафизике личности, задавая импульс для ее изучения, стимулируя воображение и расширяя исследовательский горизонт. Метафорическое
66
понимание кочевника помогает выяснить его возможности, пределы и риски. Метафоры, оценивая личность электронного кочевника, высвечивают его антиномичность.
Электронный кочевник одновременно активен и пассивен, выступая в качестве творца и потребителя. Для кочевника информационно-виртуальные миры оказываются способом бытия и коммуникации, производства и отдыха. Современные технические устройства помогают ему быстро и эффективно взаимодействовать с людьми и в то же время быть отчужденным от них. В глобальной деревне кочевник самоутверждается, демонстрируя свое Я, но оно нередко оказывается театрализованным и симулятивным.
Вследствие постоянного пребывания во Всемирной паутине бытие кочевника начинает подвергаться метаморфозам: постепенно акценты смещаются с жизни (через жизнедеятельность) на деятельность без осмысления. Воля к смыслу исчезает, что приводит к отрицанию лого(с)центриз-ма. Не рефлексируя над ситуацией, кочевник превращается в заложника высоких технологий, смотря на все происходящее из медиа, а не как на медиа. (Пре)бывая в действительности и находясь постоянно онлайн, электронный кочевник многие аспекты бытия изначально воспринимает только благодаря новым медиа, наглядно демонстрирующим созданные модели реальности, нередко не имеющие образ(ц)а. Перечисленное приводит к когнитивному диссонансу: кочевник не различает реальность и Double World глобальной деревни.
Отчужденно функционируя в (не)бытии сети/экранов, кочевник соблазняется высо-котехнологичностью Ничто Double World глобальной деревни, незаметно трансформирующимся для него в Нечто. Двигаясь в своем бытии от поэмы к матеме, кочевник онтологически превращается в техночелове-ка, в котором еще не потерялись интенции
к поэтическому. Не случайно описание его личности и современного бытия осуществляется посредством метафор, поэтизирующих метафизику электронного кочевника. Метафора как своеобразный художественный дом бытия вуалирует пустоту жизни, отсутствие ценностных ориентиров и смысловых поисков электронного кочевника, тем самым оправдывая его и компенсируя недостающее. Тяга к метафоричности описания бытия кочевника символизирует щемящую тоску по ценностному, высокохудожественному, опоэтизированному. Но эту тоску электронный кочевник, очарованный Double World глобальной деревни и запутавшийся во Всемирной паутине, сам осознать не способен: тоска живет в нем в виде смутного недовольства жизнью, демонстрируемого растущими потребностями, ничего не компенсирующими в его бытии. Благодаря антиномиям, выступающим в качестве импульса к непредсказуемому движению во Всемирной паутине по Double World глобальной деревни, кочевник продолжает бытие.
Пока приобретенные качества (проживания в Ничто, зависимости от техники,
бесцельности, отчуждения, театрализации симуляций) не закрепились в генотипе электронного кочевника, можно предпринять некоторые шаги. Для минимизации рисков в бытии кочевника необходимо вывести его из состояния отчуждения в бешеной неподвижности (возможно, криком, мыслью, физической/ интеллектуальной активностью или действием, возвращающими в реальность). Процесс пробуждения должен быть в первую очередь внутренним, интеллектуально-нравственным. Интенциональ-ное погружение в собственное Я поможет структурировать не только личность, но и окружающий ее хаосмос, выбрать ценности/идеалы и наметить траекторию осознанного движения в ризоматичной среде Всемирной паутины, разграничивать действительность и Double World глобальной деревни. Перечисленное в потоке бесконечных инновационных изменений создаст платформу устойчивости в бытии, что позволит преодолеть метания, пустить корни и одомашнить пространства, уменьшая субъективную кризисность.
Библиографический список
Аветян Э. Г. Смысл и значение. - Ереван : Изд-во Ереван. ун-та, 1979. - 412 с. Бадью А. Делез. Шум бытия. - М. : Фонд научных исследований «Прагматика культуры», 2004. - 184 с.
Бодрийяр Ж. Фатальные стратегии. - М. : РИПОЛ классик, 2017. - 288 с. Витгенштейн Л. Логико-философский тракт [Электронный ресурс]. - URL: http://knigosite. org/library/read/29695. - Загл. с экрана.
5. Голосовкер Я. Э. Имагинативный Абсолют [Электронный ресурс]. - URL: http://litresp.ru/ chitat/ru/r/golosovker-yakov-emmanuilovich/izbrannoe-logika-mifa/2. - Загл. с экрана.
