CC BY
36
Сибирский медицинский журнал. 2010. № 6 © БАТУДАЕВА Т.И., МЕНЬШИКОВА Л.В., ШЕГИМОВА Е.А. — 2010
АНАЛИЗ ОТДЕЛЬНЫХ ФАКТОРОВ РИСКА ОСТЕОПОРОЗА У ЖЕНЩИН, ПРОЖИВАЮЩИХ В Г. УЛАНУДЭ
Т.И.Батудаева1, Л.В. Меньшикова1, Е.А.Шегимова2 (^-Иркутский государственный институт усовершенствования врачей, ректор — д.м.н., проф. В.В. Шпрах, кафедра геронтологии и гериатрии, зав. — к.м.н., доц. В.Г. Пустозеров, кафедра семейной медицины, зав. — д.м.н., проф. Л.В. Меньшикова; ^Республиканская клиническая больница им. Н.А. Семашко, Республика Бурятия, гл. врач — к.м.н. Е.Ю. Лудупова)
Резюме. В статье проведен анализ значимости отдельных факторов риска остеопороза у женщин 50 лет и старше, проживающих в г. Улан-Удэ. Отмечена значимость таких факторов риска как возраст, низкие показатели роста, массы тела, более поздний возраст менархе в развитии остеопороза. Выявлено большее количество пациенток, имеющих низкий образовательный уровень, не употребляющих молочные продукты, среди лиц, страдающих остеопорозом. Показано, что риск развития низкотравматичных переломов достоверно выше у женщин с низкими показателями минеральной плотности кости.
Ключевые слова: остеопороз, остеопения, факторы риска, минеральная плотность кости.
ANALYSIS OF SOME RISK FACTORS OF OSTEOPOROSIS IN WOMEN, LIVING IN ULAN-UDE
T.I. Batudaeva1, L.V. Menshikova1, E.A. Shegimova2 ( ^Irkutsk State Institute of Postgraduate Medical Education,
2Republican Clinical Hospital named after N.A. Semashko, Republic of Buryatia)
Summary. The importance of some risk factors of osteoporosis in women aged 50 years and older living in Ulan-Ude was analyzed in the paper. The importance of such risk factors of osteoporosis as age, lower parameters of growth, body mass in osteoporosis, later age of menarche was noticed. Large number of patients-women with osteoporosis have low educational level and don’t use milk products. Results of research have shown that risk of development of low traumatic fractures is authentically higher in women with low mineral density of a bone.
Key words: osteoporosis, osteopenia, risk factors, bone mineral density.
Остеопороз (ОП) характеризуется прогрессирующим снижением массы и нарушением структуры костной ткани, приводящими к увеличению риска переломов костей скелета [7]. Актуальность проблемы состоит в широкой распространенности и тяжести исходов заболевания. По данным экспертов ВОЗ, ОП занимает третье место в мире по распространенности после сердечно-сосудистых заболеваний и сахарного диабета [12]. Среди причин смерти ОП принадлежит четвертая позиция среди неинфекционных причин после сердечно-сосудистой, онкологической патологии и сахарного диабета.
При денситометрическом обследовании лиц 50 лет и старше остеопороз в России выявляется у каждой третьей женщины и каждого пятого мужчины [5]. Социальная значимость ОП обусловлена его осложнениями — переломами позвонков и костей периферического скелета, что увеличивает инвалидизацию и смертность среди пациентов пожилого возраста, а также умножает затраты на лечение и уход за данной группой больных. Среди городского населения России 24% женщин и 13% мужчин в возрасте 50 лет и старше имеют хотя бы один клинически выраженный перелом [6].
Хотя для ОП описано много факторов риска, основным из которых считается минеральная плотность кости (МПК), предполагается, что особое внимание необходимо уделять средовым факторам, таким как питание, физическая активность, инсоляция и отказ от вредных привычек [8]. Позднее менархе (после 15 лет) и ранняя менопауза (до 50 лет), олиго- и аменорея в репродуктивном возрасте, ановуляция и эндокринное бесплодие, многократные роды и длительная лактация ведут к уменьшению продолжительности эстрогенного воздействия на костную ткань и также способствуют развитию остеопороза [1, 9]. Значимость отдельных факторов риска в разных популяциях может быть неодинаковой. Известно, что для женщин европейской расы, в отличие от афроа-мериканок, характерно влияние ранней менопаузы (до 40 лет) на риск развития остеопороза [11]. Среди американских эмигрантов китайского происхождения выявлена корреляция низкой МПК с низким индексом массы тела, уровнем образования, возрастом [9].
Цель работы: проанализировать значимость отдельных факторов риска остопороза, в том числе сре-довых факторов, в случайной выборке женщин 50 лет и старше, имеющих показатели МПК, характерные для остеопороза, остеопении и нормальные значения.
