CC BY
44
УДК 930.1(09)(37+38)+929 Шофман
АНТИКОВЕДЕНИЕ В КАЗАНСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ КАК ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЙ A.C. ШОФМАНА
В.И. Кащеев
Саратовский государственный университет, кафедра истории древнего мира e-mail: istfak@info.sgu.ru
В статье изучается только одна сторона научного творчества А.С. Шофмана - история науки об античности в Казани - и показано, что в ряде его работ об антиковедах Ф.Г. Мищенко, М. М. Хвостове и В. И. Модестове содержатся: обстоятельное рассмотрение их взглядов на историю, их научных методов, личностные характеристики ученых, а также анализ исследованных ими вопросов. Доказано, что, по мнению А.С. Шофмана, многие историки Казанского университета имели четко выраженные политические и общественные взгляды, которые повлияли на их интерпретацию прошлого. В статье приводится материал, свидетельствующий, что А. С. Шофман рассматривал развитие науки об античности в Казани с начала XIX в. по начало XX в., с одной стороны, как единый процесс, а с другой - как важную составную часть антиковедения в университетах России в целом. Автор приходит к выводу о том, что изучение творчества историков Казанского университета А. С. Шофман считал не только своим научным и профессиональным, но и личным долгом, признанием заслуг своих предшественников, которые исследовали вопросы античной истории и классической филологии в Казани.
Ancient History and Classical Scholarship at the University of Kazan as a Subject of A. S. Shofman's Research
V. I. Kashcheev
The author of this article examines only one part of Professor A.S. Shofman's work, that is the history of classical scholarship at Kazan and shows that the series of A.S. Shofman's studies on individual classical scholars - F.G. Mishchenko, M.M. Khvostov, V.I. Modestov - contains detailed consideration of their views on history, methods of their historical and philological research, their personal portraits as well as his own treatments of the things they wrote about. It is argued that in A.S. Shofman's view the majority of the historians at the University of Kazan had strong political opinions and social attitudes and these found expression in their inter-pretations of the past. The article gives a lot of examples to show that A.S. Shofman considered the development of classics and classical scholarship at Kazan from the beginning of the nineteenth to the beginning of the twentieth century as an indivisible process on the one hand and as an important and significant part of classical studies and historiography at the Russian universities as a whole on the other hand. The author comes to the conclusion that to study the work of the past historians at the University of Kazan was for A. S. Shofman not only intellectual and professional, but also personal duty, for it was an acknowledgement of the debt he owed to his predecessors in the ancient history and classical scholarship at Kazan.
Эта непрерывность движущегося вперед исторического труда и творчества есть всеобщее и необходимое, связующее единичные факты истории и придающее любому факту в его неповторимости определенное значение...
И.Г. Дройзен. Энциклопедия и методология истории (пер. Г.И. Федоровой)
Один из видных российских антиковедов Василий Иванович Модестов, работавший в различных университетах страны - Новороссийском (Одесса), Казанском, Св. Владимира (Киев), - в своих воспоминаниях, опубликованных в 1885 г., очень высоко оценил именно Казанский университет: «У него была своя школа математиков, воспитанная знаменитым [Н.И.] Лобачевским; у него была и до сих пор существует школа химиков, созданная [Н.Н.] Зининым и [А.М.] Бутлеровым и распространившаяся по другим русским университетам; в нем процветало преподавание славянских наречий в лице [В. И.] Григоровича, посвятившего этому университету лучшую пору своей плодотворной жизни; он всегда имел крупных людей также и на медицинском факультете и иногда на юридическом (напр[имер], [Д.И.] Мейер)». И далее, отметив трудности, с которыми столкнулся Казанский университет после ухода из него в 1871 г. ряда крупных профессоров, В.И. Модестов добавляет: «.Учреждения ценятся не по одному моменту их деятельности, а по всей ее совокупности. Если приложить к Казанскому университету такую именно мерку, то смело можно сказать, что ни один из русских провинциальных университетов не выдержит с ним сравнения»1.
Спустя столетие в Казанском университете работал другой российский антиковед - Аркадий Семенович Шофман (1913-1993), посвятивший этому учреждению более сорока лет своей жизни2. Он был знаком с процитированными выше словами В. И. Модестова3 и всецело разделял высокую оценку, данную его предшественником и коллегой Казанскому университету4. А.С. Шофман много сделал как для становления системы исторического образования, так и для развития исследований в области всеобщей истории в Казани во второй половине XX в. Он был не только крупным ис-
следователем истории античной Македонии и ранней истории эллинизма, но и историком науки, поэтому вполне оправданным представляется его обращение к истории антиковедения в Казанском университете.
Однако эта сфера научной деятельности Аркадия Семеновича до сих пор не привлекала внимания историков науки. Так, в некрологе, опубликованном в 1994 г., всего лишь отмечалось, что главной целью историографических исследований А.С. Шофман считал выяснение «позитивного вклада многочисленных западных и русских антиковедов в науку», знакомство «с ними общественности» и раскрытие «оригинального характера их исторических концепций»5. Примером такого подхода, по мнению авторов этой публикации, являются две работы Аркадия Семеновича о русских историках - Ф.Г. Мищенко и М.М. Хвостове6.
В сборнике научных статей, вышедшем в свет в 1999 г. и посвященном 85-летию со дня рождения
A.С. Шофмана, была помещена небольшая статья
B.Д. Жигунина, который писал, что как историограф Аркадий Семенович «изучал и зарубежное, и особенно отечественное антиковедение»7, что им было написано несколько глав в учебном пособии «Историография античной истории»8 и что он автор двух монографий о российских ан-тиковедах, работавших в Казани, - Ф.Г. Мищенко и М.М. Хвостове9.
В своем основательном труде, посвященном истории отечественного антиковедения, Э.Д. Фролов ссылается на книгу Аркадия Семеновича о Ф.Г. Мищенко10, его статью о В.И. Модестове11, а также широко использует его же монографию о М.М. Хвостове, указывая, что это исследование написано с привлечением архивного материала, и цитируя то место, где А.С. Шофман со ссылками на данные архива излагает содержание лекционного курса по методологии и философии истории, который М.М. Хвостов начал разрабатывать в 1905 году12.
В 2004 г. к 200-летнему юбилею Казанского университета была издана обстоятельная история этого высшего учебного заведения; в книге отмечается только то, что «важным рубежом в развитии кафедры всеобщей истории стал 1948 г., когда ее возглавил доцент А. С. Шофман, впоследствии ставший известным специалистом по античной истории и историографии античной истории»13. К сожалению, здесь ни слова не сказано о заслугах Аркадия Семеновича в исследовании истории античной Македонии и эпохи эллинизма, а также о создании им историографического направления в отечественном антиковедении, не говоря уже о его конкретных достижениях в изучении науки об античности в Казанском университете14.
