CC BY
244. Труды губернского статистического комитета. - Вып. 1. - Курск: Типография Губернского правления, 1863.
5. Духовный регламент. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://lib.pravmir.ru/library/readbook/1340
Антилатинская полемика А.С. Хомякова и её значение для современного православного сравнительного богословия
УДК 26/28
Кирюхин В.В., кандидат богословия преподаватель кафедры библеистики и богословия БДС (с м/н)
Россия, г.Белгород vadddim2 @yandex.ru
Аннотация. Статья посвящена русскому религиозному философу и мыслителю 19 в. А.С. Хомякову. Рассматривается учение А.С. Хомякова о Церкви. Анализируются богословские статьи А.С. Хомякова полемического характера, в которых раскрывается православное учение о Церкви Христовой. Делается вывод о том, что богословское наследие А.С. Хомякова имеет большую ценность, поскольку дает ответы на многие вопросы, понимание которых необходимо для определения сфер возможного сотрудничества и степени допустимости сближения Православия с католицизмом.
Ключевые слова: А.С. Хомяков; богословие; религиозная философия; русское богословие; святоотеческое Предание; экклезиология; Русская Православная Церковь; православие.
Anti-Latin polemics of A.S. Khomyakov and its meaning for modern Orthodox comparative theology
Kiryukhin V.V., theology Ph.D. lecturer of the department of Bible study and theology of the BOS (with m/o)
Russia, Belgorod vadddim2 @yandex.ru
Annotation. The article is devoted to the Russian religious philosopher and thinker of the 19th century A.S. Khomyakov. A doctrine of A.S. Khomyakov about the Church is described. Theological polemical articles of A.S. Khomyakov which reveal the orthodox doctrine of the Church of Christ are analyzed. It is concluded, that a theological heritage of A.S. Khomyakov is valuable because it gives answers to many questions, understanding of which is necessary to identify spheres of possible cooperation and a degree of permissibility of convergence of Orthodoxy with Catholicism.
Key words: A.S. Khomyakov; theology; religious philosophy; Russian theology; Patristic Tradition; ecclesiology; the Russian Orthodox Church; Orthodoxy.
Три голоса громче других слышатся в Европе: «Повинуйтесь и веруйте моим декретам», - это говорит Рим. «Будьте свободны и постарайтесь создать себе какое-нибудь
верование», - говорит протестантство. А Церковь взывает к своим: «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца и Сына и Святого Духа.
А.С. Хомяков
В истории развития отечественной богословской и философской мысли XIX век оказался на удивление результативным, что дало основание некоторым исследователям назвать его «великим ледоходом русской мысли». Действительно, в историю он вошёл под названием «золотого века»: поэзии, литературы, философии и религиозной мысли. Одним из величайших русских религиозных мыслителей и философов, в значительной степени обогатившим православное отечественное богословие и религиозную философию, явился Алексей Степанович Хомяков, который прошёл сравнительно недолгий (с 1804 по 1860 гг.) жизненный путь, но в творческом отношении весьма плодотворный. Из многочисленных свидетельств современников и исследователей жизни и трудов Хомякова нам известно, что он был мыслителем, отличавшимся глубоким личным
' и и т-ч ' и
благочестием и крепкой верой в Бога, благодаря которой он, собственно, и смог реализовать себя в жизни Церкви, общества и государства как разносторонне развитая личность. Он знаменит не только как богослов, философ и историк, но также как поэт и драматург, как художник и геолог, как экономист, участвовавший в разработке планов по ликвидации крепостничества и проведения в жизнь крестьянской реформы, как правовед и социолог. Он известен как медик-гомеопат, как изобретатель дальнобойного ружья, как участник военных действий и нет, наверное, такой сферы человеческой деятельности, в которой бы Хомяков не оставил своего следа, поскольку перечислять их можно до бесконечности. Однако, самым основным его занятием, поглотившим большую часть его жизни, было богословие, а предметом богословских исканий была идея Церкви. Именно учение о Церкви занимает центральное место всех его письменных трудов, среди которых, как ни странно, нет каких-либо специальных трактатов по богословию или