CC BY
44
Результаты нашего исследования можно интерпретировать в качестве доказательства права на существование ментального лексикона. Ментальный лексикон, конечно же, весьма метафоричный термин - это, безусловно, не «лексикон», не словарь. Интерференция с родным языком, актуализация лексики всех известных языков возможна в случае единой семантической сети для различных фонетических и орфографических входов.
Выводы
1. Совпадение ассоциаций билингвов с ассоциациями носителей языка обусловлено не только успешностью овладения изучаемым языком, но и степенью близости языков и культур.
2. Совпадение коллокаций лексем в родном и изучаемом языке обусловлено как семантическими законами сочетаемости лексем, так и принадлежностью к общей культурной традиции.
3. Высказанная гипотеза подтвердилась: частотность коллокаций в письменных текстах непосредственно влияет на организацию ментального лексикона билингва. Эта зависимость прослеживается как для близкородственных языков, так и для языков с более отдаленной степенью родства.
Примечания
1. Ахутина Т. В. Типология ассоциативных реакций в норме и патологии // А. Р. Лурия и психология XXI века: материалы конф., посв. 100-летию А. Р. Лурия. М., 2002. URL: http:www.auditorium.ru/
2. Залевская А. А. Введение в психолингвистику. М.: Изд-во РГГУ, 1999.
3. Овчинникова И. Г. Еще раз о моделировании ментального лексикона билингва // Вопросы психолингвистики. 2009. № 10. С. 43-59.
4. Овчинникова И. Г. О влиянии частотности кол-локаций лексем на взаимосвязи единиц ментального лексикона // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. 2010. № 1. С. 26-30.
5. Там же.
6. Elman J. An alternative view of the mental lexicon. Trends in Cognitive Science // Trends in Cognitive Sciences. 2004. Vol. 8. № 7. P. 301-306.
УДК 8122
К. 3. Островская
АНАЛИЗ РЕЧЕВОЙ СИТУАЦИИ «ПРОСТОГО» УДИВЛЕНИЯ С ПОЗИЦИИ ДВУХ ВИДОВ РЕАКЦИИ УДИВЛЕНИЯ
В данной статье рассматривается речевая ситуация «простого» удивления с позиции функциональной прагмалингвистики. Цель данной статьи состоит в том, чтобы рассмотреть, каким образом проявляется реакция «простого» удивления в русском и немецком сказочном дискурсе. Способом достижения поставленной цели является сопоставление высказываний персонажей русских и немецких сказок, реализующих эмоцию удивления.
This article deals with the speech situation of "simple" surprise from the position of functional pragmalinguistics. The aim of this article is to consider the way of displaying reaction of "simple" surprise in Russian and German fairy-tale discourse. The way of given task achievement is comparing the utterances of Russian and German fairy-tales' characters, realizing emotion of surprise.
Ключевые слова: эмоция удивления, речевая ситуация удивления, простое и комплексное удивление, иллокутивное вынуждение к удивлению.
Keywords: the emotion of surprise, the speech situation of surprise, simple and complex surprise, illocutionary force to surprise.
Эмоция удивления, являясь одной из фундаментальных, при всей своей универсальности проявляет в разных языках определенную специфику вербализации, обусловленную присущей говорящим субъективностью интерпретации окружающей действительности, что представляет несомненный интерес для прагмалингвистики. Эмоция удивления находит свое выражение в речевой ситуации удивления.
Проведя комплексный анализ речевой ситуации удивления, мы пришли к выводу, что существует простое и комплексное удивление.
Простое удивление представляет собой сочетание удивление + степень переживания эмоции; комплексное - сочетание удивления с другими эмоциями. Простое удивление может возникать как в качестве реакции получателя текста на слова его отправителя (I тип), так и в качестве реакции говорящего на ситуацию (II тип). Анализ примеров из выбранных нами русских и немецких сказок показал, что простое удивление как реакция получателя текста на слова отправителя делится на: а) констатацию услышанного; б) выражение отношения к услышанному. Простое удивление как реакция говорящего на ситуацию может проявляться через: а) кон-
© Островская К. 3., 2012
статацию (описание) увиденного; б) выражение отношения к увиденному; в) констатацию (описание) говорящим собственного состояния.
