CC BY
147
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 33 (171). Философия. Социология. Культурология. Вып. 14. С. 146-150.
Ф. П. Фурман, В. Д. жукоцкий
АНАРХИЧЕСКИМ ПРИНЦИП САМОУПРАВЛЕНИЯ В ТРУДАХ П. КРОПОТКИНА
В статье описывается принцип самоуправления, исходя из трудов представителя анархического направления народничества П. Кропоткина. Его отношение к государству, власти, народу, революции.
Ключевые слова: анархизм, народничество, дискурс, социализм, революция, народ.
Политические и правовые идеи возникают, прежде всего, в головах мыслителей, а только затем ложатся на стол законодателей и государственных мужей, вершащих судьбы народов. Политико-правовые идеи имеют различную судьбу. Иногда их создателей боготворят, а затем проклинают. Среди таковых были в истории политической и государственноправовой мысли и работы П. Кропоткина.
Определение общественного идеала, его устремленности мы видим также в учении другого теоретика анархиста П. А. Кропоткина. Кропоткин пишет, что, несмотря на всю серость окружающей действительности, появляются люди, чья жизнь определяется идеалом. Кропоткин пишет: «...есть <...> люди, постигшие высшие идеалы. <...> Они понимают чувством, как прекрасна, могла бы быть жизнь, если бы между всеми установились лучшие отношения. Они чувствуют в себе достаточно сил, чтобы самим, по крайней мере, установить лучшие отношения с теми, кого они встретят на своем пути. Они постигли, прочувствовали то, что, мы называем идеалом»1. Кропоткин постоянно подчеркивает, что преодоление существующего социального порядка есть всеобщая социальная норма.
Кропоткин задает вопрос: откуда явился этот идеал и как он вырабатывается? Как и Бакунин, он ведет родословную идеала от личности: «Это - наполовину бессознательное чувствование того, что дает нам наибольшую сумму жизненности, наибольшую радость бытия»1. Кропоткин подчеркивает, что идеал меняется, совершенствуется, открыт внешним влияниям. Он формируется частично под влиянием традиций, а так же отражает сумму жизненных впечатлений.
Кропоткин рассуждает об идеале и подчеркивает, что это вопрос антропологический. Поэтому, говоря о жизни человека, мы
должны, прежде всего, смотреть насколько она была близка к идеалу, насколько следовала ему. Идеал обогащает жизнь человека, делает ее осмысленной для индивида и значимой для общества. Кропоткин по этому поводу пишет: «И жизнь только тогда бывает мощная, плодотворная, богатая сильными ощущениями, когда она отвечает этому чувству идеала. Поступайте наперекор ему, и вы почувствуете, что ваша жизнь двоится: в ней уже нет цельности, она теряет свою мощность. Начните часто изменять вашему идеалу, и вы кончите тем, что ослабите вашу волю, вашу способность действовать. Понемногу вы почувствуете, что в вас уже нет той силы, той непосредственности в решениях, которую вы знали в себе раньше. Вы - надломленный человек»1. Такова точность психологического наблюдения русского мыслителя.
Развитие идеала возможно лишь на основании определенной теории этики, которая цементирует общество будущего. Об этом много сказано в сочинениях Кропоткина. Нравственность, по мнению мыслителя, возникла в результате практики взаимосвязи и солидарной деятельности людей. В течение истории человечество развивает и совершенствует солидарность в отношениях друг с другом и формирует этические принципы. Общество, построенное на насилии, делает этику силой подавления, и, следовательно, -несправедливой.
В будущем этика должна быть лишена нормативных требований и санкций, она не должна подавлять человека, «это этика консолидации общества, гармонизации личного и общественного, этика, позволяющая индивиду максимально полно реализовать свой потенциал. Она <...> просто говорит человеку, что общество и его нравственность суть продукты эволюции природы и самого человека и что соблюдение этой нравственности, дей-
ствия в соответствии с ней есть не что иное, как следование своей собственной человеческой природе, законам ее прогрессивного развития»2. Тем самым русский мыслитель определяет антропологические основания этики как науки и как действительной полноты жизни человека и для человека.
Кропоткин возлагает большие надежды на новую этику. Он считает, что она станет основой построения общества будущего, общества справедливости, равенства, уважения. Он пишет о том, что достижения в области современных наук позволяют надеяться человеку, что построение нового общества достаточно близко. Он пишет: «Когда мы обозреваем громадные успехи естественных наук в течение XIX в. и видим то, что они нам обещают в своем дальнейшем развитии, мы не можем не сознавать, что перед человечеством открывается новая полоса в его жизни или, по крайней мере, что оно имеет в своих руках все средства, чтобы открыть такую новую эру»3. Эта эра определялась Кропоткиным через его видение общественного идеала анархизма -общественное богатство эпохи должно быть отдано на службу человеческому развитию -личности и культуре.
