CC BY
37представителями оппозиционных большевикам политических партий, до настоящего времени являются актуальными и должны стать предметом тщательного исследования историков.
Литература и источники
1. Сибирь в годы Великой российской революции. - Улан-Удэ, 2017.
2. Панченко А.Б. Национальные движения внутри "триединой русской нации" накануне и после революции 1917 года: сравнительный анализ // Вестник Хакасского государственного университета. - 2017. С. 55-58.
3. Санжиева Т.Е. Иркутский Бурятский национальный комитет в 1917-1919 годы. // Вестник Хакасского государственного университета. - 2017. С.69-71.
4. Национально-государственное строительство: исторические события и современные реалии // Международная научно-практическая конференция, посвященная 95-летию Республики Бурятия и 140-летию со дня рождения М. Н. Богданова. -Улан-Удэ, 2018.
5. История политических партий России (под ред. проф. А. И. Зевелёва). - М.: Высшая школа, 1994. - 448 с.
6. Национальное движение в Бурятии в 1917-1919 гг.: Документы и материалы. / Сост. и науч. ред. Б.Б. Батуев. - Улан-Удэ, 1994.
7. Архивы Бурятии и историческая наука. Материалы научно-практической конференции, посвящённой 75-летию архивной службы Республики Бурятия. - Улан-Удэ, 1998. - С.110.
8. Жабаева Л.Б. Из истории становления Бурятской автономии (1917 г.). // Сибирь в годы Великой российской революции. -Улан-Удэ, 2017.
9. Политические деятели России. 1917. Биографический словарь. - М.: Большая российская энциклопедия, 1993. - 432 с.
10. Медведева Н.Н. Неонародники в общественно-политической жизни Восточной Сибири (1905-1917 гг.) - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н. Ф. Катанова, 2006. - С.76.
11. Мамышева Е.П. Исторический опыт национально-государственного строительства в Южной Сибири в 1917-1941 гг. Автореф. ... докт. ист. наук. - Улан-Удэ, 2017. - С.20.
References and Sources
1. Sibir' v gody Velikoj rossijskoj revolyucii. - Ulan-Udeh, 2017.
2. Panchenko A.B. Nacional'nye dvizheniya vnutri "triedinoj russkoj nacii" nakanune i posle revolyucii 1917 goda: sravnitel'nyj analiz // Vestnik Hakasskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2017. S. 55-58.
3. Sanzhieva T.E. Irkutskij Buryatskij nacional'nyj komitet v 1917-1919 gody. // Vestnik Hakasskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2017. S.69-71.
4. Nacional'no-gosudarstvennoe stroitel'stvo: istoricheskie sobytiya i sovremennye realii // Mezhdunarodnaya nauchno-prakticheskaya konferenciya, posvyashchyonnaya 95-letiyu Respubliki Buryatiya i 140-letiyu so dnya rozhdeniya M. N. Bogdanova. - Ulan-Udeh, 2018.
5. Istoriya politicheskih partij Rossii (pod red. prof. A. I. Zevelyova). - M.: Vysshaya shkola, 1994. - 448 s.
6. Nacional'noe dvizhenie v Buryatii v 1917-1919 gg.: Dokumenty i materialy. / Sost. i nauch. red. B.B. Batuev. - Ulan-Udeh, 1994.
7. Arhivy Buryatii i istoricheskaya nauka. Materialy nauchno-prakticheskoj konferencii, posvyashchyonnoj 75-letiyu arhivnoj sluzhby Respubliki Buryatiya. - Ulan-Udeh, 1998. - S.110.
8. ZHabaeva L.B. Iz istorii stanovleniya Buryatskoj avtonomii (1917 g.). // Sibir' v gody Velikoj rossijskoj revolyucii. - Ulan-Udeh, 2017.
9. Politicheskie deyateli Rossii. 1917. Biograficheskij slovar'. - M.: Bol'shaya rossijskaya ehnciklopediya, 1993. - 432 s.
10. Medvedeva N.N. Neonarodniki v obshchestvenno-politicheskoj zhizni Vostochnoj Sibiri (1905-1917 gg.) - Abakan: Izd-vo Hakasskogo gosudarstvennogo universiteta im. N. F. Katanova, 2006. - S.76.
11. Mamysheva E.P. Istoricheskij opyt nacional'no-gosudarstvennogo stroitel'stva v YUzhnoj Sibiri v 1917-1941 gg. Avtoref. ... dokt. ist. nauk. - Ulan-Udeh, 2017. - S.20.
МЕДВЕДЕВА НАДЕЖДА НИКОЛАЕВНА - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова (medvedevann18@mail.ru).
MEDVEDEVA, NADEZHDA N. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of history Russia, Khakass State University named after N.F. Katanov (medvedevann18@mail.ru).
УДК 94(47).084.3(470.63+67)«1917/20»
ДОБРЯКОВА Н.А., ДОНИН А.Я., ЛОБАНОВ В.Б. АНТИБОЛЬШЕВИСТСКИЕ СИЛЫ ТЕРСКО-ДАГЕСТАНСКОГО РЕГИОНА В ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ 1917-1920 ГГ.
Ключевые слова: Гражданская война, Северный Кавказ, Терек, Дагестан, Горская республика, Чермоев, Коцев, Деникин
В статье рассматриваются вопросы, относящиеся к периоду Революции и Гражданской войны на Тереке и в Дагестане (1917-1920 гг.). Затрагивается проблематика, связанная с существованием и деятельностью различных антибольшевистских сил региона - Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана, Терского казачьего правительства, Терско-Дагестанского правительства, Горской республики, руководства Терско-Дагестанского края Вооруженных сил юга России. Анализируется их военно-политическая деятельность, делаются выводы о том, что ни одно из антибольшевистских направлений региона не смогло реализовать чаяния местных народов, что в итоге предопределило их поражение.