Схема на рис. 1 наглядно демонстрирует, как разделяются виды простого удивления.
При анализе примеров речевых ситуаций простого удивления в немецком и русском сказочном дискурсе нами было обнаружено, что в немецких сказках такие ситуации возникают существенно реже (в 170 случаях), чем в русских (в 710 случаях). Среди них преобладают ситуации, в которых получатель текста констатирует факт удивительности услышанного (72,94% в немецких сказках и 60,00% в русских) (табл. 1).
Преобладание такого вида реализации простого удивления как констатация услышанного выражено в немецком сказочном дискурсе (72,94%) более отчетливо, чем в русском (27,06%). На наш взгляд, это свидетельствует о большей объективности персонажей в немецком сказочном дискурсе, чем в русском. Персонажи немец-
ких сказок предпочитают отмечать необычность слов собеседника, не заостряя внимания на собственном к ним отношении.
Рассмотрим способы проявления простого удивления как реакции получателя текста на слова отправителя. В этом случае отправитель текста своим иллокутивным актом вынуждает получателя к удивлению. Под иллокутивным актом мы понимаем речевое целенаправленное действие фразы, ориентированное на слушателя и подразумевающее возможные последствия произнесенного высказывания, а именно реакцию на речевое действие [1]. Так, речевая ситуация удивления, где слушающий реагирует на слова говорящего, характеризуется наличием иллокутивного вынуждения (прямого или косвенного) к удивлению со стороны отправителя текста.
Констатация услышанного
(1) «Ваше царское величество, - отвечает старуха, - я принесла диковинный товар; никому, окроме тебя, показать не хочу». Царь
Простое удивление
Рис. 1. Схема разделения видов удивления
Таблица 1
Таблица видов проявления простого удивления как реакции получателя текста на слова отправителя
р еакции Скажи Простое удивление Всего
Констатация услышанного Выражение отношения к услышанному
Количество % Количество % Количество %
Немецкие 124 72,94 46 27,06 170 100
Русские 426 60,00 284 40,00 710 100
приказал впустить к себе старуху и как увидел полотно - вздивовался. «Что хочешь за него?» - спросил царь. [Афанасьев. Василиса Прекрасная]
(2) Als ihr die Diener entgegen kamen, sprach sie: "Vater, das wundert mich." "Was, mein Kind?" "Ei die Bedienten, die hat der General nicht nach seinem Kopf also gekleidet". [Wolf. Die Prinzessin von Tiefenthal]
В речевой ситуации простого удивления отправитель текста сообщает в своей речи то, что его удивляет, или то, что является удивительным, используя при этом лексемы (диковинный/wundert mich), указывающие на факт удивительности. Получатель текста (1) переживает высшую степень удивления - изумление - и высказывает желание получить этот товар с помощью вопросительного предложения Что хочешь за него? Обращает на себя внимание тот факт, что автор сказки дает описание данной речевой ситуации, используя лексему вздивовался - дался диву, удивился, изумился [2]. В немецкой сказке (2) получатель текста реагирует на услышанное путем использования вопроса-переспроса Was, mein Kind? (Что, дитя мое?). Отец не понимает, что могло вызвать удивление его дочери.
В случае реализации отправителем текста косвенной иллокуции «вынуждение к удивлению» диапазон реакций получателя существенно расширяется, поскольку отправитель текста использует в своем высказывании парадоксальные, зачастую необычные утверждения, сообщая об «удивительном» без применения лексем со значением удивления.
