CC BY
489
170
Право
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2015, № 1, с. 170-180
УДК 340.11
АНОМАЛИИ ПРАВА: ПОНЯТИЕ И ПРИРОДА © 2015 г. А.В. Петров
Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
avpetrov@unn.ru
Поступила в редакцию 29.01.2015
Обосновывается введение понятия аномалии права в систему категорий теории права, исследуются природа, содержание и причины аномалий права.
Ключевые слова: правовая потребность, правовая воля, содержание права, закономерности права, аномалии права.
Анализируя мир юридических явлений, правовое мышление на разных уровнях выделяет и фиксирует нормальный ход тех или иных юридических процессов, правильность достигнутых в правовой сфере общественной жизни результатов или, напротив, отклонения от того, что представляется нормальным и правильным. На уровне обыденного мышления такой анализ идет с точки зрения здравого смысла, представлений о содержании права, оценки с позиций моральных принципов справедливости и несправедливости и т.п. На уровне научного мышления в дело вступает понятийная логика и оценка юридических процессов и их результатов с точки зрения соответствия тем или иным методологическим конструкциям и теоретическим концепциям.
Практически в каждой научной работе, посвященной анализу правообразования, построения системы юридических норм, осуществления нормативных предписаний в правомерном поведении субъектов, применения права, природы правонарушений, реализации юридической ответственности или стабилизации правопорядка, наряду с выделением позитивных элементов исследователи фиксируют негативные факторы, препятствующие достижению предполагаемых результатов. Для обозначения этих факторов используются различные термины: дефекты, недостатки, препятствия, деформации, искажения и другие. Все они характеризуют особую негативную сторону юридических явлений и процессов, которая реально существует и которую необходимо преодолеть, изменить, откорректировать для нормального функционирования и развития правовой сферы общественной жизни.
Определенность научного юридического мышления в отношении выделения и оценок негативных элементов в самых разных сторонах правовой реальности позволяет констатировать, что эта реальность объективно существует как
бы в двух ипостасях, и отклонения от нормального состояния юридических явлений и процессов в правовой сфере общественной жизни носят для нее всеобщий характер. Всеобщий характер отклонений означает, что хотя они и возникают в отдельных юридических явлениях и процессах, но присущи всем сторонам правовой сферы общественной жизни и имеют общую природу.
Отклонения в юридических явлениях и процессах могут пониматься в широком смысле и тогда рассматриваться не только в негативном, но и позитивном аспекте. Позитивные отклонения, как правило, свидетельствуют о тех или иных назревших тенденциях развития правовой сферы общественной жизни. В рамках данной статьи такого рода отклонения не анализируются, а акцент делается на проблеме негативных отклонений, отклонений от нормального состояния юридических явлений и процессов. Для установления терминологической определенности в отношении таких отклонений они выделяются и обозначаются одним общим термином -аномалии права.
Как общая теоретическая проблема, природа отклонений в правовой сфере общественной жизни, равно как и отдельно проблема аномалий права, практически не исследована. Можно, пожалуй, указать лишь на одну монографическую работу, где этот вопрос ставится на общетеоретическом уровне [1]. Вместе с тем данная проблема представляет не только общетеоретический, но и сугубо практический интерес, поскольку с увеличением масштабов правового регулирования, а именно этот процесс наблюдается в правовой системе российского общества в последнее двадцатилетие, возрастает социально значимая цена правовых решений, принятых без учета возможных негативных отклонений.
Как только формирующаяся, общетеоретическая проблема аномалий права требует реше-
ния ряда методологических вопросов и, прежде всего, четкого понимания того, по отношению к какому объекту социальной действительности научным мышлением фиксируются аномалии. На первый взгляд задача выглядит весьма простой, поскольку предварительно уже говорилось об аномалиях применительно к объекту, традиционно обозначаемому в российской юридической науке как право. Учтем, однако, в начале содержательную размытость понятия права в современной российской юридической науке. Не пытаясь здесь анализировать достоинства или недостатки тех или иных подходов к понятию права, просто констатируем, что они разные и содержательно включают в себя несовпадающие элементы того, что носит предикат правового.
Обратим также внимание, что, позиционируя в качестве объекта изучения право, российская теория права реально изучала и изучает совсем другой объект, значительно превосходящий по объему зафиксированное в той же теории понятие права. Сравним в этом плане, например, объемы понятия права и рассматриваемых правовых явлений и процессов в системных курсах по теории права советского или современного периода [2, 3]. Поэтому, ставя задачу рассмотрения аномалий права как одной из объективных сторон всего правового, необходимо понять совокупность юридических явлений и процессов в качестве единого целого, в качестве элементов или блоков одного, к которому они все принадлежат и частями которого являются.
Теория права разрешает противоречие между декларируемым и реальным объектом изучения тем, что в противовес собственно праву, выдвигает многочисленные термины для обозначения целостной совокупности юридических явлений и процессов, отчасти уже использованные в настоящей статье. Это правовая материя, правовая система, правовая действительность, правовая реальность, правовая сфера общественной жизни и другие. Можно, конечно, углубившись в сравнение, найти смысловое значение для каждого из этих терминов. Но для целей настоящей статьи гораздо важнее понять, что объединяет все без исключения юридические явления и процессы, что является общей основой того, что они образуют некий замкнутый на себя особый социальный мир, качественно отличающийся от других составных частей этого мира.
