CC BY
29
УДК 343.8 ББК 67.409
Е. Н. Билоус, С. А. Кутякин, И. П. Напханенко
АНТАГОНИСТИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР ФАКТОРОВ, ОБУСЛОВЛИВАЮЩИХ ВОЗНИКНОВЕНИЕ НЕФОРМАЛЬНЫХ ТЮРЕМНЫХ НОРМ («ПОНЯТИЙ») В СРЕДЕ ОСУЖДЕННЫХ
К ЛИШЕНИЮ СВОБОДЫ
В статье исследуются антагонистическая природа возникновения правового феномена неформальных норм («понятий»), действующих среди осужденных к лишению свободы, мо-тивационная основа потребности заключенных в жизни по «понятиям» как способа их активного приспособления к окружающей физической, социальной и морально-нравственной среде исправительного учреждения. Авторы приходят к выводу, что существующий у осужденных страх перед наказанием за нарушение неформальных норм значительно весомее страха перед санкциями норм позитивного права.
Ключевые слова: неформальные нормы, естественное и позитивное право, преступная среда, осужденные, исправительные учреждения, криминальные авторитеты.
THE ANTAGONISTIC NATURE OF THE FACTORS CONTRIBUTING TO THE EMERGENCE
OF INFORMAL PRISON NORMS BETWEEN PERSON CONVICTED TO IMPRISONMENT
In this article the authors examine the antagonistic nature of the occurrence of the phenomenon of informal legal norms existing among the convicts, the motivational basis of the needs of persons sentenced to imprisonment for life concepts as a means of active adaptation to the surrounding physical, social and moral moral environment of the correctional institution. The authors conclude that existing at the convicts fear ofpunishment for violation of the concepts substantially outweighedfear of sanctions positive law.
Keywords: informal norms, natural and positive law, criminal environment, convicted, correctional facilities, criminal authorities.
Общеизвестно, что основным регулятором общественных отношений в среде осужденных к лишению свободы являются «понятия», представляющие собой свод неформальных норм, правил поведения, давно и прочно укоренившихся в преступной среде. Они составляют серьезную конкуренцию позитивному праву, а зачастую вообще опровергают его нормы. Особенно ярко институт «понятий» проявляет себя в исправительных учреждениях, где любые поступки и даже суждения содержащихся там лиц рассматриваются сквозь его призму и на основании этой своеобразной экспертизы расцениваются остальными осужденными как правильные (одобряемые) и неправильные (неодобряемые) для тюремного сообщества.
Очевидно, что институт тюремных «понятий» как свод неформальных правовых норм зародился на основе норм естественного права человека, в частности права на жизнь, свободу, удовлетворение своих физиологических,
духовных и социальных потребностей, на свободу выбора и невмешательства в частную жизнь, права иметь и отстаивать перед окружающими свое мнение и других. Действующие в среде осужденных к лишению свободы «понятия» концентрируют в себе «законы» преступного мира, которые весьма часто про-изводны от норм общечеловеческой морали. Социальная природа тюрьмы противоречит общечеловеческой нравственности, основанной на отрицании жестокости и насилия над другими людьми. Отбывание наказания в исправительных учреждениях, как и любое другое наказание, всегда носит принудительный характер. Оно вызывает вполне естественное сопротивление по отношению к тем, кто его осуществляет. Насилие и сопротивление ему порождают конфликт, в основе которого лежат две разные правовые идеологии, базирующиеся на нормах естественного и позитивного права [1, с. 31-33]. Эти нормы рассматриваются каждым из участников конфликта сквозь
субъективную призму справедливости. Данное противоречие и обусловило, на наш взгляд, возникновение тюремных «понятий» и производных от них «воровских законов» как неформальной правовой основы защиты от «несправедливого» применения норм позитивного права.