(3) «Где ж твой отец?» - «Уехал сто рублей на пятнадцать копеек менять ». - «А когда назад воротится?» - «Если кругом поедет — к вечеру будет, а если прямо поедет — и через три дня не бывать!» - «Что ж это за диво такое? - спрашивает дядя. - Неужто и вправду отец твой поехал сто рублей на пятнадцать копеек менять? » [Афанасьев. Мудрая дева]
(4) Sprach die Wirthin: "Woher die Reise?" "Ich komme eben vom Himmel!" sagte der Fremde. "Was Sie sagen! Vom Himmel kommen Sie?" sagte die Frau. [Meier. Der Himmelsreisende]
В данных примерах удивление у получателя текста вызывают парадоксальные утверждения отправителя текста. В русской сказке - Уехал сто рублей на пятнадцать копеек менять, в немецкой - Ich komme eben vom Himmel! (Я пришел только что с небес!)
Выражение отношения к услышанному
(5) «Смотри, какое диво!» - говорит дед. «Не диво, а правда! Да такая правда, что бывает не только с нашим братом, а водится и промеж старшими». - «Вот что!» - молвил дед и рот разинул... [Афанасьев. Верлиока]
(6) "Du mußt aber doch irgend etwas lernen?" "Fällt mir gar nicht ein, kann schon genug." "Was denn?" "Essen, trinken, schlafen, Dummheiten machen und wundervoll faulenzen." "So! Das ist eine schöne Kunst! Man sieht doch, daß du kein richtiger Mensch bist, du fauler Holzkopf'. [Bierbaum. Zäpfel Kerns Abenteuer]
В примере (5) отправитель текста напрямую отмечает факт, вызвавший его удивление, употребляя лексему диво в восклицательном предложении. На что получатель текста опровергает факт удивительности услышанного и выражает свое отношение путем использования лексемы правда, в силу чего со стороны слушающего удивление только усиливается и вербализуется с помощью коммуникемы Вот что! В примере (6) отправитель текста употребляет лексему wundervoll (чудесно), отмечая, что он многое может делать, в том числе чудесно лениться, чем вызывает удивление у получателя текста. Получатель текста иронично отмечает, что это прекрасное искусство (Das ist eine schöne Kunst!).
При реализации косвенного иллокутивного вынуждения к удивлению отправитель текста не называет необычное явление напрямую удивительным. Получатель в свою очередь высказывается о своем отношении к услышанному.
(7) Чернушка захлопала крыльями, взлетела к нему на кровать и сказала человеческим голосом: «Это я, Алеша! Ты не боишься меня, не правда ли?» «Зачем я буду тебя бояться?» - отвечал он. - «Я тебя люблю; только для меня странно, что ты так хорошо говоришь: я совсем не знал, что ты говорить умеешь!» [А. Погорельский. Черная курица, или Подземные жители]
(8) "Hast du einen so hohen Turm noch gesehen?" - "Ja, bei uns ist ein viel höherer, da reicht der Hahn bis an den Himmel und frißt Sterne!" - "Du lügst!" [Haltrich. Die beiden Lügner]
В русской сказке адресант попадает в необычную для него ситуацию, узнавая новое о давно знакомом ему персонаже. Получатель текста выражает свое отношение, употребляя дериват лексемы странность.
В примере из немецкой сказки говорящий использует гиперболическое сравнение da reicht der Hahn bis an den Himmel und frißt Sterne! (там петух достает до самого неба и ест звезды), чем вынуждает слушающего удивиться. Получатель текста высказывает свое отношение к полученной информации путем использования восклицательного предложения Du lügst! (Ты лжешь!)
Проанализируем особенности возникновения простого удивления как реакции говорящего на ситуацию в русском и немецком сказочном дискурсе. Следует отметить, что этот вид простого
удивления встречается в русских и немецких сказках с примерно одинаковой частотой (табл. 2).
В обоих языках преобладают ситуации, в которых говорящий констатирует увиденное (58,09% в немецких сказках и 54,93% в русских). Ситуации, в которых говорящий выражает свое отношение к увиденному и описывает свое состояние, встречаются с приблизительно одинаковой частотой (соответственно 23,09 и 18,82% в немецких сказках и 25,22 и 19,85% в русских). Как мы видим, распределение по видам реализации простого удивления как реакции говорящего на ситуацию в русских и немецких сказках аналогично. Из этого можно сделать вывод об универсальности подобных ситуаций удивления для обоих дискурсов.