Кропоткин указывает, что новая этика построена на основаниях науки, а ее основными положениями являются принципы взаимопомощи, справедливости, нравственности. И именно таковой является этика анархизма.
Кропоткин в своей статье «Нравственные начала анархизма» оценивает историю человечества через развитие мысли таким образом: «История человеческой мысли напоминает, собой качание маятника <.> Мысль то дремлет и застывает, то снова пробуждается после долгого сна. Тогда она сбрасывает с себя цепи, которыми опутывали ее все заинтересованные в этом - правители, законники, духовенство. Она рвет свои путы <...> Она открывает исследованию новые пути, обогащает наше знание непредвиденными откровениями, создает новые науки <...> Но исконные враги свободной человеческой мысли
- правитель, законник, жрец - скоро оправляются от поражения. Мало-помалу они начинают собирать свои рассеянные было силы; они подновляют свои религии и свои своды законов, приспособляя их к некоторым современным потребностям»4. На этом развитие вновь останавливается. Это многое объясняет и в современной России.
Но так не должно быть в будущем. Кропоткин пишет: «.мало-помалу, разврат и разложение правящих классов - чиновников, судейских, духовенства и богатых людей вообще - становятся столь возмутительными, что в обществе начинается новое, обратное качание маятника. Молодежь освобождается от старых пут, выбрасывает за борт свои предрассудки; критика возрождается. Происходит пробуждение мысли - сперва у немногих, но постепенно оно захватывает все больший и больший круг людей. Начинается движение, проявляется революционное настроение»5.
Говоря о революционном отношении к нравственности, Кропоткин выделяет тот факт, что чем резче и сильнее отвергает молодежь нравственные устои прошлого, тем выше ее новые нравственные идеалы. Кропоткин считает, что так было всегда. Кропоткин высказывается достаточно радикально: «.отбросив уроки нравственности своих родителей и отвергнув все без исключения этические системы, эта же нигилистическая молодежь выработала в своей среде ядро нравственных обычаев, обихода, гораздо более глубоко нравственных, чем весь образ жизни их родителей, выработанный под руководством Евангелия, или «категорического императива» Канта, или «правильно понятой личной выгоды» английских утилитаристов»6.
Кропоткин указывает на те положения анархической нравственности, которые должны стать основой нового общества: «равенство во всем - синоним справедливости. Это и есть анархия»7. Он пишет, что для построения будущего общества необходимо объявить войну «не только отвлеченной троице: закону, религии и власти. Мы вступаем в борьбу со всем этим грязным потоком обмана, хитрости, эксплуатации, развращения, порока - со всеми видами неравенства, которые влиты в наши сердца управителями, религией и законом»4.
Кропоткин указывает, что принцип равенства важен и тем, что он содержит в себе принцип уважения к личности. Мыслитель неоднократно подчеркивает, что в основе анархического понимания равенства находится абсолютное уважение к свободе личности. Он пишет: «Провозглашая наш анархический нравственный принцип равенства, мы тем самым отказываемся присваивать себе право <...> ломать человеческую природу во имя какого бы то ни было нравственного идеала. Мы ни за кем не признаем этого права; мы не
148
Ф. П. Фурман, В. Д. Жукоцкий
хотим его и для себя»8. И добавляет: «Мы признаем полнейшую свободу личности. Мы хотим полноты и цельности ее существования, свободы развития всех ее способностей»8. Эта близость к либеральному идеалу не отменяет главного отличия народников - ставки на принципиальное единство общественного и индивидуального.
