CC BY
214
УДК 329.285
АНАЛИТИЧЕСКИЙ АНАРХИЗМ:
ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ И ДЕМАРКАЦИИ
Константинов М.С.
В статье впервые в отечественной науке рассматривается новое направление анархистской мысли - аналитический анархизм. В качестве методологического инструментария применялся критический анализ ключевых положений основных версий данного направления: анархо-капиталистической и эгалитаристской. В результате исследования была предложена классификация обозначившихся течений внутри аналитического анархизма на основе ценностного критерия, выявлены содержательные и методологические проблемы определения аналитического анархизма и его демаркации от смежных идеологий: анархо-капиталистического либертарианства и
аналитического марксизма. Представляется, что полученные результаты имеют не только теоретическое, но и практическое значение, прежде всего для специалистов в области политической идеологии, политических консультантов, а также преподавателей политических наук.
Ключевые слова: политические идеологии; аналитический анархизм; анархо-капитализм; аналитический марксизм.
ANALYTICAL ANARCHISM:
THE PROBLEM OF DEFINITION AND DEMARCATION
Konstantinov M.S.
In this paper the first time in the science of our country is considered a new trend of anarchist thought - analytical anarchism. As a methodological tool used critical analysis of the key propositions of the basic versions of this trend: the anarcho- capitalist and egalitarian. The study was proposed classification of discernible trends within the analytical anarchism on the basis of value criteria, identified conceptual and methodological problems of definition analytical anarchism and its demarcation from the allied ideologies: an anarcho-capitalist libertarianism and analytical marxism. It seems that the results are not only theoretical but also practical significance, especially for specialists in political ideology, political consultants, and lecturer of political science.
Keywords: political ideology; analytical anarchism; anarcho-capitalism; analytical marxism.
Анархизм в целом, как явление идеологии и политической практики, достаточно хорошо изучен [1, 3, 6, 7]. Однако существует направление анархизма, возникшее в конце 90-х - начале 2000-х годов, которое ещё не стало предметом специального анализа в отечественной политической науке: аналитическая версия анархистской идеологии. В целом, аналитический анархизм содержит все базовые свойства традиционного анархизма: отрицание государства; отрицание форм правления, основанных на насилии и принуждении; предпочтение альтернативных форм социального бытия, лишённых авторитарных структур и насильственных методов [3, с. 400]. Однако в деталях представители аналитического анархизма расходятся весьма существенно. Между ними нет согласия ни по поводу определения сути данного явления, ни по его базовым ценностям, ни в вопросах методологических.
Согласно одной версии, к аналитическому анархизму относятся Энтони де Ясаи, в известной степени Дэвид Фридман и др., которые пытаются использовать методы аналитической философии для конкретизации,
прояснения и апологетики анархистской идеологии [8, 12, 15]. Так, несмотря на то, что в фундаментальной работе «Государство», в которой с позиций аналитической философии анализируется государство как целостность, обладающее своими собственными интересами, Э. де Ясаи избегает прямо заявлять о своих политических взглядах, однако некоторые из его оговорок чётко демонстрируют отношение автора к анархизму: «В последние годы доминирующая идеология западной демократии осторожно, по капле втягивает в себя ранее отторгавшиеся элементы теоретического анархизма, либертарианства и традиционного индивидуализма, ... а в менее интеллектуальной плоскости нарастает ощущаемая в душе потребность в „откате государства^» [8, с. 341]. Поэтому, полагает он, «отступление ... стало умной политикой для государства» [там же]. Ещё более явно позиция Э. де Ясаи обозначена в более поздней книге «Против политики: о правительстве, анархии и порядке», в которой средствами аналитической философии исследуются возможности спонтанных соглашений для создания анархического порядка [15]. Тем не менее, нельзя не признать, что применение методов аналитической философии ещё не даёт оснований говорить о возникновении нового течения в анархистской мысли. При подобном подходе остаётся неясной содержательная специфика рассматриваемого направления; демаркация по отношению к другим направлениям анархизма пролегает по линии метода, но не теории.
