CC BY
506
УДК 343.3/7
АНАЛИЗ И ЗНАЧЕНИЕ ПРИЗНАКОВ ТЕРРОРИЗМА
© Дмитрий Игоревич Тисленко
Автономная некоммерческая организация «Юридический Центр «Гарант», директор, г. Тамбов, Россия, e-mail: [email protected]
В статье представлена характеристика и проанализировано значение основных признаков терроризма. На основании сочетания выявленных сущностных признаков предложены авторские определения терроризма и террористического акта.
Ключевые слова: терроризм; определение терроризма; признаки терроризма.
Различные аспекты терроризма как феномена, явления, преступления изучают представители многих наук: политологии, социологии, психологии, уголовного права, криминологии и др. Большинство ученых и практиков на современном этапе подчеркивают, что терроризм - реальная глобальная угроза, против которой еще не найдены серьезные защитные механизмы [1].
Очевидно, что научное исследование терроризма осуществляется, прежде всего, в целях противодействия данной угрозе. В этой связи нельзя не согласиться с С.У. Дикаевым в том, что прежде чем принимать законы, направленные против терроризма, и совершенствовать законодательство, необходимо
четко охарактеризовать само это понятие [2]. Важность дефиниции терроризма отмечает и Ю.С. Горбунов: «от полноты познания терроризма как явления зависит эффективность противодействия ему как на государственном, так и на международном уровне» [3].
Для раскрытия сущности терроризма мы рассмотрели значительное число его доктринальных и международно-правовых определений, подходы отечественного и зарубежных законодателей к указанному вопросу, провели в 2009 г. анкетирование высококвалифицированных представителей профессионального юридического сообщества и, так же в 2009 г., социологический опрос «Терроризм глазами общества» (респонден-
тами выступили представители общественности, не являющиеся юристами), обратились к результатам других социологических исследований.
Известная гипотеза, что на сегодняшний день не существует определения «терроризм» как общепринятой категории и устоявшегося термина, конечно, подтвердилась. В то же время нам удалось выявить используемые для конструирования этого понятия признаки, которые считаем необходимым охарактеризовать, а также выявить значение каждого из них для определения терроризма.
1. Насилие. А.П. Зрелов отмечает две составляющие признака насилия: физическое и психическое воздействие [4]. М.П. Требин характеризует физический и психический виды воздействия, называя их явным и латентным элементами насилия, следующим образом: явный элемент насилия связан с осуществлением непосредственных террористических актов, а латентный элемент представлен в том, что террористический акт запускает механизм принуждения людей выполнять указания террористов [5].
Элемент насилия ярко выражен в подавляющем большинстве доктринальных определений, используется международным правом и очень часто в национальных законодательствах (в т. ч. в российском) для конструирования понятия терроризма. В пользу насилия как признака терроризма высказалось 60 % опрошенных нами юристов. Граждане, не относящиеся к профессиональному юридическому сообществу, в качестве ассоциирующихся с терроризмом деяний так же выбирали, в основном, насильственные формы воздействия.
Таким образом, считаем, что насилие является одним из основных сущностных признаков терроризма.
2. Устрашение населения. Значение данного элемента - в преднамеренном создании паники и обстановки страха.
Рассмотрим ряд проблем, связанных с этим признаком.
Одна из них - роль устрашения в механизме террористического воздействия. Полагаем, что устрашение может выступать и одной из специальных террористических целей, и одним из средств достижения специальной террористической цели.
Следующая проблема может быть выражена следующим образом: возможен ли терроризм без устрашения? Многие из научных толкований терроризма, международно-правовых трактовок и вариантов криминализации его проявлений допускают ситуации, при которых деяние считается террористическим при отсутствии признака устрашения. Нам представляется такое положение неприемлемым: при таком подходе мы наблюдаем отделение значения понятия «терроризм» от его этимологической сути (корень «террор» пришел из латинского языка: «terror» - страх, ужас). В данном вопросе мы придерживаемся точки зрения, согласно которой насилие может называться террористическим только тогда, когда оно совершается ради устрашения [6] или посредством устрашения.