Чтобы избежать в данном вопросе терминологической путаницы, будем исходить из того, что все, что существует в этом особом социальном мире как предметная реальность и имеет предикат правового, образует право. Право для
нас - это целостная совокупность реальных юридических явлений и процессов, а понятие права - теоретическое отражение этой совокупности. По отношению к так понимаемому праву будет рассматриваться вопрос о природе его аномалий. В чем эта природа состоит и каковы пути ее выявления - следующий вопрос, требующий определения методологических подходов.
Несомненно, для каждого отдельного юридического явления или процесса можно эмпирически указать на характер аномалии, определив, скажем, что та или иная юридическая норма неправильно сконструирована по содержанию, имеет неполную структуру, не вписывается в конкретный институт или отрасль права, не согласуется с иными входящими в них юридическими нормами. Однако характер аномалий в области реализации правоотношений или аномалий в сфере применения юридической ответственности будет уже иной, и поэтому фиксация признаков аномалий того или иного юридического явления или процесса еще не дает ответа на вопрос об общей природе аномалий вне зависимости от конкретных форм их проявлений.
Общая природа аномалий права становится понятной тогда, когда через определение оснований соединения всех юридических явлений и процессов в единое целое будет установлено необходимое в этом целом. Эта необходимость выступает объективным и общим критерием для определения того, какое собственно состояние юридических явлений и какой ход юридических процессов является нормальным, отграничивая тем самым для научного мышления отклонения от нормального состояния в качестве аномалий права. Решение этой проблемы не может основываться на субъективных представлениях о правильности или неправильности бытия правового. Ведь то, что одному может показаться правильным или, напротив, неправильным, у другого может вызвать противоположные ощущения; а то, что вписывается в одну методологическую конструкцию или теоретическую концепцию, может не соответствовать другим конструкциям и концепциям.
В методологическом плане понимание права как целостной совокупности необходимых юридических явлений и процессов должно проистекать из последовательного рассмотрения социальных оснований права, его сущности, содержания и форм, связывающих различные элементы права закономерностей. При таком подходе понимание целостной и необходимой природы права становится итогом, результатом многоэтапного теоретического процесса. Оно не может полагаться, как это нередко бывает при попытках сформулировать очередное определе-
ние права, неизвестно откуда взятым началом. Попытаемся зафиксировать здесь в тезисном виде ключевые логические ступени движения к такому результату, который позволит затем определить аномалии права в качестве обусловленных особыми причинами отклонений от него.
В каждой частной теории, к которым относится теория права, есть положения, разрабатываемые в теории более широкого уровня обобщений и являющиеся для частной теории аксиоматичными. К таким аксиомам для теории права относится философское понимание того, что все социальные отношения и процессы, структуры и институты создаются и существуют потому, что люди стремятся посредством их удовлетворить определенные жизненные потребности. В этом аспекте все социальные явления: экономика, политика, идеология, равно как и право -средства, способы, формы реализации потребностей людей. Многообразие социальных явлений обусловлено тем, что различные группы потребностей людей имеют свою специфику и порождают в процессе своего удовлетворения особые социальные явления и связи.
Обозначим специфические социальные потребности, которые приводят к появлению и существованию права, как правовые потребности и отметим, что они формируются у субъектов социальной жизни и осознаются ими как необходимость закрепления общезначимых форм за особыми социальными связями. Эти связи, возникающие в разных сферах общественной жизни, обладают некоторыми характерными чертами, что дает возможность условно обозначить их как предправовые отношения, отличая их от иных социальных связей, которые не содержат в себе потенции стать правовыми.
Предправовые отношения носят массовый, всеобщий характер и затрагивают интересы основных субъектов социальной жизни; они обеспечивают жизнеспособность общества, его нормальное функционирование и развитие, и в силу этого являются важными для существования общества как такового; они представляют по форме отношения с распределенными и взаимосвязанными функциями сторон; они находятся под угрозой нарушения в силу того, что субъекты в социально дифференцированном обществе имеют различающиеся жизненные интересы и соответственно различные представления о характере одних и тех же социальных связей. Необходимость стабильности и невозможность без нее обеспечить нормальное функционирование общественной системы в целом или ее отдельных блоков, с одной стороны, и состояние неустойчивого равновесия, с
другой - вот что характерно для такого рода социальных связей.
Когда отдельными индивидами, социальными группами или их институтами осознается необходимость поддержания определенных форм этих социальных связей и наличие угрозы их существованию, тогда можно говорить о зарождении правовой потребности. Содержательно законченно она формируется в виде осознанного представления о том, что для всех субъектов социальной жизни должен быть установлен общий порядок в тех или иных предправовых общественных отношениях, а возможные отклонения от него должны пресекаться. «Начальная ступень правообразования - возникновение объективно обусловленной экономической, социально-политической или иной общественной потребности в юридическом регулировании отношений» [4]. Сформированная правовая потребность становится источником правовой воли, которая составляет сущностную основу права.
Положение о том, что в основе права, как и иных общественных явлений, лежит социальная воля, общепринято в правовой теории, если не считать редких исключений, основанных на не совсем точном понимании философского смысла категории «воля» [5]. Суть воли как всеобщей основы человеческого бытия достаточно четко схвачена в определении Г.В.Ф. Гегеля, который понимал волю как человеческое мышление, «перемещающее себя в наличное бытие, как влечение сообщить себе наличное бытие» [6].