Материалы и методы
Остеоденситометрия дистального отдела предплечья была проведена среди случайной выборки женщин, направленных на обследование участковыми терапевтами. Исследование проводилось на аппарате бТХ-200 Osteometer Ме&ТеЛ. В исследование были включены женщины 50 лет и старше. Согласно клиническим рекомендациям по остеопорозу [2] диагностика остео-пороза или остеопении основывалась на значениях Т-критерия — количества стандартных отклонений (8Б) от возрастной нормы: показатель —2,5 8Б и менее расценивался как остеопороз, Т-критерий >-2,5 8Б и <-1,0 8Б определял остеопению и Т-критерий <-1,0 8Б был принят за норму. На каждую пациентку заполнялась унифицированная карта, разработанная совместно со специалистами ГУЗ «Республиканский Центр медицинской профилактики» Министерства здравоохранения Республики Бурятия, в которой отмечались паспортные данные, сведения об уровне образования, факторы риска остеопороза и Т-критерий.
Всем пациенткам проводилось измерение антропометрических показателей: роста, массы тела, рассчитывался индекс массы тела (ИМТ).
Статистическая обработка проводилась с использованием методов описательной статистики, ^критерия
Таблица 1
Результаты антропометрии в группах
Показатель Средние значения в 1-й группе М (±SD) Средние значения во 2-й группе М (±SD) Средние значения в 3-й группе М (±SD)
Возраст (годы) 65,1 (7,5) 59,7* (6,7) 56,9** (6,0)
Рост (см) 158,5 (5,6) 159,5 (5,3) 161,2** (5,6)
Масса тела (кг) 63,4 (9,7) 69,0* (10,1) 76,6** (12,2)
ИМТ (кг/м2) 25,2 (3,7) 27,1* (3,6) 29,4** (4,3)
* — статистически значимые отличия (р<0,05) при сравнении 1-й и 2-й групп ** — статистически значимые отличия (р<0,05) при сравнении 1-й и 3-й групп
Таблица 2
Характеристика групп сравнения
1-я группа (n=151) 2-я группа (n=163) 3-я группа (n=244)
Уровень образования Начальное Абс. 14 2* 7**
% 9,3 1,2 2,9
Среднее Абс. 59 68 126**
% 39,1 41,7 51,6
Высшее Абс. 78 93 111
% 51,6 57,1 45,5
Физические нагрузки Легкие Абс. 16 10 25
% 10,6 6,1 10,2
Средние Абс. 88 103 154
% 58,3 63,2 63,1
Тяжелые Абс. 40 42 57
% 26,5 25,8 23,4
Очень тяжелые Абс. 7 8 8
% 4,6 4,9 3,3
* — статистически значимые отличия (р<0,05) при сравнении 1-й и 2-й групп ** — статистически значимые отличия (р<0,05) при сравнении 1-й и 3-й групп
Стьюдента, критерия х2. Критический уровень значимости при проверке гипотез р=0,05 [4].
Результаты и обсуждение
Всего было обследовано 558 женщин, которые были распределены по показателю Т-критерия на три группы: в первую группу вошли лица, имеющие Т-критерий <-2,5, соответствующий диагнозу остеопороза, во вторую — с Т-критерием <-1,0 и >-2,5, характеризующим состояние остеопении, третью группу составили пациентки с нормальными показателями МПК. В 1-й группе оказалась 151 женщина, во 2-й — 163, в 3-й группе — 244 пациентки.
При сравнении групп пациенток, распределенных по показателю Т-критерия, выявлено, что представленные группы достоверно различаются по возрасту, что было ожидаемо. Средний возраст пациенток с остеопорозом составил 65,1±7,5 года (мода — 59 лет), в группе остеопении средний возраст оказался равным 59,7±6,7 года (мода — 59 лет), группа женщин с нормальными показателями Т-критерия имела средний возраст 56,9±6,0 лет (мода — 50 лет) (табл. 1).
Анализ антропометрических данных показал, что женщины 3-й группы оказались достоверно выше по сравнению с пациентками из группы остеопороза. Средняя масса тела и ИМТ оказались значимо ниже в 1-й группе по сравнению с двумя другими группами, что согласуется с литературными данными [3].
Таблица 3
Потребление молочных продуктов и препаратов кальция в группах
Частота потребления молочных продуктов 1-я группа (n=151) 2-я группа (n=163) 3-я группа (n=244)
Ежедневно Абс. 68 76 103
% 45,0 46,6 42,2
2-3 раза в неделю Абс. 53 69 109
% 35,1 42,3 44,7
1 раз в месяц Абс. 19 15 24
% 12,6 9,2 9,8
Не употребляют Абс. 11 3* 8
% 7,3 1,9 3,3
Таблетированные препараты кальция Абс. 37 67 79
% 24,5 41,1 32,4
* — статистически значимые отличия (p<0,05) при сравнении 1-й и 2-й групп
e1
Соответствующие показатели приведены в таблице 1.
