CC BY
26
РОССИЯ И МИР Russia and the World
С. Ю. Кондратенко
Антифашистское добровольческое движение в Румынии и комплектование дивизии «Тудор Владимиреску» (октябрь 1943 — март 1944 годов)*
S. Yu. Kondratenko
The Anti-Fascist Volunteer Movement in Romania and the Recruitment of the Tudor Vladimirescu Division (October 1943 — March 1944)
В освобождении Европы на завершающем этапе Второй мировой войны вместе с Красной армией приняли участие воины польских, чехословацких, французских, югославских и иных национальных добровольческих формирований. Особое место среди них занимала 1-я добровольческая пехотная дивизия «Тудор Владимиреску», укомплектованная бывшими военнопленными королевской армии Румынии.
В отечественной историографии внимание, как правило, уделялось участию дивизии «Тудор Владимиреску» в боевых действиях совместно с Красной армией1. Вопросы политических настроений и мотивации румын-добровольцев, как и неразрывно связанные с ними вопросы комплектования дивизии и обучения личного состава требуют дополнительного изучения.
Что же заставило людей, для которых война закончилась, снова взять в руки оружие и повернуть его против своих бывших союзников? Как повлияли политические настроения румын-добровольцев на комплектование дивизии и на обучение ее бойцов?
В данной статье мы постараемся найти ответы на эти вопросы, проанализировав факторы, влиявшие на складывание мотивации добровольцев, на их отношение к войне и нацистской Германии и, соответственно, на особенности комплектования и подготовки дивизии.
* Исследование выполнено при поддержке гранта Российского научного фонда в рамках проекта «Иностранные воинские формирования, созданные Советским Союзом для борьбы с нацистской Германией в годы Великой Отечественной войны: политические решения, организация, комплектование» (№ 22-28-00405). 28
* * *
Прежде чем перейти к поиску ответов на поставленные вопросы, необходимо хотя бы кратко осветить участие Румынии в войне против СССР И при этом уделить особое внимание изменениям в отношении к войне в румынском обществе и армии: это позволит лучше понять мотивацию румын, добровольно вступивших в формирующуюся дивизию.
Начальный период Второй мировой войны, ознаменовавшийся победами германского вермахта в Польше, во Франции, в Скандинавии, сильно изменил геополитическое положение стран Юго-Восточной Европы, в том числе и Румынии. Скрупулезно выстроенная конструкция национальной безопасности, основанная на региональных военно-политических альянсах и союзе с Францией, рухнула, погребя под своими обломками «Великую Румынию». 26 июня 1940 г. Советский Союз потребовал очистить Бессарабию и Северную Буковину, захваченные Румынией в 1918 г. Через два дня части Красной армии пересекли советско-румынскую границу. Под угрозой большой войны румынское правительство было вынуждено уступить СССР спорные территории. 30 августа 1940 г. Второй Венский арбитраж постановил передать Венгрии Северную Трансильванию, а спустя неделю, 7 сентября, по Крайовскому мирному договору вернула Южную Добруджу Болгарии. Румыния потеряла 43 492 км2 своей территории с населением в 2 667 007 человек2.
Территориальные потери привели к общественно-политическому кризису, который завершился отречением короля Кароля II в пользу своего сына Михая и установлением диктатуры маршала Иона Ан-тонеску. Румыния вошла в орбиту немецкой внешней политики. Руководство страны надеялось получить от союза с Германией то, что оно хотело, — «завоевать обратно Бессарабию» и вернуть Северную Трансильванию3. Нацистская Германия, в свою очередь, рассматривала Румынию не только как источник ценного сырья, но и как плацдарм для развертывания войск перед нападением на СССР. Согласно плану «Барбаросса», на Румынию возлагалась задача: «отборными войсками поддержать наступление южного фланга германских войск, хотя бы в начале операции, сковать противника там, где не будут действовать германские силы, и в остальном нести вспомогательную службу в тыловых районах»4.
В «восточный поход» были отправлены 3-я и 4-я румынские армии, часть военно-воздушных сил и военно-морской флот. Общая численность этих войск составляла 473 103 человека5.
22 июня 1941 г. Румыния объявила войну СССР. В обращении к армии «кондукэтор» Антонеску особо подчеркивал, что страна вступила в войну с целью вернуть утраченные годом ранее территории: «Настало время священной битвы, битвы за память наших
предков и церковь, битвы за румынские обители и алтари. Солдаты, я приказываю вам: перейти Прут! Сокрушите врага на Востоке и Севере. Сбросьте красное иго большевизма, поработившее наших братьев. Верните древнюю бессарабскую землю и воеводские леса Буковины, ваши поля и владения»6.
Идеи реваншизма и возвращения исконных румынских земель, «отторгнутых большевиками», господствовали в обществе и армии в первые месяцы войны. Штефан Димофте (Dimofte Stefan), в 1941 г. служивший курсантом в Военной школе оружейников, вспоминал: «...Все надеялись, что мы вернем Бессарабию и все другие территории, отнятые у нас. Поэтому у нас был большой подъем патриотизма. Я прямо скажу, у нас к русским была какая-то ненависть. Это из-за того, что они забрали у нас Бессарабию и Северную Буковину. На этом основании у нас чувствовался патриотизм, все были настроены активно воевать».
О том, с каким воодушевлением восприняли жители Бухареста объявление войны СССР, вспоминал Георги Барбул, секретарь заместителя премьер-министра Румынии и министра иностранных дел Михая Антонеску: «.Диктор начал читать воззвание короля. Внезапно из каждого окна стали появляться люди, с взлохмаченными волосами, и, как будто освободившись от чувства удушья, кричали: "Война. Война с Россией". Через несколько мгновений улица наполнилась толпой, бегущей, как от пожара, в одном направлении, к королевскому дворцу; радиостанции играли на полную мощность; весь город оглашался воинственной музыкой. Потом вдруг наступила тишина: люди падали на колени и молились. Когда они вставали, то снова начинали кричать: «Да здравствует священная война! Победа в крестовом походе! Долой азиатских варваров из Европы!» Я не смел смотреть в глаза Михаю Антонеску. Его переполняли эмоции. Слезы текли по его лицу»7.