Полагаем, что устрашение является стержневым элементом терроризма: он наличествует в большинстве научных и нормативных дефиниций, 85 % проанкетированных нами представителей профессионального юридического сообщества также относят его к таковым. Достаточно убедительны и результаты социологического исследования «Терроризм глазами общества»: 72 % граждан при сообщении о теракте в СМИ испытывают чувство страха.
3. Специальная цель. Прежде всего, обратим внимание на то, что в научной литературе и официальных документах распространена позиция, согласно которой, террористические цели по своему характеру - политические. Мы не согласимся с категоричностью данного подхода. Во-первых, нормативные конструкции специальной террористической цели, в большинстве своем, строятся без применения характеристики «политический». Во-вторых, цели составов ряда террористических преступлений, предусмотренных УК РФ, имеют политический окрас (конечный объект воздействия - государство, орган власти, политический деятель, международная организация). Однако среди адресатов понуждения при захвате заложников (ст. 206 УК РФ) присутствуют также, помимо государства, организация или гражданин, что явно снижает степень политизированности цели. В-третьих, прямое указание на аполитичность терроризма содержится в некоторых международно-правовых документах. Таким образом, понимание специальной тер-
рористической цели не должно осуществляться только в политическом ключе.
Невозможно обойти вниманием и проблему систематизации целей для дефиниции терроризма. Ее решение возможно либо путем перечисления всех возможных целей без их обобщения, либо путем обобщения посредством указания определяющей цели. Мы придерживаемся второго подхода и полагаем логичным систематизацию целей в единую. При этом считаем необходимым изменить имеющуюся в Федеральном законе от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» [7] формулировку обобщающей цели и предлагаем следующую: воздействие на принятие решения либо совершение действия (бездействие) органом власти, органом местного самоуправления, международной организацией, юридическим лицом, социальной группой или физическим лицом. На наш взгляд, выдвинутая нами трактовка систематизированной цели приемлема, поскольку она учитывает максимально возможные формы реакции адресата террористического воздействия и отражает всех потенциальных адресатов терроризма.
Как мы указывали ранее, одной из целей террористических деяний может являться устрашение, помимо того, что это - самостоятельный сущностный признак (данная цель может иметь место, в частности, когда при теракте никаких требований не выдвигается). При этом цель устрашения не охватывается выделенной нами обобщающей специальной целью.
Кроме того, считаем нужным заимствование из норм международного права и зарубежного законодательства еще одного проявления рассматриваемого признака, так же, как и устрашение, не способного по смыслу войти в содержание представленной систематизированной цели. Речь идет о цели привлечения внимания к определенным взглядам; действующее российское законодательство среди террористических целей названной формы не имеет.
Абсолютное большинство научных и нормативных дефиниций содержит в себе специальную террористическую цель, данные социологических опросов так же свидетельствуют об ее важности, что позволяет с учетом высказанных нами замечаний при-
знать указанный фактор сущностным признаком терроризма.
4. Повышенная общественная опасность. Объекты, входящие в понятие «террористическая деятельность», по российскому уголовному закону, - это личность, собственность, общественная безопасность и общественный порядок, государственная власть, мир и безопасность человечества. Преимущественно, аналогичные объекты выделяются зарубежным законодательством и международным правом, а также гражданами при анкетировании (личность - 81 %, собственность - 21 %, общественная безопасность и общественный порядок - 79 %, государственная власть - 20 %, мир и безопасность человечества - 65 %). На повышенную опасность как неотъемлемое свойство терроризма обращают внимание многие авторитетные ученые. Результаты социологического опроса юристов-профессионалов показывают: больше половины респондентов (55 %) высказываются в пользу признака повышенной общественной опасности как существенного для терроризма. Подавляющее большинство респондентов - лиц, не относящихся к профессиональному юридическому сообществу, считают терроризм самым серьезным и опасным явлением, с которым надо бороться и никогда не идти на компромисс (91 %).