Сравнивая уровень образования в группах, можно видеть, что среди женщин, страдающих остеопорозом, значимо чаще встречаются пациентки с начальным образованием — более 9% (табл. 2), половина из них в возрасте старше 70 лет. Данный факт можно связать с более старшим возрастом группы в целом. Также выявлена некоторая тенденция к преобладанию женщин с высшим образованием в группах остеопороза и остеопении в сравнении с пациентками, имеющими нормальные показатели МПК, однако указанные различия оказались незначимыми.
При анализе уровня физических нагрузок, переносимых в течение жизни женщинами, достоверных различий между исследуемыми группами не отмечено, но наблюдается некоторое преобладание числа пациенток, имевших тяжелые и очень тяжелые нагрузки, среди лиц с низкими показателями МПК, что согласуется с данными литературы [2] (табл. 2). Не выявлено также значимых различий в возрасте начала трудовой деятельности: в первой группе он составил 18,8±3,4 года, во второй группе — 18,7±3,0 года, в третьей группе — 19,1±2,7 года.
Возраст начала менструального цикла оказался разным — у женщин, страдающих остеопорозом, он был значимо выше, чем двух других группах: 14,3±1,5 года в
1-й группе, 13,8±1,5 и 13,6±1,4 во 2-й и 3-й группах соответственно (p<0,05). Возраст прекращения менструаций и число беременностей, закончившихся родами, значимо не отличались в трех группах, возможно в связи с ограниченностью выборки.
Потребление молочных продуктов женщинами исследуемых групп достоверно не различалось по всем режимам приема (за исключением различий между 1-й и
2-й группами среди пациенток, практически не употребляющих молочные продукты). Однако выявлены определенные тенденции: среди пациенток с остеопорозом оказалось больше лиц редко (1 раз в месяц) или вообще не употребляющих продуктов из молока по сравнению с двумя другими группами (табл. 3). Дополнительно указали о приеме препаратов кальция 32,4% женщин с нормальной МПК, 41,1% пациенток с остеопенией и только 24,5% страдающих остеопорозом.
Достоверные отличия выявлены в количестве низкотравматичных переломов. Так, значимо больше зарегистрировано переломов различных локализаций, произошедших при минимальной травме, в 1-й группе пациенток в сравнении с двумя другими группами (табл. 4). Обращает на себя внимание большое количество переломов, произошедших в возрасте до 50 лет (переломы до 20-летнего возраста не учитывались), а также
Таблица 4
Количество низкотравматичных переломов в группах
1-я группа (n=151) 2-я группа (n=163) 3-я группа (n=244)
Число переломов Абс. 80 49* 36**
% 53,0 30,0 14,8
В т.ч. произошедших в возрасте 50 лет и старше Абс. 59 34* 20**
% 39,1 20,9 8,2
В т.ч. повторные случаи переломов Абс. 11 7 5**
% 7,3 4,3 2,0
* — статистически значимые отличия (р<0,05) при сравнении 1-й и 2-й групп
** — статистически значимые отличия (р<0,05) при сравнении 1-й и 3-й групп
значимо большее количество повторных случаев низкотравматичных переломов у пациенток с остеопорозом в сравнении с группой женщин, имеющих нормальные показатели МПК.
Результаты данной работы демонстрируют значимость таких факторов риска остеопороза у женщин как возраст, низкие показатели роста, массы тела, ИМТ
и более поздний возраст менархе в развитии остеопо-роза. Выявлено также большее количество пациенток, имеющих низкий образовательный уровень, не употребляющих молочные продукты среди лиц, страдающих остеопорозом. Риск развития низкотравматичных переломов, в т.ч. повторных, значимо выше у женщин с низкими показателями МПК.
ЛИТЕРАТУРА
1. Вихляева Е.М. Польза и риск заместительной гормональной терапии при менопаузальном синдроме // Российский мед. журнал. — 1997. — №6. — С. 4-7.
2. Клинические рекомендации «Остеопороз. Диагностика, профилактика и лечение» // Под ред. Л.И. Беневоленской, О.М. Лесняк. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. — 270 с.
3. Коротаев Н.В., Ершова О.Б. Характеристика остеопени-ческого синдрома у женщин фертильного возраста с регулярным менструальным циклом // Остеопороз и остеопатии. — 2006. — №1. — С. 9-11.
4. Майборода А.А., Калягин А.Н., Зобнин Ю.В., Щербатых А.В. Современные подходы к подготовке оригинальной статьи в журнал медико-биологической направленности в свете концепции «доказательной медицины». — 2008. — Т. 76. №1. — С. 5-8.
5. Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И., Мылов Н.М. Распространенность переломов позвоночника в популяционной выборке лиц 50 лет и старше // Вестник травматологии и ортопедии им. Н.Н. Приорова. — 1997. — №3. — С. 20-27.
6. Михайлов Е.Е., Беневоленская Л.И., Баркова Т.В.
Эпидемиологическая характеристика переломов конечностей в популяционной выборке лиц 50 лет и старше // Остеопороз и остеопатии. — 1998. — №2. — С. 2-6.
7. Насонов Е.Л. Остеопороз в практике терапевта // Русский медицинский журнал. — 2002. — Т. 10. №6. — С. 288-293.
8. Скрипникова И.А. Современные подходы к профилактике остеопороза // Лечащий врач. — 2001. — №2. — С. 15-19.
9. Bennell K.L., Malcolm S.A., Wark J.D., Brukner P.O. Skeletal effects of menstrual disturbances in athletes // Scand. J. Med. SciSports. — 1997. — Vol. 7, №5. — P. 261-273.
10. LauderdaleD.S,. etal. Identifying Older Chinese Immigrants at High Risk for Osteoporosis // J. Gen. Intern. Med. — 2003. — Vol. 18(7). — Р. 508-515.
11. Luborsky J.L., et al. Premature menopause in a multiethnic population study of the menopause transition // Human Reproduction — 2003. — Vol. 18, No. 1 — Р. 199-206.
12. WHO Study Group. Assessment of fracture risk and its application on screening for postmenopausal osteoporosis. World Health Organization Technical Report Series. — Geneva, 1994. — Vol. 843. — 129 p.
Информация об авторах: 670047, г. Улан-Удэ, ул. Пирогова, 30А, Республиканский клинический госпиталь для ветеранов войн, кафедра геронтологии и гериатрии, тел. (3012) 416670, e-mail: batudaeva@gmail.com
Батудаева Татьяна Ивановна — доцент, к.м.н.;
Меньшикова Лариса Васильевна — заведующая кафедрой, д.м.н., профессор;
Шегимова Евгения Анатольевна — врач кардиологического отделения
© СУВОРОВА И.А. — 2010
КЛИНИЧЕСКАЯ ЭФФЕКТИВНОСТЬ ГЛУТАМАТЕРГИЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ ПРИ СОСУДИСТОЙ ПОСТИНСУЛЬТНОЙ ДЕМЕНЦИИ
И.А. Суворова
(Иркутский государственный институт усовершенствования врачей, ректор — д.м.н., проф. В.В. Шпрах, кафедра неврологии и нейрохирургии, зав. — д.м.н., проф. В.В. Шпрах)
Резюме. С целью изучения эффективности и безопасности длительной глутаматергической терапии акатинолом мемантином у пациентов с сосудистой постинсультной деменцией было исследовано 42 пациента в возрасте 59-79 лет. Было проведено открытое исследование влияния трехлетней курсовой терапии акатинолом мемантином на замедление прогредиентности когнитивных нарушений у пациентов с постинсультной деменцией. Эффективность и безопасность препарата оценивали клинически, а также по общепринятым шкалам и нейропсихологическим тестам. Установлена высокая терапевтическая эффективность длительной терапии акатинолом мемантином, проявляющаяся улучшением когнитивных, функциональных и двигательных функций пациентов при различной степени тяжести деменции на раннем и отдаленном этапах терапии. Длительная глутаматергическая терапия позволяет предотвратить прогрессирование когнитивных нарушений и замедлить развитие сосудистой деменции.
Ключевые слова: сосудистая постинсультная деменция, глутаматергическая терапия, акатинол мемантин.
CLINICAL EFFICACY OF GLUTAMATERGIC THERAPY IN PATIENTS WITH POSTSTROKE VASCULAR DEMENTIA
I.A. Suvorova
(Irkutsk State Institute of Postgraduate Medical Education)
Summary. With the purpose to study efficacy and safety of prolonged Glutamatergic therapy with akatinol memantine in vascular poststroke dementia, 42 patients, aged 59-79 years have been studied. A potential of 3-year course of akatinol memantine therapy has been studied in the open study. Efficacy and safety of akatinol memantine were assessed clinically and with a battery of widespread scales and neuropsychological tests. The improvements of cognitive, functional and motor activities in patients with mild and moderate dementia indicate the high effectiveness of akatinol memantine. A prolonged Glutamatergic therapy allows to prevent the progression of cognitive impairment and development of vascular dementia.
Key words: vascular poststroke dementia, glutamatergic therapy, akatinol memantine.
Проблема разработки стратегии и выбора препарата фармакотерапии деменции является одной из наиболее актуальных и, вместе с тем, самых сложных задач современной нейрофармакологии, неврологии и пси-
хиатрии. Особенность патогенеза дементного процесса (независимо от клинической формы заболевания), поражение головного мозга на всех уровнях структурнофункциональной организации и, в результате, ранняя