Когда говорящий попадает в ситуацию удивления, то эмоцию удивления у него вызывает окружающая обстановка, в силу этого в данном случае отсутствует разделение по видам иллокутивного вынуждения. Перечислим способы проявления простого удивления как реакции говорящего на ситуацию: а) констатация (описание увиденного); б) выражение отношения к увиденному; в) констатация (описание) говорящим собственного состояния.
Рассмотрим способы проявления простого удивления как реакции говорящего на ситуацию.
Констатация (описание) увиденного
(9) ...Входят семь богатырей, Семь румяных усачей. Старший молвил: «Что за диво! Все так чисто и красиво. Кто-то терем прибирал Да хозяев поджидал.»
[А. С. Пушкин. Сказка о мертвой царевне и семи богатырях]
(10) Als sie in einen großen Wald kamen, da fragte sie: "Ach, wem gehört der wunderbare Wald?" [Grimms Märchen. König Drosselbart]
Говорящий выражает свое удивление увиденным, называя его необычность и используя при этом лексемы со значением удивления. В русской сказке - констатация увиденного происходит путем применения лексемы диво, тем самым говорящий никак не оценивает произошедшее, не
выражает своего отношения, просто обозначает необычность ситуации; в немецкой сказке говорящий констатирует увиденное в своей реплике, употребляя лексему wunderbar (чудесный).
Выражение отношения к увиденному
(11) Солдат Иван заплакал горькими слезами. <...> А Гай при виде слез человека пришел в недоумение. - Что это такое? В первый раз вижу, чтобы вода текла из глаз человека! Мне это нравится! — сказал он. [Чарская. Дуль-Дуль, король без сердца]
(12) Nicht sobald aber hatte der König die wunderbare Feder gesehen, als ihn auch ein heftiges Verlangen erfaßte nach dem Vogel, der die Feder getragen hatte. "Die Feder ist erstaunlich schön und Goldes werth", sprach der König, "aber schöner noch und unbezahlbar muß der Vogel sein, der die Feder getragen hat". [Busch. Der Herrgott als Pathe.]
При выражении своего отношения к удивившей его ситуации говорящий, как правило, сообщает о своих эмоциях, испытываемых им при этом, или обращается к своему прошлому опыту. Так, сказочный персонаж Гай никогда раньше не видел слез. Свое удивление-недоумение он выражает в вопросительном речевом акте Что это такое? и дает оценку увиденному Мне это нравится! Король из немецкой сказки дает оценку увиденному перу, отмечая, что оно удивительно красиво и ценно, как золото (ist erstaunlich schön und Goldes werth).
Констатация (описание) своего состояния
(13) ...Ожила. Глядит вокруг Изумленными глазами, И, качаясь над цепями, Привздохнув, произнесла: «Как же долго я спала!» И встает она из гроба. Ах!.. и зарыдали оба. ...
[А. С. Пушкин. Сказка о мертвой царевне и семи богатырях]
(14) "Nein, wie man aber so lebhaft träumen kann!" sprach er zu sich, "hätte ich jetzt doch schwören wollen, daß ich ein schnödes Eichhörnchen, ein Kamerad von Meerschweinen und anderem Ungeziefer, dabei aber ein großer Koch geworden sei". [Wilhelm Hauff. Der Zwerg Nase]
^\Ввд р еакщш Скажи Простое удивление Всего
Кожтатация увиденного Выражение отношения к увиденному Констатация собственного состояния
Количество % Количество % Количество % Количество %
Немещие 395 58,09 157 23,09 128 18,82 680 100
Русские 429 54,93 197 25,22 155 19,85 781 100
Таблица 2
Таблица видов проявления простого удивления как реакции говорящего на ситуацию
В приведенных примерах говорящий характеризует не само событие, вызвавшее его удивление, а описывает свои эмоции в этой ситуации. В русской сказке царевна приходит в изумление и выражает его через констатацию собственного состояния (Как же долго я спала!). Подобные речевые ситуации, когда говорящий пробуждается после длительного и странного сна и вер-бально удивляется этому, существуют также и в немецкоязычных сказках. Так, например, пробуждается после семилетнего сна Карлик Нос в сказке В. Гауфа, с удивлением констатирует свое состояние: Nein, wie man aber so lebhaft träumen kann! (И привидятся же такие сны, прямо как наяву!)