Любопытно, что даже корифеи либеральной мысли в России не воспринимали этой здравой диалектики индивидуального и общественного в развитии личности и представляли ее как некое логическое противоречие. Вот как это выглядит, например, у П. И. Нов-городцева в «Общественном идеале»: «Здесь в особенности важно отметить одно основное противоречие анархизма, неизбежно связанное с самим его существом, являющееся его органическим пороком, его первородным грехом». После такой преамбулы мы вправе ожидать воистину «грома и молнии» с небес. Что же это за «первородный грех» анархизма? Но вот читаем: «Пафос анархизма и его стихия есть свобода, но свобода не как принцип индивидуального обособления, а как основа разумного и совершенного общения». Что же тут греховного, если мы (вслед за анархистами) будем рассматривать свободу личности не как повод для индивидуального обособления, затворничества, боязни общества и общественности, а как действительную «основу разумного и совершенного общения»? Но читаем дальше: «Анархизм имеет своею целью дать построение общественного идеала, разрешить социальную проблему, и он притязает на то, чтобы стать самым лучшим разрешением этой проблемы»9. Это последнее, конечно, самое ужасное, потому что всякий, доказывающий свою правоту, должен прямо говорить, что он не претендует на лучшее разрешение проблемы, тем более такой, как социальная. Такое право либеральный мыслитель, очевидно, резервирует за собой. Но и в отношении анархизма он на этом не успокаивается: «Он [анархизм. - Ф. Ф.] ставит себе ту же задачу, которою открывается “Общественный договор” Руссо: “найти форму устройства, в которой каждый, соединяясь с другими, повиновался бы, однако, только самому себе и оставался бы столь же свободным, как и прежде”. Но это задача квадратуры круга»9, - заключает Новгородцев.
Руссоистская родословная анархизма, конечно, существенна, но она не доказывает
сама по себе неправомочность строительства общественного идеала - той безусловной ценности общественного устройства, к которой должны быть устремлены все наши помыслы. Однако либеральный мыслитель не удерживается и выкладывает на стол причину своей странной аргументации: «В обществе свобода человека неизбежно ограничивается, и совместить наивысшую свободу [личности.
- Ф. Ф.] с совершеннейшей гармонией общения столь же невозможно, как нельзя смешать белое и черное без всякого для них ущерба»9. Вот и разгадка: в методологии либерализма личность - это «белое», а общество - это «черное» - по определению, и всяческое взаимодействие между ними, а тем более гармонизация отношений, невозможны и даже нежелательны по причине неизбежного загрязнения белизны личности чернотою общественности. Как известно эта же методология питала патологический антикоммунизм или, просто, мировоззренческий антисоциологизм в воззрениях практически всех радикально мыслящих либералов.
Здесь мы только констатируем, возможно, решающую точку расхождения анархизма и либерализма. Последний предпочитает мыслить в абсолютных категориях разделенности личности и общества, которые удается соединить лишь искусственно - посредством Бога. Анархизм, напротив, погружает проблему в процессуальность реального взаимодействия личности и общества и проблемы практической гармонизации отношений между ними, причем степень достижимости (и достигну-тости) такой гармонизации обратно пропорциональна степени культурно-исторической потребности в «Божестве» с его компенсаторной функцией.
Таким образом, разделенность личности и общества задана не онтологически самой природой, а исторически - суммой естественных и исторических обстоятельств становления человека и культуры: в сфере мировоззрения
- авторитетом «Бога», в сфере социальноэкономической - капиталистическим неравенством и культом капитала, в сфере социально-политической - обслуживающим это неравенство государством, - правительством и его правосудием. Либерализм в этом смысле стремится увековечить то, что носит исторически преходящий характер.
Что же должно быть сделано, что бы свобода человеческой личности, равенство людей
были реализованными? Кропоткин, отвечая на этот вопрос, пишет, что «все это, конечно, будет вполне осуществляться лишь тогда, когда перестанут существовать главные причины развращения: капитализм, религия, правосудие, правительство»10. Анархическая революция должна избавить человека от пресса этих сил. Правильно устроенное бытие свободных людей предоставит возможность человеку стать таковым, каковым он должен быть по природе своей, а его жизнь будет истинно плодотворной, то есть «изобиловать одновременно умом, чувством и волей»11.
Рассуждает Кропоткин и о роли науки в будущем обществе. Он указывает, что знание -могучая сила. Но для результативности науки необходимо, чтобы знания были распространены в широких массах. «Массы хотят знать. Они хотят учиться; они могут учиться»12. И в будущем, свободном от сословных различий мире, массы овладеют наукой и прогресс будет истинным и масштабным. Как известно советская наука и образование своим расцветом неисчерпаемому таланту русского народа, увлекшего за собой содружество братских народов.
Мыслитель считает, что достичь желаемого общества возможно только через переворот, причем радикальный переворот не только в хозяйственной деятельности, но и в этике. Уже в настоящее время ощущается сильная потребность в таком перевороте: «Мы чувствуем <.> что если переворот стал необходимостью в хозяйственных отношениях между людьми и в их политическом строе, то он еще более того необходим ради перестройки наших нравственных отношениях»13.