DOBRYAKOVA, N.A., DONIN, A.Ya., LOBANOV, V.B. ANTIBOLSHEVIK FORCES OF THE TERSKO-DAGESTAN REGION DURING THE CIVIL WAR 1917-1920
Keywords: Civil War, the North Caucasus, Terek, Dagestan, Mountain Republic, Chermoev, Kotzev, Denikin.
58
In the article considered the questions relating to the period of Revolution and Civil War in the Terek and Dagestan (19171920). Touching upon problems connected with the existence and activity of various anti-Bolshevik forces in the region: the Union of the United mountaineers of the North Caucasus and Dagestan, the Terek Cossack government, the Terek-Dagestan government, Mountain Republic, the leadership of the Terek-Dagestan region of the Armed forces of South Russia. It analyzed its military-political activity, it drawn the conclusions that none of the anti-Bolshevik directions of the region could not realize the aspirations of local peoples, which ultimately predetermined its defeat.
Революционные изменения, приведшие к падению монархии в России в начале марта 1917 г., всколыхнули во всех уголках обширного государства доселе невиданную волну общественного движения различного толка. Ранее бывшие под спудом социальные и национальные движения Российской империи получили неожиданную и долгожданную возможность проявить себя на политической арене революционной страны. Не миновал этого и такой специфический регион бывшей империи, каковым являлся Кавказ. Новые реалии, набиравшие обороты с весны 1917 г., принесли в жизнь всех областей бывшего кавказского наместничества, в том числе Терской и Дагестанской, невиданные перемены. Все общественно-политические силы этих регионов, ранее не имевшие возможности реализовать свои чаяния, в полный голос заявили о себе [1]. Наиболее активно здесь выступили три силы, которые в дальнейшем, в годы Гражданской войны составили основной костяк антибольшевистского движения терско-дагестанского региона. Однако они не сознавали в полной мере, что в марте 1917 г. рухнуло не самодержавие. Фактически начался, первоначально неявный, процесс демонтажа самой идеи отечественной государственности. Все они увидели в крахе самодержавия лишь возможность обретения полноценной политической субъектности. Для получения последней необходимо было в кратчайшие сроки завершить сложнейший процесс институциализации. Внутренних ресурсов, как показало время, на это не хватило. А внешние силы, даже если и были в этом заинтересованы, не проявили особой активности в этом направлении. В этом кроются основные причины поражения различных течений антибольшевистского движения в кавказском регионе.
Прежде всего, стоит отметить, что после Февральской революции кавказский регион перестал развиваться как единое целое. Хотя формально вместо Кавказского наместничества был создан Особый закавказский комитет (Озаком) во главе с А.В. Харламовым, фактически он распространял свою власть только на закавказскую часть бывшего наместничества. Северный Кавказ пошел по своему собственному пути развития. Произошло фактическое обособление, своеобразная регионализация северокавказского политического процесса.
В этих условиях первой силой, воспользовавшейся политическими переменами в стране, были довольно немногочисленные, но общественно наиболее активные представители местной умеренной либеральной военной и гражданской интеллигенции. Среди них стоит выделить таких активных участников тех событий как Б.А. Шаханов, А.-М.А. Чермоев, П.Т. Коцев, В.-Г.И. Джабагиев и т.д. Во многом ориентируясь на российские либеральные и умеренно-социалистические круги, а после младотурецкой революции - и на опыт Османской империи, именно они начали организовывать на местах новые органы власти. Процесс институциализации происходил здесь в форме создания немыслимых до того момента национальных советов, во многом подчинивших своей власти жизнь народов региона. Они же выступили инициаторами созыва сначала общетерского, а затем общегорского съездов. Последний должен был подвести первые итоги деятельности региональных органов власти Временного правительства и наметить новые направления их деятельности.
Общегорский съезд, состоявшийся в мае 1917г. во Владикавказе [2], в начале своей работы выразил полную лояльность центральной революционной власти в Петрограде и в качестве основной цели провозгласил доведение Терской области до Учредительного собрания, которое должно было разрешить все назревшие вопросы. Горские деятели видели будущее Терека и Дагестана единым - в качестве штата в составе будущей свободной демократической федеративной Российской республики. В качестве практических результатов съезда следует указать на составление конституции для горских регионов Терека
и Дагестана и создание горского мусульманского управления во главе с известным религиозным деятелем Н. Гоцинским.
Вокруг последнего и ряда других религиозных деятелей концентрировались те, кого тогда было принято называть «шариатистами». Они составили вторую могущественную силу региона, провозгласившую своей целью создание на территориях Кавказа с преимущественно мусульманским населением шариатской монархии. Данную программу поддерживало значительное число горцев как на Тереке, так и в Дагестане. Причем основные центры мусульманского движения был расположены именно в Дагестане, где начинали свою деятельность такие значимые фигуры данного движения как Н. Гоцинский, Узун-Хаджи Салтинский и Али-Хаджи Акушинский. Первоначально они все поддерживали деятельность образованного Центрального Комитета (ЦК) Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана, однако затем их пути разошлись. В деятельности «шариатистов», сделавших Дагестан своим форпостом, превалировал религиозный компонент, в то время как на повестке дня после победы Февральской революции было решение социально-экономических вопросов. Этим умело воспользовались немногочисленные социалисты области во главе с Д.А. Коркмасовым, которые в своей деятельности позже успешно смогли противопоставить интересы руководителей «шариатистов» и простых горцев, перетянув симпатии последних на свою сторону.
