CC BY
81
УДК 94
Вестник СПбГУ. Сер. 6. 2012. Вып. 3
Д. И. Портнягин
АНГЛО-СОВЕТСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
ВО ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЯХ БРИТАНСКИХ ЛЕЙБОРИСТОВ В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Рассмотрение вопроса о взглядах британских лейбористов на СССР в годы Второй мировой войны и роли англо-советских отношений в послевоенном мирном урегулировании представляет интерес, поскольку именно лейбористам после победы на парламентских выборах в июле 1945 г. пришлось определять направления внешней политики страны в условиях новой системы международных отношений и принимать непосредственное участие в формировании этой системы.
С момента прихода к власти большевиков в октябре 1917 г. отношение британских лейбористов к опыту социалистического строительства в СССР отличалось некоторой двойственностью, или, как назвал это Билл Джонс, «комплексом России» [1]. Левое крыло партии с симпатией относилось к большевикам и выступало за всемерное сближение с СССР на международной арене. В то же время большая часть партийного руководства всегда подчеркивала неприемлемость советского примера для социалистических преобразований в Великобритании, при этом именно правительства Рамсея Макдональда сначала пошли на официальное признание СССР в 1924 г., а затем на восстановление дипломатических отношений в 1929 г. Вторая мировая война усилила различия в видении перспектив британо-советских отношений среди лейбористов.
Официальная позиция лейбористской партии в отношении СССР за годы Второй мировой войны претерпела определенную эволюцию. Наиболее критична она была с момента заключения пакта Молотова-Риббентропа и до вступления СССР в войну. На страницах «Daily Herald» пакт был охарактеризован как еще «большее предательство мира и европейской свободы, чем Мюнхен» [2, p. 1]. Формальное осуждение соглашения было сделано на ежегодной партийной конференции (1940) [3, p. 45]. Гораздо более резкое осуждение вызвало советское вторжение в Финляндию. Та же «Daily Herald» в редакционной статье 1 декабря 1939 г. заявляла: «Союз Советских Социалистических Республик мертв. Его место заняла сталинская новая империалистическая Россия» [4, p. 1] В начале 1940 г. лейбористская партия опубликовала памфлет под названием «Финляндия. Криминальный сговор Сталина и Гитлера», в котором действия СССР расценивались как «акт гитлеризма» [5, p. 3]. Даже «Tribune», которая по поводу пакта Мо-лотова-Риббентропа высказалась в том духе, что это «значительное укрепление мира в Восточной Европе» (25 августа 1939 г.), резко критиковала нападение на Финляндию [6, p. 2], а Национальный исполнительный комитет лейбористской партии выступил за создание фонда помощи «осажденным финнам» [3, p. 13-14].
После нападения Германии на СССР критика последнего исчезает из официальных партийных документов, выступлений членов партии и со страниц левой прессы. Однако именно в период с 1941 по 1945 гг. углубляется внутренний раскол в партии, вызванный отношением к СССР и послевоенному мирному урегулированию. Эти внутренние
© Д. И. Портнягин, 2012
117
разногласия можно рассматривать в рамках дихотомии «идеалисты» — «реалисты». Большая часть рядовых членов партии и такие интеллектуалы, как Гарольд Ласки (председатель партии в 1945-1946 гг.), Джордж Коул, Леонард Вулф, высказывались в пользу особой «социалистической» внешней политики лейбористов в случае их прихода к власти. Они активно поддерживали кампанию за открытие второго фронта, которую среди лейбористов возглавил Эньюрин Бивен, выступавший в ее рамках вместе с коммунистами, что противоречило правилам лейбористской партии. Отражением этих взглядов стали резолюции, принимавшиеся на ежегодных партийных конференциях. Так, резолюция 1942 г. призывала к всемерному углублению сотрудничества с СССР и для достижения победы, и для определения послевоенного миропорядка [7, р. 23]. В том же году Национальный исполнительный комитет лейбористской партии выпустил доклад «Старый мир и новое общество», написанный главным образом Г. Ласки. Выдержанный в духе радикальных интернационалистских идей, документ призывал к коренной перестройке системы международных отношений, успех которой зависел от глубоких социалистических преобразований в ведущих странах. Уделяя особое внимание необходимости создания международной организации, некоего прообраза мирового правительства, для обеспечения коллективной безопасности, документ выделял прежде всего необходимость достижения взаимопонимания с СССР и США. «Лейбористская партия рассматривает в качестве императива согласие с ними относительно единой стратегии ведения войны и конечных целей в построении мира» [8, р. 22]. Уже в ходе предвыборной кампании 1945 г. Г. Ласки заявлял, что «лейбористская внешняя политика во многих отношениях не будет преемственной с политикой коалиционного правительства, в котором доминировали тори» (цит. по: [9, р. 83]). Высказывались и весьма радикальные взгляды на послевоенное устройство. Например, Дж. Коул в работе 1941 г. «Европа, Россия и Будущее» полагал, что будет лучше, если «Германия и Восточная Европа будут включены в расширенный СССР» [10, р. 27].
