CC BY
102
3.Измайлов С.Г., Измайлов Г.А., Аверьянов М.Ю., Пульмонология детского возраста: проблемы и реше-
Резник В.С. Ксимедон в клинической практике. - ния/ Под ред. Ю.Л. Мизерницкого и А.Д. Царегород-
Н. Новгород: НГМА, 2001. — 185 с. цева. — М.: МНИИ педиатрии и детской хирургии
4. Пикуза О. И., Закирова А.М. Новые пути к повы- Росздрава, 2009. — Вып. 9. — С. 171 — 176.
шению качества лечения очаговых вариантов острых 6. Терещенко В.Ю., Малышев К.В. Использование
пневмоний у детей школьного возраста // Казанский ксимедона в лечении хронического остеомиелита //
мед. ж. — 2006. — Т. 87, приложение. — С. 100 — 104. Фармакология и токсикология биологически актив-
s. Сорока Н.Д., Коршунова Е.В. Анализ тенденций в ных веществ. — 1996. — №2. — С. 132.
динамике статистических показателей заболеваемости 7. Frei B. Antioxidant defenses and lipid peroxidation
болезнями органов дыхания у детей Санкт-Петербурга. in human blood plasma // Proc. Natl. Acad. Sci. USA. —
1988. — №85(24). — Р. 9748—9752.
УДК616-006.441: 612.6.052.4: 612.6.054
АНАЛИЗ ПОЛИМОРФНЫХ ВАРИАНТОВ ПРОТООНКОГЕНОВ, ГЕНОВ АПОПТОЗА И ФАКТОРОВ РОСТА У БОЛЬНЫХ С НЕХОДЖКИНСКИМИ ЛИМФОМАМИ
Булат Ахатович Бакиров *, Денис Олегович Каримов , Ольга Владимировна Гончарова Башкирский государственный медицинский университет, г. Уфа
Реферат
Цель. Изучение роли полиморфных вариантов генов фактора некроза опухолей-а (TNFA), Bcl-2 ассоциированного Х белка (BAX), р53-связывающего белка (MDM2), НАД(Ф)Н хинон-оксидоредуктазы (NQO1) и фактора роста эндотелия сосудов (VEGFA) в развитии неходжкинских лимфом.
Методы. Проведен сравнительный анализ распределения частот аллелей и генотипов у больных с неходжкин-скими лимфомами и здоровых индивидов, проживающих в Республике Башкортостан.
Результаты. Анализ распределения частот генотипов и аллелей изучаемых генов у больных с неходжкински-ми лимфомами показал повышенную частоту генотипа GG полиморфного локуса -308G>A гена TNFA, генотипа GG и аллеля G полиморфного локуса 309T>G гена MDM2 и аллеля T полиморфного локуса 936C>T гена VEGFA.
Выводы. Можно предположить, что генотип GG полиморфного локуса -308G>A гена TNFA(OR=1,74), генотип GG и аллель G полиморфного локуса 309T>G гена MDM2 (0R=1,07; 0R=1,80 соответственно) и аллель T полиморфного локуса 936C>T гена VEGFA (0R=10,41) являются маркерами риска неходжкинских лимфом.
Ключевые слова: неходжкинские лимфомы, генетический полиморфизм, TNFA, BAX, MDM2, NQO1,VEGFA.
ANALYSIS OF POLYMORPHIC VARIANTS OF PROTO-ONCOGENES, APOPTOSIS GENES AND GROWTH FACTORS IN PATIENTS WITH NON-HODGKIN’S LYMPHOMA. B.A. Bakirov, D.O. Karimov, O.V. Goncharova. Bashkir State Medical University, Ufa city. Aim. To study the role of polymorphic variants of the genes of tumor necrosis factor-a (TNFA), Bcl-2 associated X protein (BAX), p53-binding protein (MDM2), NAD(P)H quinone oxidoreductase-(NQOl) and vascular endothelial growth factor (VEGFA) in the development of non-Hodgkin’s lymphoma. Methods. Conducted was a comparative analysis of the frequency distribution of alleles and genotypes in patients with non-Hodgkin’s lymphoma and healthy individuals living in the Republic of Bashkortostan. Results. Analysis of the frequency distribution of genotypes and alleles of the studied genes in patients with non-Hodgkin’s lymphoma showed an increased frequency of GG genotype of the polymorphic locus-308G> A gene TNFA, of genotype GG and G allele of the polymorphic locus 309T> G allele of the gene MDM2 and T allele of the polymorphic locus 936C> T gene VEGFA. Conclusions. Thus, it can be assume that the genotype GG of the polymorphic locus-308G> A gene TNFA (OR = 1,74), genotype GG and G allele of the polymorphic locus 309T> G gene MDM2 (OR = 1,07; OR = 1, 80, respectively) and T allele of the polymorphic locus, 936C> T gene VEGFA (OR = 10,41) are markers of risk of non-Hodgkin’s lymphoma. Key words: non-Hodgkin’s lymphoma, genetic polymorphism, TNFA, BAX, MDM2, NQO1, VEGFA.