Третьей силой, которая, в силу ряда объективных исторических особенностей, была наиболее могущественной в военном и экономическом отношении на Тереке, принято считать терское казачество. Составляя на начало ХХ в. не более 20 % населения Терека, казачество располагало наибольшим количеством плодородных земель региона, полученных в результате его участия в кровопролитных войнах XVШ-XIX вв. на Кавказе. Именно это было причиной того, что отношения терских казаков и ряда северокавказских народов являлись крайне напряженными. После свержения монархии казачество в основном попало под удар критики части кавказской общественности как вековой угнетатель кавказских народов, который должен искупить свои преступления, возвратив часть земель бывшим владельцам.
Однако в краткий период деятельности Временного правительства именно казачество выступало, прежде всего, как революционная сила, призванная кардинально изменить ситуацию в регионе. Во многом это произошло благодаря той роли, которую играл М.А. Караулов - сначала как депутат Государственной Думы II и IV созывов, затем как член Временного комитета Государственной Думы, и, наконец, как первый после долгого периода избранный, а не назначенный из центра атаман терского казачества. Авторитет этого человека привел к относительному сближению интересов казачьей и горской верхушек на почве реализации местными органами власти мероприятий Временного правительства. Получилось так, что именно благодаря его усилиям терское казачество выступило в качестве революционной силы на защиту достижений революционного правительства против чеченцев и ингушей. Последние, не дождавшись земельного передела в свою пользу [3], летом 1917 г. фактически начали активные боевые действия против казаков и их союзников осетин, за что были объявлены контрреволюционной силой [4]. Обстановку дополнительно дестабилизировали местные и возвращавшиеся с Кавказского фронта воинские части, которые казачество пыталось не без успеха привлечь в конфликте на свою сторону.
Казачьи и горские деятели стремились общими усилиями разрешить начинавшийся конфликт. Однако сделать этого не удалось из-за того, что у сторон не было реальных рычагов давления на противоборствующие силы. При этом горцы обвиняли свое руководство в потворстве казакам, которые, в свою очередь, считали, что атаман М.А. Караулов недостаточно твердо отстаивает их интересы. Понимая, что новое революционное правительство не было в состоянии навести на территории страны элементарный порядок, местные казачьи и горские круги стали приходить к мысли об организации собственных региональных политических структур. Первоначально речь шла о создании Юго-Восточного союза, в который планировалось включить территории казачьих войск юга России. Антибольшевистские круги региона видели спасение своих областей в своего рода
регионализации, постепенно перешедшей в сепаратизм.
Накануне Октябрьского переворота в Петрограде горские деятели приняли решение создать на базе ЦК Союза объединенных горцев собственное правительство, в ведение которого перешли бы горские территории Терека и Дагестана. К аналогичной же мысли в отношении казачьих территорий пришло терское казачье руководство. Таким образом, процессы казачьей и горской институциализации, начавшиеся с момента падения самодержавия в России, обрели зримые формы. Одной из форм обретения политической субъектности, выдававшейся казачьим руководством за форму стабилизации ситуации на Тереке, стало принятие решения о подчинении вооруженных сил, базировавшиеся в области, местному руководству. Их возглавил командовавший Кавказским туземным конным корпусом генерал П.А. Половцов, вернувшийся на Кавказ в сентябре 1917 года.
Сформировать объединенное казачье-горское правительство удалось только после свержения Временного правительства. Наиболее дальновидным местным политическим деятелям стало понятно, что выжить поодиночке, попытавшись отгородить свой регион от большевизма, не удастся. 1 (14) декабря 1917 г. на объединенном собрании во Владикавказе было принято решение создать антибольшевистское Терско-Дагестанское правительство, куда вошли представители Горского и Терского войскового правительств и представители земств и городов терско-дагестанского региона. Во главе нового правительства, которое должно было организовать сопротивление новой власти в Петрограде и остановить большевизацию двух северокавказских областей, был поставлен наиболее авторитетный региональный лидер -терский атаман М.А. Караулов.
Однако почти сразу же после образования этого правительства стало ясно, что оно не пользуется достаточным авторитетом среди всех социальных и этнических групп местного населения. Все это имело место в следствии незаконченного процесса институциализации, что отразилось на незавершенности создания полноценной политической субъектности терско-дагестанского региона. Начавшееся на Тереке на рубеже 1917-1918 гг. этническое противостояние, в котором на одной стороне были ингуши и чеченцы, а с другой - терские казаки и осетины [5], показало, что новосозданное региональное руководство не было в состоянии его остановить и решить все назревшие земельные и национальные противоречия. В этой ситуации гибель М.А. Караулова 13 (26) декабря 1917 г. была ярким тому подтверждением [6]. Назначенный после его гибели новым главой правительства Р.-Х.З. Капланов обладал куда меньшими возможностями влиять на местную ситуацию, чем погибший терский атаман.
В ситуации, когда политическая жизнь Терека зашла в тупик, на политическую сцену региона вышли большевики, решившие захватить здесь власть, сыграв на местных противоречиях. Следует отметить, что на Тереке и в Дагестане было всего лишь три крупных промышленных центра, а именно Владикавказ, Грозный и Порт-Петровск, где большевики могли рассчитывать на относительную поддержку. Численность общего пролетариата в двух областях была не более 20-25 тысяч человек. Вся остальная территория областей была населена казачьим, иногородним и горским населением численностью более 2 млн. человек, основным источником доходов которых было занятие сельским хозяйством.