Проведя анализ видов ситуаций простого удивления, отметим, что в речевых ситуациях удивления, когда получатель текста реагирует на слова его отправителя, наиболее часто им используется констатация услышанного, и в ситуациях удивления, в которых говорящий реагирует на ситуацию, также наиболее часто встречается описание получателем ситуации удивления. Представим данное распределение в виде диаграммы (рис. 2).
На диаграммах заметно, что в зависимости от того, является ли удивление реакцией на услышанное или на увиденное, происходит выбор говорящим предпочитаемых средств его реализации, причем в последнем случае существенных различий в немецком и русском сказочных дискурсах нет. На основании этого можно сделать вывод, что ситуация, в которой говорящий выражает свое удивление чем-либо увиденным, является наиболее типичной для обоих сказочных дискурсов.
Что же касается речевой ситуации удивления, в которой задействованы два участника коммуникации, один из которых совершает прямое или косвенное иллокутивное вынуждение, а второй реализует свою реакцию на это вынуждение, сле-
дует отметить, что здесь наблюдаются различия между немецким и русским сказочными дискурсами. В обоих дискурсах преобладающим способом реализации реакции простого удивления является констатация получателем текста услышанного, однако в немецких сказках подобный речевой акт встречается чаще, чем в русских. На наш взгляд, это свидетельствует о большей объективности персонажей в немецком сказочном дискурсе, чем в русском, так как они предпочитают отметить необычность слов собеседника, не заостряя внимания на собственном к ним отношении.
Можно сказать, что реализация реакции простого удивления в немецком и русском сказочных дискурсах, в частности в качестве реакции на ситуацию, происходит аналогичным образом, что свидетельствует об универсальности подобных ситуаций удивления для обоих языков.
Примечания
1. Афанасьев А. Н. Мудрая дева (№ 327). URL: http://www.librius.net/b/62327/read#t14 [дата обращения: 9.09.2012]
2. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб.: Издание поставщиков двора Его Императорского Величества, 1903. Т. 1. С. 477.
Источники
Матвеева Г. Г., Самарина И. В., Селиверстова Л. Н. Два направления в современной прагмалинг-вистике // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 12. 2009. Вып. 1. Ч. 2. С. 53.
Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: в 5 т. Т. 1. М.: ТЕРРА, 2008. С. 108.
Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: в 5 т. Т. 2. М.: ТЕРРА, 2008. С. 258.
Погорельский А. Черная курица, или Подземные жители. М.: Белый город, 2002. С. 9.
Пушкин А. С. Сказки. М.: Дет. лит., 1974. С. 88, 105.
Чарская Л. А. Сказки голубой феи. М.: Махаон, 2011. C. 114.
Рис. 2. Распределение способов реализации простого удивления в качестве реакции на услышанное (слева) и на увиденное (справа)
С. Ю. Мякотникова. Перцептивные типы слов английского языка.
Bierbaum O. J. Zäpfel Kerns Abenteuer. URL: http:// gutenberg.spiegel.de/buch/5031/1 [дата обращения: 12.12.2011].
Busch W. Ut oler Welt. München, 1910. S. 89.
Die Kinder- und Hausmärchen der Brüder Grimm. Band 2. Berlin: Der Kinderbuchverlag, 1957. S. 38.
Haltrich J. Die beiden Lügner. URL: http://www.1000-maerchen.de/2c0b96a3f6763be247a06f80fca39fc2/ fairyTale/750-die-beiden-luegner.htm [дата обращения: 11.07.2012].