Можно утверждать, что у А.С. Шофмана по-настоящему не было предшественников в разработке этого исследовательского направления, если не считать всего лишь нескольких статей В.И. Мо-
дестова, С.П. Шестакова, Б.Б. Адлера и Н.П. Грацианского, посвященных памяти Н. М. Благовещенского, Ф.Г. Мищенко и М.М. Хвостова15, а также двух кратких статей доцента Казанского университета Н.П. Шкляева16.
Различные аспекты этой темы интересовали А.С. Шофмана на протяжении длительного периода времени - более сорока лет, которые составляют «казанскую эпоху» его жизни и деятельности.
Как известно, в 1948 г. он начал работать в Казанском университете, возглавив кафедру всеобщей истории17, а уже в 1951-1952 гг. в многотиражной газете «Ленинец» публикуется цикл его статей об истории университета. Тогда университет готовился к своему юбилею - 150-летию, и в этой подготовке Аркадий Семенович принимал самое непосредственное и активное участие. В юбилейном 1954-м году вышло несколько его статей и брошюра, посвященные этой теме. Но наиболее важными являются написанные им главы в коллективном труде «История Казанского государственного университета...», особенно первая глава о дореволюционном периоде18. В этих публикациях Аркадий Семенович затрагивает, между прочим, и вопросы развития антиковедения19.
В том же году был напечатан большой историографический обзор, в котором подробно рассматриваются основные проблемы истории античной Македонии20. Этот труд стал важным в научном творчестве А.С. Шофмана в нескольких отношениях: прежде всего, с точки зрения становления его концепции македонской истории в древности и в связи с формированием его интереса к проблемам историографии античной истории. Именно в этой статье ученый ставит вопрос о недостаточной изученности достижений русской науки об античности, при том что она сыграла выдающуюся роль в исследовании древнего мира и разработке многих важных сюжетов античной истории ей принадлежит первенство21.
Прослеживая этапы научной деятельности Ивана Кондратьевича Бабста, преподававшего в Казанском университете с 1851 по 1857 г., А.С. Шофман не ограничился академическим анализом его взглядов на историю Греции и Македонии IV века до н. э. Он считал И. К. Бабста «по существу первым крупным русским исследователем» этого периода античной истории22 и отметил многие конкретные его достижения как историка: вопросы о наемничестве в Элладе, о состоянии Македонии до царствования Филиппа II, об исторической роли этого царя, об этногенезе македонян etc23.
Здесь же А. С. Шофман рассмотрел труд Степана Васильевича Ешевского, работавшего в Казанском университете с 1855 по 1857 год. Однако этот труд - специальный курс лекций, опубликованный под названием «Центр римского
мира и его провинции», относится к следующему, московскому периоду его деятельности (был прочитан в 1858 г.). В этой работе еще до выхода в свет 5-го тома «Römische Geschiechte» Т. Мом-мзена обстоятельно исследуется история римских провинций в эпоху Империи24.
В той же статье А.С. Шофман решительно выступил против распространенного в отечественной науке мнения о том, что Федор Герасимович Мищенко был лишь переводчиком античных авторов на русский язык. Аркадий Семенович показал, что Ф.Г. Мищенко был «неутомимым и плодовитым ученым как в области классической филологии, так и в античной истории»; важное значение имеют труды ученого о древней истории юга России, «эллинистической Греции, вопросов историографии и античного источни-коведения»25.
В 1956 г. в лектории Государственного музея Татарской АССР А.С. Шофман выступил с докладом, посвященным антиковедению в Казанском университете, в том же году значительно расширенная версия доклада была опубликована в виде брошюры26. В ней исследователь показал не только основные направления в изучении античной истории, но и особенности ее преподавания в этом учебном заведении на протяжении длительного периода времени - с начала XIX века до 1910-х годов. На его взгляд, Казанский университет выдвинул «плеяду историков-античников, занявших важное место в исторической науке»27. Аркадий Семенович предложил следующую периодизацию развития науки об античности в Казани:
1) изучение античной истории как части курса всеобщей истории - первая половина XIX в.;
2) более интенсивная разработка античной истории в Казанском университете представителями «школы Т. Н. Грановского» -1850-е гг.;
3) развитие антиковедения под влиянием русской демократической мысли - 18601870-е гг.;
4) особенно интенсивная разработка проблем истории эллинистических государств - конец XIX - начало XX века28.
В 1964 г. защитой докторской диссертации по истории античной Македонии завершился первый (ранний) период научной деятельности А. С. Шофмана. Таким образом, к этому времени он только обозначил основные проблемы изучения науки об античности в Казанском университете. С 1948 по 1964 г. главными исследовательскими темами Аркадия Семеновича были все-таки история античной Македонии и история Казанского университета.
С середины 1960-х гг. начинается научная akme А. С. Шофмана - период наиболее интенсивной и плодотворной работы, центральными темами которого стали: ранний эллинизм (история Александра Македонского и диадохов), исто-
риография античной истории и методология исторического познания. В течение двадцати лет (с 1965 по 1984 г.) историк создал, очевидно, лучшие свои труды: книги о восточной политике Александра Великого29 и распаде его империи в результате борьбы диадохов за власть30. В это время под его научной редакцией вышли пять выпусков сборника «Вопросы историографии всеобщей истории» (1965-1971), четыре выпуска другого сборника под видимо идеологизированным названием «Критика буржуазных концепций всеобщей истории» (1972-1976), несколько коллективных монографий по историографии всеобщей истории и учебное пособие о периодизации всемирной истории (1984). В 1966 г. начал свою работу созданный Аркадием Семеновичем научный семинар «Античный понедельник», и с этого времени под его научным руководством его учениками была подготовлена и защищена серия диссертаций по историографии античной истории31. К числу важных исследовательских направлений А.С. Шофмана в этот период нужно отнести изучение истории антиковедения в Казанском университете.
В одном из номеров журнала «Вестник древней истории» за 1968 г. в рубрике «К истории советской науки о древнем мире (1917-1967)» была опубликована статья32, в которой А.С. Шофман не только отметил достижения видных историков античности (И.К. Бабста, С.В. Ешевского, Ф.Г. Мищенко и М.М. Хвостова), филологов-классиков (В.И. Модестова, Д.И. Нагуевского, С.П. и Д.П. Шестаковых и Н.Ф. Дератани), историка искусства А.М. Миронова и исследователя античной философии А.О. Маковельского, работавших в Казанском университете до Октябрьской рево-люции33, но также показал основные достижения исследователей Казани в области антиковедения после образования в университете исторического факультета (1939) и реорганизации его в историко-филологический факультет (1940). В этой работе А.С. Шофман впервые отметил деятельность возглавляемой им кафедры всеобщей истории в области истории древнего мира и историографии античной истории34.
Вопросам изучения и преподавания историографии всеобщей истории Казанского университета было уделено внимание в небольшой статье, опубликованной в журнале «Новая и новейшая история» (1973)35. Здесь Аркадий Семенович отметил, что еще в 1940-1950-е гг. на этой кафедре возникло и стало интенсивно развиваться историографическое направление36, и кратко изложил основные достижения своих учеников в исследовании историографических аспектов истории эллинизма37.