Если в центральной России в крупных промышленных центрах большевики в конце 1917-начале 1918 гг. довольно успешно захватили власть, то в южных сельскохозяйственных регионах России с горским населением серьезной опоры у большевиков не было. Местные большевики решили сыграть на том, что местные силы не были в состоянии решить собственные проблемы без того, чтобы заручиться поддержкой местных большевизированных воинских частей. Для того, чтобы переломить ситуацию в свою пользу, социалистическая группа Терека, находившаяся под сильным влиянием большевиков во главе с С.М. Кировым, созвала в январе 1918 г. в Моздоке I Терский народный съезд. Место съезда было выбрано не случайно, так как местный казачий совдеп под руководством полковника Т.Р. Рымаря не решался начать широкомасшабные военные действия против чеченцев без одобрения большевиков.
Большевики в полной мере проявили себя как мастера политической интриги, запретив казакам в законодательном порядке начать боевые действия против горцев. Казаки в одночасье фактически были объявлены контрреволюционерами, выступавшими против центральной Советской власти. Именно на этом съезде большевики начали создавать параллельные институты региональной власти, ставя под сомнение легитимность недавно созданного Терско-Дагестанского правительства. Было создано общесоциалистическое руководство Терека - Терский народный совет во главе с левым эсером Ю.Г. Пашковским, в которое предполагалось на следующей сессии съезда пригласить чеченцев и ингушей для решения общеобластных задач. II Терский народный съезд, проходивший в феврале-марте 1918 г. сначала в Пятигорске, а затем во Владикавказе, фактически остановил межэтническую войну на Тереке ценой обещания частичной передачи горцам земель терского казачества. Одновременно съезд провозгласил создание Терской советской республики и признание 4(17) марта 1918 г. центральной Советской власти. Большевики победили, перетянув на свою сторону горские народы, одновременно настроив против себя широкие массы терских казаков. Были созданы легитимные региональные органы власти, в которых руководящие роли были отведены большевикам. Они фактически произвели бескровное смещение не пользовавшегося популярностью Терско-Дагестанского правительства [7].
Одновременно с относительно мирным захватом большевиками власти на Тереке, те же процессы происходили в Дагестане. Однако здесь ситуация с пролетариатом была еще более плачевной, чем в соседней области. Главным пролетарским центром был приморский Порт-Петровск, где большевики в конце 1917 г. безболезненно захватили власть. В столице же области Темир-Хан-Шуре местным социалистам пришлось довольно упорно бороться против исламистов во главе с Н. Гоцинским. Одним из центральных моментов в этом противостоянии стал III Дагестанский съезд, проходивший в январе 1918 года.
Социалисты воспользовались сложившейся ситуацией, когда напуганное население столицы и близлежащих округов области отшатнулось от пришедших в Темир-Хан-Шуру вооруженных отрядов Н. Гоцинского, намеревавшегося насадить в Дагестане шариатское правление, и фактически объединилось вокруг Дагестанского облисполкома. Последние, умело используя религиозное чувство местных жителей, назначило в пику Н. Гоцинскому нового шейх-уль-ислама Али-Хаджи Акушинского, тем самым расколов единый лагерь шариатистов. Начавшееся вооруженное противостояние шариатистов и большевиков привело к тому, что в мае 1918 г. силы большевиков захватили дагестанскую столицу. Вслед за этим они провозгласили область частью РСФСР и начали проводить мероприятия Советской власти. Ситуация осложнялась тем, что силы исламистов было окончательно не уничтожены; противостояние осложнялось примерным равенством сил противоборствующих сторон и сложным географическим театром боевых действий.
Параллельно на Тереке назревало положение, при котором к середине 1918 г. угнетатели превратились в угнетенных, что отрицательно сказалось на положении региональной Советской власти. Дело было в том, что на III Терском народном съезде, проходившем в мае 1918 г., терские большевики под нажимом чеченцев и ингушей приняли решение провести радикальный передел казачьих земель в пользу горцев. Именно радикальные методы передела земельной собственности нарушили хрупкий мир в области. Впрочем, ничего нового, по сравнению с другими казачьими областями юга России, здесь не происходило.
На Тереке, как и на соседних Дону и Кубани, большевики на рубеже 1917-1918 гг. пришли к власти на волне фактического нейтралитета казачества и обещания справедливого перераспределения земли между нуждавшимися в ней местными жителями. Единственным отличием было то, что в качестве угнетенных на Дону и Кубани выступали иногородние, а на Тереке их роль играли горцы. Донское и кубанское казачьи антибольшевистские восстания весной 1918 г. стали предвестниками Терского восстания, начавшегося в июне 1918 г. Оно планировалось на август, однако было начато из-за того, что на территории Терека появился партизанский отряд полковника А.Г. Шкуро, который фактически спровоцировал
антибольшевистское выступление [8].
Терское восстание, проходившее с июня по ноябрь 1918 г., было классическим антисоветским восстанием, из числа во множестве прокатившихся по российским регионам весной-летом 1918 года. В их ряду стоят Ярославское, Ижевско-Воткинское, Чехославацкое восстания, ряд выступлений в казачьих областях юга и востока России. Это был тот период Гражданской войны в России, когда отмечалась череда локальных конфликтов, причем советские вооруженные силы достаточно быстро подавляли очаги сопротивления. Постепенно противостояние переросло локальные рамки и превратилась во фронтальный конфликт с вовлечением в него большей части регионов бывшей Российской империи. Армии противоборствующих сил из добровольческих, полупартизанских соединений постепенно превращались в полноценные регулярные формирования с централизованным управлением и снабжением.