Примем это положение за исходное, обратив внимание на то, что любое социальное явление производится особой предметной волей, и терминологически обозначив социальную волю, которая лежит в основе права, как волю правовую. Задача предметного определения правовой воли заключается в том, чтобы, во-первых, выявить социальные потребности, которые приводят к формированию правовой воли; во-вторых, определить субъектов правовой воли; в-третьих, установить цели правовой воли. Обусловленная специфическими жизненными потребностями, социальная воля определенных субъектов, направленная на достижение особенных предметных целей, и составляет сущность права, или правовую волю. Выделим и рассмотрим главные черты каждой из этих составляющих.
Осознанная правовая потребность является необходимым элементом начала права, но она так и может остаться не продолженным началом, не обретя энергетического источника в виде правовой воли. Правовая воля - это не вообще представление о том, что некоторые отношения необходимо упорядочить. Воля - это стремление добиться этого результата; стрем-
ление, переходящее в конкретные действия по упорядочению социальных связей. Воля как стремление к действию рождается через интерес, через заинтересованность субъектов социальной жизни в удовлетворении правовой потребности. «Осознанный интерес в сфере, подлежащей правовому регулированию, выступает как стремление к его удовлетворению и порождает систему юридических мотивов, правовые требования, предложения, пожелания» [7].
В российской теории права немало усилий было потрачено на определение того, какие социальные силы заинтересованы в удовлетворении правовой потребности, кто является субъектом правовой воли. Не углубляясь в тонкости различий между классовым и общесоциальным подходами, равно как различных промежуточных точек зрения, отметим несколько принципиальных моментов.
Правовая потребность - это продукт общественной системы в целом; в стабильности общества, а следовательно, в упорядочении основных социальных связей объективно заинтересовано все общество, поэтому субъектом правовой воли изначально выступает общество в целом, все его социальные группы. Однако на разных этапах развития сама социальная система различается, поскольку в ней могут явственно доминировать определенные социальные группы (как это было, например, в рабовладельческом обществе); в ней могут доминировать несколько социальных групп (как это было, например, в Европе при относительном равновесии дворянства и буржуазии); в ней все основные социальные группы могут быть в относительно равном положении (как это достигается в современном цивилизованном обществе). Понятно, что в разных системах правовая потребность общества и представлена по-разному: доминирующей волей одного класса, компромиссной волей нескольких социальных групп или согласованной волей всех основных социальных групп общества.
В любом из этих вариантов правовая воля, составляющая сущность права, равна самой себе - это правовая воля общества в целом, представленная, сконцентрированная в воле его основных социальных групп. Какая или какие из этих групп и как представляют правовую волю -это уже вопрос конкретного исторического состояния общества. Пока оно существует как социально дифференцированное, пока его потребности выражаются через интересы доминирующих социальных групп, правовая воля всегда будет складываться в виде баланса между интересами основных социальных групп общества. А этот баланс может смещаться от воли
одной узкой социальной группы до согласованной воли всех основных социальных групп.
Особую предметность правовой воли, ее отличие от социальных воль, продуцирующих иные общественные явления и процессы, определяют цели правовой воли. Эти цели вытекают из правовой потребности и предстают для правовой воли социальных субъектов как результат, к которому они стремятся, к достижению которого прилагают особые усилия. Поскольку результатом действия правовой воли должна стать общепризнанность необходимости определенных форм особых социальных связей, ее цели носят многоуровневый, многослойный характер и условно могут быть разделены на первичную, основную и конечную цели.
Первичная цель правовой воли - упорядочение основных социальных связей, достижение стабильности в базовых отношениях и порядка социальной системы в целом. Эта цель достигается посредством нормативного регулирования, т.е. выработки правил, определяющих необходимые формы общественных отношений, их реализации в поведении субъектов и пресечения отклонений от этого правила. Эта цель очевидна, она непосредственно вытекает из природы правовой воли, обусловленной правовыми потребностями. Однако эта цель носит первичный, промежуточный характер, поскольку не определяет характер порядка в системе социальных связей.
Основная цель правовой воли заключается в том, чтобы в процессе реализации первичной цели установить исторически приемлемый для нормального функционирования и развития социально дифференцированного общества баланс интересов основных социальных групп. Этот баланс различается в зависимости от этапа развития общества и реального социально-экономического положения основных социальных групп. Однако именно он, а не сила власти является внутренним основанием стабильности социальных связей. Власть играла и играет определенную, а иногда и ключевую роль в определении правовых потребностей, формировании правовой воли и достижении ее целей. Но она, как другое социальное явление, по своей природе не может быть элементом сущности права и оказывает на него лишь внешнее воздействие.
Конечная цель правовой воли заключается в достижении гармонии в балансе интересов, когда в правовой воле равновелико представлены интересы всех основных социальных групп общества. Определение в качестве основной цели правовой воли - достижение баланса интересов - еще не отражает направленности ис-
торического развития этого баланса. Баланс есть такой, какой есть, какой определен реальным состоянием конкретной социальной системы, и правовая воля реализует себя как стабилизирующая сила в рамках этого баланса. Пока сохраняются различные сферы деятельности и разделение труда, а именно с этим связан прогресс современного общества, сохраняются социальные группы и социальные различия. Вместе с тем общество исторически меняется, и вектор изменений состоит в том, что социальные группы постепенно начинают играть в социальной системе равновеликую роль, перестают доминировать одна над другой. Этот вектор в форме тенденции постепенной гармонизации баланса интересов социальных групп в процессе упорядочения общественных отношений реализуется правовой волей [8].