Изложенное позволяет заключить: повышенная общественная опасность является одним из определяющих понятие «терроризм» элементов.
5. Публичность, гласность, общественный резонанс. Безусловно, элемент публичности, гласности, общественного резонанса терроризма очень важен. Тем не менее, на наш взгляд, со строго формальной позиции определения терроризма (для целей отграничения его от иных явлений и др.), данный фактор, хоть и является характеристикой терроризма, не несет самостоятельной содержательной нагрузки: публичность, гласность и общественный резонанс служат вспомогательными инструментами признаков устрашения и специальной цели (как правило, многократно усиливают их), в связи с чем не могут быть признаны самостоятельным сущностным признаком терроризма.
6. Опосредованный характер воздействия. Указанный элемент в качестве сущност-
ного признака терроризма представляют Ю.В. Гаврилин, Л.В. Смирнов и выражают его следующим образом: «общественно
опасному воздействию подвергаются одни лица, их имущество, а целью насильственных акций является принуждение к определенному поведению иных субъектов» [8]. На этот фактор обращают внимание и некоторые другие исследователи.
Результаты нашего опроса общественного мнения также говорят об опосредованно-сти террористического воздействия: на вопрос, кто страдает от действий террористов в наибольшей степени, 89 % респондентов ответили - «простые граждане», лишь по 4 % выбрали ответы «государство» и «действующая власть».
Не будем опровергать содержание высказанных учеными мнений, а также оспаривать по существу позицию населения, сформированную в ходе социологического исследования: практически со всем изложенным при рассмотрении данного признака мы солидарны, опосредованность воздействия, действительно, имеет самое прямое отношение к терроризму и прослеживается во всех его проявлениях, выступает важной его характеристикой. Не согласимся лишь с выделением указанного элемента в качестве определяющего для терроризма.
По нашему мнению, признак опосредо-ванности воздействия уже наличествует в совокупности признаков насилия, устрашения и специальной цели, это свойство связей между этими элементами. Иными словами, любое насильственное деяние, совершенное ради устрашения или, например, в целях оказания воздействия на принятие какого-либо решения органом власти посредством устрашения, так или иначе содержит в себе опосредованный характер. Полагаем, что в случае повторного указания в определении терроризма на опосредованность воздействия мы рискуем получить перегруженную идентичными признаками дефиницию. Тем не менее отметим, что мы не выделяем элемент опосредованности воздействия в качестве сущностного применительно к терроризму в целом, однако для отдельных форм его проявления он может выступать одним из стержневых критериев.
7. Преступность (уголовная противоправность). Рассматриваемый элемент дос-
таточно полно характеризуется в международно-правовых актах и выражается либо в констатации противоправности и уголовной наказуемости при перечислении общественно опасных деяний, либо в принимаемых на себя государствами в случае присоединения к конвенциям обязательствах по их криминализации. Уголовная противоправность в полном объеме имеет место также в ряде уголовных законов зарубежных государств, криминализирующих собственно терроризм. 32 % опрошенных нами представителей профессионального юридического сообщества относят элемент преступности к сущностным признакам терроризма. В пользу данного признака высказываются также некоторые ученые.
Однако мы не можем признать уголовную противоправность сущностным признаком терроризма в силу ряда причин. Во-первых, во многих зарубежных уголовных законах криминализированы проявления терроризма (террористический акт и др.), а не собственно терроризм. Во-вторых, в ряде иностранных уголовных законов вообще отсутствуют преступления, связанные с терроризмом, которые были бы названы, соответственно, через корень «террор» (т. е. не находит отражение криминализация деяний именно как террористических). В-третьих, терроризму, что будет рассмотрено нами ниже, присущ элемент идеологии. Уголовный кодекс РФ криминализирует в статье 205.2 публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма, но не саму идеологию терроризма: мысли и убеждения, сколь бы негативными они ни были, преступлениями не являются [9]. В-четвертых, терроризм обладает признаком повышенной общественной опасности. В задачи уголовного закона входит охрана тех объектов, на которые насильственно посягают проявления терроризма, в связи с чем и производится криминализация общественно опасных деяний. Поэтому выделение в качестве самостоятельного признака терроризма уголовной противоправности, на наш взгляд, излишне.