Воодушевленные реваншизмом солдаты и офицеры румынской армии рассчитывали, что «война будет недолгой и победоносной, с продвижением в глубь русской территории произойдет восстание против коммунистического режима.»8. 2 июля 1941 г. румынские и немецкие войска форсировали Прут и перешли в наступление против советской 9-й армии. Первые успехи немецко-румынских войск лишь укрепили в армии и обществе воинственные настроения.
Однако в восприятии войны против СССР существовала «красная линия», пересечение которой могло привести к кардинальному изменению отношения к войне в румынском обществе и армии. Этой «красной линией» являлась река Днестр. В представлении румын переправа войск через него резко меняла характер войны: из войны за освобождение исконных румынских земель она превращалась в войну в интересах Германии. Идеологический и геополитический контекст этой проблемы обозначил Юлиу Маниу — лидер влиятельной Национал-цэрэнистской партии: «Румынские армии не должны
вторгаться на территории, которые никогда не принадлежали нам... Для нас недопустимо выступать агрессорами против России, которая сейчас в союзе с Англией. для нас недопустимо связывать свою судьбу с Осью в агрессивной и захватнической войне»9.
Против перехода Днестра выступали не только политики, но и генералы королевской армии. Так, заместитель начальника Большого Генерального штаба бригадный генерал Николае Мазарини на допросе в советском плену заявил, что «он был против продвижения румынских войск вглубь России и предлагал ограничиться захватом Бессарабии». За эти рассуждения он и был снят со своей должности10.
Несмотря на все предостережения, «кондукэтор» Антонеску под давлением Германии все-таки принял решение перейти Днестр. И чем дальше румынские войска продвигались на восток, тем сильнее менялось отношение к войне в обществе и армии.
В представлении простых румын война больше не являлась «освободительной» и «священной», она стала «захватнической» в интересах Германии. Той самой Германии, которая за четверть века до этого разгромила и оккупировала Румынию, той самой Германии, которая нещадно эксплуатировала румынскую экономику, той самой Германии, солдаты и офицеры которой позволяли себе пренебрежительные высказывания в адрес румынской армии.
Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн в своих мемуарах отмечал, что румынские войска были «лучшими из наших союзни-ков»11, однако во время войны он не строил иллюзий относительно их боеспособности и считал, что румын стоит использовать на второстепенных участках фронта, а также для охранной и гарнизонной службы. Например, в «Докладе командующего 11-й армии Э. фон Манштейна в Штаб группы армий "Юг" относительно проведения операции в Крыму от 15 октября 1941 г.» он писал, что приданный армии румынский горный корпус «годится только для охранения, не может быть использован для решения наступательных и серьезных оборонительных задач»12.
Несмотря на столь нелестный отзыв немецкого военачальника, румынские войска приняли активное участие в летне-осенней кампании на южном участке советско-германского фронта. Румынские дивизии безуспешно штурмовали Одессу и смогли войти в город лишь после эвакуации советских войск. Вместе с немцами они вели бои в степях южной Украины и в Крыму. Осенью 1941 г. румынские войска были выведены с фронта в тыл на переформирование. 8 ноября 1941 г. в Бухаресте прошел парад в честь завершения кампании. Этим шагом военно-политическое руководство Румынии хотело продемонстрировать обществу, что цели в войне достигнуты, и румынские солдаты больше не будут воевать за чужие интересы. Однако популистские заявления властей не имели ничего общего с реальным внешнеполитическим положением страны, которое
продолжало ухудшаться. В декабре 1941 г. Румыния вступила в войну с Великобританией и США. В военной и экономической сферах росла зависимость от Германии. Под жестким давлением Германии «кондукэтор» Антонеску принял решение направить румынские войска для участия в немецком летнем наступлении 1942 г. В поход на Сталинград и Кавказ отправились 27 румынских дивизий общей численностью 253 957 человек13.
В 1942 г. румынской официальной пропаганде было гораздо сложнее мобилизовать общество и армию на продолжение войны. Тезисы о «священной войне» и «крестовом походе против коммунизма» не вызывали энтузиазма, как год назад. Попытка вновь разыграть «освободительную» карту под лозунгом «война в России — война за Трансильванию» также не возымела успеха. Не удалось поднять боевой дух румынских войск и новыми пропагандистскими лозунгами, внедрявшими в массовое сознание убежденность, что, пока существует Советский Союз, «сохранится угроза независимости Румынии», и лучше «ее защищать на Волге», нежели на своей территории14.
Наоборот, среди широких слоев населения росло недовольство войной с Советским Союзом, и стал распространяться лозунг «Мы хотим войны, но не на Востоке, а на Западе, против Венгрии». По частям и соединениям, дислоцированным на румыно-венгерской границе и отправляемым на советско-германский фронт, прокатилась волна недовольства15. Не меньше протестов вызывало и все большее подчинение Румынии Германии. Солдат 7-го пехотного полка 18-й пехотной дивизии Константин Стефанеску, будучи в плену, на вопрос о внутреннем положении в Румынии ответил следующее: «Румыния сейчас полностью попала в руки Гитлера. Он бросил ее в войну против СССР, в результате чего уже погибло огромное число румынских солдат. Все чаще раздаются вопросы — зачем Румынии эта война, что румынам надо на Кавказе, у них есть своя нефть, свой виноград. Все начали понимать, что война ведется исключительно в интересах Германии»16.