догматических систем. Все свои воззрения он излагал в адресованных лицам инославного исповедания частных письмах, которые уже впоследствии были систематизированы в богословский сборник в форме статей. Яркой и неотъемлемой чертой его характера была любовь к спорам и полемике, в ходе которых он проявлял себя как оппонент, обладающий феноменальной памятью и поразительной находчивостью, и этот свой дар он успешно использовал в богословских диспутах с представителями западных христианских конфессий. С этой целью он проявлял интерес к современной ему богословской и религиозной литературе, благодаря чему был хорошо знаком с религиозными и философскими течениями мысли как у нас в России, так и на Западе. Нужно сказать, что Хомякова очень волновал вопрос: как воспринимают Православие на Западе? А поэтому, мотивируемый интересом к данной тематике, он написал несколько замечательных богословских статей полемического характера, в которых блестяще раскрыл православное учение о Церкви Христовой. Полемическая направленность его сочинений была обусловлена характером эпохи, в которую жил Хомяков, а точнее, состоянием нашей богословской науки того времени, которое совершенно обоснованно многими православными богословами названо «западным пленением». Например, сщмч. Иларион (Троицкий), характеризуя данный период, утверждает, что «это было время чужеземного, западного засилья в русском богословии, имеющего
весьма глубокие исторические корни», а «православные учёные, постоянно полемизируя с западными еретиками, сами пропитывались постепенно их духом, заимствовали у них богословскую систему и брали на прокат даже самое полемическое оружие» [3,с. 9]. По его словам, это западное влияние на наше богословие выразилось, прежде всего, во внесении разногласия между Церковью и школой, в отчуждённости богословской науки от церковной жизни. Подчёркивая ту же мысль в своём труде «Пути русского богословия», прот. Г. Флоровский пишет, что «в истории русского богословия чувствуется творческое замешательство. И всего болезненней был этот странный разрыв между богословием и благочестием, между богословской учёностью и молитвенным богомыслием, между богословской школой и церковной жизнью» [6, с.502]. Известный православный богослов прот. Сергий Булгаков данное явление определяет как «богословствование по преданиям человеческим», которое, по его утверждению, «начинается в православной догматике примерно с эпохи Реформации и Контрреформации, когда оно попадает влиянию Запада и в действительности богословствует не столько по отцам, сколько по Тридентским и вообще западным богословам, сохраняя вид отеческой традиции, силы же её не имея. Весь отдел учения о Церкви, благодати, таинствах, окрашен в те или иные защитные цвета и является не столько положительным, сколько полемическим богословием, находясь в зависимости от западного предания» [2]. Принимая на вооружение элементы западного богословия в полемических целях, православная богословская школа постепенно прониклась западными идеями, далеко уйдя за горизонты Предания. На фоне этого, Хомяков, как не получивший классического богословского образования, бывшего в то время исключительно прерогативой духовных учебных заведений Православной Церкви России, представлял собой явление, из ряда вон выходящее. И это благодаря тому, что, будучи «богословом-самоучкой», свои познания он черпал не из догматических пособий официальной православной школы, составленных по западному образцу, но из святоотеческих творений, которые, как «полиглот-лингвист, знавший множество древних и новых европейских языков» [4], читал в подлинниках. Именно в силу факта укоренённости своих богословских взглядов в святоотеческом Предании Церкви, по утверждению Ю.Ф. Самарина, «Хомяков первый взглянул на латинство и протестантство из Церкви, следовательно, сверху; поэтому он и мог определить их» [5]. Исходя
из этого, актуальность изучения богословского наследия А.С. Хомякова приобретает ещё большую значимость на фоне современного диалога между Ватиканом и Русской Православной Церковью, поскольку его богословские разработки в области экклезиологии дают ответы на многие вопросы, понимание которых необходимо для определения сфер возможного сотрудничества и степени допустимости сближения Православия с католицизмом.