В 1970-е гг. вышли в свет, пожалуй, лучшие труды А.С. Шофмана, посвященные российским антиковедам, работавшим в Казанском университете - две небольшие книги о Ф.Г. Мищенко38 и М.М. Хвостове39, а также основательная статья
о В.И. Модестове40. Собрав и проанализировав огромный и разнообразный материал (в том числе ранее не опубликованный), Аркадий Семенович создал три монографических исследования, в которых даны творческие портреты видных представителей русской науки об античности. После публикации этих работ не остается сомнений в том, что Ф. Г. Мищенко и М.М. Хвостов особенно много сделали для развития антиковедения в стенах Казанского университета.
В последний период своей научной деятельности (1985-1993) А.С. Шофман занимался изучением истории дипломатии античной Македонии: по этой теме им было опубликовано несколько статей, однако закончить работу над задуманной книгой под названием «История македонской дипломатии» ему помешала смерть41. Еще одно направление его творческих усилий - популяризация научных достижений в области античной истории - завершилось изданием книги для чтения по истории древнего мира42 и рядом статей о известных женщинах древности. Однако и история антиковедения в Казанском университете продолжала интересовать исследователя.
В 1991 г. с особой тщательностью А.С. Шоф-ман готовил свой доклад, предназначенный для конференции, посвященной 25-летию научного кружка «Античный понедельник», поскольку, видимо, понимал, что эта юбилейная конференция, возможно, для него последняя и что вряд ли ему удастся еще раз встретиться со своими учениками. Этот доклад он рассматривал как своего рода научное завещание, и далеко не случайно, что в качестве темы для этого важного выступления он избрал именно историю науки об античности в Казанском университете43.
В докладе Аркадий Семенович отметил, что антиковедение возникло в этом учебном заведении со времени его основания, и обозначил не только основные тенденции в изучении и преподавании классических языков, античной литературы и культуры, а также истории древней Греции и Рима в Казани до Великой Октябрьской революции, но и показал особенности возрождения и основные этапы становления казанского антиковедения в советский период. Аркадий Семенович указал на ту важную роль, которую научный кружок «Античный понедельник», созданный в 1966 г., сыграл в развитии антиковедных традиций Казанского университета. А.С. Шофман обозначил следующие основные направления в деятельности этого научного сообщества:
- историография античной истории;
- международные отношения и дипломатия в
древнем мире;
- история мировых религий в древности;
- популяризация научных знаний об античности44.
Впервые в своих трудах он упомянул имя репрессированного профессора Б.В. Варнеке
(1878-1944), известного своими трудами по истории греческого и русского театра45.
Приблизительно в это же время Аркадий Семенович закончил работу над текстом своей последней книги «Не угаснет огонь Прометея: Из истории советского антиковедения»46, которая по основным идеям и отчасти по своей проблематике примыкает к трудам по истории антиковедения в Казанском университете. В ней А.С. Шофман подвел итог своей научной деятельности, и совсем не случайно в качестве эпиграфа к книге он избрал слова своего университетского учителя С.А. Жебелева: «Работа людей моего поколения прошла в прошлом, и мы должны дать отчет в этом прошлом, каждый по своей специальности, отчет как самим себе, так и тем, кто идет и пришел уже нам на смену». Это сочинение представляет собой ряд очерков, посвященных творчеству учителей Аркадия Семеновича (С.А. Жебелева, И.И. Толстого, С.И. Ковалева) и его друзей и старших коллег (А.В. Мишулина, А.Г. Бокщанина, С.Л. Утченко). С анализом трудов этих исследователей и оценкой их творчества в книге соседствуют личные воспоминания автора, его размышления о принципах и методах работы историка. Таким образом, это сочинение проливает свет на научное творчество самого А.С. Шофмана и, в частности, на изучение им истории антиковедения в Казанском университете.
Рассматривая антиковедение как комплексную науку, А. С. Шофман полагал, что она состоит из четырех компонентов:
- изучения классических языков (греческого и
латыни);
- античной литературы со всем ее жанровым
разнообразием;
- античной культуры, в том числе науки и
изобразительного искусства;
- истории античного мира47.
По его мнению, в разное время эти аспекты антиковедения культивировались на различных кафедрах и факультетах Казанского университета, а античная тематика интересовала исследователей многих специальностей: историков, лингвистов, литературоведов, искусствоведов и философов48.
Так, А.С. Шофман показывает, что, в соответствии с первым университетским уставом 1804 года, античные дисциплины были представлены в двух подразделениях Казанского университета: на отделении нравственных и политических наук изучалось римское право, а на отделении словесных наук - греческий язык и греческая словесность, древности и латинский язык, древняя история как часть курса всемирной истории. По уставу 1835 года курсы по античности преподавались на философском и юридическом факультетах: на первом - греческая словесность и древности, римская словесность и древности, а также всеобщая история; на втором - система римского законодательства и его история49. В
соответствии со следующим университетским уставом (1865), на историко-филологическом факультете читались такие курсы, как история античной философии, греческая и римская словесность, история античной литературы, толкование греческих и латинских авторов, теория и история искусств (раздел античного искусства), всеобщая история, а на юридическом факультете одним их основополагающих курсов была история римского права50. Наконец, по последнему дореволюционному уставу (1884) на историко-филологическом факультете все дисциплины по античности изучались и преподавались по двум кафедрам: филология, философия, а также теория и история искусств - по кафедре классической филологии, а древняя история - по кафедре всеобщей истории; традиционно система и история римского права была представлена на юридическом факультете51. Как знаток истории Казанского университета А.С. Шофман показывает здесь свою осведомленность в вопросах организации учебного процесса и научных исследований на различных этапах развития этого высшего учебного заведения.
Творчество казанских исследователей античности Аркадий Семенович рассматривает в контексте российской науки об античности XIX - начала XX века.
Однако Аркадию Семеновичу было важно показать читателю основы мировоззрения И.К. Бабста - ученика и последователя Т.Н. Грановского и выяснить воздействие исторической обстановки в России середины XIX века на общественные и политические взгляды казанского историка52. Такую же задачу Аркадий Семенович ставит в большинстве своих трудов, посвященных казанским историкам античности.
По мнению А.С. Шофмана, в России первой половины XIX века было два направления в изучении «греко-македонских отношений»:
- всеобщие историки Московского университета («школа Т.Н. Грановского»), а также историки Харьковского университета;
- антиковеды Петербургского университета («школа М.С. Куторги»)53.
Именно к первому их этих направлений Аркадий Семенович и отнес И.К. Бабста.
Аркадий Семенович показывает, что антико-ведение в Казанском университете множеством невидимых нитей было связано с изучением античности во многих других университетских центрах России.