Капрал 12-го кавалерийского полка 1-й кавалерийской дивизии Вергилий Рига на допросе в плену отметил рост недовольства войной среди офицеров и солдат румынской армии: «Многие офицеры открыто высказывали недовольство затянувшейся войной, указывая на то, что для Румынии война бесцельна и фактически румыны воюют за интересы Гитлера. Многие выражали удовлетворение поражением германо-итальянских войск в Африке. Я имел также неоднократно разговоры с солдатами, которые выражали резкое недовольство войной. Большинство из них — малограмотные крестьяне, не разбирающиеся в политике, однако и они все чаще и чаще задают вопросы: за что они воюют, почему их так далеко загнали и когда же, наконец, кончится эта война?»17.
Восприятие румынскими военнослужащими войны с СССР как
войны в интересах Германии, а не Румынии приводило к росту антивоенных и антигерманских настроений, понижению боевого духа, дезертирству и добровольной сдаче в плен.
Антигерманские настроения были распространены в румынском офицерском корпусе еще до войны. Генералы и офицеры, как и простые румынские крестьяне, из которых в основном комплектовался рядовой состав, прекрасно помнили 1916 г. Этот год военной катастрофы и оккупации страны навсегда остался в их памяти. Именно к событиям Первой мировой войны обращался в своей агитации созданный проживавшими в СССР политэмигрантами Румынский национальный блок, напоминая пленным солдатам королевской армии, что в 1916-1918 гг. Румыния вместе с Россией, Англией и США воевала против «извечного врага — Германии»18.
В предвоенные годы Румыния была союзником Франции, и большинство румынских офицеров прошли обучение во французских военных учебных заведениях, где вместе с азами военной науки они переняли и неприязненное отношение к немецкой армии. После вступления Румынии в Антикоминтерновский пакт в страну была направлена немецкая военная миссия, которая должна была подготовить королевскую армию к современной войне. Неожиданно офицеры миссии встретили сопротивление со стороны своих румынских коллег. Некоторые представители румынского генералитета и особенно офицеров-артиллеристов (наиболее подготовленная и грамотная часть румынского офицерского корпуса) считали, что их собственные знания, полученные во французских военных учебных заведениях, не только не уступают, но и превосходят немецкие19.
На этот факт обратил внимание глава германской военной миссии генерал кавалерии Эрик Хансен, который в одном из своих аналитических докладов отметил, что именно из-за своего военного образования румынские офицеры враждебно относились к вермахту, руководствуясь «французским стилем» и «устаревшими французскими концепциями»20.
Память о 1916-м годе и французская военная школа заложили хороший фундамент под «здание» антигерманских настроений 1941-1943 гг.
Еще одним фактором, оказывавшим влияние на антивоенные и антигерманские настроения среди румынских солдат и офицеров, стали нарастающие трения и конфликты между вермахтом и румынской армией. Войскам с различным уровнем боевой выучки, техническим оснащением, боевым опытом, ментальностью, отношением к войне против СССР становилось все тяжелее налаживать взаимодействие на поле боя и вне его. Все чаще немецкие офицеры и даже солдаты поглядывали на своих союзников свысока и позволяли себе проявлять в их адрес неуважительное и даже оскорбительное поведение. Данные эксцессы нашли свое отражение в протоколах допросов румынских военнослужащих и на страницах мемуаров офи-
церов и солдат вермахта. Так, в докладной записке Особого отдела Сталинградского фронта «О дисциплине и морально-политическом состоянии армий противника» от 31 октября 1942 г. отмечалось, что «отношение немцев к своим румынским союзникам — издевательское. В июле с.г. солдат 2-го артполка 4-й пехотной румынской дивизии Ион Яков был избит первыми встречными немцами за то, что ехал со своей повозкой по левой стороне дороги. Один из военнопленных рассказал, что летом с.г. немцы, пришедшие купаться, выгнали из реки даже не успевших смыть мыло румынских солдат. При размещении в населенных пунктах немцы останавливаются в лучших избах по 2-3 солдата, а румын загоняют до роты в один двор»21.
В мемуарах командира саперного батальона Гельмута Вельца можем прочитать об «официальном» отношении немецких штабов к румынским войскам: «румыны — солдаты второго сорта, но они нам нужны»22.
Румыны платили немцам той же монетой. При первой же возможности румынские офицеры злоупотребляли своим положением и откровенно обворовывали тыловые службы частей и соединений вермахта: «Интендант-полковник Бурилеану хвастался, что больше 50% продовольствия он забирает у немцев, хотя текущих запасов вполне достаточно. Таким образом, он достигает двух целей: 1) его солдаты хорошо накормлены; 2) таким образом он вносит вклад в создание дефицита в снабжении немецких частей». В отношении горючего высказался некий Каракаш: «Хотя я знал, что для нас прибыл состав с бензином в Таганрог, я сказал себе — я заберу у немцев последние крохи бензина. Это удалось, так как немцы не знали о поезде в Таганроге»23.
Взаимное недоверие достигло своего пика во время Сталинградской битвы. Разгром 3-й и 4-й румынских армий, которые оказались на острие советского контрнаступления, и огромные потери (потери обеих армий в период с 19 ноября 1942 г. по 7 января 1943 г. составили 158 854 человека — убитыми, ранеными и пропавшими без вести24) привели к деморализации румынских войск. Большая их часть была выведена на родину на переформирования. Оставшиеся на фронте войска немецкое командование использовало на второстепенных участках и для борьбы с партизанами. Боевой дух и моральное состояние румынских частей и соединений продолжали падать.