Осуществляющая свои цели правовая воля развертывается в структурированное содержание и, двигаясь от правовой потребности к правопорядку, образует последовательные ступени, на которых формируются юридические явления, связанные между собой правовыми процессами. Хотя с внешней стороны содержание права может показаться случайным и зависимым от произвола творящих его субъектов, на самом деле оно упорядочено и организовано движением правовой воли. Достижением правопорядка, удовлетворением правовой потребности и реализацией исторически определенного уровня целей завершается актуальный цикл действия правовой воли, возобновляясь при появлении новых правовых потребностей или неполного удовлетворения уже существующих.
Каждый из этапов развертывания правовой воли имеет содержательное наполнение. Во-первых, правовая воля, вырастающая из правовой потребности, должна объективировать себя в требованиях, предъявляемых к субъектам социальной жизни, об их необходимом поведении, должна быть сформулирована в обязательном для них правиле. Во-вторых, правовая воля должна обеспечить согласование нового правила с уже существующими требованиями. В-третьих, правовая воля, выраженная в общеобязательном правиле, должна объективироваться в системе отношений попадающих под ее действие субъектов и воплотиться в их реальном поведении. В-четвертых, в случае их отклонения от поведения, предписанного общеобязательным правилом, правовая воля должна обеспечить безусловность достижения своих целей, объективируясь в принуждении субъектов к требуемым формам поведения.
Эти этапы образуют структурные элементы содержания права, которые представлены юри-
дическими явлениями: правовыми потребностями, системной совокупностью юридических норм, правоотношениями, юридической ответственностью, правопорядком, а также связывающими их правовыми процессами: формирования нормативной основы права, согласования системы юридических норм, возникновения и реализации правоотношений, создания и обеспечения правопорядка. Основные структурные элементы, последовательно переходя, трансформируясь один в другой, образуют исчерпывающий для содержания права набор юридических явлений и процессов. Отсутствие хотя бы одного из элементов в их определенной сущностью последовательности означает незавершенность содержания права, а следовательно, не-сформированность качества права как такового.
Подчеркнем принципиальный пункт методологического подхода к категории содержания права с точки зрения его производности от сущности права. Содержание права - это движение от правовой потребности через необходимо фиксируемые юридические явления и процессы к правопорядку; оно не сводимо к начальному, конечному или промежуточным пунктам. Правовая воля, трансформируясь, как и всякая воля, в особый вид социальной деятельности, создает формированное содержание права как систему последовательно взаимосвязанных в процессе функционирования правовых элементов, единая совокупность которых обеспечивает достижение целей правовой воли. Не один структурный элемент и не несколько, а только их всеобщая совокупность, где каждое юридическое явление и процесс в необходимой последовательности связаны между собой, адекватны сущности права [9].
Существенность, всеобщность и необходимость дают основание рассматривать связи между элементами содержания права в качестве закономерностей права. Закономерности права так же, как понятия и категории науки, отражают то, в какой форме существования проявляется сущность права на данном этапе ее развертывания. В отличие от понятий и категорий, фиксирующих сущностные параметры отдельных элементов содержания права, они показывают, как при развертывании правовой воли должен осуществляться переход от правовой потребности к юридической норме, как должны соотноситься между собой отдельные юридические нормы, как должен осуществляться переход от формальной нормативной основы к правоотношениям, как должна быть обеспечена стабильность правопорядка. Попытаемся определить и сформулировать закономерности, вы-
текающие из требований правовой воли к внутренним связям содержания права.
Правовые потребности, возникающие в системе социальных связей, необходимо должны быть представлены в форме юридических норм. В этом процессе правовые потребности должны быть своевременно выявлены, правильно определены, не смешаны с иными социальными потребностями, переведены на язык юридических формулировок, формально зафиксированы в нормативных актах или иных источниках права. Существенный, всеобщий и необходимый характер связи между правовой потребностью и юридической нормой может быть отражен как закономерность адекватности юридических норм правовым потребностям общества.
Создаваемая на основе правовых потребностей юридическая норма включается в уже существующую совокупность нормативных правовых предписаний. Она должна по форме и содержанию соответствовать принятым юридическим технологиям, четко позиционировать свое место в структуре нормативной основы права, быть доступной для правильного понимания ее реализующими нормы субъектами. Существенный, всеобщий и необходимый характер связи между создаваемой юридической нормой и их совокупностью может быть отражен как закономерность согласованности нормативной основы права.
На следующем этапе правовые потребности, получив формально юридическое выражение, трансформируются в правоотношения, которые внешне предстают как социальные связи между субъектами, урегулированные юридическими нормами. Цели правовой воли состоят здесь в том, чтобы субъекты права понимали свои права и обязанности и реализовали их в правомерном поведении. Существенный, всеобщий и необходимый характер связи между совокупностью юридических норм и правоотношениями может быть отражен как закономерность надлежащей реализации прав и обязанностей субъектами правоотношений.
Реализация правоотношений может прерываться вследствие совершения правонарушений субъектами правоотношений. Цели правовой воли проводятся на этом этапе путем включения механизма обеспечения права и реализации юридической ответственности, посредством которой виновные лица принуждаются к правомерному поведению. Существенный, всеобщий и необходимый характер связи между правонарушением и принуждением к правомерному поведению может быть отражен как закономерность неотвратимости юридической ответственности.
