CC BY
101АНДРЕЙ ГРОМЫКО И СОВЕТСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ В ЭПОХУ ГЛОБАЛЬНЫХ ПРОТИВОСТОЯНИЙ
Доктор политических наук, профессор, директор Института Европы РАН, член-корреспондент РАН, Москва.
Громыко Алексей Анатольевич
Уважаемые Ильшат Рафкатович, Татьяна Петровна, участники Форума! Я считаю за честь принимать участие в торжественном открытии Первого международного Форума по проблемам глобальной безопасности!
Свое согласие на участие в этом мероприятии дали многие блестящие специалисты-ученые, за что им большая благодарность. Вместе с нами прибыли эксперты из-за рубежа - делегация из Белоруссии. Я вспомнил, что совсем недавно в Белоруссии прошел второй минский Форум с активным участием специалистов из России, разговор был очень интересным, в том числе, с руководством Белоруссии.
В этом году мы отмечаем 110 лет со дня рождения А.А. Громыко. Этот год урожайный и на другие памятные даты, связанные с жизнью и деятельностью выдающихся дипломатов и государственных деятелей нашей страны - Е.М. Примакова, А.Ф. Добрынина, и ряда других деятелей. В этом году в связи с юбилеем А.А. Громыко создана Ассоциация внешнеполитических исследований, в ее Попечительском совете, в Президиуме научного совета многие видные ученые нашей страны, некоторые из них в этом зале. Организация создана тремя учреждениями: Институтом Европы РАН, МГИМО и Ассоциацией российских дипломатов. Почетным председателем попечительного совета стал Сергей Лавров.
Мы очень рассчитываем на то, что наши организации, наши партнеры и все те, кто принял участие в организации этого Форума, данной встречи, сможем оказать помощь Университету для того, чтобы сделать это ежегодной и крупной международной площадкой для обсуждения самых актуальных вопросов нашей истории с опорой на те события, которые происходили и в XX веке. Вспоминая о профессиональной деятельности выдающихся дипломатов XX века, очень четко чувствуешь как история тех лет, другого исторического периода, которые уже в отдаленном прошлом, насколько события тех лет созвучны тому, что происходит в XXI веке.
Я хотел бы сказать несколько слов о моментах важных, с моей точки зрения, о принципах, которые были заложены в нашу внешнюю политику и вообще о принципах, на которых функционируют международные отношения после 1945 года, и я хотел бы вспомнить о том, что советский внешнеполитический курс во многом разрабатывался и определялся в министерстве иностранных дел особенно с 1964 года, когда началась эпоха Л.И. Брежнева. А.А. Громыко, вступивший на этот пост в 1957 году уже не тяготел волюнтаризмом и импульсивностью Н.С. Хрущева, и автономия МИДа, как игрока на поле советской внешней политики, еще более укрепилась после вхождения А.А. Громыко в состав Политбюро в 1973 году.
Если бы в те времена использовали распространенные термины Ближнее и Дальнее зарубежье, то первый термин Ближнее Зарубежье применяли бы к странам социалистического лагеря, ну это в первую очередь члены Совета Экономической Взаимопомощи, и ОВД, а второй термин, Дальнее Зарубежье, - к буржуазно тяготеющим государствам, если использовать терминологию того времени. Наибольший
21
идеологический окрас взаимодействие с зарубежными странами имело в советском Ближнем Зарубежье, которое помимо МИД было подопечной территорией знаменитого международного отдела ЦК КПСС. Не раз идеология диктовала те или иные действия Москвы в этой сфере влияния, что нередко ставило Смоленскую площадь на первое место и придавало ей такую компенсаторную функцию, вменяла роль механизма минимизации репутационных рисков для огромной страны. Законодательно ведущая роль МИД во внешней политике СССР был закреплен в законе о порядке заключения и денонсации международных договоров СССР от 6 июля 1978 года. И А.А. Громыко так разъяснял значение данного закона: «Предложения о заключении международных договоров Союза представляются как функция министерства иностранных дел СССР, так и другими министерствами, государственными комитетами и ведомствами, но совместно с МИД СССР или по согласованию с ним, а исключение сделано лишь для Министерства внешней торговли и двух Государственных Комитетов: по внешним связям и по науке и технике».