Среди румынских солдат и офицеров все в большей степени формировалось враждебное отношение к Германии, которая, по их мнению, использовала Румынию в своих интересах и планировала превратить ее в колонию. Так, некоторые румынские офицеры считали, что немцы специально подставили румынские войска под удар советских войск: «После того, как не удалось переделать румынскую армию в подобие карманного легионера, они якобы завели румын к самой Волге, лишили их тяжелого вооружения и подставили их
под уничтожение большевиками»25. Относительно перспектив войны общее мнение румын было таково, что «война Германией про-играна»26. И чем дольше шла война, тем глубже подобные настроения укоренялись в королевской армии. Так, попавшие в плен в июне 1943 г. летчики капитан Октава Ианеску и фельдфебель Мирча Хлу-шак отмечали, что военнослужащие все чаще заводили разговоры о мире, потому что «у Германии видов на победу больше нет. Румыния вступила в войну под давлением Германии»27.
Румынское общество и армия устали от войны. И если былые победы мирили их с сильным немецким союзником, то поражения немцев на всех фронтах заставили задуматься о бесперспективности дальнейшего немецко-румынского боевого содружества28.
Рост антигерманских настроений и недовольство войной привели к распространению среди румынских солдат практики добровольной сдачи в плен. С поздней осени 1942 г. наблюдался устойчивый рост числа румынских военнопленных. Так, до 15 ноября 1942 г. Красная армия захватила в плен 4 417 румынских солдат и офицеров, а на 15 декабря 1942 г. их числилось уже 29 814, а к 4 февраля 1943 г. их количество возросло до 38 291 человека29.
Среди военнопленных антигерманские настроения не только сохранялись, но, наоборот, усилились, в том числе и благодаря агитации румынских коммунистов-политэмигрантов, которые развернули активную деятельность в лагерях военнопленных. К антигерманской добавилась и антиправительственная пропаганда. Постулировался тезис, что в неудачной войне со странами антигитлеровской коалиции виноват режим Антонеску, который вместо возвращения Трансильвании втянул страну в катастрофическую войну с СССР. Среди части пленных солдат и офицеров возникла идея освободить Румынию от немецкого засилья путем создания добровольческих подразделений в составе Красной армии. 2 февраля 1943 г. группа пленных румынских военнослужащих (43 офицера и 2 700 рядовых) обратилась к правительству СССР с просьбой принять их в качестве
добровольцев в армию для участия в войне с Германией.
* * *
16 сентября 1943 г. в подмосковном Красногорске состоялось собрание делегатов лагерей, в которых находились румынские военнопленные. На собрании прозвучало встреченное аплодисментами обращение к советскому правительству с предложением сформировать из румынских военнопленных добровольческие части.
19 сентября 1943 делегаты обратились с письмом к председателю Совета народных комиссаров СССР И. В. Сталину. «Мы твердо убеждены, — говорилось в письме, — что борьба с оружием в руках является в настоящей ситуации наилучшей помощью, которую мы можем оказать нашему народу. Поэтому мы от всего сердца про-
сим. разрешить и помочь нам, румынским военнопленным, находящимся в Советском Союзе, сформировать румынские воинские части с целью быстрого уничтожения гитлеровской армии и освобождения из-под гитлеровского ига всех свободолюбивых народов, в том числе и нашего народа»30.
Советское руководство удовлетворило просьбу румынских военнопленных, и 4 октября 1943 г. было принято постановление ГКО № 4227сс о формировании на территории СССР румынской пехотной дивизии из состава военнопленных румынской армии. Дивизия формировалась по штатам советской стрелковой дивизии в составе управления, трех пехотных полков, артиллерийского полка, отдельного истребительно-противотанкового дивизиона, отдельной учебной стрелковой роты и других подразделений. Общая штатная численность дивизии была определена в 9 380 человек. Тем же постановлением командиром дивизии был утвержден подполковник Николае Камбря, начальником штаба — подполковник Якоб Теклу.
На 15 сентября 1943 г. в советских лагерях для военнопленных находилось 25 143 румынских военнослужащих31. Желание стать добровольцами изъявили около 90% пленных румынских солдат и 15% офицеров32. В итоге в дивизию, которая получила официальное наименование 1-я румынская добровольческая пехотная дивизия «Тудор Владимиреску», было зачислено 9 847 человек, в том числе 353 офицера33.
Дивизии было присвоено имя выдающегося борца за независимость Валахии от турецкого господства Тудора Владимиреску — поручика российской императорской армии, который оставил свой след и в истории России. Во время Русско-турецкой войны 18061812 гг. он командовал отрядом добровольцев-пандуров, сражавшихся вместе с русскими войсками. За храбрость он был награжден Орденом св. Владимира 3-й степени и произведен в офицеры. После войны Тудор Владимиреску вместе с греческими патриотами стал готовить почву для антитурецкого восстания. В 1821 г. под его руководством в Валахии вспыхнуло крестьянское восстание. Первоначально восставшим сопутствовал успех, но вскоре между союзниками — валашскими и греческими повстанцами — возникли разногласия. Некоторые греческие лидеры обвинили Владимиреску в сотрудничестве с турками, арестовали его и казнили34.
Несмотря на это, Тудор Владимиреску для румынского народа стал символом борьбы за национальную независимость. Так что нет ничего удивительного, что дивизии румынских добровольцев, которых также часто называли пандурами, и которым предстояло освободить свою родину от нового захватчика — нацистской Германии, — было присвоено имя союзника России и борца за национальную независимость.
Присвоение дивизии почетного наименования имело не только моральный и пропагандистский эффект, но и учитывало традиции
румынской армии, в которой некоторые полки носили имена исторических деятелей и национальных героев. Например, 12-й пехотный полк «Кантемир», был назван в честь господаря Молдавии Дмитрия Кантемира. 28-й пехотный полк «Раду Негру» получил имя легендарного основателя Валашского княжества, а 25-й пехотный полк «Генерал Константин Презан» — имя героя Первой мировой войны.