Весьма существенное значение в превалировании «понятий» над нормами позитивного права имеет присущий каждому осужденному инстинкт самосохранения, который подсказывает ему, что, нарушив режим отбывания наказания либо иные требования администрации исправительного учреждения и даже уголовного закона, он, конечно, потерпит какие-то ограничения своих прав и свобод в виде водворения в карцер, штрафной изолятор, помещение камерного типа, нового осуждения и увеличения срока лишения свободы, но не перестанет идентифицироваться среди «правильных» осужденных как свой и, возможно, приобретет в связи с этим еще больший криминальный авторитет, а значит, сохранит и даже увеличит свои шансы на выживание. В случае допущения нарушений неформальных норм («понятий»), царящих в преступной среде, рассчитывать на гуманность и смягчающие вину обстоятельства не приходится - расправа будет максимально жестокой: перевод осужденного в низшую касту, ухудшение условий выживания, а в некоторых особо тяжких случаях и смерть. Известный исследователь криминального мира профессор Д. Корецкий, отвечая в ходе интервью на вопрос о том, почему осужденные боятся криминальных «законов» больше, чем государственных, объяснил: «Потому что по "закону" тюрьмы за кражу у своих тебе сломают руки или "опустят". А за кражу у честного гражданина дадут два года условно. Не отдал карточный долг - будешь жить под "шконкой", если вообще останешься в живых. А не возместил ущерб потерпевшему - с тобой будут судиться пять лет, а потом взыскивать еще десять, и все равно никакого толка!» [2, с. 16]. Таким образом, страх перед «понятиями» и стоящими за ними криминальными «авторитетами» значительно весомее страха перед нормами позитивного права и администрацией исправительных учреждений.
Попав в места лишения свободы, человек в значительной степени утрачивает способность самостоятельно распоряжаться собой.
Его мнение по поводу трудового и бытового устройства администрацией, как правило, во внимание не принимается. Его распределяют в отряд или камеру, где есть свободные места, направляют на работу не по его специальности и желанию, а туда, где не хватает рабочих рук. Спит он на не всегда удобно расположенном спальном месте. Его привычки, интересы, потребности, то есть все то, что составляет внутренний мир личности, его психологическое устройство никого не интересуют. Кроме того, на него оказывает огромное давление окружение, то есть проживающие с ним осужденные, поведение которых может быть агрессивным, а в лучшем случае -безразличным. Сокамерники в большинстве своем - люди малосимпатичные, личные качества, внешний вид и привычки которых не располагают к дружескому общению. Вынужденное совместное проживание в этой среде еще более усугубляет нравственные страдания человека. В то же время он лишается и социально-конформного полового удовлетворения, ограничиваются его возможности распоряжаться материальными ценностями и благами. В этих условиях в значительной мере обесценивается чувство собственного достоинства человека, и в результате он начинает испытывать страх за свою жизнь и судьбу. «Для каждого человека, который попадает в тюрьму, она становится настоящим испытанием. Тюрьмы и лагеря являются испытанием личности на прочность, на адекватную самооценку, поскольку в тюрьмах приходится преодолевать сплошные лишения, испытывать необычные физические и психологические нагрузки» [5, с. 20]. Социальные связи, ранее обеспечивавшие решение жизненных проблем человека, остаются по ту сторону тюремного забора и теперь мало чем могут помочь ему. В исправительном учреждении (следственном изоляторе) существуют только две реальные силы, две власти, которые могут обеспечить его более-менее сносное проживание и защитить от «беспредела» со стороны как администрации, так и осужденных. Первая сила - это администрация учреждения, вторая - «воры» и преступные «авторитеты» [3, с. 63-65].
Как правило, под защиту администрации стремятся попасть или люди трусливые и слабовольные, или те, у которых есть какие-либо серьезные грехи («косяки») перед остальны-
ми, в том числе: ставшие известными другим осужденным факты сотрудничества с правоохранительными и иными органами государственной власти; помощь следствию в изобличении своих подельников и других лиц; воровство личного имущества и продуктов питания у осужденных («крысятничество»); пассивный гомосексуализм, совершение развратных действий в отношении несовершеннолетних и целый ряд других обстоятельств и поступков, не совместимых с «кодексом чести» арестанта. Такие осужденные моментально попадают в разряд «опущенных», или «обиженных», со всеми вытекающими отсюда последствиями. Однако в качестве помощников администрации они, как правило, остаются невостребованными вследствие их ничтожного социального статуса и низких морально-волевых качеств.
Существует и другая категория осужденных, сознательно идущих на сотрудничество с администрацией. Эти люди зачастую обладают достаточно высокими волевыми качествами. Они публично заявляют, что отрицают «воровские понятия» и взаимодействуют с администрацией из идейных соображений. Как правило, истинная цель их не имеет ничего общего с борьбой с неформальными нормами и традициями осужденных, а являет собой обычное приспособленчество и обеспечение себе льготных условий существования в неволе. Данная категория лиц проживает изолированно от основной массы осужденных (в отдельных локальных участках, отрядах, жилых секциях, камерах) и пользуется некоторыми послаблениями, часто имеющими не совсем законный характер, которые предоставляет им администрация учреждения «за верную службу». Исследования, проведенные В. И. Олешкевичем и Ю. К. Александровым, подтверждают это: «...вступив в самодеятельную организацию, заключенный получал, при прочих равных условиях, и соответствующие льготы и привилегии... А самое главное - такой заключенный мог позволить себе даже нарушать режим содержания, неявно, конечно, но все же. Так появилась новая социальная группа, или каста, в местах лишения свободы - красные, или козлы» [4, с. 13]. Осужденные, принадлежащие к этой группе, предпочитают не употреблять по отношению к себе слово «козел», заменяя его различными эвфемизмами («активист»,
«красный», «независимый мужик», «положительный»).
