CC BY
50
УДК 950
АНГЛИИСКИЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ О ЦЕНТРАЛЬНОЙ и МЕСТНОЙ власти В ГОРОДАХ МОГОЛЬСКОЙ ИМПЕРИИ
В XVII веке
О.В. Королева,
аспирантка кафедры истории нового, новейшего времени и международныьх отношений, СГУ
ВЕСТНИК 2007. № 16(2)
Исследования истории европейского средневекового города позволяют говорить о том, что город в эпоху стремительного подъема городской цивилизации Запада играл особую роль в сознании человека того времени . Поэтому неслучайно описания городов занимают важное место в средневековых книгах о путешествиях европейцев на Восток. В рассказах европейцев о восточных странах, представляющих собой в некотором роде путевые отчеты, города являются не только основными «узлами» маршрута путешественника, привязкой к географической карте. Останавливаясь в очередном городе на своем пути, путешественник наряду с описанием этого города позволяет себе некие «лирические отступления» и комментарии по тому или иному вопросу.
В настоящей статье нас будет интересовать реакция английских путешественников на общественные отношения в городах Могольской империи в XVII в. Предстоит выяснить, какой представлялась им власть в городе, какое место в жизни города занимала верховная власть, что они думали о правах горожан, каково было их отношение к виденному. Решение этих вопросов даст возможность уяснить, что интересовало английских путешественников как носителей европейской городской культуры, понимал ли европеец принципиальные отличия восточного города от европейского.
В поисках ответов на поставленные вопросы были привлечены путевые журналы, отчеты, записки английских путешественников, побывавших в Могольской империи в XVII в. Как правило, это были купцы - агенты Ост-Индской компании, которые брали на себя роль послов Англии, а также представители других специальностей - врачи, священники и др. Для сравнения были привлечены рассказы представителей прочих европейских стран.
В один голос представители всех наций, путешествовавшие по Могольской империи, будь то во времена Джахангира, Шах-Джахана или Аурангзеба, говорили о высокой концентрации власти в руках верховного правителя. В провинциях и городах, которые были элементами максимально централизованной системы управления, местные правители, на их взгляд, копировали своего «владыку всего сущего». Показательна в этом случае речь правителя Ахмедабада перед посольством из Гольш -тейна. Когда он заметил смущение иностранных гостей при виде танцующих девушек, он сказал: «Чему удивляться, господа? Мы должны подавлять постыдные поступки страхом. Если бы я поступал по-другому, я бы не был больше хозяином Ахмедабада»1.
Большинство европейских путешественников признавали форму правления в Могольском государстве, в котором чиновники разных уровней обращались с подчиненными, как «жестокий хозяин со слугами», одной из «наихудших» в мире. Здесь европейцы увидели, что институциональные законы имели второстепенное значение. «Закон и порядок, суд и справедливость» в этой стране толковались и проводились в жизнь теми, у кого в руках была власть, и во многом зависели от их взглядов и ценностных ориентиров. Отсутствие законов «на бумаге», по словам европейцев, развязывало руки верховному правителю и его наместникам. Имея право поступать так, как захотят, они наказывают больше преступника, а не преступления.
Э. Терри, священник при посольстве Т. Ро ко двору Джахангира, также свидетельствовал о том, что падишах сам олицетворял высшую
♦
♦
судебную власть. Называя себя справедливым королем, он принимал решения по всем важным делам, «которые случаются около его места проживания, в соответствии... со своим понятиями о справедливости». Судебные процессы, на взгляд Э. Терри, протекали очень быстро, а приговоры немедленно приводились в исполнение. В зависимости от тяжести преступления «преступников вешают, обезглавливают, насаживают на кол, рвут собаками, давят слонами, кусают змеями.»2. Э. Терри сам был очевидцем казней, которые проходили на рынке и собирали толпы зевак. Англичанин уверял, что подобным образом правители провинций и городов вершили правосудие в своих владениях.
Э. Терри говорит не только о беззаконии в государстве, но и о бесправии местных городских властей. Так, с его слов мы знаем, что падишах в целях ограничения влияния правителей на местах не позволял наместникам долго оставаться на одном месте, чтобы избежать приобретения популярности, и обычно они ежегодно перемещались с места на место. Невысоко -го мнения Э. Терри был о чиновниках на местах, которые только и ждали «проявления милости» со сторо -ны правителя и подарков от всех, кто к ним обращается, по любому случаю. С некоторой долей иронии он пишет о том, что если им не хватает подарков, то они сами просят их, а если это не помогает, то грозятся уйти в отставку.