В первую очередь тесные научные контакты были установлены между казанскими антиковеда-ми и историками Московского университета:
- один из ближайших учеников Т.Н. Грановского - И.К. Бабст работал в Казани;
- здесь же, правда, недолго, преподавал другой ученик Т.Н. Грановского - С.В. Ешевский, который после смерти П.Н. Кудрявцева занял кафедру всеобщей истории Московского
университета, ту самую, которую когда-то занимал сам Т.Н. Грановский;
- ученик П.Г. Виноградова и В.И. Герье - Михаил Михайлович Хвостов стал профессором Казанского университета и восемнадцать лет проработал именно здесь;
- в апреле 1918 г. на должность профессора латинского языка и словесности по кафедре классической филологии был избран Н.Ф. Дератани, до этого он занимал должность приват-доцента в Московском универ-ситете54;
- воспитанница Московского университета, ученица профессора А.Н. Попова - Любовь Ивановна Савельева после окончания аспирантуры в 1947 г.работает в Казанском университете55.
Невидимые нити, как показал А.С. Шофман, связывали Казань с другими университетами страны. Ученик Н.М. Благовещенского - В.И. Модестов всего лишь несколько лет трудился в Казанском университете, а затем переехал в Киев. Там у него учился Ф.Г. Мищенко, который со временем стал профессором Киевского университета, а потом был приглашен в Казань и занял кафедру классической филологии. Пятнадцать лет своей научной и общественной деятельности он провел в Казани.
Воспитанник Казанского университета - один из братьев Шестаковых - Дмитрий Петрович до 1912 г. работал в Варшавском университете, после чего на протяжении десяти лет - в Казани.
До 1920 г. профессор Александр Осипович Маковельский (1884-1969) преподавал в Казанском университете, а потом переехал в Баку56.
Научных контактов с Петербургским (Ленинградским) университетом у казанских анти-коведов было значительно меньше, чем с Московским, но они все же имели место. Так, Николай Михайлович Благовещенский (1821-1892) был профессором римской словесности Казанского университета, затем читал лекции в Петербургском университете, а позже стал ректором университета в Варшаве57.
Однако научные взаимоотношения Казани с Ленинградским университетом Аркадий Семенович связывал, прежде всего, с именем одного из своих учителей - профессора Ленинградского университета, академика Ивана Ивановича Толстого (1880-1954). Как известно, в годы Великой Отечественной войны в Казани находились в эвакуации вместе с академическими институтами некоторые крупные ученые, среди них был И.И. Толстой. Сюда он прибыл летом 1942 г. и проработал в Казани больше трех лет, все это время напряженно занимаясь исследовательской и преподавательской деятельностью58. На историко-филологическом факультете этот видный филолог-классик читал курс лекций по античной литературе. В 1944 г. в Казанском университете он организовал и возглавил кафедру классической
филологии, и соответственно на историко-филологическом факультете было создано классическое отделение. После отъезда И.И. Толстого из Казани кафедра и отделение классической филологии продолжали существовать59.
Печальным образом с Казанью связано имя С.В. Меликовой-Толстой (1885-1942), преподававшей Аркадию Семеновичу в Ленинградском университете древнегреческий язык60. В дороге во время эвакуации из блокадного Ленинграда она смертельно заболела и скончалась в больнице 31 июля 1942 г.61 через несколько дней после приезда в Казань. Похоронена в Казани на Арском кладбище62.
К слову сказать, Аркадий Семенович подчеркивал, что его alma mater - Ленинградский университет, хотя всегда оставался патриотом Казанского университета. С 1933 по 1938 г. А.С. Шофман учился на филологическом факультете ЛГУ по специальности классической филологии, и по окончании учебы ему была присвоена квалификация филолога-классика63. Своими университетскими учителями он считал, кроме упомянутых выше И.И. Толстого и С.В. Ме-ликовой, также Иосифа Моисеевича Тронского (1897-1970), проводившего занятия по латинскому языку, читавшего римских авторов и курс истории римской литературы64; академика Василия Васильевича Струве (1889-1965), лекции которого А.С. Шофман вместе со своими коллегами-филологами слушал в общем потоке со студента-ми-историками65; профессора Сергея Ивановича Ковалева (1886-1960) и Отто Оскаровича Крюгера (1893-1967)66, читавших специальные курсы по истории древней Греции и Рима соответственно67; академика Сергея Александровича Жебелева (1867-1941), ведшего курс по истории Северного Причерноморья в античную эпоху68; другие специальные курсы Аркадий Семенович слушал у профессоров А.И. Малеина и П.Н. Беркова, а также у доцента М.С. Альтмана69. Заведующим кафедрой классической филологии в те годы была Ольга Михайловна Фрейденберг (1890-1955)70, и, во многом благодаря ей, по окончании учебы Аркадий Семенович был оставлен при университете для преподавания71. Он вел занятия по латинскому языку на историческом факультете ЛГУ72.
Спустя почти полтора десятилетия, уже работая в Казанском университете, А.С. Шофман предпринял попытку восстановить утраченные научные контакты с коллегами из alma mater - об этом свидетельствует, в частности, его переписка с профессором С.И. Ковалевым. Аркадий Семенович стремился к тому, чтобы получить место в докторантуре при кафедре истории Древней Греции и Рима в Ленинградском университете и под научным руководством заведующего этой кафедры С.И. Ковалева завершить свою докторскую диссертацию. Но Сергей Иванович, который в это время занимался преимущественно проблемами римской истории, не взялся за научное руководс-
тво работой по истории античной Македонии. А Ксения Михайловна Колобова, которая «хотя и не занималась специально Македонией», но все же являлась «по своим основным интересам эллинис-ткой», отказалась руководить диссертацией Аркадия Семеновича «из-за крайней перегруженности всякого рода работой» - так объяснял ситуацию С.И. Ковалев73. Судя по всему, А.С. Шофману не удалось уговорить Ксению Михайловну помочь ему завершить свою диссертацию даже «в качестве прикрепленного к <...> кафедре без отрыва от производства»74.
Тем не менее Аркадий Семенович считал, что именно между антиковедами Казани и Москвы существовали традиционно прочные научные контакты. Он их всячески поддерживал и развивал: доброжелательным, дружеским отношением и деловитостью характеризовалось его сотрудничество с профессорами Московского университета Анатолием Георгиевичем Бокщаниным и Николаем Николаевичем Пикусом75.
Антиковедение в Казанском университете, как его представлял себе Аркадий Семенович, -это не только изучение античной истории, это еще и исследование классических языков и античной литературы, изобразительного искусства и философии древности, а также римского права, хотя в работах, относящихся к раннему периоду его творчества, он интересовался преимущественно историографией античной истории в этом учебном заведении.
По его мнению, развитие антиковедения в университете началось с изучения и преподавания классических языков. А.С. Шофман отмечает деятельность профессора греческого языка и словесности С.А. Мистаки (1779 - конец 1860-х гг.), грека по национальности, который после подавления греческого восстания в 1821 г. бежал в Россию и с 1823 г. работал в Казанском университете: вел практические занятия по греческому языку, читал со студентами античных авторов и для учебных целей составил трехтомную хрестоматию греческих текстов76. Аркадий Семенович называет и другие имена: С.Ф. Опацкого (1847-1900) - профессора классической филологии, преподававшего латинский язык, написавшего пособие о латинском синтаксисе и изучавшего сатиры Ювенала и сочинения Плиния Младшего77, а также профессора Дария Ильича Нагуевского (1845-1918), преподававшего латынь, составившего грамматику этого языка, читавшего со студентами латинских авторов и издавшего 2-томное пособие по истории римской литературы78.