8. Заведомая недостижимость специальной цели легитимным способом. На указанный признак обращается внимание некоторыми авторами. В то же время рассматри-
ваемый элемент не находит отражения в нормативных документах. Он не воспринимается в качестве сущностного признака терроризма и большинством опрошенных в ходе проведенного социологического исследования юристов-профессионалов (выделен лишь 8 % респондентов).
Мы также не считаем заведомую недостижимость специальной цели легитимным способом одним из определяющих терроризм факторов. Взглянув на специальные цели терроризма, приведенные нами ранее, можно заключить: на заведомую недостижимость легитимным способом из них может претендовать только устрашение. По другим целям такого вывода, по нашему мнению, сделать нельзя.
9. Систематический характер. Исключается ли вероятность совершения единичного теракта, даже носящего самые разрушительные последствия, одним лицом или группой лиц, не относящихся к известным террористическим структурам? Всегда ли для достижения своих целей террористы не ограничиваются совершением одного теракта? Нам представляется, что однозначно утвердительно на эти вопросы ответить нельзя.
Систематический характер терроризма не находит отражения ни в одном нормативном определении, как по международным, так и по национальным правовым актам. 95 % опрошенных нами юристов не видят данный элемент сущностным признаком.
Полагаем, что систематический характер, действительно, не является таковым и не должен влиять на формирование дефиниции терроризма.
10. Терроризм - форма проявления экстремизма. Связь терроризма с экстремизмом находит отражение в литературе, высказываниях политиков, российском законодательстве. Взаимосвязь терроризма с экстремизмом подтверждает большинство опрошенных нами граждан.
Однако имеют место и факторы не в пользу выделения рассматриваемого признака как сущностного для терроризма. Так, в международно-правовых актах и уголовных законах зарубежных государств элемент связи терроризма с экстремизмом отсутствует. 80 % опрошенных респондентов-юристов, этот признак как содержательный для терроризма не выделяют.
Отметим, по нашему мнению, основную проблему, препятствующую определению терроризма с помощью экстремизма, - недостаточную ясность дефиниции самого экстремизма.
Мы не оспариваем наличие связи терроризма с экстремизмом, однако определять терроризм посредством указания на его связь со сложным и многогранным явлением, о котором пока отсутствует четкое единообразное представление в науке и на законодательном уровне, на наш взгляд, нецелесообразно.
11. Идеология. Упоминание об идеологии терроризма имеет место в ст. 3 базового российского антитеррористического закона [7], а также в ст. 205.2 УК РФ.
Мы согласимся с выделением в определении терроризма идеологического признака. Терроризм представляет собой системное явление: в основе формирования механизма практического террористического воздействия лежит соответствующая идея - устрашение населения или посредством устрашения достижение иной специальной цели (воздействия на адресата, привлечения внимания к определенным взглядам) путем применения насилия.
Признавая идеологию в качестве сущностного элемента терроризма, мы считаем необходимым изменить ту его формулировку, которая имеет место в Федеральном законе «О противодействии терроризму». Закон указывает на «идеологию насилия», не обосновывая при этом насилие устрашением и специальной целью. Из такой дефиниции следует, что в основе терроризма лежит идеология насилия ради насилия, что, по нашему мнению, неверно отражает ее действительную суть. Полагаем правильным при определении терроризма распространить действие других основных выделенных признаков не только на практическую, но и на идеологическую составляющую понятия.
Отметим также, что идеология терроризма помимо собственно ключевой идеи (устрашение населения или посредством устрашения достижение иной специальной цели путем применения насилия) может носить дополнительное концептуальное обоснование (религиозное, националистическое, сепаратистское и т. д.).