Эти впечатления англичан подтверждаются и другими путешественниками. Мнение Бернье, французского врача при Аурангзебе, о системе правосудия в Могольской империи мало чем отличается от слов английских путешественников. Идеализируя порядки в родной Франции, Бернье сравнивает эту систему с судебной властью в его стране, где король первым исполняет «справедливые» законы, не нарушая каких-либо прав. Он считает, что во Франции землевладельцы должны отвечать по закону, а «обиженные» ремесленники и крестьяне могут не сомневаться в том, что справедливость будет восстановлена. В восточных же странах слабый и обиженный не имеет никакой защиты, лишь каприз правителя решает все споры3.
Другой английский путешественник - У. Хоукинс, находясь в Могольской империи, слышал жалобы бедных людей на «бесчеловечное обращение правителей и их жестокие требования». Закон даже позволял местному судье - кади - за долги продавать жен и детей бедных горожан. Тем не менее вера в справедливого и мудрого падишаха и надежда найти в нем защитника от несправедливого к ним отношения местных чиновников заставляли людей идти в столицу. У. Хоукинс сам видел «место, где король заседает в суде. Между двумя колоннами натянута длинная веревка, на которой висят золотые колокольчики», услышав звон которых верховный правитель вершит суд.
Воспоминания У. Хоукинса, капитана одного из ко -раблей третьей экспедиции Ост-Индской компании, о приеме, оказанном ему в Сурате в августе 1608 г., свидетельствуют не только о «варварском» поведение его правителя Мукроб Хана. У. Хоукинс обращает внима-
ние на то, как падишах может по своей воле беспо -щадно наказать даже своих приближенных и ставленников. По прибытии в Сурат с целью создания фактории англичанин узнал, что правителей здесь двое: один - вице-король Декана, Хан-Хану, другой - Мукроб-Хан, наместник Могольского императора в провинции Гуд -жарат, который, как ему сказали, не имел власти в го -роде. В его обязанности входил сбор государственных таможенных пошлин. Когда же У. Хокинс обратился к Хан-Хану с просьбой основать факторию в Сурате, тот сказал, что это не в его компетенции, поскольку все вопросы торговли и мореплавания находятся в ведении Мукроб-Хана. Правитель провинции повел себя не лучшим образом, обманув его. Он «завладел» английскими товарами, а вместо оговоренной суммы правитель заплатил английским купцам половину, которая, по словам У. Хоукинса, соответствовала такой цене, «которую ему позволила его варварская совесть»4. Когда падишах узнал о «большой несправедливости и жестокости» наместника не только в отношении английского представителя, но и своих подданных, которые пришли к нему за правосудием, он пришел в ярость. Один индусский торговец жаловался на то, что Мукроб-Хан забрал его дочь якобы для короля и обесчестил ее, после чего отдал брамину. По приказу падишаха обвиняемого заключили в тюрьму для высокопоставленных господ. Только ходатайства сыновей короля и его придворной знати, которых он предварительно подкупил, способствовали восстановлению его в должности. Другим же повезло меньше. У. Хоукинс сам стал свидетелем того, как король беспощадно расправился с восемью военачальниками Патана на границе с Бенгалией. Они были наказаны за то, что при нападении врага на город сдали крепость без сопротивления. По приказу падишаха им обрили головы, одели в женские одежды и провезли в таком виде по городу. После этого их выпороли кнутом и заточили в тюрьму.
Большинство европейских путешественников сообщали о том, что земля в Могольской империи была собственностью государства. Значительная часть земель отдавалась на правах условного ненаследственного служебного владения военачальникам. На доходы от земельных наделов они были обязаны содержать отряды воинов, количество которых соответство -вало чину военачальника и размеру земельного владения. По сведениям У. Хоукинса, военачальники могли содержать от 12 до 20 тыс. всадников. Английский дипломат Т. Ро рассказывал, что правитель Патана, который в то же время являлся правителем четырех бенгальских городов, получал огромный доход от своих земельных владений. В его гарнизоне насчитывалось 5 тыс. лошадей5. Такая система землевладения вызвала критику со стороны француза Бернье. По его словам, она не только делала гражданских и военных чиновников зависимыми от верховной власти, но и превращала наместников, которые злоупотребляли своим положением в городах, в «распутных нахлебников».
Обитатели индийских городов, если они не были чиновниками, были совершенно бесправны перед
♦
♦
верховной и местной властями. Англичане, впервые ступившие на землю Индии, были ослеплены богатством и роскошью городов империи, изобилием всевозможных товаров высокого качества. Однако от глаза самых внимательных путешественников не скрылось то, что богатства и сокровища находятся в хранилищах падишаха и знатных людей. По словам У. Хоукинса, это было неудивительно, ведь к тому в руки перетекали деньги и драгоценности не только многих завоеванных королей, но и его вельмож после их смерти. У. Хоукинс рассказывает, что видел, как после смерти одного «знатного сеньора или принца из язычников» Р. Гаджината все его личное имущество, в том числе драгоценности, серебро и золото, перешло правителю.