6. Дебор Г. Общество спектакля. - М. : Логос, 2000. - 184 с.
7. Делёз Ж., Гваттари Ф. Тысяча плато. Капитализм и шизофрения. - Екатеринбург, 2010. -895 c.
8. Ивашкина Ю. А. Эмотивный компонент метафоры // Балтийский гуманитарный журнал. -2015. - № 3 (12). - С. 10-13.
9. Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе. - Екатеринбург : У-Фактория, 2004. - 328 с.
10. Кутырев В. А. Последнее целование. Человек как традиция. - СПб. : Алетейя, 2015. - 312 с.
11. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем [Электронный ресурс]. - URL: https://studwood.ru/1342632/literatura/stati_dzh_lakoffa_metafory_kotorymi_my_zhivem. Загл. с экрана.
12. Моль А. Социодинамика культуры. - М. : Издательство ЛКИ, 2008. - 416 с.
13. Неклесса А. И. Созидание будущего // Рабочие материалы Комиссии по социальным и культурным проблемам глобализации Научного совета «Истории мировой культуры» при Президиуме РАН. № 5 (80). - М. : Комиссия по социальным и культурным проблемам глобализации, ИНТЕЛРОС - Интеллектуальная Россия, 2016. - 20 с.
14. Ретюнских Л. Т. Философия игры. - М. : Вузовская книга, 2002. - 255 с.
References
1. Avetyan E. G. The Meaning and Significance. Erevan, 1979. 412 р. (In Russ.).
2. Bad'yu A. Deleuze. The Noise of Being. Moscow, 2004. 184 р. (In Russ.).
3. Bodrijyar Zh. Fatal Strategies. Moscow, 2017. 288 р. (In Russ.).
4. Vitgenshtejn L. Logical and Philosophical Path. Available at: http://knigosite.org/library/read/29695 (Accessed 1 July 2018). (In Russ.).
5. Golosovker Y. E. Imaginative Absolute. Available at: http://litresp.ru/chitat/ru/G/golosovker-yakov-emmanuilovich/izbrannoe-logika-mifa/2 (accessed 1 July 2018). (In Russ.).
6. Debor G. The Society of Рerformance. Moscow, 2000. 184 р. (In Russ.).
7. Delyoz Zh., Gvattari F. A Thousand Plateaus. Capitalism and Schizophrenia. Ekaterinburg, 2010. 895 р. (In Russ.).
8. Ivashkina Y. A. The Emotional Component of Metaphor. Baltijskij gumanitarnyj zhurnal = Baltic humanitarian magazine. 2015; 3 (12): 10-13. (In Russ.).
9. Kastel s M. Galaxy Internet: Reflections on the Internet, Business and Society. Ekaterinburg, 2004. 328 р. (In Russ.).
10. Kutyrev V. A. The Last Kissing. Man as a Tradition. Saint Petersburg, 2015. 312 р. (In Russ.).
11. Lakoff Dzh., Dzhonson M. Metaphors we live by. Available at: https://studwood.ru/1342632/ literatura/stati_dzh_lakoffa_metafory_kotorymi_my_zhivem (Accessed 1 July 2018). (In Russ.).
12. Mol'A. Socio-dynamics of Culture. Moscow, 2008. 416 р. (In Russ.).
13. NeklessaA. I. Creation of the future. Working materials Of the Commission on social and Cultural problems of globalization оf the scientific Council «History of world culture» at the Presidium of RAS. Moscow, 2016; 5 (80): 20 р. (In Russ.).
14. Retyunskih L. T. Philosophy of the Game. Moscow, 2002. 255 р. (In Russ.).
Поступила 03.07.2018.
Сведения об авторе
Яковлева Елена Людвиговна - доктор философских наук, кандидат культурологии, заведующий кафедрой философии и социально-политических дисциплин, профессор Казанского инновационного университета им. В. Г. Тимирясова. Сфера научных интересов - философия культуры. Автор более 150 научных и учебно-методических публикаций. ORCID: https://orcid.org/0000-0003-1799-0883.
Тел.: +7 905 025-98-01
E-mail: mifoigra@mail.ru
Submitted 03.07.2018.
About the author
Elena L. yakovleva - Doctor of Philosophy, Candidate of Culturology, head of the Department of Philosophy and Socio-Political Disciplines, Professor, the Kazan Innovative University named after V. G. Timiryasov. Research interests: philosophy of culture. The author Has more than 150 scientific and educational publications. ORCID: https://orcid.org/0000-0003-1799-0883.
Тел.: +7 905 025-98-01
E-mail: mifoigra@mail.ru