Победа в такого рода противоборстве одерживалась благодаря не численности армии, а ее организации. Именно это и показало Терское восстание, когда антибольшевистские силы, формально многочисленные, не смогли разгромить силы Терской Советской республики. Восстание было внутренне ослаблено различными политическими ориентациями его руководства, когда одна его часть ориентировалась на Добровольческую армию генерала А.И. Деникина, а другая фактически поддерживала власть Уфимской, затем Омской Директории. Другими словами, внутренней заинтересованности восставших оказалось явно недостаточно для того, чтобы одержать победу, а внешние силы в их победе не были заинтересованы или не смогли оказать восставшим действенной помощи. Восстание было разгромлено в ноябре 1918 г. - именно в тот момент, когда к западным границам Терской области с боями стали пробиваться добровольческие силы.
В Дагестане ситуация во второй половине 1918 г. также была насыщена бурными событиями. Вооруженное противостояние большевиков и шариатистов в области было прервано в августе 1918 г., когда с южных границ Дагестана вдоль каспийского побережья стали наступать вооруженные силы под командованием полковника Л.Ф. Бичерахова. История этого отряда была характерна для Гражданской войны, когда различные воинские формирования переходили с одной стороны на другую, подчас преследуя свои собственные узкокорыстные цели. Так получилось и с отрядом Л.Ф. Бичерахова, когда терские и кубанские казачьи части с рухнувшего персидского фронта Русской армии оказались предоставленными сами себе. Все попытки обосноваться в Закавказье, также полыхавшее в пламени начавшейся Гражданской войны, оказались тщетными. Л.Ф. Бичерахов решил пробираться в родную Терскую область, собрав терских и кубанских казаков, заручившись при этом финансовой поддержкой британцев. Последние же решили использовать казаков в своих целях, которые заключались в обороне Бакинского района против наступавших турецко-азербайджанских сил Кавказской исламской армии. Возглавлявшие Бакинскую коммуну большевики не смогли обеспечить отряд Л.Ф. Бичерахова всем необходимым, что было формально использовано последним для оставления линии обороны и движения в Дагестан.
Следует отметить, что наиболее вероятным кажется мнение о том, что Л.Ф. Бичерахов использовал как британцев, так и большевиков для своих целей. Первые снабжали отряд деньгами [9], а вторые приблизили его географически к намеченной цели. В августе 1918 г. Л.Ф. Бичерахов, выбив большевиков из основных центров Дагестана, фактически стал его диктатором. Пополнив свои силы и заручившись поддержкой Временного Всероссийского правительства, Л.Ф. Бичерахов попытался создать местное антибольшевистское Каспийско-Кавказское правительство. Это явление следует считать одной из многочисленных попыток реализации собственного политического проекта на обломках Российской империи в кавказском регионе. Однако в данном проекте, как и во всех остальных на Кавказе, не были заинтересованы ни местные элиты, ни широкие слои местного населения, ни пресловутый иностранный фактор.
Именно последний нарушил планы Л.Ф. Бичерахова о создании собственной политической субъектности. Произошло это благодаря вторжению в Дагестан в октябре 1918
г. турецко-горских сил. Формально турки появились на территории Северного Кавказа по приглашению деятелей новоявленного Горского правительства, которое претендовало на наследие своих предшественников рубежа 1917-1918 гг. Бежав из Владикавказа в марте 1918 г., горские деятели 28 апреля (11 мая) 1918 г. в Батуме при поддержке Османской империи провозгласили создание Горской республики. Военно-политическая ситуация в Закавказье весной-летом 1918 г. складывалась таким образом, что регион был захвачен немцами и турками, причем последние в сентябре 1918 г. захватили Азербайджан, после чего двинулись на север - в сторону Дагестана.
Здесь они встретили ожесточенное сопротивление со стороны войск Л.Ф. Бичерахова, которые фактически выступали как единственная русская сила продолжавшейся на Кавказе Первой мировой войны. 26 октября (8 ноября) 1918 г. бичераховцы потерпели поражение и покинули Порт-Петровск [10]. Но и турки недолго хозяйничали в Дагестане, так как должны были в качестве проигравшей стороны в Первой мировой войне, по договору с британцами, покинуть территорию области в конце 1918 года. На смену туркам на Кавказ пришли победители - британцы.
На рубеже 1918-1919 гг. войска Добровольческой армии генерала А.И. Деникина, разгромив ожесточенное сопротивление сначала войск Южного, а затем Каспийско-Кавказского фронтов большевиков, заняли основные центры Терской области. Горское правительство, обосновавшееся в Дагестане, предъявило свои претензии на территорию Терека. Неминуемый конфликт первоначально принял формы взаимного дипломатического давления и попыток апелляции к новым хозяевам Кавказа британцам. Формально последние явились в регион для помощи всем силам России, намеревавшимся бороться с большевизмом. Фактически же присутствие сил Британской индийской армии в Азербайджане и Дагестане являлось слабо прикрытой интервенцией. Она обеспечивала бесперебойную экономическую эксплуатацию региона, прежде всего нефтяных промыслов Бакинского района. Не случайно, первым делом британцы осуществили взятие под свой контроль железной дороги Баку - Батум для перевозки нефти с Каспийского моря на Черное. В планах британцев было занятие Грозненского и Майкопского районов, однако эти акции были предотвращены войсками генерала А.И. Деникина, упредившими их. Формально будучи союзниками как горских, так и белогвардейских деятелей, британцы осуществляли в регионе собственную, прежде всего экономическую, политику.