Еще одним важным источником поступлений доходов в государственную казну У. Хоукинс называет «серебро, которое приносят все народы в обмен на местные товары». По сведениям Мандельсо, внешняя торговля находилась под строгим контролем чиновников, назначенных лично падишахом. Во избежание опустошения казны под страхом смерти нельзя было вывозить за пределы империи местные деньги. Ни ремесленник, ни торговец не могли расплатиться по долгам с иностранными купцами местными деньгами.
Несмотря на то что ремесленники и торговцы создавали богатства городов и эти богатства давали много налогов правителю и его приближенным, по словам Мандельсо, они переживали трудные времена. Он сочувствует торговцу, которому из-за невыносимого притеснения со стороны мусульманских правителей, чтобы что -нибудь сохранить, остается лишь «притвориться, что у него ничего нет». У. Хоукинс рассказывает историю о том, как один индус-торговец приобрел крупный алмаз за 1 тыс. рупий и попытался скрыть его. Падишах, возмущенный столь дерзким поступком, поскольку лишь он может владеть «самыми прекрасными камнями», решил сурово его наказать. По «неписаным законам» империи каждого, кто решится приобрести камень более 5 каратов, не показав его падишаху, ожидала смерть. Этого ювелира спасло лишь предупреждение, и ему пришлось преподнести алмаз в качестве подарка правителю.
Подводя итог сказанному, отметим, что англичане, путешествовавшие по Могольской империи в XVII в., были не просто любопытными зрителями. Являясь представителями нового английского общества с но -выми ценностями и взглядами, уверенные в своей исключительности, они не могли не обратить внимания в чужом мире на то, что противоречило их жизненным идеалам. Английский путешественник пришел из мира, где в городах можно было дышать «свободным» воздухом, где права горожан защищены законами, не го -воря уже о землевладельцах. В «империи Могола» путешественники увидели единственного хозяина в лице
верховного правителя - падишаха. От него невозможно было укрыться даже за высокими стенами крепостей , которые, как правило, были во всех городах. Его огромная власть стесняла свободное развитие городов. Европейцы сразу же увидели признаки несвободного положения восточных горожан. Существенным или даже фатальным, на их взгляд, отличием восточного города от европейского было различие, установленное земельным правом. В Могольской империи земля находилась в руках абсолютного землевладельца - падишаха. Это, по словам европейцев, давало ему неограниченную власть над подданными. Падишах был не только владельцем земли и главным вершителем судеб своих подчиненных - он через своих ставленников, будь то в провинциях или городах, вмешивался в такие сферы жизни города, которых европейцы и не могли представить. В условиях строгого государственного контроля велась как внутренняя, так и внешняя торговля. Падишах был монополистом денежных средств и драгоценных камней, которые также должны были символизировать его богатство. Не осталось незамеченным европейцами и то, что обогащение отдельных людей не приводило к обогащению общества в целом. В связи с этим восточный город воспринимался ими как резиденция чиновников и больших господ, описанию которой отводилось куда больше места, чем быту ремесленников и простого люда. Удивление путешественников вызвало жестокое отношение государя по отношению не только к простым жителям, но и к знатным вельможам. Причину этого они видят в том, что частные права собственников не имели никакой защиты законом. Поэтому взаимоотношения власти и элиты общества строятся на доказательствах преданности, личных симпатиях, переменах в настроении падишаха. В целом, в рассказах европейских путешественников по Могольской империи, где все подчинено укреплению централизации власти, ко -торая жила в условиях военного режима и процветания бюрократии, отсутствуют какие-либо намеки на автономность положения города, не говоря уже о каких-то правах горожан.
1 European travelers in India during the fifteenth, sixteenth and seventeenth centuries... / Ed. by F. Oaten. Cambridge, 1909. P. 177 (и далее).
2 A relation of a voyage to the Eastern Indies, observed by of E. Terry... // Hakluytus posthumous, or Purchase his Pilgrims / Ed. by S. Purchase. L., 1625. P. 1. B. 9. P. 1480 (и далее).
3 См.: Bernier F. Travels in the Mogul Empire. 1826. Vol. 1. P. 268.
4 Captain W. Hawkins, his relations of the occurrents, which happened in the time of his residence in India... // Hakluytus posthumous, or Purchase his Pilgrims. P. 223 (и далее).
5 См.: Observations collected out of the journal of Sir T. Roe... // Hakluytus posthumous, or Purchase his Pilgrims. B. 4. P. 548.