Несколько иную позицию занимает Петер Дж. Бёттке [9], который, опираясь на работы М. Ротбарда, Х.-Х. Хоппе и Р. Нозика [4, 5, 13], определяет аналитический анархизм как «позитивную политическую экономию анархизма» [9, р. 211], или, говоря иначе, как «анархизм с экономической точки зрения» [9, р. 208]. По мнению П. Дж. Бёттке, историю анархизма можно разделить на три основных этапа или традиции: - утопическая традиция У. Гудмена (1790-е годы); - революционная традиция М. А. Бакунина и Первого Интернационала (1864-76 годы); - аналитическая традиция, заложенная в
работах Мюррея Ротбарда, Дэвида Фридмана и позднее - Роберта Нозика и Джеймса Бьюкенена. Специфика аналитической анархистской традиции, полагает П. Дж. Бёттке, состоит в переносе акцентов на экономическую проблематику в анархистской аргументации.
Главная линия размежевания в экономике, полагает П. Дж. Бёттке, пролегает между презумпцией государственного вмешательства, которое позволяло бы решать проблему общего блага, проблему монополий и провалов рынка, и презумпцией свободной игры рыночных сил, которые в условиях капитализма, не ограниченного государственным вмешательством, способны создать свободное и справедливое общество. Классическая либеральная философия решала эту проблему с помощью концепции «минимального государства» и «связанного правительства», которое должно обеспечивать правопорядок и защиту граждан, а также общие блага (такие, как библиотеки, дороги, маяки и т.д.), но не вмешиваться в дела гражданского общества. Джеймс Бьюкенен был одним из первых, кто зафиксировал дилемму: учитывая тенденцию увеличения государственной ренты посредством перераспределений, каким образом можно удержать «минимальное государство» в узде и не допустить его превращения в «государство максимальное» [2]?
Отвечая на этот вопрос, П. Дж. Бёттке следует классической для анархокапиталистического либертарианства постановке проблемы, акцентируя взаимовыгодность добровольного обмена и его самоусиливающуюся природу за счёт спонтанно возникающих эндогенных правил взаимодействия акторов в той ситуации, которую П. Дж. Бёттке называет «практической анархией» (в ситуациях социального сотрудничества среди незнакомых людей в торговых клубах, в военных конфликтах и проч.). По мнению П. Дж. Бёттке, вклад «позитивной политической экономии анархизма» в решение дилеммы Дж. Бьюкенена, как раз и должен состоять в выявлении таких эндогенных правил, которые от конфликтов приводят к сотрудничеству: «Вместо проектирования
идеальных институтов, которые мы можем накладывать экзогенно на системы взаимодействий акторов, обеспечивая „правильную^ институциональную среду, ... мы должны исследовать эндогенное создание социальных правил самими участниками. Наука и искусство есть примеры такого самоуправления»
[9, р. 211].
Однако и в данном случае возникает проблема демаркации, поскольку П. Дж. Бёттке, по сути, исследует традиционные для анархо-капиталистического либертарианства проблемы взаимоотношения государства и рынка: парадоксы кооперации в условиях государственного регулирования, проблемы порядка в отсутствие государственного законодательства и т. п. Не совсем ясно, что именно специфицирует подход П. Дж. Бёттке в качестве «аналитического», а не «капиталистического» анархизма.
Иную версию аналитического анархизма развивает Алан Картер [10], который видит в данном направлении ответ анархистской политической теории и философии на вызов аналитического марксизма. Исходную проблему А. Картер видит в том, что после того, как марксизм (прежде всего, благодаря работам Джеральда Алана Коэна [11]) сумел сохранить свою оригинальность и получить дополнительные стимулы к развитию в рамках англоязычной традиции аналитической философии, «главная альтернатива марксизму на левом революционном фланге» [10, р. 230] - анархизм - был «оставлен далеко позади» [10, р. 230]. Анархизм в целом понимается А. Картером как нормативная оппозиция конкретным политическим неравенствам [10, р. 231], а специфика аналитического анархизма выявляется им в ходе анализа ключевых связей между политическими и экономическими неравенствами. В анархизме, полагает А. Картер, выделяются два элемента: - нормативный (и в этом смысле анархизм есть политический эгалитаризм); и - эмпирический (утверждающий, что централизованные авторатирные формы правления не могут иметь результатом политическое равенство). Заимствуя из ключевой работы Дж. А. Коэна [11] и развивая аналитический категориальный аппарат, А. Картер
определяет основные постулаты анархистской теории исторического изменения и эксплицирует негативную роль государства в революционных процессах.