У неопытного наблюдателя может сложиться неверное мнение о том, что в среде «активистов» царят мир, благоденствие и, что самое важное в условиях исправительного учреждения, чувство собственной безопасности и защищенности, обеспеченное покровительством администрации. Считается, что такие лица прочно встали на путь исправления и находятся под защитой начальства. Между тем их поведение вызывает враждебное отношение к ним со стороны других осужденных, в первую очередь тех, кто активно поддерживает преступную субкультуру. Собственно говоря, это две антагонистические группы, борющиеся за привилегии и особое положение в местах заключения.
Среди осужденных, открыто сотрудничающих с администрацией исправительных учреждений, выделяется еще одна особая категория - «ярые активисты», или «ярые козлы». Как правило, это люди из числа бывших «блатных», изгнанные по разным причинам из «воровских» группировок, или лица, стремившиеся туда попасть, но по каким-либо мотивам не принятые в них. В любом случае данная категория осужденных принадлежит к числу «актива» и пользуется покровительством со стороны администрации. «Ярые активисты», как и «воры», хотят повелевать другими осужденными и, как следствие, пользоваться всеми доступными и запрещенными в «зоне» материальными благами. В этом проявляется их единство и антагонизм с «ворами», но, в отличие от последних, предоставляющих в соответствии с «понятиями» хотя бы какие-то права простому «мужику» и гарантирующих в случае «беспредела» его защиту и восстановление нарушенных прав, «ярые активисты» ни прав, ни гарантий их защиты никому не могут обеспечить. Более того, под видом законных требований они нередко нарушают права осужденных, что выражается прежде всего в применяемых ими для наведения порядка методах. Побои, угрозы, вымогательство, а иногда и просто откровенный грабеж - вот арсенал средств, используемых ими для поддержания авторитета собственной власти. О. В. Старков пишет: «Объектами конфликтных криминогенных ситуаций в местах лишения свободы, причем концентрирующими, являются чаще всего в межгрупповых ситуациях зло-
употребление и произвол со стороны сотрудников и активистов-осужденных, права осужденных и т. п.» [7, с. 27].
По своим личностным характеристикам «ярые активисты» мало чем отличаются от «блатных». Общим для них является стремление управлять другими людьми, но если «воры» и «блатные» делают это, опираясь на морально-этические «нормы» «воровского закона», близкие по духу большей части осужденных, то «ярые активисты» такой основы не имеют. Их идеология заключается в насаждении и поддержании в «зоне» своей власти под видом защиты законных интересов администрации и установления должного правопорядка, борьбы с «воровскими» обычаями, традициями. На самом деле эти группировки осужденных, «воры» и «блатные» делят власть в исправительном учреждении. Как уже отмечалось, «активисты» не идентифицируются основной массой осужденных как свои, потому что служат администрации, то есть тюрьме (неволе) - источнику физических и нравственных страданий заключенных. Такое положение еще более усугубляет конфликтные отношения между рассматриваемыми категориями. Основная же масса лиц, содержащихся в местах лишения свободы, административной «крыше» предпочитает «воровскую», и для этого имеется целый ряд веских причин.