Тем самым, советское командование при формировании добровольческих частей и соединений учитывало культурные и национальные традиции личного состава, которым они комплектовались.
Помимо стремления освободить свою родину от немцев, румыны путем записи в добровольцы стремились вырваться из лагерей военнопленных. Некулае Плетя (№сиЫ Р^еа) вспоминал, что когда вербовщики дивизии «Тудор Владимиреску» прибыли в лагерь военнопленных, в котором он содержался, то он вместе со своим товарищем решил, что «лучше умереть на румынской земле, чем на чужбине», и вступил в дивизию.
Подавляющее большинство добровольцев были этническими румынами — 95%, 4% приходилось на секеев — трансильванских венгров. По социальному происхождению 70% рядовых являлись крестьянами, 20% — рабочими, 4% относились к интеллигенции. Высшее образование имели лишь 2% рядовых солдат, 16% имели среднее образование, 56% — начальное, а 26% были неграмотными. Офицеры-добровольцы были в основном офицерами запаса, призванными в военное время (60%). Социальный состав офицеров разительно отличался от рядовых: 43% были выходцами из интеллигенции, 27% — из крестьянства, 14% — из рабочих, 7% — из ре-месленников35.
Эти данные свидетельствуют, что по своему социальному, этническому, культурному составу дивизия «Тудор Владимиреску» сохранила черты типичной пехотной дивизии румынской королевской армии периода Второй мировой войны. Рядовой состав был представлен малограмотным или совсем неграмотным румынским крестьянством, которым командовали офицеры — выходцы из среды интеллигенции, относившиеся к своим подчиненным с изрядной долей высокомерия и пренебрежения. Поэтому первое время в дивизии сохранялись архаичные формы взаимоотношений между офицерским и рядовым составом, характерной чертой которых было высокомерное отношение офицеров к солдатам.
Эта особенность не ускользнула от внимания советских офицеров-инструкторов, которые были приданы дивизии. Так, С. А. Данич, инструктор-советник саперного батальона вспоминал, что «у них офицеры все-таки были обособленной кастой и держались от солдат на дистанции и с некоторым высокомерием. Поначалу солдаты приходили жаловаться на румынских офицеров, которые позволяли себе называть солдат, как и в королевской армии, "скотиной". Но с такими явлениями мы, советские офицеры, нещадно
боролись, и подобные случаи стали единичными»36.
С пережитками «старого режима» боролись не только советские офицеры-инструкторы, но и сами румынские офицеры. Одним из первых приказов Николае Камбря был запрет на побои и оскорбления рядовых солдат, которые впредь должны были сурово караться. Командование дивизии стремилось сформировать среди добровольцев дух товарищества, объединенного общей целью — разгромом ненавистного врага. Важная роль в этом процесс отводилась Отделу культурно-просветительской работы штаба дивизии, во главе с одним из лидеров Румынской коммунистической партии Анной Паукер.
Формирование дивизии осуществлялось в Селецких лагерях под Рязанью. В течение ноября 1943 г. туда прибывали добровольцы, а 5 декабря начались плановые занятия по боевой подготовке.
Необходимо отдать дань тому большому вкладу, который внес в изучение истории формирования и боевой подготовки дивизии «Тудор Владимиреску» полковник И. И. Шинкарев. В середине 1960-х гг. он защитил кандидатскую диссертацию на тему «Роль Советского Союза в создании вооруженных сил стран Восточной и Юго-Восточной Европы в годы Великой Отечественной войны». Долгое время текст диссертации носил гриф «секретно» и был недоступен для исследователей.
Большая часть пленных офицеров отказалась вступать в дивизию, поэтому советским командованием, как изложено в диссертации И. И. Шинкарева, было принято решение организовать ускоренные офицерские курсы для отличившихся унтер-офицеров и рядовых. 1 февраля 1944 г. был произведен выпуск курсантов, окончивших 2-х месячный курс обучения, — всего 321 человек. Кроме того, для оказания помощи в организации боевой подготовки в дивизию была направлена группа советских инструкторов в составе 158 человек37.
На первом этапе боевой подготовки советские инструкторы столкнулись с серьезными трудностями. Румынских солдат и офицеров приходилось не столько учить, сколько переучивать с румынских, французских и немецких уставов на уставы Красной армии. Возникли трудности и с освоением советского вооружения и военной техники.
В январе 1944 г. дивизию с инспекцией посетила комиссия во главе с генерал-лейтенантом В. В. Цыгановым. В ходе проверки боевой подготовки добровольцев, комиссия выявила ряд недостатков: слабое знание материальной части оружия, неудовлетворительные результаты стрельб, слабая тактическая подготовка офицеров. Было принято решение продолжить обучение личного состава дивизии.
На втором этапе обучения особое внимание было уделено подготовке специальных подразделений дивизии (саперных, связи, химических и других), обучению командиров отделений, взводов, рот
и батарей, а также освоению материальной части оружия.
15 марта 1944 г. в расположение дивизии с повторной инспекцией прибыла комиссия во главе с генерал-майором К. А. Коваленко. В подготовке пехотных частей комиссия выявила те же самые недостатки, что и в первый раз: личный состав снова продемонстрировал плохое знание материальной части оружия, стрельбы из винтовок и пулеметов получили неудовлетворительную оценку.
В свою очередь, по заключению комиссии, артиллерийско-минометные и технические подразделения были хорошо подготовлены и готовы к выполнению боевых задач. В данном факте нашла свое отражение еще одна характерная черта румынской королевской армии — офицеры технических родов войск и офицеры-артиллеристы были наиболее подготовленными и грамотными в офицерском корпусе и всегда старались поддерживать на должном уровне боевую выучку вверенных им подразделений.