мы, действие свободных радикалов, генетическая предрасположенность и др. [3].
Одна из причин развития новообразований — нарушение контроля апоптоза. Регуляторами апоптоза являются цитокины, в частности фактор некроза опухолей a (TNFA, MIM 191160). TNFA также оказывает влияние на пролиферацию опухолевых клеток. Ген TNFA, кодирующий соответствующий цитокин, располагается на коротком плече хромосомы 6 в локусе 6p21.1-6p21.3 [9]. В гене описано несколько диаллельных полиморфизмов. Один из них — замена нуклеотида гуанина на аденин в положении -308
Неходжкинские лимфомы (НХЛ) — гетерогенная группа заболеваний, в которую входят различные типы лимфом, отличающиеся по гистологическим и клиническим признакам. По данным литературы, заболеваемость мужчин НХЛ составляет 8,2, женщин — 7,2 на 100 тысяч населения [1, 2]. Среди факторов риска НХЛ лидирует возраст: большинство случаев НХЛ диагностируется у лиц старше 60 лет. Кроме того, играют роль нарушения иммунной систе-
Адрес для переписки: bbakirov@mail.ru
промоторной области гена TNFA (-308G>A, rs1800629) [13].
Другим важным регулятором апоптоза является ген BCL2 (MIM 151430). Ген BCL2 кодирует интегральный мембранный белок, который локализуется на митохондриях, гладком эндоплазматическом ретикулуме и перинуклеарной мембране. В клетке BCL2 существует в виде высокомолекулярных комплексов, состоящих из молекул BCL2 и BAX (MIM 600040). Соотношение BCL2/ BAX определяет функциональную активность BCL2. Если BAX находится в избытке, преобладают гомодимеры BAX:BAX, и клетка более склонна к апоптозу. Наоборот, если возрастает количество BCL2, то превалируют гетеродимеры BCL2:BAX, и клетка более устойчива к апоптозным стимулам [7]. Ген BAX локализован на длинном плече 19 хромосомы в локусе 19q13.3-q13.4[7]. В гене имеется полиморфный локус — замена нуклеотида гуанина на аденин в положении -248(-248 G>A, rs4645878) [8].
Мультифункциональный белок p53 играет роль в модулировании генной транскрипции, контроле клеточного цикла, активации апоптоза, контроле репликации и репарации ДНК и поддержании стабильности генома [11]. В нормальных условиях, наряду с белком р53, в клетке экспрессируется главный регулятор супрессора опухолей р53 MDM2 (MIM 164785). N-концевой домен белка MDM2 связывается с N-концевым трансактивирующим доменом белка р53, что ведет к снижению активности последнего [3]. Ген белка MDM2 локализован на длинном плече 12-й хромосомы в локусе 12q14.3-12q15. В этом гене описан полиморфный вариант — замена нуклеотида тимина на гуанин в положении 309 (309T>G, rs2279744), ассоциированая с повышенной продукцией белка MDM2 [11].
Одной из причин развития опухолей является повреждение ДНК свободными радикалами и активными молекулами кислорода. НАД(Ф)Н-хинон оксидоредук-таза 1 NQO1 (MIM 125860) — цитозольный фермент, катализирующий двухэлектронное восстановление соединений хинона и предотвращающий образование свободных радикалов семихинона, а также активных молекул кислорода, защищая таким образом клетку от окислительного стресса [12]. Ген NQO1 локализован на 16-й хромосоме в локусе 16q22.1. Один из полиморфных вариантов этого гена, характеризующийся однонуклеотидной заменой цитозина на тимин 800
в 609-м положении (609C>T, rs1800566), согласно литературным данным, ассоциирован с повышенной чувствительностью индивидов к воздействию бензидина.