Первая причина заключается в том, что, испытывая существенные ограничения своих прав и свобод, лишения, человек вынужден довольствоваться тем малым, что ему позволяют жесткие тюремные условия. Сюда, как правило, входит нехитрый набор вещей, предметов личного пользования, продуктов питания и, самое главное, пусть ограниченное, но право по отношению как к государству, так и к другим членам тюремного сообщества. Все это помогает человеку оставаться личностью, сохранять чувство собственного достоинства, иметь свое «я» и осознавать свою моральную и физическую защищенность от агрессивных условий внешней среды. Мы солидарны с точкой зрения Г. Ф. Хохрякова, который указывает: «Материальный достаток - это способ поддержания авторитета в среде осужденных. Уважающий себя заключенный имеет свое курево, дополнительные продукты питания, чай и другое. В материальных благах как бы осуществляется независимость
по отношению к режиму» [8, с. 65]. Покушение на его материальный и духовный мир он воспринимает как угрозу последнему, что у него осталось в жизни, за это он будет бороться до конца. Такое обостренное чувство справедливости присуще практически всем осужденным, начиная от «авторитета» и заканчивая последним «опущенным». Не секрет, что в стенах исправительного учреждения права осужденных постоянно попираются как администрацией, так и осужденными-«беспредельщиками». В условиях усиленного спроса на справедливость возникает острая потребность в ее защите. «Воры» и исповедующие «воровские» идеи лидеры преступного сообщества берут на себя эту важную роль, в глазах других осужденных превращаясь в своеобразных борцов за права человека в исправительном учреждении. Благодаря этому «воры» окончательно закрепляют за собой моральное право на лидерство. «Основная масса заключенных сориентировалась на блатных, на их закон как более нравственный, более человеческий» [6, с. 15]. Интересен тот факт, что свыше 20 % опрошенных нами сотрудников ФСИН России придерживаются мнения о том, что «воровские понятия» стоят на защите справедливости по отношению к осужденным.
Вторая причина, по которой основная часть осужденных поддерживает политику «воров» и «авторитетов» и видит в них своих основных защитников от «беспредела», заключается в том, что они всегда рядом, их суд скор и справедлив. Администрация исправительных учреждений, напротив, дистанцирована от осужденных решетками локальных участков, вахтами, забором основного ограждения, дверями кабинетов и приемными часами. Сотрудники приходят в «зону» на работу, а «воры» и «авторитеты» живут в ней круглосуточно, бок о бок с другими осужденными, разделяя с ними общую участь. Они являются частью тюремного общества. Они доступны, близки и понятны. Они представляют собой единственную реальную силу, к которой можно обратиться за защитой, не боясь потерять свой неформальный статус в глазах других осужденных. Этому в немалой степени способствует то, что характер многих конфликтов не позволяет заключенным обратиться за помощью к администрации [4, с. 78-82; 5, с. 4-5]. Такое поведение строго порицается нефор-
мальными законами тюремного сообщества. Это еще одна веская причина, по которой большая часть осужденных предпочитает жить по тюремным «понятиям».
Таким образом, в исправительных учреждениях создалась ситуация, когда конфликт морально-этических норм преступной субкультуры, именуемых «понятиями», и основ позитивного права приводит к противостоянию между осужденными и администрацией. Причины этого обусловлены, прежде всего, извечным стремлением человека к свободе и независимости. Чем больше властных полномочий по ограничению прав осужденных сосредоточено в руках администрации, тем большую остроту приобретает этот конфликт. Существующий в местах лишения свободы режим, регламентирующий порядок и условия отбывания наказания, значительно ограничивает свободу, к которой так стремится каждый осужденный. Выходя за рамки установленного режима, а фактически нарушая его, осужденный компенсирует возникающий у него в период отбывания наказания дефицит внутренней и внешней свободы. Это позволяет ему оставаться человеком и даже, находясь в заключении, быть в какой-то мере независимым [8, с. 65]. Но в такой агрессивной среде, как исправительное учреждение, ему практически невозможно сохранить свободу и независимость без поддержки единомышленников и союзников. В результате в местах лишения свободы возникают «семьи», которые формируются в основном по земляческому принци-
Литература
1. Гришин Д. А., Кутякин С. А. Государственное регулирование противодействия проявлениям организованной преступности в уголовно-исполнительной системе России: монография. Рязань, 2013.
2. Корецкий Д. Преступность будет расти // Преступление и наказание. 2009. № 7.
3. Кутякин С. А. «Воры»: особенности деятельности в местах лишения свободы России // Человек: преступление и наказание. 2008. № 2.
4. Кутякин С. А., Гришин Д. А. Структура, содержание и особенности конфликта между криминальной организацией осужденных к лишению свободы и администрацией исправительного учреждения уголовно-исполнительной системы России // Вест. Рос. нов. ун-та. 2015. № 7.
пу. Апофеозом объединения является тюремная община, отстаивающая интересы тюремного сообщества в целом и каждого его члена в отдельности, которые с точки зрения позитивного права могут носить незаконный характер.