Как уже было сказано выше, основным мотивом всех его письменных трудов была идея Церкви. В основу своей экклезиологии (учения о Церкви) Хомяков полагал принцип соборности -органическое сочетание свободы и единства, источником которого служит закон взаимной любви. Отрицание принципа соборности на Западе привело, по его убеждению, к полнейшему обмирщению Церкви, что выразилось в рационализме богословия и в разрушении христианских начал культуры. Рационализм, определяемый Хомяковым как «отрицание нравственной основы религиозного познавания истины», стал, по его убеждению, основополагающим принципом западного богословия, послужившим главным орудием разрушения церковного единства. Объясняя возможные причины церковных расколов и смысл уже происшедших разделений или отделений, он указывает на их нравственную сторону, а именно на потерю христианской любви, как на источник великого западного раскола. Корень западной схизмы по убеждению Хомякова заключается в торжестве рационализма над Преданием, внешней разумности над внутренним духовным разумом. Практически во всех своих письменных трудах он настойчиво проводит ту мысль, что постижение истины не может осуществляться индивидуально рассудочным путём, но оно есть результат пребывания в Церкви, достоянием которой истина является. Разум человека, индивидуально обособленный способен лишь на фрагментарное знание, неполное, и лишь церковному разуму доступна истина в её целости и полноте. Следовательно, источником всякого религиозного познания выступает любовь, которая является основным началом, созидающим жизнь Церкви. Именно любовь, по Хомякову, является тем Божьим даром, обладая которым, люди имеют возможность постижения абсолютной истины и, как следствие, непогрешимости в догмате. Описывая механизм церковных разделений, в частности западной схизмы, имеющей место быть и до сего дня, Хомяков, хотя и признаёт важность и значимость вероучительных расхождений христианских
конфессий, однако же, главной и единственной причиной разделения определяет «нравственное препятствие». Его мысль сводится к тому, что подлинной причиной церковного раскола 1054 года был не столько догматический аспект учения об исхождении Святого Духа «и от Сына», сколько сам факт «посягательства епархиального мнения на вселенское единоверие». Дело в том, что это учение (/Шодив) как частное богословское мнение Запада и даже как теологумен было известно Востоку как минимум в течение нескольких столетий, и многие отцы Западной Церкви, которые исповедовали /Шодив, жили и умирали в общении с христианским Востоком. Патриарх Фотий, который был непримиримым противником нововведения, всё же находился в общении с Западной Церковью. И лишь только тогда, когда Запад, не призвав своих восточных братьев для решения этого вопроса, не спросив их мнения относительно вносимой в Символ поправки (/Шодив), присвоил себе право самостоятельно принимать решения в области догматических определений Вселенской Церкви и, пренебрегая всеобщим церковным согласием не вносить изменения в Символ Веры, он тем самым совершил отречение от основополагающего принципа христианства - братской взаимной любви, на котором строится вся жизнь Церкви. В то время как Восточная Церковь, инициировавшая Вселенские Соборы, на которых был принят Символ Веры, всегда предоставляла свои соборные определения на одобрение Римского епископа, проявляя тем самым к нему своё братское уважение, Рим, в IX веке, самовольно наделяет себя правом вносить изменения в Символ Веры, не допуская участия в этом своих восточных братьев. Последовавшее самовольное изменение символа Западной Церковью было, по утверждению Хомякова, «проявлением гордости и оскудением любви к своим собратьям». В этом акте, по его мнению, на Западе происходит подмена «нравственного начала любви», которое есть единодушие Вселенской Церкви, «логическим началом знания», которое есть изложение вероучительных положений. Эту подмену Хомяков называет «рационалистическим безначалием», которое, став доминирующим мотивом всего западного богословия, как римского, так впоследствии и протестантского, должно было привести в дальнейшем к краху церковного единства и всей церковной жизни как таковой. «Рационалистическое безначалие» здесь выражается в том, что если ранее право решения вопросов в области вероучительной было достоянием Вселенской Церкви, то теперь оно присваивалось
Церкви поместной. Подобная свобода местной Церкви в сфере решения догматических вопросов, неизбежно привела бы к свободе епархиальной, далее свобода епархиальная породила бы свободу приходскую, а затем наступил бы черёд свободы личной, которая, собственно, в качестве нового принципа отношения к вероучению, была вызвана к жизни в XVI веке возникновением протестантизма. Присвоение одной местности права осуществлять решения в области догматических определений автономно от Вселенской Церкви, уже содержало в своих недрах зачаток всего протестантства как начала. Таким образом, рационализм, ставший новым фундаментальным принципом латинского Запада, явился причиной разрушения единства Церкви и определил ход дальнейшего развития западного христианства в целом.