Однако большая часть партийного руководства, особенно те лейбористы, которые с 1940 г. входили в коалиционное правительство У. Черчилля, придерживались гораздо более традиционных взглядов на внешнюю политику Великобритании, и их подход к СССР и британо-советским отношениям вполне укладывался в рамки «реальной политики». Следует оговориться, что среди лидеров партии не было абсолютного единства взглядов на природу и цели советской внешней политики и то, как надо строить отношения с СССР. Наиболее жесткую позицию изначально занимали К. Эттли и Э. Бевин. Взгляды Х. Дальтона, одного из ведущих специалистов в партии по вопросам внешней политики, который рассматривался наиболее вероятным кандидатом на пост министра иностранных дел после выборов 1945 г., и С. Криппса, посла в СССР в 1940-1942 гг., претерпели также эволюцию.
К. Эттли, если судить по дневникам Джеймса Чутера-Ида, министра внутренних дел в его правительствах 1945-1951 гг., полагал, что советское наследие преимущественно азиатское. Амбиции русских в Европе империалистические, либо по идеологическим соображениям, либо из стремления к территориальным приобретениям. Советы, как и американцы, не «опытны» и не подвержены идеалистическим соображениям [11, р. 109]. Х. Дальтон в своем дневнике (5 января 1943 г.) отметил, что К. Эттли убежден в необходимости самого глубокого вовлечения Великобритании в европейские дела для уравновешивания советского влияния. Это должно стать частью общей политики, одновременно более жесткой в отношении Германии и «реалистичной» в отношении
118
СССР [12, р. 213]. К. Эттли был сторонником создания западного блока, который мог бы стать гарантом безопасности в случае германской или советской угрозы и, особенно, в случае возврата США к политике изоляционизма. Этот блок должен был предотвратить вакуум силы в Европе, который, как опасались К. Эттли, Э. Бевин и чиновники министерства иностранных дел, попытается заполнить с окончанием войны СССР. К. Эттли занимал жесткую позицию в отношении СССР в связи с войной с Финляндией и присоединением прибалтийских республик. Уже будучи членом коалиционного правительства, он угрожал отставкой в случае признания аннексии Прибалтики. Вообще К. Эттли мог оказывать наибольшее влияние на обсуждение вопросов послевоенного мира из всех лейбористов, поскольку с 1943 г. У. Черчилль назначил его председателем всех подкомитетов кабинета, занимавшихся вопросами послевоенного будущего Германии и мирного урегулирования: комитета по условиям прекращения огня, который затем стал именоваться комитетом по условиям прекращения огня и гражданской администрации, а также комитета по послевоенному урегулированию, в который входил также и Э. Бевин. Здесь Эттли выступал как сторонник более тесных отношений с США, доказывая, что Великобритания не сможет выполнить все свои европейские и имперские обязательства без поддержки США, особенно в контексте все более экспансионистской политики СССР [12, р. 243].
Взгляды Э. Бевина в отношении СССР сформировались в межвоенный период, когда он вел решительную борьбу против коммунистической инфильтрации в британское профсоюзное движение, в первую очередь в созданный им профсоюз транспортных и неквалифицированных работников. В 1937 г. он говорил советскому послу Майскому: «Вы построили Советский Союз, и вы имеете право защищать его. Я построил Союз транспортных рабочих, и если вы попытаетесь разрушить его, я буду бороться с вами, и бороться до смерти» цит. по: [13, р. 203]). Хотя сам он, став министром иностранных дел, в ответ на исходившие от левых обвинения в антисоветизме любил вспоминать события 1920 г., когда он возглавил делегацию профсоюзов к Ллойд Джорджу с требованием не отправлять оружие Польше в период ее войны с Советской Россией, а также не упускал возможности воздать должное «нашему великому социалистическому союзнику» [14]. Преемственность подхода Э. Бевина к внешней политике характеризует его выступление на партийной конференции в Блэкпуле в мае 1945 г., когда он предостерегал делегатов от чрезмерных ожиданий в случае победы партии на выборах: «Вы должны будете сформировать правительство, которое находится в центре великой империи и Содружества наций... и которое должно будет иметь дело со всеми народами и со всеми проблемами, и каждый из них имеет отличный взгляд на жизнь». Однако обычно из этого выступления вспоминали его фразу о том, что «левые понимают левых», причем, несмотря на то что Э. Бевин имел в виду французских социалистов, ее трактовали применительно к СССР [15, р. 76]. «Реалистичность» позиции К. Эттли и Э. Бевина в отношении СССР в полной мере проявилась в ходе Потсдамской конференции. Выступая в палате общин по ее итогам 22 августа 1945 г., Э. Бевин подчеркнул необходимость сохранения единства Великих держав, но заявил в отношении выборов в Восточной Европе, что Британия будет решительно препятствовать «замене одной формы тоталитаризма другой», а новые режимы не являются представительными, и он не даст им дипломатического признания [16].