Для полного устранения выявленных недостатков боевой подготовки и освоения материальной части вооружения комиссия рекомендовала предоставить частям дивизии еще 7-10 дней.
В конце марта 1944 г. комиссия генерал-майора К. А. Коваленко снова посетила дивизию и осталась довольна боевой выучкой личного состава соединения, отметив в заключении, что «весь личный состав дивизии вполне освоил материальную часть своего вооружения и может умело применять его в бою. Достигнуты также положительные результаты по устранению недочетов в организации и проведении ближнего боя и по саперным работам»38.
28 марта 1944 г. Генеральный штаб Красной армии отдал распоряжение о направлении 1-й румынской добровольческой пехотной дивизии «Тудор Владимиреску» на фронт. Она передавалась в состав 2-го Украинского фронта, войска которого в это время вступили на территорию Румынии. 30 марта личный состав дивизии с участием священников румынской православной церкви был приведен к присяге и начал погрузку в эшелоны, открыв новую страницу
в истории вооруженных сил Румынии.
* **
Таким образом, на формирование мотивации румынских добровольцев оказывало влияние несколько факторов.
Прежде всего — отношение к войне с СССР. Если на начальном этапе войны в румынском обществе и армии господствовали реваншистские настроения, то чем дальше королевская армия продвигалась на восток, тем сильнее росло недовольство войной. Она стала восприниматься как захватническая в интересах Германии.
Негативное отношение к войне с СССР тесно переплеталось с антигерманскими настроениями, которые были вторым важным фактором формирования мотивации добровольцев. Причем анти-
германизм имел глубокие корни в румынской королевской армии, которые послужили основой для усиления подобных настроений в годы войны.
Помимо вышеозначенных факторов, в советском плену к ним добавились и антиправительственные настроения, поддерживавшиеся агитацией румынских коммунистов-эмигрантов.
Под воздействием указанных факторов сформировалось румынское добровольческое движение, которое стремилось с помощью вооруженной борьбой на стороне Красной армии не только свергнуть диктаторскую власть Антонеску, но и вернуть утраченные в 1940 г. территории.
По своему национальному и социальному составу личный состав добровольческой дивизии «Тудор Владимиреску» мало чем отличался от типичной румынской пехотной дивизии периода Второй мировой войны. Поэтому на этапе формирования и подготовки ей были присущи все характерные черты соединения королевской армии, в том числе архаичная система отношений между рядовыми и офицерами, плохая боевая выучка пехотных частей и высокий уровень боевой подготовки артиллерийских и технических частей.
Советским офицерам-инструкторам пришлось приложить немало усилий, чтобы изжить эти явления, традиционно присущие румынской королевской армии. После Победы румынские добровольческие соединения стали фундаментом уже новой румынской армии — армии социалистической Румынии, участницы Варшавского договора.
Примечания Notes
1 Чалая Т.П. Румынские добровольцы в Красной Армии: 1943 - 1945 гг. // Вопросы истории. 2011. № 3. С. 139-144; Назария С.М., Поливцев В.Н. «Ясско-Кишиневские Канны» - самая блестящая наступательная операция Второй мировой войны и ее интерпретация в современной румынской историографии // Русин. 2015. № 2 (40). С. 227-240; Шуняков Д.В., Запарий В.В. Награждение граждан иностранных государств советскими орденами и медалями в годы Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.) // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Социально-гуманитарные науки. 2017. Т. 17. № 3. С. 64-71.
2История Румынии. Москва, 2005. С. 583.
3Синицын Ф.Л. Вступление Румынии в войну против СССР в 1941 г. как результат политической игры Третьего рейха // Славянский альманах. 2017. № 3-4. С. 141.
4«Совершенно секретно! Только для командования!»: Стратегия фашистской Германии в войне против СССР: Документы и материалы. Москва, 1967. С. 151.
5Ardeleanu E., Ciobanu N., Dobre D. et al. Armata romana in al doilea razboi mondial. Bucure§ti, 1995. P. 44. 40
6Ardeleanu E., Ciobanu N., Dobre D. et al. Armata romana in al doilea razboi mondial. Bucure§ti, 1995. P. 25.
1Deletant D. Hitler's Forgotten Ally: Ion Antonescu and his Regime, Romania 1940 - 1944. London; New York, 2006. P. 82.
8Левит И.Э. Участие фашистской Румынии в агрессии против СССР: Истоки, планы, реализация (1.IX.1939 - 19.XI.1942). Кишинев, 1981. С. 154.
9Georgescu V. The Romanians: A History. Columbus (OH), 1991. Р. 211. 10Prizonieri de razboi romani in Uniunea Sovietica: Documente 1941 -1956. Bucure§ti, 2013. Р. 138.
"Манштейн Э. Утерянные победы. Москва; Санкт-Петербург, 1999. С. 332.
12Крым в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг. Москва, 2011. С. 39.
uIonescu M.E. Romanians at Stalingrad: Myth and Reality // Revista de Istorie Militara. 2012. No. 5-6. Р. 9.
14Чалая Т.П. Крушение мифа о «Великой Румынии» в годы диктатуры Й. Антонеску (1940 - 1944) // Военно-исторический журнал. 2010. № 1. С. 15.
15Ionescu M.E. Romanians at Stalingrad: Myth and Reality // Revista de Istorie Militara. 2012. No. 5-6. Р. 8.
16Сталинградская эпопея: Документы, рассекреченные ФСБ России. Москва, 2012. С. 92.
11Сталинградская эпопея: Документы, рассекреченные ФСБ России. Москва, 2012.С. 328.
18Prizonieri de razboi romani in Uniunea Sovietica: Documente 1941 -1956. Bucure§ti, 2013. Р. 256.
19AbbottP., Nigel T. Germany's Eastern Front Allies, 1941 - 1945. London, 1982. P. 22.