Большим подспорьем для достижения целей советской внешней политики стало положение, закрепленное еще в 1958 году в партийных документах, об отсутствии фатальной неизбежности мировой войны, и мне представляется, что это соответствовало всему мировоззрению А.А. Громыко, его нацеленности на то, что он называл дипломатией позитивного действия. Он считал, что неразрешимых международных проблем не существует, но их решение должно основываться исключительно на взаимности и равенстве сторон. Другим рефреном в десятках и сотнях выступлений Андрея Андреевича был тезис о том, что идеологические расхождения между государствами не должны служить источником войн и конфликтов. Я думаю, это очень актуально и на сегодняшний день. Именно эта установка прошла «красной нитью» через все дипломатическое творчество Министра.
Надо сказать, что идеологическая составляющая в отношениях между странами, даже социалистическими, понималась им очень конкретно и прагматично. Под дружбой братских народов А.А. Громыко подразумевал не только лишь социалистический патриотизм или пролетарский интернационализм, но и такие осязаемые вещи, как наличие в странах СЭВ высокоразвитой индустрии, мощного промышленного и научно-технического потенциала, комплексной программы экономической интеграции, то есть фактически речь шла о такой идеологии, которая являлась не самоцелью, а идеологическим атрибутом передовой модели политического и социально-экономического развития, как о ней мечтали и старались ее выстраивать.
В дипломатической работе А.А. Громыко отвергались методы наскока, кавалерийской атаки, импровизации по крупным вопросам, он всегда был против решения какой-либо крупной проблемы одним махом. А.А. Громыко призывал не провозглашать тезис «все или ничего», а отбирать одну за другой те проблемы, по которым согласие достижимо уже на данном этапе, и решать их. Одним из немногих догматов, которыми он руководствовался на своем пути, был все тот же принцип равной безопасности. А.А. Громыко отличался аналитическим складом ума, он считал архиважным выстраивать внешнюю политику на научной основе, в самом широком смысле этого слова.
Здесь надо вспомнить, что до 1939 года, когда неожиданно для себя он оказался в Народном Комиссариате иностранных дел, он прошел большой путь в науке. В 1934 году после переезда из Минска в Москву он проработал несколько
22
лет в Институте экономики Академии Наук СССР, а в 1936 году он защитил кандидатскую работу по экономике. Впоследствии, незадолго до назначения его на должность министра, в феврале 1957 ему была присвоена степень доктора экономических наук. Я уверен, что многолетнее занятие наукой наложило свой явный отпечаток на всю его последующую деятельность.
В постоянных выступлениях А.А. Громыко звучал тезис о разумном балансе интересов сторон. Он был привержен политике здравого смысла - дипломатии как искусству возможного, инструмента достижения равновесного состояния международных отношений с опорой на систему сдержек и противовесов. Считалось, что в исторической перспективе социализм должен был одержать верх над другими социально-экономическими и политическими моделями развития, но не силой или угрозой силы, а своей привлекательностью и примером развития. Итоги Хельсинского Совещания в 1975 году А.А. Громыко характеризовал на тридцатой сессии Генеральной Ассамблеи ООН как тщательно взвешенный баланс, обоснованный компромисс в области разоружения. Он отмечал необходимость реалистического подхода, призывал к поиску таких решений, которые становятся практически достижимой задачей. Я думаю, что его формулировки отличались от того, что сейчас в какой-то мере близко к категории realpolitik, которая ассоциируются все-таки с таким циничным прагматизмом, свободным от идеалов, тяготеет к установке «цель оправдывает средства», но для А.А. Громыко идеалы в жизни играли огромную роль, хотя во время проведения внешней политики, они никогда не превращались в догмы, а находились в рамках здравого смысла.
Нацеленность на практический результат, на прагматизм в международных отношениях соседствовали в советской внешней политике с постановкой масштабных задач, которые во многом опережали свое время. Но делалось это исходя из представления о том, что большие цели достигаются в ходе длительной и тщательно выстроенной работы, на которую могут уйти многие годы. Я думаю, что такими идеями были ОБСЕ, крупные соглашения по контролю за вооружением, налаживание отношений между СЭВ и ЕЭС.