Так, В.И. Модестов занимался трудами Тацита; в ученый совет Казанского университета он представил докторскую диссертацию, посвященную скорее филологическим проблемам - «Римская письменность в период царей». Представителем историко-филологического направления в антиковедении был Ф.Г. Мищенко - историк,
филолог-классик и переводчик трудов античных авторов на русский язык.
Аркадий Семенович показывает, что деятельность таких известных филологов-классиков, как Д.И. Нагуевский, братья Сергей Петрович и Дмитрий Петрович Шестаковы, Н.Ф. Дератани, историка античного изобразительного искусства А.М. Миронова и историка античной философии, автора 3-томного исследования о философии досократиков А.О. Маковельского, наряду с достижениями историков, подняло антиковедение в Казани на небывалую прежде высоту.
А.С. Шофман справедливо полагал, что с научной деятельности профессора права Г.И. Солнцева началось систематическое изучение римского права в этом высшем учебном заведении79.
Антиковедение А.С. Шофман рассматривает, с одной стороны, как изучение истории и культуры античного мира, а с другой - как преподавание ан-тиковедных дисциплин студентам. Он доказывает, что в первой половине XIX в. античная история как самостоятельная дисциплина в Казанском университете не преподавалась, а являлась лишь частью курса всеобщей истории80. На его взгляд, в этот период только И.А. Верниковский и О.М. Ковалевский, читая лекции, могли заинтересовать студентов античной историей81, а востоковед Ф.И. Эрдман в своих курсах по древней истории основное внимание уделял древневосточным государствам82.
Аркадий Семенович отмечает высокий уровень лекций антиковеда В.И. Модестова83 и детально анализирует лекционные курсы по античности медиевиста Н.А. Осокина, указывая на его эрудицию в области античной историографии и источниковедения, на оригинальность многих его суждений и на мастерство его исторических характеристик; однако при этом отмечаются некоторые недостатки и упущения в курсах профессора Н.А. Осокина по истории Греции и Римской империи84.
А.С. Шофман особенно подробно рассмотрел преподавательскую деятельность профессоров Ф.Г. Мищенко и М.М. Хвостова в Казанском уни-верситете85, показав, что на протяжении многих лет оба они не только разрабатывали и читали курсы по различным антиковедным дисциплинам, но и много сил уделяли практическим занятиям со студентами86. Многое свидетельствовало о незаурядных качествах Ф.Г. Мищенко как педагога: чтение и толкование греческих авторов, которых он сам исследовал и хорошо знал, умение поставить интересные темы для рефератов и последующее их живое обсуждение в аудитории87.
Ссылаясь на воспоминания Н.П. Грацианского, А.С. Шофман определил особенности лекционных курсов М.М. Хвостова, которые вовсе не давали слушателям знаний «в окончательном виде», а скорее подталкивали студентов к приобретению новых знаний, к их дальнейшему расширению, при этом важную роль играла, по
выражению Н.П. Грацианского, «историография вопроса»88. Аркадий Семенович обращает внимание на тот факт, что, будучи хорошо знаком с системами преподавания античной истории и классической филологии в различных университетах Европы, М.М. Хвостов критически использовал зарубежный опыт в своих лекциях и на практических занятиях89.
Важным элементом истории антиковедения конца XIX и начала XX в. в Казанском университете, по мнению Аркадия Семеновича, были лекционные курсы по римской литературе и римскому праву С.П. Шестакова, по истории античного искусства и истории эстетических учений в древности А.М. Миронова, по греческой философии и греческой религии А.О. Маковельского90.
Аркадий Семенович нередко указывал на тесную связь, существовавшую на кафедре всеобщей истории Казанского университета во второй половине XX в., между изучением и преподаванием античной истории, с одной стороны, и историографии античности - с другой91.
А.С. Шофман кратко рассмотрел вехи жизненного пути профессора Б.В. Варнеке и показал, что после работы в Казани он оказался в Новороссийском университете; именно в Одессе, когда началась Великая Отечественная война, Борис Васильевич «встретил свою горькую судьбу»: в 1944 г. его арестовали вместе с другими одесскими профессорами, которым инкриминировали участие в организованном оккупационными властями «институте антикоммунистических исследований и пропаганды», а вскоре он умер в киевской тюремной больнице, как констатировалось в официальном документе, «от упадка сердечной деятельности»92. Сообщив, что в 1955 г. дело Б.В. Варнеке при пересмотре в прокуратуре Одесского военного округа было прекращено за недоказанностью его вины, А.С. Шофман назвал этого профессора «очередной жертвой сталинских репрессий»93.
В этой эмоционально сдержанной оценке нельзя не заметить глубоко личного отношения Аркадия Семеновича к трагической судьбе исследователя - его коллеги по Казанскому университету. Репрессии не коснулись самого А.С. Шофмана, но их очевидцем и свидетелем он был: от них пострадал его старший брат -Исаак Аркадьевич, которого он очень любил и искренне уважал. Все, связанное с этим, он тяжело переживал94. Вспоминая свою учебу на филологическом факультете Ленинградского университета в 1936-1937 гг., Аркадий Семенович писал: «Затхлая атмосфера тех лет душила все кругом - и молодых, и старых, и студентов, и профессоров. Тогда существовал порядок, при котором каждый студент, у которого был арестован кто-то из членов семьи, был обязан тотчас доложить об этом в деканат. И каждое утро по длинному коридору факультета выстраивалась <...>длинная очередь студентов,
спешивших выполнить свою «патриотическую миссию». Однажды, когда был несправедливо репрессирован мой старший брат, стал в эту очередь и я»95. Различным репрессиям подверглись учителя А.С. Шофмана по Ленинградскому университету: С.А. Жебелев96, О.М. Фрейденберг97, С.И. Ковалев98 и О.О. Крюгер99.
Нельзя сказать, что А.С. Шофман исчерпывающе осветил все аспекты исследовательской темы об антиковедении в Казанском университете. В качестве примера следует указать, как Аркадий Семенович изучал научное творчество Ф.Г. Мищенко. Основной сферой научных интересов Федора Герасимовича была история греческой литературы; далеко не случаен тот факт, что обе его диссертации посвящены именно этому разделу антиковедения; кроме того, будучи филологически образованным, он занимался вопросами грамматики древнегреческого языка и критикой текстов античных авторов. Вне всякого сомнения, казанский профессор был видным ученым в области классической филологии, хотя некоторые его труды посвящены греческой мифологии и религии, политической истории и истории античной культуры, древней географии, этнографии и классической археологии100.