Вышеизложенное позволяет нам сделать вывод о том, что, зародившись на основе норм естественного права, институт тюремных «понятий» вступил в антагонизм с позитивным правом, регулирующим порядок и условия отбывания такого уголовного наказания, как лишение свободы. В основе этого конфликта лежит естественное стремление человека к свободе и справедливости, которое активно эксплуатируется криминальными лидерами и которому противостоит администрация. В результате основанный на «понятиях» авторитет «воров» нередко становится для большинства осужденных значительно весомее авторитета не только рядового сотрудника, но и руководства исправительного учреждения.
По сути, «ворам» и другим криминальным лидерам в местах лишения свободы удалось создать собственное государство в государстве, имеющее свою власть, опирающуюся на общепризнанный в преступном мире институт «понятий». Антагонизм естественно-правовых норм, выраженных в виде тюремных «понятий» и норм позитивного права, является одним из факторов, обусловливающих возникновение криминальной организации осужденных в исправительных учреждениях.
Bibliography
1. Grishin D. A., Kutyakin S. A. State regulation of countering manifestations of organized crime in the penal system of Russia: monograph. Ryazan, 2013.
2. Koretsky D. Crime will grow // Crime and punishment. 2009. № 7.
3. Kutyakin S. A. «Thieves»: features activities in prisons Russia // Man: crime and punishment. 2008. № 2.
4. Kutyakin S. A., Grishin D. A. Struktura content and features of the conflict between the criminal organization of convicts and the prison administration penal system of Russia // Bulletin of the Russian new university. 2015. № 7.
5. Kutyakin S. A. Prison «concepts» as a product of the antagonism of natural and positive law
5. Кутякин С. А. Тюремные «понятия» как продукт антагонизма естественного и позитивного права в местах лишения свободы // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2007. № 6.
6. Олешкевич В. И., Александров Ю. К. Несовершеннолетние: тюрьма и воля. М., 1999.
7. Старков О. В. Основы криминопеноло-гии: монография. Уфа, 1997.
8. Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. М., 1991.
in prisons // Penal system: law, economics, management. 2007. №№ 6.
6. Oleshkevich V. I., Aleksandrov Yu. K. Minors: prison and will. Moscow, 1999.
7. Starkov O. V. Basics criminopenology: monograph. Ufa, 1997.
8. Khokhryakov G. F. Paradoxes in prison. Moscow, 1991.
УДК 343.97 : 343.85 : 343.352 ББК 67.408
П. И Левченко, Н. В. Димитренко
ВЛИЯНИЕ КОРРУПЦИИ НА ЭКОНОМИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В статье раскрывается реальное положение экономики Российской Федерации. Авторы показывают негативное влияние коррупционных процессов на экономическую деятельность и экономику страны в целом. Подчеркивают необходимость противодействия взяточничеству и коммерческому подкупу.
Ключевые слова: коррупция, взяточничество, коммерческий подкуп, экономическая деятельность.
INFLUENCE OF CORRUPTION ON ECONOMIC ACTIVITY OF THE RUSSIAN FEDERATION
In the article the author reveals the real state of the Russian economy, attention is paid to the negative effects of corruption on economic activity processes. The emphasis is on combating bribery and proper, particularly commercial bribery.
Keywords: corruption, bribery, commercial bribery, economic activities.
В настоящее время экономика Российской Федерации входит в топ-10 худших в мире, наряду с Венесуэлой, Бразилией и Грецией. Согласно опубликованным прогнозам американской компании Bloomberg, ВВП нашей страны по итогам трех кварталов 2016 года снизится на 3,6 %. По мнению аналитиков данного агентства, причинами негативной экономической обстановки России являются действующие санкции ЕС и США, а также цены на нефть [1]. По прогнозам «большой тройки» мировых рейтинговых агентств (Fitch, Standard&Poor's и Moody's), рост российской экономики в 2016 году маловероятен. По наблюдению российский экспертов, прогнозы указанных организаций в свете последних политических событий даются несколько пред-
взято*, чем создают искусственные условия инвестиционной непривлекательности экономической системы государства. Чтобы исключить подобные моменты, в июле 2015 года в России создается собственное независимое Аналитическое кредитное рейтинговое агентство (АКРА). Его руководитель Екатерина Трофимова заявила о том, что «спад в экономике близится к завершению. Кроме того, возможна определенная стагнация экономики и замедление темпов инфляции. Процесс адаптации экономики ...несколько затормозит ее рост. В общем, отмечена положительная тенденция» [2].
После распада Советского Союза и появления Российской Федерации произошедшие реорганизационные процессы в экономиче-
* К примеру, агентство Moody's прогнозирует повышение экономического рейтинга Украины, которая уже находится в состоянии дефолта.