Роль клеток эндотелия и ангиогенных факторов в образовании опухолей кроветворной ткани стала очевидной лишь в последнее время. Известно, что как аутокринные, так и паракринные «петли» обеспечивают рост и выживание гемопоэтических раковых клеток [6]. Было продемонстрировано, что сосудистый фактор роста эндотелия (VEGFA, MIM 192240) стимулирует in vitro колониеобразование лейкозных клеток, выделенных у пациентов с хроническим мие-ломоноцитарным лейкозом [6]. Кроме того, активизация клеток эндотелия VEGFA приводит к продукции дополнительных цито-кинов и гемопоэтических факторов роста, способствующих росту лейкозных клеток. Ген VEGFA находится на 6-й хромосоме в локусе 6p12, где описана замена нуклеотида цитозина на тимин в положении 936 (936C>T, rs3025039) [4].
Целью настоящего исследования было изучение возможных ассоциаций генотипов и аллелей генов TNFA, BAX, MDM2, NQO1 и VEGFA с развитием НХЛ.
Обследовано 126 пациентов с неходж-кинскими лимфомами, находившихся на стационарном лечении в отделении общей онкологии Клинического онкологического диспансера Министерства здравоохранения Республики Башкортостан (г. Уфа) за период 2006 — 2008 гг. Исследование проводилось с письменного согласия пациентов. У всех больных диагноз был верифицирован, применялась гистологическая классификация ВОЗ (2001) [11], для стадирования неходжкинских лимфом — система Ann Arbor [8]. Возраст пациентов варьировал от 17 до 88 лет (в среднем 52,84±1,53 года), соотношение числа мужчин и женщин — 1,1:1. Все больные являются жителями Республики Башкортостан, среди них 65 (51,59%) русских, 45 (35,71%) татар, 16 (12,70%) башкир. Пик частоты манифестации НХЛ отмечается в возрасте от 50 до 65 лет (39% из всей выборки больных).
Преобладали В-клеточные НХЛ (92,4%), из них наиболее часто встречались такие морфологические варианты, как диффузная В-крупноклеточная лимфома и мелкоклеточная лимфоцитарная лимфома / хронический В-клеточный лейкоз по 31 (26%) случаю, реже — фолликулярные лимфомы (10,9%). Лимфома низкой степени злока-
Таблищ 1
Последовательности праймеров, ферменты рестрикции и номенклатура аллелей полиморфных ДНК-локусов
Локус гена Последовательность олигонуклеотидных праймеров Энд. рестрикции Номенклатура (размер фрагментов, п.н.) Ссылка
-308G>A TNFa 5’-AATAGGTTTTGAGGGCCATG-3’ 5’-TCCTCCCTGCTCCGATTCCG-3’ Bsp19I GG=87+20 GA=107+87+20 AA=107 4
309T>G MDM2 5’- CGCGGGAGTTCAGGGTAAAG-3’ 5’- CTGAGTCAACCTGCCCACTG-3’ Msp A1I TT=157 TG=157+109+48 GG=109+48 11
-248G>A ВАХ 5’-CATTAGAGCTGCGATTGGACCG-3’ 5’-GCTCCCTCGGGAGGTTTGGT-3’ MspI GG=109 GA=89+20 AA=109+89+20 8
609T>G NQO1 5’-TCCTCAGAGTGGCATTCTGC-3’ 5’-TCTCCTCATCCTGTACCTCT-3’ Hinf I CC= 195+35 CT=195+44+35 TT= 151+44+35 6
936C>T VEGFA 5’-AGGAAGAGGAGACTCTGCGCAGAGC-3’ 5’-TAAATGTATGTATGTGGGTGGGTGTGTC TACAGG-3’ HinlH CC=207 CT=207+122+85 TT=122+85 7
чественности была выявлена у 10 (8,4%) пациентов, первичная медиастинальная В-крупноклеточная лимфома — у 7 (6%). Лимфома маргинальной зоны в лимфатических узлах (0,8%) обнаруживалась несколько реже, чем экстранодальная форма, — МАШ-лимфома (2,5%). Лимфома из клеток зоны мантии имела место у одного (0,8%) пациента. Доля Т-клеточных лимфом составляла 7,6%. Лимфома из клеток с иммунофенотипом периферических Т-лимфоцитов была выявлена у 4 (3,4%) пациентов, ангиоимму-нобластная и Т-лимфобластная лимфомы — у 2 (1,7%) каждая, анапластическая крупноклеточная лимфома — у одного (0,8%).