Правопорядок как итог развертывания содержания права складывается из актов правомерного поведения субъектов правоотношений и принуждения к нему субъектов, совершивших правонарушения. Его сущностная сторона состоит в том, что на этом этапе достигнутая в результате установления правопорядка форма общественных отношений должна совпасть с правовой потребностью. Существенный, всеобщий и необходимый характер связи между правопорядком и исходными правовыми потребностями может быть отражен как закономерность соответствия правопорядка правовым потребностям общества.
Закономерности адекватности юридических норм правовым потребностям общества, согласованности нормативной основы права, надлежащей реализации прав и обязанностей субъектами правоотношений, неотвратимости юридической ответственности, соответствия правопорядка правовым потребностям образуют на всеобщем уровне содержания систему закономерностей права [10]. Эти закономерности вместе с понятиями и категориями должны представлять в теории права процесс развертывания сущности права, в котором последовательно и упоря-доченно отражаются существенные и необходимые связи между основными элементами необходимого содержания права.
Подчеркнем еще раз, таковым содержанием не могут быть ни правовые потребности, ни юридические нормы, ни правоотношения, ни юридическая ответственность, ни правопорядок, ни связывающие их закономерные процессы сами по себе. Они лишь отдельные элементы, которые приобретают качество правового как необходимые части целого. Это целое создается сущностью права - правовой волей в процессе достижения ее целей и последовательного ступенчатого движении от правовой потребности через иные правовые явления и процессы к правопорядку.
При понимании права как единой закономерно связанной последовательности необходимых юридических явлений и процессов совершенно по-иному предстает вопрос о формах права, который в современной российской юридической науке сведен к формам лишь одного правового явления - юридических норм. По отношению к сущности права форма права - это способ внешнего бытия сущности, в котором достигаются цели правовой воли; по отношению к содержанию права форма права - это оболочка, которая вмещает все необходимые элементы этого содержания. Форма права охватывает не какие-либо отдельные элементы содержания права или стадии движения правовой
воли, а адекватна только полностью сформированному качеству права. Форма права в итоге -это способ существования, способ социального бытия завершенного цикла движения правовой воли к своим целям через необходимые элементы упорядоченного содержания права [11].
Формы права как продолжение его сущности, содержания и закономерностей не могут быть сведены к источникам юридических норм в виде правового обычая, судебного прецедента, нормативного акта, нормативного договора и пр. Формами права становятся относительно особенные целостные циклы существования содержания права, в которых реализует свои цели правовая воля. В российской юридической науке в свое время шли плодотворные исследования в этом направлении, в частности в работах Б.Н. Чичерина [12], С.А. Муромцева [13], Л.И. Петражицкого [14], где анализировались возможные формы права, а отнюдь не государственно установленных юридических норм.
Не углубляясь в нюансы анализа предлагаемых ими формообразований права, укажем только на то, что реальное многообразие способов достижения правовой волей своих целей показывает, что она реализует себя не только через процессы, связанные с установлением законодательного права, когда создание правовых норм, их реализация и обеспечение осуществляется посредством специальных государственных органов. Наравне с этим широкое распространение имеет право, которое складывается в непосредственном взаимодействии субъектов социальной жизни, когда создание правовых норм, их реализация и обеспечение осуществляется в рамках гражданского общества. Невозможно игнорировать и специфику юрисдикционного или судебного права, когда создание правовых норм, их реализация и обеспечение осуществляется в рамках действующей в обществе судебной системы.
С учетом этих реалий можно говорить по крайней мере о трех разновидностях, трех основных формах бытия права. Каждая из них представляет особенную и самостоятельную завершенность содержания права, в котором соединяются процессы формирования, осуществления и обеспечения юридических норм, а в итоге - достижение целей правовой воли. Эти формы существуют на всех этапах развития права и присущи в той или иной пропорции праву любой страны. Специфическое сочетание, соединение различных форм содержания права создает то, что отражается в понятии правовой системы общества и определяет ее сходство и особенности по сравнению с правовыми системами других стран.
Суммируя сказанное, отметим, что право, определяемое как соединенное сущностью целое, в сфере существования предстает как особая целенаправленная социальная деятельность, в ходе производства которой создается вся совокупность юридических явлений и процессов. Сфера существования права представлена различными элементами содержания права с устойчивыми последовательными связями между ними, многообразными формами внешнего выражения отдельных элементов и содержания права в целом. Сфера существования права обладает качественной однородностью и в силу этого отличается от иных социальных явлений; она образует единую систему, поскольку генетически производна от сущности права.
Системность сферы существования права состоит в том, что право есть завершенное целое, или круг, где начало замыкается на свое окончание, где движение от правовой потребности через различные юридические явления и процессы ведет к ее удовлетворению в правопорядке. При расхождении правовой потребности и правопорядка или возникновении новых правовых потребностей это движение возобновляется, обусловливая свое воспроизводство в общественной системе. Замыкание данной предметной деятельности на самое себя и собственное воспроизводство определяет ее внутреннее единство и относительную обособленность от иных сфер социальной жизни.
Сфера существования права как особенной предметной целенаправленной деятельности предстает, с одной стороны, как сфера являющейся сущности права, воплощенной в его структурированном содержании, закономерностях и необходимых формах. С другой стороны, сфера существования права живет как бы своей жизнью, поскольку является деятельностью конкретных индивидов, их социальных групп и институтов общества, протекает в связи и под влиянием иных социальных процессов, иных социальных воль, реализуется в определенной исторической обстановке. Поэтому в праве как единой целенаправленной социальной деятельности всегда одновременно движется несколько потоков. Один из них связан с проявлением в различных формах существования права его сущностной стороны в виде необходимых элементов содержания права, в их строго фиксируемой последовательности и закономерных связях между элементами, в определённом сочетании внешних форм.