Однако в книге, посвященной Ф.Г. Мищенко, Аркадий Семенович рассматривает ученого исключительно как историка античности, уделяя внимание его взглядам на античную историографию, на историю антиковедения (историографию античности), на эллинистическую историю и на историю юга России в древности101. Таким образом, до настоящего времени ожидает своего исследователя огромное научное наследие Ф.Г. Мищенко как филолога-классика и переводчика греческих авторов.
В интересной статье о В.И. Модестове Аркадий Семенович уделил внимание различным аспектам его творчества как историка античности, однако оставил без внимания многие стороны деятельности этого выдающегося русского филолога-классика.
Не все планы Аркадия Семеновича по изучению истории антиковедения в Казанском университете были выполнены: он, например, не написал, как задумывал, очерк о жизни и творчестве братьев Д.П. и С.П. Шестаковых102.
Ждут своей детальной разработки такие вопросы, как изучение в Казанском университете истории античной литературы, истории греческой философии, истории античного изобразительного искусства и изучение римского права.
Однако заслуга А.С. Шофмана состоит, в частности, в том, что он исследовал не только творчество отдельных крупных антиковедов, но и развитие антиковедения в Казани как некий единый процесс. Труды Аркадия Семеновича по этой теме дают именно целостную картину, пусть отдельные детали в ней и остались недостаточно проработанными.
На мой взгляд, интерес Аркадия Семеновича к истории антиковедения в Казанском университете стимулировался не только и, возможно, не столько чисто научными, академическими интересами. Время от времени он говорил своим ученикам, что знать достижения своих предшественников и ценить их - это не только научный, но и нравственный долг каждого исследователя.
А.С. Шофман постоянно размышлял над проблемой преемственности поколений в науке вообще и в антиковедении в особенности103. Его волновал вопрос о том, какое наследие он оставил своим ученикам и последователям, сумел ли он передать им свой огромный исследовательский и жизненный опыт. В заключении к последней своей книге под названием «Не угаснет огонь Прометея. (Из истории советского антиковедения)» Аркадий Семенович написал: «Думая о сложном пути нашего поколения в науку, о том, как развивалась и набирала силы советская высшая школа, приходим к выводу, что мы не можем пройти мимо той плеяды блестящих учителей, неповторимым душевным и нравственным порывом которых всё это было достигнуто. Их деятельность была связана со стремлением передать другим свой житейский и профессиональный опыт, предостеречь от лишних ошибок. И это вполне естественно: старшие стремятся передать этот опыт молодым людям, стремятся научить тому, что знают сами. Так из века в век тянется эта нить, связывая между собой <.> поколения»104.
Изучение жизни и творчества антиковедов Казанского университета позволяло Аркадию Семеновичу осмыслить свое место в непрерывной культурно-исторической традиции. Понимание этого давало ему ощущение целостности и полноты научного творчества, без чего он не мыслил себя.
О своих учителях Аркадий Семенович говорил, что «каждый из них был личностью в самом высоком смысле этого слова, сочетал в себе благородство, эрудицию и самопожертвование» 105. Смею утверждать, что эти слова полностью относятся к самому Аркадию Семеновичу Шофману.
Автор выражает благодарность Т. Бизя-евой, предоставившей копии важных архивных материалов.
Примечания
1 Модестов В.И. В Казани и в Киеве: 1867-1877. (Отрывок из воспоминаний) // Ист. вестник. 1885. Т. 22, нояб. С. 332.
2 А.С. Шофман был назначен заведующим кафедрой всеобщей истории 1 октября 1948 г. (см.: Архив Казан. гос. ун-та (далее - Архив КГУ), оп. 20, св. 70, д. 1239а (А.С. Шофман), л. 1), в этой должности он проработал до своего выхода на пенсию 31 августа 1986 г. (Там же. Л. 225), а с 1 сентября того же года вплоть до своей
кончины 7 октября 1993 г. Аркадий Семенович работал на этой кафедре в качестве профессора-консультанта (Там же. Л. 228).
3 См.: Шофман А.С. В.И. Модестов как историк античности // История и историки: Историо-графический ежегодник. 1975. М., 1978. С. 174.
4 Выступая в 1991 г. с докладом на научной конференции, посвященной 25-летию научного кружка «Античный понедельник», А.С. Шофман говорил, что представители «всех слоев русского общества отмечали важную роль Казанского университета в развитии просвещения и науки в нашей стране», и в качестве примера ссылался на мемуары А.Ф. Керенского, полагавшего, что «Казанский университет считался одним из лучших в России» (см.: Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете: Итоги и перспективы. (Рукопись) // Отдел рукописей и редких книг Науч. б-ки им. Н.И. Лобачевского Казан. ун-та (далее - ОРРК НБЛ КГУ), ф. 24 (А.С. Шофман), ед. хр. 25, л. 2 об.; ср.: Мемуары А.Ф. Керенского // Вопр. истории. 1990. № 6. С. 117.
5 А.С. Шофман (1913-1993) // ВДИ. 1994. № 1. С. 237.
6 Там же.
7 Жигунин В.Д. А.С. Шофман - ученый, учитель, человек // Античность: События и исследова-тели. Казань, 1999. С. 7.
8 Имеются в виду три написанные А.С. Шофманом главы в кн.: Историография античной истории: Учеб. пособие / Под ред. В.И. Кузищина. М., 1980. См.: гл. 4 «Возникновение марксизма. К. Маркс и Ф. Энгельс об античности» (в соавт. с В.И. Кузищиным; с. 81-97); гл.
5 «Буржуазная историческая мысль во 2-й пол. XIX в. Позитивистская историография» (с. 98-124) и гл. 10 «Изучение античности в европейских странах социализма» (в соавт. с Г.А. Кошеленко, В.И. Кузищиным и др.; с. 373-392). Показательно, что в главе, посвященной советской историографии античности (автор В.И. Ку-зищин), указываются только двухтомное исследование А.С. Шофмана по истории античной Македонии и его книга о восточной политике Александра Македонского (с. 363-364); здесь ничего не говорится о его трудах по истории антиковедения, в частности, по истории науки
06 античности в Казанском университете.
9 Жигунин В.Д. Указ. соч. С. 7.
10 См.: ФроловЭ.Д. Русская наука об античности: Историографические очерки. СПб., 1999. С. 208, примеч. 75.
11 Там же. С. 212, примеч. 84.
12 Там же. С. 379, примеч. 57; 388; см. также с. 380, 382, 389, примеч. 78.
13 История Казанского университета: 1804-2004 / Гл. ред. И.П. Ермолаев. Казань, 2004. С. 434. Далее указывается, что «заслугой А.С. Шофмана явилось возрождение в Казанском уни-верситете антиковедения» (Там же. С. 469).