20Cristescu S., Spam A. Armata Romana in analiza generalului Arthur Hauffe (1942) // Document. Buletinul Arhivelor Militare Romane. 2020. No. 3 (89). Р. 33.
21Сталинградская эпопея: Документы, рассекреченные ФСБ России. Москва, 2012. С. 111 - 118.
22Вельц Г. Солдаты, которых предали. Москва, 2011. С. 162. 23National Archives and Records Administration (NARA). T-311. R-211. F. 0182 - 183.
24Scafes C., Serbanescu H., Scafes I. et al. Armata romana (1941 - 1945). Bucure§ti, 1996. Р. 51.
25NARA. T-311. R-211. F. 0182. 26NARA. T-311. R-211. F. 0182.
^Центральный архив Министерства обороны (ЦАМО). Ф. 500. Оп. 12480. Д. 13. Л. 156.
28Малютина Т.П. Август 1944 г.: Последний бой кондукэтора Й. Антонеску // История: факты и символы. 2019. № 2 (19). С. 32.
29Varatic V. Studiu introductiv // Prizonieri de razboi romani in Uniunea
Soviética: Documente 1941 - 1956. Bucureçti, 2013. Р. XIX, XX.
30Лебедев Н.И. Румыния в годы Второй мировой войны (Внешнеполитическая и внутриполитическая история Румынии в 1938 - 1945 гг.). Москва, 1961. С. 158.
31 Vâratic V. Studiu introductiv // Prizonieri de razboi români în Uniunea Soviética: Documente 1941 - 1956. Bucureçti, 2013. Р. XX.
32Лебедев Н.И. Румыния в годы Второй мировой войны (Внешнеполитическая и внутриполитическая история Румынии в 1938 - 1945 гг.). Москва, 1961. С. 159.
33Vâratic V. Studiu introductiv // Prizonieri de razboi români în Uniunea Sovietica: Documente 1941 - 1956. Bucureçti, 2013. Р. XX.
34Панин С О. Участие иностранных добровольцев в Греческой революции 1821 - 1830 годов // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Серия: Гуманитарные и общественные науки. 2021. № 1. С. 73.
35Ardeleanu E. A§a a început comunizarea armatei // Document. Buletinul Arhivelor Militare Române. 1998. No. 2-3. Р. 62.
36Драбкин А.В. На войне как на войне. «Я помню». Москва, 2013. С. 302.
37Советский Союз и борьба народов Центральной и Юго-Восточной Европы за свободу и независимость: 1941 - 1945 гг. Москва, 1978. С. 223.
38Шинкарев И.И. Роль Советского Союза в создании вооруженных сил стран Восточной и Юго-Восточной Европы в годы Великой Отечественной войны: дис. канд. ист. наук. Москва, 1966. С. 165-168.
Автор, аннотация, ключевые слова
Кондратенко Сергей Юрьевич - канд. ист. наук, Российский государственный гуманитарный университет (Москва)
ORCID ID: 0000-0001-8228-7444
В статье рассматривается изменение отношения к войне против СССР в румынской королевской армии, а также факторы, повлиявшие на это изменение. На начальном этапе война против СССР в союзе с нацистской Германией воспринималась населением Румынии и особенно армией как «освободительная» и «священная» с целью освобождения «исконно румынских земель от большевистского ига». После оккупации Бессарабии, под давлением Германии, румынская армия продолжила наступление на восток, что привело к началу изменения отношения к войне. Война стала восприниматься не как «освободительная», а как «захватническая», в которой Румыния вынуждена действовать не в своих национальных интересах, а в интересах Германии. Важную роль в изменении отношения к войне сыграли антигерманские настроения, которые сохранялись и поддерживались в румынской армии, с одной стороны, памятью о поражении в кампании 1916 г. во время Первой мировой войны, с другой - военно-
политическим сотрудничеством с демократической Францией. К концу
1942 г. произошел значительный рост взаимного недоверия между вермахтом и румынской армией, который привел к череде конфликтов между военнослужащими двух армий. Закономерным итогом стали, во-первых, снижение боеспособности румынских войск и, во-вторых, масштабная сдача румынских солдат и офицеров в плен. В результате осенью
1943 г. среди находившихся в советском плену румын возникло добровольческое движение, лидеры которого выступили с инициативой формирования румынских воинских соединений в составе Красной армии для войны с Германией. Советское военно-политическое руководство поддержало это добровольческое движение движение, и было начато формирование 1-й румынской добровольческой пехотной дивизии «Тудор Владимиреску».
Вторая мировая война, Румыния, диктатура Антонеску, румынская армия, Сталинградская битва, моральное состояние, политические настроения, военнопленные, доброволец, антинацистское движение.
Author, Abstract, Key words
Sergey Yu. Kondratenko - Candidate of History, Russian State University for the Humanities (Moscow, Russia)
ORCID ID: 0000-0001-8228-1444
The article examines the change in attitude towards the war against the USSR in the Romanian royal army, as well as the factors that influenced this change. At the initial stage, the war against the USSR in alliance with Nazi Germany was perceived by the Romanian population and especially by the army as "liberating" and "sacred" aimed to liberate "the original Romanian lands from the Bolshevik yoke." After the occupation of Bessarabia, under German pressure the Romanian army continued its offensive to the east, which led to the beginning of a change in attitude to the war. The war began to be perceived not as "liberating", but as "aggressive", in which Romania was forced to act not in its national interests, but in the interests of Germany. An important role in changing attitudes towards the war was played by anti-German moods, which were preserved and maintained in the Romanian army, on the one hand, by the recollection of the defeat in the 1916 military campaign during the First World War, on the other hand, as well as by military-political cooperation with democratic France. By the end of 1942 there was a significant increase in mutual distrust between the Wehrmacht and the Romanian army, which led to a series of conflicts between the servicemen of the two armies. The logical result was, firstly, a decrease in the combat capability of the Romanian troops and, secondly, the large-scale surrender of Romanian soldiers and officers. As a result, in the autumn of 1943, a volunteer movement arose among Romanians who were in Soviet captivity, whose leaders took the initiative to recruit Romanian military formations as part of the Red Army for the war with
Germany. The Soviet military and political leadership supported this volunteer movement, and the formation of the 1st Romanian Volunteer Infantry Division "Tudor Vladimirescu" was started.