Отмечая тенденцию проникновения рационализма в русское православное богословие, Хомяков сделал всё возможное, чтобы не допустить его пагубного влияния на русскую богословскую и философскую мысль, а, следовательно, избежать в русской действительности разрушительных для неё социальных и политических треволнений. Оценивая его вклад в православное богословие и значимость его трудов, Самарин был убеждён, что Хомяков стал открывателем, по сути, новой эры в истории православной богословской школы, и даже выступил с предложением называть его учителем Церкви. Высоко оценивал богословские заслуги Хомякова и Бердяев. «Великое значение Хомякова, - писал он, - в том, что он был свободный православный, свободно чувствовал себя в Церкви, свободно защищал Церковь. В нём не было никакой схоластики, нет сословно-корыстного отношения к Церкви. Ничего официального, казённого нет в хомяковском богословии. Он первый преодолел школьно-схоластическое богословие. Лишь Хомяков был первым русским православным богословом, самостоятельно мыслившим, самостоятельно относившимся к мысли западной. В богословии Хомякова выразился религиозный опыт русского народа, живой опыт православного Востока, а не школьный формализм, всегда мертвенный» [1]. По словам прот. Г. Флоровского: «В истории так называемого «обличительного богословия» Хомякову принадлежит несравненная заслуга принципиальной и обобщённой постановки самого вопроса об отделившихся «исповеданиях», в отмену старинной и бесплодной казуистики» [6]. Оригинальность богословских разработок Хомякова в области сравнительной
экклезиологии заключается в следующем. Будучи тонким, глубоким и проникновенным мыслителем, в этом сложном вопросе он показал, что разногласия между церквами Востока и Запада заключаются не в формальных вероучительных моментах «на бумаге», но затрагивают вопрос качества христианской жизни, поскольку раскол 1054 года обозначил различные подходы в определении самого существа Церкви, породив два несовместимых, противоположных друг другу взгляда на Церковь, а, соответственно, и две модели церковного устройства. Если православный Восток своим принципом, конституирующим жизнь Церкви, всегда определял соборность, как сочетание свободы и единства в Церкви на основе взаимной любви, что внешне в церковной организации выражается в совокупности Поместных Церквей, которые не имеют единого административного центра и все вопросы догматического характера исторически решали методом соборного взаимодействия. То Рим, определяя Церковь географически и воплощая в ней идеал универсализма по аналогии с государственным имперским устройством, всегда шёл по пути жёсткой централизации власти в Церкви, решая вероучительные и канонические вопросы посредством авторитарного управления в лице римского епископа без согласия с остальными поместными церковными общинами, что не соответствует духу христианской любви и братского уважения, и являет западную церковную организацию полным антиподом православного Востока. Исходя из этого, Хомяков, на вопрос о возможном сближении католической и православной церквей отвечал отрицательно, поскольку Риму, по его мнению, «для этого, прежде всего, следует покаяться в незаконном усвоении власти, от которого возникло изменение Символа и признать это изменение нарушением закона любви» [7, с.257]. Хомяков утверждает, что вопросы вероучительные, вопросы, которые касаются такого понятия, как истина, не могут быть решаемы на договорных началах, политически. «Церковь, - говорит он, - не знает сделок в догмате и в вере. Она требует единства полного, и только полное равенство она может дать взамен, ибо знает братство, но не знает подданства. Итак, сближение невозможно без полного отречения от заблуждения, длившегося более десяти веков».
В качестве заключения необходимо сказать следующее. Алексей Степанович Хомяков явился в свою эпоху поистине ярким и оригинальным человеком, который горячо и ревностно употреблял силу пера и мощь своей богословской эрудиции для того, чтобы
показать всю красоту Православия перед лицом западного христианства. Его богословские изыскания, как уже было сказано выше, по достоинству оценены последующими поколениями не только православных богословов, но также западных. Несомненным фактом также является то, что в современной богословской науке труды Хомякова очень широко используются многими авторами, как отечественными, так и зарубежными, на протяжении многих лет являясь предметом написания работ по богословию и философии в различных учебных заведениях. Учитывая несомненный авторитет богословских сочинений А.С. Хомякова, его признанность в мире теологов, а также его глубокий анализ межконфессиональной проблематики и его богатый опыт богословской апологетики Православия, можно смело утверждать, что его исследования в области христианской экклезиологии обязаны послужить эффективным подспорьем в зарождающемся современном диалоге между Православием и католицизмом.
Список литературы
1. Бердяев Н. Алексей Степанович Хомяков. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.vehi.net/berdyaev/khomyakov/03.html
2. Булгаков С., прот. Догмат и догматика. / Живое предание. - М.: Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская школа, 1997. - С. 17.
3. Иларион (Троицкий), сщмч. Богословие и свобода Церкви. О задачах освободительной войны в области русского богословия. (Оттиск из журнала «Богословский вестник», сентябрь, 1918 г.). - Сергиев Посад: типография Свято Троицкой Сергиевой Лавры, 1916. - С. 9.
4. Самарин Ю.Ф. Парадоксы Хомякова. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://homyakov.nt-mfo.ru/homyakov/kritika/samarin-paradoksy-homyakova.htm
5. Самарин Ю.Ф. Предисловие к первому изданию богословских сочинений А.С. Хомякова. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://dugward.ru/library/homyakov/samarin_predislov.html
6. Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. Киев: Путь к истине, 1991. - С. 502.
7. Хомяков А.С. Письма к В. Пальмеру (I-XII). / Сочинения в двух томах. -М.: Медиум, 1994. - С. 257.
Католический священник Жак Лёв и его миссионерское служение среди рабочих
УДК 26/28
Кирюхин В.В.