Meier E. H. Deutsche Volksmärchen aus Schwaben: aus dem Munde des Volkes gesammelt. Zürich: Olms, 1971, S. 69.
Wolf J. W. Deutsche Hausmärchen. Hamburg: Tredition GmbH, 1991. S. 28.
УДК 81"342.3
С. Ю. Мякотникова
ПЕРЦЕПТИВНЫЕ ТИПЫ СЛОВ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА (НА МАТЕРИАЛЕ АМЕРИКАНСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО КОРПУСА)
В традициях Петербургской лингвистической школы восприятие звучащей речи предполагает опору на существенные лингвистические признаки слова; градации признаков могут служить основанием для классификации перцептивных типов слов в языке. Описание перцептивных типов американского варианта английского языка и сравнение их с перцептивными типами британского варианта позволяет решить вопрос о существовании вариантов единой перцептивной базы либо разных перцептивных баз британского и американского английского. Исследование проведено на материале Американского национального корпуса (АНК).
The article describes the perceptive features of the words from the frequency strata of the American National Corpus. The aim is to find the answer to the question if there are either two variants of the common perceptive basis for both variants of the English language or different bases.
Ключевые слова: АНК (Американский национальный корпус), перцептивные базы языка, существенные лингвистические признаки.
Keywords: perceptive features, perceptive basis, American National Corpus, the American variant of the English language.
Представление языка в виде структуры (системы) или множества структур в современной лингвистике способствует проникновению в сущность языка, его внутреннюю природу, раскрытию причинных зависимостей между его компонентами, построению лингвистических теорий, позволяющих воспринимать тот или иной аспект языка во всей его сложности как некую целостность. Системно-структурные исследования выступают в качестве специфической тенденции
© Мякотникова С. Ю., 2012
науки XX в. При помощи понятий «системы» и «структуры» становится возможным обнаружение общего, выявление скрытых свойств и качеств языка, объяснение причин их возникновения (Г. П. Мельников, Т. М. Николаева, В. Г. Ад-мони, В. М. Солнцев и др.). Система любого языка - это «взаимосвязанное целое, а не механическое соединение самостоятельных элементов» [1].
Однако лингвистика нуждается не только в полном и исчерпывающем описании понятия языковой системы, но и в описаниях, где на первый план выдвигаются наиболее существенные черты, которые определяют индивидуальное, неповторимое лицо данного языка. «Такую совокупность существенных черт мы называем строем данного языка» [2].
Система и строй каждого языка специфичны, они присущи только этому языку и формируются в ходе исторического развития, при этом «индивидуальность строя языка создается своеобразием совокупности строевых черт, которые по отдельности или в различных комбинациях способны повторяться во многих языках. Небольшое число существеннейших строевых черт определяет тип, к которому принадлежит тот или иной язык» [3].
Б. А. Ильиш отмечает, что «спорность и шаткость многих элементов строя современного языка свидетельствуют о том, что он находится в состоянии неустойчивого равновесия и происходящие то там, то здесь толчки показывают направление, в котором язык, вероятно, будет развиваться в дальнейшем» [4]. Динамичное развитие аналитических тенденций, неустойчивость характеристик строя английского языка значительно усилилась с появлением его новых вариантов: американского, австралийского, новозеландского и европейского.
Термин «вариант» по отношению к английскому языку в Америке впервые употребил А. И. Смирницкий в 1955 г.: «Сам образец английского языка в США является иным, чем в Великобритании. Литературный язык в Великобритании и литературный язык в США противостоят друг другу как два основных варианта английского языка» [5]. Среди лингвистов, разделяющих данную точку зрения, можно назвать А. Д. Швейцера, Д. А. Шахбагову, В. С. Шах-Назарову, В. Е. Абрамова, Р. Strevens и др. Американский вариант английского языка имеет ряд лексических и грамматических особенностей. Однако все лингвисты, изучающие американский вариант английского языка, отмечают, что основные различия лежат в фонетической системе. Фонетические расхождения между различными вариантами английского языка приводят нас к вопросу восприятия звучащей речи.