При первичном обращении I стадия заболевания была обнаружена в 8% случаев НХЛ, II — в 57,1%, III — в 34,9% и IV — в 10%. Таким образом, у большинства обследованных с данной патологией определялась II — III стадия. Поскольку число больных не позволяет достоверно оценить зависимость полиморфных локусов от иммунофенотипа, анализ проводился независимо от варианта и группы прогностического риска.
В качестве контроля были использованы образцы ДНК 196 практически здоровых индивидов, жителей Республики Башкортостан, отобранных с учетом среднего возраста — 47,34±1,58, половой принадлежности — 107 (54,6%) мужчин и 89 (45,4%) женщин и этнического состава — 97 (49,5%) русских, 79 (40,3%) татар, 20 (10,2%) башкир. Группа больных НХЛ и группа контроля были сопоставимы по возрасту, полу и националь-
ной принадлежности. Материалом для молекулярно-генетического анализа служили образцы ДНК, выделенные из лимфоцитов периферической венозной крови обследуемых индивидов методом фенольно-хлороформной экстракции.
Изучение полиморфных локусов -308G>A гена TNFA, -248G>A гена BAX, 309T>G гена MDM2, 609C>T гена NQO1, 936C>T гена VEGFA проводилось методом полимеразной цепной реакции синтеза ДНК. Перечень исследованных локусов, последовательности локусспецифических олигонуклеотидных праймеров, способы детекции полиморфизмов, а также номенклатура аллелей представлены в табл. 1.
Значимость различий в распределении частот аллелей и генотипов между группами выявляли путем сравнения выборок с использованием критерия %2 с поправкой Иэйтса с помощью программы Biostat. Статистически значимыми считали различия при p<0,05. Относительный риск заболевания по конкретному признаку вычисляли как отношение шансов, расчеты производили в программе Statistica v. 6.0.
Распределение частот изученных полиморфных локусов генов TNFA, BAX, MDM2, NQO1, VEGFA в группах больных и здоровых индивидов соответствовало ожидаемому по равновесию Харди — Вайнберга. При анализе частот генотипов и аллелей между индивидами разного этнического состава как среди больных, так и среди здоровых статистически значимых различий не обнаружилось, но со-
Таблица 2
Распределение частот генотипов и аллелей у больных НХЛ и в контрольной группе
Полиморфный вариант Генотипы, аллели Больные Контроль P OR
-308G>A ген TNFA GG 96 127 0,04 1,74 (1,05-2,88)
GA 25 64 0,02 0,51 (0,30-0,87)
AA 5 5 0,7 1,58 (0,45-5,57)
G 217 318 0,12 1,44 (0,93-2,24)
A 35 74 0,12 0,69 (0,45-1,07)
n=126 n=196
309T>G ген MDM2 TT 29 45 0,02 0,49 (0,28-0,85)
TG 65 59 0,91 1,07 (0,65-1,76)
GG 32 14 0,01 2,53 (1,27-5,03)
T 123 149 0,01 0,56 (0,39-0,80)
G 129 87 0,01 1,80 (1,25-2,58)
n=126 8 10 T n
936C>T ген VEGF CC 108 115 0,04 0,12 (0,02-0,96)
CT 6 1 0,13 6,27 (0,74-52,95)
TT 2 0 0,48 0,01 (0,99-4,08)
C 222 231 0,02 0,10 (0,01-0,76)
T 10 1 0,02 10,41 (1,32-81,96)
n=116 n=116
609C>T ген NQO1 CC 92 99 0,05 1,7 (1,02-2,81)
CT 27 53 0,04 0,56 (0,33-0,95)
TT 7 9 0,81 0,99 (0,36-2,75)
C 211 251 0,1 1,46 (0,95-2,23)
T 41 71 0,1 0,69 (0,45-1,05)
n=126 n=161
хранились общие тенденции распределения частот изучаемых вариантов генов.