Второй поток может проявляться в несфор-мированном содержании элементов права или появлении элементов, не являющихся правовыми, в нарушении необходимой последователь-
ности элементов содержания или несогласованности их между собой, в прерывании или деформации необходимых связей между элементами содержания права, в дисбалансе соотношения внешних форм права или появлении форм, не соответствующих содержанию права. В результате сущность права не получает в сфере явления, в сфере существования адекватного выражения. Здесь наряду с необходимыми элементами и закономерными связями начинает господствовать случайное и произвольное, то, что в целом носит для права аномальный характер. Понимание этого двойственного характера существования права позволяет дать более точное определение аномалий права.
Аномалии права - это отклонения в содержании права, необходимых связях его элементов и формах, которые носят для права как целенаправленной предметной деятельности случайный и произвольный характер, поскольку их существование не соответствует объективной логике права, не вытекает из закономерных проявлений сущностной основы права. Общая природа аномалий права состоит именно в том, что они существуют в праве, но не являются способом существования его сущности. С точки зрения сущности права, его необходимого содержания, закономерностей и форм, они не существенны, хотя реально существуют и составляют одну из сторон бытия права. Именно критерий соответствия тех или иных юридических явлений и процессов формам, закономерностям, содержательным элементам права, а в итоге -правовой воле и ее целям дает возможность отделить зерна от плевел и установить в перемешанном потоке существования права необходимое и закономерное в противовес аномалиям.
В этом плане вряд ли можно согласиться с высказанным в юридической литературе мнением о том, что правовые отклонения связаны с деформациями в процессе осуществления той или иной правовой модели. «Правовая модель, -пишет Е.В. Пуляева, - всегда сопровождается возможностью отклонения от цели, осуществляемого правового регулирования, иными словами, происходит расхождение заданного и фактического результатов. Окружающая правовая реальность отчасти и состоит из правовых отклонений» [15]. Зададим автору вопрос: а что если сама правовая модель является отклонением или такого не может быть? Если может, то тогда отклонением от чего являются отклонения от данной модели? Боюсь, что данная ситуация не имеет логически правильного разрешения.
Аномалии права - это объективная реальность, но это реальность, которая является от-
клонением от сущностной линии в праве, от целей правовой воли, от необходимой последовательности и структуры содержания, от закономерных связей между юридическими явлениями и процессами, от необходимых форм содержания права. Как объективная реальность, как составная часть деятельности, в процессе которой производится и воспроизводится право, аномалии имеют свои особые причины существования. Несколько упрощая ситуацию для более четкого понимания процессов появления аномалий права, разделим эти причины на внешние и внутренние.
Внешние причины аномалий права действуют в сфере сопряжения права как особой целенаправленной предметной деятельности с другими формами социального бытия, которые, с одной стороны, являются сферами, в связях с которыми рождаются правовые потребности, с другой стороны, могут создаваться условия, приводящие к появлению аномалий права. Наибольшее влияние здесь могут оказывать изменения экономического состояния страны, в том числе финансовые кризисы, которые побуждают субъектов, имеющих соответствующие рычаги вводить через право особые условия, обеспечивающие сохранение их интересов в ущерб интересам других субъектов социальной жизни, искажая тем самым цели права.
Даже в цивилизованном обществе при полном развитии институтов демократии нередки примеры формирования особых правовых режимов, поддерживающих эгоистические политические интересы тех или иных социальных страт и создающие для них привилегированное положение. Сложные внешние условия существования страны, ведение войн, попытки поставить социальную жизнь под контроль воинствующих религий, деформированные моральные устои доминирующих в обществе социальных групп и другие негативные факторы - все это способно в большей или меньшей степени влиять на характер правовой деятельности и степень выражения в ней сущностной основы права.
Внутренние причины аномалий права заключены в самой правовой деятельности и связаны с особенностями осуществляющих ее субъектов. Все элементы формированного содержания права - это продукты сознания и воли конкретных людей, каждый из которых обладает своим уровнем знаний об окружающем мире, в том числе и о правовых явлениях и процессах, занимает определенное место в структуре общества и системе социальных связей, имеет соответствующие стремления, интересы, отстаивает определенные жизненные позиции и др. Совокупная способность людей понимать и
действовать в соответствии с закономерным и необходимым в праве определяется в конечном итоге уровнем развития их правосознания, а точнее - духовной правовой культуры.
Непонимание соответствующих процессов, необладание навыками участия в них и их творения неизбежно приводят к тому, что правовая деятельность начинает осуществляться стихийно, в основном - методами проб и ошибок. Закономерное и необходимое в праве так или иначе пробивают себе дорогу, но это происходит в среде произвольного и случайного. Правовая деятельность в этом случае оказывается во власти аномалий права, которые вплетены в закономерные и необходимые правовые явления и процессы, не отделяясь от них. Наличие аномалий на том или ином этапе правовой деятельности оказывается, как правило, возможным зафиксировать только при достижении конечного пункта, когда обнаруживается, что в достигнутом правопорядке правовые потребности не получают удовлетворения или удовлетворяются неэффективно. Тогда преодоление аномалий становится дополнительной задачей, требующей соответственно дополнительных материальных и духовных ресурсов.