По мнению А. Картера, отрицание государства отнюдь не означает отрицание управленческих структур в принципе: напротив, анархисты
предлагают структуры, которые уполномочивают в рамках организации, но не ведут к централизации власти. Марксисты же для организации диктатуры пролетариата в процессе революционных изменений полагали необходимым наличие государства. Естественно, анархисты, принимая марксистскую философию истории в целом, не могут принять тезис о государстве. Для решения этой проблемы А. Картер в коэновскую аналитическую триаду: производственные силы - производственные отношения - политические отношения (которые есть лишь отражение уровня развития экономических) предлагает добавить четвёртую - активную категорию - политические силы, т. е. силы защиты и принуждения, которые могут иметь и имеют свои собственные интересы, состоящие в систематическом потреблении излишков, произведённых экономическими силами. В таком случае развитие политических сил будет более выгодным и рациональным, хотя эта рациональность и ограничена уровнем развития производительных сил: они должны создавать излишек больше прожиточного минимума.
Тем самым удаётся объяснить националистические движения, к которым марксизм был нечувствителен, сохраняя два ключевых фактора в коэновском «тезисе развития» производительных сил в истории - рациональность и дефицит (в ситуации дефицита рационально развивать технологию). Введя категорию «политические силы», А. Картер переворачивает систему Дж. А. Коэна: «...Развитие производительных сил создаёт излишки, которые
необходимы для финансирования постоянной армии и полиции, для исследования вооружения и т. д., и именно эти силы принуждения позволяют государству контроль над производственными отношениями, которые приводят к созданию излишков, необходимых государству. Короче говоря, . структуры
политических отношений обычно выбирают и формируют экономические отношения, которые являются для него функциональными» [10, p. 247]. Таким способом удаётся сохранить коэновский функционализм, но с существенным изменение акцентов: если у Коэна исторические изменения инициировались технологическими изменениями, то у Картера объяснительное первенство приобретают структуры юридических и политических институтов в сочетании с силами обороны и принуждения, т. е. государство.
В результате проведённого анализа анархистская теория получает развитый и испытанный в марксизме аналитический аппарат, при этом лишённый марксистских недостатков: преувеличенного внимания к
технологическим и экономическим факторам, в ущерб акценту активной роли государства.
Таким образом, в методологическом плане на сегодняшний день можно выделить два основных течения в аналитическом анархизме: индивидуалистическое анархо-капиталистическое, следующее классическим либертарианским методологическим принципам (методологический индивидуализм, рациональный выбор, теория игр и т. д.), но дополненное использованием методов аналитической философии; и холистское, отдающее предпочтение анализу поведения коллективных субъектов в контексте социальных, экономических и политических структур.
Тем не менее, это различение достаточно условно, поскольку методологические противоречия аналитического анархизма нетрудно разрешить. Уже в аналитическом марксизме методологический индивидуализм вполне успешно сочетался с классовым анализом. Аналитический анархизм не составил исключения. Например, немецкий экономист Ханс-Херманн Хоппе в своей работе «Марксистский и австрийский классовый анализ» [14] показал, что марксисткая классовая теория вполне может сочетаться с аналитическими моделями австрийской школы для объяснения поведения представителей классов и классовых отношений. Более того, как и А. Картер, Х.-Х. Хоппе
принимает «жёсткое ядро системы марксистских верований» [14, p. 79], которое, по его мнению, сводится к пяти основным тезисам: - история человечества есть история классовой борьбы; - правящий класс объединён общим интересом сохранения своего эксплуататорского положения, поэтому и успех борьбы с ним зависит от классового сознания угнетённых; - классовое господство проявляется в специальных установлениях относительно перераспределения прав собственности; - для их закрепления создаётся государство, помогающее воспроизводить заданную классовую структуру благодаря контролю над системой «классового правосудия», а также легитимировать классовое господство посредством контроля над идеологией; -по мере развития производительных сил и дальнейшей централизации эксплуататорского господства экономическая стагнация и кризисы способствуют становлению революционного классового сознания угнетённых, что создаёт революционную ситуацию, разрешение которой приводит к установлению бесклассового общества, «отмирания государства» и экономическому процветанию. Как и А. Картер, с этими тезисами Х.-Х. Хоппе полностью согласен. Однако, в отличие от А. Картера, полагающего необходимым анализ политических сил для экспликации политических неравенств, Х.-Х. Хоппе обращает внимание на концепцию эксплуатации в условиях капитализма.