При сравнении больных НХЛ и группы контроля были выявлены статистически значимые различия по частотам генотипов полиморфного локуса -308G>A гена Т№А (табл.2). В группе больных НХЛ чаще встречался генотип GG по сравнению с группой контроля (76,19% и 64,8% соответственно, %2=4,16; р=0,04). Напротив, генотип GA чаще имел место в группе здоровых индивидов (32,65%), тогда как его частота в группе больных НХЛ составляла 19,84% (%2=5,67; р=0,02). По частотам генотипа АА и аллелей ^ А статистически значимых различий не обнаружено. Таким образом, в результате исследования было показано, что маркерами риска развития НХЛ являются генотип GG ДО=1,74; 95% СІ 1,05-2,88) полиморфного локуса -308G>A гена Т№А. 802
При анализе распределения частот полиморфного локуса -248G>A гена BAX значимых различий между больными НХД и контролем не выявлено.
В табл. 2 представлены частоты полиморфных вариантов локуса 309T>G гена MDM2 группы больных НХЛ и здоровых индивидов. Установлены статистически значимые различия в частотах генотипа GG (х2=6,44; p=0,01). В группе больных НХЛ частота генотипа GG составляла 25,4% против группы контроля — 11,86% (OR=2,53; 95% CI 1,27 — 5,03), генотипа TT (38,14% в группе контроля против 23,02% у больных НХЛ (Х2=5,9; p=0,02; 0R=0,49; 95% CI 0,28 — 0,85). Различия наблюдались и в частотах аллеля G и составляли 51,19% в группе больных НХЛ и 36,86% в группе здоровых индивидов (Х2=9,57; p=0,003; OR=1,8; 95% CI 1,25 — 2,58).
При сравнительном анализе частот
генотипов и аллелей полиморфного локу-са 609C>T гена NQO1 между выборками больных НХЛ и контрольной группой выявлены статистически значимые различия по генотипу CT (21,43% в группе больных НХЛ и 32,92% в группе здоровых индивидов (Х2=4,09; p=0,04).
Анализ распределения частот генотипов и аллелей полиморфного локуса 936C>T гена VEGFA показал наличие значимых различий по генотипу CC, на долю которых приходилось 99,14% в группе здоровых индивидов, 93,1% в группе больных НХЛ (%2=4,16; p=0,04; 0R=0,12; 95% CI 0,02 — 0,96). Статистически значимые различия были показаны по распределению аллелей: частота аллелей T в группе больных НХЛ составляла 4,31% против 0,43% в группе контроля (%2=5,96; p=0,02; 0R=10,41; 95% CI 1,32 — 81,96).
Каждый из генов, задействованных в онкогенезе, выполняет свою роль. Вопрос о роли отдельных вариантов генов на процессы онкогенеза и их взаимодействии до сих пор остается открытым. Одна из функций белка TNFA — регуляция апоптоза. На линиях В-клеток человека было показано, что полиморфный вариант -308G>A ассоциирован с усиленной экспрессией гена TNFA in vitro: присутствие аллеля А связано с вдвое повышенной продукцией цитокина по сравнению с аллелем G [9]. Напротив, Skibola et al. указывают на повышение риска развития НХЛ у индивидов носителей аллеля A, но, принимая во внимание усиление экспрессии гена TNFA при данном аллеле и апоптотиче-скую активность этого белка по отношению к опухолевым клеткам, следует полагать, что аллель A ассоциирована с пониженным риском развития данного заболевания [10].
Белок BAX, определяющий функциональную активность белка BCL2, способствует апоптозу, предотвращая опухолевую трансформацию. Согласно данным литературы, полиморфный вариант -248 G>A гена BAX был ассоциирован с меньшим риском развития гемобластозов [8], что не нашло подтверждения в нашем исследовании. Белок MDM2 является онкогенным фактором, так как он непосредственно влияет на активацию главного белка-супрессора опухолей р53. В соответствии с литературными данными, аллель G полиморфного локуса 309T>G гена MDM2 ассоциирована с повышенной экспрессией этого гена [5], что согласуется с полученными нами результатами по ассоциации аллеля G с повышенным риском развития НХЛ.
Фермент NQO1 играет ключевую роль в детоксикации бензола, инактивирует хино-ны, образующиеся в результате метаболизма. В ряде исследований было показано, что аллель T полиморфного локуса 609С>Т гена NQO1 характеризуется снижением активности энзима. Нами показана значимая ассоциация риска развития НХЛ с генотипом TT, что согласуется с литературными данными. Изучение роли факторов роста сосудов, в частности белка VEGFA в возникновении гемобластозов, началось сравнительно недавно. Механизмы их влияния на онкогенез еще неясны. Их роль предположительно заключается в формировании медиаторной системы и пространственного окружения стволовых клеток костного мозга путем стимуляции деления эндотелиоцитов [7, 10]. В работе Diao et al., напротив, показано, что маркером повышенного риска развития НХЛ является аллель T, что мы связываем с различием в этническом составе изучаемых выборок [14].