Таким образом, признаки, являющиеся, по нашему мнению, сущностными, определяющими для терроризма - это насилие, устрашение, специальная цель, повышенная общественная опасность и идеология. Некоторые другие элементы - публичность (гласность, общественный резонанс), опосредованный характер воздействия, уголовная противоправность - могут служить его дополнительными характеристиками.
Для представления отношений, связей между выявленными содержательными признаками, а также нахождения варианта их сочетания в целях образования понятия «терроризм» воспользуемся кругами Эйлера (рис. 1).
Терроризм должен удовлетворять всем сущностным признакам (на приведенной схеме - находиться в секторе пересечения между собой всех пяти плоскостей).
Считаем необходимым предложить следующую дефиницию терроризма и закрепить ее в таком виде в ст. 3 Федерального закона «О противодействии терроризму»:
«Терроризм - имеющие повышенную общественную опасность идеология и практика насилия в целях устрашения населения; либо посредством устрашения населения в целях воздействия на принятие решения либо совершение действия (бездействие) органом власти, органом местного самоуправления, международной организацией, юридическим лицом, социальной группой, физическим лицом; либо посредством устрашения населения в целях привлечения внимания к определенным взглядам».
Терроризм является криминологическим понятием. В уголовно-правовом контексте мы должны рассматривать как преступные только практические проявления терроризма.
Насилие
опасность
Рис. 1. Схематичное изображение отношения между признаками терроризма
В практике террористического насилия центральное место занимает террористический акт, определение которого в ст. 3 базового антитеррористического закона и ст. 205 Уголовного кодекса РФ должно быть также скорректировано, с учетом предложенных нами характеристик сущностных признаков терроризма и связей между ними, следующим образом: «совершение насильственных действий, создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях устрашения населения; а равно совершение указанных действий посредством устрашения населения в целях воздействия на принятие решения либо совершение действия (бездействие) органом власти, органом местного самоуправления, международной организацией, юридическим лицом, социальной группой, физическим лицом; а равно совершение указанных действий посредством устрашения населения в целях привлечения внимания к определенным взглядам; а равно угроза совершения указанных действий в тех же целях».
1. Солодовников С.А. Терроризм и организованная преступность: монография. М., 2008. С. 5.
2. Дикаев С.У. Террор, терроризм и преступления террористического характера (криминологическое и уголовно-правовое исследование). СПб., 2006. С. 9.
3. Горбунов Ю.С. Терроризм и правовое регулирование противодействия ему: монография. М., 2008. С. 15.
4. Зрелов А.П. Особенности современного толкования понятия «насилие» в криминалистике и в российском уголовном праве // Право и политика. 2003. № 7. Доступ из справ.-право-вой системы «Гарант».
5. Требин М.П. Терроризм в XXI веке. Мн., 2004. С. 17-18.
6. Антонян Ю.М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М., 2001. С. 11.
7. О противодействии терроризму: Федеральный закон от 06.03.2006 г. № 35-ФЭ // СЗ РФ. 2006. № 11. ст. 1146. Доступ из справ.-право-вой системы «Гарант».
8. Гаврилин Ю.В., Смирнов Л. В. Современный терроризм: сущность, типология, проблемы противодействия. М., 2003. С. 8-9.
9. Российское уголовное право: в 2 т. Т. 1. Общая часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай,
B.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2009.
C. 55.
Поступила в редакцию 14.08.2010 г.
UDC 343.3/7
ANALYSIS AND MEANING OF TERRORISM FEATURES
Dmitriy Igorevich Tislenko, Autonomous non-govemmental organization «Juridical Centre «Garant», Tambov, Russia, director, e-mail: [email protected]
The article presents the characteristic and analyzes the value of the basic signs of terrorism. The author offers definitions of terrorism and act of terrorism on the basis of a combination of the revealed intrinsic signs.
Key words: terrorism; definition of terrorism; terrorism signs.