World War II, Romania, Antonescu dictatorship, Romanian army, Battle of Stalingrad, morale, political moods, prisoners of war, volunteer, anti-Nazi movement.
References (Articles from Scientific Journals)
1. Ardeleanu, E. A§a a inceput comunizarea armatei. Document. Buletinul ArhivelorMilitare Romane, 1998, no. 2-3, pp. 53-64. (In Romanian).
2. Chalaya, T.P. Krushenie mifa o "Velikoy Rumynii" v gody diktatury Y. Antonesku (1940 - 1944) [The Collapse of the Myth of "Greater Romania" during the Dictatorship of J. Antonescu (1940 - 1944).]. Voenno-istoricheskiy zhurnal, 2010, no. 1, pp. 13-16. (In Russian).
3. Chalaya, T.P. Rumynskie dobrovoltsy v Krasnoy Armii: 1943 - 1945 gg. [Romanian Volunteers in the Red Army, 1943 - 1945.]. Voprosy istorii, 2011, no. 3, pp. 139-144. (In Russian).
4. Cristescu, S. and Spanu, A. Armata Romana in analiza generalului Arthur Hauffe (1942). Document. Buletinul Arhivelor Militare Romane, 2020, no. 3 (89), pp. 32-39. (In Romanian).
5. Ionescu, M.E. Romanians at Stalingrad: Myth and Reality. Revista de IstorieMilitara, 2012, no. 5-6, pp. 3-13. (In English).
6. Malyutina, T.P. Avgust 1944 g.: Posledniy boy konduketora Y. Antonesku [August 1944: The Last Battle of the Conductor Y. Antonescu.]. Istoriya: fakty i simvoly, 2019, no. 2 (19), pp. 27-37. (In Russian).
7. Nazariya, S.M. and Polivtsev, V.N. "Yassko-Kishinevskie Kanny" -samaya blestyashchaya nastupatelnaya operatsiya Vtoroy mirovoy voyny i ee interpretatsiya v sovremennoy rumynskoy istoriografii [The "Iasi-Kishinev Cannae" - the Most Brilliant Offensive Operation of the Second World War -and Its Interpretation in Modern Romanian Historiography.]. Rusin, 2015, no. 2 (40), pp. 227-240. (In Russian).
9. Shunyakov, D.V. and Zapariy, V.V. Nagrazhdenie grazhdan inostrannykh gosudarstv sovetskimi ordenami i medalyami v gody Velikoy Otechestvennoy voyny (1941 - 1945 gg.) [The Awarding of Citizens of Foreign Countries with Soviet Orders and Medals during the Great Patriotic War (1941 - 1945).]. Vestnik Yuzhno-Uralskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Sotsialno-gumanitarnye nauki, 2017, vol. 17, no. № 3, pp. 64-71. (In Russian).
10. Sinitsyn, F.L. Vstuplenie Rumynii v voynu protiv SSSR v 1941 g. kak rezultat politicheskoy igry Tretego reykha [The Entry of Romania into the War against the USSR in 1941 as a Result of the Political Game of the Third Reich.]. Slavyanskiy almanakh, 2017, no. 3-4, pp. 134-154. (In Russian).
(Essays, Articles, and Papers from Books, Proceedings, and Research Collections)
11. Väratic, V. Studiu introductiv. Prizonieri de räzboi romani in Uniunea Sovieticä: Documente 1941 -1956/ Ed. de V. Väratic et al. Bucure§ti: Monitorul Oficial, 2013, pp. XI-XLII. (In Romanian).
(Monographs)
12. Abbott, P. and Nigel, T. Germany's Eastern Front Allies, 1941 - 1945. London: Osprey Publishing, 1982, 40 p. (In English).
13. Ardeleanu, E., Ciobanu, N., Dobre, D. et al. Armata romänä in al doilea räzboi mondial / Ed. de J. Rotaru et al. Bucure§ti: Meridiane, 1995, 215 p. (In Romanian).
14. Deletant, D. Hitler's Forgotten Ally: Ion Antonescu and his Regime, Romania 1940 - 1944. London; New York: Palgrave Macmillan, 2006, 379 p. (In English).
15. Georgescu, V. The Romanians: A History. Columbus (OH): Ohio State University Press, 1991, 357 p. (In English).
16. Lebedev, N.I. Rumyniya v gody Vtoroy mirovoy voyny (Vneshnepoliticheskaya i vnutripoliticheskaya istoriya Rumynii v 1938 - 1945 gg.) [Romania during the Second World War (Foreign and Domestic Political History of Romania in 1938 - 1945).]. Moscow, 1961, 319 p. (In Russian).
17. Levit, I.E. Uchastie fashistskoy Rumynii v agressii protiv SSSR: Istoki, plany, realizatsiya (1.IX.1939 - 19.XI.1942) [The Participation of Fascist Romania in the Aggression against the USSR: Origins, Plans, Implementation (September 1, 1939 - November 19, 1942).]. Kishinev, 1981, 391 p. (In Russian).
18. Scafes, C., Serbanescu, H., Scafes, I. et al. Armata romänä (1941 -1945). Bucure§ti: Editura R.A.I., 1996, 352 p. (In Romanian).