Как полагает Х.-Х. Хоппе [14, p. 80], марксисты допустили подмену тезиса в концепции капиталистической эксплуатации, когда конкретноисторический анализ проявлений эксплуататорской сущности капитализма в эпоху первоначального накопления капитала, был спроецирован на феномен «чистого» капитализма вообще в концепции прибавочной стоимости как основы капиталистической эксплуатации. Х.-Х. Хоппе предлагает [14, p. 83] исправить этот недостаток марксистской классовой теории, заменив марксистскую теорию капиталистической эксплуатации концепцией эксплуатации Л. фон Мизеса - М. Роттбарда, которая сводится к следующему:
эксплуатация действительно, характеризовала отношения раба с рабовладельцем и крепостного с феодальным лордом в прошлом. Но при чистом капитализме никакая эксплуатация невозможна. Принципиальное отличие капитализма состоит в признании принципа освоения. Крестьянин при феодализме угнетён, потому что он не имеет исключительного контроля над землёй, которую он освоил, а раб, - потому что у него нет исключительного контроля над своим собственным освоенным телом. Если, с другой стороны, у каждого есть исключительный контроль над своим собственным телом (иметь его - значит быть свободным работником), и каждый действует в соответствии с принципом освоения, никакой эксплуатации быть не может. В таком контексте «чистый» (то есть, не ограниченный государственным управлением, налогообложением и регулированием) капитализм выступает как гарантия свободы.
Таким образом, на конкретном примере Х.-Х. Хоппе показывает, что методологически марксизм оказывается вполне совместим с индивидуалистическим анализом либертарианцев. Из этого можно заключить: непроходимых методологических барьеров между рассмотренными выше версиями аналитического анархизма нет. Более того, методологически эти подходы могут вполне успешно друг друга дополнять: использование методов аналитической философии для уточнения и конкретизации базовых понятий анархизма, дополненное конкретно-историческим анализом, анализом с позиции теории рационального выбора и теории игр, удачно сочетаются с уточнённой марксисткой философией истории, классовым подходом и т. д.
Совсем иначе обстоит дело в ценностном плане. Примирить на базе анархистской идеологии сторонников либертарианской идеи радикальной свободы, реализуемой только в условиях «чистого», ничем не ограниченного капитализма, с идеями равенства, представляется достаточно проблематичным. Либертарианское (анархо-капиталистическое) течение аналитического анархизма, представленное, прежде всего П. Дж. Бёттке, на уровне ценностей
несовместимо с эгалитаристской версией аналитического анархизма, предложенной А. Картером. Собственно говоря, в аналитическом анархизме снова проявляет себя давний раскол между левыми и правыми анархистами: «Правые анархисты делают больший акцент на персоналистском начале анархистского мировоззрения, в то время как левые чаще предпочитают говорить о „массах“, „пролетариате^, „классах“ - то есть, о социальных группах. Правые анархисты государственную власть и государство считают явлением первичным - от которого зависят экономические отношения, и в соответствии с этим выстраивают свои лозунги (на лозунгах, листовках правых анархистов, например, вы никогда не увидите фразу «Против власти и капитала», не увидите слов «класс», «капитал»), в то время как для левых анархистов капиталистические экономические отношения, если и не являются более важным объектом критики, то вместе с государством капитализм ставится наравне» [1, с. 98].
Сможет ли аналитический анархизм преодолеть рассмотренные в данной статье противоречия, покажет время. Сегодня его представители предпочитают просто игнорировать друг друга.
Список литературы
1. Бученков Д.Е. Анархисты в России в конце XX века. М.: ЛИБРОКОМ, 2009. 150 с.
2. Бьюкенен Дж. Границы свободы. Между анархией и Левиафаном // Бьюкенен Дж. Избранные труды. М.: Таурус Альфа, 1997. С. 207-443.
3. Макаренко В.П. Главные идеологии современности. Ростов н/Д: Феникс, 2000. 480 с.
4. Нозик Р. Анархия, государство и утопия. М.: ИРИСЭН, 2008. 424 с.
5. Ротбард М. К новой свободе: Либертарианский манифест. М.: Новое издательство, 2009. 398 с.
6. Шубин А.В. Анархия - мать порядка. Между красными и белыми: Нестор Махно как зеркало Российской революции. М.: Эксмо: Яуза, 2005. 410 с.
7. Эльцбахер П. Анархизм. Суть анархизма. М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2009. 350 с.
8. Ясаи Э. де. Государство. М.: ИРИСЭН, 2008. 410 с.
9. Boettke P.J. Anarchism as a Progressive Research Program in Political Economy // In E. P. Stringham (Ed.). Anarchy, State and Public Choice. Cheltenham, UK: Edward Elgar Publishing. 2005. P. 206-219.