Такая двойственная политика позволила добровольческому командованию в русле осуществления своего центрального тезиса о воссоздании Единой, неделимой России осуществить молниеносную наступательную операцию по захвату Дагестана в мае 1919 г. [11] Тем более, что реальных военно-политических механизмов обеспечения собственной независимости у горских деятелей не было. Поражение Горской государственности определялась как внутренней слабостью (незавершенный процесс институциализации, ярко выраженная ограниченная политическая субъектность), так и внешними факторами (незаинтересованность британцев в конфликте с белогвардейцами, отсутствие экономической заинтересованности первых в Дагестане по причине отсутствия нефтяных запасов).
Некоторые горские деятели покинули Темир-Хан-Шуру и обосновались в Тифлисе, часть осталась на месте, став элементом добровольческого истеблишмента в регионе. В частности, генерал А.И. Деникин назначил последнего главу Горского правительства генерала М.М. Халилова правителем Дагестана, подчинив его главе Терско-Дагестанского края генералу И.Г. Эрдели.
В мае 1919 г. белогвардейские войска занимали основные центры Терско-Дагестанского края. Резиденция главы нового белого края находилась в Пятигорске. Белогвардейцы, став основной антибольшевистской силой региона, потенциально имели возможность предложить народам Терека и Дагестана возможность новой инкорпорации в государственный организм возрождавшейся России. По крайней мере, первые шаги в этом направлении говорили о наличии такого намерения у белого командования.
Свергнув Советскую власть силой оружия, главное командование ВСЮР через
руководство Терско-Дагестанского края, возглавлявшегося тогда генералом В.П. Ляховым [12], назначило правителей в каждый национальный округ Терека. Институциональные нововведения, предложенные белогвардейцами, заключались в том, что власть над 6 национальными округами области изымалась из компетенции терского атамана и передавалась непосредственно руководителю края. Более того, при каждом правителе округа были образованы советы для решения местных вопросов. Это был значительный шаг вперед по сравнению с дореволюционным администрированием. Во главе каждого округа были поставлены кадровые военные, отличившиеся или в ходе Терского восстания, или в боевых действиях Добровольческой армии, или просто занимавшие ярко выраженную антибольшевистскую позицию.
Власть в регионе стала слепком власти верховного командования ВСЮР в миниатюре, приняв своеобразную форму военной диктатуры, что было вполне оправдано в военное время и в значительной степени отвечало ментальным запросам местного казачьего и горского населения. Одновременно с этим терское казачье руководство при молчаливом одобрении верховного белогвардейского командования приняло решение о пересмотре передачи терской земли ингушам, осуществленной постановлениями большевистского III Терского народного съезда в мае 1918 г. Помимо этого, каждый горский народ края должен был сформировать воинские части для белогвардейской армии, что воспринималось горским общественным мнением как нарушение давней традиции, при которой мусульмане Кавказа не подлежали призыву в Русскую императорскую армию. Исключение составляли только добровольцы, поступавшие в армию на время войны.
Такая противоречивая политика, проводившаяся белогвардейским командованием, была осложнена большевистской агитацией, осуществлявшейся Кавказским краевым комитетом, базировавшимся в Тифлисе. Это привело к нарастанию горского повстанческого движения, начавшегося летом 1919 г. и продолжавшегося с небольшими перерывами до прихода в регион в марте-апреле 1920 г. большевиков.
Непродуманная политика борцов за Единую, неделимую Россию привела к тому, что против их власти на Тереке и в Дагестане объединились совершенно различные по направленности политические силы. Среди них можно назвать шариатистов Узун-Хаджи Салтинского в Чечне [13], исламистов Али-Хаджи Акушинского в Дагестане, большевиков, действовавших через своих представителей в Кавказском краевом комитете, турецких, грузинских и азербайджанских военных представителей, посланных своими правительствами помогать горским повстанцам против деникинской власти на Северном Кавказе. Все эти разнонаправленные силы были объединены осенью 1919 г. под эгидой новой региональной военно-политической структуры - Совета обороны Северного Кавказа и Дагестана, власть в котором первоначально попала в руки шариатистам, а затем не без борьбы была перехвачена большевиками. В своих призывах это новое подпольное правительство, ориентировавшееся на Советскую Россию и претендовавшее на захват власти в регионе, рисовало новые перспективы социально-экономического развития для местных народов.
Разочаровавшись поочередно в политике всех антибольшевистских правительств региона на протяжении 1917-1920 гг., местные жители охотно реагировали на популистские обещания о близком решении главных социально-экономических и национально-политических проблем края.
Ни Терско-Дагестанское правительство на рубеже 1917-1918 гг., ни Горское правительство конца 1918 - начала 1919 гг., ни руководство Терско-Дагестанского края ВСЮР начала 1919 - начала 1920 гг. не смогли в полной мере реализовать чаяния основных этнических и социальных групп населения Терека и Дагестана. Этому мешали как внутренние (институциализация в зачаточном состоянии, ограниченная политическая субъектность, борьба политических элит за власть), так и внешние факторы (незаинтересованность основных акторов кавказской политики 1917-1920 гг., будь то Германская, Османская или Британская империи, в создании и поддержании дееспособных антибольшевистских режимов как на Северном Кавказе, так и в Закавказье, использование их в своих узкокорыстных целях).