Взгляды Х. Дальтона на СССР долгое время сохраняли элементы «социалистического» подхода, хотя он неуклонно двигался в сторону «реализма». Он в гораздо большей
119
степени осознавал и признавал справедливость озабоченности СССР проблемами собственной безопасности и стремление советских руководителей создать вдоль своих границ буфер из государств с дружественными режимами. В одном из писем в марте 1944 г. он писал: «Польша, как и Чехословакия, должны после войны идти с Россией, если и не в составе Советского Союза в качестве республик, то, по крайней мере, в тесном союзе и в значительной степени от него зависеть» (цит. по: [17, p. 202]). Х. Дальтон был основным автором последнего в период войны программного документа лейбористов по вопросам международных отношений после окончания военных действий, принятого на конференции партии в июне 1944 г.: «Международное послевоенное урегулирование». Здесь в качестве главной цели британской внешней политики указывается продолжение наиболее тесного сотрудничества Англии, Америки и России. «Если мы трое будем держаться вместе, все будет хорошо; если мы разойдемся, все погрузится в темноту и неясность». Показательно, что в этом документе наблюдается определенный отход от традиций лейбористской внешней политики, когда в ее центр ставилась международная организация наподобии Лиги наций. Теперь это место занимает альянс трех Великих держав. «Сила является основой безопасности, и, как мы теперь знаем, ужасно рискованно быть слабым. Лучше иметь слишком много вооруженных сил, чем слишком мало» [18, p. 3].
Таким образом, можно говорить о двух основных подходах в лейбористской партии к проблеме послевоенного урегулирования и британо-российских отношениях. Первый, которого к 1945 г. придерживалось большинство партии, сводился к необходимости кардинальных изменений в системе международных отношений на основе принципов демократического социализма и «социалистической» внешней политике. Здесь СССР отводилась роль главного союзника Великобритании. Вместе они должны противостоять империалистическим устремлениям США. Второй, прагматичный, или «реалистичный», подход, которого придерживалась большая часть партийного руководства, основывался на осознании национальных интересов Великобритании, которые совсем не всегда совпадали с интересами СССР. Его сторонники полагали важным сохранение альянса СССР, США и Великобритании для послевоенного мира, однако в случае неудачи они однозначно делали ставку на укрепление отношений с США и создание западного блока.
Литература
1. Jones B. The Russia complex. The British Labour party and the Soviet Union. Manchester, 1977. 229 p.
2. Daily Herald. 24 August 1939.
3. Labour Party annual conference report. London, 1940. 315 p.
4. Daily Herald. 1 December 1939.
5. Finland. The criminal conspiracy of Stalin and Hitler. London, Labour Party, 1940. 10 p.
6. Tribune. 2 December 1939.
7. Labour Party annual conference report. London, 1942. 275 p.
8. The old world and the new society. A report of the problems of War and peace reconstruction. London, 1942. 28 p.
9. Gordon M. R. Conflict and consensus in Labour's foreign policy 1914-1965. Stanford, 1969. 333 p.
10. Cole G. D. H. Europe, Russia and the future. London, 1941. 89 p.
11. Labour and the war time coalition. From the diaries of James Chuter Ede, 1941-45 / ed. by K. Jeffreys. London, 1987.
120
12. Harris K. Attlee. London, 1995. 640 p.
13. Williams F. Ernest Bevin. Portrait of a Great Englishman. Hutchinson, 1952. 435 p.
14. House of Commons Debates, 7 November 1945, vol. 415, col. 1337.
15. Labour Party annual conference report. London, 1945. 326 p.
16. House of Commons Debates, 22 August 1945, vol. 413, col. 289.
17. Kitchen M. British policy towards the Soviet Union during the Second World War. Basingstoke, 1986. 309 p.
18. The International Post-war Settlement. Report by the National Executive Committee of the Labour Party to be presented to the Annual Conference to be held in London from May 29th to June 2nd, 1944. London, 1944. 7 p.
Статья поступила в редакцию 15 марта 2012 г.
121