10. Carter A. Analytical Anarchism: Some Conceptual Foundations // Political Theory. 2000. vol. 28, no. 2, April 2000. P. 230-253.
11. Cohen G.A. Karl Marx's Theory of History: A Defense. Oxford, UK: Clarendon. 1978. 442 p.
12. Friedman D.D. The Machinery of Freedom. New York: Harper & Row. 1973. 132 p.
13. Hoppe H.-H. Eigentum, Anarchie und Staat - Studien zur Theorie des Kapitalismus. Opladen: Westdeutscher Verlag. 1987. 200 s.
14. Hoppe H.-H. Marxist and Austrian Class Analysis // The Journal of Libertarian Studies. 1990. vol. IX, no. 2. P. 79-93.
15. Jasay A. de. Against Politics: on Government, Anarchy, and Order. New York: Routledge. 1997. 254 p.
References
1. Buchenkov D.E. Anarhisty v Rossii v konce XX veka [Anarchists in Russia at the end of XX century]. Moscow: LIBROKOM Publ., 2009. 150 p.
2. B'jukenen Dzh. Izbrannye trudy [Buchanan J.M. Selected Works]. Moscow: Taurus Al'fa Publ. pp. 207-443.
3. Makarenko V.P. Glavnye ideologii sovremennosti [The main Ideology of Modernity]. Rostov-on-Don: Feniks Publ., 2000. 480 p.
4. Nozik R. Anarhija, gosudarstvo i utopija [Nozick R. Anarchy, State and Utopia]. Moscow: IRISEN Publ., 2008. 424 p.
5. Rotbard M. K novoj svobode: Libertarianskij manifest [Rothbard M. For a New Liberty: The Libertarian Manifesto]. Moscow: Novoe izdatel'stvo Publ., 2009. 398 p.
6. Shubin A.V. Anarhija - mat' porjadka. Mezhdu krasnymi i belymi:
Nestor Mahno kak zerkalo Rossijskoj revoljucii [Anarchy - the Mother of Order.
Between the „red“ and „white“: Nestor Makhno as a Mirror of the Russian Revolution]. Moscow: Jeksmo & Jauza Publ., 2005. 410 p.
7. Jel'cbaher P. Anarhizm. Sut' anarhizma [Anarchism. The Essence of Anarchism]. Moscow: AST & AST MOSCOW Publ., 2009. 350 p.
8. Jasai Je. Gosudarstvo [The State]. Moscow: IRISEN Publ., 2008. 410 p.
9. Boettke, Peter. Anarchism as a Progressive Research Program in Political Economy // In E. P. Stringham (Ed.). Anarchy, State and Public Choice. Cheltenham, UK: Edward Elgar Publ., 2005. pp. 206-219.
10. Carter, Alan. Political Theory 28, no. 2 (2000): 230-253.
11. Cohen, Gerald Allan. Karl Marx's Theory of History: A Defense.
Oxford, UK: Clarendon, 1978. 442 p.
12. Friedman, David Director. The Machinery of Freedom. New York: Harper & Row, 1973. 132 p.
13. Hoppe, Hans-Hermann. Eigentum, Anarchie und Staat - Studien zur Theorie des Kapitalismus. Opladen: Westdeutscher Verlag, 1987. 200 p.
14. Hoppe, Hans-Hermann. The Journal of Libertarian Studies IX, no. 2 (1990): 79-93.
15. Jasay, Antony. Against Politics: on Government, Anarchy, and Order. New York: Routledge, 1997. 254 p.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРЕ
Константинов Михаил Сергеевич, кандидат политических наук, доцент кафедры теоретической и прикладной политологии
Южный федеральный университет
ул. Большая Садовая, д. 105/42, г. Ростов-на-Дону, 344006, Россия e-mail: konstantinov@sfedu.ru
DATA ABOUT THE AUTHOR
Konstantinov Mikhail Sergeevich, candidate of political science; associate professor, department of theoretical and applied political science
Southern Federal University
105/42 Bolshaya Sadovaya Str., Rostov-on-Don, 344006, Russia e-mail: konstantinov@sfedu.ru
Рецензент:
Макаренко В.П., директор Центра политической концептологии СевероКавказского научно-исследовательского института ЮФУ, доктор философских наук, доктор политических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, академик Национальной академии наук Украины (Южный федеральный университет)