14 Для сравнения следует указать на очерки истории Казанского университета, изданные к 150-летию этого высшего учебного заведения, которые были написаны при активном участии А.С. Шофмана и в которых отмечается, что после Великой Отечественной войны на кафедре всеобщей истории «были заложены основы разработки отечественной историографии античности», при этом цен-
тральными стали два направления: «основные проблемы истории античной Македонии в русской историографии и изучение античной истории в Казанском университете» (Казанский университет: 1804-1979 / Отв. ред. М.Т. Ну-жин и др. Казань, 1979. С. 241). Далее констатируется тот факт, что в последующие годы «продолжалось изучение научного наследия виднейших представителей русского дореволюционного антиковедения, особенно ученых университета»; примером могут служить две монографии А.С. Шофмана о Ф.Г. Мищенко и М.М. Хвостове, «в которых впервые дан целостный очерк жизни и деятельности двух видных русских антиковедов» и кратко указаны достижения Аркадия Семеновича в изучении истории античной Македонии и раннего эллинизма (Там же. С. 242-243).
15 См.: Модестов В.И. Н.М. Благовещенский // Историческое обозрение. 1892. Т. 5. Отд. II. С. 1-16; Шеста-ков С.П. Ф.Г. Мищенко (некролог) // Журнал Мин-ва народного просвещения. 1907. Июль. Отд. 4. С. 39-74; Адлер Б.Б. М.М. Хвостов // Изв. о-ва археологии, истории и этнографии при Казан. ун-те. 1922. Т. 31, вып. 2-3. С. 87-89; Грацианский Н.П. Памяти М.М. Хвостова // Там же. С. 91-104.
16 См.: Шкляев Н.П. Казанский период научной деятельности профессора-античника Ф.Г. Мищенко (1889-1903 гг.) // Учен. зап. Казан. ун-та. 1956. Т. 116, кн. 5. С. 321326; Он же. Н.М. Благовещенский // Там же. 1957. Т. 117, кн. 9. С. 112-116. См. также небольшую статью, которая, по всей видимости, оказалась неизвестной А.С. Шофману: Кашуба М.В. Ф.Г. Мищенко - видат-ний укра!нський еллшст // 1нозимна фшолопя. Вип. 13. Питання классично! фшологи. № 6. Льв1в, 1967. С. 77-80.
17 Об обстоятельствах, приведших А.С. Шофмана в Казань, см.: Кащеев В.И. Аркадий Семенович Шофман как исследователь античной Македонии // Историки в поиске новых смыслов. Казань, 2003. С. 14-15.
18 История Казанского государственного университета им. В.И. Ульянова-Ленина: Материалы к обсуждению / Под общ. ред. Д.Я. Мартынова. Казань, 1954. С. 5-81.
19 Позднее А.С. Шофман подготовил книгу об истории Казанского университета, которая, к сожалению, не была опубликована (см.: Шофман А.С. История Казанского университета. (Рукопись) // ОРРК НБЛ КГУ, ф. 24. ед. хр. 35.
20 Шофман А.С. Основные проблемы истории античной Македонии в историографии // Учен. зап. Казан. ун-та. 1954. Т. 114, кн. 5. С. 149-197.
21 Там же. С. 176.
22 Шофман А.С. Основные проблемы истории античной Македонии. С. 182.
23 Там же. С. 180-183.
24 Там же. С. 184.
25 Там же. С. 191.
26 Шофман А.С. Изучение античной истории в Казанском университете. Казань, 1956. 29 с.
27 Там же. С. 28.
28 Там же. С. 3.
29 Шофман А.С. Восточная политика Александра Македонского. Казань, 1976. 520 с.
30 Шофман А.С. Распад империи Александра Македонского. Казань, 1984. 224 с. В историографической части введения к этой книге А.С. Шофман не только представил мнение И.К. Бабста о втором томе «Истории эллинизма» И.Г. Дройзена, но и проанализировал статью ученого о Деметрии Полиоркете (Там же. С. 9). Аркадий Семенович кратко охарактеризо-вал взгляды на историю диадохов и других казанских исследователей - С.В. Ешевского, Ф.Г. Мищенко и М.М. Хвостова (Там же). Таким образом, вполне естественно А.С. Шофман обращался к трудам антиковедов Казанского университета для решения конкретных исторических проблем.
31 См.: Кащеев В.И. Указ. соч. С. 26.
32 Шофман А.С. Из истории античной науки в Казанском университете // ВДИ. 1968. № 1. С. 199-204.
33 Там же. С. 199-202.
34 Там же. С. 203-204.
35 Шофман А.С. Изучение и преподавание историографии всеобщей истории в Казанском университете // Новая и новейшая история. 1973. № 5. С. 210-212.
36 Там же. С. 210.
37 Там же. С. 210-211.
38 Шофман А.С. Федор Герасимович Мищенко. Казань,
1974. 112 с.
39 Шофман А.С. Михаил Михайлович Хвостов. Казань, 1979. 112 с.
40 Шофман А.С. В.И. Модестов как историк античности // История и историки: Историографический ежегодник.
1975. М., 1978. С. 173-190.
41 См.: Габелко О.Л., Скоробогатов А.В. Предисл. к ст.: Шофман А.С. Последние дипломатические акции Филиппа II // Античность: События и исследователи. Казань, 1999. С. 18.
42 Шофман А.С. Древний мир в лицах и образах: Книга для чтения. Казань, 1990. 214 с.
43 См.: Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете: Итоги и перспективы. (Рукопись) // ОРРК НБЛ КГУ, ф. 24. ед. хр. 25. 19 с. Текст был завершен 4 июля 1991 г. (с. 17). Последние две страницы рукописи (с. 1819) представляют собой тезисы доклада; именно они были опубликованы в материалах конференции (см.: Он же. Антиковедение в Казанском университете: Итоги и перспективы // Античная история и современная историография: Материалы межвуз. науч. конференции, посвященной 25-летию «Античного понедельника». Казань, 1991. С. 44-46).
44 Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете... (Рукопись). Л. 13-15, 18-19; Он же. Антикове-дение в Казанском университете // Античная история... С. 45-46.
45 Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете. (Рукопись). С. 5.
46 Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея: Из истории советского антиковедения. (Рукопись). [Казань, 1991]. [2], 312, 39 с. Книга до сих пор не опубликована; Ее машинописный текст не имеет обозначенной автором даты написания; ориентиром может служить сделанная научным редактором профессором В. Д. Жигуниным надпись на титульном листе «В печать» и дата -
28/XII-91 г. Однако рукопись, к сожалению, еще не готова к печати, о чем свидетельствуют многочисленные неточности, фактические ошибки и композиционные противоречия как в основном тексте, так и в примечаниях.
47 Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете // Античная история... С. 44.
48 Там же. С. 44-45.
49 Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете. (Рукопись). С. 3.
50 Там же.
51 Там же. Л. 3-4.
52 Шофман А.С. Основные проблемы истории античной Македонии. С. 179.
53 Там же. С. 179.
54 Шофман А.С. Из истории античной науки в Казанском университете // ВДИ. 1968. № 1. С. 202.
55 Там же. С. 203.
56 Там же. С. 202.
57 Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете... (Рукопись). Л. 5 и 5 об. (ср.: Фролов Э.Д. Указ. соч. С. 211). В своих трудах А.С. Шофман не упоминает о том, что Б.В. Варнеке оказался в Казани после Петербургского университета (ср.: Дружинина И.А., Чиглинцев Е.А. Наследие антиковедов Казанского университета в интеллектуальном контексте современности // Античность: Общество и идеи. Казань, 2001. С. 227).