Особую роль в этом отношении играет профессиональная правовая культура, т.е. уровень духовного правового развития тех людей, которые выявляют правовые потребности общества, формируют юридические нормы, упорядочивают их систему, обеспечивают надлежащую реализацию прав и обязанностей субъектов социальных связей, осуществляют применение юридических норм, реализуют отношения юридической ответственности, отслеживают состояние правопорядка в обществе и обеспечивают его позитивную динамику. Если недостатки общей правовой культуры приводят к аномалиям частного уровня, то изъяны профессиональной правовой культуры вызывают аномалии общего системного свойства и способны привести к серьезным деформациям в отдельных элементах содержания права и сбоям в осуществлении правовой деятельности в целом.
Приведем здесь лишь один пример, непосредственно связанный с проблемами формирования профессиональной правовой культуры. Высшее юридическое образование, как известно, перешло в основном на двухуровневую структуру подготовки выпускников: бакалавр -магистр. Переход на нее и соответствующий отказ от специалиста как преимущественного уровня подготовки профессиональных юристов без особого энтузиазма был встречен профессионалами и юридической общественностью. Что показал уже заканчивающийся цикл подготовки
юристов с высшим образованием при его массовой бакалавризации?
Главное, наверное, что подготовка бакалавров по уровню реализации возможностей высшего юридического образования значительно уступает подготовке специалистов. Во-первых, в учебных планах при уменьшении общих сроков подготовки неизбежно сокращаются либо фундаментальные, либо отраслевые и тем более специальные юридические дисциплины. Посмотрите на стандарт бакалавра юриспруденции: куда исчезли, например, латынь, формальная логика, фундаментальные политические науки, конституционное право зарубежных стран, муниципальное право и др.? Перечень можно продолжить. Упование на то, что эти прорехи можно восполнить за счет вариативной части учебного плана призрачно, поскольку введение дисциплин, дополнительных к обозначенным в стандарте, часто определяется отнюдь не заботой о полноте и системности данного уровня образования, а вращается вокруг других проблем, прежде всего проблем сохранения преподавательских кадров.
Во-вторых, планка требований к содержательному уровню подготовки бакалавров неизбежно снижается по сравнению со специалистом, поскольку уровень бакалавра и формально позиционируется как более низкая ступень высшего образования (в контексте данной статьи термины «уровень» и «ступень» применительно к бакалавриату и магистратуре употребляются как разнозначные). Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить, например, требования, которые предъявляются к выпускной работе бакалавра, и требования, которые предъявлялись к дипломной работе специалиста.
Некоторую надежду на сохранение и даже повышение в целом уровня высшего юридического образования давало то, что одновременно с бакалавриатом вводилась ступень магистратуры. Сделав магистратуру по юриспруденции специализированной, можно было в дальнейшем ставить вопрос о том, чтобы только лица, освоившие ступень бакалавра юриспруденции, а затем магистра юриспруденции, могли претендовать на занятие должностей судьи, адвоката, прокурора, нотариуса. Однако и этот уровень образования стал проседать, когда было определено, что на ступень магистратуры могут поступать лица, имеющие по профилю любое базовое высшее образование. Результатом такой магистризации высшего юридического образования стал поток лиц, желающих на платной основе получить в качестве второго высшего
юридическое образование за два года по очной форме или за два с небольшим - по заочной.
Для вузов - это предложение, от которого невозможно отказаться, поскольку оно связано с дополнительным притоком денежных средств. Для системы юридического образования в целом и подготовки профессиональных юридических кадров - это еще одна открытая дверь для проникновения в эту сферу предпринимательской деятельности со всеми ее негативными для профессиональной правовой культуры последствиями. Но главное, что никакие суперсовременные технологии и особо квалифицированные преподавательские кадры не смогут втиснуть в голову «непрофильного» студента за период обучения в магистратуре весь набор базовых юридических дисциплин, осваиваемых на ступени бакалавриата, вкупе с дисциплинами магистратуры. Голова-то остается такой же как в античные времена.
Данная ситуация демонстрирует, с одной стороны, имеющуюся правовую потребность, состоящую в установлении общезначимых форм получения высшего юридического образования, обеспечивающих качество профессиональной подготовки юристов, соответствующее современным потребностям российского общества и государства, которые зафиксированы в ряде официальных документов и решениях юридического сообщества [16, 17]. С другой стороны, получение результата, который вводит правовые формы, но не ведет к удовлетворению данной правовой потребности. Здесь можно констатировать наличие аномалия права, которая проявляется как противоречие между существующим правопорядком и реальными потребностями в сфере подготовки профессиональных юридических кадров.
Полагаем, что для каждого этапа деятельности, в процессе которой формируются те или иные всеобщие элементы содержания и связывающие их закономерности права, можно выделить особые аномалии, порожденные как внешними, так и внутренними причинами. Выделение таких аномалий дает возможность классифицировать их, прежде всего в зависимости от этапов развертывания правовой воли в целенаправленную предметную деятельность, каждый из которых имеет свои внутреннее содержание, структуру и формы, свои более частные закономерности. Однако это уже тема для отдельного исследования.
Список литературы
1. Правовые модели и реальность / Отв. ред. Ю. А. Тихомиров, Е.Е. Рафалюк, Н.И. Хлуденева. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации: ИНФРА-М, 2014.
2. Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 томах. Т. 1 и 2. М.: Юридическая литература, 1981 и 1982.
3. Теория государства и права. Академический курс в 2 томах. Т. 2. Теория права. М.: Зерцало, 1998.
4. Алексеев С.С. Общая теория права. М.: ТК Велби, Проспект, 2008. С. 225.
5. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М.: Новый юрист, 1998. С. 379.
6. Гегель. Философия права. М.: Мысль, 1990. С. 69.
7. Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право. М.: Юридическая литература, 1973. С. 31.
8. Петров А.В. О категории сущности права // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2010. № 1. С. 253-258.
9. Петров А.В. О категории содержания права // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2011. № 6 (1). С. 290-297.
10. Петров А.В. Система закономерностей права // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2014. № 5. С. 108-115.
11. Петров А. В. О категории формы права // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2012. № 5. С. 245-251.
12. Чичерин Б.Н. Избранные труды. СПб.: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 1997.
13. Муромцев С. А. Определение и основное разделение права. СПб.: Изд-во С.-Петербургского унта, 2004.
14. Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. Т. 1 и 2. СПб.: Типография М. Меркушева, 1909-1910.
15. Пуляева Е. В. Типология отклонений в праве // В кн.: Правовые модели и реальность / Отв. ред. Ю. А. Тихомиров, Е.Е. Рафалюк, Н.И. Хлуденева. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации: ИНФРА-М, 2014. С. 166.
16. Указ Президента Российской Федерации от 26 мая 2009 г. № 599 «О мерах по совершенствованию высшего юридического образования в Российской Федерации».
17. Рекомендации повышения качества юридического образования в России: пора от слов переходить к делу / Матер. работы Всерос. конф. Ассоциации юристов России, Министерства образования и науки Российской Федерации, Министерства юстиции Российской Федерации на тему «О первоочередных мерах повышения качества высшего юридического образования» // Юридический мир. 2009. № 5.
References
1. Pravovye modeli i real'nost' / Otv. red. Yu.A. Ti-homirov, E.E. Rafalyuk, N.I. Hludeneva. M.: Institut zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya pri
ANOMALIES OF LAW: CONCEPT AND NATURE A.V. Petrov
The article explains the introduction of the concept of anomalies of law into the system of categories of the theory of law. We examine the nature, content and causes of anomalies of law.
Keywords: legal requirement, legal will, content of law, patterns of law, anomalies of law.
Pravitel'stve Rossijskoj Federacii: INFRA-M, 2014.
2. Alekseev S.S. Obshchaya teoriya prava: V 2 to-mah. T. 1 i 2. M.: Yuridicheskaya literatura, 1981 i 1982.
3. Teoriya gosudarstva i prava. Akademicheskij kurs v 2 tomah. T. 2. Teoriya prava. M.: Zercalo, 1998.
4. Alekseev S.S. Obshchaya teoriya prava. M.: TK Velbi, Prospekt, 2008. S. 225.
5. Vengerov A.B. Teoriya gosudarstva i prava. M.: Novyj yurist, 1998. S. 379.
6. Gegel'. Filosofiya prava. M.: Mysl', 1990. S. 69.
7. Marksistsko-leninskaya obshchaya teoriya gosu-darstva i prava. Socialisticheskoe pravo. M.: Yuridicheskaya literatura, 1973. S. 31.
8. Petrov A.V. O kategorii sushchnosti prava // Vest-nik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Loba-chevskogo. 2010. № 1. S. 253-258.
9. Petrov A.V. O kategorii soderzhaniya prava // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Loba-chevskogo. 2011. № 6 (1). S. 290-297.
10. Petrov A.V. Sistema zakonomernostej prava // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Loba-
chevskogo. 2014. № 5. S. 108-115.
11. Petrov A.V. O kategorii formy prava // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. 2012. № 5. S. 245-251.
12. Chicherin B.N. Izbrannye trudy. SPb.: Izd-vo S.-Peterburgskogo un-ta, 1997.
13. Muromcev S.A. Opredelenie i osnovnoe razdele-nie prava. SPb.: Izd-vo S.-Peterburgskogo un-ta, 2004.
14. Petrazhickij L.I. Teoriya prava i gosudarstva v svyazi s teoriej nravstvennosti. T. 1 i 2. SPb.: Tipografi-ya M. Merkusheva, 1909-1910.
15. Pulyaeva E.V. Tipologiya otklonenij v prave // V kn.: Pravovye modeli i real'nost' / Otv. red. Yu.A. Ti-homirov, E.E. Rafalyuk, N.I. Hludeneva. M.: Institut zakonodatel'stva i sravnitel'nogo pravovedeniya pri Pravitel'stve Rossijskoj Federacii: INFRA-M, 2014. S. 166.
16. Ukaz Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 26 maya 2009 g. № 599 «O merah po sovershenstvovaniyu vysshego yuridicheskogo obrazovaniya v Rossijskoj Federacii».
17. Rekomendacii povysheniya kachestva
yuridicheskogo obrazovaniya v Rossii: pora ot slov perekhodit' k delu / Mater. raboty Vseros. konf. Associacii yuristov Rossii, Ministerstva obrazovaniya i nauki Rossijskoj Federacii, Ministerstva yusticii Rossijskoj Federacii na temu «O pervoocherednyh merah povysheniya kachestva vysshego yuridicheskogo obrazovaniya» // Yuridicheskij mir. 2009. № 5.