В этой связи стоит отметить, что большевики, создав партию нового типа, смогли, в конечном счете, привлечь на свою сторону основную массу населения терско-дагестанского региона. Удачное использование классовой, социальной мотивации в сочетании с национальной и отчасти религиозной риторикой принесло свои результаты. Большевистская пропаганда, использовавшая многочисленные просчеты своих противников, на протяжении 1917-1920 гг. принесла свои плоды. Советской пропаганде удалось дискредитировать или нейтрализовать все активные социальные и национальные антибольшевистские институты региона. В итоге войска XI армии Кавказского фронта при поддержке сил Революционного военного совета Северного Кавказа и Дагестана относительно безболезненно на протяжении марта - апреля 1920 г. захватили власть в основных центрах терско-дагестанского региона.
Большевистская власть, по крайней мере первоначально, не воспринималась основными группами населения Терека и Дагестана в качестве внешней, не имевшей к ним никакого отношения, структуры. Власть Терского и Дагестанского ревкомов воспринималась основной массой местного населения в качестве силы, остановившей Гражданскую войну и обеспечившей относительный социальный и экономический порядок в истерзанном многолетним внутренним и внешним противостоянием кавказском регионе.
В качестве одного из основных выводов по итогам Гражданской войны на Тереке и в Дагестане стоит отметить то, что терское казачество, потерпев военное поражение в составе ВСЮР, в итоге, потеряло какую-либо политическую субъектность в регионе. Весной 1920 г. началась окончательная передача чеченцам и ингушам земель станиц Сунженской и Терской линий. Казачество было оттуда департировано на юг Ставрополья. Всего перестало существовать 11 станиц с общим населением в 25 тыс. человек [14]. Сама Терская область в марте 1920 г. была упразднена. Часть ее территории отошла к Терской губернии, а часть - к Горской АССР. В свою очередь Терская губерния, просуществовав с 1921 по 1924 гг., в 1924 г. была преобразована в Терский округ в составе Северо-Кавказского края, чтобы уже окончательно исчезнуть в 1930 году. Так закончилась многовековая история такого этно-политического явления северокавказского региона России как терское казачество. Одновременно с этим Дагестанская область в 1921 г. была преобразована в Дагестанскую АССР, к которой в 1920-е гг. в качестве своеобразной «награды» были присоединены северные районы бывшей Терской области.
Литература и источники
1. Центральный Государственный Архив Республики Северной Осетии-Алании. Ф. Р-10. ЦК Союза объединенных горцев Кавказа и Дагестана. 1917. Оп.1. Д.5. Телеграммы. Л.Л. 14-14об.
2. Первый съезд горцев Северного Кавказа // Терский вестник (Владикавказ). - 1917. - 5 мая. - № 4.
3. Матвеев В.А. Межэтнические конфликты на Северном Кавказе: опыт осмысления и противодействия на рубеже XIX -начала XX вв. - Ростов-на-Дону, 2015. - С.50-51.
4. В Чеченском комитете // Товарищ (Грозный). - 1917. - 20 апреля (2 мая). - №2.
5. Контрреволюция на Северном Кавказе // Известия Совета рабочих и солдатских депутатов Бакинского района (Баку). -1918. - 16 января. - №11 (223).
6. Подробности смерти М. Караулова // Известия Совета рабочих и военных депутатов Грозненского района (Грозный). -1917. - 17(30) декабря. - №8.
7. Государственный Архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.Р-5881. Коллекция отдельных мемуаров и документов эмигрантов. 1918-1939. Оп.1. Д.407. Дмитрий Кобяков. Воспоминания. Л.5.
8. Слащов Я.А. О Добрармии в действии в 1918 году. Ч. II. Публикация А.С. Пученкова // Новейшая история России. - 2016. -№ 1. - С. 227.
9. Денстервиль Л. Британский империализм в Баку и Персии. 1917-1918. Воспоминания. - Тифлис, 1925. - С.280.
10. Российский Государственный Военный Архив (РГВА). Ф.Р-39779. Партизанский отряд генерала Бичерахова. 1918-1919. Оп.2. Д.34. Дело о взятии г. Баку отрядом Бичерахова. Л.38.
11. Северо-Кавказский фронт // Вечернее время (Ростов-на-Дону). - 1919. - 13 мая. - № 268.
12. ГАРФ. Ф.Р-446. Политическая канцелярия Особого совещания при главнокомандующем ВСЮР. 1918-1919. Оп.2. Д.22. Л.л.3-4. Письмо офицера о генерале Ляхове.
13. Северо-Осетинский Институт Гуманитарных и Социальных Исследований Владикавказского Научного Центра РАН. Ф.21. Октябрьская революция и Гражданская война на Тереке. Оп.1. Д.340. Доклад Гикало в РВС XI-ой армии. Л.1.
14. Жупикова Е.Ф. К вопросу о депортации терского казачества в 1918-1920 гг. [Электронный ресурс] URL: http://a-pesni.org/grvojna/makhno/a-deportter.php (дата обращения: 22.12.2017)
References and Sources
1. Central'nyj Gosudarstvennyj Arhiv Respubliki Severnoj Osetii-Alanii. F. R-10. CK Soyuza ob"edinennyh gorcev Kavkaza i Dagestana. 1917. Op.1. D.5. Telegrammy. L.L. 14-14ob.
2. Pervyj s"ezd gorcev Severnogo Kavkaza // Terskij vestnik (Vladikavkaz). - 1917. - 5 maya. - № 4.
3. Matveev V.A. Mezhehtnicheskie konflikty na Severnom Kavkaze: opyt osmysleniya i protivodejstviya na rubezhe XIX - nachala XX vv. - Rostov-
na-Donu, 2015. - S.50-51.
4. V CHechenskom komitete // Tovarishch (Groznyj). - 1917. - 20 aprelya (2 maya). - №2.
5. Kontrrevolyuciya na Severnom Kavkaze // Izvestiya Soveta rabochih i soldatskih deputatov Bakinskogo rajona (Baku). - 1918. - 16 yanvarya. - .№11 (223).