Я напомню, что заключительный акт СБСЕ был подписан в августе 1975 года, а первый зондаж этой идеи А.А. Громыко осуществил еще в апреле 1966 года в Риме на встрече с премьер-министром Италии Альдо Моро. Даже этот, практический этап по осуществлению такого великого для того времени проекта, как запуск механизма СБСЕ, который позже превратился в ОБСЕ и который сегодня в XXI веке имеет огромное значение для сотрудничества всех государств в Старом свете - это выстраивалось с 1966 года, но напомню, что данная идея была выдвинута СССР еще в середине 50-х годов.
В заключение, я хотел бы еще сказать о следующем, мне представляется принципиально важным для оценки холодной войны, но и в чем-то для оценки того, как нам быть дальше в XXI веке. Мне кажется принципиально важным то, что Москва в 80-е годы рассматривала всю сумму обстоятельств международных отношений как возможность сделать холодную войну не только менее опасной, но закончить ее, достичь нового качества в международных отношениях.
Приведу вам следующий тезис А.А. Громыко из его выступления в июле 1973 года на открытии Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, цитирую: «если вдуматься в значение перемен, происходящих в междуна-
23
родных делах, осмыслить их направленность, то нельзя не прийти к выводу, что в настоящее время закладываются основы для новых мировых отношений между государствами на исторически обозримый период». В этой же речи была использована редкая для тех времен категория, но в общем-то, как в прочем, и для нынешних - доверие. На собственный вопрос А.А. Громыко отвечал себе следующим образом. Какой мы хотим видеть Европу будущего? - он отвечал: «Прежде всего Европу мира, континент, где агрессия была бы исключена навсегда. Мы стремимся к тому, чтобы доверие и взаимопонимание позволили преодолеть разделение континента на военно-политические группировки. Отношения между всеми европейскими государствами должны стать отношениями мирного и взаимовыгодного сотрудничества». Напомню это 1973 год.
А.А. Громыко считал, что не договоренности следуют за доверием, и эта тема в последние годы обсуждается на разных экспертных встречах, а доверие возникает и крепнет в процессе переговоров и в достижении соглашений. В 1975 А.А. Громыко пишет о значении Хельсинского Заключительного акта, цитирую: «В результате совещания была достигнута новая степень доверия между государствами вследствие некоторых договоренностей, дополняющих разрядку политическую разрядку военной».
И в заключение разрешите мне сказать о том, что если вникать в эти события, разбираться в них, то очевидно, что в рассматриваемый период времени в 70-е годы Советское руководство воспринимало разрядку не как благоприятный этап холодной войны. Не предполагалось снятие мировоззренческих противоречий между системами, но речь шла об установлении тесного сотрудничества в рамках нового «modus vivendi», нового равновесия сил, основанного на компромиссах и учете интересов друг друга и, как мы видели из цитаты, даже на доверии. Категории мирного сосуществования не рассматривалось Москвой как препятствие для перехода международных отношений к новому качеству. Решить вопросы в первенстве в конкуренции двух систем должны были не сила и принуждение, а больше эффективность и привлекательность той или иной социально-политической системы и экономического развития.
Этот опыт очень актуален для первой трети XXI века, особенно с учетом успехов Китая. Возобновление новой холодной войны или нового этапа классического противостояния на рубеже 70-80-х годов было вызвано множественными причинам, но я думаю, что данный патоген, который не удалось до конца вылечить в отношениях между соперниками по холодной войне, крылся не в экономической, не в политической и не дипломатической сферах, насколько это может кому-то показаться спорным, мне кажется, что этот патоген паразитировал на идеологической инерции, на медленности психологической перестройки лидеров биполярного мира, ну и, конечно же, он паразитировал на военно-промышленных комплексах по обе стороны. Не менее важным и пагубным оказалось то, что на излечение от холодной войны просто не хватило времени, обе стороны совершили ошибки, которые перечеркнули все те достижения разрядки.
Мне кажется, что уроки тех лет и всей истории международных отношений после 1945 года, изучение истории становления нового качества международного права, с основой на Устав ООН, могут сыграть еще большую и позитивную роль в решении проблем XXI века. Я благодарю вас за внимание!
24