Что же принесет человеку будущее общество, построенное по тем принципам, о которых писал Кропоткин? Человек, как и все человечество, перейдет в эпоху всеобщего счастья. Именно всеобщего, так как «человек начинает понимать, что счастье невозможно в одиночку, что личного счастья надо искать в счастье всех - в счастье всего человечества»14. Общественный идеал Кропоткина связан с формированием новых взаимоотношений между людьми, как пишет мыслитель - «научного понимания человеческой жизни»: «. появляются положительные требования общечеловеческой нравственности, несравненно более широкие и беспрестанно расширяющиеся... является простое, но несравненно более животворное чувство единства, общения, солидарности со всеми и каждым»14.
Кропоткин, говоря о будущем человечества, неоднократно подчеркивает необходимость мира меду всеми народами. Война
- худшее из существующих зол. Он пишет: «Каждый должен работать для всех и все для каждого - таково единственное условие водворения между народами того мира, которого все они громко требуют, но осуществлению которого мешают те, кто захватил в свои руки все общественное богатство»15. Революция изменит существующее положение вещей - свободный народ установит равенство и справедливость во всем мире, преодолеет войну как таковую.
Много внимание Кропоткин уделяет рассмотрению различных аспектов культурного идеала, который, по мнению мыслителя, развивается совместно с общественным идеалом, дополняет его. Кропоткин дает оценку истории русской литературы и указывает, что она сформировала основания для построения культурного идеала будущего. Его основой должны стать лучшие образцы русского искусства.
По мнению Кропоткина, реализм - лучшее достижение отечественной культуры. Под реализмом мыслитель понимает правдивое изображение как высших, так и низших проявлений человеческой натуры. Таковыми реалистами являются лучшие представители русской литературы: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Некрасов.
Кропоткин пишет о том, что для развития революционных идей художественное произведение играет ни с чем не сравнимую роль. Но это должно быть «хорошее произведение», то есть произведения, отражающие реальную действительность, а не выдумку. Такие произведения устанавливают сильнейшую связь между автором и читателем: «.они дают ему [читателю. - Ф. Ф.] возможность оценивать как идеалы, так и предрассудки общества, анализировать людские страсти, обсуждать типы, наиболее часто встречающиеся в данный момент, и т. д. В сущности, хорошее произведение искусства дает материал для обсуждения почти всех взаимных отношений <...> в обществе. Автор, если он мыслящий поэт, уже сам - сознательно, а чаще бессознательно - принял в соображение все это. Он вкладывал в произведение свой жизненный опыт»16.
Заключая свои рассуждения, Кропоткин пишет о том, что осуществление указанного
150
Ф. П. Фурман, В. Д. Жукоцкий
возможно лишь в том случае если идеал нового общественного бытия проникнет во все слои общества, будет осмыслен ими.
Таким образом, на основании всего выше сказанного, мы можем сделать вывод, что государственно-общественный идеал народничества есть тип идеала с явно выраженной ориентацией на созидаемое будущее.
Формирование этого идеала у народников было связано с представлением о прогрессе как совершенствовании социальных отношений и связанном с этим развитием личности. Общественный идеал строился вокруг идеи построения социально справедливого общества.
Общественный идеал у народников во многом определялся видением особого пути России. Именно Россия должна была стать началом преобразования всего человечества с целью построения совершенного человеческого общежития, построенного по законам справедливости, братства и уважения личности.
Методология народнической мысли исходит из концепции тождества нравственного и общественного идеалов, которая в свою очередь опирается на идею тождества личности и общества в историческом и логическом пределе их совершенствования. Этим она принципиально отличается от методологии либеральной и консервативной мысли, для которой личность и общество несут в себе непреодолимый антагонизм.
Примечания
1 Кропоткин, П. А. Нравственные начала анархизма // Кропоткин, П. А. Этика. Избранные труды. М., 1990. С. 313.
2 Гридчин, Ю. В. Этика человечности // Там же. С. 19.
3 Кропоткин, П. А. Этика // Там же. С. 22.
4 Кропоткин, П. А. Нравственные начала анархизма // Там же. С. 280.
5 Там же. С. 281.
6 Там же. С. 284.
7 Там же. С. 301.
8 Там же. С. 307.
9 Новгородцев, П. И. Об общественном идеале. М. : Пресса, 1991. С. 625.
10 Кропоткин, П. А. Нравственные начала анархизма // Там же. С. 308.
11 Там же. С. 312.
12 Кропоткин, П. А. Выбор позиции // Там же. С. 374.
13 Там же. С. 388.
14 Там же. С. 389.
15 Кропоткин, П. А. Мысли, суждения, оценки. М., 1990. С. 449.
16 Кропоткин, П. А. Гуманистический потенциал русской литературы. М., 1992. С. 444.