6. Podrobnosti smerti M. Karaulova // Izvestiya Soveta rabochih i voennyh deputatov Groznenskogo rajona (Groznyj). - 1917. - 17(30) dekabrya. - №8.
7. Gosudarstvennyj Arhiv Rossijskoj Federacii (GARF). F.R-5881. Kollekciya otdel'nyh memuarov i dokumentov ehmigrantov. 1918-1939. Op.1. D.407. Dmitrij Kobyakov. Vospominaniya. L.5.
8. Slashchov YA.A. O Dobrarmii v dejstvii v 1918 godu. CH. II. Publikaciya A.S. Puchenkova // Novejshaya istoriya Rossii. - 2016. - № 1. - S. 227.
9. Denstervil' L. Britanskij imperializm v Baku i Persii. 1917-1918. Vospominaniya. - Tiflis, 1925. - S.280.
10. Rossijskij Gosudarstvennyj Voennyj Arhiv (RGVA). F.R-39779. Partizanskij otryad generala Bicherahova. 1918-1919. Op.2. D.34. Delo o vzyatii g. Baku otryadom Bicherahova. L.38.
11. Severo-Kavkazskij front // Vechernee vremya (Rostov-na-Donu). - 1919. - 13 maya. - № 268.
12. GARF. F.R-446. Politicheskaya kancelyariya Osobogo soveshchaniya pri glavnokomanduyushchem VSYUR. 1918-1919. Op.2. D.22. L.l.3-4. Pis'mo oficera o generale Lyahove.
13. Severo-Osetinskij Institut Gumanitarnyh i Social'nyh Issledovanij Vladikavkazskogo Nauchnogo Centra RAN. F.21. Oktyabr'skaya revolyuciya i Grazhdanskaya vojna na Tereke. Op.1. D.340. Doklad Gikalo v RVS XI-oj armii. L.1.
14. Zhupikova E.F. K voprosu o deportacii terskogo kazachestva v 1918-1920 gg. [Ehlektronnyj resurs] URL: http://a-pesni.org/grvojna/makhno/a-deportter.php (data obrashcheniya: 22.12.2017)
ДОБРЯКОВА НАТАЛЬЯ АНАТОЛЬЕВНА - кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-политических наук Отделения естественнонаучного и гуманитарного образования, Санкт-Петербургский государственный лесотехнический университет (dobryackovan@yandex.ru)
ДОНИН АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ - кандидат политических наук, доцент кафедры социально-политических наук Отделения естественнонаучного и гуманитарного образования, Санкт-Петербургский государственный лесотехнический университет (alexander_donin@mail.ru)
ЛОБАНОВ ВЛАДИМИР БОРИСОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-политических наук Отделения естественнонаучного и гуманитарного образования, Санкт-Петербургский государственный лесотехнический университет (lobanov19772009@yandex.ru)
DOBRYAKOVA, NATALIA A. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Social and Political Sciences of the Faculty of Natural Science and Humanitarian Education, St. Petersburg State Forestry University (doby1954@yandex.ru). DONIN, ALEXANDER Ya. - Ph.D. in Political Sciences, Associate Professor, Department of Social and Political Sciences of the Faculty of Natural Science and Humanitarian Education, St. Petersburg State Forestry University
LOBANOV, VLADIMIR B. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Social and Political Sciences of the Faculty of Natural Science and Humanitarian Education, St. Petersburg State Forestry University (lobanov19772009@yandex.ru).
УДК 94(470.43).084.3«1919»
ДОЛГИЕВА М.Б.
ДОЛАКОВСКОЕ СРАЖЕНИЕ В ИСТОРИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА
СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
Ключевые слова: Гражданская война, Ингушетия, Долаково, большевики, белогвардейцы, А.И. Деникин, Г.К. Орджоникидзе.
Статья посвящена изучению одной из слабо изученных трагических страниц Гражданской войны 1919-1920 гг. на Северном Кавказе - Долаковскому сражению 1919 года, в ходе которого ингуши, вместе с представителями других народов, отстаивали подступы к границам Ингушетии, оказывая мужественное сопротивление Добровольческой армии А.И. Деникина. В статье рассматриваются события, предшествующие этому кровопролитному столкновению, анализируются причины противостояния населения Ингушетии и Добровольческой армии. Основное внимание уделяется освещению хода боев под Долаково. Широко привлекая ранее не известные источники, автор показывает героизм защитников Долаково.
DOLGIEVA, M.B.
THE DOLAKOVO BATTLE IN THE HISTORY OF THE CIVIL WAR IN THE NORTH CAUCASUS
Keywords: Civil War, Ingushetia, Dolakovo, Bolsheviks, White Guards, A.I. Denikin, G.K. Ordzhonikidze.
The article is devoted to the research of one of the poorly studied tragic pages of the Civil War of 1919-1920 in the North Caucasus - the Dolakovsky battle of 1919, during which the Ingush, together with representatives of other nations, defended the approaches to the borders of Ingushetia, offering courageous resistance to the Volunteer Army of A.I. Denikin. In the article considered the events preceding this bloody confrontation, analyzes the causes of opposition of the population of Ingushetia and the Volunteer Army. The main attention is on covering the course of the battles at Dolakovo. Widely attracting previously unknown sources, the author shows the heroism of the defenders of Dolakovo.
Гражданская война 1918-1920 гг. является переломным моментом в истории народов России. Вслед за центральными районами России в огне войны запылал и Северный Кавказ. В