На основании полученных данных можно предположить, что генотип GG полиморфного локуса -308G>A гена TNFA(OR=1,74), генотип GG и аллель G полиморфного ло-куса 309T>G гена MDM2 (0R=1,07; 0R=1,80 соответственно) и аллель T полиморфного локуса 936C>T гена VEGFA (0R=10,41) являются маркерами повышенного риска НХЛ. Оценка научного и практического значения полученных данных требует продолжения и углубленного изучения с детальным анализом особенностей заболевания и изученных генетических характеристик.
ЛИТЕРАТУРА
1. Волкова М. А. Клиническая онкогематология: Руководство для врачей. — М.: Медицина, 2007. — 1120 с.
2. Давыдов М. И. Клиническая онкология. — М.: РЛС, 2004. — 1425 с.
3. Alt J.R., Greiner T.C., Cleveland J.L. et al. Mdm2 haplo-insufficiency profoundly inhibits Myc-induced lymphomagenesis // Embo J. -2003. -Vol. 22. — P. 50 — 55.
4. Bhora F.Y., Dunkin B.J., Batzri S. et al. Effect of growth factors on cell proliferation and epithelialization in human skin // J Surg Res. 1995. — Vol. 59. — P. 236 — 244.
5. Bond G.L., Hirshfield K.M., Kirchhoff T. et al. MDM2 SNP309 accelerates tumor formation in a gender-specific and hormone-dependent manner // Cancer Res. — 2006. — Vol. 66. — P. 10 — 16.
6. Bos P.K., van Osch GJ, Frenz DA et al. Growth factor expression in cartilage wound healing: temporal and spatial immunolocalization in a rabbit auricular cartilage wound model // Osteoarthritis Cartilage. — 2001. — Vol. 9. — P. 382 — 389.
7. Cao R., Brakenhielm E, Pawliuk R. et al. Angiogenic synergism, vascular stability and improvement of hind-limb ischemia by a combination of PDGF-BB and FGF-2. // Nat Med. 2003. — Vol .9. — P. 604 — 613.
8. Carbone P.P., Kaplan H.S., Musshoff K. et al. Report of
the Committee on Hodgkin’s Disease Staging Classification // Cancer Res. - 1971. - Vol. 31. - P. 1860.
9. Day C, Grove J, Daly A. et al. Tumour necrosis factoralpha gene promoter polymorphism and decreased insulin resistance // Diabetologia. - 1998. - Vol. 41. - P. 430 - 434.
10. Diao L.P., Yu X.M., Gao Y.H. et al. Association of VEGF genetic polymorphisms with the clinical characteristics of non-Hodgkin’s lymphoma // J. Cancer Res. Clin. Oncol. - 2009. - Vol. 135 - P. 81 - 96.
11. Gryshchenko I., Hofbauer S., Stoecher M. et al. MDM2 SNP309 is associated with poor outcome in B-cell chronic lymphocytic leukemia // J. Clin. Oncol. - 2008. -Vol. 26. - P. 252 - 259.
12. Jaffe E.S., Harris N.L., Stein H, Vardiman J.W. World Health Organization Classification of Tumours: Pathology and Genetics of Tumours of Haematopoietic and Lymphoid Tissues // IARC Press: Lyon - 2001. - Vol. 12. - P. 12 - 17
13. Kroeger K.M., Carville K.S., Abraham L.J. The -308 tumor necrosis factor-alpha promoter polymorphism effects transcription. // Mol Immunol. — 1997. — Vol. 34. — P.57-63.
14. Skibola C.F., Bracci P.M., Nieters A. et al. Tumor necrosis factor (TNF) and lymphotoxin-alpha (LTA) polymorphisms and risk of non-Hodgkin lymphoma in the InterLymph Consortium //Am. J. E. pidemiol. — 2010. — Vol. 3. - P. 67 - 76.