58 См.: Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея: Из истории советского антиковедения. (Рукопись). С. 125-126.
59 Шофман А.С. Из истории античной науки... С. 203; Он же. Антиковедение в Казанском университете: Итоги и перспективы. (Рукопись). Л. 12; Он же. Не угаснет огонь Прометея: Из истории советского антиковедения. (Рукопись). С. 23.
60 Портрет С.В. Меликовой как человека и университетского преподавателя представлен в неопубликованной книге А.С. Шофмана «Не угаснет огонь Прометея: Из истории советского антиковедения» (с. 22-23).
61 Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея... С. 24; ср.: Толстой И.И. София Венедиктовна Меликова-Толстая // Древний мир и мы: Классическое наследие в Европе и России. СПб., 1997. [Вып. 1] С. 149.
62 Интересно отметить, что именно ту самую плиту с греческой надписью ХАШЕ, которую спустя несколько лет на могилу С.В. Меликовой положил ее муж И.И. Толстой, неожиданно обнаружил Аркадий Семенович и затем часто посещал эту заброшенную могилу, чтобы «тихо произнести ХАШЕ и еще раз вспомнить свою незабвенную студенческую юность и скромную труженицу, которая в то далекое и трудное время» дала ему основы знаний классических языков; см.: Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея: Из истории советского антиковедения. [Казань, 1991]. С. 24 (рукопись находится на хранении у Г. П. Мягкова).
63 См. нотариально заверенную копию диплома об окончании А.С. Шофманом Ленинградского университета в его личном деле: Архив КГУ, оп. 20, св. 70, д. 1239а (А.С. Шофман). Л. 158.
64 См.: Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея. С. 24-26.
65 Там же. С. 28-30.
66 Аркадий Семенович называл О.О. Крюгера Отто От-товичем, возможно, именно так, как его в свое время именовали студенты.
67 Там же. С. 26-28.
68 Там же. С. 31-33.
69 Там же. С. 30.
70 Там же. С. 40.
71 Там же. С. 43.
72 Это подтверждает учившийся у него в 1939 г. В.Г. Бо-рухович, впоследствии профессор Саратовского университета (устное сообщение В.Г. Боруховича). Судя по архивной справке, выданной в Архиве ЛГУ 23.09.1948 г., А.С. Шофман состоял в должности ассистента кафедры классической филологии филологического факультета с 1 сентября 1938 по 1 сентября 1940 г. (см.: Архив КГУ, оп. 20, св. 70, д. 1239а, л. 141 а). В своей автобиографии он, однако, указывает, что «после окончания университета был оставлен при университете преподавателем на историческом факультете, где работал до 15 августа 1940 г.» (Там же. Л. 6).
73 ОРРК НБЛ КГУ, ф. 24. [Письма.] Письмо С.И. Ковалева А. С. Шофману от 12.02.1955 г. С. 2 (в настоящий момент фонд до конца не описан).
74 Там же. С. 3.
75 Подробнее см.: Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея... С. 56-57.
76 Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете. Л. 4.
77 Там же.
78 Там же. Л. 4-5.
79 Там же. Л. 6.
80 Шофман А.С. Изучение античной истории в Казанском университете. С. 4.
81 Там же. С. 6-9; см. также: Шофман А.С. Казанский университет и польский просветитель Ян Верниковский // Польские профессора и студенты в университетах России (XIX - начало XX в.). Варшава, 1995. С. 75-80.
82 Шофман А.С. Изучение античной истории в Казанском университете. С. 7.
83 Там же. С. 16.
84 Там же. С. 17-20; см. также: Шофман А.С. Антикове-дение в Казанском университете... (Рукопись). Л. 10.
85 Там же. С. 21, 28.
86 Шофман А.С. Из истории античной науки. С. 201.
87 См.: Шофман А.С. Федор Герасимович Мищенко. С. 15.
88 См.: Шофман А.С. Михаил Михайлович Хвостов. С. 33; ср.: Грацианский Н.П. Памяти М.М. Хвостова. С. 103.
89 См.: Шофман А.С. Михаил Михайлович Хвостов. С. 32-33.
90 Шофман А.С. Из истории античной науки. С. 201-202.
Впоследствии, работая под научным руководством одного из учеников А.С. Шофман - доцента Е.А. Чиг-линцева, И.А. Дружинина детально изучила вопрос о преподавании классических дисциплин в Казанском университете в XIX - нач. XX в. (см.: Дружинина И.А. Преподавание античной истории в Казанском университете с 1804 по 1819 год // Античность: Политика и культура. Казань, 1998. С. 95-99); Она же. Античная история в учебном процессе Казанского императорского университета с 1819 по 1837 год // Античность: События и исследователи. Казань, 1999. С. 112-116; Она же. Предмет «Древностей» в Казанском университете (30-70-е годы XIX в.) // Античность: Эпоха и люди. Казань, 2000. С. 101-107; Она же. Изучение античности в Казанском университете (XIX - 20-е годы XX в.): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Казань, 2001.
91 Шофман А.С. Из истории античной науки. С. 204; Он же. Изучение и преподавание историографии всеобщей истории... С. 211.
92 См.: Шофман А.С. Антиковедение в Казанском университете... (Рукопись). Л. 6.
93 Там же.
94 Устное сообщение дочери Аркадия Семеновича -Э.А. Михайловой.
95 Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея... С. 43.
96 См.: ТункинаИ.В. «Дело» академика Жебелева // Древний мир и мы: Классическое наследие в Европе и России. СПб., 2000. [Вып. 2]. С. 116-161.
97 Подробнее см.: Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея... С. 39-49. См. также: Брагинская Н.В. «.Имеют свою судьбу» // Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997. С. 424-433.
98 См.: Люди и судьбы: Биобиблиографический словарь востоковедов - жертв политического террора в советский период (1917-1991) / Изд. подгот. Я.В. Васильков и М.Ю. Сорокина. СПб., 2003. С. 204.
99 Там же. С. 227.
100 См.: Шофман А.С. Федор Герасимович Мищенко. С. 19.
101 Там же. Гл. III: Ф.Г. Мищенко как историк античности. С. 45-105.
102 В настоящее время этот сюжет стал предметом изучения коллеги из Казанского университета Л.М. Шмелевой; см., напр.: Шмелева Л.М. Казанские антиковеды Шестаковы - университетская династия // Историки в поиске новых смыслов. Казань, 2003. С. 175-179; Она же. Научно-педагогическая деятельность С.П. и Д.П. Шестаковых в 20-30-е годы XX века // Antiquitas шуеПае. Саратов, 2005. С. 197-206.
103 Шофман А.С. Проблема смены поколений в отечественном антиковедении XX века // Историческая наука в меняющемся мире. Казань, 1993. С. 85-87.
104 Шофман А.С. Не угаснет огонь Прометея: Из истории советского антиковедения. С. 311.
105 Там же. С. 312.