УДК 616. 98-036.8-053.3-07-08: 578.823.91
АНАЛИЗ ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ РОТАВИРУСНОЙ ИНФЕКЦИЕЙ У ДЕТЕЙ В КРУПНОМ ПРОМЫШЛЕННОМ ГОРОДЕ
Татьяна Александровна Аглямова1, Ольга Георгиевна Лазаренко2*,
Марьям Фазыловна Нурхаметова3, Оксана Васильевна Полозова1, Дэльфия Гусамовна Гатина1
Набережно-Челнинская инфекционная больница, 2Казанская государственная медицинская академия, 3городская поликлиника №4, г. Набережные Челны
Реферат
Цель. Проведен клинико-лабораторный анализ случаев заболевания ротавирусной инфекцией 1965 детей, госпитализированных в инфекционную больницу г. Набережные Челны за период с 2007 по 2010 г.
Методы. Диагноз ротавирусной инфекции устанавливался на основании клинико-эпидемиологических данных и результатов лабораторного исследования: иммуноферментного анализа и полимеразной цепной реакции с выявлением ротавирусного антигена группы А в копрокультуре. Все дети, поступившие в стационар, были обследованы на патогенную, условно-патогенную флору и простейшие.
Результаты. В структуре острых кишечных инфекций доля заболеваний ротавирусной этиологии составила 21,58% (241 чел.) в 2007 г., 40,03% (626 чел.) в 2008 г., 41,75% (511 чел.) в 2009 г. и 40,62% (587 чел.) в 2010 г. Ротави-русная инфекция протекала в основном в среднетяжелой форме (85,3% случаев), на долю легкой и тяжелой форм болезни пришлось 13,1% и 1,6% соответственно. Летальных исходов не было.
Выводы. Использование для диагностики полимеразной цепной реакции с выявлением ротавирусного антигена в копрокультуре позволило улучшить качество этиологической расшифровки острых кишечных инфекций. В отличие от предыдущих лет, максимальный подъем ротавирусной инфекции наблюдался в зимне-весенние месяцы. Показано раннее назначение сорбентов с коррекцией водно-электролитных расстройств, что в сочетании с диетическими рекомендациями приводит к сокращению длительности пребывания больного в стационаре и экономическому эффекту.
Ключевые слова: острые кишечные инфекции, ротавирусная инфекции, диагностика, терапия, дети.
ANALYSIS OF ROTAVIRUS INFECTION MORBIDITY IN CHILDREN IN A LARGE INDUSTRIAL CITY.
T.A. Aglyamova1, O.G. Lazarenko2, M.F. Nurkhametova3, O.V. Polozova1, D.G. Gatina1.1Naberezhnye Chelny Infectious Diseases Hospital,2Kazan State Medical Academy,3City polyclinic № 4, Naberezhnye Chelny city. Aim. Conducted was a clinical-laboratory analysis of cases of rotavirus infection in 1965 children admitted to the infectious diseases hospital in Naberezhnye Chelny in the period from 2007 to 2010. Methods. The diagnosis of rotavirus infection was established on the basis of clinical and epidemiological data and results of laboratory tests: immune-enzyme analysis and polymerase chain reaction with detection of rotavirus group A antigen in the coproculture. All children admitted to hospital, were screened for pathogenic, conditionally pathogenic flora and protozoa. Results. In the structure of acute intestinal infections the rotavirus diseases share was 21.58% (241 people) in 2007, 40.03% (626 people) in 2008, 41.75% (511 people) in 2009 and 40.62% (587 people) in 2010. The rotavirus infection mainly manifested in a moderately severe form (85.3% of cases), the share of mild and severe forms of the disease was 13.1% and 1.6% respectively. There were no deaths. Conclusions. The use of polymerase chain reaction with the diagnostic aim of detection of the rotavirus antigen in the copro-culture made it possible to improve the quality of etiological diagnosis of acute intestinal infections. Unlike previous years, the maximal increase of the rotavirus infection was observed in winter and spring months. The early use of sorbents with correction of the fluid and electrolyte disorders is indicated, which in combination with dietary advice leads to a reduction in length of stay of patients in the hospitals and has an economic effect. Key words: acute intestinal infection, rotavirus infection, diagnosis, therapy, children.
В последние годы возрастает роль острых кишечных инфекций (ОКИ) вирусной этиологии. Ежегодно в мире госпитализируют более 2 миллионов детей с ротавирусной
Адрес для переписки: wind03@rambler.ru 804
инфекцией (РВИ); 500 — 600 тысяч случаев из них заканчиваются летальным исходом (в основном в странах Африки и Азии) [1].
Целью работы был анализ клинического течения, лабораторных показателей у детей, больных РВИ, за период с 2007 по 2010 г. в г. Набережные Челны.
